Текст книги "Свидетельница (СИ)"

Автор книги: Ева Франк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 47 страниц)

В другой бы ситуации, а главное, с другим человеком, это наверняка не принесло бы ей столько облегчения, сколько сейчас.

–Ты ожидала чего-то другого? – немного раздосадованный, Том критично смотрел на её отражение.

– Возможно, – прошептала та в ответ, быстро помотав головой, словно отгоняя назойливых мух, а если выражаться открыто, то все устрашающие картинки, показывающие самые наихудшие варианты.

Наклонившись как можно ближе к крану, набрала в ладони воду и, как только холод жидкости очутился на коже лица, чуть вздрогнула, но тут же повторила попытку. Пусть это было не очень приятно поначалу, но уже далее, помимо того, что из копии бездомной она превращалась в ученицу школы Хогвартс, появлялась приятная бодрость, помогающая меньше обращать внимание на головную боль, которая никак не могла принести наслаждение, если бы только она, разве что, была бы мазохистской, но таковой не являлась.

– Полагаю, ты уже заканчиваешь процедуры по… скажем, восстановлению своей красоты?

Ева тем временем, не без усилий, снимала резинку, уже не стягивающую все волосы, но упорно путавшуюся в мелких прядях.

– Называй это, как тебе вздумается, – ровным голосом сказала Франк, в, наверное, первый раз в жизни не выдав ему своего смущения и лёгкого раздражения. Хотя, скорее всего, дело вовсе не в её якобы сдержанности, внезапно поднявшейся на ступень вверх, а в вине перед ним.

Расчесав волосы расчёской, что тоже весьма кстати появилась на другой подставке над раковиной, Ева ещё раз посмотрела на себя в зеркало, прежде чем перейти к следующему этапу развития действий в этой комнате. Интересно, сколько их ещё будет? Если честно, уже хотелось побыть одной и забыться сном в надежде на то, что все произошедшее – это всего лишь сон, и она в действительности не побила Реддла, а он не говорил столько слов, выводящих её из себя. Ей бы пришлось по душе, если бы здесь произошёл весьма короткий разговор, не дающий поводов для размышлений, после которого каждый ушёл со спокойной душой.

Совесть слишком не вовремя проснулась в ней, и теперь, медленно подходя к нему, Франк начала волноваться, иногда спотыкаясь на ровном месте из-за того, что была занята тем, как бы найти выход отсюда.

Где же дверь? Должна же она быть!

– Теперь ты выглядеть по-человечески, Ева. Поздравляю.

– Гм-м…

– Прошу прощения? – подняв брови, Том вопросительно покосился на неё. – Ты что-то хотела сказать?

– Нет.

Вот сейчас правда ей нельзя было открывать рот, потому что девушка, борющаяся с собственной совестью, может сказать много лишнего.

«Извинись, выговорись ему, станет гораздо легче и тебе, и ему. Совершив плохое, нужно всегда совершать дело, противоположное этому!»

Но это же глупо. Неужели совесть настолько наивна? По её мнению, нужно лишь быть святой, и тогда всё будет хорошо. Может, так могло бы быть, если бы только не существовало обстоятельств.

– Хорошо. Потому что сейчас буду говорить я. А ты, я уверен, уже всё сказала мне пятнадцать минут назад, – заметив, как глаза Франк удивлённо распахнулись, Том пояснил: – Действия, Ева, действия. Они тоже имеют слова.

Более мусолить эту тему он не стал, да и не надо было. Настырная совесть, чтоб её, заверещала в её голове ещё больше, потому пришлось, стиснув зубы, и бороться с ней, и при этом умудряться оставаться в реальности. А это было не так уж и просто, учитывая то, что начал говорить её слизеринец.

– Что ж, а теперь я хочу немного кое-что прояснить. Ты ударила меня. И не жалкой слабой пощёчиной, а целой серией сильных и, признаюсь, довольно болезненных. Причём каждая твоя попытка отличалась от другой. Первые годились на оценку «удовлетворительно», но я прибавлю к ним ещё бал, ибо эффект неожиданности имел большое значение. Похвально.

Том намерено не торопился, делая большие паузы между словами, совсем как читающий книгу вслух. Одно облегчало старание молчать для когтевранки – он не стремился всё время мучить её своим взглядом. Ему будто было куда интереснее рассматривать бледные узоры на стене, лишь на тон светлее основного цвета, зеркало, изображающее его отражение, да всю обстановку в целом. Таким образом, ей можно было без привычного пугающего ощущения внутри неё изучать юношу.

– Далее твоя сила начинала набирать обороты. Ты увлеклась, это было видно по твоему лицу, по твоим глазам. Они говорили всё за тебя. Я даже подумал на мгновение, что, с таким успехом, тебе удастся превзойти всех известных драчунов-дураков в нашей школе. Многие из них не способны на мощное волшебство, поэтому используют примитивный способ, славящийся своей популярностью среди магглов, – здесь он не удержался от доли презрения, показав это с помощью тона и мимики. – Но не об этом сейчас. Я собирался проводить оценку твоего поступка, а не поступка других людей, с которыми я не знаком и не знаю их слабых сторон.

Когтевранка переступила с ноги на ногу, не зная, как ей себя вести с ним. С одной стороны, было ясно, что говорить он ещё будет долго с такой скоростью, а с другой… Вина, опять же.

Почему же ей стыдно за свой поступок, который, по сути, не так катастрофичен? В прошлом Том не церемонился с ней, хотя никогда не поднимал руку. Ну, если не считать сломанного запястья, синяков на шее, да ещё чего-то такого подобного. В конце концов, когда-нибудь это должно было произойти. Он каждый раз будто старался вывести её из себя.

После убийства человека её вообще не должны волновать такие вещи, как несколько ударов в лицо своему… кому?

Кто он для неё, и кто для него она?

– Ты ни разу не промахнулась, и я очень рад этому. Не люблю людей, которые даже в приступе злости, дающей больше ловкости, не могут попасть в элементарную цель, одну конкретную цель. И да, твои ногти весьма удачно поцарапали мне щёку. – Он провёл большим пальцем по одному из порезов, и на нём осталось кровавое пятно, но в ту же минуту оно исчезло, как… по волшебству. – Не волнуйся, это не дело рук злых духов, всего лишь моя невербальная магия.

– Без палочки?..

– Не думай, что именно этому я тебя научу. И, кажется, ты должна была молчать. Благодарю. Хотелось бы продолжить.

Они встретились взглядами, и в этот раз Ева упорно вглядывалась в них, переборов свои предрассудки и страхи.

Синева, к разочарованию когтевранки, ничего не излучала. Или она всего лишь слишком малоопытна в разглядывании чувств в его глазах?

– Твои старания причинить мне боль меня удивили, не стану скрывать. Однако не думай, что я намеренно терпел так долго твои удары просто потому, что всё это время пытался справиться с удивлением. Ева, ты должна прекрасна сама понимать, что никакие твои глупые выходки, даже такие, не способны надолго обезоружить меня во всех смыслах. Как я говорил, твои первые удары были не так сильны, как последующие, но уже тогда, кажется, на втором, я мог сделать то, что следовало бы. Прекратить это. – Реддл замолчал и не говорил уже долгое время, – Но я ничего не предпринял. Знаешь, почему?

Девушка, уже начисто забыв про совесть и мысли об извинении, пыталась понять, к чему он клонит. Сдвинула брови, схватившись рукой за запястье другой, щупая каждую мышцу через вязаную ткань свитера.

– Нет… Не знаю.

– Так я и думал. Захотелось лишь проверить твою способность соображать. И да, я уже дал тебе довольно внушительный намёк на содержание причины. Может, – положил руку на её плечо, от чего та даже не напряглась – слишком была захвачена, – попробуешь ещё раз?

Он точно ждал от неё чего-то феноменального, но, чувствуется, не оправдает она его ожидания. Голова была пуста.

– Э-э… Тебе захотелось понаблюдать за мной? Это же бред… Почему бы тебе самому мне не сказать?

– Я бы мог, да только ты уже частично ответила.

– Что? Ты шутишь? – на тон выше, чем нужно, сказала Ева, отказываясь воспринимать собственные предыдущие слова за правду.

– Нисколько. Мне лишь было любопытно, как долго ты продержишься и… будет ли значительный прогресс. Лишь из-за этого я удержался от произнесения заклинания боли. Потому что тебе она бы не помешала, даже отрезвила.

– Но ты бы не сделал этого…

Сделав шаг к нему, когтевранка с надеждой глядела на него, но лицо Реддла оставалось таким, каким было несколько секунд назад.

– Ты о непростительном? Не сделал, да. – Улыбнувшись одним уголком губ, молодой человек тут же добавил, стоило собеседнице не сдержать вздоха облегчения: – Пока.

– П-пока??

– Я не в состоянии видеть будущее, Ева. И значит, не вправе давать точный ответ. Советую запомнить это. Никогда ничего не обещай, даже если это кажется пустяком.

Его слова показались ей ещё более зловещими, стоило только поневоле бросить взгляд на его щёку, всё ещё испачканную в крови, которая, к счастью, практически перестала идти.

В груди закололо, как если бы крошечные иглы впились во все органы, в сотый раз специально напоминая о её поступке, принёсшем столько неприятного послевкусия.

– Хорошо. Благодарю за совет, – с хрипотцой в голосе проговорила Франк, с каждой секундой мечтая всё больше покинуть это место, теперь уже проклятое для неё.

А ведь действительно, за все её посещения здесь никогда не заканчивалось всё хорошо. В первый раз это было собрание пожирателей смерти, на которое Том заставил её пойти. Уж радости ей точно оно не принесло. Далее только хуже. Хэллоуин, чёртов алкоголь совсем отшиб у неё мозги, вследствие чего она чуть не была изнасилована Абрахасом Малфоем. И третий раз, который ещё толком не закончился, и, быть может, имеет ещё несколько неприятных для неё сюрпризов.

Ну нет. Больше она в жизнь не ступит ногой в выручай-комнату. Для неё это будет не просто комнатой, дающей людям всё, чего они только захотят, а подобием камеры пыток.

Но иногда физическая боль кажется пустяком, по сравнению с болью внутри тебя, что не способны унять простой бинт да и люди порой тоже. Эта боль разрушительнее во много, много раз. Через чур разрушительная. После неё часть души навсегда умирает, оставляя лишь пустоту.

– Поблагодаришь меня, когда он пригодится. А пока перейдём к заклинанию. Знаешь, Ева, ты действительно превзошла все мои ожидания, но это мало что значит. Я привык убирать за собой следы. Вот и ты, будь добра, делай то же. Не думаешь же ты, что мне удастся спокойно разгуливать по школе в таком виде и не привлечь внимание учеников, слизеринцев и учителей?

Странно, но почему-то Том отделил людей со своего факультета от других студентов, словно они отличались чем-то друг от друга. Чистота крови? Скорее всего.

– Что ты предлагаешь? – едва сдерживая подступающую панику, Ева приняла нахмуренный вид. – Я никогда не лечила людей… Нет ни малейших представлений, как это нужно делать. Была бы у тебя обычная царапина, то да, но это…

– Будь добра выкинуть из своей головы эти глупые оправдания. Не пытайся отлынивать. Нет ничего страшного в том, чтобы ты овладела хоть одним полезным заклинанием. В школе такому тебя никогда не научат, поверь мне, – тоном, не терпящим возражением, перебил её юноша, в это же время незаметно направил свою волшебную палочку прямо на неё. – Так ты согласна попробовать?

– На ком? Я правильно поняла, на…

– Да. На мне.

Совершенно спокойно сказал это, будто и не добровольно стал только что жертвой для её первых опытов. Но ведь это просто безумие! Если она правильно поняла, то это то самое заклинание, что залечивает даже переломы за пару секунд. Наверняка оно требует много концентрации и большого опыта, либо таланта в этой сфере. Но ни того, ни другого у неё не находилось.

А что если это его очередная уловка? Если она окончательно его убьёт, то этот день побьёт рекорды всех предыдущий ужасный дней.

– Я не смогу это сделать, Том. За такое короткое время… да ещё на тебе. Это слишком. – Твёрдо заявила Ева, не обращая внимание на направленную на неё палочку.

– Ты низкого о себе мнения. Неужели не хочется доказать самой себе обратное? – он приставил кончик волшебной палочки к её шее, не слишком сильно, чтобы она почувствовала боль, но этого было достаточно для появления дискомфорта.

– Хорошо, – с шумом выдохнула воздух через нос, – я сделаю это. Только потом не обвиняй меня, если из-за моей неопытности лишишься какой-то части тела.

Миг – и прикосновение холодного дерева к коже исчезло. Юноша спрятал свой атрибут в карман мантии, жестом приказал ей пройти вслед за ним, прямо к самому окну, где было больше всего зимнего света с улицы.

– Это не так уж и трудно. Пусть заклинание не слишком распространенно среди волшебников, проповедующих… лишь всё идеально правильное, это не делает такого рода магию тёмной. Она, скорее, ни светлая, и не тёмная. Нейтральная. Но использовать её перестали из принципа. Я бы не стал тебя учить такому полезному заклинанию, если бы не подвернулся такой момент, вынуждающий меня сделать это. За всё надо платить, Ева. Это второй совет.

– И снова спасибо, но, вот просто интересно, сколько у тебя их всего?

Они стояли боком к окну, таким образом, что редкие лучи солнца не ослепляли глаза. Снег отражал в себе много всего, но, по мнению человека, глядящего на него невооружённым глазом, всего лишь подобие драгоценных камней, только имеющих свойство таять. Однако нельзя отрицать, что снег состоит из сотни, тысячи снежинок, которые, на самом деле, всего лишь замёрзшая вода. В каком бы виде она не предстала перед нами – всё равно отражает окружающий мир. Наверное, никто не думал даже о том, что снежинки – это как крошечные зеркала.

– Я не трачу своё время на обдумывание заранее нужных советов и способов задеть тебя за живое в том числе. По-моему, глупо так поступать. Всё, качественнее гораздо, придёт на ум быстрее, стоит только наступить нужному часу. – С видом знающего человека ответил Том, а затем раздражённо цокнул языком. – И лучше тебе больше не пытаться задавать мне вопросы, которые косвенно или никак не касаются дела.

Ева едва не ударила его снова. Благо, напоминание в виде раненной щеки юноши угомонило её. Нет, будет уже слишком. С него хватит.

Подавляя в себе возмущение, глубоко вдохнула воздух, позволяя лёгким в полной мере насытиться.

– Хорошо.

Вместо притворного смирения скрытая ненависть. И пусть это прозвучало совсем не так, как следовало бы, но слизеринец был доволен и этим ответом. Внимательно смотря на неё, он сделал пару шагов назад, увеличивая между ними расстояние, точно так давал ей больше личного пространство, что помогло бы ей сосредоточиться.

– Для начала выучи слова. Они довольно просты. – Он демонстративно опёрся одной рукой о стену, только после чётко добавив: – Vital mortem.

– Ч-что?

Не ожидая именно такого названия заклинания, она немного растерялась, пытаясь мысленно повторить, но получалось что-то не то.

– Vital mortem. – Не менее чётко повторил Том. – Могу повторить ещё пару раз, чтобы твой мозг точно запомнил эту информацию.

– Не нужно. Я уже запомнила. Vita mortem, так?

– Почти. На конце первого слова ты позабыла о букве «L». Не «Vita», а «Vital». Неужели это настолько трудно? Я думал, для тебя это будет проще пареной репы, но сейчас начинаю сомневаться в своих убеждениях по поводу тебя.

Реддл не поленился разочарованно вздохнуть, покачать головой и на миг опустить взгляд. Всего лишь обман, но такой нужный сейчас для убеждения.

–Vital mortem… Vital mortem! Ты доволен? – второй раз она уже выкрикнула заклинание, сама от себя не ожидая такого. Испуганно посмотрев на него, тут же, взволнованная, запинаясь, принялась говорить: – Я бы запомнила его лучше, если бы ты не заставлял… фактически принудительно учить его и, тем более, испытывать на тебе без нормальной подготовки на менее незначительных объектах!

И опять её голос с каждым словом становился всё громче и пронзительнее. Головная боль, вечный страх, стыд за свой поступок, очередная его безумная идея – всё это давило на неё, оказывая влияние на поведение и реакцию. Девушка уже почти подошла к тому этапу, когда была готова пытаться пробить кулаками и царапать ногтями стену в надежде найти отсюда такой крайне нужный выход.

Глоток свежего воздуха и ощущение одиночества… Как же сейчас это желанно.

– Будь спокойна. Если я для тебя – слишком значительный объект, то тогда протяни мне свою руку.

Казалось, он и не заметил её довольно раздражающих слух криков. Лишь приблизился к ней, не став ожидать, когда она сама выполнит его просьбу. Без каких-либо предупреждений, замечаний.

– Заче… Эй! Ты что делаешь?!

Сузив глаза, Ева попыталась вырвать свою руку из его цепких пальцев, но он лишь сильнее сжал её, от чего возникло предчувствие будущих синяков. Быстро соображая, что к чему, решилась попробовать оттолкнуть его другой, свободной рукой.

–Даже не думай.

Грудь его, словно сделанная из камня, не подалась отчаянными стараниям сдвинуть парня с места. До сих пор не привыкнув к его внезапным выходкам, она, не получив конкретных объяснений, имела сейчас право сделать всё, чтобы прекратить их.

– Нет! Пусти!

Воспользовавшись тем, что он сменил своё внимание на палочку, изо всех сил дёрнула руку, зажмурившись от усилий. Слишком сильная хватка. Такая слабая она.

Для Реддла её брыкания не производили никакого впечатления, будто только этого он от неё и ждал. Ловко скрутив теперь обе руки у неё за спиной, сжал их так, чтобы девушка не могла сделать резких движений не без боли в спине. Одним грубым рывком притянул её к себе, и та, на удивлении, тут же затихла, только сердце выдавало её истинное состояние.

– Не будь настолько трусливой, – прямо над ухом раздался его как всегда равнодушный голос. – Я не причиню тебе вреда.

– Не сильно верится, – ей даже показалось, что со словами из её рта вырвалось рычание.

Неужели паника и недоверие способно превращать человека в животного на глазах? Нет. Она не рычала. Просто показалось. Ей хотелось рычать, потому что ничего другого не оставалось, но в реальности не случилось этого. Том бы наверняка, да, наверняка не удержался от усмешки.

– Тебе придётся.

В подтверждение Реддл сильнее скрутил ей руки. Она, благодаря такой близости, как и он, могла ощутить его сердцебиение. Ровное. Том не чувствовал сейчас каких-то сильных эмоций. Только спокойствие, что пытался, хотя это мягко сказано, передать он и ей.

– Что ты хочешь сделать? – тихо задала один из главных вопросов Франк, теперь даже не прилагая особых усилий, чтобы стоять. Слизеринец фактически держал её.

Не в состоянии, хотя так хотелось, сутулиться из-за упирающихся прямо в позвоночник собственных рук, девушка могла расслабить лишь шею, опустив голову вниз. Глаза, устремлённые под ноги, прикрыла чёлка, будучи самая короткая из всех волос.

– Ты говорила, что тебе нужна дополнительная попытка перед главной.

– И в чём она заключается?

– В тебе.

Под ложечкой засосало. Что он подразумевает?!

– Во мне? Ты… ты собираешься что-нибудь мне сломать, ведь так? – голос уже норовил вот-вот сорваться.

Она ненароком вспомнила то ранее утро в гостиной вместе с ним, то мгновение, когда юноша, разозлившись, сломал ей запястье, даже сначала не заметив того, что совершил. Тогда это было не намеренно. Всего лишь последствие эмоций, некий порыв, способ выместить свою ярость на ней. Если Том мог так калечить её по чистой случайности, что же он сделает с ней сейчас, когда обдуманно планирует причинить ей боль ради её же просьбы? Вот только Ева не говорила, что хочет пробовать превратить себя в какого-нибудь мутанта. Достаточно было найти мелкое животное. Правда, выручай-комната, насколько ей известно, не в силах создать живое существо.

– Для первых попыток тебе будет труднее устранить перелом, чем синяки и порезы на моей щеке. Нет. Всего лишь небольшой надрез. Ты же не боишься такой ничтожной боли после всех трамв, что получала за всю жизнь?

Ей показалось, или слизеринец намекнул о случае на четвёртом курсе? Если она не ошибается, то его издевательство получилось не очень удачным.

Совершенно глупо получилось тогда. Из-за одного неловкого движения она пролежала в больнице целый месяц. Месяц без нормального общения, месяц без привычного движения. Помнится, медсестра на её просьбы прогуляться по замку хотя бы пару минут отвечала всегда одинаково: «С сотрясением мозга, сломанной ногой и повреждёнными связками на другой тебе нельзя гулять даже одну минуту, если ты не желаешь покалечить себе что-нибудь ещё. Поверь, мне уже самой хочется, чтобы ты поскорее выздоровела. Сейчас это полностью зависит от времени и от тебя. Не делай себе же хуже».

– Но я же говорила, что хочу попробовать на менее незначительных объектах! А я не считаю себя такой уж незначительной.

– Других вариантов в данный момент нет.

Голос его раздался откуда-то издалека, словно он не стоял прямо позади неё. Неужели она уже начинает сходить с ума, и сейчас вокруг появятся монстры, после чего всё исчезнет в темноте?

– Ты в порядке? – и снова не было ощущение той близости. – Я тебя уже не держу, Ева.

– Я… – руки болели из-за непривычного положения и, убедившись, что её действительно больше никто и ничто не держит, опустила их, сжав в кулаки. – В порядке.

Том стоял в нескольких шагах от неё, сосредоточенно глядя в открытую книгу на столе. Коротко кивнув на её вялый ответ, перелистнул несколько слегка пожелтевших от времени страниц.

– Маггловская. И как только она оказалась здесь? – он имел в виду книгу, но Ева всё равно реишла уточнить:

– Ты об этой старой книге?

– Да. Довольно интересно. Я точно не мог загадать, чтобы она появилась тут. Но, знаешь, комната предусматривает предпочтения всех, кто находится в ней. Понимаешь, к чему я клоню?

С шумом захлопнув её, Реддл несколько секунд стоял неподвижно, опустив голову.

– Я понимаю, – решив его лишний раз не злить, ответила правду. Хотя, если быть честной, сама она не до конца понимала тоже, с чего бы этой книге из мира магглов здесь оказаться.

Когда она в последний раз что-то читала подобное? Уж в этом году точно, кроме учебников и библиотечных книг Хогвартса, ничего не попадалось ей в руки. Но, может быть, во время полубессознательного состояния были галлюцинации, наводящие мысли о мире магглов? Ответа не было по причине того, что Франк толком не помнила, снилось ли ей что-то, мерещилось ли.

– Я рад. – Он переключил своё внимание на когтевранку, машинально постукивая кончиком волшебной палочки по ладони. – Не забыла заклинание?

***

– Слушай, я сегодня правда не могу!

– Да, но…

– Натали, пожалуйста, обещаю, в следующий раз мы позанимаемся в два раза больше, – Джеймс практически нёсся, а не спускался по лестнице. Девушка торопливо шла позади него, оставив все попытки поравняться с ним.

– Джеймс, ты так говоришь уже в третий раз. Неужели пропуск одной единственной тренировки так может изменить результат?

Её начинало уже раздражать его вечные оправдания. В последнее время всё становится только хуже и хуже.

– Ты просто не понимаешь, – раздражённо простонав, Уизли резко остановился и развернулся к ней. Когтевранке пришлось изо всех сил притормозить, чтобы не врезаться в него. – Близится матч, от которого зависит всё. Если мы проиграем, то выйдем, минимум, на третье место. Тем более, нашими соперниками будут слизеринцы. Здесь придётся тренироваться во много раз дольше и усерднее. Денклер вообще хотел каждый день устраивать тренировки, чтобы мы были готовыми на сто процентов, но с этим не вышло по причине того, что и другим командам нужно поле.

– Но ведь я не прошу тебя отказаться от участия в квиддиче, Джеймс! – ей казалось, что она разговаривает со стеной, ибо гриффиндорец ныне был слишком охвачен жаждой победы. – Всего лишь один пропуск. Один. Я думаю, твой капитан сможет простить тебе это.

Тот лишь закатил глаза и, не желая более её слушать, схватил Натали за плечи и слегка потряс, словно так пытался привести её в чувства.

– Господи, а чего стоит пропустить ещё раз подготовку к экзаменам, а? Это же тоже не повлияет на результат!

– Не одну, Джемс. Уже третья. Три подготовки ушли в никуда.

– Хорошо, пусть три. Но я же сказал, что потом мы…

Остин лишь быстро замотала головой, заставляя того так и не сказать того, что он хотел. Убрав всё ещё лежавшие руки на её плечах, вздохнула.

– Ты можешь пропускать столько, сколько вздумается, Джеймс Уизли. Когда будешь сдавать экзамены, не проси меня дать тебе списать. Удачи тебе на тренировке. – Без каких-либо эмоций сказав это, она повернулась к нему и направилась прочь, переступая через одну ступеньку, даже не замедлив шаг тогда, когда Уизли начал окликать её. Смысл? Он предпочёл спорт учёбе. Предпочёл спорт времяпровождению с ней. Зря вообще она согласилась с ним заниматься. Знала же с самого начала, что это не закончится хорошо.

– Остин! Остин, ты вообще меня слышишь?! Слушай, ну это в последний раз, клянусь тебе!

Натали уже подняла к двери, ведущей в коридор третьего этажа. По-прежнему не реагируя на его выкрики, девушка чуть не сломала ручку двери, пытаясь открыть её. Торопясь скорее скрыться от него, она скрылась в коридоре, захлопнув за собой дверь, да так, что, казалось, та в один миг разлетится на мелкие щепки.

– Ну и чёрт с тобой! – донеслось до её ушей раздосадованный крик Джеймса.

С неё хватит. Надоел.

Шагая вперёд, никто на пути не попадался, так что можно было немного расслабиться и попытаться успокоиться. Нужно забыть об этом. Это его проблемы. Какая ей разница, сдаст он экзамены или нет?

Но ведь не сдаст… Сомнений нет.

– Мисс Остин? – смутно знакомый голос окликнул её.

– Мистер… э-э…

Девушка остановилась напротив него, краснея с каждой секундой всё больше. Это ж надо было забыть его фамилию! Ведь не так уж она и сложна, кажется. В памяти было лишь имя, но не станет же она называть его так, учитывая то, что он их новый учитель?

– Хейтон. Понимаю, я сам до сих пор с трудом вспоминаю свою фамилию, – мужчина улыбнулся, явно стараясь помочь ей смущаться.

– Да. Не очень хорошо вышло, простите.

Сегодня Кристофер был одет в дорогую серебряную мантию, прямо под нынешнее время года. Если бы он сейчас оказался на улице, среди сугробов, то его можно было принять за некого повелителя всего ледяного.

– Наверное, вы куда-то спешите? – участливо спросил учитель. – Уверяю, я не займу у вас, Натали, много времени. Вы случаем, не знаете ли, где сейчас находится Ева Франк?

– Ева? У неё какие-то проблемы?

– Нет, ничего подобного. – Хейтон пожал плечами. – Я лишь хотел обсудить с ней пару вопросов.

– А, – подавив облегчённый вздох, когтевранка поспешила ответить на его вопрос: – Нет, я, к сожалению, не знаю.

Настроение, испорченное одним рыжим студентом, не желало восстанавливаться. Хотела она этого или нет, а скрыть от профессора безжизненно-поникший голос не получилось.

– У вас печальный вид. Могу ли я чем-то помочь? – бархатный голой явно прибавлял ему ещё больше очарования. Улыбнувшись во все тридцать два зуба, Кристофер провёл рукой по волосам Остин, забранным в конский хвост. – Я умею понимать людей. Что тебя тревожит, Натали? Ты же не против, если мы перейдём на «ты»? – Зрачки его расширились, тон превратился в нетерпеливый.

Обескураженная сменой темы, девушка ненароком начала пятиться. Помотав головой, постаралась не пасть духом.

– Н-нет… То есть да. Я не имею возражения по поводу смены обращения, но, – она запнулась, увидев выражение его лица, – я в порядке, спасибо.

– Это ведь касается Евы? – жадно вглядываясь в неё, Кристофер перестал быть похожим на того доброго, обворожительного учителя, что так любезно интересовался подробностями случившегося с ней.

Слишком много в нём появилось неизвестного.

Внутренний голос шептал, что лучше поскорее покинуть его общество, но Натали продолжала стоять и с открытым удивлением глядеть на него.

– Евы? Нет, с чего вы… ты взял это?

– Интуиция подсказала мне. Видимо, в этот раз она решила меня подвести.

– М-м… Я лучше пойду.

Почему-то сейчас она предпочла бы встретиться снова с Джеймсом, нежели продолжить общению с мистером Хейтоном. С ним точно что-то не так. Ева как-то причастна к этому? Не зря же он так старается выпытать у неё что-нибудь про подругу.

– Я не держу тебя, Натали, – прищурившись, Кристофер ещё раз принялся искать в Остин, в её лице что-то необычное, способное каким-то образом дать ему ответы на все его вопросы.

– До свидания.

Бросив это, когтевранка обошла его и направилась к выходу. Лучше действительно встретиться с поджидающим её снаружи рыжим, хотя вряд ли он её до сих пор ждёт. Тренировка, кажется, должна была уже начаться, так что о ней он точно не будет вспоминать ближайшие несколько часов. Только квиддич останется в голове, остальное уйдёт на второй план.

***

Из волшебной палочки вырвался луч, что походил ни на один известный ей. Странного серо-синего цвета, он почти достиг цели, но в один момент начал таять на глазах, превращаясь в едва заметный пар, незамедлительно обволакивающий повреждённое место наследника Слизерина.

– Неужели получилось?

Реддл решил не давать поспешных ответов, знаком приказав подождать до нужного момента.

После нескольких попыток на мелкой царапине, что уже была на её ключице вот уже несколько дней, Ева, потерпевшая крах, вспыхнула, точно спичка, и, наплевав на возможные последствия, произнесла заклинание, направив палочку на молодого человека. Глядя на только начавший образовываться результат, сглотнула. Когда же наконец у неё получится делать так, как надо?

– Может, ещё не поздно отменить действие заклятия?..

– Нет… Постой.

Он застыл на одном месте, полагаясь лишь на свои ощущения. Возможно, даже перестал дышать, ибо грудь его не вздымалась достаточно долгое время. Что ж, у него нехилый запас кислорода.

– Повтори заклинание, – бросил Том, после того, как, прикоснувшись к своей щеке, увидел на ладони крошечные капли крови вместе того большого количества, что было в самом начале. – Повтори!

Прошипев это, сам поднял её опустившуюся руку с волшебной палочкой. Поморщившись, Реддл перевёл недовольный взгляд непосредственно на девушку.

– Зачем? – одними губами произнесла Ева, совершенно не готовая повторять эти странные слова на иностранном языке.

– У тебя выходит. Раны заживают. Но этого недостаточно для полного исцеления, понимаешь? Повтори ещё несколько раз, потому что нынешний результат меня не устраивает.

Он говорил очень быстро, но при этом умудрялся произносить каждое слово чётко и ясно. Синие глаза блестели, излучая что-то, напоминающее и нетерпение, и радость, не походившую на обычную.

– Ладно… Хорошо!

Когтевранка постаралась собраться с мыслями, унять страх, твердящий, что случится наихудшее, и сконцентрироваться.

Всего лишь пару слов. Пару раз. Это ведь очень легко.

Вдохнув побольше воздуха, Франк, приковав взгляд только на одной цели, медленно повторила заклинание, уже подсознательно понимая очевидное. Первая попытка на Томе получилась удачной из-за нужных эмоций. Отчаяние, негодование. Наверняка это и помогло.