Текст книги "Свидетельница (СИ)"
Автор книги: Ева Франк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 47 страниц)
– Это Реддл? – как же хотелось произнести его имя… но гордость капризничала.
Пожалуйста, пусть это будет неправдой! Слизеринка замялась, обе особы смотрели в разные стороны некоторое время.
– Нет, Ева, – наконец ответила Друэлла. – Это не Том.
Очередной порыв ледяного ветра буквально поглотил их, заставляя прикрывать лицо руками. Каждая клеточка тела Евы требовала пойти в замок, в тёплое место, где есть камин и горячий чай с бисквитом. Но сейчас её не беспокоил холод, она практически не чувствовала его. Облегчение – оно было гораздо сильнее. Чего Франк боялась? Что между Томом и Друэллой что-то было? Или, может, её больше тревожило отношение юноши к слизеринке? Как же всё-таки трудно дышать в реке чувств…
– Что с тобой?
Вот если бы только куда-нибудь уехать… вся эта атмосфера слишком угнетала. Куда ни пойдёшь – везде эти надоедливые лица, которым всё нужно знать. Почему они не могут забыть о ней и просто заниматься своими делами?
– Ева! Ты меня слышишь? – Друэлла мельтешила перед глазами, как надоедливая муха. Конечно, по её характеру и внешности… скорее, она была похожа на… бабочку. Одну из тех чернокрылых созданий, которые были в её сне. – Ева!
– Я прекрасно слышу тебя, Друэлла, – лицо Евы выглядело немного отрешённым, но это не помешало ей пустить в голос раздражение.
– Мне показалось, что ты… Ладно, неважно, – она тяжело вздохнула. – Может, пойдём в замок?
– Нет. Я не хочу.
Где-то вдалеке блеснула едва заметная вспышка света, похожая на блеск чего-то серебряного… или на заклинание “Люмос”. Друэлла, которая хотела было дальше уговаривать Франк пойти в замок, резко встала и внимательно посмотрела в то самое место, но не было видно ничего, кроме очертаний деревьев.
– Ты видела? – одними губами прошептала Розье, посмотрев на девушку.
Ева чувствовала себя совершенно спокойно, поэтому лишь горько усмехнулась, наблюдая за нарастающим страхом аристократки.
– Видела. И что с того?
– Мне не нравится это, Ева… Пойдём в замок, прошу тебя! – Розье практически умоляла когтевранку.
В ушах зашумело – снова проснулось дыхание ветра. Возможно, стоило послушать слизеринку и уйти отсюда… желудок утвердительно заурчал. Интересно, когда в последний раз она ела? Кажется, лишь утром Франк позволила себе употребить немного яичницы с беконом. Только сейчас это мало что значило.
– Да брось, наверное, это лишь какое-то животное.
– Ты знаешь кого-то, кто блестит? – Друэлла нахмурилась. – Не будь так уверена в этом.
Розье ещё раз бросила взгляд в зловещую темноту, туда, куда остатки света не проникают. Она кусала нижнюю губу, что говорило о её волнении.
– Нет, не знаю. Если честно, я не вижу никаких поводов для беспокойства.
Равнодушная ко всему Ева, подавив зевок, поднялась на ноги, чтобы ради вежливости проследить за взглядом слизеринки. В конце концов, там начинается территория Запретного леса, которая теперь была кошмаром для неё. Вряд ли тот, кто сделал это, станет подходить к школе. Было бы слишком рискованно. Но Розье, видимо, не могла больше оставаться здесь, поэтому промолвила:
– С меня хватит. Я ухожу. Тебя уговаривать идти со мной нет смысла, – и быстро направилась в сторону дубовых дверей Хогвартса. Оставалось только и смотреть на её удаляющуюся фигуру.
Подумаешь, думала девушка, сначала пришла сюда и навязывалась, а теперь ещё и уговаривала пойти в замок! Нет, вот теперь она точно останется здесь. Покачав головой, Франк села на оставленный Друэллой лоскут одеяла и погрузилась в свои мысли. Время от времени изо рта вырывался пар – это зависело от частоты дыхания когтевранки.
Приближалась ночь – она почему-то всегда была пунктуальной. Даже слишком. Ведь с ранних времён люди боялись наступления темноты, словно ужасного монстра. Может, так и есть. Все эти тени, бегающие по земле, напряжённая тишина, которая внезапно нарушалась посторонними звуками, и неизвестное впереди – люди могут внушать себе что угодно и, в конце концов, сойти с ума.
Ева слегка поёжилась и, бросив очередной взгляд в сторону замка, который изнутри светился яркими тёплыми огоньками, нахмурилась, пытаясь отогнать наваждение.
Ветер, ветер, ветер. Он не даёт вам соскучиться. Порой надоедает, но и приводит в чувство, заставляет каждую клеточку вашего тела оживиться, покрыться мурашками. Дубовые листья над головой зашелестели, казалось, что это зашептались невидимые духи ночи, только что проснувшиеся от дневного сна. А Франк не давала покоя мысль о Друэлле. Она всё время перекручивала в голове их разговор. Розье сказала, что это был не Том. Тогда почему в душе словно кошки скребутся? Вряд ли Друэлла соврала Еве, ведь в этом не было никакой выгоды, наверное.
– Встань…
Девушка нахмурилась. Ей послышалось? Да, скорее всего, это ветер уже пытается свести её с ума. Она немного успокоилась, но время от времени прислушивалась.
– Я сказал тебе встать.
Неизвестный возник словно из неоткуда. Темнота мешала разглядеть черты человека, но можно было бы с уверенностью сказать, что это был мужчина. Он стоял на одном месте, возле густых зарослей, немного наклонив голову набок, будто насмехался над ней. Что ещё оставалось сделать Еве? Пришлось медленно встать, дабы не подвергать себя неожиданной опасности. Ноги немного онемели из-за долгого сидения в одной позе.
– Что ты делаешь здесь, позволь узнать? – вкрадчиво спросил мужчина.
– Могу задать тебе тот же вопрос, – ей хватило сил не впадать в панику. – Кто ты? Ты кажешься мне знакомым.
Человек засунул руки в карманы мантии, ответа, похоже, от него не дождёшься. Что же, пусть так. Франк едва сдерживала раздражение:
– Я хотела побыть одной.
– Полторы недели?
Девушка чуть не поперхнулась, но, овладев собой, всё-таки задала другой вопрос:
– Откуда ты знаешь об этом? Или… постой… – она вдруг всё поняла, но в глубине души надеялась, что это неправда… ведь это не может быть правдой. – Том, – это был не вопрос, а, скорее, утверждение.
Юноша сделал шаг навстречу Еве, и его лицо попало в слабый свет, исходящий от замка. В темноте его кожа будто светилась, а синеватые глаза смотрели на неё с лёгкой усмешкой – он ничуть не изменился.
– Дошло наконец. Уже и голос мой забыла, – в его тоне отчётливо слышалось… предвкушение.
– Это не так. Я бы никогда не забыла тебя и твой… – Ева смутилась по известной лишь ей причине, – голос.
Реддл приподнял брови, немного удивившись. Огни в замке постепенно начали угасать, многие уже ложились в постели, чтобы погрузиться в сладкий сон, где нет Лин, боли в шее и слизеринца.
– Это многое объясняет.
– Ты следил за мной всё это время? Зачем? – Ева пристально вглядывалась в эти знакомые черты лица.
– Я хотел убедиться, что с тобой ничего не случилось, – он сказал это таким равнодушным тоном, что показалось, будто это Ева его попросила следить за ней.
– Полторы недели ты не мог убедиться? Не верю! – девушка недовольно выдохнула и потёрла костяшки замёрзших пальцев.
Том медленно подошёл к Франк, заставляя её снова почувствовать себя крошечной при его росте. Она затаила дыхание и старалась не смотреть в его глаза. Лучше его не злить.
– Снова меня боишься? – парень горько усмехнулся.
– Н-нет… – Реддл сделал ещё один шаг, такой небольшой, но имеющий огромное значение – теперь расстояние между ними было крайне крошечное.
– Посмотри на меня.
Снова этот тон, в котором была лишь власть. Неужели ему так нравится заставлять людей делать то, что он хочет? Но ведь она тоже этого желает. Сердце учащённо забилось, буквально умоляя мозг повиноваться слизеринцу. Она подняла глаза, которые загорелись слабым огнём жизни.
– Ты прекрасна, знаешь об этом? – почти шёпотом проговорил юноша, осторожно прикоснувшись к её обнажённой шее. Его рука была, на удивление, очень тёплой.
– Теперь да, – на одном дыхании пролепетала Ева, чувствуя, что постепенно погружается в бездну его синих глаз.
– Помни мои слова… Ты прекрасна. Никогда не завидуй мёртвой красоте чистокровных, – когтевранка была сейчас в таком состоянии, что даже не сразу поняла смысл того, что он сказал. Том аккуратно разжал её кулаки и прижал к губам, согревая девушку своим дыханием. Это… это было не в его стиле. И ей это нравилось, сколько бы когтевранка не отрицала это.
– Я буду помнить всегда, – что она делает? Что ОН с ней делает?
В этот момент их окружил хладнокровный ветер, который с каждым разом был всё сильнее и сильнее. Из-за этого остатки инея на траве взмыли в воздух, создавая иллюзию зимы и снега. Ева зажмурилась, чтобы острые снежинки не попали ей в глаза, и прижала руки к груди. Реддл словно и не ощущал хладное дыхание природы, даже не вздрогнув, он продолжал смотреть на девушку. Несколько снежинок попали на его блестящие волосы и тут же растаяли.
“– Нет. Ты никуда не пойдёшь, если я этого не захочу”, – эта фраза заставила сердце болезненно сжаться. Ева не знала, почему вдруг она вспомнила тот день, когда Том произнёс это. Тогда было по-настоящему страшно. А что же сейчас? Ответ на этот вопрос тщательно скрывался в самых тёмных уголках мозга. Как же всё быстро тогда произошло… На раздумья не было времени.
У нас никогда не хватало времени на дела, работу… жизнь. А причина проста – мы стремимся успеть на всё сразу, бежим и даже не оглядываемся. Это погубит нас, думала девушка, вглядываясь в синеву глаз Тома. Он смотрел на неё, слегка нахмурившись. Что опять она сделала не так?
– Отнюдь, ты сделала всё так, – через несколько мгновений еле слышно прошептал слизеринец. Снова он прочитал её, как книгу. Но Франк больше не злилась, скорее, чувствовала облегчение. Думать о чём-то легче, нежели сказать это вслух.
– Тогда чем ты недоволен? – спросила когтеврагка, наклонив голову набок. – Скажи мне.
Молодой человек мягко положил руку на хрупкое плечо Евы, и тут же по телу начало разливаться приятное тепло… тепло, исходящее от него, и мурашки. Ему не было холодно.
– Ты можешь заболеть, знаешь? – вежливо поинтересовался он.
– К чему эта забота, Т… Реддл? – подсознание было готово убить сейчас девушку за то, что Ева назвала парня по фамилии. Да и сама она это понимала – испортить такой момент!
Молодой человек слегка похолодел, лицо изменилось и приняло каменное выражение. Он убрал руку с её плеча. Может, для него это ничего не значило, но для Франк… да и тепло было.
– Я… прости, я не хотела, – голос в конце сорвался, чёрт, ей не хватало только сейчас плакать, как маленький ребёнок!
– Простить за что? За то, что ты назвала меня фамилией моего магловского отца-отродья? – глаза юноши превратились в узкие щёлочки. – Тебе нравится называть меня так?! Я правильно понял?
Её захватила лёгкая растерянность, язык не хотел слушаться, но нужно было попробовать исправить ситуацию.
– Нет, послушай, ты понял меня не так… – собственный голос показался чужим. – Я не знаю, зачем я назвала тебя по фамилии… И я не думала, что это тебя так разозлит, правда! Если ты…
– Разозлит? – Том посмотрел на неё так, будто увидел впервые. – Ева, ты не знаешь обо мне и половины того, что я знаю о тебе. Дело, на самом деле, совершенно не в этом. Просто ты всё всегда портишь. Я думаю, ты это понимаешь.
Каждое слово заставляло Еву отступать на шаг назад от него. Казалось, он даже этого не замечал… или делал только вид. Когда юноша замолчал, девушка приоткрыла рот, чтобы ответить очередной колкостью, но на ум ничего не приходило. Была лишь пугающая пустота. А ведь ещё минуту назад он стоял рядом с ней и грел её замёрзшие руки.
Молчание уже получалось напряжённым. Наверное, нужно было сказать хоть что-то… выдавить из себя любой звук, подтверждающий наличие голоса. Или просто выждать момент, когда Тому надоест ждать от неё ответа. Однако молодой человек, видимо, особенно не стремился к этой цели. Он внимательно изучал каждую черту её опустошённого лица, как это делают ценители искусства в музее скульптур и картин. От этого факта Франк начинала чувствовать определённый дискомфорт, связанный, то ли с его пронизывающим взглядом, то ли с самой ситуацией. Она нерешительно сделала ещё один шаг назад, расстояние между ними стало довольно большое. Как если бы Ева находилась на правой стороне коридора, а он – на левой. Ветер становился мощнее, он всё реже прекращался, и спутанные волосы девушки бешено развивались, чёлка, доходившая ей до груди, даже не мешала глазам, лишь мелкие волосы в самом верху лба щекотали кожу. Ева даже уже не чувствовала холода, потому что тело привыкло к нему, впрочем, каждая её клеточка жаждала, чтобы слизеринец снова прикоснулся к девушке. Но ясное сознание легко победило этот неожиданный порыв.
– Твоё молчание – золото.
Том сказал это достаточно громко, поэтому нельзя было притвориться, что когтевранка не услышала эту фразу. А жаль. Она, поборов гордыню, взглянула ему прямо в глаза. Они ничего не выражали. Конечно, Ева могла ошибаться, ведь в такой темноте и дальнем расстоянии было довольно сложно угадать выражение его лица, не то что синих глаз.
– Хочешь сказать, что я слишком много говорю? – голос оказался полон гнева.
– Нет, Ева.
Опять он назвал её по имени! Но почему Франк это так волнует? Наверное, всё дело в его интонации во время произношения… Часть девушки хотела, чтобы слизеринец всегда называл её так, а часть отчаянно противилась, предпочитая такое обращение как “Франк”.
– Тогда что же?
Ответ не заставил себя ждать:
– Временами ты можешь сказать совершенно не то, что нужно, – что-то голубовато-белое осветило его профиль. – Впрочем, это не сильно влияет на моё отношение к тебе.
Девушка удивлённо посмотрела вверх, увидев, как из почти чёрного неба пробивается свет полной луны. Ещё немного, и её свет полностью проникнет сквозь тучи. Но луне будто что-то мешало во всю силу осветить местность… Лёгкие слабо заныли, заставляя девушку поморщиться.
– Что такое? – Реддл нахмурил брови и сделал несколько шагов к ней.
– Ничего… – она не слишком убедительно улыбнулась, а к горлу подступал хриплый кашель, который с каждой секундой сдерживала она с трудом.
Юноша твёрдым шагом подошёл к Еве, и, помрачнев, расстегнул застёжки мантии, стащил её с плеч, не спрашивая разрешения, накинул мягкую ткань на когтевранку.
– Зачем? – она попыталась снять с себя мантию юноши, но тот посмотрел на неё своим фирменным властным взглядом. Ева опустила глаза. – Не нужно было…
Больше сдерживать себя она не могла. Прикрыв рот онемевшими от холода руками, Франк зашлась кашлем, который отдавался острой болью в груди.
– Ты простудилась. Иди сейчас же в замок.
Синие глаза отражали слабое свечение луны, которая всё ещё пыталась пробиться сквозь тучи. Можно было бы любоваться им, каждой черточкой его лица… Он – наваждения для неё, надежда и одновременно гибель.
– Ты не должен командовать мной, – кашель немного затих, и Ева воспользовалась этим. – Я не твоя собственность.
После этого девушка неуклюже сняла мягкую атласную мантию и практически швырнула в юношу, тот одной рукой поймал блестящую ткань.
– Неужели? – он усмехался над ней. – Кажется, ты сама мне подчиняешься.
Еве почудилось, будто Том специально это говорит ей, для того чтобы… посмотреть на её реакцию? Или же просто он издевался, ему ведь нравиться смеяться над другими людьми, юноша считает окружающих слишком недалёкими, наивными и доверчивыми. А Франк просто не могла больше молчать. Почему-то именно сейчас над ней взыграло самолюбие. Спрашивается, а где оно развлекалось раньше, когда было так нужно? Том всегда командовал ней, помыкал, направлял. То, что юноша сказал ей в лесу – ничего не меняет. “Но почему тогда всё это время я чувствовала себя такой опустошённой, словно ненужная бутылка из-под шампанского на полу?”.
– Ты молчишь. Что же, можешь ничего не говорить. Я уже и так всё понял. У тебя очередной приступ “Я ненавижу Тома Реддла”. Можешь не идти в замок. Делай, что пожелаешь нужным. Хоть гуляй снова в Запретном лесу. А заметь, я всегда говорю тебе то, что будет правильнее… я устал уже от твоего нелепого эгоизма.
Не успела девушка понять смысл сказанного, как слизеринец скрылся в темноте – только мантия блеснула, отражая слабовольную луну.
***
– Тебе очень повезло, что ты зашла ко мне, иначе точно заработала бы туберкулёз или ещё что хуже. А так, ты обошлась лишь простудой.
Мадам Брукс суетливо раскладывала разноцветные колбочки с лекарствами на своём столе, а Ева сидела рядом на старом, но мягком стуле, виновато опустила голову, понимая, что по своей же оплошности могла погубить себя.
– Да, не нужно было мне столько времени проводить на улице.
Женщина в ответ нахмурилась, но решила промолчать, наверное, поняла, что ученице сейчас и так не слишком легко.
– Думаю, тебе лучше одну ночь провести здесь, – Мадам Брукс окинула взглядом больничное крыло: практически все кровати были пусты.
За окном стояла уже глубокая ночь, вероятно, никто и не думал, что какая-то когтевранка сейчас сидит у целительницы. Странно, что девушку не поймали старосты по пути сюда, иначе бы лишили факультет Когтевран пару десятков баллов.
– Хорошо, – покорно кивнула Ева и, вздохнув, направилась к одной из заправленных постелей.
В больничном крыле было, на удивление, очень тепло и уютно, совсем как раньше дома с родителями. Что стало сейчас с домом девушки? Возможно, его продали каким-нибудь маглам или снесли для постройки более нужных заведений. В приюте говорили о том, что как только сиротам исполнится восемнадцать лет, то они имеют полное право получить своё законное наследство от родителей, если оно имеется, конечно. Ева до сих пор помнит мягкий ковёр в её комнате… Если он уцелел, то сейчас, скорее всего, покрыт толстым слоем пыли.
– Ева, что с тобой? – обеспокоенная мадам Брукс подошла к всё ещё стоявшей когтевранке.
Франк вздрогнула, когда на её плечо легла рука целительницы. Шмыгнув носом, она пролепетала какую-то неразбериху:
– Хорошо всё… я лишь задумалась… вспомнила, что не успела сегодня дописать сочинение по истории магии… Ничего, время ещё есть…
Под удивлённым взглядом Мадам Брукс Ева села на краешек мягкой постели.
– Да уж, бедные дети… Из-за такой глупости впадают в ступор… – женщина вытащила из глубокого кармана белого халата желтоватую колбу, поднесла к горлышку чайную ложку и точными движениями отмерила ровно пять капель. – Выпей это.
Девушка взяла ложку у целительницы и быстро проглотила эту тёмно-оранжевую жидкость. На вкус это было похоже на воду, но только через пару секунд во рту образовался странный привкус чего-то острого, будто бы она съела несколько стручков перца.
– Скоро привкус пройдёт, – сразу же предупредила Мадам Брукс, наблюдая за нахмурившимся лицом когтевранки.
– Я надеюсь.
Ева протянула ложку женщине и сразу юркнула под одеяло, немного холодное. Позади макушки девушки находилось окно, и едва ощутимый сквозняк проникал в помещение.
– А теперь спи.
Мадам Брукс вытащила волшебную палочку и потушила все до последнего факелы. Ева сощурилась, пытаясь разглядеть какие-то очертания мебели, она слышала, как женщина ушла к себе в кабинет, тихо закрыв дверь. Но заснуть так и не получилось, сколько девушка не пыталась. Её мучило непонятное чувство непонимания. Почему же Том назвал её эгоисткой?..
***
Ветер на астрономической башне был ещё сильнее и холоднее. Каждого бы бросило сразу в дрожь. Да и кто поднимается сюда в такое время? Лишь редкие птицы садились на металлическую ограду, оледеневшую в такую погоду.
– Ты пришёл, – холодный женский голос раздался из угла. По винтовой лестнице поднялся высокий мужчина, лицо его было почти скрыто капюшоном от школьной мантии.
– Да.
Женщина, одетая в тёмную блестящую накидку, подошла к краю башни и пристально посмотрела вдаль; озеро будто светилось при свете луны, которая, наконец-то, полностью показалась в тёмном небе. Обладатель мужского голоса медленно подошёл к девушке и облокотился об ограду. Некоторое время оба молчали. Каждый ждал от другого начала разговора.
– Что-нибудь узнал? – девушка, чьи волосы выбились из-под накидки и резвились с ветром, не выдержала.
– Реддл с Франк уже пару недель нигде не были замечены вместе… до сегодняшнего вечера, – мужчина умолк, наблюдая за реакцией женщины, но она оставалась невозмутимой. Только голос слегка дрогнул:
– И что же?
– Они говорили. Возможно, дело бы дошло до перемирия, если бы не Франк: в голову ей взбрело противиться его непоколебимой власти. Реддл разозлился и оставил её, напоследок сказав, что теперь он не будет ей мешать принимать решения.
– Хорошо. Очень хорошо.
– Что нам делать?
Женщина посмотрела на него с неким недоумением.
– Неужели не понятно? У нас есть три варианта. Ждать, когда всё сложиться само собой, вмешаться или устранить Франк. Какой выберешь ты?
– Последний вариант здесь лишний. Я не хочу, чтобы Ева умерла, – юноша на мгновение погрузился в свои мысли. – Ожидание – не самый надёжный способ добиться нужного результата. Остаётся единственный вариант – вмешаться. Но каким образом?
– Это проще пареной репы. Заставь Реддла почувствовать к Франк неприязнь, ненависть и отвращение. Любым способом. Его чувства к ней – самое главное сейчас.
– Что ж, я постараюсь сделать всё, что потребуется. Но хочу задать тебе один вопрос.
– Я жду.
– Зачем ты всё это затеяла? – юноша искренне не понимал.
Девушка не отвечала. Спрятав спутанные волосы под накидку, она сделала несколько шагов к винтовой лестнице, но резко остановилась. Слышно было, как она вздохнула.
– Глупый вопрос. Я думала, ты и сам прекрасно знаешь на него ответ. Ева Франк – это слабое звено в цепи. Именно из-за неё у нас столько проблем, она может сорвать все наши планы, которые мы составляли столько лет. К тому же, – она усмехнулась, – эта девчонка даже своим характером скверна.
Женщина засунула руки в карманы накидки и, взглянув на юношу, скрылась в темноте – лишь стук её каблуков раздавался где-то внизу. А мужчина ещё долго смотрел в неопределённую точку и размышлял, нахмурив брови.
========== Глава 22 ==========
Следующее утро в Большом зале обещало быть оживлённым, поскольку приближался долгожданный Хэллоуин. Раньше все праздновали одинаково: славный ужин, тыквы и тёмная атмосфера. Но сейчас большинство студентов хотели чего-то необычного, чего-то, что потом можно будет вспоминать с улыбкой и загоревшимися глазами. Желание веселиться проснулось у всех, когда в “Ежедневном пророке” оповестили, что Грин-Де-Вальд и его сторонники намерены захватить Британию, как только убьют оставшиеся “куски” сопротивления в Болгарии. Не позавидуешь людям, живущим в этой стране. Ходили очень разные слухи: одни страшнее других. Кто-то отчаянно утверждал, что Грин-Де-Вальд очень жестоко пытает своих противников, а затем, ослабевших и почти что на краю могилы, бросает их в яму, кишащую змеями и другими хищными существами. А вот родственница одного из болгар опровергала эти слухи, уверяя всех в великодушии этого тёмного волшебника. Но её словам мало кто верил. В итоге, спустя пару дней, директору Хогвартса пришло послание из министерства магии. Они требовали прибыть Диппета к ним с целью “проведения инструктажа в случае опасности”. И день, назначенный министром, совпадал с празднеством дня всех Святых. Профессора были не на шутку встревожены и частенько шептались друг с другом за преподавательским столом.
Но взрослые заботы мало интересовали подростков, потому что, узнав о новости с Диппетом, через час в каждом факультете была обговорена, по краней мере, одна вечеринка, а спустя день каждый студент собирался на две-три вечеринки подряд, абсолютно не думая о последствиях.
И сегодня, как все и предсказывали, ребята оживлённо переговаривались, с аппетитом уплетая за обе щёки завтрак.
Натали Остин тоже не была в стороне а, наоборот, в самой гуще событий. Вокруг когтевранского стола столпились ученики разных факультетов: каждый договаривался о чём-то. Учителя мало обращали на студентов внимания, приняв такую оживлённость за предвкушение праздника, и они оказались частично правы. Стул в середине преподавательского стола, напоминающий трон, одиноко пустовал. Вследствие плохой погоды, профессор Диппет покинул школу ещё вчера днём.
Тем временем Натали повернула голову в сторону идущей Евы, слегка нахмурившись. Вид у её подруги был немного… усталый, если это можно назвать усталостью. Хотя Ева и старалась это скрыть за гладко расчёсанными волосами и полуулыбкой, но глаза её выдавали: они были угасшими, безрадостными и почему-то чужими, будто это и не Ева вовсе.
– Что? – Остин удивлённо посмотрела на Джанет, которая шепнула что-то ей в ухо. – Ты уверена?
Несколько однокурсников прислушались к их разговору, даже перестав есть. Джанетт подтвердила свои слова кивком. Вид у неё был какой-то раздражённый.
– Я не понимаю… Это слишком странно, – девушка покосилась на стол слизеринцев.
Ева, когда шла к своему столу, не придавала этому значение. Она была погружена в себя. В прошлую ночь, находясь в больничном крыле, её голову посещали куча разных мыслей, и многие касались непосредственно наследника Слизерина. Если честно, то ей уже просто надоела нынешняя ситуация. Она не могла понять, как на самом деле относится к ней Том. Его настроение менялось каждую минуту. Но главную беду Ева видела в том, что она начинала зависеть от него… Да, девушка признала это, пусть и не сразу. С каждым днём она всё сильнее хотела увидеть его синие глаза, услышать его голос, ощутить его прикосновение к ней… Это пугало. Её одолевали сомнения… а вдруг это вовсе не любовь? Но что тогда? Она где-то читала про привязанность, которая противоположна любви. Да, наверное, всё так и есть!
Девушка успокаивала себя пустыми словами и даже почти поверила в этот обман.
– Что-то случилось? – Ева присела к Остин, которая не сразу заметила подругу.
Но Натали даже не успела ничего толком сказать, потому что вмешалась Джанетт:
– Ты помнишь, мы приглашали тебя на вечеринку по случаю Хэллоуина? Так что ты решила?
– Джанетт, я же говорила… – Франк на миг замолчала, призадумавшись. – Да. Я пойду.
Поверить только! Ещё вчера Ева, не задумываясь, дала бы повторный отказ, но сегодня… этот день на всех действовал по-особенному. Да и, возможно, не стоит пренебрегать этим. Подруги ведь только хотят помочь, видя её нынешнее состояние.
– Правда? – тут не сдержалась Натали. – Почему ты передумала?
На самом деле, Ева твёрдо решила для себя покончить с этой чёртовой апатией… или депрессией. К тому же ей самой надоело всех избегать, она всё чаще тянулась к обществу, пусть и подавляла эти порывы. Ну, не всю же жизнь ей раскисать из-за какого-то там слизеринца. Ведь одиночество полезно только в небольших дозах, оно похоже на наркотик, который с каждым днём разъедает твои органы. Еве тоже дозволено веселье. Для её же блага.
– Ну, – когтевранка старательно подбирала слова, – я просто думала, что нет ничего плохого в том, чтобы пойти на вечеринку. Тем более, что с вами мы проводим очень мало времени. В частности… по моей вине.
Ева сначала нахмурилась, но, будто вспомнив о чём-то, слабо улыбнулась. Натали же внимательно слушала, а когда Ева закончила, лицо Остин тут же смягчилось, а голос был полон искренней радости и облегчения.
– Ох, Ева… Я всё понимаю, и ты не виновата, не думай так! У каждого в жизни бывают такие периоды, но не каждый справляется, – Остин снова бросила взгляд на слизеринцев, а после переглянулась с Джанетт, что не ускользнуло от Евы.
– Что случилось? – настороженно спросила девушка, глядя то на Натали, то на Джанетт. Они словно воды в рот набрали.
Подруги казались совершенно беспомощными.
– Гм… Понимаешь… м-м… – Натали набрала побольше воздуха в лёгкие. – Слизе…
– Ничего не случилось! – резко оборвала её Джанетт, посылая предостерегающий взгляд Натали. – Возникли лишь кое-какие проблемы, но теперь всё в порядке, правда!
Ева была полна подозрений. Они точно от неё что-то скрывают. И это что-то, судя по их лицам, не слишком понравится когтевранке.
– Нет, я же вижу, – она была непреклонна, зелёные глаза устремились на Остин. – Натали, что ты сказала? Какое отношение к происходящему имеют слизеринцы? Ведь ты хотела сказать что-то про них, так?
– Ну… – она машинально взяла в руки позолоченную ложку и стала крутить её в руках, время от времени вглядываясь в своё искажённое отражение. – Знаешь, я не думаю, что это так важно, Джанетт права… – но, увидев, как тут же помрачнела Ева, Натали попыталась побороть свой глупый страх, это можно было видеть по её тяжело вздымающейся груди, нервным движениям и, к тому же, она машинально начала кусать губы.
– Я слушаю, – мягко сказала Ева, а Джанетт Мелрой сложила руки на груди и всем своим видом показывала недовольство.
– Ладно, воля твоя, – Натали сомкнула колени вместе и наконец-то просветила девушку во всю суть. – Дело в том, что я даже и не предполагала такого действия от слизеринцев. Ни с того ни с сего они вдруг стали так доброжелательны, даже почти вежливыми. Не знаю, кто в этом замешан… Хорошо, не буду тянуть. Если говорить коротко, то Реддл со своими дружками предложили объединить вечеринки. Естественно, когтевранцы сразу не пове…
– Что? Ты не шутишь? – Ева ошалело глядела то на Остин, то на Мелрой.
– Натали похожа на человека, который шутит в таких ситуациях? – огрызнулась Джанетт.
– Нет, но…
– Да подожди ты, – Натали поморщилась, – я ещё не договорила. Не спеши с выводами, пока не узнаешь каждую деталь.
Ева на миг замерла, будто готовится к нападению, но в следующий момент девушка расслабилась и, выдавив из себя правдоподобную улыбку, произнесла:
– Ты права. Прости.
– Пустяки, – отмахнулась Остин и продолжила как ни в чём не бывало. – Так вот, когтевранцы сразу не поверили в это. Ещё бы, с чего это их факультет так резко поменял о нас мнение? Я была одной из тех, кому Реддл предлагал перемирие. И его глаза… в них было что-то… Хотя нет, пожалуй, мне показалось. В итоге, вечеринка состоится в неизвестном мне помещении. По словам Реддла, об этом месте мало кто знает. И… если у тебя всё ещё имеется желание, посетить вечеринку, то поднимайся на восьмой этаж и жди у…
– Портрета троллей, танцующих балет? – Ева мрачно фыркнула.
– Ты права. Ты уже была там? – удивлённо подняла брови Натали.
Сказать правду или соврать? Ведь это было так давно, казалось, вечность назад, но до сих пор при воспоминании об этом перед глазами темнеет. Вряд ли она сможет забыть всё, что связано с этим. Почему-то жизнь не справедлива даже в том, что плохие воспоминания никогда не стираются из головы. Наоборот, всё самое хорошее порой вспоминается с трудом, словно она перед уроком наспех прочитала параграф и теперь её вызвали отвечать.
