Текст книги "Пропавшая нимфа (Сборник)"

Автор книги: Эрл Стенли Гарднер

Соавторы: Картер Браун,Пьер Буало-Нарсежак,Патрик Квентин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 31 страниц)

 Глава 10

В четыре часа я набрал телефонный номер. Мне жизнерадостно ответили:

– Галерея Мэтью Корли. Мисс Торренс у аппарата.

– Простите,– сказал я, старательно изменяя голос,– не могли бы вы помочь найти одну очень редкую репродукцию?

– Мы сделаем все возможное, мистер,– заявила она.– О какой репродукции идет речь?

– Под названием «шкура леопарда»,– сказал я мягко.– Мисс Торренс, посмотрите, пожалуйста, себе под юбку, она еще там?

Долю секунды было тихо, потом раздался смех.

– Дэнни Бойд, конечно, она там, ты сможешь посмотреть,

– Значит, тебя не выставили за дверь?

– Нет. Мистер Корли сам явился только в одиннадцать. Посидел здесь около часа и уехал, домой. Дэнни, я беспокоюсь за него. Это следствие, которое ты ведешь... Оно может принести ему серьезные неприятности?

– Думаю, да,– сказал я любезно.

– Я так и знала. А кстати, у меня есть еще одно послание для тебя.

– И что в нем говорится?

– Буквально следующее: «Передайте вашему Бойду, что я не ставлю никаких условий. Но, возможно, придет время, когда я попрошу его о небольшой услуге. Надеюсь, он мне не откажет»-. Это звучит очень торжественно, Дэнни, не находишь?

– Да, ты права. Но я тоже должен тебе сообщить новости, милая, только они грустные.

– Какие же?

– Сегодня вечером я буду занят.

– Что, всю ночь?

– Мне бы самому хотелось это знать. Если -будет малейшая возможность, то...

– Я знаю,– проговорила она нежно.– По тому, как ведет себя Корли, я поняла, что сегодня вечером это дело должно завершиться. Я буду грустить и поплачу немного. Дэнни...

– Что?

– Ты не будешь возражать, если я пойду сегодня ночевать к тебе? Вдруг освободишься раньше...

– Замечательная идея. Договорились.

– Только не делай глупостей. Постарайся избежать пули, и вообще...

– Ты что, издеваешься? Или считаешь, я позволю испортить такой профиль?

Я вернулся к себе и пару часов поспал. Потом принял душ, надел поношенную рубашку, старые штаны и черные туфли. Кобура прекрасно уместилась под спортивной курткой. В карман я засунул дополнительную горсть патронов. В семь часов, уже собираясь уходить из дома, я вдруг вспомнил, что мне может понадобиться фонарь. Потом быстро перекусил и отправился к Абдуллу Мюраду.

Джулиус, Фрэнк Ломакс и Лейла Зента должны прибыть на лонг-айлендскую виллу в половине девятого и, что бы ни случилось, оставаться там ровно до десяти. В девять часов мы с Мюрадом попытаемся проникнуть туда со стороны пляжа. Я не хотел форсировать события до наступления темноты, опасаясь, что нас увидят сверху. Но и в кромешной тьме этот подъем нельзя было начинать. К тому же он – не самое главное препятствие, если верить Корли. Нельзя забывать и об электрических проводах. Поэтому лучше всего для нашей операции подходили сумерки.

Мы приехали на пляж в восемь часов. Черные сплошные тучи, нависавшие над нами, закрыли солнце, и стало почти темно.

– Небо почти все затянулось,– сказал я Мюраду.– Думаю, нам следует двигаться сейчас же.

– Хорошо,– согласился он.– Вы альпинизмом много занимались, мистер Бойд?

– Никогда не занимался,– вынужден был я сознаться.

– А я совершил несколько восхождений в Швейцарии,– продолжал он.– Может быть, мне попробовать первым?

– Великолепно,– откровенно обрадовался я.– Но будьте осторожны: наверху электрические провода.

Первые тридцать метров не составили для нас никакого труда. Но потом все осложнилось. Я подолгу светил фонариком Мюраду, пока тот руками и ногами методично ощупывал камни, прежде чем наступить на них.

А в заключительной части нашего подъема я совершил ошибку – глянул вниз, чтобы полюбоваться, пройденным путем. И на мгновение был совершенно парализован: в нескольких сантиметрах за моими ступнями начиналась бездна. Я изо всех сил вцепился в камни и с трудом успокоился. Примерно в шести метрах от вершины мы начали слабеть, но мое упорство на этот раз было безграничным. Я просто отказался замечать препятствия.

Внезапно стало совсем темно. Весь мир ограничивался теперь крохотными участками, на которые моя рука или нога могли опереться вслед за Мюрадом. Я уже почти начал привыкать к этому ограниченному мирку, когда Мюрад вдруг исчез. Мгновением раньше он был прямо надо мной, по крайней мере, в двух метрах, а сейчас испарился. Что могло с ним случиться, черт возьми? Я пытался понять это изо всех сил. Он никак не мог упасть. Я бы слышал, и даже видел бы, как он летел в бездну. Г олова моя ничего не соображала: что же могло случиться с Мюрадом?

– Мюрад,– произнес я,– где вы?

Его лицо неожиданно появилось сантиметрах в шестидесяти над моим, но почему-то обращенное ко мне.

– Что вы делаете?– спросил я дрожащим от страха голосом.– Спускаетесь, что ли?

Это показалось ему таким забавным, что он рассмеялся.

– Мне бы не хотелось вас прерывать,– добавил я не без горечи,– но мои пальцы уже начали неметь.

– Мистер Бойд, я думал, вы поняли.

– Что именно?

– То, что вы в пятнадцати сантиметрах от вершины. Вам достаточно протянуть руку...

Последнее усилие, и, оказавшись на траве рядом с ним, я немедленно дал себе клятву такими упражнениями больше не заниматься никогда в жизни.

Мы отдохнули минут пять. Прежде чем подняться, я взглянул на часы. Было половина десятого.

– Если позволите, мистер Бойд,– прошептал Мю-рад,– до псарни я пойду первым, а потом вы будете показывать дорогу. Сейчас нам придется двигаться ползком, чтобы пройти под электрическими проводами.

Мы преодолели три линии проводов, которые тянулись в двух метрах одна от другой и располагались очень низко над землей. Добрались, наконец, до псарни и остановились.

– А теперь я пойду за вами,– вежливо сказал Мюрад.

Полностью освещенная вилла находилась в пятнадцати метрах от нас. Я подумал о том, как выкручиваются остальные, и почувствовала ли Беатрис конкуренцию, которую ей могла составить Лейла по отношению к парнишке.

Приблизившись к псарне, я услышал рычание. Оно шло изнутри. Что ж, во всяком случае, Корли удалось запереть их и не выпустить во двор.

Едва мы дошли до двери, все пять чудовищ принялись лаять что есть мочи. Это заставило меня задуматься: заперты ли они в клетках или свободно бегают внутри псарни? Я с трудом подавил свою природную вежливость и не пригласил Мюрада войти первым.

Дверь оказалась незаперта. Я достал свой «магнум» и толкнул ее створку. Поскольку псы на меня не бросились, я логично заключил, что они сидят в клетках. Окружающий мир сразу показался мне немного приятнее. Следом зашел Мюрад и тщательно запер дверь за собой. Я включил фонарик и осветил пол.

– Тино, ближайший помощник Беатрис, уверил меня, что их часть находится здесь,– сказал я.– По его словам– это пятнадцать сантиметров железобетона. Как вы думаете, он не шутил?

Ничего не говоря, Мюрад опустился на четвереньки и внимательно проверил каждый квадратный сантиметр пола. Через несколько минут он сказал:

– Здесь,– и его пальцы нарисовали на полу прямоугольник размером приблизительно сто восемьдесят на девяносто сантиметров.

Потом он медленно поднялся.

– Здесь люк, мистер Бойд. Он наверняка приводится в действие специальной системой.

Я с надеждой провел лучом фонарика по стенам, но увы. Результат был абсолютно отрицательным. Я не обнаружил ничего, за исключением какой-то металлической вешалки в углу.

– Ну, ладно,– прорычал Мюрад.– Если он только солгал... если она уже...

– Подождите,– сказал я.– Мне только что вспомнилась часть послания Мэтью Корли.

Он посмотрел на меня, разинув рот.

– О чем это вы?

– Там говорилось: «...пока он будет искать, где повесить свое пальто...»

Я бросился к стене, ухватился за вешалку и потянул изо всех сил. Она медленно отделилась от стены. Послышался легкий скрип хорошо смазанного механизма. И в несколько секунд громадная бетонная плита повернулась.

Мы с Мюрадом бросились к яме. Но когда я остановился, чтобы осветить фонарем открывшийся люк, Мюрад успел спрыгнуть туда первым.

– Здесь есть проход, и дальше – свет,– бросил он голосом, дрожащим от нетерпения.– Я посмотрю, что там.

– Хорошо, я посторожу.

Он исчез. Мне оставалось только ждать. На другом конце псарни в клетках метались чудовища. Они с такой силой и с таким ревом бросались на металлическую решетку, что при каждом броске я вздрагивал. А потом вдруг раздался страшный крик. В нем были отчаяние, ужас и боль.

Мне пришлось собрать всю свою волю, чтобы не повиноваться рефлексу, который толкал меня бежать. Обеими руками я закрыл уши, чтобы приглушить этот ужасный вой. И далее действовал уже вопреки инстинкту.

Спрыгнув в яму, я побежал в направлении, откуда виднелся свет. Тесный проход заканчивался небольшой прямоугольной комнатой, похожей на камеру. В глубине ее находилась дверь, у стены – кровать.

Перед кроватью стоял Мюрад и, откинув голову назад, продолжал выть. Там на животе лежала совершенно голая юная девушка с каштановыми волосами. Она была неподвижна. Я подошел, наклонился и посмотрел. Страшные кровоподтеки покрывали ее с головы до ног. Пальцы мои замерли, едва я дотронулся до ледяного тела. В конце концов мне удалось повернуть ее набок.

Правой рукой она все еще сжимала странную металлическую полоску, которая была заточена каким-то примитивным способом до такой степени, что превратилась в некое подобие кинжала. Девушка бросилась на это импровизированное оружие и пронзила им сердце.

Я догадался, что она это сделала не на кровати, где был постелен только один брезент. Кто-то приходил сюда уже потом и переложил ее. Я заметил еще невысохшие громадные лужи крови в противоположном углу комнаты.

В жизни Марта была хорошенькой девушкой,– подумал я грустно,– ей было не больше двадцати лет. Что за чудовище нанесло ей такие жуткие раны? Какой садист мог довести девушку до того, что она проводила долгие часы, делая себе кинжал? Какое животное довело ее до такого состояния, что новым страданиям она предпочла смерть?

Со стороны входа донесся шум. Мюрад стоял на том же месте, все в той же позе, с откинутой назад головой. Но не издавал уже ни звука. Удивительно, но этот немой вопль производил большее впечатление, чем прежний раздирающий душу крик.

Я позвал его, но он ничего не слышал. Потряс за руку, но он не обращал ни на что никакого внимания.

Тогда я понял, что сейчас это бесполезно, и решил лучше его не трогать.

Когда я вернулся к открытому люку, на потолке горела яркая электрическая лампа, заливающая все помещение желтоватым светом. Я поднял глаза и увидел круг лиц, мрачно глядевших на меня. Никто не сделал ни малейшего движения, чтобы помочь мне выбраться.

Я самостоятельно вылез из ямы. Они продолжали молча смотреть.

Джулиус Керн сохранял на лице обычное свое выражение непроницаемого флегматика. Фрэнк Ломакс, казалось, весь сжался. Лейла Зента дрожала как лист, а Беатрис Корли была бледнее обыкновенного. Тино насторожился. У Майкла непрерывно дергался рот от нервного тика. И только Мэтью Корли впервые за время нашего знакомства прямо и спокойно смотрел мне в глаза.

– Мистер Бойд,– спросил он, не повышая голоса,– что произошло в подвале?

– Девушка мертва,– сказал я.

И затем объяснил, как она покончила с собой и какие причины, на мой взгляд, толкнули ее к самоубийству. Едва я закончил, из подземелья раздались медленные, очень тяжелые шаги.

А потом появился Абдулл Мюрад.

Как только он подошел к отверстию, я протянул ему руку, чтобы помочь, но тот ее не заметил.

У першись ладонями в цементный пол, который находился на уровне его подбородка, он выбрался из ямы самостоятельно. Выпрямившись, осмотрел всех с непроницаемым видом, потом начал говорить хриплым шепотом, который, казалось, перейдет сейчас в вой.

– Моя дочь...– произнес он.– Кто из вас виноват в том, что произошло?

– Беатрис,– спокойно сказал Джулиус после некоторого молчания,– кто находился в доме все время, пока девушка была в подвале?

Глаза Беатрис блеснули ненавистью.

– Не понимаю,– ответила она,– как это случилось. Видимо, кто-то посторонний обнаружил секретную систему, открывающую вход.

– С самого первого дня,– внезапно вмешался Тино,– я приходил к девчонке утром и вечером, на ночь отключал механизм от сети, чтобы он не мог сработать. Ключ прятал. Но днем...

Он сурово посмотрел на Беатрис и повторил медленно:

– Днем он всегда был у вас.

– Да,– признала Беатрис, словно марионетка.– Все эти дни он действительно был у меня.

– Дорогая,– сказал Мэтью Корли почти ласково,– мне кажется, я вспоминаю кое-какие твои делишки: «Будь ласков, Мики, со своей маленькой хозяйкой и получишь костюм, который тебе так нравится».

– Да,– сказала она,– возможно... Мы иногда играли... как дети. Но Мики сам никогда...

– Правильно,– подтвердил Мэтью Корли.– Предложения делала ты, моя дорогая. А он уже ставил условия.

– Да, да,– качнула она головой.– Это немного развлекало нас.

– Вам должно быть стыдно, Майкл,– продолжал Мэтью почти насмешливо.– Женщина старше вас на тридцать лет и, более того, женщина с извращенным умом.

– В общем-то правильно,– согласился парнишка.– Иной раз я заснуть не мог ночью. Все ворочался до утра и думал, как ее убить. Но она была хозяйкой, и я не имел других возможностей зарабатывать на такую жизнь...

– Что же, это понятно. Ну а потом наступали моменты, когда нужно было расслабиться, иначе череп мог расколоться,– задумчиво произнес Корли.

– Вот-вот,– подтвердил юноша. Лицо у него вдруг оживилось.– Приходилось торговаться, все. время торговаться: «Послушай,– говорил я ей,– у меня есть шикарное предложение: завтра днем – все что захочешь. Абсолютно все. А сегодня дай мне один только часок с этой маленькой гадиной, которая много о себе воображает, и я... я...»

– Я подозревал, что это были именно вы,– просто сказал Корли.

Майкл отступил в угол. В ту же минуту Мюрад вытащил пистолет и медленно его поднял. Раздалось три выстрела. Майкл в агонии забился на земле.

Лейла упала в обморок к ногам Ломакса, но тот на нее даже не глянул.

Мюрад на мгновение опустил пистолет и вдруг резко повернулся к Беатрис. Та пронзительно вскрикнула и бросилась к мужу.

– Мэтью! Мэтью! Спаси меня!

– Спасти тебя, моя дорогая? – Он засмеялся, и в смехе его сквозила настоящая радость.– Этого еще не хватало!

Беатрис оттолкнула его и ринулась к выходу.

Мюрад терпеливо подождал, пока она добежит до дверей, и дважды выстрелил.

Массивная спина Беатрис изогнулась, ее руки тщетно пытались ухватиться за что-нибудь до тех пор, пока тело с глухим стуком не упало на землю. По удивительному совпадению ее голова оказалась прямо на груди у Майкла.

Мюрад посмотрел на оба трупа, улыбнулся, засунул ствол пистолета себе в рот и нажал на спусковой крючок.

– Бедный парень! – воскликнул Тино, охваченный внезапной жалостью к человеку, распростертому у его ног.

Я возразил:

– Если хочешь пожалеть кого-нибудь, Тино, пожалей лучше его дочь!

– Что ты хочешь этим сказать, Бойд? – резко произнес Ломакс.

– Физические страдания не единственная причина ее самоубийства, Фрэнк. Мюрад сам был виноват.

– Как – виноват?

– Нанимая меня, Мюрад. выдал себя за Османа-бея. Он требовал, чтобы я нашел похищенную дочь компаньона и пропавшие бриллианты. Единственной ниточкой, которую он мне дал, было имя его бывшей любовницы Лейлы Зента. Скажи; Фрэнк, тебя кто-нибудь предупредил о том, что я приду в тот вечер в клуб?

– Понимаешь,– медленно произнес Ломакс,– примерно за четверть часа до твоего прихода позвонил какой-то парень и сказал, чтобы я не отходил от Лейлы ни на шаг, поскольку ее собирается навестить один мошенник.

– Он обманул тебя,– размеренно сказал я.– Он обманул меня, и он обманул Джулиуса.

– Минуточку! – воскликнул Джулиус. – Как же он меня обманул, Дэнни?

– Что он рассказал тебе, Джулиус? – спросил я.

– Говорил, будто он единственный человек в мире, который может водить за нос Османа-бея, и будто для него это так же нетрудно, как играть в детскую игру.

– Но он должен был также сказать, что совсем не хотел встречаться с Фрэнком, который знал, у кого находится его дочь. Ведь если бы стало известно, что он в Нью-Йорке, она бы подверглась еще большему риску.

– Верно, старина,– признал Джулиус.– Давай, рассказывай дальше.

– Ты часто спускался в подвал вместе с Фрэнком и запомнил шифр, а потом передал эту комбинацию Мюраду. Вы вдвоем проследили меня до клуба и, как только начались мои переговоры с гарсоном, сообщили обо мне Фрэнку. Позднее Джулиус вошел в раздевалку Лейлы, убедился, что мы там, запер и позволил, таким образом, Мюраду допросить Османа-бея. Мюрад немедленно спустился в подвал, убил своего компаньона и тут же вышел.

– А мне он сказал, что это был несчастный случай,– пробормотал Ломакс.– Будто бы, когда он допрашивал его с пристрастием, нож соскользнул.

– Джулиус,– сказал я мягко,– посмотри на него, иногда он бывает наивен как ребенок.

– Что ты хочешь этим сказать, Бойд?

– Попытайся подумать о мотивах, которые были у Мюрада для убийства Османа-бея.

– Я все понимаю,– холодно ответил Ломакс.

– Ты помнишь, что тебе рассказывал Мюрад? По его словам, он случайно обнаружил незаконные махинации своего компаньона.

– Конечно, помню.

–А эта редкая книга, в переплете которой были спрятаны бриллианты? Представь-ка на минуту, что все произошло действительно так, как рассказывал Мюрад, но двумя днями раньше.

– Ты что, с ума сошел? – спросил Ломакс.

– Предположим, он застал своего служащего, который пихал банковские билеты в вазы, в понедельник. И, таким образом, именно тогда понял, что Осман-бей не один год занимался махинациями. В среду взял у букиниста книгу, о которой просил компаньон. Эту книгу его дочь должна была отвезти в четверг. Он внимательно просмотрел ее. И вдруг обнаружил, что в переплете спрятаны камни на сумму в двести тысяч долларов.

Я вдохнул воздух, прежде чем продолжить.

– Что ему было терять? Он дает двадцать четыре часа своему компаньону. И когда банда, которая доверила тому бриллианты для тайного ввоза, начнет действовать, Осман-бей станет первым козлом отпущения.

– Ты хочешь сказать, что все для него повернулось в худшую сторону, только когда украли дочь? – задумчиво заметил Джулиус.

– Разумеется. Потому что Мюрад был единственным человеком, который точно знал, что бриллианты никогда не покидали Парижа. Если бы Фрэнк условился с Беатрис об очной ставке, чтобы узнать, кто говорит правду, больше шансов за то, что скорее поверили бы Осману-бею, чем девушке. Мюрад не мог позволить себе пустить это дело на самотек. Единственным выходом для него было – убить Османа-бея.

– Значит, никаких бриллиантов сюда не привозили,– тусклым голосом сказал Джулиус.

– Вот именно.

Он посмотрел на тело Мюрада у своих ног. Шрам возле его рта начал дергаться быстрее обычного.

– Мерзавец,– горько произнес он.– Как подумаю, что отдал тебе Селину...

В следующие четверть часа все потихоньку исчезли, и я остался один на один с Мэтью Корли.

– Это дело может вам принести серьезные неприятности, мистер Бойд,– произнес он вполголоса.– Я имею в виду вашу лицензию.

– Несомненно,– печально ответил я.– Я не сообщил о трупе, не сказал ничего о похищении, вошел в контакт с мошенниками – все это, конечно, будет стоить мне удостоверения.

– А почему вы так поступили?

– Я полагал, что, если есть хоть малейший шанс найти девчонку живой, все остальное не имеет никакого значения,– ответил я откровенно.

Он кивнул.

– Мы знаем, что Османа-бея убил Мюрад, а теперь и он мертв...– Думаю, вам сейчас как раз самое время уйти, мистер Бойд.

– Нет, я останусь и подожду полицию.

– Просто смешно,– сказал Корли.– Я обо всем прекрасно знаю и смогу это сделать так же.

Его губы сжались.

– И потом: я в некоторой степени сам виноват.

В его рассуждениях была логика.

– Не знаю, как вас и благодарить, мистер Корли.

– Черт возьми! Да почему... Вы уберетесь наконец отсюда?! – воскликнул он.

* * *

Чуть за полночь я, не зажигая света, проскользнул в квартиру. На цыпочках пересек гостиную и приблизился к спальне. Потом осторожно приоткрыл дверь, чтобы просунуть туда голову.

И жизнь показалась мне совсем тоскливой. Чемодан стоял на месте, но хозяйки его не было. Кровать выглядела пустой и холодной. Отвратительно. .

– Вы уверены, что попали в свою квартиру? – раздался неожиданный вопрос.– По тому, как вы вошли, можно подумать, что у привратника скопилась куча неоплаченных счетов.

Послышался легкий щелчок, и лампа на столике ослепила меня.

Высокая прическа без единой торчащей пряди была безукоризненна. А в голубых глазах я прочитал серьезный немой вопрос.

– Все закончилось?

– Да, теперь все.

– А бедняга Корли?

– Он оказался самым шикарным типом в мире.

– Счастлива от тебя это слышать.

Она откинулась на спинку дивана.

– Я боялся, что ты потеряешь работу,– сказал я вполголоса.

– А я разве не рассказала,– удивилась она,– что сегодня утром договорилась с мистером Корли и купила у него галерею?

– Ты... что?

– У меня как-то не было возможности сказать тебе раньше, что мой отец богат. Отвратительно богат,– бросила она небрежно.– Заставляет людей работать, а сам получает большие деньги.

– Он дантист?

– Нет, у него фабрика по производству жевательной резинки.

– Ты смеешься надо мной,– сказал я угрожающе.

– Я говорю правду. Ответь откровенно, Дэнни. Ты испугался?

– Глупенькая.

– Тогда почему не подойдешь поближе? Мне сейчас кажется, что я разговариваю с человеком, который находится в соседней квартире.

– Ну конечно,– сказал я радостно.– Я иду, я бегу, я лечу.

Ее глаза серьезно смотрели на меня, пока я уменьшал расстояние до дивана.

– Я приготовила коктейль,—. объявила она небрежно.

– Замечательно, какой?

– Я ему еще не дала название,– начала она. И после некоторого колебания добавила:

– Я купила себе новую ночную рубашку.

Я обошел вокруг дивана.

– Тебе нравится? – спросила она, улыбаясь.

Я пробормотал:

– Ну... я... я... я ее не вижу.

– А... Я боялась помять эту прелесть, пока тебя ждала, и поэтому решила снять. Но ее можно снова надеть, если хочешь.

– Ну нет. Зачем же?

– Забавная вещь – предчувствие,– сказала она.– Я представляла, что так именно и будет.