Текст книги "Пропавшая нимфа (Сборник)"

Автор книги: Эрл Стенли Гарднер

Соавторы: Картер Браун,Пьер Буало-Нарсежак,Патрик Квентин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 31 страниц)

Рука Ломакса с пистолетом медленно опустилась вниз. А сам он злобно посмотрел на Керна, точнее, на иллюстрацию из журнала мод, которая стояла у двери.

Я подумал, что сейчас наступил наилучший момент, которым необходимо воспользоваться, ибо ближайшее будущее, кажется, не сулило мне ничего приятного.

Я собрал все свои силы и встал со стула. Правой рукой схватился за дуло пистолета, и вывернул его в сторону, а выпрямленными пальцами левой руки ударил Ломакса в солнечное сплетение. Тот отступил назад, переломился пополам, и лицо его стало серым. Я быстро вырвал у него пистолет.

 Глава 3

Лейла Зента не шевельнулась. Вытаращив глаза, она замерла на месте, как статуя.

Но она меня не беспокоила, ведь я уже имел возможность убедиться, что на ней не спрятано никакого оружия, во всяком случае, оружия классического типа. Меня скорее тревожил Джулиус.

– Фрэнк опустился... Его реакция ничего не стоит,– заметил он почти ласково.– Все эти бабы с их танцами живота, должно быть, очень утомительны.

Говоря это, он попытался незаметно засунуть руку под пиджак.

– Надеюсь, вы не хотите залиться кровью? – любезно осведомился я.

Его рука замедлила свое скрытое движение и мягко опустилась вниз.

– Для частного детектива вы слишком подозрительны,– заметил он небрежно.

– Меня зовут Бойд. Дэнни Бойд.

– Это легко забыть.

Фрэнк Ломакс тяжело выпрямился и одарил меня взглядом, обещающим кровавую расправу при первой же возможности.

– Почему бы тебе не сесть, Фрэнк,– сказал я, показывая револьвером на стул, который только что освободил.– Ты имеешь вид смертельно уставшего человека.

Он что-то забормотал, и я прекратил эти высказывания, ударив по кончику носа стволом его собственного пистолета.

Он находился в «туше», как. говорят французы. Это одно из немногих слов на языке Мольера, которые я знаю. Познакомился с ним, заработав оплеуху от одной француженки, которая, оказывается, улеглась со мной просто потому, что у нее ноги болели от мозолей.

– Ну,– сказал Керн, слегка пожимая плечами,– меня, в общем-то не интересуют ваши дела, думаю, вы их сами можете решить. Поэтому, если не возражаете, я, наверное, лучше уйду?

– Не спешите, Джулиус,– сказал я, подчеркивая свои слова выразительным движением пистолета.– Останьтесь еще на минуту. Вы не будете скучать. Зрелище стоит того, чтобы его посмотреть. Возможно, я даже заставлю этого бравого Фрэнка проглотить несколько собственных зубов.

– Попробуйте только его тронуть, сволочь! – сказала Лейла. Если вы только пальцем коснетесь...

– Без нужды такого не будет, милая. Просто я считаю, что он спрятал Марту Мюрад, и желаю узнать, где. Все, чего я хочу от тебя, дорогуша,– чтобы ты отвел меня в это место. Тогда операция пройдет безболезненно. Гарантирую.

После этого Ломакс высказал несколько интересных, но совершенно нереальных предположений относительно того, что бы он со мной сделал, если бы...

На этот раз я прекратил его излияния, ударив по горлу. Лейла завопила так, будто с нее сдирали шкуру. Это случилось как раз вовремя, поскольку голосовые связки Фрэнка были парализованы.

Керн наблюдал за этой сценой равнодушно, будто видел такое каждый день.

– Милая,– сказал я, улыбаясь блондинке,– я очень несговорчивый человек, и если он не сделает того, о чем его просят, я могу и разозлиться.

В ее глазах я прочитал все, что бы она хотела сделать с моим прошлым, настоящим и будущим, если бы У нее была возможность перестроить их на свой лад.

– Нехорошо сердиться,– сказал я спокойно.– Почему бы тебе не посоветовать ему быть благоразумным? Ты слишком миленькая девушка, чтобы таскать за собой такого типа, который теперь к тому же вообще все потерял.

На мгновение она закрыла глаза. Потом проговорила слабым голосом:

– Фрэнк, ты же знаешь, что он не шутит... у тебя нет выбора.

Ломакс захрипел и энергично затряс головой.

– Ну так что? – сказал я, медленно поднимая пистолет.

– Подождите,– сказала Лейла.– Вы ошибаетесь, Бойд. Я могу это доказать.

– Как?

– Я покажу вам то, что он действительно здесь прячет.

– Ты думаешь, это выход? – воскликнул Джулиус

своим металлическим голосом.

– Не могу же я сидеть сложа руки, пока Фрэнка будут резать на куски,– гневно возразила она.– Может, вам бы и хотелось увидеть его избитым, а мне – нет. Ну как, Бойд, вы согласны?

Ломакс забулькал что-то невразумительное, но тем не менее я понял, что он явно ее не одобряет.

– Согласен, Лейла. Но если ты...

– Мне нужен халат,– заявила она, подошла к шкафу, открыла дверцу, вытащила оттуда блестящий черный халат и надела его.

– У тебя есть ключ от шкафа? – спросил я.

– Конечно.– Она, кажется, была удивлена таким глупым вопросом.

– Тогда оставь его пока открытым. Это как раз то самое место, где Фрэнк будет выздоравливать.

Ломакс зло посмотрел на меня. Затем поднялся и залез в шкаф.

Я подождал, пока он туда втиснется, и глянул на Керна.

– Я прошу вас о двух вещах, Джулиус,– сказал я уже более вежливо.– Достаньте свою пушку и бросьте ее на пол. А потом присоединяйтесь к Фрэнку в шкафу, согласны?

– Постарайтесь не переусердствовать, Бойд,– пробормотал он.

– Не более, чем это нужно, Джулиус,– сказал я сердечно.

Какое-то мгновение он колебался, затем пожал плечами, и через несколько секунд его пистолет лежал на полу. Я не сводил с Джулиуса глаз до тех пор, пока он не присоединился к своему дружку.

Как только они оба оказались в шкафу, я приказал Лейле запереть дверцу на два оборота и ключ отдать мне.

Она сунула его в мою руку, сохраняя на лице непроницаемое выражение,

– Ну что, пошли? – спросила она.

– Да, конечно, милая. Я иду за тобой. Но ни слова по дороге. Договорились?

– Об этом можно не предупреждать.

Мы вышли из раздевалки. Я заботливо запер за собой дверь на ключ и пошел за Лейлой по тесному коридору. Остановились мы перед дверью, которая выглядела как бронированная. В самой середине ее я заметил какую-то штучку и остолбенел. Даже внимательно осмотрев ее, я не поверил своим глазам.

– Вот это да! Замок с секретом,– сказал я недоверчиво.

– Да, это подвал для вин,– объяснила мне Лейла.– Фрэнк решил, что кто-нибудь все равно сможет сделать дубликат ключа, а теперь, когда только трое знают шифр, в случае кражи всегда можно найти виновного.

– С таким пойлом, которое Фрэнк подает в своем кабаке,– сказал я,– дверь можно оставлять открытой настежь. Этих бутылок никто не коснется, даже если их будут раздавать даром.

– Иногда этот подвал служит для хранения и других вещей,– сказала Лейла.

Она принялась набирать шифр. Внутри что-то щелкнуло, и дверь открылась.

– Иду за тобой, лапочка,– сказал я со свойственной мне галантностью.

Она спустилась вниз, я последовал за ней.

Подвал представлял собой помещение размером примерно шесть на шесть метров, слабо освещенное засиженными мухами лампочками, подвешенными к потолку. У стен стояли корзины с бутылками. Некоторые бутылки были покрыты толстым слоем пыли и паутины. Можно было подумать, что они хранятся здесь с тех самых добрых старых времен, когда были приготовлены. В центре возвышалось беспорядочное нагромождение ящиков.

Лейла остановилась в конце лестницы и крикнула:

– Эй! К вам пришли!

Никто не ответил и никак не заинтересовался нами. Она повторила обращение. Никакого результата.

– Милая, если это была шуточка, ты скоро об этом пожалеешь,– процедил я сквозь зубы.

– Это не шутка,– ответила она с испугом.– Он . должен быть где-то здесь, в каком-нибудь углу. В конце концов, он может спать.

Она прошла дальше, обогнула груду ящиков и замерла. Мгновение постояла там как пригвожденная, затем вскрикнула слабо, но резко. Одним прыжком я оказался рядом с ней.

– Вот. Это ваша вина,– прошептала она.– Пока вы запирали Фрэнка в шкафу, какой-то тип из банды Корли пришел сюда, чтобы...

Глаза ее полезли из орбит, и она упала у моих ног.

Это стало уже вторым телом, лежащим на полу подвала.

Если Лейла была в обычном обмороке, то ее компаньон определенно был мертв. Я опустился на колени и осмотрел его, осмотрел очень внимательно. Это был толстый коротконогий мужчина. Он лежал на спине, а как раз из того места, где дипломаты носят свои награды, торчала рукоятка ножа.

Судя по его отекшей физиономии, выражающей жуткий страх, он принял смерть, не оказав ни малейшего сопротивления. Я быстро обыскал карманы, но ничего не нашел. Кто-то, наверное убийца, уже сделал то же самое, не оставив даже носового платка.

Когда я поднялся, Лейла слабо застонала и открыла глаза. Ее взгляд выражал одновременно испуг и ненависть.

Я наклонился, чтобы помочь ей встать и замер на полдороге, услышав голос Ломакса. Он доносился от бронированного входа в подвал с верхней ступени лестницы.

– Ты думал, меня достаточно всего лишь запереть в шкафу, Бойд,– хрипло кричал он.– Я же не стану рисковать, закрывая тебя в шифоньер. А предпочту оставить на месте, в подвале.

Я немедленно ответил:

– Но у меня твой пистолет.

– – Здесь же бронированная дверь, дурачок. Будь осторожен, опасайся рикошета, когда станешь стрелять.

– А я этого и не собираюсь делать,– сказал я весело.– К тому же я не спешу отсюда выйти... Твоя курочка составит мне хорошую компанию.

Лейла вскочила, вытаращив глаза.

– Фрэнк,– завопила она отчаянно,– не оставляй меня здесь!

– Не беспокойся, милая,– уверил ее Ломакс.– Со мной двое ребят, они спустятся сейчас.

– Лучше не рискуйте, если не хотите, чтобы вашей малышке стало плохо,– сказал я угрожающе.

Стало тихо. Ломакс обдумывал положение. Я подождал еще секунд тридцать и снова заговорил:

– Даю две минуты, чтобы вы освободили мне дорогу. Потом я поднимусь. Лейла проводит меня до дверей клуба. Если по дороге мне попадется хотя бы один из вас, твоей девке будет плохо.

– Фрэнк,– истерично закричала девушка,– сделай, как он говорит. Это убийца.

Снова наступила тишина. Ломакс переваривал новость. Наконец он прокричал:

– Согласен. Но ты мне за это заплатишь, Бойд. Я с тебя сдеру шкуру, даже если мне придется посвятить этому остаток моих дней.

Я посмотрел на часы.

– Даю тебе две минуты, и не забудь увести своих горилл, Фрэнк.

Он ответил таким ругательством, что я даже покраснел. После этого наверху стало тихо. Лейла, не шевелясь, глядела на меня. Она дрожала как осиновый лист, и невероятный испуг был в ее глазах.

Сейчас не время было объяснять, что я не имею ничего общего с убийцей этого типа, лежащего на полу. Если она принимает меня за убийцу или, по крайней мере, за его сообщника, значит, будет вести себя послушнее. В этом я был уверен, но сколько это будет тянуться? Мне обязательно нужно было знать.

– Как ты думаешь,– спросил я,– что сейчас делает Фрэнк?

– То, что вы ему сказали,– сразу же ответила она.– Или вы сомневаетесь?

– Значит, ты считаешь его порядочным человеком?

– Разумеется, Фрэнк порядочный. По правде говоря...

– Конечно, конечно,– сказал я,– именно так я и думал.

– Что вы хотите этим сказать?-

– Не надо беспокоиться. Раздевайся.

– Что?

– Тебе не ясно? Или ты предпочитаешь кончить, как он? – Я показал револьвером на труп мужчины.

Некоторое время она, видимо, собиралась спорить, но, еще раз взглянув на труп, угомонилась.

Отвернувшись, она сняла халат, лифчик и ловко стянула розовые трусики. Все было сделано очень быстро и профессионально, как в соревновании на время.

Потом Лейла повернулась ко мне. И я отметил, что она превосходно сложена. Мне бы хотелось иметь чуть больше времени и обстоятельства менее волнительные, чтобы оценить ее настоящую прелесть.

– Хорошо,– сказал я.– Пошли.

Мы поднялись по лестнице. Лейла шла впереди. Я подталкивал ее дулом пистолета.

В коридоре никого не было. Мы беспрепятственно дошли до раздевалки Лейлы. Я помнил, что теперь попасть на кухню можно, повернув направо, а потом налево. Но моя экзотическая танцовщица имела, наверное, плохую память, так как вначале повернула налево.

– Стой! – сказал я ей.– На кухню не сюда.

Она послушно остановилась.

– Я думала, вы хотите пройти через черный ход.

– Даже если свое мнение об умственных способностях Фрэнка ты изменила, я этого делать не буду.

– Я не понимаю, о чем вы говорите?

– А вот о чем. У меня нет никакого желания встречаться с его парнями, которые наверняка поджидают меня там. Поэтому пойдем через кухню.

Лейла задрожала. Ее голос поднялся на целую октаву.

– Через кухню! Совсем голой?!

– Тебе не из чего выбирать,– сказал я.

Перед дверью кухни она секунду сопротивлялась, но давление пистолета быстро преодолело ее преувеличенную стыдливость.

– Мне нужно только выйти из вашего кабака. А для этого всех надо как-то отвлечь,– объяснил я, лавируя между плитами и не обращая внимания на разинутые рты шеф-повара и нескольких служащих.– И ты мне в этом поможешь.

Перед дверью, ведущей в клуб, Лейла опять замерла и, повернувшись ко мне, взмолилась:

– К тем, которые в зале...– простонала она.– Вы не можете требовать, чтобы я в таком виде вошла туда.

– Они будут очень довольны,– ответил я.– Уверяю тебя. Достаточно, чтобы ты поднялась на сцену и начала танцевать.

– Но второе отделение уже началось,– прошептала она.– Сейчас выступает другая танцовщица. Я же попаду в середину ее номера.

– Значит, ты боишься конкуренции? – спросил я, не скрывая неприязни.– Слушай меня. Если ты в точности не сделаешь того, что говорят, я всажу в тебя пулю. Понятно?

– Я хочу умереть,– простонала она.

Я распахнул дверь, мы вошли в полутемный зал, и сразу же стало понятно, что мне очень повезло, так как в свете прожекторов снова была Ишка. Зрители были слишком поглощены невероятными движениями ее пупка, чтобы обращать на меня внимание.

Я прошептал в перламутровое ушко Лейлы:

– Давай – и рысью.

И, подчеркивая это приказание, шлепнул ее по ягодицам.

Ровно через пять секунд Ишка внезапно остановилась. Она изумленно уставилась на обнаженную блондинку, возникшую в свете прожекторов. А моя маленькая Лейла уже начала свой экзотический танец живота.

Изумленная тишина продолжалась только мгновение. Затем последовал такой взрыв аплодисментов, от которого, казалось, обрушится потолок.

Зрители, опрокидывая стулья и столы, бросились к сцене, чтобы получше рассмотреть удивительное зрелище. У входной двери появились двое вышибал, но через несколько секунд они были поглощены потоком зрителей, и я потерял их из виду.

Я совершенно свободно вышел из клуба.

На тротуаре портье, увидев меня, свистнул в свисток. В мгновение ока рядом остановилось такси. Швейцар открыл дверцу.

Даже отсюда были слышны раздирающие вопли и шум, потрясающий стены.

– Кажется, одна из этих девушек сегодня здорово работает,– начал портье с заинтересованным видом,

– Это Лейла Зента с Ломаксом исполняют дьявольский танец,– сказал я, усаживаясь на заднее сиденье машины.– И оба совершенно голые.

– Вы шутите? – пробормотал он.

– Может, вы передадите ему эту штучку,– сказал я, впихивая в дрожащие руки портье пистолет.– Мне кажется, когда все будет позади, Ломакс захочет покончить жизнь самоубийством.

Затем я хлопнул дверью, и такси отъехало от тротуара. Откинувшись на спинку сиденья, я принялся размышлять о том, сколько же раз Лейле придется исполнять свой номер, пока она не будет уверена, что я благополучно покинул этот храм танца живота.

И без всяких приключений я добрался домой.

 Глава 4

На следующее утро, около одиннадцати, в мой кабинет вошла Фран Жордан. По ее самоуверенному виду было понятно, что она знает нечто такое, о чем я еще не подозреваю. Фран – моя секретарша. У нее рыжие волосы и голубые глаза. Что касается фигуры, она настолько совершенна, что ее владелицу следовало бы выставлять голой на вершине самой высокой горы. Тогда остальная часть прекрасного пола смогла бы постичь тот идеал, к которому все женщины должны стремиться.

В конторе она, естественно, всегда ходила одетой из-за некоторых формальностей, которых я, признаться, никогда не мог понять.

Сегодня утром она казалась особенно свежей и опрятной.

– Вы помните о своем невероятном задании, которое дали мне около часа назад? – воскликнула она триумфально.– Так вот, я его выполнила.

– Серьезно? Выполнили?

Я посмотрел на нее с энтузиазмом.

– Я думал, что это невозможно даже для профессиональной женщины-змеи.

Некоторое время она угрюмо и разочарованно, даже с упреком, смотрела на меня.

– Мой дядя Джо стеснялся того, что работал на мусорных свалках. Однажды вечером я сказала ему, что он не понимает своего счастья. И спросила: а что если бы тебе пришлось трудиться на помойке, которая смогла бы разговаривать с тобой? И он сразу же заткнулся.

– Мисс Жордан. Я вас попрошу воздержаться во время работы от посторонних разговоров. В любой момент сюда может войти клиент,– сказал я сухо.

– Посторонние разговоры? – выдохнула она.– Это вы...

– Я могу разговаривать, но только в крайнем случае и на эротические темы,– сказал я с достоинством.– Это совсем не одно и то же...

Она судорожно сглотнула несколько раз, и я видел, как по ее физиономии прошла целая гамма выражений: от гнева до беспомощности.

– Ох,– выдохнула она наконец.

– Все это из-за моего профиля,– сказал я ей.– Перед ним невозможно устоять.

Фран опустилась в кресло и перевела дыхание.

– Всегда немного кружится голова, когда сталкиваешься с людьми, имеющими безмерное самомнение,– заявила она очень серьезно.

Если я начинаю проигрывать и понимаю это, то сразу же меняю тему разговора.

– Ну, так что же вам удалось провернуть сегодня утром?

– Дело касается Корли, который живет на Ольстер-стрит. Их в действительности трое. Вдова, пенсионер, который проработал сорок лет в городском муниципалитете и, наконец, продавец предметов искусства, антиквариата и другого подобного барахла.

– Например, редких книг,– добавил я с надеждой.

– Думаю, что да,– согласилась она.

– Кажется, это именно тот человек, который меня интересует. И где его можно найти?

– У него галерея на 2-й авеню в районе 40-й улицы,– объяснила Фран.– Его полное имя Мэтью Корли.

– Браво. Прекрасная работа, милая,– сказал я сердечно.– Вам не кажется, что сегодня я должен угостить вас обедом?

– Только попробуйте таким образом оплачивать мою работу, и я тут же уволюсь с конца недели,– ответила она.

– Но я могу хотя бы попытаться это сделать... Ну, ладно. Думаю,: что мне нужно пойти взглянуть на Мэтью Корли и его галерею.

– Не спешите возвращаться,– ответила она, насмешливо улыбаясь.– В бюро намного приятнее, когда вас здесь нет, и вообще... Я хочу сказать, что девушка может спокойно поправить бретельки, не опасаясь внезапной атаки на свою добродетель и на все остальное.

– Однако я никогда не заставал вас поправляющей бретельки в бюро,– мечтательно заметил я.– Может быть, мне следует носить на работе туфли с войлочной подметкой?

– Это очень на вас похоже,– ответила Фран, вскакивая.– Есть еще какие-нибудь поручения?

– Нет. Да, если будет звонить мой новый клиент, передайте, что я ему сам позвоню.

– Как его зовут?

– Осман-бей.

В ее глазах появился насмешливый блеск.

– Ах, вот оно что,– заметила она.– А чем он занимается, этот Осман-бей? Я бы не удивилась, если с таким именем он бы оказался импресарио труппы исполнительниц танца живота.

– А кто вам наговорил про танец живота?

– Ладно, ладно,– сказала она.– Если у вас есть личные тайны, то секретарше на это наплевать.

С этими словами она выскочила из кабинета.

Через некоторое время я захотел было рассказать Фран всю эту историю, особенно эпизоды с Османом-беем, его прекрасной одалиской, наргиле и приключившимся базаром, с моим посещением клуба «Оттоман» и обнаруженным трупом, с тем, как я использовал танцовщицу, чтобы поднять шум, а самому уйти незамеченным и невредимым, но в конце концов решил не рассказывать ничего. Кто поверит в такие чудеса? Сегодня утром я уже сам едва в них верил.

Я вышел из кабинета. Фран демонстративно отвернулась от меня, когда я пересекал ее комнату.

Вместо «адью» я услышал выразительный, холодный смешок. Полагаю, что в старые времена было по-другому. Когда парень верхом отправлялся на войну, его любимая женщина говорила ему «до свидания», покрывала страстными поцелуями и обещала вечную любовь.

Очевидно, была и обратная сторона медали. Как только герой отбывал, все мысли его дамы обращались на первого встречного. Я не перестаю удивляться, почему модельеры, неизменно возвращающиеся к стилям столь отдаленных эпох, до сих пор не додумались ввести в моду пояса невинности! Для меня это непостижимая тайна...

Было уже далеко за полдень, когда с раскаленного тротуара 2-й авеню я ступил в свежий полумрак галереи.

Внутреннее убранство магазина было не более привлекательным, чем витрина, где кучей лежали грязные безделушки с Ближнего и Среднего Востока. В помещении было так темно, что я вынужден был передвигаться на ощупь.

В темноте женский голос задал традиционный вопрос:

– Что желает мистер?

Мои глаза постепенно привыкли к полумраку, и я снова начал различать предметы.

Передо мной стояла девушка со светлыми волосами, собранными на макушке в конический шиньон, что выгодно подчеркивало ее красоту. На ней был белый хлопковый свитер, обтягивающий бюст, и тесная юбка.

– Я то, что принято называть женщиной,– объяснила она немного насмешливо в ответ на мой обалделый взгляд.– Похоже, вы с ними еще никогда не встречались.

– Увидев все это барахло на витрине, я решил, что хозяин лавочки нагло лжет, называя ее галереей,– сказал я.– Но встретив здесь вас, отказываюсь от своих прежних убеждений.

– Я уверена, что мистер Корли будет очень обрадован,– добавила она.

Я позволил ей полюбоваться своим профилем с обеих сторон, поскольку считал, что она этого заслуживает.

– Меня зовут Бойд. Дэнни Бойд,– сказал я, улыбаясь.– Продиктовать по буквам, пока вы запишете?

– Не стоит, мистер Бойд. Нетрудно и запомнить.

– А как ваше имя?

– Китти Торренс. А теперь – чем могу быть полезна, мистер Бойд?

– Этим вопросом вы разбудили во мне целый мир,– ответил я.

Она закрыла глаза, глубоко вздохнула, потом веки ее слегка поднялись.

– Наверное, вы еще в том мире. Знаете, у меня бывают тяжелые клиенты, мистер Бойд, но таких, как вы, никогда не было. А я полагаю, вы все-таки клиент?

– Не совсем. Я хотел бы видеть мистера Корли. Но теперь мне это кажется не таким уж важным. А не могли бы вы найти немного времени, мисс Торренс, чтобы провести его со мной? Как с клиентом.

– Подумать только! На прошлой неделе моя дорогая мама спрашивала, что за люди бывают в этой лавочке на 2-й авеню,– вздохнула блондинка.– Ваше предложение соблазнительно, мистер Бойд, но боюсь, что я могу пожалеть, если приму его. Тем не менее мне бы очень хотелось продать что-нибудь перед закрытием.

Я поспешил сразу же предложить:

– Мы можем начать с завтрака, это, по-моему, не очень опасно... Но с вашей внешностью вы должны быть начеку даже в автобусе в часы пик!

– Договорились, мистер Бойд. Вы выиграли.

– Замечательно. Пошли.

– Но сейчас не время для завтрака,– проговорила она.– У меня перерыв начинается с часу. Вы хотели повидать мистера Корли, не так ли?

– Обожаю умных девушек,– сказал я восхищенно.– Особенно, если они блондинки и, кроме того, обворожительны.

– Кабинет мистера Корли в глубине галереи. Мой патрон сейчас на месте... По крайней мере, мне кажется, что он там. Удивительно, но я уже ни в чем не уверена.

– Это, наверное, из-за высокой влажности,– объяснил я ей.– Но завтрак в помещении с кондиционером может делать чудеса...

– Умоляю вас, ступайте к мистеру Корли немедленно. Я слишком разволновалась, мистер Бойд.

Я с сожалением покинул ее и углубился в галерею. Добрался до двери из полированного стекла и постучал.

– Войдите, пожалуйста,– ответил любезный голос.

Комната оказалась как раз такой, чтобы вместить две металлических картотеки и старый письменный стол, за которым сидел человек.

Я спросил его:

– Это вы Корли?

– Да, я Мэтью Корли,– ответил он, поднимаясь как бы в доказательство.

Корли оказался маленьким худым человечком, ростом не выше ста пятидесяти пяти сантиметров. Лысина еще больше увеличивала его огромный лоб. Это был почти гротесковый урод, и весь его облик, включая лицо, был весьма странным. Голубые глаза ни на секунду не останавливались, все время двигаясь в своих орбитах, как будто искали там укромный уголок.

Я внимательно осмотрел его, пытаясь сопоставить реальность с тем, что Ломакс накануне называл этого человека куском сала. Очевидно, это была шутка. Я бы никогда. не поверил, что за внешностью злодея у Фрэнка Ломакса может скрываться чувство юмора.

– Чем могу быть полезен, мистер? – мягко спросил Корли.

Чем он может быть мне полезен? Конечно, тем, что даст ряд сведений по некоторым пунктам, которых я не понимаю. Но я предпочел действовать постепенно.

– Меня послал патрон.

Он заморгал.

– Да... А какой патрон, мистер?

Первая попытка не удалась. Тогда я сурово произнес:

– Меня зовут Бойд. Дэнни Бойд. Вы, наверное, слышали обо мне после того, что произошло вчера ночью в клубе «Оттоман».

– Нет, к сожалению, мистер Бойд,– заверил он.– Вы говорите клуб «Оттоман»? Какое интересное название. Я бы просто сказал «кушетка».

– Не важно,– ответил я.– Вы, может быть, и о Джулиусе Керне никогда не слышали?

В его глазах появился интерес.

– Он тоже антиквар?

– Хорошо,– сказал я с угрозой.– Зачем вы играете со мной, мистер Корли? Еще скажите, что никогда не слышали о Фрэнке Ломаксе? Марте Мюрад? И даже понятия не имеете об Османе-бее?

Корли упал в кресло и принялся копаться в бумагах, разложенных перед ним на столе.,

– Так, и какова же цель вашего визита, мистер Бойд? – спросил он наконец.

Я ему все объяснил.

– Пять дней назад была похищена девушка по имени Марта Мюрад. Некий Осман-бей нанял меня, чтобы ее найти. В розысках я прошлой ночью попал в клуб «Оттоман». Но владелец клуба Фрэнк Ломакс не поверил, что я пришел от Османа-бея, он был убежден, будто меня послали вы. И я хочу знать, почему, дружок. Я твердо решил оставаться здесь до тех пор, пока вы не ответите на этот вопрос.

Он снова принялся листать бумаги на письменном столе, потом поднял голову и посмотрел на меня.

– Это трудно объяснить, мистер Бойд,– пробормотал он,– Позвольте мне сказать вам вот что... Я понимаю вашу проблему, но вы с самого начала совершили очень серьезную ошибку.

– Что означает эта болтовня?

– Прошу вас, мистер Бойд,– он поднял руку, как бы защищаясь,– не будете ли вы так любезны выйти на минутку из кабинета. Я хочу... я хочу позвонить... И потом, возможно, я смогу быть вам полезен.

– Хорошо,– сказал я неохотно,– только пошевеливайтесь.

– Это не займет много времени, обещаю вам.

Я вышел из комнаты, и стеклянная дверь так быстро захлопнулась за мной, что едва не прищемила мне пятку. Вдалеке я заметил Торренс, стоящую спиной. Зрелище было весьма интересным, и я наслаждался им в течение пяти минут. Затем стеклянная дверь снова приоткрылась, и оттуда появилась голова Корли.

– Войдите, пожалуйста, мистер Бойд.

Когда я вошел в комнату, Корли уже сидел в кресле. Некоторое время он с любопытством смотрел на меня, потом облокотился о письменный стол и сцепил пальцы рук.

– Позвольте объяснить вам... мою... э... позицию, мистер Бойд.

В его голосе чувствовались нотки страха.

– Я покупаю и продаю предметы, украшающие жизнь. Здесь, в моей галерее, занимаются только такими делами. Однако... э... касательно вашего вопроса, мистер Бойд, уверен, что он будет разрешен в ходе беседы у меня дома, на Лонг-Айленде. Вас это устроит?

– Очень может быть. Когда?

– Сегодня вечером, скажем, в шесть часов.

– И как можно туда добраться?

Он подробно объяснил, как найти его дом.

– Надеюсь,– сказал я ледяным тоном,– вы не попытаетесь провести меня, мистер Корли?

– Мистер Бойд, уверяю вас, такое не входит в мои планы.

– Это в ваших же интересах, мистер Корли. Иначе вы можете крупно пожалеть.

– Тогда до вечера, мистер Бойд, до свидания.

– До вечера; Корли,– сказал я вежливо и, опершись о стол, наклонился к нему с угрожающим видом.– Я искренне надеюсь, что вы не проведете меня, дружок, потому что... откровенно говоря, вы так мало весите. Похоже, если вас взять обеими руками и растянуть, то в каждой останется по половинке Корли.

Когда я выходил из кабинета, -он энергично вертелся в кресле, как видно, пытаясь устроиться поудобнее.

* * *

Китти Торренс оглядела зал одного Из лучших ресторанов Манхэттена. Удовлетворившись осмотром, она глубоко вздохнула.

– Вот это, как я понимаю, и есть жизнь,– доверчиво сказала она.– Этот ресторан так контрастирует с забегаловкой, в которой я завтракаю каждый день.

– Мне кажется, вы и тому должны были бы радоваться, если бы Корли платил вам даже мизерную зарплату. Удалось хоть что-нибудь продать из этого барахла?

– Честно говоря, мистер Бойд...

Я поправил:

– Дэнни.

– Хорошо, Дэнни. За месяц работы в галерее, я вообще еще ничего не продала.

Она поднесла к губам третий уже мартини и отпила по крайней мере добрую половину бокала.

– Можете называть меня просто Китти,– предложила она.– И знаете, почему?

Я поспешил ответить:

– Расскажите, и я узнаю.

– Потому что я отлично вижу, что у вас в голове, и сопротивления оказывать не собираюсь. В конце концов, что такое жизнь? Это просто длинная серия опытов. И то, что вы говорите мне «мисс Торренс», будет на меня плохо действовать, когда мы станем заниматься любовью.– Она снова подняла бокал к глазам и серьезно посмотрела на меня через него.

– Смех – это яд для физической любви,– добавила она строго.

Я восхищенно посмотрел на нее.

– Как случилось, что в таком юном возрасте у вас есть ответы на все вопросы?

– Просто я начала задавать их еще с детства,– довольно ответила, она.– Примерно в то время, когда вы поняли, что короткая стрижка очень молодит вас, Дэнни.

Наметилось изменение темы разговора, поэтому я спросил:

– А как же Корли содержит свою лавчонку, если он ничего не продает?

– Я этого, не говорила,– запротестовала она.—

Я просто призналась вам, что сама ничего еще не продала. Может, у мистера Корли миллион клиентов, которые посылают заказы по почте, а в магазин никогда не приходят. Видимо, у него множество заказчиков, потому что он постоянно покупает новые, товары.

– А где же он их покупает?

– О, почти повсюду: вы, наверное, видели шкаф с картотекой и письменный стол. Они набиты бумагами. Это счета из самых разных уголков мира. И все в невероятном беспорядке. Странно, но он всегда находит то, что хочет.

– Значит, он повсюду покупает?

– Разумеется. И в Европе, и на Среднем Востоке, и в Азии... Когда смотришь на поступающие счета, получаешь настоящий урок географии.

Гарсон забрал стоящий перед ней пустой бокал и заменил его полным.

Она проводила его глазами.

Делая вид, что меня это не касается, я заметил:

– У меня есть друг по имени Осман-бей, который работает в той же области.