Текст книги "Повелители Небес"

Автор книги: Энгус Уэллс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 39 страниц)

От Дебуры ко мне пришла волна раздражения, она ощутила мою неприязнь и разделила и умножила ее. Мне страшно захотелось вытащить меч и рубануть им этого разряженного фигляра.

Рвиан, «подслушавшая» беззвучный разговор между мной и Дебурой (Анриёль послала сигнал своей Властительнице), сказала:

– Успокойся, Давиот! Хватит крови!

Я ответил молча, зная, что слова мои достигнут Рвиан.

«Ее и не будет, если нас не вынудят».

Я смотрел в надменное лицо и почти желал, чтобы именно так и произошло.

– Я – Джарет, регент трона Дарбека. Что вам угодно?

Я произнес:

– Ничего, я собираюсь разговаривать с Великим Властелином Дарбека.

Джарет, услышав эти слова, еще пуще раздул ноздри, в глазах его засверкала злоба. Стоя под взглядом регента, я уповал на то, что здравый смысл в нем возьмет верх, и мардрехтский воевода не отдаст арбалетчикам приказа стрелять, что повлечет за собой неизбежную бойню. Тэрл явно испытывал смущение, он вздрогнул под своими доспехами и, оторвав взгляд от драконов, перевел его на меня. За спиной юноши рядом с арбалетчиками появились колдуны, коих я насчитал девять.

В моей голове я услышал пришедший от Рвиан посыл:

«Это посвященные, Давиот. Я сомневаюсь, что справлюсь с ними всеми».

Я послал ответ:

«Все в порядке, тебе не придется этого делать. Береги себя».

«А ты? – спросила она. – Как же ты?»

Я посмотрел на колдунов и арбалетчиков, подумав, что мне, возможно, придется несладко. Но выхода у меня не осталось, я мог лишь идти напролом. Поэтому я посмотрел Великому Властелину прямо в глаза и сказал:

– Я буду говорить с вами, господин Тэрл, только с вами. О будущем.

Джарет сказал:

– Я говорю за Великого Властелина. Если у вас есть какие-нибудь требования, изложите их мне.

Я сделал посыл Дебуре, которая взмахнула крыльями, вытянула шею и оскалила страшную пасть, перемещаясь поближе ко мне. Остановившись за моей спиной, она зашипела на регента. Тот отпрянул.

Власть развращает, но иногда, пользуясь ею, можно доставить себе некоторое удовольствие. Зрелище Джарета, усевшегося своей бронированной задницей на каменные плиты пола, не могло не согреть мне душу. Я взял Тэрла за руку – думаю, не сделай я этого, он бы так и стоял, любуясь драконами, пока мы не улетели из Кербрина, – и отвел его в сторону.

Раздался чей-то властный приказ, но Тэрл поднял руку и крикнул:

– Не стрелять!

В эту секунду я решил, что он вполне может стать достойным наследником своего отца.

Я решил!

Да кто я такой, чтобы решать, кому из Дарбека править страной, а кому нет? Но, с другой стороны, опять же, почему бы нет? Я считал, что Джарет не годится, и за время своих странствий успел узнать, что это весьма распространенное мнение. Вполне приличные люди, такие, например, как Сарун, разделяли эту же точку зрения. Так почему бы мне не стать ее выразителем?

Особенно когда у меня за спиной дракон.

Я рассказал Великому Властелину все о наших планах, о том, что мы уже сделали и что только собирались сделать. Постепенно к нам присоединилась сначала Рвиан, а затем и Урт с Тездалом. Привыкший больше к общению с драконами, чем к разговорам с Истинными, Беллек стоял в стороне. И очень хорошо, что так получилось, потому что Джарет, по-видимому почуявший, к чему клонится наш разговор, решил попытаться защитить свои интересы.

Все, что я знаю наверное, – это то, что я услышал крик Беллека и предостережение, переданное мне Дебурой. Я оглянулся вовремя: сверкающая на солнце стрела мчалась нам навстречу.

Я забыл о Тэрле, для меня существовала сейчас только Рвиан, и я бросился на нее всем телом, сбивая и увлекая мою возлюбленную на плиты двора. Она закричала, и, когда мы очутились на земле, в нос мне ударил запах блевотины, исходивший от одежды Рвиан. Но я думал лишь о том, что стрела могла убить мою возлюбленную, не закрой я ее своим телом.

Я даже не видел, как Тездал сбил с ног Великого Властелина, а Урт закрыл Тэрла своим телом.

Зато я видел, как Дебура и Катанрия разом схватили зубами Джарета, на которого претендовали и Анриёль с Пелианой. Я прекрасно видел, как арбалетчики, напрасно расходуя стрелы, осыпают ими драконов, чьей коже эти смертоносные для человека снаряды не причиняли никакого вреда. Я видел разорванное на куски тело Джарета и стрелков, умиравших от когтей и зубов мстительных драконов. Я слышал, как хохотал Беллек.

Потом все было кончено. Осталась лишь окровавленная мешанина из плоти и железа доспехов, лежавшая во дворе дворца памятником амбициозным людям. Остальные и не помышляли о сопротивлении, стоя и с благоговейным ужасом взирая на то, что случилось.

Урт с Тездалом подняли трясущегося Великого Властелина с пола. С побелевшим лицом он окинул взглядом двор.

– Что я должен сделать?

Я ответил:

– Построить новый мир, созданию которого уже положено начало в Ур-Дарбеке и который скоро будет принесен и Ан-фесгангу.

Тэрл сказал:

– Тогда расскажите мне.

И, несмотря на пролитую кровь, я почувствовал, что надежда есть.

Глава 36

Тэрл не выказал противодействия нашему предложению, он даже высказал некоторые собственные дополнения к нему. То, как быстро сумел юноша приспособиться к столь драматичным образом изменившимся обстоятельствам, показало мне, что он был на самом деле сыном своего отца. А то, с какой готовностью принял он наши планы, говорило, что Тэрл не слишком-то доволен своим положением. Он с радостью согласился, когда мы предложили (а это, в свете мощи горделиво восседавших на кербринских стенах чудовищ, выглядело в значительной мере и требованием), что отныне и впредь Великий Властелин станет править страной вместе с Советом Наместников и представителей колдунов и Мнемоников. Однако Тэрла в немалой степени поразило наше предложение (требование!), чтобы Измененные Дарбека стали отныне не бесправными слугами, но пользовались бы правами и привилегиями наравне со свободными Истинными. Но когда длинная ночь стала окрашиваться первыми проблесками наступавшего утра, когда мы рассказали Великому Властелину все, что знали, он согласился с правомочностью наших требований. Что касалось его советников, то те оказались не столь сговорчивыми, однако слово господина и неупоминаемая, но оттого не менее реальная угроза возмездия со стороны драконов заставила и их, пусть лишь на словах, согласиться. Я понимал, что придворные партии станут оспаривать наш порядок общественного устройства, найдутся недовольные в городах и замках, но это не являлось для нас в тот момент предметом наиважнейшей заботы. Довольно было уже того, что Тэрл поддержал нас, чем в изрядной степени облегчил нашу задачу.

Пусть Тэрл и не обладал твердостью и решительностью характера своего отца, как и его самолюбием, но юноша оказался в полной мере наделен мудростью Гаана. Он сказал:

– Если мы сумеем провести в жизнь достигнутые между нами соглашения, тогда, я полагаю, это может сделать Дарбек более счастливой страной. Но как же быть с Повелителями Небес?

Солнце уже встало, хотя у него совершенно не было никакого права так жарить в это время года. В комнате, несмотря на распахнутые окна, стояла духота. С улицы доносились крики драконов. Я испугался, что наши скакуны возжаждут пищи и отправятся на поиски ее, прочесывая улицы города.

То же пришло в голову и Беллеку, потому что он, проведя рукой по губам, оттолкнул свой стул.

– Мы все решили, – произнес он, поднимаясь, – остались детали, обсуждайте их, а я отправлюсь с ребятами на охоту.

Я кивнул в знак согласия, а седовласый Властитель обратился к Урту.

– Могу я сесть на Катанрию?

Измененный (которому, кстати, все время было не по себе в этом собрании) выглядел пораженным.

– Вы спрашиваете моего разрешения? – произнес он.

Беллек кивнул и совершенно серьезно ответил:

– Теперь, друг мой, она твоя. Я могу лететь на ней, только если позволишь мне.

Урт насупился и сказал:

– Конечно.

Я думал, что мой друг тоже бы с радостью ушел с Беллеком, но Измененный не шелохнулся, а старик, поклонившись ему, двинулся к выходу. Что-то странное просквозило в лице Властителя, но что именно, я сказать не мог.

Рвиан окликнула его:

– Поосторожнее выбирайте охотничьи угодья, Беллек, ладно?

Старик рассмеялся и ответил:

– Конечно, милая. Я не хочу разрушить то, чего вы достигли с таким трудом. Только не сейчас.

Смех его точно повис в душном воздухе зала, но времени размышлять над этими словами у меня не было. Тэрл задал весьма уместный вопрос.

Я бросил короткий взгляд на Тездала, молчаливого и задумчивого, и сказал:

– Когда мы, Дары, впервые ступили на земли Келламбека, то убили живших там Анов, а оставшихся превратили в рабов. Мы поступили жестоко и несправедливо.

Тэрл кивнул.

– Заглядывая в прошлое, мы не можем не признать этого, но разве мы ответственны за грехи наших отцов?

– Да, если не исправим их, – ответил я.

Тэрл вторично кивнул и произнес:

– И что же вы… предлагаете?

– Мы лишили Анов родины, и это послужило причиной начала Нашествий, – сказал я. – Если мы не предложим им возмещения их потери, Нашествия будут продолжаться.

Один из сидевших за столом дигнитариев сказал:

– С такими союзниками, как ваши драконы, мы можем разгромить Повелителей Небес.

В говорившем я по одежде опознал мардбрехтца.

Тездал напрягся, ладонь Рвиан упала на запястье сжавшей эфес меча руки Хо-раби.

– С нашими драконами мы в состоянии сровнять с землей весь Дарбек, – поспешил сказать я. – Но мы хотим совсем другого – мира, прекращения Нашествий, окончания войны.

Не дав мардбрехтцу возразить, Тэрл поднял руку.

– Под таким решением я с удовольствием поставлю свою печать, – сказал юноша, демонстрируя сообразительность. – Разве это не станет нам всем замечательным памятником, господа? Только подумайте! Мы с вами миротворцы, победители Повелителей Небес… – Он осекся и виновато улыбнулся Тездалу. – Положившие конец Великому Нашествию, всем вообще Нашествиям. Школа Давиота навсегда прославит наши имена, которые будут веками жить в легендах Сказителей.

Я улыбнулся. Я не мог с уверенностью сказать, солнце светило слишком ярко, но мне показалось, что Великий Властелин подмигнул мне. Он спросил:

– Так скажите же мне, как нам достигнуть этого мира?

– Вернуть Повелителям Небес их родину, – ответил я.

Я не ждал ничего, кроме вспышки всеобщей ярости, так и случилось.

Тут Тэрл поразил меня вторично. Он с такой силой стукнул своей чашей по столу, что она погнулась, а ни в чем не повинный камешек вылетел из узора на золоте кубка. Вино обрызгало рукав Великого Властелина. В наступившей тишине он произнес:

– Мы должны выслушать Давиота. Сидите, пожалуйста, спокойно, или, может быть, вы предпочитаете излагать свои возражения драконам?

Тэрл произнес эти слова мягким, совсем не ораторским голосом, но в речи его прозвучала властность, которая заставила собравшихся умолкнуть.

Пробормотав слова благодарности, я сказал:

– Кровь льется уже столько лет, что никто из присутствующих здесь не смог бы подсчитать число погибших. Первой пролилась кровь Анов, когда мы, Дары, пришли на их землю. Уже потом кровь наших отцов окропила эту землю в войне с Повелителями Небес. И правда и неправда остается в прошлом, каким станет будущее – решать нам. Будем ли мы упорствовать в ошибках древности? Или попытаемся исправить их? Я полагаю, что существует лишь один способ достижения нашей цели: или мы воспользуемся им, или Нашествия будут непрестанно продолжаться.

Все тот же нобль из Джаретовых мардбрехтцев опять повторил:

– Если исключить возможность разбить Анов с помощью драконов. Так поступил бы любой достойный Дар.

Слово взяла Рвиан, в простых словах излагая то, что уже не раз приходило мне на ум и (как я думаю) страшило меня.

– Мы уже не Дары в полном смысле слова, ни я, ни Давиот. Как Урт уже больше не слуга-Измененный, беглец, избравший путь на север через Сламмеркин. И Тездал уже не Повелитель Небес. Мы Властители драконов, мы не такие, как вы. Мы иные, мы смотрим на мир глазами драконов, а это не глаза Истинных, Измененных или Повелителей Небес. И как мы – иные, так и мир, который мы построим, станет иным! И вы не помешаете нам! Не сможете!

Рвиан не приняла ванны, не сменила своей грязной одежды, она лишь немного пригладила пятерней волосы, и только-то. Щеки ее покрывала грязь, кровь темными пятнами засохла на одежде. Кожа побледнела за время длительной зимы в холодном Тартаре, ее слепые глаза сияли как изумруды возле огня, но огонь этот шел изнутри. Я еще сильнее любил ее за эту пламенность во взоре. Тэрл смотрел на Рвиан с благоговейным изумлением. И это казалось мне естественным, потому что она была величественна, бесподобна. Что удивило меня, так это выражение лица Тездала, которое я, пожалуй, мог бы определить одним словом «преклонение».

Кто-то произнес:

– Вы хотите запугать нас, дамочка?

И Рвиан, улыбнувшись точно посланник Бледной Подруги, лишь один раз наклонила голову в простом жесте, не требовавшем словесного подтверждения для того, чтобы его смысл стал понятен.

– Это уже чересчур, – сказал кто-то.

Я подумал, что мы, пожалуй, слишком далеко зашли. Тропинка к взаимопониманию была слишком узка, чтобы засорять ее сорняками злобного несогласия, следовало, напротив, с корнем вырвать их с самого начала.

– Чересчур? – спросил я, указывая на окна. – А жара не чересчур? Кладовые Кербрина полны зерна? Или, может быть, в Дюрбрехте все в этом смысле в порядке? Большой урожай удастся собрать нынче в Дарбеке крестьянам? И воды, наверное, будет – хоть залейся? Источники не пересыхают, и скот не мрет в полях? Народ сыт и благоденствует? Послушайте, я сын рыбака…

– Меня это не удивляет, – раздался чей-то голос.

Однако я пропустил мимо ушей столь дешевую остроту и продолжал:

– И совсем не так давно я был дома. Уловы снизились, а каковы они будут в этом году? Дарбек будет процветать или, может быть, страдать от голода и засухи?

Уже знакомый голос возразил:

– Вы можете положить этому конец.

Высказывание это принадлежало толстощекому мужчине средних лет с мокрыми от пота волосами. От голода и жажды, судя по внешнему облику, говоривший явно не страдал. Я посмотрел на него так, что заставил опустить глаза.

– Да, мы можем. Думаю, что мы вполне в состоянии долететь до Ан-фесганга и уничтожить все корабли, которые Аны понастроили для того, чтобы начать свое Великое Нашествие, с той же легкостью, с которой мы уничтожили те, которые стояли на рейде в Ур-Дарбеке. Наверное, мы могли бы разрушить замки и города Повелителей Небес столь же просто, как и Кербрин. Но мы не станем этого делать! Вы не понимаете почему? Мы просто не будем! Мы, как сказала моя Рвиан, – Властители драконов. Мы не собираемся длить вечно старую ненависть, а хотим установить новый порядок. Примете вы это или нет, но мы сделаем то, что собираемся.

Установилась душная давящая тишина, которую на сей раз нарушил Тэрл:

– Каким образом вы это сделаете?

Я ответил:

– Мы отправимся на острова Анов и предъявим Аттул-ки те же условия, что и вам, мы потребуем, чтобы они сняли заклятье, которое уничтожает Дарбек, и оставили свои мечты о завоевании.

Тэрл повертел в руках свой поврежденный кубок и сказал:

– И взамен мы отдадим им Келламбек?

Я покачал головой и произнес:

– Нет! Взамен они получат право селиться в Келламбеке. Жить и работать бок о бок с Дарами и живущими там Измененными. Как, в свою очередь, любой из Даров или Измененных получит право поселиться в Ан-фесганге, если пожелает.

– Это, – произнес Тэрл, – будет, я полагаю, делом нелегким.

Я сказал:

– Да, это будет нелегко. Старая ненависть – как гноящаяся рана. Но мы сделаем то, что задумали. Во имя сохранения мира все страны увидят в своих небесах драконов.

Тэрл произнес:

– Сохранения мира? Под страхом смерти?

Я пожал плечами.

– Это будет зависеть в конечном счете от людей. Но если нам, Властителям драконов, понадобится применить силу, мы это сделаем. Потому что это все равно лучше, чем нескончаемая война. Разве нет?

Великий Властелин посмотрел мне прямо в глаза, затем перевел взгляд сначала на Рвиан, а затем на Тездала, обращаясь к которому спросил:

– Такое возможно? Ваш народ согласится на это?

Повелитель Небес ответил:

– Так же как и ваш. Найдутся и несогласные… но, если вы вернете нам отчизну, тогда – да. Думаю, что мир достижим.

Тэрл довольно долгое время смотрел на него пристальным взглядом, а потом рассмеялся, энергично качая головой в разные стороны.

– Клянусь Господом, – сказал юноша, – отец мой и представить бы этого не мог! Посмотрите на меня! – Он вскочил, роняя стул и широко раскрыв руки, как бы желая охватить нас. Я подумал, что юноша или немного пьян, или же утомлен длинной бессонной ночью. – Великий Властелин Дарбека ведет дискуссию с Повелителем Небес и диким Измененным. Я внимаю Хо-раби и беглому слуге. Я слушаю Сказителя и… – он немного неловко поклонился Рвиан, – колдунью-мятежницу. Ну не чудо ли, господа мои?

Я услышал, как кто-то пробормотал:

– Чего еще ждать от мальчишки.

Однако, окинув взглядом сидевших за столом ноблей, я не смог определить, кто из них сказал это. Наверное, толстяк-мардбрехтец, хотя, может быть, и кто-то другой. Я видел, как Тэрл подошел к окну и посмотрел на руины дворцового двора. Юноша поставил локти на подоконник и сказал с удивлением:

– Все улетели, как ваш друг Беллек и обещал.

Тот же голос, что и раньше, произнес уже громче:

– Тогда мы можем убить их. Всех! Почему нет, мой повелитель? Отрубить драконью голову, а когда тот, другой, вернется, разделаться и с ним, убить или подкупить.

Я видел того, кто это говорил. Им оказался тот толстый сторонник Джарета. От волнения он даже вскочил со своего стула. Брюхо мардбрехтца было не менее толстым, чем его щеки. Даже и Рвиан уже не могла больше сдержать Тездала, лицо которого побагровело от ярости. Я до сих пор не могу поверить, что человек с таким проворством может выхватить меч.

Клинок взлетел, блеснув в лучах заливавшего комнату солнца, когда Повелитель Небес, приводя на своем пути в ужас кербринских дигнитариев, со скоростью стрелы промчался вдоль длинного стола. Никто даже и не попытался остановить Тездала. Толстяк завизжал точно кастрируемый хряк и вскинул обе руки, чтобы закрыть голову. Он споткнулся о стул и упал.

– Стоять!

Это, к моему удивлению, выкрикнул Тэрл.

Но, к еще большему моему изумлению, Тездал остановился, занеся меч над дрожавшим от страха толстяком. В глазах Повелителя Небес полыхала ярость. Я увидел, как на полу из-под массивного зада лежавшего начала растекаться вонючая лужа.

– Я приношу вам извинения, Тездал Касхиан, за оскорбление, нанесенное Гэртом Мардбрехтским, – произнес Тэрл и, повернувшись к нам, сказал: – Я приношу извинения также и вам.

Тездал отошел от лежавшего, который немедленно начал отползать, оставляя за собой мокрый след. Я уловил запах фекалий. Интересно, что же будет дальше?

Великий Властелин вызвал командира стражников и приказал:

– Казнить предателя.

Офицер, хотя и носивший цвета Кербрина, заколебался.

Тэрл произнес:

– Выполняй приказ, если не хочешь составить ему компанию.

Наступила тишина.

Мы прожили в Кербрине семь дней, но я так и не удосужился посмотреть город, который видел, лишь пролетая над ним на Дебуре. Мы безвылазно сидели во дворце Тэрла, поглощенные обсуждением наших планов, разработкой приемов его осуществления, составлением приказов и посланий. Колдуны приходили и уходили, благоговея перед Рвиан, точно она была главой их школы. Распоряжения и разъяснения отправлялись в свой путь по сети оккультных каналов, охватывавшей замки и города. Мнемоники приходили, чтобы запечатлеть в своей памяти наши дела, и смотрели на меня как на заморское чудо. Некоторых из них я знавал по Дюрбрехту, но между нами точно лежала целая жизнь, они казались мне чужестранцами. Или, если уж быть более точным, чужестранцем был я, потому что я не мог более притворяться, что я такой же, как они. Все происходило именно так, как и говорила Рвиан, – общение с драконами сделало нас иными, чем Истинные.

Урт разговаривал со своими соплеменниками, через которых тоже посылались сообщения как бы в дополнение к тому, что безликие, бессловесные слуги вызнают из речей господ. Все это скоро кончится, потому что станет всенародно известно, что Измененные получают равные с Истинными права. Если все у нас получится, бывшие слуги займут свое достойное место среди Истинных Дарбека. Мы доходчиво разъясняли, что никто не может чинить никому вреда и обид или помышлять о возмездии, потому что любым нарушителям придется нести ответственность перед нашими драконами. Я вышел с предложением, что в наш новый совет должен войти также и представитель Измененных, – Лан, как мне казалось, мог бы оказаться вполне достойным этой роли.

Были и прочие предложения: чтобы такие наместники, как Сарун и Янидд, тоже вошли в правительство, я упомянул и имя Клетона.

В решении всех этих вопросов Тэрл проявил себя как зрелый муж, опровергая расхожее мнение. Юноша просто слишком долго находился в тени репутации своего отца, а теперь проявил недюжинную смекалку. Я все больше чувствовал уверенность в том, что, покидая Дарбек, мы оставляем его в хороших руках. Я и сам изменился, стал другим и смотрел теперь на мир иными глазами. Я скучал по Дебуре: когда я не имел возможности «говорить» с ней, я ощущал пустоту, а когда она возвращалась, испытывал счастье, которое мне удавалось познать лишь в общении с Рвиан. Я знал, что мы не сможем остаться в Дарбеке, даже после того, как вернемся из нашего запланированного путешествия через океан. Я знал, что нам придется возвратиться в Тартар и остаться там, потому что это единственное место, пригодное для нормального существования драконов.

Снабженные провизией на дорогу, облаченные в новые одежды, предоставленные нам Великим Властелином, мы готовились к отправлению в Ан-фесганг утром восьмого дня.

Стояло раннее утро в преддверии дня Эннаса, но солнце, висевшее в безоблачном серебрившемся от нестерпимого жара небе, немилосердно припекало. Груз магических чар Повелителей Небес давил на Кербрин и весь Дарбек. Взбираясь в седло Дебуры, я осознавал, какую великую надежду мы несем с собой и какую грандиозную ответственность взвалили мы на свои плечи. Мы диктовали условия, и теперь мы или исполним в полной мере свои обещания, или имена наши останутся проклятыми навеки.

Но, едва пристегнувшись к седлу моего прекрасного, удивительнейшего небесного скакуна, я ощутил головокружительное волнение. Возможность взмыть в небо, слиться со своим драконом манила и соблазняла меня. Слишком долго пробыл я на твердой земле, и, повернувшись к своим соратникам, увидел, что и они испытывают то же нетерпение, что и я. Даже Урт улыбался и, когда я махнул ему, ответил бесшабашным жестом. Я на секунду бросил взгляд на Рвиан и заметил, как блистают на солнце ее белые зубы, приоткрывшиеся в широкой улыбке. Беллек просто сиял, точно сбылись все его мечты. Тездал в ответ на мое приветствие кивнул и осклабился, но, как я и подумал, Повелитель Небес испытывал меньшее воодушевление, чем все прочие. Я ободрил его:

– Мы творим мир, друг мой. Мы делаем это для людей всех стран, для твоих и моих соплеменников, для народа Урта. Для всех!

«Да», – только и услышал я в ответ, и меня поглотило предвкушение предстоящего путешествия.

А потом… потом раздалось хлопанье множества драконьих крыльев, поднимавших нас в небо над Кербрином. Люди внизу, остолбенев от удивления, стояли и глазели на невероятные эскадрильи, кружившие над городом.

Впрочем, мысль эта не задержалась надолго, лица очень быстро исчезли вдали, а расправившая свои могучие крылья Дебура устремилась к солнцу. В немногие секунды Кербрин остался за нашими спинами, и мы понеслись над сожженными солнцем равнинами, держа путь к побережью.

Страшновато на первых порах оказаться над морем, не видя под собой спасительной земли, а лишь тронутую амальгамой гладь Фенда. Впереди лежали острова Стражей.

Никаких попыток препятствовать нашему продвижению колдуны не сделали, получив приказ Тэрла, и мы проследовали мимо них без каких-либо эксцессов. Мы шли слишком высоко, что не позволяло разглядеть лиц конкретных людей, но я впервые увидел могучие белые башни, в которых хранились кристаллы, чье магическое присутствие давало себя знать покалываниями кожи, как когда-то в Требизаре. Огромная устрашающая мощь магии мало чем отличалась от той, что исходила от кораблей Повелителей Небес.

Драконы ощущали ее куда сильнее, чем мы, всадники, и я «слышал» зов самцов, просивших позволения устремиться вниз, чтобы разрушить башни, вырвать оттуда кристаллы и уничтожить тех, кто использовал их. Беллек запретил бойцам спускаться, «сказав» им, чтобы оставили эту цель, по крайней мере пока. Я объяснил Дебуре, что перед нами другая, более важная задача, и она неохотно, как и прочие ее сородичи, понесла меня дальше на своих крыльях, так что скоро острова Стражей растаяли за спиной.

Теперь мы летели над Керин-веином.

Мы, Дары, не знали другого названия для этого моря, как «восточный океан», не имея необходимости давать имена территориям, лежавшим за пределами нашего мира. Под нами расстилались не изведанные нами просторы, над которыми корабли Повелителей Небес несли дружины Хо-раби к берегам нашей страны. Тездалу однажды случилось пролететь здесь в том корабле, что был уничтожен магической энергией Рвиан. То было нелегкое путешествие, даже и с колдунами Хо-раби, подгонявшими запряженных в их суда духов воздуха. Для нас, которых в не достижимой ни для кого высоте, покорявшейся лишь драконам, несли наши небесные скакуны, все выглядело иначе. Страшное колдовство презренных людей не обладало здесь никакой силой.

Самым краешком глаза видел я и элементалов, не веря своим глазам, но Дебура сказала мне, что они и правда находятся рядом, помогая нам в нашем продвижении. Потому что драконы ближе к духам воздуха, чем сыны и дочери рода человеческого, которые жаждут лишь поработить этих эфемерных созданий, а не жить с ними в согласии.

«Но это, – я рад был „услышать“, – не относится к Властителям».

Пока я решил удовольствоваться имевшимися объяснениями. Более чем когда-либо раньше, хотел я достигнуть берегов Ан-фесганга, чтобы выполнить там последнюю часть нашего плана.

Однако мне приходилось умерить свое нетерпение, потому что даже драконы не могут перелететь океан без остановки. Это под силу только элементалам, но они не вполне существа материального мира, в то время как драконы, несмотря на свое волшебное происхождение, все-таки состоят из плоти и крови и им нужен отдых.

Солнце висело у нас за спинами, окрашивая вокруг себя небо в цвет расплавленного золота. Впереди синела утыканная бисеринками звезд тьма, из которой безучастно взирал на мир лунный лик. Воздух, несмотря на теплую ауру, исходившую от Дебуры, и подбитые мехом одежды, подаренные мне Тэрлом, холодными струями пронизывал кожу. Я услышал посыл Беллека, предлагавшего спуститься на ночной отдых. Где и каким образом? Дебура объяснила, когда мы спланировали к поверхности моря.

Я и не знал, что драконы умеют плавать, это выяснилось лишь теперь.

Они могли, если обстоятельства вынуждали их, передвигаться по воде так же, как они летали в небе.

Мы спускались на посеребренную луной, покрытую барашками волн поверхность. Волнение было невелико – мне случалось переживать настоящие штормы в лодке своего отца, – но, даже несмотря на успокоительный посыл Дебуры, я почувствовал страх, когда мы сели в океане: никогда я еще не оказывался так далеко от берега.

Дебура широко расправила крылья, как обычно делала, когда мы планировали на добычу, и приводнилась столь аккуратно, что соленая вода лишь едва забрызгала мои башмаки. Затем она сложила крылья, подгребая конечностями, что вызвало у меня теплое воспоминание о ночных плаваниях в лодке моего отца, покачивавшейся на волнах Фенда.

«Не бойся, Давиот, – сказала мне Дебура. – Просто немного отдохнем».

Я верил ей, да и как могло быть иначе? Я знал, что моя Дебура отдаст за меня жизнь и что я готов сделать то же самое. Я осмотрелся и увидел остальных своих товарищей, собиравшихся вокруг меня.

Странный был у нас ужин на открытом воздухе и на воде. Дебура, Анриёль, Пелиана и Катанрия мирно подремывали, пока мы, их седоки, передавали друг другу пищу и эль. Остальные драконы, покачиваясь на волнах, прятали головы между крыльев, точно спящие лебеди, лишь только сторожевые самцы бодрствовали.

Если я и сожалел о чем-нибудь, так только о том, что не мог прижать к себе Рвиан, вынужденный оставаться привязанным к своему седлу даже во сне. Колыбель морская не была непривычной мне, я спал прекрасно и проснулся, внезапно разбуженный биением драконьих крыльев. Беллек скомандовал подъем, и мы взлетели.

Еще не рассвело, небо окрасилось в опаловый цвет, предшествующий восходу солнца. В такое время на суше птицы поют здравицу нового дня, здесь же мы могли видеть только светлевший восток и серые волны. Я вцепился в седельную луку, когда мы в считанные секунды взмыли в небо, держа свой путь к восходу, прямо к берегам Ан-фесганга.

Ночь пала, прежде чем мы достигли островов.

Сначала они показались мне замысловато изломанной линией под сенью лунного света, напоминая Драконьи Зубы, окруженные волнами океана. Земля эта выглядела суровой и неприветливой. Край каменистых вершин и густо покрытых лесами холмов, трудных для обитания человека и непригодных для земледелия. На каждом острове главенствовали огромные пики, чьи вершины окрашивали ночное небо тускловатым красным свечением, земля словно выдыхала горячий воздух из своей груди.

Тут я услышал посыл Беллека, спрашивавшего, где лучше всего спуститься, чтобы передать наши условия по назначению.

Тездал отвечал:

– В Ан-кеме, там, где Высочайшие из Аттул-ки построили свой дозийан.

Я спросил:

– А это безопасно?

– Сомневаюсь, что наше предприятие в какой-либо его части можно причислить к безопасным, друг мой, – ответил Тездал. – Или ты надеешься на более теплый прием, чем тот, который нам устроили поначалу в Кербрине?

Рвиан сказала:

– Может быть, нам подождать?

– Чего? – поинтересовался Тездал, и хотя слова его пришли ко мне через Пелиану и Дебуру, все же я слышал в голосе Повелителя Небес отголоски дикой безнадежности. – Подождать, пока мой народ сумеет собраться, чтобы дать нам мощный отпор? Чтобы погибло больше людей? Нет! Сделаем это сейчас или никогда.

В речи Тездала слышалась страшная обреченность, точно он, приняв решение, намеренно не давал себе времени на обдумывание, чтобы не позволить сомнениям одержать над собой верх. Нам он тоже не дал ни секунды на размышления, а лишь ринулся вперед на бешено замахавшей крыльями Пелиане, да так, что даже самцы расступились в стороны, и нам ничего не оставалось, как только последовать за ним.