Текст книги "Герцогиня Хардин (СИ)"
Автор книги: Эльза Скарлетт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 50 страниц)
Мы направились к выходу, сопровождаемые некромантом. В коридоре Корин увлек нас в маленькую рекреацию, в которой сейчас никого не было. Притянув меня к себе и обняв, он попросил:
– Элдрин, расскажи подробней, что произошло.
Элдрин спокойно и не торопясь рассказал, как догнал меня в коридоре после обеда, снял действие зелья и дальнейшие наши приключения.
– Спасибо, – кивнул ему Тенебрей после того, как дроу закончил.
– Будешь должен, – хмыкнул Элдрин. – Ты у меня девушку увел… Обычно все наоборот происходит.
– Переживешь… – ответил некромант. – Иди. Мы чуть позже придём.
– Ну-ну, – снова хмыкнул дроу. – Что за наказание нам назначил ректор? – поинтересовался он.
– Отработка вечерняя в зверинце до магических боев и никаких выходных дома.
– Отлично! – обрадовался Ризгас. – Мне и тут в академии неплохо.
И ушел, оставив нас одних. Я подняла глаза и тут же последовал поцелуй, отчаянный и требовательный. Я упивалась ощущениями, внутренне страдая от стыда. Разве можно было вот так стоя в коридоре, где в любой момент мог кто-нибудь появиться, терять голову? Через время поцелуй стал более мягким и нежным. Я снова потеряла счет времени.
– Лея, ну почему ты меня не позвала? – выдохнул Тенебрей. Его палец скользил по моей щеке, а глаза смотрели встревоженно и с любовью. Или же мне это казалось?
– Так со мной же Элдрин был, – ответила я.
Корин выдохнул.
– Ты заставляешь меня сейчас ревновать, – недовольно сказал он.
А я удивленно подняла брови.
– Ты не представляешь, как я боюсь, что ты влюбишься в другого. Можно заставить выйти замуж, но нельзя заставить полюбить…
Я моргнула. На долю секунды я представила, что целуюсь, обнимаюсь с кем-то другим, и стало неприятно. Может я уже привыкла к Тенебрею? Меня к нему тянуло, хотя это было странно для меня.
Я улыбнулась.
– Ты мне еще свой второй артефакт не показал, – пошутила я.
Тенебрей улыбнулся в ответ.
– Клутвин еще пожалеет, что посмел на тебя посягнуть, – зло проговорил некромант.
И мне стало страшно, а вдруг он пострадает? Должна была признать, что мне было не все равно.
– Может не стоит? Тарин получил свое наказание.
– Стоит, Лея. Я его уже предупреждал, чтоб он даже не смотрел на тебя. Если ему простить, он не остановиться. Ты что беспокоишься?
Счастливая улыбка озарила лицо капитана.
– Волнуюсь, – призналась я.
Говорить о своих чувствах было немного стыдно. И чтобы скрыть румянец, я опустила взгляд. Рука некроманта, опустившаяся на мой подбородок, мягко потянула вверх и заставила снова взглянуть в глаза. А губы накрыл короткий и легкий поцелуй.
– Как же это приятно, – услышала я, и румянец проступил сильней.
Я закусила губу, чтоб не улыбаться, на это, и вспомнила о своем кольце. Протянув руку, я показала его.
– Корин, иллюзия с кольца слетела.
Некромант опустил взгляд и нахмурился.
– Не хочу восстанавливать, – нахмурился он. – Но ты все еще в академии инкогнито, если кто-то увидит и узнает, неправильно все поймут.
Он взял мою руку и восстановил иллюзию.
– Идем, – потянул он меня за собой, – пора возвращаться. Скоро тренировка по стихийной магии.
[1] Кичиться – чрезмерно гордиться, хвастаться чем-либо; подчёркивать своё превосходство над другими.
Глава 4
Тренировка была похожа на ту, которую проходили в предыдущие дни. С полосой я справлялась, а вот большая часть нашего факультета, нет. Пока ждала своей очереди и отдыхала, смотрела как проходила свое испытание Кирана. Подруга дошла до конца несколько раз упав и едва отбившись от болотников, но все же, у нее был успех. Я подошла, чтоб подбодрить и похвалить.
– Спасибо, – ответила она тяжело дыша.
– Ты как оказалась у ректора? – поинтересовалась я.
– Я стояла в коридоре перед аудиторией, когда меня сбил Киллирил Атаксанэ. Вместо извинений он и Сареаш Дросу начали только издеваться и перекидывать мои вещи вместе со своими дружками, – пояснила девушка. – Мимо проходили стихийники пятого курса и увидели это все. Стомиан первым заступился… В итоге парни подрались. Потом подключились и другие адепты с боевого факультета.
– А Тирел как там оказался? – не поняла я.
– Пришел, когда начался спор и ругань.
– Ясно.
А сама подумала, что со стороны Стомиана и Тирела было благородно не дать оскорблять Кирану. Пусть вампир и избегал сейчас девушку, но не остался в стороне.
Меня позвали и я пошла к своему факультету. Пока я проходила свою полосу препятствий, на части полигона, где шла тренировка бытовиков, вспыхнул бунт. Адептки курса общей магии усердно, и видимо с явным наслаждением ругались с инструкторами. Я не стала отвлекаться и дошла до конца. Инструктор Найло зафиксировал мой результат и похвалил. Пока шла снова к старту, наблюдала, как появляется магистр Шиарн и разбирается в ситуации. О чем он говорил слышно не было, но девушки явно остались недовольны и разошлись. В дальнейшем их тренировка была похожа на вынужденное одолжение. Бытовички проходили полосу показательно медленно, и сразу же сдавались при появлении первого препятствия.
Поскольку я успешно справилась с заданием, инструктор Шираниэн отправил меня на заключительную пробежку еще до окончания занятия и отпустил восвояси.
Я вернулась в общежитие раньше остальных и села делать домашние задания. Сегодня надо было посмотреть учебники и попытаться переделать схему к артефакту Корина. Работы было много, поэтому я торопилась выполнить все как можно скорее. На удивление в гостиную еще никто не вернулся.
Я дописывала последнее задание, когда моя команда появилась. Зашли молча, довольные и загадочные. А вот Тенебрей был еще и в расстёгнутом кителе с резаной раной на боку.
– Ты что с Клутвином дрался? – догадалась я.
Корин бросил на меня спокойный взгляд.
– Не стоит волноваться. Все в порядке, – ответил он мне и пошел в свою комнату.
Ушли приводить себя в порядок и остальные, я снова осталась одна. Доделав последнее задание, переместилась к диванам, расположившись на полу. Меня все же изрядно расстроил факт сражения капитана с Клутвином и разговаривать ни с кем сейчас не хотелось.
Разложив схему, я взялась за книги по ментальной магии углубившись в чтение. Из теории уже знала, что ментальная магия – это определенный вид магических волн, способный проникать в сознание. Не все могли использовать эти волны. Таких специалистов было крайне мало, и они потому весьма ценились. Обычным же магам нужны были специальные усилители, чтобы проникать в сознание других существ. А обмен мыслями и ментальное общение было вообще редким явлением. Им обладали или очень сильные менталисты, или маги имеющие ментальные артефакты, настроенные на друг друга. Артефакт Корина служил неким излучателем, но не воспринимал ментальные волны обратно. Делать всем подобные артефакты было бы затратно и долго. Нужно было сделать так, чтоб артефакт мог и воспринимать мысли других.
В книге магистра Сомерсета я нашла схемы ментальных артефактов. Но артефакт Корина не был похож ни на один из них. Он действительно был индивидуален. Делал его гений.
Я перерисовала на отдельный лист схему ментального приемника и сосредоточилась на схеме артефакта своего жениха. Найти и выделить силовые линии передающие мысли по аналогии из учебника, мне удалось. А вот значение остальных оставалось непонятным.
– Лея, идем ужинать, – позвал меня Элдрин, вставая из-за своего стола и потягиваясь.
Пришлось идти вместе со всеми. Есть сейчас не хотелось, и я ковыряла рагу в тарелке, раздумывая над схемой и совсем не аристократично подперев голову рукой.
Было такое ощущение, что схему я все же уже когда-то видела, но не могла припомнить где и когда. Расстроившись на свою несообразительность и забывчивость, я подумала, что сейчас бы получила выговор от отца за несобранность, если бы он был жив. Его помощь и совет были бы сейчас как нельзя кстати. Я подумала, а что бы он сделал на моем месте?
Припомнила, что ему тоже приходилось переделывать чужие артефакты. Как правило, он начинал с того, что снимал схему закрепляющую авторство другого артефактора, так называемую «печать». Печать усиливала магию и маскировала матрицу. Мы с отцом их не ставили, хорошо скрывали силовые линии артефактов, так что повторить их было сложно. А вот остальные артефакторы пользовались этим методом чаще. И я подумала, а что если и в артефакте Корина присутствует такая печать? Тогда она то и является основой тех линий, что мне не удается разгадать. Чтоб переделать артефакт мне предстоит прежде всего распознать кто являлся автором и снять ее. Иначе при вмешательстве в силовые плетения артефакт испортится и перестанет работать совсем. Идея была настолько внезапной, что я поняла, что это и есть разгадка. Нужно было вернуться и срочно проверить свою теорию.
Я поднялась из-за стола.
– Мне нужно срочно обратно, – объявила я. – Всем приятного аппетита.
На меня все уставились.
– Стоять! – услышала я приказ Корина, как только собралась сделать первый шаг. И остановилась от того, каким тоном это было произнесено. А тон был грозным и весьма непримиримым. Стало немного страшно.
– Пойдешь, когда поешь, – пояснил он и кивнул в сторону моей нетронутой тарелки.
Судя по взглядам остальных, они были с ним согласны. Пришлось сесть обратно. Быстро запихнув в себя несколько вилок рагу и набив, напоследок, полный рот, я быстро встала и промычав снова «приятного аппетита», быстро, чтоб меня не остановили больше, ушла из столовой. По переходу я уже почти бежала.
Ворвавшись в гостиную и скинув плащ, я села перед схемой выделять печать артефактора. Поскольку мастер был мне неизвестен, то я начала с линий, которые не вписывались в схему. Вычленив их, я пыталась по основе понять, чья же работа передо мной. У каждого артефактора были свои печати, по которым и можно было определить, кто делал это изделие. У отца была тетрадь с печатями всех артефакторов, с которыми ему приходилось работать, но я не помнила, брала ли я ее с собой? В своем горе я мало задумывалась, что может пригодиться.
Перерыв свои чемоданы, я нашла стопку книг и записей, которые посчитала нужными забрать. Отбрасывая в сторону все что сейчас было не нужно, я все же нашла тонкую черную тетрадку. Обычно он предпочитал все держать в голове и не вел записей. Но вот печати артефакторов он все же переписывал, запоминать их все было сложно.
Я радостно воскликнула. Вернулась в гостиную перелистывая страницы, в поисках похожей печати.
Как раз зашли парни с Линеттой, а я села обратно за столик. Элдрин переодевшись ушел, за ним ушли гулять Линетта и Стомиан. Пока я нашла примерно похожую схему и читала записи к ней, сзади на диван присел Тенебрей, а потом пришел Тирел, расположившись читать учебник напротив меня.
Под печатью в тетради была запись «Черный артефактор аргимагистр Шагенер, вампир» и дальше была запись к формуле разрушения.
– Твой артефакт делал магистр Шагенер? – задала я некроманту уточняющий вопрос.
– Не знаю, Лея. Мне артефакт достался от отца, он не говорил, откуда получил его, – все же ответил некромант мне. – Это было очень давно.
Понятие «черный артефактор», которое я встретила в тетради, применялось в профессиональном сленге инквизицией и означало, что маг занимался запрещенной в королевстве магией. Если темные артефакторы использовали для создания артефактов темную силу, то черные артефакторы делали артефакты смертельные или высасывающие магию других существ. Но теперь я знала с чьим артефактом мне предстоит работать. Я снова углубилась в схему дорисовывая печать. Теперь все встало на свои места. Мне нужно было сначала разрушить печать, а потом переделать серьгу, так, чтоб она воспринимала волны обратно.
– Лея, ты не ужинала почти, – вдруг услышала я от Тенебрея.
Я не стала отвечать. Мне осталось только нарисовать новую схему. Открыв учебник магистра Сомерсета, я нашла схему заклинания ментальной магии для чтения мыслей другого существа и перерисовала ее адаптируя под ту, что уже была. Если убрать печать, и правильно составить и рассчитать вектора магических потоков, то новая схема вполне вписывалась в старую. Мне предстояло на основе кристалла создать нечто новое.
Закончив чертить и рассчитывать матрицу, я расписала поэтапный план работы. Переделывать артефакт предстояло в уходящую луну. Значит на следующей неделе.
– Лея, поешь, – услышала я и мне пододвинули блюдце с кусочком пирога и чашкой чая.
Я не заметила, как появился Кинеш и принес вечерний чай.
– Лея, ты свалишься завтра от усталости, – добавил Тирел.
– Я закончила схему, – отчиталась я.
И отложив свои записи с удовольствием откусила пирог с ягодами.
– Ты знаешь, что когда ты вот такая, у тебя становиться взгляд немного безумным? – спросил меня Тирел, подбирая мои записи и рассматривая.
– Какая? – не поняла я.
– Занятая своими изобретениями, – пояснил вампир.
Они с Корином разглядывали чертежи. Я отпила чай и снова вгрызлась в пирог. У меня проснулся аппетит, и я с удовольствием ела.
– Ты точно закончила? – как-то раздраженно поинтересовался Тенебрей, на что я утвердительно кивнула ему. – Хочешь услышать, как пробудить второй источник?
Я замерла, не донеся очередной кусок пирога до рта.
– Канешно, – пробормотала я, проглатывая порцию.
– Не говори ей, – вмешался вампир, – пусть поест хотя бы сначала.
Я обиженно посмотрела на Тирела.
– Пока могу рассказать о русалках, – все же смилостивился он. – Ты интересовалась.
Я запила пирог чаем и согласно кивнула, приготовившись слушать.
– В нашем королевстве у русалок есть свой город, называется Флария и расположен в море Свершений. Никогда там не бывал, но говорят он очень необычный.
– Город на воде, – добавил Корин. – Находится около города Трин, там граничат три герцогства, мое, Клутвинов и Сенье. Действительно необычный. Раньше русалки жили на скалах и в гротах у побережья, но потом, когда стали заводить семьи с другими существами, был построен город на воде. Дома плавают связанные между собой.
Я попыталась представить плавающий город. Признаться это плохо у меня получалось.
– Да, это сейчас русалки заводят семьи, а раньше они заманивали путников и моряков, околдовывая своим пением. Проводили с ними какое-то время и потом топили.
Я налила себе вторую чашку чая и взяла следующий кусочек пирога. Ела теперь спокойнее, внимательно слушая.
– Ну, то что они имеют две ипостаси, ты теперь знаешь, – продолжал парень. – В воде они почти всемогущи, ни один стихийный маг не может с ними сравниться по контролю над водной стихией. Когда есть контакт с водой, они могут создавать порталы в другие водоемы и перемещаться куда-угодно. Могут управлять водными существами и нежитью. А еще русалкам свойственна магия предсказаний. Но они могут и запутывать… Верить им не стоит, обман в их крови с древних времен. Раньше они ненавидели других существ и только необходимость размножаться, останавливала их от уничтожения прибрежных деревень и моряков.
– Села не показалась мне злой, – заметила я.
– Села – дочь главной жрицы у русалок, – пояснил Корин. – Она отличается от остальных. Поскольку главная жрица является представителем их народа, то она обязана быть грамотной и политически терпимой, иначе их всех уничтожат. Свою дочь жрица воспитывала, готовя тоже в жрицы. И Села даже училась в школе и колледже.
– Да, большинство русалок безграмотны и весьма привередливы. Они поклоняются богу воды и раньше приносили ему в жертву мужчин. Отсюда и их безграничная сила в водной стихии. Но даже сейчас бывают случаи, когда моряки пропадают и больше их не находят.
Я посмотрела на свое кольцо с жемчужиной.
– Какие у него свойства, Лея? – спросил у меня Тенебрей.
– Оно подсказывает правильные решения, – ответила я.
– Правильные решения для кого? – услышала я риторический вопрос Тирела. – Я бы не стал доверять полностью такому подарку.
Существует легенда, о том, как появились русалки. Одна знатная и магически одаренная аристократка, которую предал возлюбленный, от отчаяния, сбросилась со скалы в море, не желая больше оставаться среди живых. Но бог морей и океанов был настолько очарован ею, что решил сохранить ей жизнь, и сделал своей женой. Девушка стала богиней ледяного пламени и воды. Несмотря на статус, о котором мечтали бы многие, она не была рада этому и только озлобилась. Своего бывшего возлюбленного она убила отомстив, а вот позже родила девочку, не наследующую божественного происхождения. Ее муж разозлился на неверную супругу и изгнал ее. А вот младенца оставил. Чтобы ребенок не умер, он подарил ей способность плавать и дышать, чтоб и жить в воде, и вторую ипостась. Именно эта девочка стала прародительницей всего морского народа. С тех пор русалки всегда желали обрести свою любовь, как богиня-мать, но в итоге испытывали ненависть к своим возлюбленным и убивали их в итоге. А богиня, с тех пор, не может вернуться в океан и обитает в ледяных реках и озерах.
Я доела пирог и допила свой чай, подперев голову руками, внимательно слушая Тирела. О происхождении богов я знала мало. Мои знания ограничивались лишь именами основных божеств.
– Коварство в крови русалок, Лея, – продолжал вампир. – Не стоит им доверять. Любой подарок, может иметь неприятные последствия.
И все же я не была согласна с Тирелом. Его не было в тот момент, когда Села подарила мне кольцо и не знает всех обстоятельств.
– Я учту, – лишь ответила ему. – Но я сама буду решать, как поступать.
Вампир вздохнул обреченно.
– Садись на диван, – услышала я сзади от Корина.
И он потянул меня перехватив за пояс к себе. Пристроившись рядом и подобрав ноги, я приготовилась слушать дальше.
– Рассказывай, – попросила я некроманта.
Он усмехнулся и приподнял бровь. Весь его вид был весьма довольным собой, как у объевшегося мышами кота.
– Что я получу в награду? – фиолетовые глаза светились коварными искрами.
– Ты обещал, – напомнила я.
– Жаль, – вздохнул он. – Я не догадался, что можно было еще поторговаться.
И властно потянул меня еще ближе к себе полуобняв. Я возмущенно пискнула.
– Не стоит сейчас, я и так весь вечер смотрю как ты издеваешься над собой и молчу.
Я возмущенно посмотрела на него.
– Мать нашего Тирела – светлая эльфийка, – начал рассказывать Тенебрей. – Из очень древнего рода. Ее дом такой же знатный как у Истеда. Видимо знания, которыми она обладает ей достались от предков.
– Да, – подтвердил Тирел. – Отец ее похитил и, в противоречие традициям, сделал первой женой. Это позже, под давлением клана ему пришлось взять вторую и третью жену.
По законам вампиров, глава клана должен был взять в жены только истинную вампиршу. Вполне логичным было то, что нарушив правила, отец Тирела был вынужден пойти на уступки своего улья и совета вампиров.
– То, что мы сейчас тебе расскажем, леди Хлоя просила хранить в тайне. Если бы не давний долг, она бы ничего не сказала, – продолжил Корин, – даже Тирелу.
Я понимающе кивнула. В таких случаях было принято давать клятву молчания, но с меня ее не требовали, а такое было возможно только если сильно доверяют. Жест я оценила.
– Тирела пыталась убить вторая жена князя. Ей хотелось, чтобы наследником стал ее сын. Учитывая, что вампиры и так были против княгини-эльфийки, она могла бы добиться своего. Ей кто-то сумел найти кинжал из лучистого сплава, вот им она и пронзила сердце Тирела, закрыв его в гробнице подземелья, чтоб металл успел сделать свое дело. Когда его удалось обнаружить артефакт выпил почти весь темный источник, а наш друг находился на грани смерти… Обнаружив своего сына в таком состоянии леди Хлоя и пошла на ритуал пробуждения второго источника. Вампира убить трудно, а без источника магии он бы умер точно. Мать Тирела рискнула.
Я сочувственно посмотрела на друга. Тирел сидел, поджав губы и делал вид, что читает учебник, а до нас ему нет дела. Рука Корина легла на мою голову, перебирая волосы. Было приятно, и даже плевать на присутствие вампира. Отстраниться на положенное по приличиям расстояние мне не давал Тенебрей. Я почти лежала рядом с ним.
– Пробудить второй источник можно лишь тогда, когда полностью опустошён первый. Условия пробуждения тоже не простые. Светлый источник пробуждает светлый маг, темный – только темный маг. Активатором является карлит, он способен пробудить неживое. А потом в кристалл вливается светлая магия. И через него уже можно активировать второй источник. Заклинание закрепляющее новый источник силы, леди Хлоя передала Тирелу.
– Ты же знаешь, что такое карлит? – задал вопрос Тирел.
– Да работала с ним впервые, когда делала Радугу.
– Передача магических сил через карлит, сложный и не простой для мага процесс, – объяснил вампир. – Мама сказала, что был момент, когда она почти сдалась и думала, что ничего не получиться. Гарантировать, что все выйдет как надо во второй раз, никто не может.
– Спасибо за информацию, – поблагодарила я. – Это лишь подтверждает, что есть способы справиться с любой ситуацией, даже самой отчаянной.
Корин понимающе посмотрел на меня.
– Лея, когда ты собираешься переделывать артефакт Корина? – спросил вампир. – Уходящая луна начинается на следующей неделе.
– Вот на следующей неделе и собираюсь, – ответила ему.
– Разрушить печать другого мага не просто. Возьми и меня с собой, – попросил он.
– Эм, – мне не хотелось, чтобы кто-то присутствовал при этом, – я подумаю.
– Лея, я правильно понял, что понадобится открытый водоем и вода? На улице уже холодно, ты можешь промерзнуть, – заметил вампир. – Если бы ты была вампиром, я бы не беспокоился, нам холод не страшен.
– Ты о чем? – спросил его некромант.
Рука Корина перебирающая мои локоны замерла. А я скривилась. Говорить, что придётся снимать печать в ледяной воде я им не собиралась, чувствуя в глубине души, что поддержки в этом деле мне не получить. Однако Тирел оказался более сведущ в артефакторских делах, чем мне бы того иногда хотелось. Он то и принялся пояснять Корину.
– Магия требует определенных жертв, тем более такая сложная. Схема предполагает преломление лунного света в воде. Открытый водоем подходящий для этого – озеро. Делай выводы сам…
Корин напрягся.
– Значит, все отменяется, – услышала я жесткий, не терпящий возражений ответ.
А я недовольно поджала губы и засопела.
– Ну, спасибо, Тирел, – поблагодарила я друга. – «Удружил»! Вот не зря говорят: «Молчание – золото…», лучше бы ты не влезал!
Тирел хмыкнул и усмехнулся.
– Леечка, правду бы все равно узнали, когда бы ты пришла с капитальным обморожением, – возразил он мне. – И тогда, ты получила бы по своему аппетитному заду, за сокрытие ценной информации. А я как один из участников команды, обязан следить, чтоб до игр ты оставалась здоровой. – И добавил уже обращаясь к Тенебрею: – Ты серьезно? Мне кажется, что она скорее тебя свяжет и ограбит, чем откажется от своей идеи… Я же говорю: взгляд сумасшедшего мага. И все схемы составлены.
Слова Тирела были не далеки от истины, от своей затеи я отказываться не собиралась ни за что.
– Лея, ты простудишься, оно того не стоит, – сказал некромант, снова пропуская мои волосы между пальцами. Его спокойный тон меня несколько покоробил. То есть я тут зря сидела и битый час ломала голову? Я же для него стараюсь, а ему будто все равно!
Поджав обиженно губы я несмотря на сопротивление некроманта, все же оттолкнулась от него и села дальше, скрестив руки и усиленно соображая, как мне выкрутиться и завершить работу.
А в гостиную открыв дверь, вернулся Стомиан.
– Хорошо, – решила, пойти я на уступки. – Возьму с собой Тирела, но артефакт переделаю.
Дракон присел рядом с вампиром.
– Не обсуждается, – снова припечатал Тенебрей.
Мой взгляд недовольно пронзил жениха.
– Вы чего ссоритесь? – поинтересовался Стомиан.
– У нас решается вопрос, что важней: переделать артефакт Корина, или пережить простуду и воспаление легких Леи, – пояснил Тирел.
Видимо понятней дракону не стало и он вопросительно уставился на нас.
– Вот думаю, – ехидно заметил вампир, – кто из вас более упрям? Мои ставки пока что на Хардин.
– В чем проблема? – задал вопрос дракон, оценив мою недовольную позу.
– Проблема в вампирах, слишком распускающих язык, – прошипела я. – И не ценящих чужих усилий некромантах.
– Лее, придётся находиться в холодной воде озера, – пояснил ему Тенебрей. Говорил он вполне спокойно и уверенно. А меня зацепило, что он снова за меня все решает, будто мы уже давно женаты.
– Давайте подогрею на время, – внес свое предложение Стомиан. – Для стихийника, это не проблема.
– Нельзя вмешивать постороннюю магию, – возразила я.
– А если до того, как начнешь работать ты? – не сдавался дракон. – На время хватит. Правда не на долго.
Я была благодарна ему за поддержку. Такой вариант имел место быть, но количество присутствующих увеличивалось, что меня вообще не устраивало.
– Вообще то я не просила о помощи. И лучше вам всем оставаться здесь, я сама справлюсь.
– Что уже придумала, как забрать артефакт у Корина тихо и незаметно? – продолжал потешаться Тирел. – Поверь, это будет не просто…
Я не ответила, поднимаясь с дивана. Разговаривать дальше не было смысла. Пора было идти спать.
– Всем до завтра и спокойной ночи, – попрощалась я.
В комнате пришлось наводить порядок, после поисков тетради. Но у меня было время поразмышлять.
Мне не понравилось, что Корин вмешивается в мои планы. То чего я больше всего опасалась, начало осуществляться. Несмотря на его заботу, его авторитарность мне не нравилась. А что же будет потом, когда он будет иметь полные права, решать за меня мою судьбу? Может дядя и был прав, настаивая, что он не лучший вариант для меня? С Темными лордами вообще было сложно, их вторая сущность меняла сознание. Привыкшие к абсолютной силе и власти, они редко к кому прислушиваются. Что же смогу я ему противопоставить? Да, я – неплохой маг, но против дядиной силы, моя – что небольшая речка, против силы океана. Если Корин хоть в половину такой же сильный маг, то запереть меня в каком-то захолустье, не стоит и выеденного яйца.
Я отправилась переодеваться ко сну. Надев пеньюар и расчесавшись, я долго сидела перед зеркалом просто так. Мысли все время кружились вокруг отца.
Наша работа была не такой простой, как иногда казалось некоторым. Артефакторы чаще взаимодействовали с природными силами и с тонкой структурой магических потоков, выплетая их как нити и соединяя материалы в артефактах, чем остальные маги. Приходилось иногда обращаться к силе холода, воды, света луны, огня… любой стихии. Мы не брали их грубо, как стихийники, а строили матрицы и сплетали будто узор, пропуская через себя. Не все были готовы на работу в таких сложных условиях. И не все умели взаимодействовать тонко со стихией, потому и артефакторов было мало, а работа оценивалась очень дорого.
Да и сам артефактор не всегда мог в некомфортных условиях, завершить правильно порядок и схему изделия. Если мастер не мог совладать со своим телом, и сосредоточиться на ритуале несмотря на боль и другие помехи, процесс мог быть нарушен, а сам мастер подвергался опасности. Самоконтроль – первое, что воспитывал во мне отец. Эмоциями я научилась управлять в детстве, но к счастью для меня это было не сильно трудно. Несмотря на наши с отцом частые дурачества, во время работы мы всегда оставались собранными и сосредоточенными.
То, что для меня было обыденным и нормальным, сейчас остальным казалось плохим. Меня мог понять лишь тот, кто понимает принцип всей работы. Объяснять, что-либо парням, мне казалось бессмысленным, если даже Тирел, родственники которого тоже были артефакторами, не мог меня понять и поддержать.
Вернулась в комнату я в подавленном настроении.
– Лея, можно с тобой поговорить? – услышала я.
Голос раздался в полутьме комнаты настолько неожиданно, что я испугавшись вскрикнула. Корин оказался тут же рядом со мной обняв. Оказывается, он ждал меня сидя на подоконнике, и я его просто не заметила. Но появляться в моей комнате вот так запросто, входило уже в его привычку. И разозлившись я попыталась оттолкнуть его:
– Уходи немедленно! – приказала я.
– Нет, Лея, не сейчас, когда ты злишься и обижена на меня.
Он не отпустил и лишь прижал мою голову к своей груди.
– Лея, я не могу просто смотреть, когда тебе приходиться оставаться голодной, или находиться в холодной воде, рискуя своим здоровьем. Но больше всего мне трудно, когда ты обижаешься на меня. Прости, что пришлось тебе отказать.
Его слова были приятны, а простое извинение, отозвалось сожалением.
– Но, это моя работа, Корин. Без этого, я не смогу делать вещи, которые делаю. Я привыкла к этому и это для меня все равно, что тем же русалкам остаться без воды. Пытаться запретить мне заниматься артефакторикой – все равно, что оставить без воздуха, еды или смысла жизни.
Корин стоял молча, нежно обнимая. А я пыталась понять, дошел ли до него смысл моих слов.
– Не запрещай мне заниматься любимым делом, – попросила я.
– Я стараюсь… правда. Но боюсь прежде всего за тебя. А еще больше, чем всего остального, тебя потерять по своей же глупости. Я испытываю такие сильные чувства впервые.
А мне снова стало страшно, но уже от его слов. Слишком все быстро происходило, а я никогда не любила никого кроме отца и дяди. Но им я доверяла, а к Корину безоговорочного доверия пока не испытывала, как и не была уверенна, что полюблю так же сильно.
– Нужно учиться искать компромисс, – услышала я его слова.
Я подняла голову и взглянула ему в глаза.
– Мне тоже было неприятно, что ты сражался с Клутвином, – заметила я. – По моему мнению, это было не обязательно.
– Лея, защищать тебя от посягательств остальных – мое право. И я хочу, чтоб до того же Тарина дошло, что безнаказанным такое поведение не останется. Если кто-то обидит тебя, то будет иметь дело не только с твоим дядей, а прежде всего со мной.
И я вспомнила, что его еще и ранили. Капитан был одет в домашние брюки и рубашку. Схватив край его рубахи за подол, я взглянула на рану. Она выглядела так, будто прошла как минимум неделя. Я ожидала худшего.
– Лея! – воскликнул Корин рассмеявшись.
И я вдруг осознала, насколько неприлично поступила. Тут же отпустила и мои щеки покрылись румянцем.
– Прости, не подумала, – призналась я.
– Но твой порыв мне понравился, – услышала сквозь смех, от чего запылали еще и мои уши. – Это – ерунда, не стоит переживать. Мне пришлось подставиться.
– Пришлось? – не поверила я.
– Клутвин все же наш соперник и не стоит показывать свои силы в полную. Пусть останется ощущение, что нас можно победить. Тогда и от него не придётся ждать много сюрпризов.
В его словах был смысл.
– Нет. Мне, конечно, приятно твое беспокойство, но ты не представляешь насколько лишила меня теперь сна, – продолжал смеяться некромант.
