Текст книги "Самарская область"

Автор книги: Э. Дмитриева

Соавторы: П. Кабытов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 41 страниц)

светомаскировке, за спекуляцию и т. д.

В борьбе с дезертирством и уклонением от военного учета применялись повальные проверки

населения и даже облавы. Например, в Куйбышеве в 1944 г. в соответствии с решением горкома

партии и вышестоящих государственных органов горисполком и его отделы принимали конкретные

меры: создавались специальные бригады и комиссии, проводились проверки в общежитиях,

квартирах, «облавы в местах скопления народа». Эти меры были эффективны. Так, только за 1944

год в Куйбышеве было выявлено 3038 человек, уклонявшихся от военного учета, задержано 152

дезертира. В условиях жестокой войны репрессивные меры в деятельности местных органов

власти воспринимались населением как оправданные.

* * *

Сложившаяся обстановка вызывала повышенное внимание к нашей области со стороны

разведок воюющих с нами государств, а также некоторых нейтральных и союзных стран. Засылая

и вербуя новых агентов, они нацеливали их деятельность на проведение шпионажа. Разведки

воюющих стран пытались развернуть диверсионную деятельность на предприятиях оборонной

промышленности и транспорте, ослабить моральный дух тыла путем проведения профашистской

пропаганды, распространения среди населения пораженческих и провокационных слухов. Из

общего числа выявленных в годы войны на территории области агентов Германии более половины

были обезврежены в 1942 году.

Органами контрразведки было задержано на территории области несколько диверсионных

групп абвера. Не меньшую активность проявила японская разведка, действовавшая под

прикрытием дипломатического представительства, прибывшего в составе дипкорпуса в 1941 г. в

Куйбышев. При аресте в 1942 году агента японской разведки, осевшего в г. Сызрани, были изъяты

веские доказательства шпионской деятельности и подготовки диверсионного акта на одном из

оборонных предприятий.

В годы войны был разоблачен ряд агентов польской разведки, действовавших по заданию

эмигрантского правительства в Лондоне, а также английских разведорганов.

Коллектив самарских контрразведчиков, возглавлявшийся в годы войны генералами Е. П.

Питоврановым, М. К. Каверзневым и другими офицерами, не раз в противоборстве с врагом

показывал образцы мужества и отваги.

Запасная столица

15 октября 1941 г. Государственный Комитет Обороны принял решение, учреждавшее по

сути «запасную столицу» в Самаре (тогда – Куйбышев).

«Ввиду неблагоприятного положения в районе Можайской оборонительной линии ГКО

постановил:

1. Поручить т. Молотову заявить иностранным миссиям, чтобы они сегодня же

эвакуировались в г. Куйбышев.

2. Сегодня же эвакуировать Президиум Верховного Совета, также Правительство во главе с

Молотовым (Сталин эвакуируется завтра или позднее, смотря по обстановке).

3. Немедленно эвакуироваться органам Наркомата Обороны и Наркомвоенторга в г.

Куйбышев, а основной группе Генштаба в г. Арзамас».

Судьбу Москвы решали дни.

Почему именно нашему, небольшому по тому времени городу суждено было стать запасной

столицей? Близость к фронтам, один из важнейших в государстве железнодорожных узлов, прямое

сообщение с Уралом, Сибирью, Дальним Востоком, Казахстаном и Средней Азией, центр одного из

крупнейших военных округов... Ну и наконец – Волга – транспортная магистраль и водная

преграда, защищавшая город с запада.

17 октября 1941 года в Самару приезжает М. И. Калинин – председатель Президиума

Верховного Совета СССР. Одновременно в город прибывают маршал К. Е. Ворошилов – член ГКО,

А. А. Андреев – секретарь ЦК ВКП(б), А. Ф. Горкин – секретарь Президиума Верховного Совета

СССР, М. Ф. Шкирятов – зам. председателя Совета Народных Комиссаров СССР и другие

партийные и государственные работники. В Куйбышев были эвакуированы часть аппарата ЦК

партии, ЦК ВЛКСМ, ряд наркоматов, дипломатический корпус. Но вместе с тем многие

государственные

и

партийные

руководители оставались

в

Москве.

Правительство,

государственный комитет обороны, Генштаб и другие органы власти продолжали работу по

мобилизации сил на отпор врагу в осажденной столице.

Несколько позднее в Куйбышеве обосновался Исполком Коминтерна во главе с Г.

Димитровым.

Дипломатические миссии прибыли в Куйбышев 20 октября. Они, разумеется, не могли

остаться вне поля зрения советской контрразведки. Вместе с дипломатами в Куйбышев была

откомандирована значительная часть – около 400 человек – из состава 2-го Главного Управления

НКВД СССР во главе с заместителем начальника Управления полковником госбезопасности

Бутенко.

Очевидно, в этом же поезде в тюремном вагоне были привезены и арестованные:

командующий Военно-Воздушными Силами Красной Армии Герой Советского Союза П. В. Рычагов;

главный инспектор ВВС дважды Герой Советского Союза Я. В. Смушкевич; командующий

противовоздушной обороной СССР Герой Советского Союза Г. М. Штерн и еще 19 высших

командиров Красной Армии. Через пять дней они были расстреляны в пригороде Куйбышева.

Вместе с дипломатическим корпусом в Куйбышев приехал и значительный штат работников

Наркомата иностранных дел СССР. Возглавил всю деятельность аппарата, а также связь с

иностранными миссиями по самым различным вопросам зам. наркома иностранных дел А. Я.

Вышинский.

С этого времени Куйбышев стал местом рождения многих международных акций.

Посол Великобритании С. Криппс записал в своем дневнике 21 октября 1941 года: «Прошлой

ночью я видел Вышинского и понял, что нас обвели вокруг пальца. Хоть это и произошло случайно,

ситуация чрезвычайно серьезная. Советское правительство не приехало в Самару. Нет здесь

также и сотрудников из учреждения Микояна. Генеральный штаб не переехал, а сам Молотов,

несмотря на все свои заверения, тоже остался в Москве. Мы изолированы и ничего не можем

предпринять...»

Городские власти предоставили посольствам лучшие старинные особняки в центре,

принадлежавшие когда-то купцам, промышленникам, именитым чиновникам. Сохранились адреса

почти всех иностранных миссий и посольств: посольство Афганистана – ул. Куйбышевская, 137;

Греции – ул. М. Горького, 126; Великобритании – ул. Куйбышева, 151; Болгарии –

Молодогвардейская, 126; Югославии – ул. Фрунзе, 51; Ирана – ул. С. Разина, 106; Монголии –

Красноармейская, 24; Норвегии – Молодогвардейская, 119; Польши – ул. Чапаевская, 165; Тувы –

Красноармейская, 34; Чехословакии – Фрунзе, 113; Швеции – ул. Красноармейская, 15; США –

Некрасовская, 62; Турции -ул. Фрунзе, 57; Японии – ул. Чапаевская, 80; Бельгийская миссия – ул.

Садовая, 196; Английская военная миссия – ул. Степана Разина, 106; Австралии – ул.

Куйбышевская, ПО; Канады – ул. Чапаевская, 181; Комитет национального освобождения Франции

– ул. Куйбышевская, 111. Пока не установлены адреса посольства Мексики и миссии Кубы.

В гостинице «Гранд-Отель» расположился зарубежный корреспондентский корпус.

Бывший шведский посланник вспоминал: «Посол США Стейнхардт со своим персоналом был

размещен в здании средней школы... Можно утверждать что угодно, но только не то, что он был

доволен. Я сказал послу, что в данной обстановке мы вряд ли можем рассчитывать на что-то

лучшее, но он не захотел меня слушать. С видом оскорбленного человека Стейнхардт возразил:

«Я поступил на дипломатическую службу не для того, чтобы вот так страдать. Я поступил на нее,

чтобы получать удовольствие от жизни. Вы должны согласиться, что здесь все так убого. Мы

попали в западню».

Одновременно началось строительство бункера-убежища, рабочего кабинета – то есть

дублирующей Ставки Верховного Главнокомандующего И. В. Сталина на самый крайний случай.

Имевшиеся в распоряжении советского командования разведданные рисовали картину

создания весной 1942 года гитлеровского ударного кулака, который должен был обрушиться

повторно на Москву либо напрямую с западного направления, либо обходным маневром через

Сталинград и далее вверх по Волге. Это, вероятно, и стало главной причиной ускорения начала

работ по строительству сверхсекретного объекта в Куйбышеве.

Основные работы начались в феврале 1942 года. Они велись силами «Метростроя» и

местными специалистами. Размах работ был немалым: 25 тысяч кубометров грунта, 5 тысяч

кубометров уложенного бетона, тонны оборудования.

Система обеспечения бомбоубежища по тем временам была современна и надежна. Так,

энергоснабжение бункера выходило на городскую электросистему и Безымянскую ТЭЦ.

Освещение подземелья могло осуществляться с помощью дизеля или электролитных батарей.

Особое значение имела система воздухоснабжения и вентиляции. Восемнадцать фильтров

качественно очищали поступавший с поверхности воздух. Инженеры и рабочие тщательно

монтировали систему водоснабжения и канализации.

Объект был принят в эксплуатацию 16 декабря 1942 года. На завершающем этапе

строительства оформлялись центральные помещения бункера: зал заседаний и комната Сталина.

Площадь зала заседаний 70 кв. м. Он защищен был более чем 30-метровым слоем земли и

бетона. В то время бункер считался практически неуязвимым. Была сооружена уменьшенная копия

станции московского метро «Аэропорт». Строители создали помещение таким образом, что

возникло ощущение воздушного пространства. Полукруглый белый потолок уходит вверх, не

оставляя ощущения глубокого подземелья. Обстановка зала заседаний воспроизводила деловую

атмосферу одного из рабочих помещений Сталина в Кремле. Т-образный стол, большая карта с

указанием фронтов на стене, столы секретариата и офицеров связи, мягкий свет бра на боковых

стенах и люстр.

Строительство уникального бункера началось, проходило и завершилось в глубокой тайне.

В Самаре в начальный период войны решались многие сложнейшие вопросы военно-

хозяйственного, мобилизационного и внешнеполитического характера.

Заместителю председателя СНК СССР Н. А. Вознесенскому поручалось представлять

правительство СССР в г. Куйбышеве, руководить работой наркоматов оборонной

промышленности. По решению Политбюро ЦК ВКП(б) секретарь ЦК партии А. А. Андреев,

находившийся также в Куйбышеве, наделялся полномочиями от имени ЦК партии руководить

деятельностью обкомов Поволжья, Урала, Средней Азии и Сибири по вопросам организации

промышленности и сельскохозяйственных заготовок.

Пребывание правительственных и партийных органов страны в Куйбышеве способствовало

ускорению ввода в действие эвакуированных предприятий, перестройке работы промышленности

на военный лад. 7 ноября первого года войны на площади имени Куйбышева парад и

демонстрацию трудящихся приветствовали М. И. Калинин, К. Е. Ворошилов, Н. А. Вознесенский, Н.

М. Шверник.

В 1941-1943 гг. за дверями посольских подъездов с разноцветными флагами иностранных

государств готовились многие важные документы, определявшие во многом ход и исход второй

мировой войны.

В нашем городе в посольстве Болгарии в октябре 1941 года, в критические дни битвы под

Москвой обсуждались ошеломляющие и ныне события. О них рассказывает, со слов маршала К.

С. Москаленко, Д. М. Волкогонов в книге «Триумф и трагедия»... При разборе дела Л. П. Берия в

1953 году он показал, что в 1941 году Сталин, Берия и Молотов обсуждали вопрос о капитуляции.

Они договорились между собой отдать немцам Прибалтику, Молдавию и часть других республик.

Пытались связаться с Гитлером через болгарского посла. Посол заявил, что «никогда Гитлер не

победит русских, пусть Сталин об этом не беспокоится». Сталин в беседе с послом молчал.

Говорил Молотов, назвав предложение «возможным вторым Брестским договором». Посол

отказался быть посредником в этом сомнительном деле, сказав, что «если вы отступите хоть до

Урала, то все равно победите». После войны бывший болгарский посол Стаменов подтвердил все

это.

Различные вопросы двусторонних отношений стояли в повестке дня встреч советских

государственных деятелей и дипломатов с представителями США и Англии: Гопкинсом, личным

представителем президента США; министром иностранных дел Великобритании А. Иденом в

декабре 1941 г.; послами: США – Стендли; Великобритании – Керром; премьер-министром

Великобритании Черчиллем в августе 1942 г.; лидером республиканской партии -Уилки – сентябрь

1942 года. Эти встречи проходили как в Москве, так и в Куйбышеве. Они дали союзным странам

возможность обменяться мнениями по наиболее важным вопросам, связанным с ведением войны,

способствовали укреплению делового сотрудничества между ними и в конечном счете послужили

делу создания и укрепления антигитлеровской коалиции.

Сложные дипломатические переговоры велись в посольствах Японии, Ирана, Польши.

Осенью 1941 года в Самару прибыли Председатель Совета Министров Польши,

Главнокомандующий вооруженными силами генерал Сикорский, командующий польской армией на

территории СССР генерал Андерс и начальник штаба генерал Климецкий. Генерала Сикорского

принял в Самаре 1 декабря М. И. Калинин, а 3 декабря в Москве переговоры с Сикорским и

Андерсом вел И. В. Сталин. Была подписана Декларация правительства СССР и Польши о дружбе

и взаимопомощи... А 5 декабря генерал Сикорский снова приехал в Самару. После приема в

посольстве Польши Сикорский и Андерс в сопровождении Вышинского выехали в Бузулук, Тоцкое

и Татищево инспектировать формировавшиеся там польские части...

В Самаре, в посольстве Чехословакии шли переговоры и об организации на территории

СССР воинского формирования чехословацкой армии. В 1942-1943 гг. в г. Бузулуке был создан под

руководством будущего президента Чехословакии (а тогда полковника) Л. Свободы 1-й

Чехословацкий батальон, а позднее, в 1944 году, армейский корпус, внесший определенный вклад

в победу над фашизмом и освобождение Чехословакии.

Здесь же, в Самаре, при посольствах Великобритании и США были созданы военные миссии

с чрезвычайными полномочиями. Они являлись координаторами в ответственном и важнейшем

деле поставок Красной Армии вооружения и стратегических материалов для нашей оборонной

промышленности.

В мае 1942 года по инициативе правительства США, которое специально обращалось по

этому поводу к Вышинскому в Самаре, была установлена прямая радиотелефонная связь между

Вашингтоном и Москвой, что позволило более оперативно, без промежуточных инстанций, решать

вопросы неотложных союзнических отношений.

Работники Наркомата иностранных дел почти .ежедневно информировали Правительство (И.

В. Сталин, В. М. Молотов, А. И. Микоян) о встречах, переговорах с дипломатами, о позициях по

крупным стратегическим и межгосударственным вопросам и даже о мелких бытовых делах.

Вся дипломатическая переписка велась, разумеется, под грифом «Секретно». Но иные из

донесений имели широкий общественный резонанс.

Так, второй секретарь посольства СССР в США. В. Базыкин в донесении Вышинскому в

Самару сообщил следующее: 21 октября 1941 года Сергей Васильевич Рахманинов дал в

Вашингтоне авторский концерт, прошедший с громадным успехом. Концерт состоялся в честь

воюющей Красной Армии, и весь гонорар, 4 000 долларов, Рахманинов через посольство передал

на медикаменты для раненых...

А. Я. Вышинский, видимо, должным образом оценив случившееся, 16 января подписал

письмо на имя члена Политбюро В. М. Молотова с предложением: 1) Опубликовать в прессе

статью о творчестве С. В. Рахманинова; 2) Организовать письмо Рахманинову от имени лучших

исполнителей его произведений – Оборина, Глиэра, Игумнова; 3) Подобрать изданные в России

программы, афиши, пластинки с музыкой Рахманинова и дипломатической почтой отправить в

США; 4) В музыкальный сезон 1942 года публично исполнить несколько произведений

Рахманинова. Молотов был – «За»! Как пишет известный самарский писатель А. А. Павлов –

«Самара стала своеобразным порогом, с какого началось возвращение высочайшего искусства

композитора и музыканта Сергея Васильевича Рахманинова в Россию. Навсегда.

Куда легче, поди, было Сергею Васильевичу в свой смертный, уже недалекий, час на

чужбине»...

Огромный рост влияния СССР на международные отношения, глубокое уважение к

государству, несущему на себе основные тяготы борьбы с фашизмом, выразились в официальных

заявлениях и конкретных дружественных действиях представителей иностранных государств.

Но не только в официальной форме выражалось уважение к ратному подвигу советских

воинов-освободителей. Так, норвежский посол Р. Андворд 14 августа 1943 года сдал свою кровь на

Куйбышевской станции переливания крови, адресовав неизвестному солдату следующие строки:

«Пройдут столетия, и дети Советского Союза и других свободолюбивых народов с горящими

глазами будут читать в книге истории главу «Храбрый русский солдат спасает цивилизованный

мир». Со всех концов Норвегии несутся мысли о победоносной Красной Армии с благодарностью

за мощное усилие в борьбе против общего врага. Я отдаю кровь из моего сердца».

Кровь Р. Андворда была перелита старшему лейтенанту Петру Цевко, который находился на

излечении в Куйбышеве. Вскоре норвежский посол получил от него письмо: «От всей души

благодарю вас за кровь, которая влила в меня новые силы, – писал воин. – Радостно становится

на душе, когда сознаешь, что народ Вашей страны вместе с нами ведет героическую борьбу со

злейшим врагом всего прогрессивного человечества. Я верю в победу, после которой мы вместе с

Вами будем строить новый мир, бороться за процветание науки, техники, искусства...» Вот и такие

немеркнущие строчки есть в летописи Великой Отечественной войны, которая проходила через

историю нашего края и судьбы самарцев.

М. И. Калинин уехал в Москву в декабре 1941 года, тотчас после разгрома под столицей

немецкой армии.

Дипломатический корпус оставался в Самаре до августа 1943 года. Только после битвы на

Курской дуге, когда окончательно определилась наша победа, иностранные представительства

стали покидать Самару. Выезжали они специальными поездами. Первый поезд с дипломатами

отправился 11 августа, последний – 21 августа. Вслед за ними вернулся в Москву и Наркомат

иностранных дел. А Самара продолжала жизнь обычного провинциального русского города

военной поры. Впрочем, не совсем обычного: Самара стала одним из важнейших арсеналов

фронта.

Сталь Победы

На пересечении двух оживленных магистралей Куйбышева – Московского шоссе и

Кировского проспекта – на высоком постаменте установлен необычный памятник – боевой самолет

Ил-2. Это не макет – это один из тех штурмовиков, что в годы Великой Отечественной войны были

грозным оружием советских летчиков. Недаром же «черной смертью» называли гитлеровцы эти

замечательные машины. А делали их здесь, на Волге, искусными руками рабочих, инженеров и

техников куйбышевских авиационных заводов.

В небывало короткие сроки все производственные мощности Самары были мобилизованы

на нужды фронта. В пользу оборонной промышленности перераспределялось все, что было

возможно – рабочая сила, материальные и финансовые средства. В короткие сроки было

налажено массовое производство военного снаряжения, армейской обуви и одежды, пищевых

концентратов. Стремительно менялось индустриальное лицо края. Появились сразу авиационные

и подшипниковые заводы, завод аэродромного оборудования и многие-многие другие.

Пожалуй, не было ни одной крупной операции Великой Отечественной, в которой бы не

использовалась боевая техника, созданная руками рабочих области. Если в целом по СССР в годы

войны валовая продукция авиационной промышленности выросла в 4, то в Поволжье – в 5 раз.

Самарские самолетостроители изготовили и отправили на фронт самолетов-штурмовиков – 36163.

Подобную цифру даже представить трудно. Но и это не все. К концу войны из цехов авиационного

завода вышло еще 4996 «летающих крепостей» – так летчики окрестили тогда

усовершенствованный, более мощный штурмовик Ил-10, наводивший на противника панический

ужас.

Летавший во время войны на Илах летчик первого класса подполковник запаса К. М.

Котляровский писал: «Мы знали, что на заводе трудятся женщины, подростки, пенсионеры,

инвалиды. Несмотря на это, завод выпускал прекрасные машины. За время войны я не помню

случая отказа в воздухе двигателя или системы самолета Ил-2». Двадцать шесть раз коллектив

авиационного завода № 18 за годы войны удостаивался Красного знамени Государственного

Комитета Обороны.

Знаменательным для моторостроительного завода имени М. В. Фрунзе (поставлявшего

моторы для Ил-2), стал май 1942 года: в этом месяце они собрали моторов больше, чем на

московской площадке до эвакуации. Чтобы понять смысл трудового подвига, надо иметь в виду,

что за какие-то полгода в тяжелейших условиях суровой зимы был построен завод, равный по

мощности тому, который строился и перестраивался без малого тридцать лет! В августе 1942 года

заводу впервые было присуждено Красное знамя ГКО, а с ноября 1943 по январь 1945 года завод

удерживал его на протяжении пятнадцати месяцев.

Сделать все возможное и сверх возможного для фронта – с такой думой шли в холодные,

плохо оборудованные цехи рабочие авиационных заводов и тех предприятий, которые находились

в одной связке с авиастроителями и поставляли им комплектующие для боевых самолетов. Если

завод имени М. В. Фрунзе делал моторы, то с завода аэродромного оборудования,

перебазировавшегося с Украины, авиационные предприятия получали узлы крепления пушек,

блочные держатели для подвески бомб, пулеметные установки. Рабочие и инженеры

«Металлиста» готовили вооружение – скорострельные пулеметы ШКАС, установки турельные,

синхронные, крыльевые. 9 ГПЗ, организовав на новом месте производство, снабжал

авиастроителей подшипниками. Без этого, как и без мотора, штурмовик не мог подняться в небо

войны.

Оценивая подвиг авиастроителей, Сергей Владимирович Ильюшин сказал: «Он совершен

потому, что люди защищали свое Отечество и верили в Победу».

Авиационные заводы теснее других предприятий были связаны с фронтом. Летчики-

фронтовики прямо на заводе получали боевые машины и на них улетали на фронт. Рабочие из

первых уст узнавали, что нужно для победы. Заводские ремонтные бригады помогали

восстанавливать боевую технику непосредственно в боевых частях, там, где базировались и

поднимались в небо самарские штурмовики. От Сталинграда до фашистского логова прошла с

авиационными частями бригада, которую возглавлял Константин Федорович Борташевич. Она

восстановила и вернула в строй около 400 самолетов. 465 восстановленных машин было на счету

бригады Ивана Ивановича Матвеева. Мастер Павел Николаевич Фролов отремонтировал 25

машин. Одну из них в январе 1943 года под Ржевом он восстанавливал под огнем противника. Вот

как переплелись судьбы рабочих и воинов.

520 рабочих, техников, инженеров и служащих перебазировавшегося в Самару

подшипникового завода (ныне 9 ГПЗ) стали солдатами, защитниками Отечества. Их рабочие места

заняли жены, матери, дети.

Трудно начинали подшипниковцы свое производство: подшипник – деталь сложная,

ответственная. Осваивая выпуск подшипников, рабочие одновременно выпускали минометы,

снаряды, гильзы, фанаты и литье. На счету заводского коллектива – 70 тысяч минометов, 500 тыс.

снарядов и гильз к ним, 2,5 миллиона гранат...

18 марта 1942 года заводчане дали первый подшипник для танков. А до конца войны завод

поставил танкостроителям 2 миллиона подшипников, что обеспечило ежегодное комплектование

30 тысяч танков Т-34 и ИС. Получали продукцию 9 ГПЗ и авиастроители.

Фронтовики, вернувшиеся на завод, а вернулось лишь 118 (из 520!), остались довольны

работой товарищей: завод в области был в числе лучших предприятий, 6127 производственников

отмечены медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.».

Недалеко от Волги, в Линдовом городке обжил свою новую площадку бывший 1 Московский

подшипниковый завод, ставший Самарским 4 государственным подшипниковым заводом (4 ГПЗ). В

ноябре 1941 года завод выпустил первые 3 тысячи подшипников. В декабре – 59 тысяч штук. А в

1942 году – уже 10 миллионов 703,5 тысячи, в 1943 – 13 миллионов 506,5 тысячи штук. И дальше –

по восходящей. Нужды обороны удовлетворялись полностью. Коллектив завода завоевал на

вечное хранение переходящее Красное знамя ГКО.

Рабочим Самарского завода имени А. А. Масленникова, известного с начала века как

трубочный завод, не пришлось переживать многого из того, с чем столкнулись коллективы

эвакуированных предприятий. Но война и перед ними поставила задачи посложнее тех, которые

решались ранее.

Заводу, известному среди оборонных предприятий высокой организованностью, ГКО

поручил освоить выпуск в кратчайший срок реактивных снарядов для реактивной артиллерии –

знаменитых «катюш». Свободной производственной площадки для этого не оказалось. Было

принято решение приспособить для реактивных снарядов инструментальное производство.

Изыскали необходимое оборудование, оснастку, подобрали высококвалифицированных

специалистов.

Так появился на заводе новый, специализированный цех. Возглавил его Василий Зверев, а

заместителем у него стал Александр Мурысев. Всего один месяц был отпущен заводу на освоение

новой продукции. И через месяц фронт начал получать из Самары снаряды, которые наводили

ужас на фашистов.

Одновременно завод наращивал выпуск своей основной продукции – боеприпасов для всех

родов войск.

Высоко держали честь завода его посланцы на фронте. Летчик Петр Потапов повторил

подвиг Н. Гастелло. Посмертно удостоен звания Героя Советского Союза. Также посмертно это

высокое звание присвоено командиру взвода Ивану Седову и пулеметчику Алексею

Красильникову. Вернулись в родную Самару с Золотыми Звездами на груди Василий Мухин и Иван

Смоляков.

28 октября 1944 года центральные газеты опубликовали Указ Президиума Верховного Совета

СССР о награждении куйбышевского завода КАТЭК орденом Ленина. Это было признанием

особых заслуг завода. Те «тридцатьчетверки», «КВ», что шли в атаку на врага, те «ЗиСы»,

«газики», «эмки», что мчались по фронтовым дорогам, были снабжены электрооборудованием,

которое выпускал завод КАТЭК.

Завод дал фронту 1402 воинов, среди них 35 девушек. 209 защитников Родины не вернулись

домой... Ветеран завода Петр Семенович Фофанов прошел боевой путь от Заполярья через

Прибалтику и Польшу до Берлина. Дважды считали его погибшим. Ордена Александра Невского,

Отечественной войны, Красной Звезды, многочисленные медали, десятки благодарностей

свидетельствуют о мужестве, героизме, военном умении офицера.

Ушли на фронт 875 кадровых рабочих Средневолжского станкостроительного завода, что

составило более половины трудового коллектива. Не вернулись на родной завод – 223! Токарю

инструментального цеха лейтенанту Федору Санчирову посмертно присвоено звание Героя

Советского Союза.

Те, кто остался в цехах, приняли подкрепление – женщин, детей, ветеранов. Наряду с

выпуском основной продукции – обычных станков – завод организовал производство специальных

станков для оборонной промышленности, боеприпасов и оружия.

Никто из рабочих Куйбышевского судоремонтного завода не предполагал, что они, все время

занимавшиеся ремонтом судов, будут выпускать боеприпасы. Но война внесла свои коррективы.

170 человек из них отправились в армию. Поредевшие ряды пополнили вчерашние школьники. «В

четырнадцать лет, – вспоминал ветеран завода Иван Михайлович Желнин, – я стал учеником

токаря. Начальником цеха был Кузнецов Петр Иванович, но его призвали... Его сменил ненадолго

Антипов Иван Александрович. Но и ему не удалось поработать: тоже повестка, и вскоре он погиб

на фронте, защищая Родину. Поставили начальником Обмоина Василия Александровича. Под его

началом такие, как я, мальчишки трудились для победы всю войну...».

Пожалуй, не было ни одной крупной операции Великой Отечественной войны, в которой бы

не использовалась боевая техника, созданная руками рабочих Куйбышевской области. Если в

целом по СССР в годы войны валовая продукция авиационной промышленности возросла в 4

раза, то в Поволжье – в 5 раз.

Чрезвычайно сложной была проблема топлива. Особенно большая потребность была в

нефти, которая использовалась не только как топливо, но и как сырье для выработки горюче-

смазочных материалов, крайне необходимых фронту.

В области в 1942 году было добыто черного золота в 2,7 раза больше, чем в 1940 году, и в

1,3 раза больше, чем в 1941 году. ГКО поставил перед Куйбышевским нефтекомбинатом задачу –

увеличить в 1943 году добычу нефти на 60,8 процента по сравнению с предыдущим годом. Добыча

нефти в 1945 году против 1940 года увеличилась в 4,7 раза.

Но мало было добывать нефть. Ее нужно было еще переработать в авиационный бензин

для самолетов, в дизельное топливо для танков, в смазочные материалы. Вот почему в рекордно

короткий срок был построен Сызранский нефтеперерабатывающий завод. Первый эшелон

бензина, полученного на заводе, 20 июля 1942 года был направлен на Сталинградский фронт.

Более тысячи мощных танков ежесуточно заправлялись куйбышевским топливом.

В военные годы в области родилась и газовая индустрия. В 1942–1943 годах по решению

правительства был построен самый крупный для того времени в стране газопровод Бугуруслан –

Куйбышев. С сентября 1943 по июль 1945 года промышленные предприятия Куйбышева получили

260 миллионов кубических метров газа, что сберегло 370 тысяч тонн привозимого издалека

каменного угля и высвободило 20 тысяч вагонов. За этими сухими цифрами -трудовой героизм

нефтяников и добытчиков газа. Они внесли неоценимый вклад в победу над врагом.

Самоотверженно трудились работники местной промышленности. Особенно отличились в

выполнении

фронтовых

заказов

районные

промкомбинаты Борского,

Подбельского,

Похвистневского и Камышлинского районов области.

Война вызвала колоссальную потребность в людях – для комплектования армии, для

восполнения боевых потерь, для расширения военного производства и строительства различного

рода сооружений. В связи с мобилизацией в армию на 1 января 1942 года в области не хватало 70

тысяч рабочих. На предприятия оборонного значения были переведены тысячи рабочих местной

промышленности, коммунального хозяйства, 9 тысяч учащихся старших классов, студентов и

домашних хозяек. За годы войны было мобилизовано для работы в промышленности,

строительстве и на транспорте 128,5 тысячи человек. В 1945 году удельный вес женщин в

промышленности области составлял 54,3 процента, на железнодорожном транспорте – 48, на

водном транспорте – 40 процентов. Кроме коренного населения – русских, татар, мордвы, чуваш, в

состав рабочего класса нашего края влились украинцы, белорусы, узбеки, таджики, казахи,

киргизы. Здесь ковали победу над врагом представители многих народов Союза ССР.

Как известно, Самара являлась крупнейшим транспортным узлом Средней Волги. В период

Сталинградской битвы большое значение приобрел труд железнодорожников и речников. Только в