Текст книги "Самарская область"

Автор книги: Э. Дмитриева

Соавторы: П. Кабытов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 41 страниц)

агитационного характера, 1105103 экземпляра газет, открыл 18 школ грамоты в красноармейских

частях. При отделе, переименованном вскоре в политический, была организована театральная

секция, осуществлявшая руководство красноармейскими театральными кружками. Шла работа по

организации красноармейских клубов. Наконец, главной работой отдела явилось издание журнала

«Красная Армия». Материалы архива губернского военного комиссариата свидетельствуют о

широком привлечении местных работников литературы и искусства к агитационно-

пропагандистской деятельности в частях Красной Армии. Так, приказом военного губернского

Комиссариата от 25 февраля 1919 г. на должность инструктора-организатора культурно-

просветительского отдела зачислялись литераторы Ф. Е. Комаров (Яровой) и А. Я. Дорогойченко.

Заведующим библиотеки при красноармейском клубе имени Карла Либкнехта с декабря 1918 г. по

март 1921 г. работал поэт И. И. Тачалов, библиотекарем в красноармейских клубах работала Н. А.

Павлович, учителями в красноармейских школах были Я. М. Тисленко, Н. Ф. Жоголев, А. С.

Неверов. Все они составили авторский актив журнала «Красная Армия», редколлегию которого

возглавил А. Я. Дорогойченко. Его публицистическая деятельность отличалась особой

напряженностью. Число статей, листовок, написанных им, так велико, что простое перечисление их

заняло бы много места. Выступал он и как поэт. Тематика и пафос его лирики определяются

заголовком сборника, который вышел в Самаре в 1919 г.: «Боевые песни красноармейца».

Основное произведение А. Я. Дорогойченко, роман «Большая Каменка», выйдет в свет позже, в

1927 г. Вся жизнь А. Я. Дорогойченко, как и его творчество, будет связана с Поволжьем, с первыми

годами Октября, с гигантской борьбой двух миров, с первыми шагами строительства нового мира.

Журнал «Красная Армия», редактируемый им, интересен и знаменателен не только

собственно художественными публикациями, но и тем еще, что здесь впервые был организован

отдел критики. Успех журнала во многом был связан с именем А. С. Неверова, выступавшего на

его страницах в качестве прозаика, публициста и критика164.

Эстетическая позиция журнала «Красная Армия» отражала общее направление поиска путей

развития нового искусства, характерное для эпохи 1920-х гг., и наиболее ярко воплотилась в

критических статьях и рецензиях Неверова. Можно сказать, что он явился выразителем программы

журнала. В этом смысле значительный интерес представляет его статья «О чем писать и как

писать», опубликованная в первом номере журнала (март 1919 г.). В ней Неверов размышляет о

тех критериях, которые составляют отличительные черты новой литературы, рожденной в ходе

«коренной ломки всего». Четко и обстоятельно Неверов аргументирует основную мысль статьи:

новая литература должна идти по пути реализма. «Несомненно, писать надо о жизни. Это прежде

всего. О жизни, с ее требованиями, железным законом вечно двигаться, идти вперед и только

вперед, к обновлению, к формам, в которых сама жизнь становится ценной, интересной,

счастливой»165. Новая литература должна активно утверждать свой положительный идеал.

Писатель в художественных образах запечатлевает жизнь, основанную на борьбе за все лучшее,

идеальное в ней. Статья свидетельствовала об увлеченности Неверова эстетикой

пролеткультовского искусства, что особенно ярко отразилось в высказанном здесь отрицании

старой культуры как культуры буржуазной, противопоставлении ей пролетарской литературы, в

которой господствует «здоровый свободный дух, сильный размах молота, глубокий врез плуга»166.

Эстетические принципы Неверова получали поддержку в творчестве М. Герасимова, Я. Тисленко,

А. Дорогойченко, П. Ярового.

Агитационно-просветительскую и эстетическую программу журнала «Красная Армия»

разделяли журналы «Зарево Заводов» (Самара) и «Отклики» (Сызрань). На титульном листе

журнала «Отклики» значилось: «Еженедельный пролетарский орган, литературно-художественный,

общественно-политический, научно-популярный». Редактором журнала стал К. А. Федин,

163 Михайлов А. Д. Периодическая печать Средневолжской области 1838-1928 гг.: Библиографический

справочник. Самара, 1928.

164 См. об этом: Скобелев В. П. Александр Неверов. Критико-биографический очерк. М.: Советский

писатель, 1964. С. 63–64; Страхов Н. Александр Неверов. Жизнь и творчество. Куйбышев, 1977. С. 182-183.

165 Неверов А. С. О чем писать и как писать \ Красная Армия. Самара. 1919. № 1. С. 59.

166 Неверов А. С. Указ. соч. С. 59.

приглашенный в январе 1919 г. в Сызрань, чтобы при уездном отделе народного образования

основать новый журнал. 5 марта 1919 г. в сызранской газете появилась программная статья о

задачах и значении провинциального журнала. Автором статьи был К. А. Федин. «Провинциальный

журнал, – писал он, – должен сосредоточить в себе все отрасли знаний, необходимых

пролетариату деревни. Он должен отражать все жизненные проявления, охватить политику,

народное хозяйство, народное здравие, искусство, образование, будить талант и мысль и

воспитывать читателя политически. Главное же, он должен быть всем понятным и стать всем

родным, своим, любимым. Несомненным залогом успеха журнала является самая тесная живая

связь с широкими рабочими и крестьянскими массами»167.

Журнал выполнял важную функцию: он собирал молодые литературные силы под флагом

борьбы за новую культуру. Как и в журнале «Зарево Заводов», в «Откликах» основной состав

авторов – поэты. Произведения, публикуемые на страницах журнала, не избежали влияния поэтики

Пролеткульта. Они искренне и восторженно воспевали революцию, но делали это в стихах,

наполненных абстрактной риторикой, условно гиперболическими образами. Стихи были разными

по мастерству. Одни – художественно беспомощные, в других чувствовалась рука зрелого

мастера. Здесь, прежде всего, нужно назвать М. Герасимова («Мы»), Ф. Шкулева («Я коммунист»).

Не избежал поэтического соблазна и сам К. А. Федин, опубликовавший под псевдонимом К.

Алякринский стихотворение «Триолет маю».

Тема города, завода, столь характерная для пролеткультовской поэзии, становится ведущей

на страницах литературно-художественного альманаха «Зарево Заводов». Первый выпуск

альманаха открывался программным стихотворением Герасимова, давшем название этому

изданию: «Зарево Заводов».

Поэт употребляет излюбленную пролеткультовскими поэтами метафору: Россия – огненная

тройка, устремленная вдаль:

И тройкой огненной Россия

Клубит в пророческую даль

И брызжет искры золотые

С копыт рубиновая сталь.

Раздробленные груды туч, грохочущий гром в небе – все говорит о грандиозных переменах.

Герасимов поет восторженное приветствие новому государству с его названием РСФСР, которое

употребляется здесь как синоним Родины, России.

Условия гражданской войны и, что важнее, подчинение издательской деятельности

агитационно-пропагандистским задачам настоящего момента обуславливали судьбу этих

журналов: «Зарево Заводов» вышло в количестве двух номеров (1919 г.), журнал «Отклики»

тиражом в 300 экземпляров – семь раз, журнал «Красная Армия» – девять. В целом журналы

пользовались успехом у читателей, их знали не только в Самарском крае, но и в других губерниях

России.

Наиболее ярким литературно-художественным изданием Самары первой половины XX века

явился журнал «Понизовье». Судьба журнала неразрывно связана с историей культурного

строительства в Самаре, с процессом становления советской литературы.

«Понизовье» – литературно-художественный журнал ЛИТО Самгубполитпросвета – был

организован в 1921 г. В марте этого года вышли первые три номера журнала тиражом в 300

экземпляров. Последующие 4, 5, 6 книжки журнала, тираж которых уже составил 1000

экземпляров, вышли в 1922 г. На этом издание журнала прекратилось.

По своей структуре «Понизовье» тяготел к «толстым» журналам. В нем имелись разделы

поэзии, прозы, литературной критики, хроники культурной жизни. В разделе поэзии публиковались

стихи Александровского, Крайского, Герасимова, Колосова, Жоголева, Пришельца, Тисленко,

Ширяевца, Ярковского. Отдел прозы был представлен в основном произведениями А. С. Неверова

и Н. А. Степного, который опубликовал в «Понизовье» «Сказки степи» и главы из романа «Семья»,

в качестве литературных критиков выступали Е. Лукашевич, А. Михайлов, В. Кузьмин, С. Спасский,

А. Смирнов (Треплев).

Журнал ориентировался на сплочение всех литературных сил губернии, к участию были

привлечены литераторы, не примыкавшие ни к одной из группировок 1920-х гг.

Среди участников журнала значился А. К. Гольдебаев (Семенов), старейший самарский

журналист, издававший до революции «Самарскую газету для всех», с 1902 г. – участник

горьковских сборников товарищества «Знание». В числе сотрудников журнала был А. А. Смирнов

(Треплев), литературный и театральный критик, начавший свой творческий путь на страницах

«Самарской газеты» еще в начале 1890-х гг., друг А. М. Горького. Согласился работать в журнале

167 Цит. по статье: Левинсон 3. К. А. Федин и сызранский журнал «Отклики» \ Волжская коммуна. 1959.

20 сентября.

Скиталец (С. Г. Петров).

В первом номере «Понизовья» было объявлено об участии в журнале 58 литераторов, из них

– 28 самарских. Столь широкий и довольно пестрый состав сотрудников объясняется

организационной и художественной политикой журнала.

Характеризуя общую концепцию журнала, отмечу, что здесь развивались и утверждались

принципы реалистического искусства. На страницах журнала широко обсуждались вопросы

гражданской активности писателя как главного условия познания новой действительности, шел

поиск новых литературных форм, соответствовавших изменившемуся содержанию. Не подлежит

сомнению, что высокая активность литературной жизни Самары находилась в непосредственной

связи с позициями лидеров литературной Самары А. С. Неверова и Н. А. Степного. В «Понизовье»

Неверов опубликовал 9 литературно-критических статей и рецензий. Наибольший интерес

представляют собой статьи «Мертвое тело» (№ 6, 1922) и «Писатель и описатель» (№ 4, 1921).

Последняя написана о романе Н. А. Степного «Пролетарий», в которой А. С. Неверов размышляет

о процессе формирования романного мышления Степного: сущность и своеобразие которого

определены характером самой эпохи.

Один за другим писатель создает четыре романа: «Пролетарий» (1918– 1921), «Семья»

(1919), «Перевал» (1922) и «Коммуна» (1925). Все они объединены одной проблемой духовных

исканий личности в сложном, противоречивом послереволюционном обществе. Романы не

однозначны по своему художественному исполнению. Лучший из них – «Семья» – был удостоен

первой премии на Всероссийском конкурсе Московского ЛИТО, художественные просчеты в других

романах привели к тому, что они оказались отвергнутыми современниками и справедливо забыты

сейчас. На основной недостаток художественной манеры Н. А. Степного указал А. С. Неверов,

анализируя роман «Пролетарий»: «Автор... взял очень сложную эпоху наших дней, в избытке

переполненную подъемами и падениями, верой и безверием, героическим размахом и

обывательским брюзжанием. В ней слишком много оттенков, миллион ощущений и передавать эту

эпоху надо широким полотном, но у Степного все это проходит отдельными колчьями, обрывками».

И далее А. С. Неверов заявил: «...он ...не художник, а вечно бегущий куда-то фотограф,

размашистый, но не совсем грамотный писарь»168. Степной прислушивался к советам и критике

Неверова.

В 1930 г. вышел журнал «Волжская Новь», издававшийся в Самаре до 1936 г.169. В журнале

не была сформулирована литературная программа, его задача определялась конкретными

обстоятельствами: освещать вопросы культурного строительства в крае и быть организатором

массового литературного движения. Руководство журналом Крайком ВКП(б) возложил на опытных

партийных работников. В числе редакторов «Волжской Нови» был Иосиф Абрамович Вайнер

(1900-1937) – ректор Средневолжского Комвуза, член редколлегии журнала «Коммунист»,

политредактор Государственного издательства в Самаре. В 1934-1935 годах редактировал журнал

Иван Игнатьевич Куликов (1900-1935), журналист, организатор первой вечерней городской газеты

«Рабочая Самара», редактор газеты «Красная Мордовия», видный деятель мордовской культуры.

В центре внимания средневолжских литераторов, объединившихся вокруг журнала, были вопросы

его жанровой структуры. Высказывались пожелания не превращать «Волжскую Новь» в копию

«толстого» журнала. Предлагалось развивать жанры новеллы, стихотворения, литературных

портретов знатных людей края, зарисовок. Это должно было способствовать привлечению в

литературу молодых авторов. Малые жанры давали возможность оперативно реагировать на

быстро меняющуюся жизнь. Об этом же говорил на 1 съезде Союза советских писателей Илья

Эренбург: «С такой быстротой меняется наша жизнь, что писатель сел писать роман, а к концу

работы он замечает, что его герои переменились. Вот почему форма классического романа,

перенесенного в нашу современность, требует от автора фальшивых заявок, а главное –

фальшивых концовок». Очерк, протокол, стенографические записи, исповеди представлялись

писателю не случайными, а продиктованными жизнью170.

168 Неверов А. С. Писатель и описатель \ Понизовье. 1922. Кн. 4. С. 48; В. П. Скобелев в статье

«Поиски романа (Н. Степной, П. Дорохов, Артем Веселый)», не отвергая оценки романа «Пролетарий»,

данной А. С. Неверовым вместе с тем указывает на историко-литературную значимость данного и других

романов Н. А. Степного, по-своему отразившими поиск форм романного мышления в первые

послереволюционные годы. Н. А. Степному, как и А. Веселому и П. Дорохову, «удалось открыть читателю как

размах «простонародной революции», так и нелегкие маршруты ее передвижения». Удалось потому, –

продолжает далее исследователь, что они одними из первых стали на путь «романного» мышления,

оказались у истоков его на новом этапе развития эстетического сознания \ Скобелев В. П. Слово далекое и

близкое. Самара, 1991. С. 279.

169 Издание краевых журналов в стране было повсеместным и связано с деятельностью РАПП. Кроме

Самары журналы издавались: в Ленинграде – «Литературный Современник» (1933-1941), в Ростове-на-Дону –

«На подъеме» (1927-1935), в Архангельске – «Звезда Севера» (1932-1935), в Н. Новгороде – «Натиск» (1931-

1935), в Воронеже – «Подъем (1931-1935), в Хабаровске – «На рубеже» (1934-1937), в Смоленске –

«Наступление» (1931-1935).

170 Эренбург И. Г. Речь на I съезде Союза советских писателей \ Первый Всесоюзный съезд советских

Большую работу вел журнал по подготовке к 1 съезду советских писателей.

Наиболее интересным в журнале был поэтический отдел. Он был гораздо богаче, чем

отделы прозы и критики. Более широк был круг поэтов, привлеченных к работе в журнале,

разнообразнее тематика, жанры. Стихи и поэмы в журнале печатали В. Жалынский, М. Алтайский,

А. Алдан, М. Битов, В. Багров, И. Булкин, Ю. Благов, А. Возняк, М. Дорошин, Н. Жоголев, Н.

Клементьев, И. Кривошеее, Вс. Лукин, С. Наливнин, В. Углев, Стихван Шавлы и другие. Среди них

особенно выделялась поэзия Виктора Багрова. Литературная деятельность его началась в 1930 г.,

когда на страницах журнала и газеты «Средневолжский Комсомолец» появились стихи «Рождение

колхоза», «Зерно», «По Волге идет хлеб». Спустя четыре года критика говорила о нем как о

талантливом поэте, вполне овладевшем мастерством. Так, характеризуя творчество

средневолжских литераторов, И. М. Машбиц-Веров отметил как удачную поэму «Наследство

профессора Волкова». Лаконизм, четкость языка, насыщенная деталь, богатство лексики

свидетельствовали, по утверждению критика, о мастерстве поэта171. В 1936 г. критик Л. Широков (Л.

А. Финк) писал о Багрове, что поэт «сумел овладеть музыкой стиха», богатством ярких

художественных образов, а стихотворение «Если я задумал о высоком...» указало и на то, что он –

мастер лирической композиции172. Вместе с тем, критики указывали на просчеты поэта, ратовали

за освобождение его поэзии от условно-романтического словаря.

Первый номер альманаха «Волжская Новь» вышел в 1937 г. Тираж его составил 2000

экземпляров, периодичность – три книги в год. Альманах издавался недолго. К 1940 г. тираж

альманаха был снижен, издание сократилось до двух книг в год, и в 1940 году выпуск альманаха

прекратился. Возобновился альманах в годы войны.

Редактировал альманах в 1930-е гг. Влас Захарович Иванов-Паймен. Сын чувашского

крестьянина-бедняка, он с детских лет испытал нужду, социальное и национальное угнетение.

Трудовая деятельность В. 3. Паймена началась с 10 лет в 1917 г. Он рано приблизился к

революционной борьбе. После октября он становится красноармейцем, затем работает

ответственным секретарем в Волкоме ВЛКСМ, после чего уезжает учиться в 1930 году в Самару,

где последовательно учится на Рабфаке, в пединституте, а затем в аспирантуре. С 1933 г.

редактирует чувашскую газету «Колхозник», с 1936 г. – руководит Средневолжским отделением

Союза советских писателей. В. 3. Иванов-Паймен был инициатором многих коллективных трудов,

среди которых в первую очередь необходимо назвать книгу «Максим Горький в Самаре» и сборник

фольклорных материалов о В. Чапаеве. Творческий путь В. 3. Иванова-Паймена был прерван

необоснованным арестом в 1938 году. Возвращение к литературе после долгих лет лагерей и

ссылок ознаменовалось выходом в свет основной книги писателя – романа «Мост», убедительно, в

ярких художественных образах раскрывающего путь к человеческому единству173.

В альманахе «Волжская Новь» участвовали прозаики: И. Горюнов, М. Глухов, А. Кузнецов, В.

Кузьмин, М. Карпов, Н. Морозов, А. Макаров, Л. Правдин, А. Рутько, А. Савватеев, В. Садовский, Д.

Смоллер, В. Солопов, А. Троепольский, И. Фролов; поэты: М. Алтайский, М. Бритов, В. Багров, И.

Булкин, М. Дорошин, Н. Жоголев, В. Лукин, Стихван Шавлы и другие. Значительно расширился

отдел критики: Н. Абалкин, И. Машбиц-Веров, М. Пизов, Я. Роткович. Ф. Попов и другие. К числу

творческих достижений писателей-самарцев следует отнести историческую поэму Виктора Багрова

«Емельян Пугачев», главы которой последовательно публиковались в альманахе. Поэма

раскрывала пафос поиска в истории уроков и образцов, красоты и героики, самоотверженных и

цельных характеров. Молодой поэт рассказал о жизни «засеченной, нищей России». Он сумел

увидеть ее во всей сложности, во всех ее чудовищных контрастах, а образ Пугачева привлекает

своей общественной энергией, монолитностью, безграничной преданностью идеалам,

непоколебимой убежденностью в справедливости своего дела.

В 1930-е гг. существенно изменилась роль газеты в организации литературной жизни края.

Теперь она не только сплачивала вокруг себя литераторов, но активно воздействовала на сам

литературный процесс. Свою задачу газета видела в воспитании литературной критики. С этой

целью на страницах «Средневолжской коммуны», «Крестьянской газеты», «Рабочей Самары» и

других публиковалось большое количество рецензий, обзоров, статей о местной литературе как

московских, так и краевых критиков. Газета настойчиво искала пути воспитания собственно

литературных критиков. С этой целью Л. М. Рубинштейн, редактор «Средневолжской коммуны»,

предлагал «литературное произведение средневолжского писателя пропускать через литературное

писателей. 1934. Стенографический отчет. М., 1934. С. 185. Эту же мысль высказал В. Щербина. Рецензируя

журнал «Заря» (Днепропетровск), он отметил как правильную позицию журнала, публикующего в основном

рассказы, небольшие по размеру стихотворения. (В. Щербина. Литература Днепропетровской области \

Октябрь. 1935. № 4. С. 187).

171 Машбиц-Веров И. М. О творчестве писателей Средней Волги \ Волжская Коммуна. 1934. 17 августа.

172 Широков Л. Победы и поражения. Заметки о журнале «Волжская Новь» \ Средневолжская Коммуна.

1935. 6 сентября.

173 См. об этом: Финк Л. А. Человек, построивший мост \ Финк Л. Живая память. Куйбышев, 1985.

собрание, вечера, не просто читателей, а таких, которые смогут дать по данной книге отзыв»174.

Необходимо отметить еще один аспект проблемы. По данным Крайкома ВКП(б) из 24 человек

писательского актива (1935 г.) 14 являлись работниками газет. Следует отметить, что с

образованием Средневолжского края в Самаре издавалось около 6 газет, большое число

ведомственных, многотиражек и так далее. Газеты издавались в Пензе, Ульяновске, Сызрани,

Кузнецке, Саранске, Оренбурге, Бузулуке, Бугуруслане. Все это требовало огромной армии

квалифицированных работников пера. В 1930-е гг. в провинции окончательно сформировался

новый тип писателя, суть которого кратко сформулировал И. Лежнев. Выступая на съезде

писателей, он сказал: «Писатель несет функцию идеолога и воспитателя масс».

Трагические коллизии 1930 – начала 1940-х гг. (массовые репрессии, когда «звезды смерти

стояли над нами, \ И безвинная корчилась Русь, \ Под кровавыми сапогами \ И под шинами

черных марусь»175, суровые испытания Великой Отечественной) отрицательно повлияли,

естественно, и на литературную жизнь Самарского края. Достаточно сказать, что многие

даровитые, перспективные литераторы безвременно ушли из жизни, иные были вынуждены не по

своей воле покинуть берега Волги, отойти от активного творчества или же полностью подчинить

его требованиям внешних обстоятельств.

Первые послевоенные годы отмечены и новым осложнением идеологической атмосферы в

стране. Одно за другим выходят очень жесткие по формулировкам Постановления ЦК ВКП(б) «О

журналах «Звезда» и «Ленинград», «О кинофильме «Большая жизнь» и другие, утверждавшие

принципы тоталитарного искусства как своего рода «языка власти»176. А это заметно ограничивало

возможности самовыражения художников слова.

«Лицо» литературного Куйбышева тех лет во многом определяли такие прозаики и поэты, как

Н. А. Задонский, В. И. Баныкин, А. П. Савватеев, Н. В. Юртаев, Н. В. Борисов, В. И. Беспалов, Н. К.

Тиханов, К. Д. Киршина, Н. Ф. Жоголев, С. П. Кошечкин, В. Г. Алферов, И. Г. Горюнов, Н. В. Юртаев,

Е. А. Шаповалов, В. Е. Козин, Г. А. Тертышник, Л. Р. Ковалев, Я. Д. Кауфман, Н. Д. Коляструк, С. М.

Эйдлин.

Оценивая поиски этого периода, следует отметить два момента, уже получивших

убедительное истолкование, что называется, по горячим следам, в книге «Советские писатели и

Среднее Поволжье», увидевшей свет в 1959 г. Во-первых, это несомненное лидерство прозы в

ряду других видов литературного творчества: « (...) поэтам не удалось создать по-настоящему

значительных книг, ставших известными за пределами (...) области (исключение составляют только

«Сказки» С. Эйдлина). (...) прозаики достигли гораздо большего». Во-вторых, это пристальное

внимание к «малой родине», к событиям, так или иначе связанным с историей Самарского

Поволжья, к природе этого уголка России: «Узость горизонта, – справедливо отмечается в

упомянутой работе, – понятие отнюдь не географическое. В «Жар-птице» Н. Тиханов не выходит за

пределы одного уезда, давая очень объемную и широкую картину жизни (...) Важно, чтобы тема

вытекала из жизненного опыта писателей, базировалась на запасе его наблюдений, и поэтому

«местная тематика» само по себе никак не может быть признаком узости или ограниченности.

Изучение опыта куйбышевских писателей убеждает, что большинство лучших произведений

написано именно на местном материале («Заволжье» Н. Борисова, «Кровь земли» Л. Ковалева,

«Односельчане» Н. Коляструка, «Повесть о прошлом» А. Савватеева (...)»177.

Естественно, дать подробную характеристику каждому из названных произведений в рамках

нашего обзорного повествования не представляется возможным. Но одно все-таки стоит выделить.

Это «Жар-птица» – повесть, неоднократно издававшаяся не только в Куйбышеве-Самаре и

получившая широкое признание читателей и критики. По своим внешним приметам и

художественной структуре «Жар-птица» очень похожа на традиционный «роман воспитания»:

доминанта внутреннего мира произведения – мотив ученичества центрального героя Коли

Куплинова у жизни. Неторопливо, с психологической обстоятельностью, на густо, колоритно

выписанном бытовом фоне (деталями которого, кстати, являются и выразительные зарисовки

повседневной жизни некоторых сел Самарской губернии), прослеживает Н. К. Тиханов биографию

мальчика. Причем, акцент неизменно делается на драматических сложностях тех реалий, с

которыми постоянно сталкивается взрослеющий Николай. А пафос книги Н. К. Тиханова – в

последовательном отстаивании нравственно-гуманистических ценностей, так или иначе

противостоящих жестоким социально-историческим обстоятельствам. «Жар-птице» присущи и

многие качества языкового мастерства писателя, выделенные современным исследователем:

174 Рубинштейн Л. М. Речь на Совещании в Крайкоме ВКП(б) о состоянии писательской организации и

литературного движения в крае. ПАКО. Ф. 1141. Оп. 40. Арх. 184/268.

175 Ахматова Анна. Реквием \ Октябрь. 1987. № 3. С. 131.

176 Добренко Е. Некто в сером, или Что такое «партийная литература». (Тоталитарное искусство в

социокультурном измерении). \ Волга. 1992. № 2. С. 146.

177 Финк Л. Послевоенная проза писателей-куйбышевцев \ Советские писатели и Среднее Поволжье.

Куйбышев, 1959. С. 197, 199. Знак (...) в цитатах обозначает сокращения, принадлежащие автору настоящей

книги.

«Язык, индивидуальный стиль (...) Тиханова необыкновенно устойчив, не подвержен сколько-

нибудь заметным литературным и иным влияниям. Словарь его не архаичен, но и не

модернизирован под нынешнее просторечие; манера (...), как правило, сказовая, от первого лица,

предполагает гибкость и разговорную сжатость фразы; риторика и напыщенность как авторской

речи, так и в речи персонажей отсутствуют совершенно; характеры изображены обычно при

помощи (...) деталей. Образность тихановского языка состоит не в насыщенности слова

разнообразными смысловыми и эмоциональными оттенками, а в безыскусности лексики (...), что

создает впечатление живой речи собеседника. Слова Н. Тиханова всегда прямо обращены к

читателю»178.

В середине 1950-х гг. обозначается наступление нового этапа исторической эволюции

страны. Завершилась долгая «эпоха Сталина». В искусстве наметилась и стала постепенно

набирать силу позитивная тенденция преодоления «авторитарного монологизма» и становления

«полифонизма как основного качества художественного процесса»179, что по-своему проявилось и

в литературно-общественной жизни Самарского края.

На протяжении конца 1950 – начала 1980-х гг. происходит и заметное расширение корпуса

писателей: к представителям старшего поколения присоединяются удачно дебютирующие

молодые литераторы. Активизируются поэтические искания (не случайно, обстоятельно

анализируя сборник «День поэзии-85», Л. А. Финк сделал вывод: «Поэзия, создаваемая в

Куйбышеве, сегодня, пожалуй, богаче, весомее, значительнее, чем в прошлом»180).

В ряду определенных достижений этого периода можно назвать такие публикации, как книги

«Дружба» и «Зажглась звезда далекая» В. Г. Алферова, «Избранная проза» И. Г. Горюнова, «Если

бы у меня было десять жизней» А. Вятского, «Жигулевская березка» и «Ищу слова простые» Н. Ф.

Жоголева, «Остров четырех богатств» В. Журавлева-Даманского, «Вольные птицы» А. В. Зотова,

«Мост» и «Клеенчатая сумка» В. 3. Иванова-Паймена, «Шхуна» и «На Волге широкой» Н. В.

Кирюшкина, «Голый остров» Л. Р. Ковалева, «Дубовый листок» и «Девочка-Царцаха» И. В.

Корженевской, «Из ночи в день» Н. В. Кошелева, «Роман Бакуров» и «Снова в строю» С. Е.

Кузменко, «Тишина» и «Красные паруса» С. И. Кузнецова, «Солдаты» А. Г. Ламберова, «Ветер с

полей», «Кащеева заводь», «Те, кто в дороге» А. Ф. Леднева, «Нам здесь жить» В. А.

Сокольникова, «Рассказы о Толстом» и «Волга-реченька» Е. А. Шаповалова, «Портсигар для отца»

и «Старое письмо» О. М. Осадчего, «Ночная смена» В. И. Кожемякина, «Ветвь», «Плес»,

«Прикосновение» А. Г. Ардатова, «Ботфорты капитана Штормштиля» и «Девять кругов» Е. Е.

Астахова, «Предгрозье» В. В. Бондаренко, «Глоток солнца» Н. М. Бусыгиной, «Глагол» П. Я.

Гриднева, «Места отеческие» В. А. Евсеичева, «По багровой тропе в Эльдорадо», «Птица войны»,

«Тревожные ночи в Самаре» (в соавторстве) Э. М. Кондратова, «Синее небо после дождя», «Липа

вековая», «Жених и невеста»

Е. В. Лазарева, «Пора травы», «Местное время», «Родительский двор», «Солнечные часы»

О. Н. Маслова, «Горькое счастье» и «Рабочий хлеб» Е. С. Морозова, «Вечный огонь» и «Жигули»

В. Н. Мясникова, «Теплые дыни», «На исходе лета», «Родительские праздники» И. Е. Никульшина,

«Сентябрь в заповедном бору» А. Е. Павлова, «Проселки» В. В. Семенова, «Протока» и «Прогулки

в медовый месяц» В. А. Сидорова, «Люблю невзначай и навек», «Каменная чаша», «Родное имя»,

«Происшествие в новом городе» Б. 3. Сиротина, «Звезда вечерняя», «Большие русские острова»,

«Излучина» А. А. Солоницына, «Обыкновенная лирика», «Весеннее свидание», «Будет утро» В. А.

Столярова, «Рассвет на рельсах», «Зимник» В. А. Суслова, «Русский Марат» С. М. Табачникова и

Б. А. Костюковского, «Тревоги без отбоя» и «В пороховом дыму» М. Я. Толкача, «Свет из окна» и

«След на траве» Е. П. Чепурных, «В этот миг», «Первая охота» Ю. И. Шанькова, «Счастье мое» и

«Осенняя работа» В. В. Шостко, «Заветное беловодье» В. И. Буртового и другие.

Отдельно следует сказать о тех самарских художниках слова, которые посвятили свое

творчество детям. Разумеется, многие писатели адресовали отдельные произведения юным

(достаточно вспомнить хотя бы такие, как «Восемь розовых динозавров» О. М. Осадчего, «Идут

мальчишки на рыбалку» В. Г. Алферова, «В стране поющих сугробов» В. А. Суслова), но для

некоторых диалог с детской читательской аудиторией стал главным делом всей жизни. Особое

место среди них, пожалуй, занимает С. М. Эйдлин, лучшие книги которого «Про вас, ребята»,

«Волшебный ящик», «Клад», «Золотой орешек» и другие появляются как раз на протяжении 1950-

1980-х гг. Это именно творчеству Эйдлина посвящен следующий отзыв Самуила Маршака:

«Считаю автора... талантливым человеком. Он владеет стихом и умеет сочетать назидательность с

занимательностью... Стихи легко запоминаются, иной раз звучат как пословицы, – а это ценно в

стихах для детей...».181 (Отмечу, что перу С. М. Эйдлина принадлежат также произведения

178 Сорокин Н. Николай Кузьмич Тиханов (Тихонов) \ О Волге наше слово. Куйбышев, 1987. С. 269.

179 Казаркин А. П. Русская советская литературная критика 60-80-х гг. (Проблемы самосознания

литературы). Автореферат дисс. докт. филол. наук. Свердловск, 1990. С. 5.

180 Финк Л. А. Живая память. Куйбышев, 1985. С. 178.

181 Цит. по кн.: Молько В. Мы наше время не выбирали. Куйбышев, 1991. С. 121-122.