Текст книги "Выбор (СИ)"
Автор книги: Джули Дейс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 34 страниц)
Глава 23
Я стараюсь быть максимально тихой. И, вероятно, у меня получается. Алестер продолжает сопеть на диване, Эйден тоже не выходил из комнаты, хотя дверь немного приоткрыта, что выдаёт мои планы. Печь торт или бежать за ним было бы слишком сложно или легко. Я остановилась на чём-то между: небольшой кекс, для которого имеется форма и даже свечи, которые остались со дня рождения Алестера. Мне пригодится всего одна, потому что двадцать одну придётся воткнуть в кекс со всех сторон. Пахнет будущим пожаром и ожогами на руках.
Вынимаю своё произведение и быстро наполняю кружки кофе, которое он любит. Я действительно постаралась сделать всё максимально быстро и тихо. У меня получилось. Поджигаю свечку и направляюсь в комнату.
– Ради меня, ты никогда этого не делала, – сонно лопочет Алестер, переворачиваясь на правый бок.
– Не ворчи, – улыбаюсь я, приоткрыв дверь своей спальни.
– Подруга называется.
Показываю ему язык и закрываю дверь мизинчиком, который является единственным помощником в эту самую секунду.
Мне нравится, как тело Эйдена вытянулось на кровати. За прошедшие несколько дней, он оставался дважды. Сегодня третий, и вчера я могла прибегнуть к мольбе, если бы он продолжал отказываться. Я вижу, как ему тяжело. Каким вымотанным он возвращается с тренировок. Каждый раз хуже предыдущего. Я не понимаю, что это за тренировки, ведь он больше не в команде, и когда задаю вопрос, с какой командой он тренируется, получаю ответ:
– С другой.
И он тоже не в ней. По факту, у него нет команды, но он ведь тренируется с какой-то, не меняя место тренировок. Он не говорит, а я не настаиваю и не расспрашиваю. Наши отношения – это всё ещё прыжки в неизвестность. Я не могу сказать, что мы вместе и не могу сказать, что не вместе. Это сводит меня с ума.
Ещё несколько секунд смотрю на массивную грудь, что не скрывается под одеялом и выдыхаю. Если бы у кровати было изножье, то ему пришлось бы подогнуть ноги, сейчас же они немного выступают. Нам приходится умещаться в ней, как Джеку и Розе, будь они на одном обломке, но я вовсе не против. Либо я утыкаюсь в его грудь и засыпаю, либо кладу на неё голову, слушая сердцебиение, которое тоже легко помогает заснуть. Меня тревожит двоякое чувство рядом с ним. Я одновременно спокойна и напряженна, но каждый раз стараюсь выкинуть всё из сознания, сосредоточившись только на том, что он рядом. Мои страхи и комплексы выползают наружу, но и с этим стараюсь бороться. Я воюю с ощущением, что пытаюсь удержать его, но понимаю, что держать нет необходимости. Он остаётся, потому что хочет этого, в ином случае, не вижу смысла идти против самого себя.
Встряхнув головой, сажусь рядом с его бедром и ставлю поднос на колени. Ещё раз отдаю себе отчёт, что не хочу будить, желая смотреть на него до тех пор, пока не проснётся сам, но провожу кончиком пальца по четко выделяющемуся подбородку, благодаря чему веки парня дёргаются. Он медленно открывает глаза и трёт их, фокусируя взгляд на мне.
– С днём рождения, – немного улыбаюсь я.
На миг, его лицо искажает удивление, после её сменяет улыбка.
– Как ты узнала?
– Пришло напоминание на телефон, – пожимаю плечами. – Когда сохраняю номер, что-то синхронизируется. И твой кекс сейчас сгорит или будет с начинкой из воска.
Эйден поднимается на локте, и я пододвигаю поднос ближе. Он тут же задувает свечку.
– Эй, а желание? – смеюсь я.
– Я в это не особо верю, – улыбаясь, сообщает парень.
– Во что ты веришь?
– В то, что желаемого достигаю сам.
– Никакой загадочности, – выдыхаю я.
Эйден подмигивает и вытаскивает свечку, я же перевожу взгляд открытые участки тела. Несколько раз обвожу взглядом тонкий треугольник чуть выше груди и проглатываю слюну. Смешно, что мы находимся максимально близко друг к другу, но не имели ничего больше поцелуев. Да, несколько дней назад продвинулись чуть дальше, и могли бы дойти до большего, но всё снова вышло комом. За это я до сих пор зла на Алестера. Знаю, он искренне не понимает, почему я огорчена на него, ведь произошедшее осталось при мне, но не тороплюсь рассказывать. Его вины нет. Он всего лишь хотел узнать, не подозревая, что могло быть и чему мог помешать. Сейчас я вновь думаю об этом. О том, что могло быть, но не было. В любой другой ситуации, я могла бы запрыгнуть на него и взять всё, чего желаю самостоятельно, но в данном случае, робость шагает впереди меня.
– Ты работаешь сегодня? – спрашивает Эйден.
Возвращаю внимание к его лицу и отрицательно кручу головой.
– Сегодня выставка, я должна попасть на неё. Это по учёбе. Мне нужно как можно больше плесени.
– Надолго?
– Не особо. Нужно посмотреть и определиться с темой.
Парень кивает и делает глоток кофе, после чего протягивает половинку кекса мне.
– Это для тебя, – говорю я.
– Знаю, но я могу поделиться. У тебя голодные глаза.
Да, хотя подозреваю, что по-другому поводу.
Всё равно кусаю кекс и наслаждаюсь мягкой текстурой. Кусочки шоколада тают на языке, благодаря чему одобрительно мычу. Они всегда давались мне максимально просто. Возможно, я выбрала не ту профессию и сейчас должна быть где-то на курсах кондитеров, но науку люблю не меньше выпечки. Алестер на этот случай имеет особое мнение. Он считает, что я могу найти тот золотой баланс в случае с молекулярной кухней. И иногда я действительно думаю, что он прав. Сочетать два любимых занятия в одно, чего можно ещё желать? Реализовать себя в двух областях сразу. На такие курсы у меня не хватит денег, но изучать науку я могу в университете. По крайне мере, потому у меня будет стабильная работа. Стабильность – это то, чего никогда не было в моей жизни.
– Спасибо, – улыбается Эйден.
Он забирает поднос из моих рук и ставит его у ножки кровати. Моё кофе с интригой смотрит на меня, но, вероятно, уже могло остыть, пока я предпочитала пялиться на Эйдена, руки которого, кстати, огибают талию и двигают к себе. В следующую секунду валюсь на кровать, а сверху укрывает одеяло.
Просовываю руки между нами и касаюсь его щеки, погладив поверхность, которая начинает колоться благодаря лёгкой щетине. Карие глаза наблюдают за мной. В них особый чарующий и гипнотизирующий блеск. Он остаётся открытым, в то время как я лишь кажусь такой.
Следом кончиком пальца обвожу линию губ и провожу по бровям. Он снова близко. Я наслаждаюсь теплом тела, приятным мужским ароматом, твёрдыми мышцами и соприкосновением. Палец Эйдена рисует круги на талии, принося с собой ощущение чего-то родного и одновременно незнакомого. Просовываю ногу между его и, положив ладонь на затылок, касаюсь губ. Пальцы, что несколько секунд назад нежно поглаживали кожу на талии, сейчас сжимают его. Поцелуй углубляется. И спустя минуту, Эйден нависает сверху, а мои ладони следуют вдоль идеальной спины. Я хочу его сверху, но он повёрнут боком и остаётся в этом положении. Рука, что покоится под шеей, касается плеча, пока пальцы второй проводят линию по животу, оставляя после себя дурман и крепкий узел внизу. Каждый раз, не получая того физического контакта, я хочу забыться с самой собой, зная, что это не принесёт никакого удовольствия. Это никогда не заменит близость с другим, в моём случае, желаемого до боли и умопомрачения.
Мне уже плевать, что за тонкой стеной кто-то есть. Пусть там будет толпа, я не хочу останавливаться. Веду пальцами вдоль резинки шорт и получаю реакцию. Не ту, которую желала. Эйден разрывает поцелуй, оставляя новый осадок, сотканный из разочарования.
– Я не понимаю, что не так, – с дрожью в голосе, произношу я.
Улыбка, что трогает его губы, нежная и убаюкивающая, но именно сейчас она кажется насмешливой. Парень качает головой и оставляет поцелуй в уголке губ. Я точно уверена: он не импотент, иначе бы не чувствовала, как в живот упирается эрекция.
– Ужасно нетерпеливая.
Хочу подняться, но Эйден блокирует движение, возвращая в прежнее положение. Это перестаёт нравится. Он вновь накрывает мои губы, но на этот раз не отвечаю взаимностью. Да, немного целую, но настолько вяло, что любой перестанет что-то делать и отстранится. Прошибает током, когда его пальцы пробираются под резинку моих шорт и тянут их вниз. Думаю, что всё же получу своё, но нет. Эйден убирает мою руку, когда вновь тянусь к его одежде. Он отрицательно мычит, не разрывая поцелуй и удачно стягивает с меня шорты вместе с трусиками. У меня лишь отсутствие понимания, чего он хочет. Так или иначе, оставляю низ пижамы у ног, сняв её, но не бросив на пол. Сжимаю ноги, но пальцы Эйдена пробираются между ними и следуют вдоль внутреннего бедра, благодаря чему покрываюсь гусиной кожей. Он пробирается ближе к центру, и когда делает то, чего я не ожидала, изо рта вырывается то ли вопль, то ли стон, который заглушается поцелуем. Спина выгибается и пальцы сжимают бедро парня, когда он продолжает водить и делать то, чем я недавно думала заняться самостоятельно. Возможно, я ошибалась. Это может быть приятно, но только не когда приходится ублажать себя самостоятельно.
Губы Эйдена переходят на шею. Это сочетание заставляет меня закрыть рот ладонью и прикусить губу до боли, чтобы не издавать звуков. Парень поднимает голову и встречается с моим взглядом. Если меня не бросает в жар от того, что он делает, то это банальное смущение. Его глаза продолжают смотреть в мои. На губах лукавая улыбка, кажется, он очень доволен тем, что делает и произведённым эффектом. Ещё немного, и я просто обгрызу собственную ладонь до костей. Стоит нажать на какую-то точку, я вытягиваюсь и закрываю глаза. Дорожка из поцелуев по ключице, за которой я сжимаю ноги и получаю резкую вспышку, от которой кружит голову. Не пытаюсь открыть глаза, потому что звёздочки вижу и так, только убираю ладонь от пылающего лица.
– Во сколько ты должна быть на выставке?
Резко распахиваю глаза. Я же не ослышалась? У меня нет галлюцинаций? Он только что довёл меня для оргазма и сейчас интересуется о выставке. Дабы не оказаться дурой, спрашиваю:
– Что?
– Выставка, про которую ты говорила, – напоминает или повторяет парень.
Моё лицо краснеет ещё больше. Кажется, сейчас я готова взять сигарету и нервно покурить, а это даже не секс. Боюсь представить, что будет после него.
– Я… я не могу ясно соображать, когда твоя рука между моих ног, – невнятно бормочу я, но это единственное, о чём действительно могу думать. И если отделаться от смущения, то я хочу ещё.
Тихо смеясь, Эйден убирает руку. В его глазах появляется ещё больше озорного блеска благодаря веселью. Спешно тыкаю по экрану телефона, что покоится над головой и он наконец-то загорается. До меня с трудом доходит смысл цифр. Я прикладываю все усилия, чтобы выйти из состояния эйфории и дурмана, приобщившись к реальности.
Выставка с девяти. На экране начало одиннадцатого. Она уже началась. Отлично. Следователь из меня великолепный.
– Уже началась, – говорю я.
– Пойти с тобой?
Жму плечами.
– Если хочешь. Кто хочет провести свой день рождения изучая плесень?
– Вероятно, кто-то вроде меня, – улыбается Эйден.
Он оставляет новый поцелуй на моих губах и вылезает из кровати. Парень следует к двери, пока перед моими глазами замедленное действие.
Темная копна волос небрежно взъерошена, красные шорты почти как красная тряпка для быка. Они сидят на нём слишком идеально, едва достигая колен. Если бы я была парнем, а он – девушкой, могла сказать, что они неприлично короткие. Широкая спина, которую хочется обернуть руками и уткнуться между лопаток. В ту же секунду понимаю, что самое сексуальное мужчине – его спина. У Эйдена она идеальная. Чуть выше лопаток и ниже плеч, прямо по середине в один ряд расположились пять звёзд. Они закрашены чёрным цветом и сейчас украшают его спину, неся значение, которое мне ещё неизвестно. Я увидела эту татуировку совсем недавно, и понимаю, что их уже насчиталось три. Треугольник на груди, звёзды на спине, римские цифры над правым коленом, но их значение я поняла, как только узнала дату его рождения; там именно она. Не думаю, что есть ещё, но и не заглядывала под шорты.
Чувствую себя неловко, когда остаюсь одна, но это длится недолго. Я хочу провалиться под землю, когда на порог комнаты заходит Алестер. Он выгибает бровь, а моя неловкость переходит в новую форму паники. В голове начинает раздаваться протяжный сигнал SOS и мигать красный цвет. За его спиной появляется Эйден. Парень опирается ладонью на дверь и тоже смотрит на меня. Чудесно. Я полуголая в своей кровати благодаря одному, и хочу исчезнуть с лица земли, благодаря второму. Кроме того, на губах Эйдена продолжает играть улыбка, я хочу ему треснуть, потому что он прекрасно знает, в каком я сейчас положении.
Хороший аргумент прогнать их из комнаты приходит спустя полминуты.
– Я могу переодеться?
– Валяй, – улыбается Алестер. Если он хочет довести меня до ручки, то у него это получается.
Обращаю взгляд к Эйдену, который продолжает стоять в дверях. Я посылаю ему все мысленные сигналы уйти и утащить за собой Алестера, но он словно ничего не понимает, валяя дурака.
– Исчезните оба.
– Ты же знаешь, я предпочту, чтобы разделся Эйден, а он… – Алестер бросает взгляд через плечо и вновь возвращает его ко мне: – Скорей всего видел тебя голой.
– Он не видел меня голой, – акцентирую внимание на отрицании, ведь оно глаголет правду.
Алестер вновь выгибает бровь, а Эйден проводит кончиком языка по губам. Господи, ладно, может быть, видел, но только на половину. Инстинктивно сжимаю ноги и на долю секунды возвращаюсь назад. Я отказываюсь говорить и думать сейчас о том, что было совершенно недавно. Но думаю. Эйден усугубляет всё сексуальной ухмылкой и тем, как смотрит на меня.
– Никто из вас не видел меня голой, теперь я могу остаться одна? – ещё раз спрашиваю я.
– Тогда твой парень переодевается в гостиной, – весело заявляет Алестер.
– Я сделаю это тут, – смеясь, сообщает Эйден. – Мне становится страшно.
– Пожалуйста, дайте мне одеться!
Алестер закатывает глаза и фыркает, но, к счастью, подчиняется и выходит из комнаты, а вот Эйден остаётся. Он закрывает дверь за спиной.
– Оба, – напоминаю я.
– Не-а, – отрезает Эйден, подхватывая свою одежду с комода.
Я пялюсь на него с открытым ртом и широко распахнутыми глазами, в то время как парень натягивает футболку. Следом он стягивает шорты, тут я уже заставляю себя отвернуться и попытаться натянуть снятую одежду под одеялом. Это даже получается. Поднимаюсь с кровати одетая. Эйден тоже натянул джинсы и вернул взгляд ко мне.
Роюсь по комоду, хотя прекрасно знаю где и что лежит. Под его пристальным вниманием, не могу собраться с мыслями. Кажется, я просто тяну время. Не получится копошиться вечно, поэтому вытягиваю платье и кладу его на поверхность комода, после чего достаю лифчик. Наконец-то выпрямляюсь и поворачиваю голову в сторону Эйдена, продолжающего наблюдать за мной.
– Ты же уже оделся.
– Да, – кивает парень.
– Я бы хотела заняться тем же.
– Чем?
Это звучит так двусмысленно, что у меня вспыхивают щёки. Ему определено нравится издеваться надо мной.
– Пожалуйста, прекрати следить за мной, – прошу я.
– Переодевайся, Эмма, я не мешаю тебе.
Проглатываю ком и отворачиваюсь, стягивая пижамную майку. Я как никогда благодарна волосам, что закрывают собою спину. Только потому, что они водопадом струятся до поясницы, остаюсь более-менее спокойной. Но моё спокойствие с треском устремляется в ноги. Ладонь Эйдена ложится на талию и привлекает к себе. Она поднимается выше и огибает грудь, закрывая собой. Парень перекидывает волосы на одну сторону и оставляет дорожку поцелуев от плеча до местечка за ухом. Волна дрожи пробегает вдоль позвоночника.
– Тебе нечего стесняться, – шепчет он.
Эйден убирает руку и отстраняется, следом он покидает комнату.
Мы не завтракаем. Я лишь мою кружки и тарелку, с которыми пришла в комнату. Выставка открыта до обеда, мне нужна небольшая информация, но чем больше времени в запасе, тем лучше. Я должна определиться с темой и раскрыть её максимально детально. Нет необходимости смотреть всё, но интерес посмотреть имеется.
К счастью, некий градус напряжения снижается до минимума, когда садимся в машину Эйдена, и он позволяет мне выбрать музыку. Я не знаю его музыкальный вкус и предпочтения. Мы не знакомы с подобными мелочами друг о друге, поэтому обращаю к нему взгляд.
– Какую музыку ты любишь?
– Вопрос с подвохом? – улыбается он.
Отрицательно качаю головой и отвечаю улыбкой.
– Нет.
– Предпочитаю хип-хоп.
– Хорошо.
Вновь устремляю взгляд к экрану телефона и пробегаюсь по списку композиций.
– Это не совсем хип-хоп, – смеясь, уведомляет Эйден, когда выбираю песню.
Показываю ему язык и кладу телефон на колени, оставив выбор на Bebe Rexha – I Got You.
– Знаю, но ты сам позволил мне выбрать.
Автоматически начинаю подпевать и качать головой. Меньше чем через минуту, забываю о том, что рядом Эйден. Наслаждаюсь тем, как под басами вибрирует сидение и чистотой акустики. Наверно, ради этого стоит покупать машину. Смело можно составлять трек-лист для неё уже сейчас. Я буду тем самым человеком, кто громко поёт и забывает о дороге. Вероятно, ещё мне нужен личный водитель, иначе я просто убьюсь при первой поездке.
Эйден останавливается на светофоре и обращает взгляд ко мне. Но максимум, который он может получить от меня сейчас, это пение:
– О, на, на, на, – сопровождаемое танцами плечами.
Так длится ровно до тех пор, пока мы не доезжаем до пункта назначения и не заходим в зал. Сразу достаю ежедневник и ручку из сумки, чтобы записать. Я не вижу незнакомых лиц, все так или иначе знакомые, потому что учатся со мной на одном факультете. Хочешь или нет, но зрительная память работает, запоминая тех, кто разделяет интересы. Новичок тут только один – и это Эйден.
Нахожу нужную отрасль и направляюсь к ней.
– Всё, конечно, круто, но что это? – спрашивает Эйден, указывая на стеклянные поверхности с различными видами.
– Это плесень.
– Отлично, и почему я сейчас смотрю на плесень?
– Потому что это выставка, – улыбаюсь я.
– Мы пришли на выставку плесени?
– Не только.
– О Боже, убей меня сразу, облегчи мне жизнь.
– Нет, мне нужна твоя помощь.
– Мы будем выращивать плесень?
– Да.
Эйден выгибает бровь и с иронией смотрит на меня.
– Ты же сейчас не серьёзно?
– У меня по ней проект, – сообщаю я.
– Жизнь готовила меня ко всему, но ни к подобному безумию.
– Ты и с реакциями работать не особо горел желанием, зато потом тебя было не оторвать за уши.
– Это враньё, – смеётся парень. – Я думал, это была шутка.
С улыбкой смотрю на него и ожидаю ответ, хотя понимаю, к чему он клонит.
– На счёт чего?
– На счёт плесени.
– В каждой шутке есть доля правды.
– Ладно, – выдыхает Эйден. – Буду смотреть на плесень и выращивать её в свой день рождения.
– Это довольно интересно, – возражаю я.
– Да, определённо.
Записываю и пытаюсь расположить себя к чему-то одному. Каждая тема кажется интересной и стоит внимания, хотя, конечно, если судить по лицу Эйдена, который тоже рассматривает образцы, это сказать трудно. Я уже знаю, что его реакция может быть временным эффектом. Он такой только с первого взгляда. Как показывает практика, парень вовлекается и спустя небольшое количество времени, загорается интересом. Я надеюсь, что на этот раз выйдет то же самое, что и в лаборатории.
Хоть и остаюсь вовлеченной, краем глаза наблюдаю за Эйденом, что слоняется вдоль стендов и микроскопов. Он заглядывает в каждый и, кажется, загорается нужным энтузиазмом. Приятно, что я являюсь той, кто завлекает хоккеиста в научную деятельность, обычно спортсмены смотрят на это с толикой отвращения. Им лучше выйти на поле или лёд, отработав тяжелые упражнения, чем включить мозговой штурм.
К собственному удивлению, обнаруживаю в зале Вики. Рядом с ней ещё парочка девчонок, и их лица мне знакомые благодаря факультету, а не общей компании. Она обнимает меня довольно искренне и с лучезарной улыбкой. Последний раз мы выбирались по магазинам месяц назад, и я бы с удовольствием повторила. Я люблю науку, но не забываю про социум.
– Ты решила сменить факультеты? – улыбаюсь я.
Вики морщится и обводит глазами стенды.
– Ни за что, – говорит она, благодаря чему смеюсь.
Девушка с интересом переводит взгляд с меня на Эйдена.
– Я думала, хоккеисты предпочитают что-то лёгкое, а не эту тоску.
– Эй, – возражая, тяну я, замечая вспышку интереса со стороны девушек.
– Да, я думал, она шутит, когда говорит о плесени, – посмеивается Эйден, нежно дёрнув меня за локон.
– Вообще-то, ты сам настаивал пойти.
– Враньё, – сразу отрезает он.
– Это Моника и Лу, – представляет свою компанию Вики, указывая на двух девушек рядом.
Отдаю отчёт, что по ложным представлениям и убеждениям, все придерживаются мнения, что девушки на научных факультетах напоминают серых мышек. Это самая большая ложь и заблуждение. По крайне мере, увидев их. И меня. На мне туфли, приталенное белое платье с открытыми руками и золотистым ремешком на талии. Можно сказать, что я пришла на вечеринку, а не на научную выставку. И эти девушки тоже. Обе в джинсах, которые лишь подчеркивают их фигуры и в довольно откровенных топах. Каштановые волосы одной собраны в хвостик на макушке, у второй тоже каштановые, но с парочкой прядей пепельного оттенка, блестят под светом ламп и ниспадают на плечи. Вики не ушла от них далеко. На ней узкая юбка и прозрачная чёрная блузка, через которую виден чёрный лифчик. Было бы логично выбрать на выставку что-то более неприметное и простое, но мы – девушки, которые предпочитают женственный и яркий стиль.
– Эйден, – представляется мой спутник, ведь парнем и другом, я наречь его не могу, как и представить самой. В горле стало как никогда сухо.
Девушки приветливо улыбаются, и вся моя неуверенность подступает к горлу. Я уже не понимаю, кажется ли мне, или они действительно улыбаются ему слишком открыто. Мы пришли сюда вместе, и они, зная это, всё равно улыбаются ему, посылая невербальные сигналы обратить внимание на них, словно стоит нам выйти за порог зала, чтобы он плавно ушёл с ними. Я хочу взять его за руку, положить ладонь на плечо, хоть что-нибудь, что могло бы говорить о том, что мы не просто товарищи, которые занимаются научной работой, хотя, работой-то мы не занимаемся. Мне тошно от этих внутренних переживаний и тревоги. Я боюсь, что он уйдёт. Или уйдёт не со мной. И от этого вдвойне хуже. Рядом с Эйденом вылезают все внутренние комплексы, о которых я никогда не подозревала.
Они начинают расспрашивать его обо всём на свете. И он отвечает на вопросы с улыбкой. Мои глаза не хотят обращаться никуда от его лица. Со стороны это может смотреться ужасно. Подозреваю, так и есть. Всеми силами приказываю себе отвернуться.
– Я… пока посмотрю дальше, – тихо говорю я.
Не жду ответ, сразу делаю шаг назад и, коротко, но выдавливаю вежливую улыбку. С Вики мы увидимся в понедельник. Подхожу к первой ёмкости и микроскопу, лишь бы чем-то отвлечься. Начинаю рассматривать, но перед глазами пелена. Мне не нравится это. Я отвлекаюсь. Думаю, не о том, о чём должна. Жалею, что привела его сюда. Если бы я только могла спрятать его от чужих глаз и доставать только тогда, когда никого нет рядом. К сожалению, это невозможно. Это как те самые подаренные мамой коньки. Я не достаю их. Крайне редко и сама не понимаю, зачем, ведь не воспользуюсь ими. И насколько жалкие подобные мысли, настолько жалкая я. Вот, к чему я пришла.
Вздрагиваю, когда на поясницу ложится ладонь и обращаю взгляд к тому, кому принадлежит рука.
Эйден смотрит на меня с непониманием и замешательством. Он пытается взглядом пробиться в ту мрачную область меня, но я быстро выстраиваю новую стену и закрываю её ширмой.
– Что происходит? – едва слышно интересуется парень, склоняясь ко мне так, что нас никто не слышит.
Моя глупость не знает предела. Я пожимаю плечами и, кивком головы, указываю на табличку.
– Читаю.
– О чём написано?
Мой мозг начинает бить тревогу хуже утренней. Я не знаю, что написано на табличке. Я пытаюсь разобрать буквы и построить понятные предложения, но перед глазами застыл улыбающийся Эйден, который беседует с девочками. Все смешалось в кашу и стало настолько неразборчивым, что клубок ниток кажется идеально равномерным.
– Эмма, что происходит?
Оглядываюсь, лишь бы не смотреть в его глаза. Нахожу в другой стороне девочек, которые смеются и периодически смотрят в нашу сторону. Вынуждаю себя натянуть улыбку и снова отвернуться.
– Эмма? – зовёт Эйден.
Слова вылетают раньше, чем думаю. Стоит только встретиться с его взглядом, в котором застыло беспокойство.
– Я чувствую себя неуверенно рядом с тобой.
Мой ответ, вероятно, шокирует. Но он честный. Рядом с Эйденом, я думаю только о том, как быть выше, как показаться лучше, чтобы он видел меня, а не кого-то другого; как сделать так, чтобы из всех выделялась только я. Я думаю лишь о том, как привлечь его внимание и удержать, хотя не должна этого делать.
– Я не понимаю, – хмурится Эйден. Его ладонь покидает поясницу, оставляя после себя холод и пустоту.
– Я чувствую себя неуютно.
– Тебе некомфортно?
– Да, я…
Мои слова звучат жалко, кажусь себе как никогда слабой. Как будто с ним я одновременно приобретаю силу и становлюсь слабой. Меня легко подавить. Я стыжусь. Я боюсь пустить его близко, переживая, что, увидев полную ясную картину моей жизни, он уйдёт. Из двух зол знания и незнания, я выбираю ту, что скрыта. Кажется, так проще. Удобней. Уверенней. Если он уйдёт, то буду знать, что это из-за меня, а не из-за того, что он не хочет марать руки, узнав, что Эмма вовсе не та, кто есть. Я стараюсь, хватаюсь за каждый трос, что поможет спастись. Внешне кажется, что это получается, но заглядывая внутрь себя, я вижу совершенно другую картину. Руины и развалины, на которые пытаюсь повесить те самые гирлянды, чтобы хоть как-то украсить.
– Ты можешь поговорить со мной.
– Я говорю, – эхом отзываюсь я.
– Сейчас ты хочешь, чтобы я ушёл. Так всегда. Что-то происходит, ты предпочитаешь отделаться от меня, чтобы справиться самостоятельно.
– Это не правда.
– Это единственная правда.
Ещё несколько секунд Эйден смотрит в мои глаза, после чего качает головой.
– Ничего не выйдет, если будешь закрываться и держать меня на расстоянии. Спасибо за утро. С днём рождения, черт возьми.
С этими словами, он отклоняется в сторону, направляясь к выходу. Часть меня думала, что он выберет компанию лучше. Ту, в которой находился несколько минут назад. Но Эйден не идёт к ним. Его фигура скрывается за дверью, на которую я смотрю ещё несколько минут.
