Текст книги "Выбор (СИ)"

Автор книги: Джули Дейс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 34 страниц)

Глава 22

Эмма

Алестер открывает дверь и пропускает меня вперёд. Довольно узкий коридор. Несколько крючков для одежды и полочка для обуви, – первое, что я вижу. Хочу сбросить туфли, но он блокирует моё движение и крутит головой.

– Я не знаю, кто тут жил до нас.

– До нас? – с удивлением спрашиваю я.

– И мы не живём. Я хотел показать тебе, чтобы мы решили вместе.

Улыбаюсь, видя блеск в его глазах. Он явно доволен находкой. Может быть, квартира не так близка к университету, но она в пяти минутах от работы.

– Тебе помог Эйден?

– Нет, я нашёл её сам.

Ещё несколько секунд смотрю в его глаза, пытаясь разглядеть в них правду, но понимаю, что Алестер ничего не скрывает. Он не отводит взгляд.

– Я буду спать в гостиной, – сообщает он. – Тут только две комнаты.

– Две?

– Одна будет твоей. Мне нормально тут.

– Ты уверен?

Алестер кивает и щёлкает по выключателю. Небольшую гостиную, к которой примыкает кухня, можно сравнить с моей старой спальней. Она небольшая, но я сразу отдаю отчёт тому, что тут слишком много ненужной мебели. Дряхлое кресло, которое ещё век назад должно было отправиться на свалку. Журнальный столик, ножка которого подперта парочкой книг, благодаря чему он стоит почти ровно. Деревянная кухня чем-то забрызгана, словно по ней никогда не проходились тряпкой. Старый чайник, который греется только благодаря плите, тоже требует уйти в мир иной. Где-то отходят обои и окна настолько грязные, что нам потребуется дезинфекция, которая сможет их отмыть. Всё тут пахнет стариной и желанием отправиться на помойку. Мы можем только отмыть кухню, стол и несколько стульев. На диване огромное пятно, и он наверняка кишит клопами.

– Знаю, но я подумал, что мы можем всё исправить, – жмёт плечами Алестер.

– Сколько аренда?

– Ровно тысяча.

– Мы всё отмоем, – сразу киваю я.

– Вообще-то, я думал, что мы лучше потратим что-то на клининг, чем дотронемся сами. Только Бог знает, что и кто тут был.

– Хорошо, – соглашаюсь я.

Эта идея действительно лучше. Конечно, я могу сделать всё самостоятельно, но тогда мы потратим уйму денег на средства. Возможно, выйдет даже больше, чем вызов специалистов.

– Твоя комната пустая, – говорит Алестер. – Там только кровать, даже матраса нет.

Открываю дверь и отдаю отчёт тому факту, что мы обязательно должны купить краску и покрасить её. Когда-то она была белой, сейчас на ней жировые следы, которые смешались с грязью. Тут жил самый грязный человек на планете.

Комната меньше моей старой, но она почему-то нравится мне благодаря большому окну по центру. Кровать действительно выглядит ужасно, но она красивая. Изголовье украшает изящный узор из прутьев, на который я уже готова нацепить гирлянды и похлопать в ладони, потому что это смотрится потрясающе. Её тоже необходимо покрасить и купить матрас. К сожалению, огромный минус, что в квартире нет шкафа, это требует дополнительных расходов. Либо мы раскошелимся на новый диван, шкаф и матрас, либо каждый раз должны рыться в чемодане. Я предпочитаю максимально ужать личные расходы и купить всё, что понадобится для минимальных удобств. У нас хватает денег, и за время проживания у Шона, я накопила ещё. По крайней мере, у меня есть любимый туалетный столик, где есть зеркало. Знаю, Алестер накопил тоже. Сейчас мы можем позволить чуть больше, чем пару недель назад. Конечно, шкаф в мою комнату не влезет. Одну сторону у стены занимает кровать, на другой я могу разместить столик. Идея с напольной вешалкой и несколькими полочками приходит незамедлительно. Мне даже не потребуется что-то громоздкое. Я могу ужаться и влезу.

– Места, конечно, мало, но…

– Мне нравится, – перебиваю я, взглянув в сторону Алестера.

– Уверена?

– Мы купим только шкаф, диван и матрас. Нужно всё вытащить. Нам это не нужно, и места станет больше. Мы можем заехать сегодня?

Лицо Алестера начинает сиять благодаря улыбке.

– Да, можем пока купить всё, пока тут убирают.

– Мы должны внести залог?

– Вроде, нет.

– А кто хозяин?

– Какая-то старушка.

– Она не против, если всё это уедет на свалку?

– Она должна будет сказать спасибо, что мы взяли на себя расходы и вывезли этот хлам.

– Мы должны отдать деньги.

– Я… – Алестер немного сводит брови. – Я уже отдал. Я знал, что тебе понравится.

– А если бы нет? – улыбаюсь я.

– Думаю, у меня были бы огромные проблемы. Но я бы сделал всё, чтобы тебе понравилось.

– Надеюсь, что ты хотя бы договорился на счёт уборки.

– Да, – кивает он. – Я не хочу к чему-то тут прикасаться, и ты тоже не будешь убирать это. Мы выйдем отсюда с букетом болячек. Только покрасим всё сами.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Согласна.

– Они приедут через час. Потребуется три часа, чтобы всё это убрать.

– У нас есть время убраться у Шона и что-то найти.

– Прачечная за углом.

– Ещё один плюс, – немного улыбаюсь я. – Не придётся ходить далеко.

Алестер выдыхает и проходится пятерней по кудряшкам.

– У нас наконец-то есть дом.

Отвечаю ему улыбкой и обнимаю, получая взаимность. Тот покой и безопасность, что всегда окружали, когда рядом есть Алестер, вновь ложатся на плечи. Даже если рухнет мир, мы останемся друг у друга. Я могла бы сказать, что это взаимовыгода, но совру, это даже больше, чем дружба. Имея живых родителей, мы остаёмся самыми родными и близкими друг другу людьми.

Последующее время тратим на сборы у Шона, который с печалью смотрит на наши чемоданы. Он привык к нашей компании, в то время как лицо его соседа сияет блаженством. Он наконец-то рад получить своё: мы съезжаем. Не знаю, что именно его так смущало и раздражало. Ни я, ни Алестер особо не находились в квартире. Если я не была на смене, то проводила время в университете или с Эйденом, Алестер брал больше смен и чаще всего пропадал на работе. Обычно мы приходили и ложились спать.

Их квартира довольно просторная и уютная, но мы не можем висеть на шее и пользоваться добротой Шона вечно. Он, конечно, сколько угодно может говорить, что с нами веселее, но рано или поздно мы должны были найти что-то для себя. Мне пришлось жить с тремя парнями. Изначально, это казалось чем-то глупым, но на деле вышло иначе. Приятно, когда уважают твоё личное пространство. Наверно, так не везде, но Алестер и Шон одни из тех, с кем комфортно и спокойно. Чаще всего, люди жалуются на жизнь, видя в ней только плохое, но я стараюсь видеть только светлое. У меня есть друзья – это и есть лучик, который согревает. Я знаю, что не останусь одна. Они всегда рядом, и я уверена, что отвечу тем же, если кто-то из них попадёт в подобную ситуацию. Даже если придётся тесниться в каморке, я, не размышляя, пущу на порог каждого. Вовсе неважно, каким было начало, важно только то, каким будет конец.

Нам не удаётся найти шкаф, но мы находим диван, а он важнее. И на этот раз, удача на нашей стороне, потому что его готовы привезти вечером. Остаётся только найти матрас и мелочи для ремонта. Алестер готов жить в голых стенах, но не с теми обоями, что сейчас есть в квартире. Его мнение разделяю я. Сегодня нас ждёт ремонт, либо его начало. Кроме того, нам требуется машина, которой нет ни у меня, ни у Алестера, ни у Шона. Вики и Фил тоже передвигаются пешком. Вероятно, нам понадобится что-то больше, чем легковой автомобиль, учитывая матрас, который предстоит купить, банки с краской и мелочи для жизни, которые лишь кажутся мелочами, а на самом деле набьют целый фургон. Остаётся только заказать грузовик, как такси.

Алестер переводит взгляд с заполненной тележки на меня.

– Эм…

– Что? – отзываюсь я, не понимая выражение лица, которое кажется хмурым, но загадочным.

– Я знаю, тебе не понравится.

– Нам не хватит денег?

– Нет, хватит. Нам нужна помощь.

– Для чего? Мы не покрасим всё сами?

Шон поджимает губы, словно пытается сдерживать улыбку. Он как будто понимает намёки. И когда нахожу взгляд Алестера, кажется, тоже их понимаю.

– Ты хочешь, чтобы я позвонила Эйдену, – парирую я.

– Да, иначе ещё мы будем тратить деньги на такси. Нам не хватит одной машины. Мы все не влезем, и вряд ли кто-то согласится взять нас с тем, что перепачкает салон.

– И ты решил, что он не будет против? Думаю, нам гораздо дешевле оплатить такси и потом дать на химчистку. Мы и за пять лет не расплатимся за машину Эйдена.

– У него огромный багажник, туда влезет больше половины.

– А если что-то разольется?

– Он простит тебе многое, – улыбается Алестер.

– Пожалуйста, давай воспользуемся такси? – прошу я. – Я… не хочу этого делать.

– Когда всё хорошо, ты позволяешь ему быть рядом, но как только случается какое-то дерьмо, ты держишь его в стороне. Получается, он с тобой только в ясные дни.

– Он уже познакомился с моим папулей, – напоминаю я.

– И он не ушёл, – настаивает Алестер. – Почему ты боишься попросить у него помощи? Чем ты спугнешь?

– Я не хочу, чтобы он думал, что им пользуются!

– Он вправе отказать. Ты можешь спросить, есть ли у него возможность помочь, а не требовать помощи.

– Он прав, – соглашается Шон.

– И ты туда же, – вздохнув, хмыкаю я.

Шон пожимает плечами.

– Это нормально, Эм.

– Но мы должны были сделать это заранее!

– Да, должны, – кивает Алестер. – Так получилось. Просто попробуй, если он занят, то никто не будет обижаться или требовать.

Достаю телефон и не спеша нахожу в контактах номер Эйдена. Я всё ещё боюсь позвонить ему, попросив помощи, но не могу отрицать, что Алестер тоже прав. Такси увеличит расходы, а мы контролируем каждый доллар. В помещении становится невыносимо душно. Чувствую, как по затылку сбегает капелька пота, когда прикладываю телефон к уху и слушаю гудки. Я никогда не просила помощи у посторонних. Жак прав, я настолько мягкая, что мной можно играть, как с пластилином, делая фигурки. Я боюсь ранить чувства других, позволяя делать это с собой. Я боюсь, что отвлеку его или что-то ещё, но уже поздно. В динамике раздаётся голос Эйдена.

– Эмма? – с толикой удивления, спрашивает он, из-за чего мурашки бегут по коже.

Переглядываюсь между Алестером и Шоном, которые убедили меня это сделать и прочищаю горло.

– Ты занят?

– Уже нет.

– Правда, если ты занят, так и скажи.

– Эмма, я не занят, – довольно уверенно сообщает Эйден.

– Ты можешь помочь нам?

– С чем?

– Отвезти покупки в квартиру.

– Где вы?

– В магазине, я отправлю адрес сообщением.

– Хорошо, дождитесь на парковке.

– Спасибо, – выдыхаю я, сбрасывая вызов.

Прикладываю ладонь ко лбу и закрываю глаза.

Кажется, у меня жар, который готов свалить с ног слона. На мне можно жарить яичницу или стейки. Я не понимаю, почему считаю это наглостью. Меня воспитали такой. Я не могу перестроить себя. Мне вбивали в голову, что помощи будет просить только слабый, тот, кто не способен справиться с трудностями. Я не знаю, как перестроить себя; как воспитать в себе стержень. Иногда он появляется, что говорит о его наличии, но чаще всего прячется где-то глубоко внутри. Из меня никогда не выйдет хороший командир или управляющий. Я буду проявлять жалость, а как говорил Жак и Алестер, это обернётся тем, что моей добротой начнут пользоваться, повесив на шею ноги.

– По шкале от нуля до ста, насколько было тяжело? – улыбается Шон.

– На двести!

– Ты слишком мягкая.

– Спасибо, что напомнил. Я уже слышала.

– Да ладно, Эм, это вовсе не плохо, но иногда нужно быть тверже.

– Просто давайте пройдём на кассу и расплатимся. Эйден будет ждать на парковке.

Алестер и Шон одновременно кивают и тащат меня за собой, но не в сторону касс, а в другую.

– Матрас, – напоминает Алестер, отвечая на мой немой вопрос.

– Ох, ладно, я совершенно про него забыла.

– Конечно, стоит тебе услышать его голос или увидеть, у тебя отключаются мозги, – посмеивается он, его настроение поддерживает Шон.

– Прекрати, – жалостливо протягиваю я.

Алестер обращает глаза, которые светятся весельем, к Шону и играет бровями.

– Я же говорил. Она абсолютно безнадёжна.

– Я вижу, – посмеиваясь, соглашается Шон.

Расталкиваю их в стороны и ускоряю шаг, попутно отправляя сообщение Эйдену. Будет ещё хуже, если они продолжат при нём, но тогда я совершу убийство этой же ночью.

Нам удаётся найти нужный матрас для кровати и расплатиться за ту кучу всего, что мы набрали в две тележки. Когда выходим на улицу, вижу машину Эйдена, из-за чего прошибает током. Кусаю внутреннюю сторону щеки и медленно двигаюсь в её сторону. Я всё ещё остаюсь при своём мнении: если что-то разольется в его машине, мы не расплатимся за химчистку и покупку новой. Не думаю, что смогу отделаться простым извини. На кассе я даже попросила дополнительные пакеты, чтобы подложить их под банки. Алестер и Шон лишь закатили глаза на мою дурость, но я серьёзно переживаю из-за этого.

– Привет, – говорит Эйден, протягивая ладонь, чтобы поприветствовать парней.

Алестер и Шон отвечают ему улыбками, в которых сразу вижу намёки на веселье. Им определённо нравится издеваться надо мной. Сейчас они почти в экстазе из-за проделанной работы.

– Мы справимся, – сообщает Алестер, когда Эйден открывает багажник. – Спасибо, что выручил.

Эйден жмёт плечами.

– Без проблем.

– Эмма хотела поговорить с тобой.

Я уже открываю рот, чтобы издать вопль, потому что Алестер подставляет меня, но друг подмигивает и снова играет бровями, когда Эйден отводит меня в сторону. Я убью его. Клянусь. Убью прямо сегодня.

Слежу за тем, как они не торопливо расставляют всё в багажнике, и не решаюсь встретиться глазами с Эйденом. Боже, насколько же я нерешительная. Даже не верится, что именно я улеглась в его кровать, а не он в мою.

– Всё хорошо?

Выдохнув, поворачиваю голову и нахожу его взгляд, в котором присутствует некая обеспокоенность.

– Эмма?

– Спасибо, что согласился.

– Не за что. О чём ты хотела поговорить?

– Ни о чём, это дурость Алестера.

Эйден поджимает губы, но улыбка, которую он пытается скрыть, слишком заметна. Вероятно, он прекрасно понимает ход мыслей Алестера. Становится неловко из-за чего переминаюсь с ноги на ногу.

– Как утренняя тренировка? – чтобы сбавить уровень напряжения в воздухе, стараюсь перевести тему на нейтральную.

Парень ничего не отвечает. Он продолжает смотреть на меня, и я покрываюсь мурашками. Но в следующую секунду Эйден протягивает руку и берёт моё запястье. Медленно его пальцы сползают к ладони и переплетаются с моими. Ещё секунда, и вторая рука привлекает к себе за талию. Оказываюсь в объятиях и утыкаюсь носом в плечо парня, положив ладонь на его предплечье. Эйден оставляет несколько поцелуев на виске и слегка дёргает за кончик волос. Боже, как приятно он пахнет. Чем-то до одурения дурманящим и привлекательным. У меня кипят мозги, стоит только втянуть аромат его футболки. Поворачиваю голову, не поднимая с плеча, и встречаюсь с карими глазами.

Его пальцы ловят подбородок и губы почти касаются моих, когда закрывается багажник, а голос Алестера торжественно сообщает:

– Всё.

Если он специально дождался этого момента, то я буду убивать его медленно и мучительно. Эйден улыбается у моих губ и поднимает голову.

– Эм, он должен сесть за руль, – усмехается друг, опираясь локтем на крышу машины.

Я точно убью его.

Отстраняюсь от Эйдена и спешу обогнуть машину. Алестер делает то же самое с другой стороны, и когда он появляется на горизонте, пихают его, из-за чего он начинает смеяться.

– Ты не можешь целовать его у меня на глазах, мы расстались меньше месяца назад! Моё сердце ещё болит!

– У тебя нет сердца, – бубню я, занимая пассажирское кресло.

Ловлю улыбку Шона и Эйдена, из-за чего выдыхаю.

– Вы все просто ужасны.

– Я вообще молчал! – отзывается Шон. – Над моей головой матрас, я не могу говорить.

– У тебя всё написано на лице.

– Ты такая милая, когда стесняешься, – хохочет Алестер.

– На твоём месте, я бы лучше молчала. Я убью тебя ночью.

– Тогда Эйдену придётся писать тебе письма.

– Оно того стоит.

Весь путь до нового места жилья, пребываю в молчании, которому радуюсь. Порой, я слишком много болтаю. До сих пор помню пламенные речи, которые обрушила на Эйдена, который, к счастью, сейчас увлечён болтовней с Шоном и Алестером. Я даже не пытаюсь их слушать, чтобы вступить в разговор. Иногда мне комфортней молчать. Стоит напомнить о своём существовании, и Алестер быстро воспользуется ситуацией, вновь бросая недвусмысленные фразы, а я всё ещё чувствую себя неловко из-за того, что произошло в кровати Эйдена последний раз. Мне срочно требуется помощь и совет порно актрис, как раскрепоститься, ведь они работают на камеру, а я покрываюсь краской наедине. Я никогда не думала, какого это, – сниматься в подобном жанре. Сколько человек нависает и наблюдает за парочкой, указывая что и как правильно сделать для удачного ракурса. Поверить не могу, что сейчас думаю об этом.

Моя дилемма о порно фильмах завершается, когда ступаю на порог квартиры. Я как будто перепутала двери.

В гостиной намного светлей и просторней, как я и полагала. Остался только кухонный гарнитур и обеденный стол со стульями. Тут словно легче дышать. Воздух свежий, отдаёт лёгкими нотками лимона. Оставшаяся мебель сияет чистотой. Оказывается, её нужно было только отмыть. На паркете больше нет разводов, он сияет и буквально отражает солнечный свет, разбрасывая его по стенам. Единственным минусом остаются обои, но это сегодня же исправится.

– Тут неплохо, – с улыбкой говорит Шон, поставив парочку пакетов в угол, чтобы вновь осмотреться.

– Когда избавимся от этих обоев, тогда будет неплохо, – завершает Алестер.

Он обращает взгляд ко мне, и тепло улыбается.

– Можешь заниматься своей комнатой, я сам тут справлюсь.

– Я помогу тебе, – уведомляет Шон. – Снимем это дерьмо со стен.

Эйден сует ключи от машины в карман и сканирует глазами гостиную, останавливаясь на мне.

– Ты не будешь что-то делать одна, – говорит он.

– У меня маленькая комната, я справлюсь, – жму плечами и немного улыбаюсь.

– Ты совсем меня не слышишь. Я не предлагаю помощь.

Краем глаза ловлю довольную улыбка Алестера.

– Хорошо, – соглашаюсь я, сдаваясь, иначе буду съедена живьём.

Подхватываю пакет с одеждой, что взяла на сменку у Шона и скрываюсь в комнате. Пока меняю одежду и собираю волосы в хвостик, ещё раз осматриваюсь.

В моей старой комнате стены были расписаны, в этой они приятного персикового оттенка. Я не обратила на них внимание, когда увидела её впервые, но сейчас, когда из окна сочится яркий дневной свет, всё вижу. Вероятно, ею не пользовались, весь урон пришёл на гостиную. Есть небольшие нюансы в виде потертостей, но их легко можно скрыть за рамками с фото или картинами. На другой стороне всё закроет беленький комод, что оказался намного дешевле напольной вешалки, которая мне понравилась. Его привезут только вечером, но и сейчас он мог занимать лишнее пространство, кроме того, у Шона всё ещё в разобранном виде лежит мой туалетный столик. Мне только нужно покрасить кровать и дождаться своих вещей.

Когда покидаю комнату, обнаруживаю в квартире только Алестера.

– А…

– Они поехали за вещами к Шону, – сообщает Алестер. Он легко снимает целый рулон со стены одним взмахом руки.

– Хорошо.

Подхватываю ведро с краской, кисточку и парочку пакетов, чтобы не испортить пол, после чего возвращаюсь в комнату. Алестер включает музыку и подпевает ей, я же слушаю его мелодичный голос, который подстраивается и не фальшивит.

С каждым последующим мазком, кровать становится только красивее. Она больше не та унылая и оббитая во многих местах рухлядь, а спустя полчаса, становится обновлённой и кажется практически новенькой. Сегодня и отныне это моё новое место для сна, и почему-то оно мне нравится. Благодаря способности краски быстро высыхать, через десять минут кладу на неё матрас и, прибегнув к помощи Алестера, двигаю к стене. Я знала, что она будет потрясающей, и не ошиблась. Мне нравится, как она сочетается с оттенком стен, как узор пересекается и придаёт ей ещё больше очарования.

– Ну, как?

– Мне нравится, тут красиво, – улыбаюсь я, повернув голову в сторону Алестера.

– Я же говорил.

Ответив улыбкой, он покидает комнату и очень вовремя, потому что в квартиру заходит Эйден и Шон. Они ставят четыре чемодана в угол и вновь уходят, их примеру следует Алестер. Я же осматриваюсь на кухне, притащив один чемодан, в котором лежат мелочи, купленные мною и используемые в бывшей квартире. Конечно, этого мало, и я хмурюсь, когда понимаю, что у нас нет ни одной тарелки и чего-то из столовых приборов. Нашим ужином будет то, что можно есть руками. Следом вытаскиваю любимое постельное белье, которое тоже купила несколько месяцев назад и тюль. Сейчас я как никогда рада этим покупкам, они очень кстати, хотя Алестер говорил, что я трачу деньги зря. Вероятно, не зря. Застилаю кровать и взбиваю новую подушку, когда парни затаскивают остатки наших вещей. Слышу шум, и залезаю на подоконник. На нём можно сидеть, и это ещё один приятный бонус квартиры.

Эйден появляется в пороге комнаты, когда тянусь к крючкам карниза, чтобы хоть немного скрыть от посторонних глаз свою жизнь с помощью беленькой вуали.

– Собрать столик?

– Угу, – киваю я.

Мы оба молчим. Эйден приносит детали столика и занимается им, возвращая ему прежний готовый вид, а я протягиваю тюль и сползаю с окна, ещё раз осматриваясь. Следом бегу ко второму чемодану и притаскиваю его в комнату, начиная копошиться в поисках гирлянд. Благодаря порядку, нахожу их довольно быстро.

Та, что с разноцветными шариками, теперь огибает прутики изголовья кровати, вторую, что с маленькими тёплыми огоньками, развешиваю по столику, который собрал Эйден. Вместе они создают ту домашнюю уютную атмосферу, когда включаю их в розетки. Вновь возвращаю все женские мелочи по ящикам, завершая любимой шкатулкой, которая всегда занимала место на столике. Стоило потратить пару часов, чтобы комната стала совершенной другой. Я уже не ощущаю ту мрачную атмосферу, которая была тут несколько часов назад.

Мужчины, что привозят мой будущий комод, предлагают помощь в сборке, но мы отказываемся. Алестер и Шон продолжают заниматься гостиной, а я занимаю место на полу вместе с Эйденом, который распаковывает коробки и изучает инструкцию.

– Вы будете пиццу? – заглянув в комнату, спрашивает Алестер.

– Да, – в один голос, соглашаемся мы.

Голова друга тут же исчезает.

Даже если это квест и головоломка, мне нравится, что мы решаем их вместе. К счастью, на каждой стороне написан номер, по которому всё собирается достаточно легко. Спустя ещё один час, комод занимает своё место рядом с туалетным столиком, а я благодарно смотрю на Эйдена.

– Спасибо.

– Не за что.

– Правда, спасибо. Ты не обязан и не должен.

Его взгляд фокусируется на мне.

– Дело не в том, обязан или должен, дело в желании.

– Хорошо, – медленно киваю я.

Не знаю, стоит ли, но собираю все части, которые образуют решительность и делаю шаг к нему, положив ладонь на грудь. Следом целую щёку и немного улыбаюсь. Рука парня огибает талию и прижимает к себе, секунда, и его губы встречаются с моими. Очередной раз забываюсь кто я, где я и какой сейчас год. Больше не гадаю, как меня зовут, потому что согласна на любое имя, которым он наречёт. Его близость всегда такая приятная. Если с Алестером я чувствую себя защищённой, то с Эйденом кажется, что вокруг возрождаются непробиваемые стены. Я нахожусь в открытом космосе, куда выпустили и оставили парить. Сила всемирного тяготения уже не имеет никакого смысла и значения. Я притягиваюсь только к нему. Японцы считают, что со своим человеком должно быть спокойно. Не должно быть волнения и беспокойства. И в самый первый день рядом с ним, я почувствовала лишь спокойствие. Все эмоции, что тяготят и умножаются, когда он где-то вблизи, лишь моё яркое воображение. Самое главное, что я чувствую в компании Эйдена – защищённость и умиротворение. В нём сочетается нежность и сила, а об этом только можно мечтать.

Вздрагиваю, когда его пальцы касаются открытого участка кожи на пояснице и выдыхаю.

– Мы за пиццей, – голосит Алестер, из-за чего разрываю поцелуй и смотрю в сторону двери спальни, которая остаётся едва приоткрытой. Я могла подумать, что это было сказано специально и с намёком, если бы не понимала, что нас даже не видели. Они просто ушли за пиццей.

Возвращаю внимание к Эйдену.

– Останься сегодня, – тихо прошу я.

Получаю нежную улыбку и поцелуй в кончик носа.

– Хорошо.

Вновь встречаюсь с его губами и тону в бреду.

Ладони исследуют твёрдые участки тела парня, когда проскальзываю под футболку, выпускаю воздух из лёгких. Я плавлюсь, чувствуя тепло его тела, но продолжаю водить по пояснице, стоит поднять руку выше, и край ткани натягивается, не позволяя зайти дальше. В следующую секунду обвиваю его талию ногами и обнимаю плечи, не разрывая поцелуй. Оказываюсь на поверхности комода. Ладони Эйдена притягивают на край и проникают под майку, благодаря чему покрываюсь гусиной кожей, скрещивая лодыжки за его спиной. Он прижат ко мне так близко, что удаётся почувствовать абсолютно всё. Таю, когда понимаю, что он желает того же. Не могу сдержать стон, который слетает с губ, когда Эйден оставляет дорожку дурманящих поцелуев на шее, продолжая осыпать приятными касаниями. Щетина царапает кожу, и я закрываю глаза, когда он оставляет нежные укусы. Я не знаю, как ему удалось научиться умело сочетать грубость и нежность, но эти поцелуи однозначно самые лучшие. Кажется, я вот-вот рвану, словно бомба. Пальцы дрожат, когда вновь запускаю руки под футболку и скольжу ими вдоль идеального пресса. В голове образуются такие пошлые мысли, о существовании которых никогда не подозревала.

Эйден стягивает майку, и она падает на пол. Не остаюсь в долгу, тяну край футболки и ткань присоединятся к моей. Его губы вновь находят мои, и в следующую секунду, застежка на лопатках расстегивается. К верху присоединяется лифчик. Выпрямляю спину и провожу ладонями вдоль талии, исследуя каждый участок. Пальцы Эйдена ведут по позвоночнику и стягивают резинку, благодаря чему волосы водопадом рассыпаются по спине, следом они утопают в локонах, придерживая голову. Поцелуй углубляется. Его грудь плотно прижимается к моей, и следом губы спускаются по подбородку к шее и ниже. Щетина продолжает царапать кожу, но, когда его губы накрывают сосок, откидываю голову назад и удерживаю собственное тело с помощью руки, которую всеми силами стараюсь держать ровно. Если локоть дрогнет и согнётся, я просто припечатаюсь затылком к стене. Эйден следует и дальше. Влажные губы оставляют следы на коже, из-за чего сквозняк поднимает каждый волосок. Дорожка прокладывается по животу и вновь возвращается к груди. Вздрагиваю, когда следует новый укус и мертвой хваткой цепляюсь за край комода. Его губы накрывают шею, когда начинает звонить телефон. Мой телефон. Волна паники накрывается молниеносно.

Взгляд Эйдена встречается с моим. Я сразу замечаю, что его глаза стали темнее. Зрачки напоминают Тихоокеанскую бездну, губы опухли и покраснели благодаря поцелуям, и я бы отдала сейчас многое, чтобы продолжить. Он дотягивается до туалетного столика и вручает мне телефона, который принимаю одной рукой, второй прикрывая грудь. Я не смотрю на экран, сразу прикладываю к уху. В воздухе повисает неловкость, которую начинаю ненавидеть.

– Тебе взять картошку? – интересуется Алестер. Я хочу кричать, он только что испортил практически лучший момент моей жизни, но успокаиваю нарастающее волнение.

– Нет, только пиццу.

– Эйдену?

За те несколько секунд, что прошли, стало дурней. Я перевожу взгляд на парня рядом и, кажется, за долю секунды покрываюсь краской.

– Тебе взять картошку?

Он отрицательно крутит головой.

– Не надо.

– Ладно, скоро будем. Надо ещё купить мешки под мусор, они закончились.

Алестер первым сбрасывает вызов. Медленно убираю телефон от уха и в гробовой тишине, кладу его на поверхность столика.

– Снова… – шепчу я. – Прости…

Эйден немного улыбается и поглаживает моё бедро. Его палец проникает под шорты, даря приятные ощущения.

– Вовремя, – говорит он.

– Почему?

– Потому что я без презерватива, Эмма.

– Если я скажу, что на таблетках?

– Мы оба знаем, что это не так.

Вздохнув, проглатываю разочарование. Ничто и никогда я не хотела так, как Эйдена, но каждый раз возникает какое-то новое препятствие, отрезая всё практически на середине. Это одно из самых отвратительных чувств. Возбуждение бьет через край, но продолжить больше невозможно. С этим заведённым состоянием приходится мириться, хотя начинаешь только раздражаться.

Эйден поднимает одежду с пола и кладёт на мои колени. Внутри образуется страх.

– Ты же не уйдёшь? – спрашиваю я. – Пожалуйста, ты уже согласился остаться.

– Я не думаю, что остаться – это хорошая идея.

– Пожалуйста, только не из-за этого!

Вздохнув, он качает головой.

– Уверена?

– Да, ты согласился. Я не хочу, чтобы ты уходил.

Пальцы поглаживают мой подбородок и притягивают к себе. Эйден оставляет едва заметный поцелуй на губах.

– Я не уйду, только убери руку.

Вновь обвиваю ногами его талию и кладу ладони на плечи парня, но он берёт мою одежду и снова протягивает мне.

– Лучше верни это назад. Я не хочу, чтобы кто-то видел тебя полуголой.

– Один из них гей, – с улыбкой напоминаю я.

– Это не имеет значения. Никто не должен.

– Даже ты?

Губы Эйдена изгибаются в сексуальной ухмылке, от которой сносит крышу.

– Кроме меня.

Целую его плечо и принимаю одежду. Чтобы это ни было: ревность или просто забота, мне нравятся оба ощущения. Это звучит так по-собственнически, а именно желание принадлежать ему, преследует меня не первый день.