Текст книги "Изгнание из рая"

Глава пятнадцатая

– Я хочу заключить с тобой сделку, – предложил Стив. – Прошлой ночью я долго думал, и мне в голову пришла мысль. Я хочу выкупить у тебя твою часть рудника и ранчо ла Рейна.

Андреа Баркарт являла собой олицетворение невозмутимости и женственности. Она спокойно обдумывала его предложение, в ее глазах не было ни удивления, ни злости.

Стив плохо знал женщин… Но единственное, в чем он был уверен – нужно все время быть начеку, когда имеешь с ними дело. Женщины очень сильно отличаются от мужчин. У них свой способ мышления, который всегда удивлял Стива. Наблюдая сейчас, как Андреа обдумывает его предложение, он пришел к заключению, что она отличается не только от него, но и от всех прочих женщин. Сыграв с Джуди в ее же игру, Андреа уже на следующее утро яростно ее защищала. Он не знал ни одной женщины, которая стала бы защищать свою соперницу.

У Стива не было причин доверять женщинам. Его собственная мать умерла и таким образом оставила его одного. Потом отец женился на другой женщине, которая делала вид, что любит его, но на самом деле она его не любила. Мать Джуди, его мачеха, была милой женщиной, но частенько издевалась над ним, когда отца не было рядом.

Андреа была красивой, такой красивой, какой может быть женщина его мечты. Он не мог поверить, что она так долго не могла найти себе мужа. Все здешние женщины в ее возрасте побывали замужем хотя бы по одному разу, а некоторые и по три. В Томбстоуне постоянно кого-то убивали… А женщинам всегда нужен мужчина, который мог бы о них позаботиться. И теперь, зная, что она до сих пор жила совершенно одна, Стив понял, что Андреа действительно не такая, как другие женщины. Может быть, она и не подходила до сих пор ни одному мужчине, но он был уверен, что она создана для него. Стив никогда раньше не испытывал такого влечения ни к одной женщине и теперь не представлял себе, что должен сделать, чтобы заполучить девушку своей мечты, которая оказалась его сестрой. В глубине души он понимал, что должен избавиться от нее. И как можно скорее. Он даже представить себе не мог, что будет жить с ней под одной крышей и постоянно поддаваться искушению. Подобные мысли захватывали его бесконечным потоком, подобно речной воде, которая падает и падает на мельничное колесо… Это было мучительно.

Стив полночи пролежал, не смыкая глаз, думая, как ему поступить со своей новой сестрой. Молодой человек ужасно разозлился после оглашения завещания отца. Он чуть с ума не сошел, когда Джуди взяла его бритву и чуть не поранила себя. Последние два месяца жизнь для всех на ранчо изменилась, но в этом не было никакой вины Андреа. И если говорить честно, то и в том, что произошло в отеле, ее вины тоже не было. Но с ним действительно прежде такого не случалось. Ему было двадцать девять лет, но он никогда раньше не испытывал ничего подобного.

Стив давно уже решил, что женится, если сможет найти женщину, которая будет, по его понятиям, чистоплотной, хозяйственной и не станет ему изменять. Иногда он даже мечтал о том, как было бы замечательно иметь жену, но это было лишь в те моменты, когда одиночество угнетало его. Стив был слишком занят для того, чтобы ухаживать за женщинами. И в университете, и здесь, в Аризоне, он старался не допустить, чтобы какая-нибудь из них принесла ему в подоле малыша, что неизбежно привело бы к браку. Но и когда Стив ходил в бордели, ему тоже было неловко. Ему нравилось смотреть на красивых проституток, но он содрогался при мысли, что ему придется совать свою ложку в общий котел. Его отец относился к женщинам более потребительски…

Андреа терпеливо ждала продолжения. Стив пока ей еще ничего не уточнил. Он просто сидел и смотрел на нее через стол, и вид у него был, как у застенчивого школьника.

Этим утром, после того как она наткнулась на них с Джуди в гостиной, у него целый час ныло все тело, а мышцы были напряжены, как натянутые провода. Если это не прекратится, он потеряет голову. Жаль, что у него иное отношение к женщинам, чем у Моргана Тодда. Морган никогда в жизни не влюблялся и даже не ухаживал ни за одной из представительниц слабого пола, давно решив для себя, что переспать с женщиной – это одно, а любить ее – совсем другое. И ни одна из его подружек не требовала от него любви. Он спокойно спал со шлюхами и пытался обхаживать сразу нескольких молодых женщин, в числе которых была и Джуди.

– А твое предложение законно? – спросила его Андреа.

– Я разговаривал с Джимми Фанеттом, когда был в городе… Завещание отца не исключает такой возможности. Мы с ним все подсчитали. За двадцать лет мы рассчитываем получить с рудника прибыль порядка нескольких миллионов долларов. Одна четверть будет принадлежать тебе, но это при условии, что ты будешь постоянно жить здесь. Однако, как ты успела заметить, – проговорил он, протестующе поднимая руку, заставляя ее молчать, – здесь довольно скудные удобства и довольно опасно. – Тут полно индейцев, и погода временами бывает просто ужасной.

– Пожалуйста, переходи ближе к делу.

– Хорошо, – резко сказал он. – Я предлагаю заплатить тебе за твою долю пятьдесят тысяч долларов сейчас и по пятьдесят тысяч ежегодно в течение пяти лет.

– А разве какая-то часть денег не принадлежит мне уже теперь?

– Да. После того как умер мой отец, прости пожалуйста, – наш отец, Фанетт все подсчитал отдельно. Пятьдесят тысяч будут дополнением к сумме – чуть больше ста тысяч долларов, – которая лежит на твоем счету в первом национальном банке.

Скрыв свое удивление, Андреа холодно кивнула.

– Я дам тебе знать о своем решении.

– Не забывай, что всегда существует риск – серебряная жила может в любой момент истощиться. И с каждым месяцем серебра, поднимаемого на поверхность шахты Лаки Касс, будет становиться все меньше и меньше.

– Я слышала в городе, что шахта приносит вам прибыль до десяти тысяч долларов в неделю, – заметила она, не сославшись, однако, на Тиа и Джонни.

– Так оно и есть, но мы платим налоги, покупаем оборудование, плавим металл. На все это уходит больше половины прибыли. Так что наш доход в неделю – около четырех тысяч долларов.

– Это примерно сто тысяч в год. А за двадцать лет – около четырех миллионов.

Стив развел руками.

– Возможно, моя цена покажется тебе недостаточно высокой, но боюсь, нам не удастся достать все серебро из рудника, если даже мы будем точно знать, где оно находится, и даже если эта жила окажется неистощимой.

– Почему?

– Подземные воды, – коротко бросил он.

– Так откачайте их.

– Мы откачиваем! Но чем больше и глубже мы копаем, тем труднее и дороже становится откачивать воду. В один прекрасный день мы достигнем такой глубины, где откачка воды превысит стоимость серебра, которое мы сможем поднять.

– Но ты-то должен знать, когда это случится.

Стив улыбнулся. Ему все больше нравился их разговор. Андреа была не только чертовски привлекательна, но к тому же еще и умна. Во всяком случае, вопросы она задавала со знанием дела.

– Конечно, я это знаю, но, учитывая то, что рядом находятся и другие шахты, я могу ошибиться в этом вопросе с разницей в год или десять лет. Если кто-нибудь допустит на своей шахте какую-нибудь глупость, он похоронит тем самым все окрестные шахты.

– А если никто не сделает никакой глупости?

– Тогда рудник Лаки Касс будет давать прибыль еще лет двадцать, может быть, чуть больше. Но это всего лишь шанс.

– А сейчас шахте только два года?

– Чуть меньше.

– Значит, ты предлагаешь мне триста тысяч долларов за четверть шахты, которая может стоить два с половиной миллиона?

– Если сложить эти триста тысяч и те сто, что лежат в банке, ты можешь уехать отсюда с капиталом почти в полмиллиона. Большинство женщин таких денег не видели ни разу за всю свою жизнь. Многие мужчины, которым приходится содержать семьи, имеют доход всего в пять тысяч долларов в год. Если ты будешь тратить денег в четыре раза больше, тебе все равно их хватит на двести пятьдесят лет.

Андреа рассмеялась.

– И тем не менее мне бы хотелось иметь парочку миллионов.

Стив тоже усмехнулся, в его голубых глазах светилось восхищение.

– Ты кое-что не учла, – поддел он ее.

– Неужели?

– Конечно. Каждый год плата за перевозку серебра растет с невероятной силой. Уже сейчас вывоз серебра из Томбстоуна обходится нам недешево. Уэллс Фраго дерет с нас просто ростовщические проценты за то, чтобы переправлять серебро морем.

– А почему вы ему платите?

– Потому что он дает нам хоть какие-то гарантии. Дорожные агенты тоже берут немыслимую пошлину с тех, кто перевозит серебро морем. Мы же делаем все возможное, чтобы помочь им. Мы выливаем серебряные бруски по двести фунтов каждый, чтобы обмануть грабителей. Мы выплываем в самое неподходящее время. Но все наши ухищрения уже не помогают. Шесть недель никто из нас не переправлял серебро, и грабители так обнаглели, что останавливают каждый экипаж, покидающий город. Мы боимся, что скоро они сами заявятся в город и начнут воровать серебро прямо из наших кошельков. Шериф Джонни Бехан не может прекратить бесчинства разбойников.

– Но почему же никто ничего не предпринимает?

– Мой приятель Рассел Слоан – один из владельцев рудников Контеншен и «Крепкий Орешек» – решил попробовать вывезти серебро из города своими силами. Если у него все получится, тогда мы тоже, может быть, рискнем.

– Да, это все гораздо сложнее, чем я себе представляла. – Андреа встала и одернула платье. – А теперь можно мне посмотреть на лошадь с жеребенком?

Конюшня находилась в ста футах севернее от господского дома. Воздух был еще по-утреннему прохладен, но уже заметно потеплел. За домом находились деревья, с которых доносилось громкое птичье пение. Вдоль стен, ограждающих территорию ранчо, вились тропинки. Андреа еще вчера обратила внимание, что на каждом углу стены находится смотровая площадка. Даже сейчас на площадках несли караульную службу люди.

– Вы все время держите часовых на постах?

– Джеронимо по-прежнему на тропе войны. С тех пор как Викторио был убит людьми полковника Терразаса, более мелкие племена со своими вождями рыскают вдоль всей мексиканской границы. Они передвигаются очень быстро и нигде не задерживаются по две ночи. Чтобы сняться и затушить костры, им требуются считанные минуты. Потом они отъезжают миль на сто, и все повторяется снова. Здесь, в этом районе, находится более двух тысяч солдат, они неделями ищут индейцев. Но те – как дым. Они исчезают и прячутся в горных ущельях и диких недоступных каньонах. И мескалерос самые опасные из них. Они уже много лет объявлены вне закона. Еще до того, как люди Викторио покинули резервации, они уже беспощадно уничтожали белых.

Улыбаясь про себя, Андреа подумала о том, что он этим рассказом пытается сгладить дурацкое впечатление, которое произвела на нее глупая «атака индейцев».

Новоиспеченная мать и жеребенок занимали стойло возле входа в конюшню. Малыш был еще блестящий, мокрый, испачканный кровью матери. Он нетвердо ходил по конюшне, перебирая слабыми тонкими ножками. Но по нему уже можно было определить чистокровную породу: глаза широко расставлены, грудь – довольно большая, шкура глянцево лоснилась.

– Да он просто чудо! – воскликнула Андреа.

– Ты разбираешься в лошадях? – глаза Стива тоже восторженно блестели.

– В какой-то мере. Во всяком случае, я могу отличить хорошего коня от плохого. И точно так же я разбираюсь в мужчинах, – проговорила она, пристально посмотрев ему в лицо. – Ты – хороший мужчина, но иногда поступаешь не совсем правильно. – Под кожей на щеках Стива заходили желваки. – Например, эта глупая вчерашняя «атака индейцев», – продолжала она. – Или то, что сегодня ты попытался от меня откупиться. Ты действуешь так, как будто считаешь меня настолько омерзительной, что и секунды не выдержишь моего присутствия в своей семье.

Стив засунул руки в карманы. Она была права. Но как, черт возьми, он может ей объяснить, что ему невыносима даже мысль о том, что она его сестра? Что даже это не может помешать ему мечтать о ней как о женщине? Его охватил стыд.

– Ну так что? – спросила Андреа, изо всех сил пытаясь скрыть вдруг выступившие на глазах слезы. – Ты даже не хочешь сказать ничего в свое оправдание?

– Нет, – тихо проговорил он.

Он был совершенно равнодушен, и ее вдруг охватило отчаяние.

Послышался выстрел, заставив вздрогнуть их обоих. Стив тут же повернулся и побежал к дому. Прозвучало еще два выстрела…

– Что случилось? – спросила она, бросаясь следом за ним.

– Индейцы, – прокричал он через плечо. Стив забежал в дом и тут же выскочил оттуда с ружьем. Еще несколько мужчин с криками бежали к воротам. Андреа не отставала от Стива. «Ну если это еще одна липовая атака, я его просто убью!» – подумала она.

Ей показалось, что ранчо обезлюдело после завтрака, но, к своему удивлению, она увидела довольно много вооруженных мужчин, которые сейчас лезли на стены, покрикивая друг на друга. Все женщины высыпали из дома.

Стив первым добежал до часового, который поднял тревогу.

– Где они? – спросил он, карабкаясь на площадку. Подобрав подол платья, Андреа устремилась за ним.

Примерно в полумиле от ранчо, на ровной широкой дороге, ведущей к дому, две группы всадников мчались, словно кометы, поднимая огромные облака пыли. Схватив полевой бинокль, Стив несколько секунд наблюдал за ними.

– Откройте ворота! – прокричал он.

Мужчины бросились выполнять команду. Тяжелые ворота начали медленно открываться.

– Что ты делаешь? – спросила она, не понимая, зачем ему понадобилось открывать ворота.

– Те, что впереди, – наши, – ответил он, усмехаясь и протягивая ей бинокль.

На таком расстоянии выстрелы звучали, как лопавшиеся кукурузные зерна. Андреа разглядела, что на дороге шестерых ковбоев преследуют человек двенадцать индейцев. Один из ковбоев обернулся в седле и выстрелил – индеец упал. Остальные тут же схватились за карабины и луки. Ковбой, ехавший последним, начал медленно крениться в седле.

– Прикройте их, – закричал Стив.

В какой-то сотне ярдов от ворот лошадь под одним из ковбоев замедлила шаг, его тут же начали настигать трое индейцев. Андреа узнала Джонни Браго, который ехал впереди отряда. Джонни развернул своего коня и поскакал назад. Он подъехал к падавшему всаднику как раз в тот момент, когда тот освободил ноги из стремян и рванулся вперед. Еще несколько секунд – и индейцы окажутся рядом с ними.

– Да прикройте же их! Постарайтесь убить хоть кого-нибудь! – кричал Стив, паля из винтовки. Андреа смотрела в бинокль, вытянув шею.

Всадники ворвались в ворота, подняв тучу пыли, которая на несколько секунд ослепила девушку. Джонни оставалось до ворот каких-то семьдесят пять ярдов, но, спешившись, он подобрал раненого и взвалил его на спину своей лошади. Чтобы запрыгнуть на нее самому, у него не хватило времени. Он похлопал ее по крупу, направляя в открытые ворота, а сам повернулся к индейцам. И как раз вовремя: один из них уже готов был кинуться на него с ножом. На лезвие упал луч солнца в тот момент, когда индеец прыгнул со своей лошади прямо на Джонни.

На секунду оглянувшись, Андреа увидела, как Тиа быстро залезла по лестнице и, оказавшись на стене, внимательно оценивала обстановку.

Джонни был окружен. Мужчины с ранчо не могли стрелять, боясь попасть в него. Они смотрели на схватку, затаив дыхание. Фонтанчик дыма показал им, что Джонни выстрелил. Индеец с ножом упал, но трое других все ближе подбирались к нему. Тиа повернулась к Линди Паркеру.

– Можно я возьму ваш пистолет?

Линди улыбнулся.

– А ты умеешь им пользоваться?

– Да!

Отстегнув пистолет сорок четвертого калибра, Линди передал его девушке, сам же вскинул на плечо винтовку.

Меньше чем в двадцати футах от ворот Джонни боролся с двумя индейцами. Третий стоял рядом, занеся над головой томагавк и целясь в грудь Джонни. Тиа выстрелила, индеец вскрикнул и выронил топорик.

– Да, мне следовало бы у тебя поучиться, – пробормотал Линди. Эта малышка одним выстрелом выбила топорик из рук индейца. Пятеро мужчин ждали удобного момента, чтобы помочь Джонни, а она в одну секунду нашла верное решение, как это сделать, да еще исполнила все так мастерски.

Тиа выстрелила еще два раза, и индейцы отступили к своим лошадям. Джонни забежал в ворота, которые захлопнулись за ним с такой силой, что задрожали стены. Тут зазвучали другие выстрелы. Лошади под индейцами ржали, падая на землю.

– Все на стены! – закричал Стив тем, что только что приехали. – Они возвращаются.

Индейцы, которые только что подъехали, были отброшены от стен ружейным огнем, перед воротами упало еще одно темное тело.

Джонни оказался на площадке рядом с Тиа. Он взял ее за руку и оттащил в безопасное место, на несколько ярдов от ближайшего к ним мужчины.

– Великолепный выстрел.

Тиа улыбнулась.

– Я думала, ты не заметил.

– У меня всегда есть время заметить, кто спасает мне жизнь. Как ты на это решилась?

– Это все они, – ответила она, показывая на ковбоев, висевших на стенах. – Сидели, как истуканы, вместо того чтобы стрелять.

Джонни рассмеялся.

– Именно это и спасло мне жизнь. Все эти парни не очень-то хорошо управляются с оружием. Я прямо-таки молился, чтобы кто-нибудь из них не забыл об этом и не попытался убить одного из нападавших. Они ведь могли бы разволноваться, как дети. Хорошо, что ребята не кинулись исполнять команды хозяина.

– Между прочим, я тут услышала парочку комплиментов, которыми мог бы гордиться любой погонщик мулов.

Джонни снова рассмеялся.

– Ты – моя очаровательная спасительница. Я счастлив, что ты так запросто стоишь тут со мной.

Тиа, боясь насмешки, хотела отвернуться от него и спросить, как он называет Джуди, но в его глазах было неподдельное восхищение.

Джонни отошел от нее, помогая тем, кто продолжал вести огонь. Упал еще один индеец. Тиа отдала Линди тяжелый пистолет и осталась стоять рядом с Джонни.

Но вот наконец кричащие индейцы скрылись из виду. Джонни прислонился к стене и озабоченно посмотрел на нее.

– Ты в порядке? – спросил он. – Что-то ты бледна.

Разгоряченный сражением, он выглядел мужественным и волнующим. Его прищуренные глаза, казалось, заглядывали ей прямо в душу. У девушки было чувство, что Джонни прекрасно знал, насколько он привлекателен в данный момент.

– Я действительно очень благодарен тебе за то, что ты спасла мою шкуру, – проговорил он хриплым голосом.

– Как же я могла поступить иначе? – раздраженно спросила она. – Я не могла допустить, чтобы кто-то был убит.

– Значит, в твоем поступке не было ничего личного, да? – Тиа пожала плечами. – Но неужели ты не можешь сказать, что сделала это только для того, чтобы спасти меня? – Джонни дотронулся рукой до ее щеки, и она мгновенно почувствовала дрожь в коленях.

– Нет, не могу, – ответила Тиа, отступая от него. Одна ее нога случайно подвернулась и слетела с края доски. Девушка попыталась ухватиться рукой за стену, но не смогла до нее дотянуться. Джонни чудом удалось подхватить ее.

– Ну вот, ты опять пытаешься ускользнуть от меня, – проворчал он. Невысоко подбросив ружье, он перехватил его за ствол и положил так, что теперь мог держать ее обеими руками, – Тебе повезло. Ты могла сильно пораниться…

Он держал ее крепко, но ноги Тиа находились далеко от края деревянной решетки, так что она была полностью в его власти.

– Я бы хотела, чтобы мне еще немного повезло и я поменяла бы положение, – сдавленно произнесла она. Тиа слегка качнулась и попыталась повернуться таким образом, чтобы достать ногами решетку, но Джонни лишь улыбнулся и отодвинул ее еще дальше от края, полностью прижав девушку к себе. Она почувствовала, как бьется его сердце, и это ее окончательно смутило.

Тиа перестала сопротивляться. Ее руки теперь лежали у него на груди совершенно спокойно. Под рубашкой она чувствовала его сухую горячую кожу, чувствовала, как в нем кипит сила и жизнь. Его темные глаза не отрывались от ее лица и действовали на Тиа, как наркотик. Мозг перестал соображать. Она просто висела, крепко стиснутая в его объятиях, и ноги у нее болтались в воздухе.

– Смотрите, они опять возвращаются, – прокричал Стив.

Рот Джонни слегка приоткрылся, как будто он собирался наклониться и поцеловать ее. Показавшиеся под усами губы были розовыми и мягкими… Но он лишь осторожно поставил ее на место.

– Нагнись, – приказал он, потянув ее вниз, и сам опустился на колени рядом с ней. – Сиди так и не двигайся.

Но Тиа было очень интересно. Он привстал и поднял ружье. Тогда она тоже выпрямилась и высунула голову из-за ограждения, горя желанием посмотреть, что там происходит. Индейцы мчались к ним, крича, завывая и стреляя из ружей и луков. Неожиданно она почувствовала у себя на плече что-то мокрое и посмотрела вниз. На платье с левой стороны расползлось большое красное пятно.

Индейцы между тем скакали прочь от стен. Повернувшись, Джонни опустил ружье и посмотрел на нее. Его темные глаза лукаво блеснули. Но тут он увидел красное пятно у нее на платье и побледнел. Его губы вытянулись в тонкую линию.

– Я же велел тебе нагнуться! Ну вот, теперь тебя ранили, – сердито и хрипло проговорил он.

– Нет, это тебя ранили! – возразила Тиа, показывая на его левый рукав, который был весь пропитан кровью. Джонни посмотрел на свою левую руку. Это, наверное, индеец зацепил его ножом… Слава Богу! Она цела. Его ноги сделались ватными от облегчения.

– Ну, если это я ранен, тогда пустяки!

Линди Паркер, сидевший недалеко от них, перезарядил винтовку.

– Мы что, их всех убьем или оставим парочку на развод? – спросил он.

– Ты уже мог бы кого-нибудь и убить. А то только сидишь тут и болтаешь, Паркер, – проговорил Джонни, подмигивая Тиа.

– Джонни! – закричал Стив.

– Да? – Джонни ни на минуту не спускал глаз с лица Тиа. Его черные глаза вселяли в нее спокойствие и уверенность.

– Они снова возвращаются. Как ты думаешь, может, нам вступить с ними в переговоры?

Джонни кивнул в ответ Стиву, но обратился к Тиа:

– Мне кажется, бесполезно просить тебя, чтобы ты нагнулась.

Тиа покачала головой.

– Конечно, бесполезно.

Джонни тяжело вздохнул, давая ей понять, что устал бороться с ее упрямством.

– Я обязательно вернусь.

Он поймал одну из лошадей, оседлал ее и выехал за ворота. «Переговоры» означали встречу индейцев с Джонни, который немного говорил на языке апачей. Привязав к ружью белый флаг, в полном одиночестве, он медленно приближался к индейцам, которые стояли на равнине и ждали его. Тиа едва дышала.

Джонни сидел на лошади спиной к Тиа. Она услышала, как он что-то прокричал. Девушка знала, что ковбои, находящиеся на стенах, которые не могли попасть в индейцев, когда те были совсем рядом, теперь и подавно ничего не смогут сделать. Страх за Джонни холодом сковал ей руки.

Наконец Джонни повернул назад, ведя двух индейских низкорослых лошадей. Он проехал в ворота, ему вслед не было сделано ни одного выстрела. Дрожа от облегчения, Тиа слушала милый хриплый голос Джонни, который докладывал Стиву:

– Я ошибся. Это вовсе не апачи. Мне надо было догадаться. Они бы обязательно дождались темноты. Потом пробрались бы сюда тайком и поубивали бы нас, взяли бы все, что только смогли бы унести, и, скорее всего, спалили бы ранчо. А эти – просто голодные вероотступники из Боскью Редондо. Они просят муки, соли, сахару, пару голов скота и разрешения подобрать раненых и похоронить убитых.

Стив закричал мужчинам, которые стояли у ворот:

– Нагрузите на этих лошадей два больших тюка с продуктами. – Он повернулся к Джонни: – Мы справимся здесь без тебя. А ты иди и перевяжи рану. У тебя кровь хлещет.

– Со мной все в порядке, – ответил Джонни. – А где Грант?

– Твоя чертова лошадь никак не остановится, она носится с ним на спине по всему ранчо. Слим до сих пор не может ее поймать. – Стив кивнул головой Тиа.

– Отведи его на кухню и возьми с собой Кармен. Перевяжите ему рану, пока не началось заражение.

Тиа и Кармен повернулись к Джонни. Усмехнувшись, тот развернулся и зашагал рядом с девушкой.

– Тебе очень больно? – спросила Тиа, чувствуя, что задала глупый вопрос. Конечно, ему больно!

– Я еще не почувствовал. Давай обсудим это немного позже. Например, вечерком, часиков в девять.

Тиа повернулась к Кармен, семенящей от них чуть поодаль и старавшейся не отставать.

– Он уже бредит, Кармен! У тебя есть от этого какое-нибудь лекарство?

С нежностью глядя на молодого человека, Кармен широко улыбнулась.

– Да, барышня, у меня есть касторовое масло. Это самое надежное лекарство от всех болезней, которыми болеют ковбои.