Текст книги "Изгнание из рая"

Глава двадцать девятая

Протаптывая тропинку на золотистом коврике, который она выписала по почте из Чикаго, Джуди прохаживалась от двери в спальню до окна. Даже в расстроенном состоянии она постоянно бросала быстрые взгляды на свое отражение в зеркале. Она никогда не заблуждалась на свой счет.

Джуди остановилась и оглядела комнату, в которой выросла. Она любила ее яркие цвета, особенно когда здесь была чистота и порядок, как сейчас.

С тех пор как дом был поручен заботам Тиа, женщины особенно тщательно следили за ее комнатой. Вспомнив о Тиа, Джуди смутилась. Тиа претендовала на ее дружбу и выглядела по-настоящему огорченной, когда она обвинила экономку в предательстве. Но факт остается фактом: Тиа увела у нее Джонни, едва прибыв на ранчо ла Рейна, хотя Джуди и предупредила ее, что он принадлежит ей и только ей. Она вспомнила, как Джонни ее любил. Его любовь казалась тогда бесконечной, как текущая в реке вода. В его глазах отражалась вся та радость, которую могла принести ей его любовь… Но Джонни по натуре своей был созидателем. Стоило ей от него отвернуться, как он выстроил новый канал…

Грант в этот вечер лег рано, объясняя это болью в плече, но Джуди ни на секунду не поверила ему. Разумеется, он был шокирован ее сегодняшними откровениями, но все равно будет утверждать, что любит ее, но это только для отвода глаз. Все равно он скоро уедет на другое ранчо, найдет другую работу. Это даже к лучшему. Грант слишком хорошо знал, чего хочет, так же, как и Джонни. Джуди тоже думала, что знает, но иногда нить жизни будто ускользала от нее. И тогда она не могла контролировать свои поступки… Порой Джуди могла так увлечься чем-нибудь, что совершенно забывала о последствиях.

Сейчас ее радовало лишь то, что Андреа не останется на ранчо навсегда. Скоро она выйдет замуж и уедет. Мужчины находили ее привлекательной, хотя Джуди не желала этого признавать: она ненавидела школьных учителей.

Еще она ненавидела индейцев, Моргана Тодда, Джонни Браго, Тиа и саму себя. Только Стив еще не отвернулся от нее, хотя теперь все больше ругал ее за поведение.

Джуди усмехнулась. А как она должна была себя вести? Не могла же она постоянно объяснять окружающим, что у нее просто такой характер. Стив как-то о ней очень хорошо сказал: «Ты можешь совершить убийство и остаться безнаказанной, если один на один объяснишься с судьей. Но стоит только присяжным записать твои показания и объявить тебя убийцей, ты уже не отвертишься, потому что ты будешь убийцей для всех, а они не простят тебе твоего преступления, как бы ты ни старалась его загладить».

Да, Стив умел поиграть словами. Это было самое изощренное оскорбление, которое она услышала в свой адрес за всю жизнь. Отец тоже нередко упрекал ее: «Ты совсем как твоя мать. Это у тебя в крови. Ты выглядишь как она и ведешь себя как она. Ты никогда не будешь верна ни одному мужчине». Сколько раз он с ненавистью повторял эти слова и выходил из ее комнаты с таким отвращением на лице, будто она кишела ядовитыми змеями.

Как-то раз, ей тогда было семнадцать…

Тогда еще и Томбстоуна не было, и Джуди разоделась в пух и прах для грандиозной вечеринки в форте Боуи. Она надела свое самое красивое платье и новые туфли и сделала совсем взрослую прическу. Кармен провозилась с ней целый час. Когда Джуди вдела в уши золотые серьги с янтарем, доставшиеся ей от матери, Джонни, проходя мимо ее окна, сказал, что она самая красивая девушка в мире. Она была так горда своей внешностью и его похвалой! Джуди опрометью бросилась покрасоваться перед отцом.

Совсем по-взрослому шурша юбками, она сделала реверанс.

– Па… – Девушка покружилась перед ним. – Как я выгляжу?

Билл Баркарт посмотрел на нее поверх газеты недельной давности и заворчал. Затем недоверчиво заморгал, и в глазах его отразилось внезапное изменение настроения…

Вся радость моментально испарилась, а внутри все застыло гранитом. Пальцы нервно пробежались по юбке. Из глаз хлынули горячие слезы. Джуди повернулась, чтобы убежать.

– Джуди, подожди! Извини. Ты не виновата, это не ты… Она попыталась посмотреть на него, но ничего не видела из-за туманивших глаза слез, которые катились по щекам, несмотря на ее героические усилия.

– Все в порядке, папа, я понимаю.

В тот вечер Джуди пошла на вечеринку с Джонни, но флиртовала напропалую с Морганом Тоддом, ускользнула с нее вместе с ним и позволила отвести в его комнату в отеле – он обещал показать коммивояжерский кейс для виски. Такого она никогда не видела. Они осторожно прошли через заднее крыльцо, чтобы никто их не заметил. Морган начал целовать ее, и Джуди было так хорошо в его объятиях, что она совсем потеряла голову. Морган был большим и грубым, он сделал ей больно. Джуди даже не могла сдержать слез, но на сердце было радостно.

– Почему не предупредила, что ты девственница? Я думал, этот ублюдок Браго побывал здесь до меня.

– Ты поэтому все время с ним цапаешься?

– Нет, мне просто не нравится, как он выглядит.

– А мне как раз нравится.

– Тогда какого черта ты не с ним?

Джуди надеялась, что Джонни не догадается о произошедшей в ней перемене, но он понял это с первого взгляда. Его унылые карие глаза затуманились, он мог скрыть все, что угодно, кроме своей боли…

Джонни молча смотрел на нее, а в ушах Джуди звучал ироничный голос отца: «Это у тебя в крови… Ты никогда не сможешь быть верна ни одному мужчине…»

– Хорошо повеселился на танцах? – спросила она с надеждой.

– Да, пока ты не ушла.

– О, я чудесно провела время.

– До или после своего ухода?

Как при повороте калейдоскопа, когда цвета внезапно меняются и темнеют, в глазах Джонни сверкнул маленький лучик света.

– С кем же ты была? – настороженно спросил он.

– С Морганом Тоддом. Думаю, я ему нравлюсь.

– А ты как к нему относишься?

– М-м-м, он мне тоже нравится, он такой сильный и симпатичный. Ты, Джонни, тоже симпатичный, но он такой…

– Не надо беспокоиться, Джуди. Я и сам знаю свое место. Мне не нужен поводок.

С тех пор она видела Джонни только издалека. Спустя неделю ковбои поехали в форт Боуи за продовольствием, и там Морган оскорбил Джонни. Они сцепились и дрались до тех пор, пока оба не упали в изнеможении. На следующий день Морган опять стал искать встречи с Джонни, пытаясь получить удовлетворение. И Джонни, боясь, что убьет его, предпочел уехать. Джуди пыталась остановить его – пришла в конюшню и сама спровоцировала тот мерзкий поцелуй. Он появился снова через три года в ту страшную неделю, когда умирал отец. И она узнала: он вернулся, чтобы отомстить…

Борясь со слезами, Джуди пошла на поиски Тиа… Тишина. Она найдет Тиа. Что она может сказать ей? «Верни мне Джонни. Он принадлежит мне». Сгорая от стыда, Джуди наклонила голову. Тиа уже знала, что это ложь. Возможно, все уже знают. Джонни не любит ее.

Убитая потерей, Джуди вернулась к себе в комнату и легла на кровать. Джонни для нее потерян. Морган Тодд – тоже. Единственное, что ей оставалось, – уехать отсюда с тем, кто мог еще любить ее.

Голова Джуди раскалывалась. Перед мысленным взором возникали видения из прошлой жизни: внезапно изменившееся лицо Моргана, глаза Гранта, который смотрел на нее так, как Джонни той ночью… Сколько мучений. Может быть, в ней сидит какая-то скрытая болезнь, вызывающая эти страдания? Вероятно, Билл Баркарт был прав.

Как-то раз, уже давно, она чистила картошку с Кармен – работа механическая, бездумная. Она взяла одну картофелину и обнаружила внутри черновато-серый глазок. Она врезалась все глубже и глубже, надеясь извлечь его, но он был искривленным и зловредным. Джуди содрогнулась. Снаружи картофелина выглядела так же, как и остальные, пока она не разрезала ее. Возможно, и с людьми происходит такое же? За приятной внешностью прячется какая-то гнильца?

Пробормотав Кармен какие-то извинения, сбитая с толку таким большим количеством скрытых уродств, Джуди выскользнула из кухни. Не это ли увидел отец, когда смотрел на нее с ненавистью своими ярко-синими глазами?

Джуди очень старалась не походить на свою мать. Она молила об изгнании своих зловредных мыслей. Сознание ее было невинным, доверчивым… Но тело…

Джуди свернулась калачиком. Внезапно ее внимание привлек какой-то звук. Сколько времени она пролежала вот так? Спала ли она? Дрожа, девушка выпрямилась и села. Неважно, что Джонни не любит ее. Он ей нужен.

Она остановилась у зеркала, вглядываясь в темноту и пытаясь рассмотреть, как она выглядит, однако скоро отчаялась и выскользнула из комнаты.

На улице в бархатном черном небе, как алмазы, сверкали звезды. Прохладный ночной воздух освежил и осушил ее лицо, но исцелить ее сердце он был не в силах. Ночные звуки раздавались громче обычного. Джуди вслушивалась, пока не поняла, что это солдаты добавили шума – мужчины храпели.

Она поспешила пройти через женские бараки к домику Джонни. В окнах не пробивалось ни одного лучика света. Она постучала, но услышала лишь глухое эхо пустой комнаты. Крушение после дней надежды тяжестью легло на ее душу. Ноги налились свинцом. Ей нужен Джонни! Где он может быть? В те давние дни он иногда поднимался на сеновал. От мысли, что она может его там найти, настроение поднялось, и Джуди побежала к конюшне.

Конюшня все еще была освещена. Здесь должен кто-то быть. В центре на опорном столбе висел фонарь и играл золотыми бликами на дремлющих в стойлах лошадях.

– Джонни! – позвала она тихонько и подождала, но только звуки животных – тихое фырканье и топанье, поскрипывание стойла, когда к его старому дереву прислоняется лошадь, – уловило ее чуткое ухо. Запах сухой соломы и свежего навоза, лошадей и кожи был удивительно успокаивающим, неожиданно она еще сильнее почувствовала потерю Джонни. Она может подождать его. Но, пожалуй, ждать лучше в домике.

Джуди вышла из конюшни и побежала по ранчо.

* * *

Дэп Паркер ненавидел стоять в карауле. Когда приходил его черед, он обычно подкупал кого-нибудь, чтобы постояли за него, но на этот раз желающих не нашлось. Воскресная ночь не располагала к дежурству.

На склоне показалась лошадь; он услышал ее приближение до того, как увидел. Луна еще не взошла, вокруг стояла темнота. Паркеру приходилось напрягать слух, чтобы разобрать звуки, доносившиеся с той и другой стороны ранчо. Тот, кто считает, что равнина бывает тихой, не проводил на ней много времени.

Дэп увидел всадника, когда тот уже почти поднялся на пригорок. Немного подождав, он выкрикнул:

– Приказываю остановиться! – Лошадь послушно встала. – Молодец, что меня послушался, а то я пробил бы в тебе дыру, через которую можно было бы запросто выгуливать собак.

– Это я – Морган Тодд. Откройте ворота.

– Как тебе удалось проскользнуть мимо краснокожих? – Дэп знал Моргана Тодда давно: в ту пору этот повеса еще продавал виски.

– Не видел я никаких краснокожих.

Дэп покачал головой, как бы о чем-то сожалея, и начал спускаться к воротам. Слегка приоткрыв калитку и пропустив Моргана, он добавил:

– Ты, наверное, просто похож на тень. Тогда понятно, почему апачи, которыми так и кишит округа, не смогли учуять твой скальп и не погнались за тобой.

Морган въехал на территорию ранчо и поскакал к господскому дому. Дэп забрался на свою площадку, чтобы продолжить караульную службу. Но теперь он потерял к этому занятию всякий интерес. Если уж такой легкомысленный парень, как Морган Тодд, смог спокойно проскакать через долину, наводненную, по общему мнению, краснокожими убийцами, то Дэпу не было необходимости бдительно нести дежурство, пока все остальные спокойно спали.

В каких-нибудь ста ярдах от него в карауле стоял Леон. Дэп решил прогуляться до брата и позаимствовать немного нюхательного табака.

– Кто приехал? – поинтересовался Леон. Он слышал, что кто-то подъезжал к воротам, но самого всадника не видел.

– Эта продувная бестия, Морган Тодд, собственной персоной.

– Зачем он вернулся? Какие-то проблемы?

– Думаю, он хочет продолжить свою борьбу с мисс Джуди.

Все ковбои знали, что Морган Тодд выглядел перед отъездом так, как будто его вытащили из кислого молока. Знали также, что причиной этому могла послужить только мисс Джуди Баркарт… Именно из-за нее Морган Тодд появлялся на ранчо ла Рейна.

Леон хмыкнул:

– Не представляю, как такая шикарная женщина может терпеть этого проходимца больше двух минут.

– Да он же огромный, как каланча. А женщины любят высоких. Им коротышки, вроде тебя, не нужны.

– Почему вроде меня? Ты и сам-то лишь на полдюйма выше, – запротестовал Леон.

– А я никогда и не утверждал, что меня очень любят женщины.

– Бог с ними, надеюсь, что они не поднимут на ранчо шум.

– Я их предупредил, чтобы они тебя не будили, – растягивая слова проговорил Дэп и поплелся обратно на свой пост.

* * *

Ехавший от центральных ворот Морган Тодд почти сразу заметил в лунном свете желтое платье Джуди. Он натянул поводья, собираясь ее окликнуть, но что-то остановило его. Возможно, то, куда она направлялась. А что, если она опять бежит к этому ублюдку Браго…

Морган молча наблюдал, как Джуди быстро идет к домику Джонни. Ярость так и закипела в нем, и он пустил свою уставшую лошадь галопом. В нескольких шагах от крыльца Джуди услышала звук приближающейся лошади и обернулась. Кто мог скакать по эту сторону ворот в такое время ночи? Барак стоял темный.

Джуди бесстрашно направилась навстречу подъезжавшему, чтобы встретить его у дома. Она остановилась, пораженная.

– Морган, ты?!

– Да уж, черт возьми, не Браго.

– Зачем ты вернулся?

Злость, которая не оставляла его с тех пор, как она назвала его Джонни, и возросшая после того, когда он застал ее крадущейся к дому Браго, кипела на поверхности и прорвалась:

– Черт меня подери, если я знаю, – ухмыльнулся он. – Думаю, просто забыл, что ты за маленькая фурия.

Джуди повернулась, чтобы уйти. Тогда Морган соскочил с лошади, схватил Джуди и рывком повернул к себе лицом. – Я еще с тобой не закончил.

Джуди посмотрела на свои руки, теперь от его железной хватки останутся синяки. Те, кто заботился о раненых, спали в сотне ярдов от них, и Джуди повысила голос:

– Зато я закончила с тобой, – сказала она. – Если ты вернулся лишь за тем, чтобы сообщить, какая я испорченная, так в этом нет необходимости. Можешь убираться ко всем чертям, Морган Тодд.

Его лицо исказилось от гнева. Она никогда не видела его в таком состоянии. Джуди сковал страх. Она попыталась уйти, но Морган крепко держал ее за руку.

– Ну хорошо, можешь не идти к черту… – произнесла она.

Стараясь отвлечь его, она отважилась спросить:

– Ты что, собираешься оторвать мне руку?

Морган не ответил. Он подошел к конюшне, почти таща ее за собой. Джуди захотела вырваться, но с Морганом ей не справиться. Когда они вошли в конюшню и двери за ними закрылись, он оказался к ней лицом.

– Так почему ты вернулся, Морган?

– Потому что у нас остались незаконченные дела.

Чувствуя себя так, будто он вновь назвал ее фурией, Джуди вздрогнула при упоминании о «деле». Так вот чем она была для него? Делом?

– Отправляйся с этим к кому-нибудь другому, – с вызовом заявила она. – Меня твои «дела» больше не интересуют.

– Так я и пошел! Я вернулся к тебе, и будь любезна удовлетворить меня!

Это не входило в планы Моргана, но Джуди вызвала в нем такую ярость, что он забыл, зачем приехал сюда.

Джуди попыталась вырваться.

– Отпусти меня!

Морган сжал ее руку еще сильнее.

Размахивая свободной рукой, Джуди нанесла ему чувствительный удар. Боль, вспыхнувшая в глазах, буквально ослепила его. Он дважды со всей силой ударил Джуди. Как загнанная в угол рысь, девушка принялась царапать его ногтями. Лицо и грудь Моргана загорелись огнем. Не успел он поймать ее руку, как Джуди вновь ударила его по глазам. На сей раз боль была непереносимой. Ослепленный, Морган обхватил лицо руками. Джуди метнулась к двери, но он не собирался позволить ей уйти. Он прыгнул за ней и схватил за волосы. Когда Джуди повернулась и вновь протянула к нему свои коготки, он наотмашь стукнул ее, и она упала и затихла. Он отшатнулся к двери и прислонился к ней, тяжело дыша. Только сейчас Морган обратил внимание на волнение переступающих с ноги на ногу фыркающих лошадей. Одна билась о дверцу стойла, другие вставали на дыбы и ржали.

Безучастно уставившись в пространство, он вдруг осознал, что натворил. Ошеломленный, Морган подошел к тому месту, где лежала Джуди, опустился на колени и дотронулся до ее шеи. Рука его дрожала. Нежная кожа опухла, посинела и была холодной. Испуганный, он пытался нащупать пульс, но тщетно.

Закрыв лицо руками, Морган, спотыкаясь, вышел наружу. Во всем виноват ублюдок Браго! Он подбежал к домику Джонни, громыхнул дверью, поднял лицо к небу и крикнул в ночь:

– Браго, ты – ублюдок полукровка! Выходи и дерись, как мужик.

Джонни услышал свое имя и мгновенно понял, кто ломился к нему. Сначала он не собирался обращать внимания на призыв – ему не хотелось уходить от Тиа, но, вздохнув, Джонни пружинисто сел. Пошарив в темноте, он нашел брюки и натянул их.

– Оставайся здесь, – сказал он Тиа, коснувшись ее бедра.

– Нет! – Тиа приподнялась и попыталась притянуть его к себе, но он только поцеловал ее руку и положил осторожно на грудь.

– Мне нужно идти. Я слишком долго откладывал.

– Драться из-за Джуди?

– Причина совершенно в другом, – голос его прозвучал жестко.

Джонни встал, заправил рубашку в брюки, но с пуговицами возиться не стал.

– Не понимаю, почему мужчины вечно корчат из себя героев и мечтают умереть стоя. Морган Тодд орет, сумасшедший, а у тебя даже оружия с собой нет. Да ты и драться-то по-настоящему не умеешь. Бог вовсе не хотел, чтобы ты был воином, иначе он наградил бы тебя зубами поострее и когтями подлиннее.

Джонни проигнорировал злобное высказывание Тиа и молча ушел.

Если бы у Тиа было что-нибудь в руках, она запустила бы этим в удаляющуюся спину Джонни. Скоро он исчез в темноте деревьев. Обозленная и расстроенная, она подняла смятое платье и надела его.

«Какая же я дура, что чуть не отдалась ему! Только что он готов был заняться со мной любовью, а теперь побежал драться из-за Джуди!»

Пуговицы… Пуговицы, которые так легко расстегивались под ловкими пальцами Джонни, не слушались ее. Тиа яростно с ними боролась, думая о том, что бы случилось, если бы она вышла к господскому дому в неправильно застегнутом платье после того, как Морган и Джонни разбудят ранчо дракой.

Неизвестно откуда взявшаяся рука закрыла ей рот и нос. Рука сжимала, как тиски, не давая ни дышать, ни произнести ни звука. Тиа неистово боролась.

– Тихо! Не ори. Слышишь, маленькая чертовка?

Знакомый грубый голос отца вызвал в ней дрожь. Сердце в груди затрепетало, Тиа энергично закивала. Железная хватка ослабла. Сердце Тиа наполнилось радостью. Он жив! Но страх взял верх – она осталась безмолвной.

– Я платил за твое воспитание вовсе не для того, чтобы ты отдавалась какому-то гринго при первой возможности, – прошипел он, с силой встряхнув ее. – Где твоя сестра?

– В доме.

– А Баркарт?

Тиа колебалась и тотчас почувствовала вновь сильное удушье. Его сильные руки обвили ее шею и стали выдавливать из нее жизнь.

– Говори! – скомандовал он, неожиданно для себя отметив, что мог бы убить ее, если бы возникла такая необходимость.

Сознание Тиа помутилось. Как в тумане, услышала она выстрел. Звук прорезал тишину так внезапно, что птицы, спящие на верхушках деревьев, всполошились. Удушье прекратилось так же внезапно, как и началось.

– У меня нет времени! Говори быстро!

Мысли Тиа путались. Она думала только о Джонни. Не убил ли его Морган? Что мог означать этот выстрел?

– Поживее, – рявкнул Матео, встряхивая ее.

– Он… Он в Томбстоуне, – пробормотала Тиа.

Конечно, это ничего, что она сказала. Пока отец доберется до города, Стива там уже не будет.

Он убрал руки с ее шеи.

– Итак, ты унаследовала ранчо ла Рейна. По иронии судьбы, мы с тобой оба богаче, чем могли представить в самых смелых мечтах: ты – с помощью украденного белыми ранчо, а я – с помощью великолепного серебра чужеземцев… К сожалению, ты не сможешь насладиться своим богатством, детка…

Отец говорил небрежным тоном, словно они были старинными друзьями и обсуждали вопросы, касающиеся их общих интересов. Озноб мрачного предчувствия дрожью пробежал по телу Тиа. Глаза Матео сверкали в тусклом свете, пробивавшемся сквозь деревья. Напрасно она проболталась! Отец убьет Стива, если найдет его. И это будет ее вина.

Матео схватил Тиа за руку и потащил к задней стене ранчо. Девушка пыталась вырваться.

– Нет, папа…

Неожиданно он остановился, прислушался и сделал знак замолчать. Совсем недалеко от них сильный мужественный голос скомандовал:

– Россыпью!

– До меня только что донесся какой-то звук, – прозвучал в ответ голос. Услышав, что мужчины бегут в их сторону, Тиа страшно испугалась. Отец отпустил ее руку.

Тиа повернула голову на шум, затем опять к отцу, но его уже поглотили тени.

Раздались еще мужские голоса. Вскоре все они оказались рядом с ней. Окруженная солдатами, которые наперебой задавали ей вопросы, Тиа дрожала от страха, что причиной неожиданной суматохи, наверное, является чье-то убийство. У Джонни не было ружья. Значит, убили его? Может быть, ищут убийцу?

Ослабев от переживаний, она позволила увести себя к господскому дому.