Текст книги "Что-то похожее на осень (ЛП)"

Автор книги: Джей Белл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 31 страниц)

Глава 11

Стар жила в мезонете в центре Канзаса, прямо за знаменитым «Кантри-Клаб-Плаза». Джейс не знал, что такое мезонет, но пока их водили по квартире и отвели наверх по витой лестнице, он понял, что вся разница во втором этаже. Квартира была великолепной, более просторной, чем у матери Виктора, и украшенной достаточно дорогой мебелью, чтобы она считалась изысканной, не важно, как сильно они выбивались из общего дизайна. Из расположенной в верхнем углу здания квартиры открывался захватывающий вид.

На первом этаже была кухня, отдельно столовая, ванная и балкон. На верхнем этаже располагались две спальни, просторная главная ванная и – потому что одного никогда недостаточно – ещё один балкон. Стар вывела их на тот, с которого можно было видеть лишь верхушки деревьев. Фонари «Плазы» мигали им, пытаясь заманить в лабиринт элитного шоппинга и еды.

– Должно быть, тяжело жить в трущобах, – сказал Джейс, перегибаясь через железные перила и наблюдая за проплывающими внизу машинами.

Стар рассмеялась, её дыхание стало видимым на холодном ночном воздухе.

– Каждый день – пытка, – сказала она.

– Как тебе удалось сбежать из Уорренсберга сюда? – с завистью спросил он.

– Банк ограбила, – произнёс Виктор, прикуривая сигарету.

– Бойфренд, – парировала Стар. – У которого больше денег, чем времени, как раз как мне нравится. Он держит меня здесь, а вон там, – она указала на дома вдали, – он держит свою жену и детей.

– Он женат? – спросил Джейс, не скрывая шока. Стар захихикала, а Виктор покачал головой, заставляя его чувствовать себя не в своей тарелке.

Что так и было. В город он обычно ездил с семьёй незадолго до дня рождения Мишель, когда она хотела особенного шоппинга. Или с Грегом, когда они ездили в заброшенные дома в захудалом промышленном квартале. Уровень свободы Стар был для него недосягаем. Поэтому она нравилась Виктору, потому что жила сама по себе, как и он? Опять же, Виктор не казался впечатлённым во время тура по дому, но, может, просто потому, что он видел всё это раньше.

Стар вздрогнула, схватила Джейса за руку и отвела его обратно внутрь. Виктор остался курить на балконе.

– Итак, как дела у вас с Виктором? – спросила она.

– Отлично! – сказал Джейс. – Невероятно хорошо. Он появляется намного чаще. Мы даже ходили на двойное свидание!

– Виктор, – отрезала она. – На свидание.

– Да, я знаю. Мой лучший друг, Грег, он очень нас поддерживает, так что, эм, он всё устроил. Не думаю, что его девушка знала, что о нас думать, так что это было неловко. Потом, на половине фильма, Виктор утащил меня в туалет, чтобы покурить травки. В итоге у меня началась паранойя, что само по себе отстойно, и Энджи не переставала на нас пялиться. Но Грегу и Виктору, казалось, было весело.

– Может, это им следует встречаться, – поддразнила Стар. – Значит, помимо неловкого свидания, у вас двоих всё...

– Горячо, – нервно рассмеялся Джейс. – Это если одним словом.

Стар одобрительно кивнула, но её брови были забавно приподняты. Это удивление из-за поведения Виктора или что-то большее?

– У тебя всегда начинается паранойя, когда ты под кайфом? – спросила она.

– Нет. Только в тот раз. Полагаю, это из-за того, что мы были на публике.

– Это хорошо. Сегодня будет не сладко, если такое часто происходит.

– Оу.

Джейс не интересовался наркотиками так, как, казалось, интересуется Виктор, но травка могла помочь снять напряжение. Только всё было не так просто. Как только Виктор вернулся, они все собрались на кухне.

– Грибы, – сказала Стар.

Это было констатацией очевидного. На декоративной тарелке лежала жменя сушёных грибов, которые выглядели так, будто упали за холодильник несколько месяцев назад.

– Я думал, ты достанешь кислоту, – сказал Виктор.

– Я тоже думала, – ответила Стар. – Это всё, что было у парня. Есть идеи, как мы их съедим?

Виктор пожал плечами, взял один гриб и закинул в рот.

– Как они на вкус? – спросил Джейс.

– Грибные.

– Я полью свои соусом, – сказала Стар, поворачиваясь к холодильнику. – У меня здесь есть лучшая вещь в мире.

За её спиной Виктор одними губами произнёс: "Медовая горчица".

– Медовая горчица, – сказала Стар. – Ох, заткнись, – добавила она, когда Виктор рассмеялся.

– Ты льёшь её на всё, – сказал он.

– Теперь я полью её на волшебные грибы, и, если ты захочешь съесть ещё, они будут покрыты соусом.

Джейс усмехался вместе с ними, но на самом деле испытывал опасения. Курить травку – это одно, но триповать было страшно. Он представил, как летит через вихри разноцветных облаков, пока не слетает с одного из балконов, разбиваясь насмерть. Опять же, на антинаркотические фильмы, которые показывали в школе, едва ли можно было полагаться. Он видел один, где обкуренная девушка устроила истерику, кричала на свою семью, когда в реальности она, наверное, просто спокойно просила их передать "Доритос".

– О, это пришло тебе, – сказала Стар, кивая на конверт, капая медовую горчицу на грибы.

Виктор взял конверт без интереса, Джейс как ни в чём не бывало вытянул шею, чтобы посмотреть, от кого это. Он увидел только то, что оно адресовано Виктору Хемингуэю. Почему его почту присылают домой к Стар? Он иногда здесь жил?

– Что это? – спросил Джейс.

– Удостоверение, – с отвращением ответил Виктор.

– И не только удостоверение, – сказала Стар. – Кроме того, пора тебе стать настоящим мальчиком.

– Не могу поверить, что ты уговорила меня на это. – Виктор покачал головой и сунул конверт в передний карман. – Я никогда им не воспользуюсь.

– Тогда я очень рада, что заплатила за него, – еле слышно пробормотала Стар. Она подняла тарелку с грибами. – В любом случае, ужин подан!

Джейс проглотил свою долю грибов, готовясь перенестись в волшебный мультяшный мир. Вместо этого не произошло ничего особого. Стар упомянула, что в ванной внизу течёт труба, Виктор изо всех сил пытался туже закрутить её, без ключа. Захватывающе. Только когда они вышли покурить, Джейс заметил следы, оставленные сигаретой Виктора. Каждый раз, когда он двигал рукой, чтобы сделать очередную затяжку, оранжевый огонёк тлеющего пепла оставался в воздухе толстой линией, которая медленно исчезала.

И Джейс обнаружил, что всё нормально. Эффект не был ужасающим. Он не сходил с ума.

Всё случилось позже.

* * * 

Джейс смотрел на открытый словарь с какой-то почти благоговейной улыбкой. Никогда раньше он не замечал, как красиво расположены слова, как они смешиваются, возрастая в размерах. Глухой, глушить, приглушённый, оглушительный. Идеально! Каждое слово перетекало в следующее – как оттенки цветов в спектре. В каком-то смысле, буквы были упорядочены так же, как и цифры. Джейс читал каждое слово вслух, смакуя его, прежде чем перейти к следующему. Баранина, бормотать, взаимный, дуло.

Чуть дальше, сидела на диване Стар, гладя руками подушки по обе стороны от себя и чуть ли не пуская слюни. Виктор лежал на спине, уложив голову рядом с одной из стерео-колонок. От музыки он улыбался, но Джейсу все слова казались невнятными. Пели на английском? Певец был мужчиной или женщиной? Он не мог сказать.

Он много чего больше не понимал, и у этого крохотного зёрнышка, которое представляло трезвого Джейса, было для него одно сообщение: "Ты сошёл с ума". И он сошёл! Джейс перестал читать и рассмеялся. Он полностью, необратимо сошёл с ума. Теперь это его мир. Ничтожные детали стали чрезмерно важными. Покров реальности открылся, позволяя ему исследовать нити. Опыт был ужасающим и замечательным, и он мог психануть, но когда бы ни подходил ближе, он выискивал глаза Виктора. Зелёный и карий, как цвета леса. Земные. Приземляющие. И такие огромные, что Джейс думал, что они могут его поглотить.

– Подойди попробуй, – сказала Стар, протягивая к нему руку. – Когда я купила этот диван, я понятия не имела. Как я могла не знать?

Джейс подошёл к ней, усаживаясь на мягкую подушку. Стар взяла его за руку, кладя его ладонь на ткань.

– Погладь, – с кривой улыбкой сказала она.

Джейс погладил. Что это за материал? Замша? Кожа?

– О! Она теплеет! Моя рука тёплая!

Стар расхохоталась, Джейс присоединился к ней. Они смеялись так сильно, что хватались за животы со слезами на глазах. Сумасшедший, но не одинокий.

– Посмотрите на себя! – Виктор встал над ними, сияя от радости, пока черты его лица не исказило преувеличенное беспокойство. – Береги-и-и-ись!

Джейс и Стар визжали и хихикали, когда Виктор рухнул на них сверху. Джейс начал гладить недавно подстриженный бок тёмных волос Виктора. Один взгляд на Стар побудил её делать то же самое.

– Прекратите! – сказал Виктор, отталкивая их руки. Его улыбка была невероятно широкой, когда он переводил взгляд с одного на другого. – Посмотрите на себя, – снова сказал он, качая головой. – Здесь, вместе. Вы оба такие красивые.

Джейс фыркнул, а Стар хихикнула.

– Серьёзно, – сказал Виктор. – Я так сильно вас люблю, ребята.

Люблю. Та далёкая вменяемая часть Джейса отреагировала на это слово. Он хотел это услышать, конечно, даже подумывал сказать это, но считал, что может спугнуть Виктора. Теперь Виктор сказал это первым, но не так, как иногда представлял Джейс. Не лично ему.

– Мы тоже тебя любим, – сказала Стар, вздыхая, будто во сне.

– Такие красивые, – повторил Виктор. – Я хочу увидеть, как вы целуетесь.

– Что? – взвизгнула Стар, хихикая как ребёнок, но когда её голова перестала трястись, то была повёрнута к Джейсу.

Она была красивой. Виктор прав. Женщины всегда были для Джейса загадкой, как инопланетные существа, но не в смысле монстров. Они были практически ангельскими, слишком хорошими, чудом, которое не следовало трогать простыми смертными руками. Он восхищался ими, считал их внешность манящей, их странности захватывающими. Они просто не были предназначены для него.

Виктор подошёл ближе, поцеловал Стар в лоб, притянул к себе Джейса, чтобы сделать то же самое. Теперь он и Стар были ещё ближе. Её глаза были невинными, розовый блеск на губах напоминал конфеты. Джейсу хотелось их попробовать. Он наклонился вперёд и закрыл глаза.

Поцелуй был нежным, мягким, но не совсем невинным. Он не был уверен, долго ли это длилось, или кто решил, что языки уместны, но он не возражал. Только когда он отстранился и увидел, что взгляд Стар изменился, что она стала смотреть на него в новом свете – переоценивала его – он почувствовал неудобство.

– Я так сильно вас люблю, ребята, – повторил Виктор.

Стар ещё на мгновение задержала взгляд на Джейсе. Затем она с улыбкой повернулась к Виктору.

– Да, да. Мы знаем. А теперь включи музыку получше.

Позже, когда небо начало светлеть, и сумасшествие казалось, скорее, притворством, чем эффектом грибов, им пришлось признать, что вечеринка окончена. Джейс усиленно пытался вспомнить большую часть ночи, например, как они сбежали от странности дивана и стали раскрашивать картинки на балконе внизу – но он ярко помнил тот поцелуй.

– Хочешь здесь переночевать? – спросил его Виктор.

– Нет. Мишель нужна машина. Я обещал ей, что вернусь утром.

– Хорошо. Думаешь, ты сможешь сесть за руль?

– Да, – кивнул Джейс. – Сейчас я чувствую себя нормально. Ты едешь со мной?

Виктор пожал плечами.

– Ты этого хочешь?

– Да. Пожалуйста.

– Хорошо.

Стар казалась сонной, когда провожала их до двери, но ничего не было неловким. Только когда они прощались, Джейс заметил, что её любопытный взгляд вернулся. У него было слегка некомфортное впечатление, что впервые Стар теперь воспринимала его серьёзно.

* * * 

Виктор был в хорошем настроении по дороге домой. Плывя по сельской местности, они гнали навстречу поднимающемуся солнцу, фермы и леса светились оранжевым в утреннем свете. Джейс внутри был скрученным клубком эмоций, но Виктор счастливо болтал, будто ничего не произошло.

– Стар хорошая девушка, но врёт и не краснеет. У неё нет бойфренда. По крайней мере, того, кто платит за её квартиру. Это отец держит её в золотой клетке. Когда мы только познакомились, она выставляла меня напоказ перед ним, просто чтобы его разозлить, но когда доходит до этого, она никогда не давит достаточно, чтобы потерять его поддержку.

Джейс крепче сжал руль.

– Почему вы дружите, если она так тебя использует?

Виктор искоса посмотрел на него, улавливая тон Джейса.

– Потому что мы одинаковые. Мы оба бегаем в беличьем колесе, и оба хотим вырваться на свободу. Мы просто ещё не выяснили как.

Джейс не думал, что они одинаковые. Виктор шёл на крайности, чтобы подорвать систему, в то время как Стар жила в роскошной обстановке. Может, она не хотела быть папиной маленькой принцессой, но всё равно намеревалась унаследовать королевство. Джейс закусил губу, чувствуя вкус блеска, хоть и отмыл его в ванной. Может, всё это было в его голове, или это побочный эффект от грибов. Несмотря на это он хотел, чтобы это прекратилось, потому что он хотел забыть тот поцелуй, стереть то, что он значил, и потенциал, с которым мог всё разрушить.

– Прости, – выпалил он. – Стар и я... Мы не должны были...

Джейс вытер глаза. Машина вильнула, заставляя Виктора схватить руль.

– Остановить, – сказал он.

Джейс остановился, но не из-за слёз, а из-за того, что его сердце колотилось от паники, его разум наполняли вопросы, последствия и страхи.

– Я не должен был её целовать, – сказал он. – Я хочу только тебя. Может, это были наркотики или ещё что, я не знаю, но клянусь богом, что я хочу быть только с тобой!

Виктор мгновение изучал его взглядом, затем потянулся к дверной ручке.

– Пойдём подышим свежим воздухом.

Джейс проверил дорогу, пустынную этим ранним воскресным утром, прежде чем выйти из машины и присоединиться к Виктору, севшему на капот. Впереди них на фермерских землях, сырых от растаявшего снега, стоял старый амбар. Рядом с ним располагалась церковь – чуть больше, чем просто прямоугольные, изношенные погодой и сбитые вместе доски – увенчанная шпилем в форме флигеля. Учитывая разбитые окна и провисшую крышу, проведение воскресной службы было маловероятно.

– У меня такое чувство, будто я тебе изменил, – сказал Джейс.

Виктор пожал плечами.

– Ты не можешь нарушить обязательство, которого не давал.

Джейс почувствовал, как его лицо покраснело.

– Но я нарушил. Может, тебе не нравятся статусы или мысль о том, что мы особенные друг для друга, в моём разуме между нами всё это есть. В моём разуме мы связаны обязательством!

Виктор вздохнул.

– Ты для меня особенный. Я всё ещё умею чувствовать, знаешь ли. Я не боюсь эмоций. Но это именно то, почему я презираю современную концепцию отношений.

– Не надо! – сказал Джейс. – Не превращай это в одну из своих политических лекций. Это касается тебя и меня, и больше никого!

– Стар тоже касается! – бросил в ответ Виктор. – На случай, если ты забыл, это я предложил вам двоим поцеловаться. И прежде чем ты слетишь с катушек из-за этого, ответь мне на один вопрос, но сначала подумай. Отложи в сторону любую мысль, которую прямо сейчас хочешь донести, и скажи мне, честно, только одно.

Джейс поднял взгляд.

– Что?

– Ты хотел её поцеловать?

Джейс вспомнил блеск в её глазах, как это было похоже на детскую игру. Безвредную. Невинную. Только после этого, когда он увидел её странное выражение лица, он подумал о последствиях и позволил этому стать проблемой.

– Я гей, – напряжённым голосом произнёс Джейс. – Я боролся, чтобы принять это. Какого чёрта это значит? Почему я должен хотеть её поцеловать?

– Потому что мы не геи или натуралы, хорошие или плохие, одинокие или женатые. Мы люди, а это значит, что мы кто угодно, и я знаю, что сейчас ты не хочешь слышать одну из моих глупых идей, но подумай о том, как часто нам говорят выбирать. Всю жизнь нас об этом просят. На какой ты стороне? Кто ты? Какая команда, какая армия, какая политическая партия? Даже когда этот выбор тяжёлый, идёт против того, что большинство считает приемлемым, мы всё равно подводим себя, позволяя этому определять нас.

– Это не выбор, – сказал Джейс. Мимо них промчалась машина, сдувая волосы ему на глаза. – Если бы это был выбор, я пошёл бы лёгким путём и позволил бы Грегу свести меня с какой-нибудь девушкой.

– Ладно. Значит, тебе нравятся парни. Но при правильных обстоятельствах ты открыт для большего. Может, ты не этого обычно хочешь или ищешь, но это возможно. Зачем себя ограничивать? Что, если бы я делал то же самое? Думаешь, я сейчас был бы с тобой? Что, если бы я начал влюбляться в тебя и отказывался бы принимать это, только потому, что говорил бы себе: "Нет, нет! Я натурал! Я так не делаю!".

– Мне бы это не понравилось, – прошептал Джейс.

– Что, если бы меня не было рядом, и ты влюбился бы в женщину?

– Не влюбился бы.

– Но что, если бы влюбился? Серьёзно! Этот мир – то ещё чокнутое место. Всё возможно, и это чертовски замечательно. Зачем идти по жизни и ограничивать то, что ты можешь испытать и что можешь чувствовать? – Виктор скинул свою куртку, задрал рукав футболки, чтобы открыть татуировку, и указал на слова. – Никаких границ. Вот что я себе сказал, и да, я знаю, что чертовски страшно отпускать статусы, потому что мы начинаем спрашивать, кто мы без них. Но я не позволил страху овладеть мной и посмотри, что я получил.

Джейс убрал волосы с лица, увидел мольбу в широко раскрытых глазах Виктора.

– Разве любовь прекращает своё существование в ту же секунду, как ты целуешь другого человека? Разве любовь так переменчива?

– Нет, – ответил Джейс, отказываясь верить, что его чувства такие слабые.

– Поцелуй Стар изменил то, что ты чувствуешь ко мне? Желание к ней, не важно, какое краткое, заставило тебя перестать по-прежнему меня хотеть?

– Нет, – сказал Джейс. – Тысячу раз нет.

– Хорошо. Никто не может изменить наши чувства друг к другу, кроме нас самих. Был поцелуй, который я хотел увидеть, и который ты хотел почувствовать. Мы можем либо принять это, либо позволить этому разорвать нас на части. И дело будет не только в Стар, потому что чувства к одному человеку не значат, что ты больше ничего не чувствуешь. Может, в следующий раз это будет не девушка. Чёрт, может, это будет Грег или какой-то другой парень, и это нормально. Не важно, кого ты целуешь, с кем я сплю, или кого мы любим, потому что это не изменит наших чувств друг к другу. Нет, если мы не позволим этого.

– Я просто думал... – Но Джейс не мог найти слов, которые подошли бы к картинкам в его голове: брак его родителей, мысль о принадлежности кому-то одному, что кто-то предназначен только для него – обязательство, о котором он всегда мечтал. Может, эти мысли были эгоистичными и пустыми. Может, они были устаревшими. Но он хотел этого. – Ты не поймёшь, – вяло закончил он.

Разноцветные глаза Виктора смотрели на него.

– Тебе всё равно нужно обязательство.

Джейс кивнул, готовый, что Виктор неодобрительно покачает головой, но вместо этого он спрыгнул с машины и схватил Джейса за руку. Топча ботинками грязь, они пересекли поле. Поначалу казалось, что они пойдут в амбар, но Виктор повёл его в церковь. Воображение Джейса сошло с ума. Сначала он представил, как Виктор падает на одно колено, делая ему предложение на священной земле, но это казалось очень маловероятным. Затем он начал переживать, что Виктор поиздевается над тем, чего он хотел – снесёт дверь в церковь, потащит его к алтарю и бессердечно скажет обычные слова, чтобы показать Джейсу, что они не несут никакого особенного значения. Но жестокость тоже не была в стиле Виктора.

Они дошли до церковной двери, которая висела на одной ржавой петлице. Всё ещё держась за него, Виктор свободной рукой толкнул дверь. Внутри стояли три ряда лавок, разделённых посередине проходом. С крыши в разных местах текла вода, виновная в затхлом запахе. Виктор не позволил этому его отвадить. Он пошёл с Джейсом к алтарю. Где-то над собой они услышали, как взмахнула крыльями птица.

Когда они подошли к деревянному постаменту в конце, Виктор повернулся и взял Джейса за вторую руку. Некоторое время они просто стояли там, глядя друг другу в глаза. Позади Джейса через разбитое окно проникал свет, оранжевое свечение солнца уже было ярким. Джейс чувствовал, как оно согревает его лицо.

Виктор крепко сжал его руки.

– Ты хочешь чего-то, что принадлежит только нам, что никто другой не может тронуть. Я могу тебе это дать. Отношения, брак – это ничто без обещания. Только обещание имеет значение, потому что как только его нарушишь, ничего не остаётся. Я обещаю тебе, Джейс, что я люблю тебя. Я люблю тебя сейчас и буду любить во веки веков. Ничто не может это изменить.

Прежде чем Джейс смог ответить, Виктор накрыл его губы своими. В этом он нуждался. Не в статусе, которым мог хвастать, не в золотом кольце. Джейс нуждался в любви Виктора. Крепко жмурясь от солнца, сжимая майку на спине Виктора, он чувствовал уверенность, что этого обещания будет достаточно.

* * * 

– Ты тихая, – сказал Джейс. – Я ненавижу, когда ты тихая.

На кровати рядом с ним Мишель медленно выдохнула. Они вместе смотрели на плакаты на её потолке. Сейчас, вдобавок к тому, что был слишком молодым, Кори Хейм казался озлобленным, а не ранимым, будто знал, что Джейс двинулся дальше.

– Я не уверена, что понимаю, – сказала Мишель. – В смысле, это романтично, но у меня было бы столько вопросов. После того, как он сказал это, вы поговорили?

– Нет. Мы, э...

– Оу. В церкви?

– Да, – вздохнул Джейс. – Позже, по дороге домой, я был счастлив. И было бы не очень романтично заваливать его кучей вопросов.

– Полагаю, нет. – Мишель перевернулась лицом к нему. – Значит, у вас свободные отношения? Или это обещание значило, что теперь будете только ты и он?

Джейс покачал головой.

– Я уверен, что не значило.

– Ты нормально к этому относишься?

– Не знаю. – Джейс повернул голову, увидел, какой обеспокоенной выглядит его сестра. – Я должен попытаться. Если это единственный способ заполучить его, то я в деле. – Джейс перевёл взгляд обратно на потолок. – В том, что он говорит, есть смысл. Люди не перестают хотеть других людей. Почему поцелуй с кем-то другим или ещё что-то должно быть важным? Это неправильно только потому, что мы говорим, что это неправильно. Логически, если мы все согласны забыть об этом, то это не будет проблемой.

– В любви нет ничего логичного, – сказала Мишель. – Иначе валентинки были бы в форме мозгов, а не сердечек.

Джейс усмехнулся.

– Я серьёзно, – продолжила Мишель. – Есть причина, по которой мы говорим о своих сердцах как о чём-то реальном. Я имею в виду, помимо того, что это настоящий орган. У нас есть эта воображаемая часть, просто чтобы описать, откуда берутся все эти чувства, в которых нет смысла. В любви нет смысла.

– Нет, – сказал Джейс, – смысла нет.

– Так что ты будешь делать? – спросила Мишель.

Джейс усмехнулся.

– Попытаюсь заставить его увидеть абсурд.

– Ты не воспринимаешь это серьёзно. Какие у тебя будут чувства, когда он в следующий раз переспит со Стар?

Джейс поморщился.

– Что ты хочешь, чтобы я сделал? Порвал с ним? Как это поможет мне чувствовать себя лучше?

– Вначале всегда больно, – выдохнула Мишель. – Но затем ты забываешь об этом и встречаешь кого-нибудь другого. Ты должен продолжать играть на поле, пока не найдёшь для себя правильного человека.

– Где? – Джейс приподнялся на локтях. – Где я встречу кого-то другого? Знаешь что, это не важно, потому что я хочу быть с Виктором. Ты сама сказала, в любви нет смысла, так что нечестно, что ты подходишь к этому логически.

Мишель прищурилась и вздохнула.

– Я просто не хочу видеть, как тебе снова причиняют боль.

– Я знаю, – сказал Джейс. – Я тоже не хочу видеть, как мне причиняют боль, но я думаю, Виктор прав. Мы любим друг друга. Это неприкасаемо, не важно, что происходит.

Мгновение Мишель молчала. Они слышали, как мама убирается после ужина, работал измельчитель отходов, а отец поддерживал разговор, перекрикивая шум вместо того, чтобы подождать, пока она закончит.

– Ты сказал Виктору, что любишь его? Ты сказал это в ответ?

Джейс покачал головой.

– После всего, что произошло в той церкви, это казалось слишком очевидным. Он всё равно знает большинство моих мыслей до того, как я их озвучу. – Он помедлил. – И я не хочу его спугнуть или заставить чувствовать себя в ловушке моих ожиданий. Я уже сильно надавил на него по поводу этих проблем, и вместо того, чтобы оттолкнуть, он раскрыл для меня руки. Это хороший знак, верно?

– Да, – спустя мгновение ответила Мишель. – Хотя я не думаю, что тебе следовало переживать о чём-то таком. Это не нормально.

– Я не нормальный, так что всё в порядке. Я могу хотя бы попробовать увидеть мир его глазами.

– Джейс шутливо толкнул сестру локтем. – Как бы сильно я ни любил тебя, Мишель, я докажу, что ты не права. У нас с Виктором всё получится.

Сестра улыбнулась.

– Дерзай.

* * * 

Пока зима перетекала в весну, Джейс обнаружил, что доверять обещанию Виктора легко. Когда они были вместе, Джейс чувствовал себя любимым. Времена, когда Стар утаскивала Виктора в Канзас, были тяжелее. Она больше не приглашала Джейса к ним. Он подозревал, что теперь она видела в нём соперника, теория подтвердилась после одной особо утомительной недели.

Исчезновение Виктора на неделе было не таким уж необычным. Конечно, Джейс предпочитал видеть его рядом, когда не учился и не работал, но им всё равно удалось провести время вместе. Виктор тусовался в магазине так много, что даже Бернард начинал его узнавать. Им обоим автозаправка казалась вторым домом, из-за чего шока было ещё больше, когда вошла Стар. Джейс был уже на грани, потому что на этот раз Виктора не было целую неделю. Учитывая, как долго она держала его рядом, Джейс ожидал, что Стар будет выглядеть самодовольно. Вместо этого она была месивом с красными глазами, будто плакала.

Она протолкнулась мимо ожидающих покупателей.

– Мы оба глупые. Ты знаешь это?

Джейс протянул женщине средних лет сдачу и перевёл внимание на следующего покупателя в очереди, что означало смотреть мимо Стар, будто её там не было.

– Серьёзно? – огрызнулась она.

– Это не может подождать? – произнёс Джейс.

– Конечно, почему нет? – Стар пошагала к двери. – Я только и делаю, что жду!

Старый водитель грузовика усмехнулся, кладя деньги на прилавок.

– Ты понимаешь, что они тебя любят, когда так расстраиваются.

– Верно, – сказал Джейс, натягивая улыбку. – Повезло мне.

По правде, они любили одного мужчину. Джейс продолжал выглядывать в окно, пока работал. Стар ходила туда-сюда, куря сигарету. Как только магазин опустел, он вышел к ней.

– Он сейчас дома, – сказала Стар. Казалось, она успокоилась. Отчасти. – Он весь твой.

– Я рад, – сказал Джейс.

– Я рад, – язвительно повторила Стар. Она потёрла висок. – Прости. Это было зло. Просто... Ты похож на меня. Какой я была раньше. Вначале я готова была сделать для Виктора что угодно. Никакое ожидание не было слишком долгим, никакое правило не было слишком мудрёным. Его любви достаточно, верно? Так ты продолжаешь себе говорить?

Единственным ответом Джейса было сжатие челюсти.

– Да, так я и думала. – Стар бросила окурок на землю и наступила на него. – Поверь мне, этого недостаточно. Ты захочешь большего, и ты можешь подумать, что, подыгрывая, получишь от него больше, но это не так. Тебе следует уйти, пока ты ещё можешь.

– Боже, ладно, – сказал Джейс. – Я сразу же это сделаю. Я рад, что ты заботишься обо мне, а не пытаешься убрать меня с горизонта.

Стар посмотрела на него злым взглядом.

– Конечно, я хочу, чтобы ты исчез! Поставь себя на моё место. Представь себя и Виктора через три года. Три года! А затем появляется какой-то другой человек и вдруг становится всем, о чём он говорит. Вдруг ты делишь его и думаешь, как долго сможешь держаться, прежде чем полностью его потеряешь. Поначалу я думала, что ты просто ещё одно табу, которое он хочет нарушить, но... – Стар покачала головой. – Просто подожди, пока появится следующий.

– Как это будет отличаться от того, что есть сейчас? – огрызнулся Джейс. – Я с первого дня делил Виктора с тобой. Ты можешь стоять здесь и ворчать, сколько хочешь, но у тебя хотя бы были эти три года наедине с ним. Может, это тебе следует перестать видеться с ним, потому что я знаю, чего хочу, и всё это время получал это!

Это была не совсем правда, но это привело Стар в ярость, от чего ему стало лучше.

Стар нахмурилась.

– Думаешь, он был только моим? Шутишь? Если ты ещё не понял, кто настоящее пятое колесо, то мне тебя жаль! Она была рядом намного дольше, чем мы оба.

В груди Джейса всё сжалось от страха, пока он не понял, о ком она говорит.

– Его мать? Ты и к ней ревнуешь? Это жалко.

Стар выглядела так, будто готова наброситься на него, но её плечи опустились.

– Может быть. Мы оба глупые, раз любим его, но в отличие от тебя я знаю правду и всё ещё остаюсь рядом. – Стар пошла к своей машине, но обернулась. – Он читал тебе эти замечательные лекции о том, что всё это любовь, и что это неправильно только если мы позволяем этому таким быть?

Джейс нехотя кивнул.

– Я так и думала. Он не видит, что делает с нами. Когда его нет рядом, он не знает, как мы страдаем. Это неправильно только если кажется неправильным, а мне это чертовски точно не кажется правильным.

– Может, тебе следует сказать это ему, – ответил Джейс.

Улыбка Стар была ироничной.

– Сначала ты. Когда-нибудь бывает чувство, что Виктор играет с нами, кормит нас обоих одинаковым фразами? "Люди не перестают хотеть других людей".

У Джейса внутри всё оборвалось. Все слова, которые они делили, были просто отрепетированной речью?

– Никаких границ, – пробормотал он.

Стар сузила глаза.

– Что это значит? Это на его татуировке, но он об этом не говорит.

Надежда взорвалась в его груди как лопнувший воздушный шар, и всё же каким–то образом он сохранил выражение лица нейтральным.

– Понятия не имею, – соврал он. – Мне он тоже не говорит.

Пока Стар садилась в машину и уезжала, Джейс на секунду задумался, была ли она права. Её информация не казалась достоверной. Мозг Джейса говорил, что это не должно иметь значения, но его сердце... Как долго он мог продолжать ходить по тонкой грани между логикой и эмоциями? Когда он вернулся к работе и начал наблюдать за дверью в ожидании знакомой панковской причёски, он сказал себе, что это неважно. Виктор вернулся, что означало, что они снова будут вместе.

Никаких границ.