Текст книги "Современный греческий детектив"

Автор книги: Димитрис Раванис-Рендис

Соавторы: Антонис Самаракис,Яннис Марис
сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 34 страниц)

Пошли по проспекту Независимости. Агент все время держался справа. Парень не сразу заметил, что слева появился еще один агент, и теперь он был зажат с обеих сторон. Второй агент, как будто вынырнувший из-под земли, шагал с отсутствующим видом – казалось, он очутился рядом совершенно случайно.

Когда они дошли до первого перекрестка, на противоположной стороне проспекта, около кинотеатра «Заря», поднялась какая-то суматоха.

После столь неожиданного знакомства с агентами службы безопасности его нервы были до предела напряжены. Нужно во что бы то ни стало сохранять самообладание, полный контроль над собой. Как все это понимать? Их раскрыли? Возможно. Но скорее всего – предали. Что случилось с тем, другим? Он убежал? Или его также схватили у выхода из кафе «Спорт»? Парень видел, как мужчина, пройдя между столиками, скрылся за дверью. Наверно, взяли уже на улице. А может, ему удалось бежать.

Вопросы бешеным вихрем проносились у него в мозгу. Как агентам удалось их накрыть? Видимо, службе безопасности все стало известно, и поэтому в кафе «Спорт» была устроена засада. Или случилось еще что-нибудь? Но что именно?.. Идя в сопровождении двух агентов к машине, парень лихорадочно пытался восстановить цепочку событий. А что, если его арест не имеет никакого отношения к встрече в кафе «Спорт» и к их организации?.. Во всяком случае, когда его доставят в службу безопасности, это станет ясно. Необходимо сохранять полное спокойствие. Любой ценой. Иначе он рискует себя выдать. Так часто бывает. Арестовывают человека, имеющего отношение к делу «А», но арестовывают случайно или же привлекают к ответственности по делу «Б», а он теряет самообладание, нервничает и наконец сам сознается, что замешан в деле «А». А в действительности следователь даже не подозревал, что в его руки попал человек, которого они столько времени безуспешно разыскивали.

– Вот мы и прибыли! – сказал арестовавший его агент, останавливаясь у четырехместной машины.

Он сел на заднее сиденье, как ему указали. Рядом сел другой агент.

Машина ничем особым не отличалась. Обычный номерной знак, все самое обыкновенное.

Когда они пересекали проспект Независимости, парень догадался, что его везут в новое здание службы безопасности на Театральной площади. Глядя на это современное строение, можно было предположить, что здесь разместилась дирекция какой-нибудь коммерческой компании, но уж никак не служба безопасности. Когда они проезжали мимо почтамта, парень внутренне содрогнулся, подумав, что, если бы не эта неприятность, он был бы сейчас на почтамте, а не ехал бы мимо в машине под охраной. Стоял бы в зале у окошка «Международная заказная корреспонденция», поглядывая на часы. Он посмотрел в направлении почтамта через плотно закрытое, несмотря на жару, стекло машины. Увидеть бы ее, хоть на секунду! Впрочем, нет. Пусть лучше ее здесь не будет. Если девушка вдруг заметит его в незнакомой машине с двумя неизвестными типами, если увидит, что он не машет рукой, не кивает ей, а сидит неподвижно и даже не смотрит в ее сторону, она испугается, выдаст себя.

Он украдкой взглянул на часы: две минуты восьмого.

– У вас свидание? – насмешливо спросил агент, сидевший справа.

– Что вы?! Какое еще свидание? Просто машинально посмотрел на часы.

Ему стало стыдно, что он чересчур поспешно заверил агента, будто у него нет никакого свидания. Словно отказался от нее, предал. А что он мог ответить? Любой ценой он должен прикрыть ее, оставить в тени. Только бы не впутать в эту историю. Ведь девушка ни о чем не подозревает. Она уверена, что до семи часов он просто бродит по городу, убивая время. Он солгал ей. Но разве можно было сказать правду?

Не доезжая до здания службы безопасности, они свернули и через небольшую арку – небольшую по сравнению с центральной – въехали во внутренний двор. Там стояло еще несколько машин.

– Дальше билеты недействительны! – пошутил первый агент.

Какова бы ни была причина ареста, трудно предвидеть, как будут развиваться события. Служба безопасности, единственной целью и предназначением которой является охрана существующего порядка, – это самая высокая власть в городе, и сила ее безгранична. Если, по иронии судьбы, ты попал к ним в лапы, пусть даже случайно, тебе уже не вырваться.

«Спокойно!» – еще раз скомандовал себе парень, когда машина въезжала во двор.

Агенты повели его к лифту.

– Надеюсь, вы сразу же представите меня вашему начальству, – сказал парень, обращаясь к «коммерсанту».

Ответа не последовало.

Поднялись на третий этаж и остановились в самом конце коридора, у предпоследней двери справа. Агент – не «коммерсант», а другой – распахнул незапертую дверь и ввел парня в комнату, похожую на приемную врача. Предложил ему сесть.

– Хотя это необязательно, – поспешил он добавить. – Как вам угодно.

– Я лучше постою. Некогда рассиживаться. Мне необходимо немедленно увидеть вашего начальника. Я не понимаю, в чем дело. По какому праву вы меня задержали?!

Агент молча посмотрел на него, потом раскрыл журнал, один из многих лежавших на столике около радиатора центрального отопления, и принялся его рассматривать. Второй агент, «коммерсант», оставил их, как только они подошли к двери. Но вскоре опять появился, держа в руках пару ботинок и одежду – костюм и нижнее белье.

– Вам придется переодеться, – сказал он тоном приказа.

Парень хотел было возразить, но передумал. Все равно это ничего не даст.

Пока он раздевался, оба агента не сводили с него глаз.

– И белье? – спросил он.

– Да. И часы тоже.

Он надел белье, которое ему дали. И костюм. Слишком широкие брюки висели мешком, и он показался себе смешным в этом костюме с чужого плеча. Ботинки подошли лучше. Почти впору.

Агенты забрали его вещи.

– Мы ненадолго оставим вас одного, – сказал «коммерсант». – А потом поведем к шефу. Имейте в виду, окно не открывается. Можете не пробовать. Дверь не заперта, но открывать ее мы вам тоже не рекомендуем. Если чего-нибудь пожелаете, то вот в углу над розеткой кнопка.

Они направились к выходу. У двери «коммерсант» обернулся.

– Если хотите в туалет, говорите сразу.

– Нет, мне не к спеху, – ответил парень.

Дверь закрылась, и через некоторое время шаги в коридоре затихли.

Он немного постоял в нерешительности, затем подошел к окну. Створки были закрыты. Смог бы он открыть их изнутри? На окне не видно никаких приспособлений, которые мешали бы ему открыться. Но, возможно, там пропущен ток высокого напряжения, возьмешься за ручку, и тебя так шарахнет…

Из соседних комнат не доносилось никаких звуков. Есть ли там кто-нибудь? Или, может, стены звуконепроницаемы? Только в коридоре иногда слышались шаги.

Он поглядел на картинки на стенах. Всего четыре штуки. Обычные рекламные пейзажи – зимние и летние.

Он подошел и стал рассматривать каждую внимательно.

Может, в одной из этих невинных фотографий – а то и не в одной – скрыто микроскопическое отверстие, которого вполне достаточно, чтобы следить за ним из соседней комнаты, фиксируя каждое движение, каждое изменение лица. Ни в чем нельзя быть уверенным…

Он сел на стул у окна. Засунул в карманы дрожащие руки. Любой ценой сохранить самообладание… Только спокойствие: человеку, у которого совесть чиста, незачем нервничать, нечего бояться. Скоро его поведут к начальнику, и все выяснится. Или его арестовали за участие в организации, ведущей подрывную деятельность против режима, или за что-то, не имеющее к этой деятельности никакого отношения. Скорее всего, агенты выследили того человека. Они раскрыты. Неизвестно только, кто и когда их предал.

Дверь открылась. Странно, шагов из коридора он не слышал.

– Шеф ждет вас у себя в кабинете, – сказал ему агент, уже другой, незнакомый.

Нет, ему не в чем себя упрекнуть. С первой минуты допроса он держался совершенно непринужденно.

– Мне любопытно услышать ваше мнение по поводу того, что произошло! – Начальник службы безопасности был в очках и лицом походил на мелкого чиновника. – Ваш соучастник уже изложил нам свою точку зрения. Предварительный допрос оказался очень результативным. Впрочем, я хотел бы сопоставить эту информацию с вашими показаниями.

– Мой соучастник? – удивленно спросил парень, глядя начальнику прямо в глаза. – Я не понимаю, что вы хотите этим сказать.

– Видимо, с самого начала необходимо расставить все точки над «i», – продолжал начальник. – Может, я не совсем понятно выразился? Признаю свою вину. Дело в том, что сегодня вы имели встречу в кафе «Спорт». Ей предшествовало совсем незначительное событие: кто-то неосторожно наступил вам на правую ногу.

– Ах, вот вы о чем! Он потом извинился, сказал, что у него близорукость, минус три…

– Нет, – прервал его шеф. – Я имею в виду не первого, споткнувшегося о вашу ногу. Меня интересует второй…

Спина стала липкой. В мозгу молнией пронеслась мысль, что он сделал глупость: не надо было вспоминать о первом, иначе получается, он пытался прикрыть второго. Нужно было спросить: «Кого вы имеете в виду? Сегодня в кафе «Спорт» моя правая нога пользовалась исключительным успехом: ее почтили своим вниманием сразу два человека».

– Надеюсь, теперь я выразился ясно, – продолжал начальник, протирая очки краешком шторы.

– Да-да. Я понял, что вас интересует второй. Почему – я, естественно, не могу знать.

– Что значит «естественно»? Ладно, допустим, вы не можете знать, почему он нас интересует. Но вы наверняка помните, что вы сказали тому господину и что он вам ответил?

Как тут быть? Пересказать диалог, изложив его слово в слово? Или немного изменить? Если службе безопасности известен пароль, тогда все пропало. Если нет… Но ведь «коммерсанты» наверняка слышали диалог, значит, шеф просто-напросто загоняет его в ловушку.

– Кажется, помню. Попробую пересказать вам слово в слово. Так вот, когда тот мужчина вышел из туалета – а столик, за которым я сидел, находился рядом с туалетом, и меня раздражало, что выходящие оттуда не закрывают за собой дверь. Человек десять вышли, и ни один не закрыл, несмотря на объявление… О чем это я?.. Ах да, он вышел из туалета, не прикрыв за собой дверь. Я уже собрался сделать ему замечание, но промолчал – решил поберечь нервы. Потом он прошел между столиками и случайно наступил мне на правую ногу, как и первый. Я в это время отсчитывал деньги за коньяк.

– И что же вы сказали?

– Помнится, я рассердился и сказал: «Господин, вы наступили мне на ногу!» «Я?» – спросил он, словно не понимая, о чем речь. «Да, вы! Вы наступили мне на правую ногу, а у меня там мозоль!» Он насмешливо улыбнулся и ответил: «Что вы говорите! Поверьте, я думал, это у вас левая». Повернулся и ушел!

Шеф раскрыл папку на столе и стал внимательно читать.

– Очень хорошо! – сказал он наконец. – Вы повторили все в точности. Наши агенты записали диалог дословно. Никаких искажений нет. Но возникает вот какой вопрос: почему вы позволили ему уйти, не дав достойного отпора? Он же над вами насмехался!

– Да не знаю даже. Сначала я хотел было сказать ему пару ласковых, но передумал. Понимаете, не люблю ссор.

– Значит, вы настаиваете, что с этим мужчиной вы не знакомы?

– Разумеется, нет.

– А куда вы собирались после кафе?

– Домой, – ответил он резко. – К себе домой.

– Допустим. Значит, вы утверждаете, что человек, наступивший вам на ногу, тот, второй, вам не знаком и вы с ним ни о чем не договаривались. Так?

– Так.

– А что вы скажете, если я вам сообщу, что он является членом подрывной подпольной организации и мы за ним следили? Вы – единственный, с кем он вступил в контакт в кафе «Спорт».

– Ничего не могу добавить к сказанному. Его подрывная деятельность меня совершенно не касается. Я лично в такие дела не вмешиваюсь. Еще раз повторяю: к этим делам я не имею никакого отношения.

– Вот здесь-то у нас и начинаются недоразумения! – сказал шеф. – «Я не имею никакого отношения» еще не означает «я невиновен». Надеюсь, вы меня понимаете?

– Нет.

Шеф захлопал в ладоши, словно аплодируя.

– Да это же так просто! «Я не имею никакого отношения» – фраза, несущая в себе отрицание. Иными словами, вы утверждаете, что ничего конкретного не совершили. Но когда речь идет о защите интересов режима, то вопрос не в том, имеете ли вы отношение к антигосударственной деятельности, а в том, каков ваш конкретный вклад в защиту упомянутых интересов. Только тот, кто активно способствует благу режима, может считаться невиновным. Пусть вы не преступник, пусть не имеете касательства к тому или иному правонарушению, но это еще не является доказательством вашей невиновности.

– Я человек лояльный, – заученно сказал парень.

– Мне приходится с сожалением констатировать, что недоразумение продолжается. Я не отрицаю вашей лояльности. Информация, собранная нашими агентами, дает основание полагать, что это действительно так. Но это еще не доказывает, что вы невиновны, а, наоборот, еще больше запутывает дело. Так вот, я вас спрашиваю: что вы конкретно сделали на благо режима?

– Приведите, пожалуйста, какой-нибудь пример того, что я мог бы сделать, но не сделал.

Шеф обошел стол и сел.

– Вы не можете привести никаких фактов своей положительной деятельности. Вот ведь в чем дело! – сказал он, подперев голову руками.

– Я никогда не давал ни малейшего повода подозревать меня в чем-то. Говорю вам, я лоялен.

– Довольно! – крикнул шеф, стукнув кулаком по столу. – Я сказал: этого недостаточно! Опора режима не «лояльные» граждане, а те, кто активно трудятся на благо и процветание существующего строя. Если вам угодно, вот пример: сколько раз вы сообщали в службу безопасности о преступной деятельности или просто о настроениях, жизненной позиции людей, не соответствующей интересам режима и, следовательно, приносящей ему вред?

Парень ничего не ответил.

– Можете не торопиться с ответом! Я понимаю, вы желаете точно сосчитать, и, естественно, вам требуется время.

– Нет, не требуется.

– То есть?

– Я ни на кого и никогда не доносил. Мне жаль, но это правда. Так уж получилось.

Теперь молчал шеф.

– Что же это вы так? – наконец спросил он очень вежливо, словно боялся обидеть парня.

– Я не оказывался в подобных ситуациях. Я же просто…

– …лояльный человек, – закончил шеф. – Это нам известно, но что из того? И самое главное, это не доказывает, что вы невиновны. Для службы безопасности люди делятся только на две категории: сторонники и противники режима. Не обязательно быть откровенным врагом режима. Достаточно не быть на его стороне. И тогда вы автоматически становитесь его врагом… Философия службы безопасности проста и сурова: «Кто не со мною, тот против меня». – Шеф так и впился в него глазами. – «Кто не со мною, тот против меня», – повторил он. – Знаете, чьи это слова?

– Еще бы, Гитлера.

Шеф рассмеялся.

– Нет, не Гитлера. Так говорил Христос. Ну, что смотрите? Да, Христос.

– Я не знал… Однако же я все равно не понимаю, в чем моя вина.

– Ладно. А это что такое?

Парень застыл от ужаса, увидев в руках шефа бумажку с двумя кружочками. Он-то был уверен, что рисунок остался на столе в кафе «Спорт». «Видимо, после того, как меня взяли, рисунок прихватил другой „коммерсант“», – подумал парень и заставил себя улыбнуться.

– Два маленьких круга, – ответил он.

– Премного вам благодарен! Я вижу, что это два маленьких круга. Но что они обозначают? Вот вопрос!

– Да ничего не обозначают. Это два маленьких круга – и все. Я их нарисовал от нечего делать. Только, пожалуйста, не надо утверждать, будто они вызывают подозрение! С таким же успехом я мог бы нарисовать два небольших квадрата или ромба.

Шеф бросил быстрый взгляд на рисунок и, видимо, остался недоволен ответом.

– А кто докажет, что это не закодированный план? Тайники или, скажем, оружейные склады, которые в назначенное время будут использованы как арсенал в борьбе против режима?

– Что вы, я человек лояльный.

– Снимите правый ботинок. И носок тоже.

Парень посмотрел на шефа так, будто не расслышал.

– Я сказал, снимите правый ботинок и носок. А потом левый, также вместе с носком.

Парень повиновался. Шеф подошел к нему и тщательно осмотрел его ноги – сначала правую, потом левую.

– Да, у вас действительно мозоль на правой ноге, – сказал он. – А на левой мозоли нет… Что ж, на этом пока закончим.

Всю ночь он не мог сомкнуть глаз. Да и как тут уснешь, когда шеф на втором допросе, уже после десяти, сказал: «Завтра утром на машине службы безопасности вас повезут в столицу. Ваш соучастник уже отправлен туда под конвоем. Таково распоряжение Центра на основании данных, которые мы им сообщили. Следовательно, ваша очная ставка состоится в Центре. Больше я к этому делу отношения не имею. Вами теперь занимается Центр».

Чего-чего, а такого он не ожидал! Как только парень услышал эту новость, нервы снова стали сдавать. Он понимал: нужно любой ценой помешать переводу в Центр! Двух мнений быть не может: этот перевод не предвещает ничего хорошего. Там конец, крышка…

Так что же все-таки произошло? Почему им не устроили очную ставку? Пытаясь найти разгадку, парень перебрал все возможные варианты. Неужели тот действительно заговорил? Неужели информация, полученная от него, была или показалась им столь важной? Не исключено… И потом, в службе безопасности не принято вести допросы в белых перчатках. Поэтому сегодняшний допрос его очень насторожил. Эта подчеркнутая вежливость явно говорит о том, что ему готовят сильный, неожиданный удар. Возможно, того, другого, допрашивали сначала таким же методом, а потом пытали, и он не выдержал, заговорил… А может, у него в карманах нашли какие-то вещественные доказательства, свидетельствующие об их принадлежности к подпольной организации? Какие-нибудь документы, записку – да мало ли что… Или же его поймали на какой-то мелочи и он не смог отвертеться?..

Парня вдруг кольнула мысль: а что, если тот, второй, ведет двойную игру, работает на службу безопасности? Он гнал эту мыслишку, заставлял себя думать о другом, но все напрасно. Страшное подозрение медленно точило его, и это был настоящий кошмар. Ведь если он из службы безопасности, если он их агент…

Захотелось открыть окно и посмотреть на улицу. Может, удастся угадать, который час, сколько осталось до утра. «Имейте в виду, это окно не открывается…» – гласило грозное предупреждение. Нет, нельзя давать им ни малейшей зацепки. При первом же удобном случае он совершит прыжок – один стремительный прыжок – и был таков. По пути в столицу такой случай наверняка представится.

Услышав от шефа, что рано утром его отправят в Центр, парень едва не выдал себя. Но тут же спохватился и сделал вид, будто эта новость ему совершенно безразлична. Плохо только, что дело затягивается. Но шеф, даже не обратив внимания на его слова, по селектору сообщил двум агентам, что завтра им предстоит сопровождать задержанного в столицу. Сначала он разговаривал с одним, которого называл «Менеджер», а затем с другим. С этим они сначала перебросились несколькими фразами о каком-то деле «Туалетная бумага», а потом шеф вызвал его к себе в кабинет по делу «Кафе „Спорт“».

Ну что ж, во время поездки в столицу он будет изображать из себя невинного ягненка. И, обманув их бдительность, при первой возможности сбежит. Самое лучшее, что ждет его в Центре, – это смерть. И то не сразу! Ей будет предшествовать целая серия допросов по новейшей методике, разработанной в Центре, судя по слухам, совсем недавно.

Изнуренный мыслями и переживаниями, парень наконец забылся сном. На очень короткое время. Он спал сладко, как ребенок, и снилось ему, что он спит и видит сон… Проснулся оттого, что где-то хлопнула дверь. Она хлопнула так громко, словно кто-то выстрелил, и сон во сне сразу растаял, бесследно и безвозвратно исчез…

– Уже десять минут четвертого… Наше время истекло. Мы даже лишних пять минут прогуляли. Я решил вас предупредить, чтобы потом меня не обвинили в том, что я злоупотребляю…

Следователь засмеялся. Затем взял соломинку, через которую тянул кофе, и стал крутить ее.

– Не волнуйся! – сказал он. – Кто может тебя в этом обвинить? Вся ответственность за прогулку лежит на мне. Это была моя идея. Значит, будешь иметь дело только со мной.

– Никак не пойму, куда девалось время.

– Официант, сколько с нас? – Следователь полез в карман за кошельком.

– Официант, сколько с нас? – Парень повторил и движение, и вопрос следователя.

Тот в нерешительности стоял между ними и не знал, у кого брать деньги.

– Давай лучше я заплачу.

– Ни в коем случае! – запротестовал парень. – Уговор дороже денег! Ведь мы же договорились, что на этот раз буду платить я?

– Ну, коли ты так настаиваешь – плати.

Пока парень из кафе «Спорт» расплачивался, следователь незаметно пощупал в кармане пистолет. Он не хотел, чтобы парень заметил это движение. Согласно плану, необходимо было избегать действий, которые могли напомнить парню, что он арестованный и что рядом с ним находится вооруженный конвоир, способный в любой момент, если, конечно, потребуется, всадить ему в лоб маленькую неумолимую пулю.

– Все, можно идти.

На углу улицы следователь остановился.

– Слушай, у меня предложение. Давай продлим нашу прогулку! Ну, скажем, еще на час. Идет?

– Я не возражаю. Смотрите сами… Если хотите, будем гулять дальше, если нет – можем вернуться в «Большую национальную».

– Решено! Продлеваем нашу прогулку еще на один час!

– Отлично!

– А куда пойдем? Давай предлагай.

– Что я могу предложить?

– Ну тогда опять пойдем куда глаза глядят, как до сих пор.

Они двинулись вверх по Университетскому проспекту. Дойдя до пересечения с проспектом Победы, свернули направо и пошли по левой, теневой стороне.

Говорили о том о сем, переходя от темы к теме.

– Хочу предложить тебе еще кое-что, – сказал следователь. – Что-то из меня сегодня предложения так и сыплются.

– Я слушаю.

– Давай на «ты»! Не знаю почему, но это «вы» меня раздражает. Согласен?

– Согласен! С радостью принимаю ваше, то есть твое, предложение.

У одной волосы цвета ржавчины, и у другой волосы цвета ржавчины. С небольшой лишь разницей: вторая, то есть одна из двух, после того, как я учинил ей небольшой допрос, раскололась и созналась, что волосы у нее крашеные. Правда, не пожелала сказать, какого цвета волосы были раньше, мол, покрасилась просто так, чтобы быть похожей на подругу, а у той волосы свои. Следует заметить, что все это выяснилось не сразу, а позже, часа через полтора после нашего знакомства, когда мы все вместе устроились на раскаленном песке. Песок на пляже был отличный, но и грязи порядочно: консервные банки, засаленные газеты, объедки и другой мусор.

Если излагать все в хронологической последовательности, то следует начать с того, что первым делом мы, конечно, познакомились. И в этом нет ничего удивительного. Все произошло очень просто и вполне естественно. Так обычно знакомятся с девушками молодые люди, слоняющиеся без дела по городу.

Я не стану долго распространяться о том, как мы познакомились и как неожиданно наша компания увеличилась вдвое. Не потому, что не хочу, просто рассказывать-то особенно нечего. Все началось с того, что мы стояли у витрины – сотой или сто первой за этот день – и разглядывали ее. «Все для курящих». Зажигалки, портсигары, трубки, щеточки для трубок, кальяны и тому подобное.

Парень стоял справа от меня. Я присмотрел себе газовую зажигалку, новую модель. Зажигалка мне очень понравилась, и я уже собрался зайти в магазин и купить ее.

– Как тебе вон та зажигалка в правом углу? – не оборачиваясь, спросил я парня. – Нравится?

– Еще бы!

Ответил женский голос. Одна из двух подруг – с крашеными волосами – случайно наклонилась к витрине между нами и решила, что мой вопрос адресован ей.

– Но если вы предложите ее мне в подарок, то я решительно откажусь, – добавила девушка прежде, чем я успел вымолвить слово.

В дальнейшем события развивались сами собой. Мы отпустили в их адрес несколько шуток и комплиментов, так, ничего особенного, потом спросили – точнее, я спросил, – не станут ли девушки возражать, если мы их немного проводим. Они быстро обменялись взглядами – просто удивительно, как это женщины в подобных обстоятельствах понимают друг друга с полувзгляда, – и тогда одна из них, точнее, та, у которой волосы имели естественный цвет, ответила:

– Вообще-то говоря, мы не против… Но мы собрались на пляж. Сентябрь выдался такой жаркий, что грех не искупаться.

– Что скажешь? – спросил я парня. – Думаю, мы вчетвером сможем неплохо провести время. Правда, мы купаться не будем.

Девушки стали уверять нас, что не беда, если у нас нет плавок. Можно взять напрокат на пляже. Я ответил, что дело не в этом, просто у нас нет никакого желания лезть в воду, но девушки и слушать не стали. Одним словом, мы все вместе поехали к морю.

Неожиданное появление двух юных веселых созданий пришлось очень кстати. Но не допустил ли я здесь ошибки? Пожалуй, нет. Такой оборот событий самым лучшим образом содействовал осуществлению плана. За несколько секунд, еще около витрины, я все обдумал. Даже проанализировал вероятность того, что девушки подосланы специально, чтобы помочь парню бежать. Вполне вероятно, что встреча с девушками не случайна. Возможно, их организация уже разработала план освобождения парня. Что-то вроде того, чем занимаемся мы… Впрочем, я сразу же отбросил эту мысль. Наш план был засекречен на все сто процентов. Поэтому встреча с девушками никак не могла быть подготовлена заранее. Значит, необходимо использовать этот счастливый случай, чтобы придать еще более непринужденный характер нашей прогулке, которую мы до сих пор совершали вдвоем под невидимым и негласным наблюдением нашего агента. С тех пор как мы покинули кафе «Прогресс», он мне на глаза не попадался. Но я был уверен, что он неотступно следует за нами, ощущал его присутствие где-то в толпе. При необходимости он сразу подоспеет на помощь. Скажем, если эти девушки познакомились с нами по заданию своей организации и попытаются что-то предпринять, я буду не одинок. В критическую минуту агент не заставит себя ждать.

Нет-нет, такси не надо! Но ведь пляж слишком далеко. Пешком туда топать не менее сорока пяти минут. Но такси брать нельзя ни в коем случае. Ведь тогда агент нас потеряет, а это совсем нежелательно.

– Раз уж мы решили ехать к морю все вместе, нечего время терять. Пошли на автобус! – предложил парень.

К автобусной остановке мы шли парами. Впереди парень с одной из девушек, сзади я с ее подругой. Я не знал, какой автобус идет к пляжу, но зато это хорошо знали девушки. От витрины, где мы познакомились, до остановки всего десять минут ходьбы.

Когда мы сворачивали за угол, я заметил, что наш агент совсем рядом. Наши взгляды встретились, и он понимающе улыбнулся. Конечно же, события приобретают неожиданный оборот. Неожиданный, но весьма удачный для плана.

До автобусной остановки мы дошли без каких-либо приключений. У витрин больше не останавливались, по сторонам не глазели. Девушки торопились потому, что после шести солнце заходит.

Мой разговор с девушкой – с той, у которой были крашеные волосы, – как и разговор парня со своей (его я слышал отчетливо – ведь мы шли следом), был самой обычной болтовней. Ну о чем обычно говорят в таких случаях?.. «Как оригинально мы познакомились». – «Мы чудесно проведем время». – «Сколько раз вы купались в этом году?» И так далее и тому подобное.

Парень не умолкая болтал со своей девушкой, и я подумал, что нам здорово повезло. Более того – это следовало предусмотреть заранее, устроив встречу с «нашими» девушками. Ничто так не согревает, как присутствие женщин. Мы этого не предусмотрели, но счастливая случайность распорядилась за нас.

Если бы шеф оказался где-нибудь поблизости и увидел, как развиваются события, он наверняка пришел бы в неописуемый восторг.

Как только мы отошли от витрины, я поспешил сообщить своей спутнице, что я и мой приятель – нарочно громко сказал: «мой приятель» – нездешние и приехали в город в командировку по торговым делам. И тут же добавил, на случай если парень вздумает сказать что-то другое, что мы коммерсанты и торгуем автомобилями. Все это я говорил так, чтобы парень слышал, но не слишком громко, чтобы не показаться подозрительным.

Мы уже почти подошли к автобусной остановке, когда я, продолжая весело болтать с девушкой, опять подумал: «А вдруг это подпольщицы, подосланные с целью помочь парню из кафе «Спорт» бежать?» И снова разуверил себя. Подпольщики никак не могли (гарантия почти стопроцентная) пронюхать о нашем плане и подготовить встречу с девушками. Я подавил свою тревогу и поддался радостному и беззаботному настроению, которое всегда овладевает человеком в обществе молодой женщины.

До остановки уже оставалась самая малость. И вдруг моя спутница оступилась. Ее каблук зацепился за канализационную решетку и отлетел. Девушка вскрикнула. Все остановились, а я наклонился посмотреть, что случилось. Прилаживая каблук на место – это оказалось не так уж сложно, – я по необходимости взял ее за ногу, сначала за лодыжку, а потом выше. Было приятно коснуться этой ножки, смуглой и упругой, как пшеничный хлеб.

Итак, к автобусной остановке мы шли вчетвером. Агент следовал за нами на расстоянии. Не слишком большом, чтобы в случае чего активно вмешаться, но и не вплотную, дабы не бросаться в глаза. Молодец, он довольно искусно держался в тени, при этом не отставая ни на шаг. То исчезал, то опять появлялся в толпе, за углом, у витрины!

На автобусной остановке выстроилась длинная очередь. Мы стояли парами. Я не заметил в очереди нашего «хвоста», но теперь это меня не беспокоило. Я был уверен, что он следует за нами как тень.

На остановке мы проторчали более пятнадцати минут. Когда вошли в автобус, я сделал знак парню, чтобы он сел со своей девушкой справа от прохода. Мы сели позади, так что у меня была возможность постоянно наблюдать за ним.

В автобусе ничего особенного не произошло. Миновав бедняцкие кварталы, мы выехали на шоссе, ведущее к морю.

Хотя я уже не раз бывал в этом городе, но пляжа еще не видел. Так получалось, что прежде мне приходилось бывать здесь зимой или поздней осенью.

Бог знает почему, в автобусе меня опять одолели сомнения. Разумно ли было решиться на эту поездку в обществе двух девушек, которых мы случайно – случайно ли? – встретили на улице. Возможно, я проявил излишнюю инициативу? Снова в голову полезли мрачные мысли. А что, если встреча у магазина «Все для курящих» заранее подготовлена? Вдруг нашему плану организация, членом которой является парень из кафе «Спорт», противопоставила свой сценарий с целью устроить ему побег? Я терялся в догадках.

Девушки ни в какую не хотели идти в воду без нас.

– Ну что вы упрямитесь? – уговаривала моя спутница. – Нас четверо, мы вместе приехали на пляж, значит, и купаться должны все вместе!