Текст книги "Современный греческий детектив"

Автор книги: Димитрис Раванис-Рендис

Соавторы: Антонис Самаракис,Яннис Марис
сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 34 страниц)

– Свежие газеты!

– Личность убийцы установлена! Преступник скрылся!

Делиос купил газету. На первой странице рядом с фотографиями убитой улыбался красивый молодой актер. Делиос зашел в кафе и внимательно прочел отчет о преступлении в театре. По статье выходило, что вина Димитриадиса несомненна – видимо, так считают и в полиции. Делиос сопоставил прочитанное с тем, что рассказала ему Нина. Потом взглянул на часы и пошел к телефону. Набрал номер Макриса. Голос приятеля в трубке звучал весело.

Они условились встретиться в редакции. Делиос предпочел не распространяться по телефону. Выйдя из кафе, он не спеша направился к улице Панепистимиу. Ведь Макрису нужно больше времени, чтоб добраться до редакции. Все так же медленно Делиос поднялся по мраморной лестнице, кивнул знакомым курьерам и вошел в кабинет главного редактора. Сидя в кресле в ожидании приятеля, он вновь перебирал в уме факты. Скорее всего, актер не убивал… Вошедший в кабинет Макрис вывел его из задумчивости.

Делиос рассказал ему все, что знал, и не скрыл свою точку зрения. Журналист выслушал его скептически.

– Дело запутанное, – сказал он.

– А я и не утверждаю, что простое.

– Так почему же он сбежал?

– Говорю же тебе, он считал, что убила его невеста. Человек в его возрасте, да еще влюбленный, вполне способен на такие дурацкие жесты.

– Что-то не очень верится, – посасывая трубку, пробормотал Макрис.

– Еще бы, ведь ты уже забыл, что такое молодость, – улыбнувшись, сказал Делиос. – А то, что Нелли Карзи взяла вину на себя, ни о чем тебе не говорит? Она ведь тоже хотела спасти любимого.

Все так. Но даже если бы Макрис и поверил в невиновность молодого актера, то какой от этого прок? Факты против Димитриадиса. Его последним видели в гримерной погибшей актрисы, он сбежал, его стремилась прикрыть, выгородить своим признанием Нелли Карзи… Полиция нашла убийцу и не откажется от своей версии.

– Нет, не откажется, – согласился Делиос. – Если только…

– Что?

– Если не найдут подлинного убийцу.

Выражение лица у Делиоса было, как обычно, чуть рассеянное, чуть насмешливое. Но Макрис хорошо изучил его и видел, что в данный момент тот говорит совершенно серьезно.

– Ты кого-нибудь подозреваешь? – спросил он.

Приятель пожал плечами. Разумеется, нет. Кого он может подозревать? Ему не известны ни действующие лица, ни обстоятельства. Он очень далек от всего, что произошло вчера. Но кто-то, если не Димитриадис, должен был ее убить.

– Ты присутствовал при расследовании? – спросил Делиос.

– Да.

– Ну и что?

– Говорю же, дело запутанное.

Макрис рассказал ему все, что знал. Когда речь зашла о неизвестном в плаще, Делиос оживился.

– Установили, кто он?

– Нет… А что думает делать Димитриадис?

– Явится в полицию.

– А потом?

Правда, что же будет потом?.. Делиос встал. Подойдя к письменному столу, взглянул на своего друга внимательно и серьезно.

– Мы должны помочь этим молодым людям, – сказал он.

Когда в час дня в кабинете зазвонил телефон, Макрис сразу понял, что звонит Нина. Улыбнувшись, он передал Делиосу трубку.

– Тебя, – сказал он. – Твоя юная подруга беспокоится.

– Молодой человек должен сам явиться, – сказал Нине Делиос. – Мы свяжемся с полицией… Что?

В трубке слышался взволнованный голос Нины. Делиос с улыбкой взглянул на Макриса.

– Конечно, конечно. Мой друг поможет. Зайди ко мне вечерком… часов в шесть.

Положив трубку, он обратился к Макрису:

– Ты лично передашь Бекасу  у б и й ц у, – сказал он, делая упор на последнем слове. – Сегодня же вечером. – И прежде чем Макрис успел ответить, добавил: – Слушай, отбрось-ка все дела и пойдем пропустим по стаканчику узо у Зонараса.

Журналист кивнул.

У Зонараса собралась довольно пестрая публика. Официант в белом пиджаке бросил лед в высокие стаканы с узо, и тут Макрис вдруг вспомнил:

– Знаешь, Варги была замужем.

Замужем?! Делиос удивился. Как же он раньше об этом не слышал? Ведь супруг королевы не может оставаться в тени.

– Тайный брак во время оккупации, – задумчиво пояснил Макрис. – Какая-то темная личность. Я сам только вчера узнал.

– И что же сталось с глубокоуважаемым супругом?

– Умер. По-видимому, убили.

– А-а-а!

В этом известном на все Афины винном погребке бывала самая изысканная публика. С Макрисом то и дело здоровались. Но он сидел, погруженный в свои мысли.

– О чем задумался? – спросил Делиос.

– Этот тайный брак не выходит у меня из головы.

– А к делу это имеет отношение?

– Пожалуй, нет.

Макрис и впрямь со вчерашнего дня только и думал что о муже Розы Варги. Он, правда, не выяснил ничего определенного. Темный тип, к тому же давно на том свете. Если верить бармену «Роз руж».

– Угадай, куда мы с тобой сейчас пойдем, – вдруг повернулся он к Делиосу.

– Куда?

– Домой к Розе Варги.

– Зачем это?

– Понятия не имею. Но есть у меня такое желание. А вдруг что-нибудь разузнаем?

– Допей сначала узо, – с улыбкой сказал Делиос.

Белый кубик льда таял в высоком стакане. Макрис рассеянно взял стакан и начал поглаживать его своими длинными пальцами.

– О чем опять задумался?

– Да так, – отмахнулся он и стал медленно потягивать узо.

– Э, погляди-ка, – Делиос слегка толкнул его локтем.

Свернув с улицы Букурестиу, к ним приближался фабрикант Каридис – толстый, потный, в шикарном костюме. Не заметив их, он прошествовал мимо.

– К похоронам любовницы готовится, – предположил Делиос.

Они расплатились и ушли. Делиос то и дело искоса поглядывал на своего друга, видя, что того явно что-то мучит.

8
ФАБРИКАНТ И КОМИЧЕСКАЯ СТАРУХА

В час дня Талия Халкья позвонила на квартиру фабриканта Каридиса, который жил на улице Патриарха Иоакима. Открывшая дверь служанка с любопытством посмотрела на пожилую женщину, стоявшую на пороге. Обесцвеченные перекисью волосы, ярко нарумяненное лицо – теперь артистки отказались от нелепой моды размалевывать себя, и потому посетительница производила странное впечатление.

– Что угодно? – спросила служанка.

– Мне нужен господин Каридис.

Молоденькая горничная, в крахмальном переднике и хорошенькой белой шапочке, немного свысока смотрела на эту смешную старуху.

– Вы с ним условились? – поинтересовалась она.

– Нет.

– Сожалею, но господин Каридис собирается обедать, – сказала служанка. – Если вам не трудно, зайдите в другое время.

Старая актриса поняла, что ее выставляют, и просунула ногу в щель приоткрытой двери.

– У меня срочное дело, – заявила она.

– Господин Каридис в это время никого не принимает. – Горничная потянула на себя ручку двери.

– Назовите ему мое имя, и он меня примет, – не сдавалась артистка. – Меня зовут Халкья. Талия Халкья. Дело крайне важное.

Служанка поколебалась немного, но под напором посетительницы в конце концов сдалась. Кто знает, может, хозяин и в самом деле примет старуху? Дело горничной – доложить, кто пришел. Впустив посетительницу в квартиру, она заперла дверь.

– Обождите здесь.

Старая артистка, оставшись одна, осмотрелась. Квартира обставлена богато и со вкусом, что весьма редко для фабрикантов. «Может, обстановкой жена занималась или дети?» – подумала Талия Халкья.

От двери, которую только что чуть не захлопнули перед ее носом, она услышала голос Каридиса, потом женский и чьи-то молодые голоса. «Там вся его семья», – мелькнуло у нее в голове. Она давно знала фабриканта, но впервые пришла к нему домой.

После убийства Розы Варги – прошло уже два месяца – они с Каридисом встречались довольно часто, но у него дома – ни разу. Артистка опять огляделась. Великолепные ковры, картины на стенах, изящные безделушки. «Мешок с деньгами!» – злобно подумала она. И тут вошел толстый фабрикант. Лицо его было красным от гнева. Он поплотней закрыл дверь, ведущую в столовую, и сердито зашептал:

– Зачем вы пришли сюда?

– Мне нужно было вас видеть, – тихо ответила она.

– Нельзя было до вечера подождать? Я же просил не появляться в моем доме.

– Дело не терпит.

Талия Халкья невольно повысила голос. Каридис бросил испуганный взгляд на дверь столовой.

– Потише!

– Вы сами виноваты.

– Что случилось?

– Он опять приходил.

Каридис мгновенно побледнел.

– Чего ему надо? – спросил он, хотя заранее знал ответ.

– Денег. – Халкья злорадно захихикала.

Фабрикант тяжело вздохнул. Деньги, деньги… Сколько же можно!..

– Я же дал ему на той неделе.

Старуха пожала плечами. Та неделя уже прошла.

– Он требует еще. И к тому же в фунтах.

– В фунтах?!

– Да. Он говорит, что…

Она опять повысила голос. Оглянувшись на дверь, Каридис сильно сжал ей руку.

– Тише, умоляю!.. Сколько?

– Пятьдесят фунтов.

Глаза фабриканта сверкнули ненавистью. Пухлое, добродушное лицо, как у всех толстяков, как-то подобралось и заострилось. Казалось, он готов убить стоявшую перед ним женщину. Талия Халкья спокойно встретила этот уничтожающий взгляд.

– На меньшее не согласен, – посетовала она.

– А сколько из этой суммы попадет к вам в карман? – не сдержавшись, язвительно спросил Каридис.

Старая артистка выпрямилась с видом оскорбленного достоинства. За что такая несправедливость?! Ведь он знает, что она просто-напросто оказывает ему услугу. Ее ничуть не заботило, поверят ей или нет.

– Так как насчет денег?

– Хорошо. Но учтите, это в последний раз.

– Ладно, скажу ему.

Она как будто издевалась над ним. Спокойно сложила руки на груди и ждала.

– Немедленно уходите, – свистящим шепотом проговорил фабрикант.

Злорадно глядя ему в глаза, она потерла указательный палец о большой.

– Принесу вечером в театр, – отозвался Каридис.

– Буду ждать.

Талия Халкья не спеша поплыла к двери. Сама открыла ее. И бросила, обернувшись с порога:

– А у вас хорошенькая служанка. Мое почтение госпоже Кариди. – И рассмеялась.

Еле сдерживаясь, чтобы ее не придушить, фабрикант впился ногтями себе в ладонь. Халкья ступила наконец за порог.

Он стоял отдуваясь и утирал пот со лба. Из столовой донесся голос дочери:

– Папа, где ты?

– Иду, – вздохнув, отозвался он.

Перед закрытой дверью столовой Каридис попытался улыбнуться. И с этой вымученной улыбкой вошел туда. В богато обставленной комнате пожилая женщина отдыхала в кресле, а привлекательная девушка в брюках, сидя верхом на стуле, читала газету. При виде Каридиса она подняла голову. Взгляд у нее был проницательный и чуть нагловатый.

– Кто приходил, папа? – спросила она.

– Одна знакомая. Просила, чтобы я устроил на работу ее мужа, – ответил фабрикант.

– В такое время явилась!

– Бедняки – народ невоспитанный, – не снимая с лица улыбку, сказал он.

Каридиса мучил вопрос, что же будет дальше. Раз уж его начали шантажировать, то теперь вряд ли оставят в покое. Да, влип. Из раздумий его вывел веселый голосок дочери:

– Ты меня не слушаешь.

Спохватившись, он вздрогнул.

– Что, мое золотко?

– В газете пишут о твоей приятельнице.

Пожилая дама подняла голову и осуждающе посмотрела на дочь: эта девчонка стала просто невыносимой.

– Не болтай чепухи, Лилиан, – сказала госпожа Кариди.

Лилиан засмеялась с милой наглостью избалованной девятнадцатилетней девушки.

– Да брось ты, мама!

Она повернулась к отцу, который с грустью смотрел на нее. Прикрикнуть бы, чтоб прикусила язычок, но он не в силах был запретить что бы то ни было своей любимице.

– Пишут о Варги, – продолжала Лилиан. – Будут судить убийцу. А сколько времени прошло с тех пор, как ее убили?

– Два месяца, – ответил расстроенный Каридис. – Не пора ли обедать?

– Мальчики еще не вернулись, – сказала госпожа Кариди; ей тоже был неприятен этот разговор.

– А того красавчика ты знаешь? – не унималась девушка.

– Какого?

– Убийцу. Ариса Димитриадиса. Оч-чень недурен собой.

– Да, – уныло отозвался фабрикант.

– Как думаешь, его ждет смертная казнь?

– Прекрати! – не выдержала мать.

– Разговоры о преступлениях портят перед обедом аппетит, – побледнев, но все еще натянуто улыбаясь, проговорил Каридис.

Лилиан засмеялась, а госпожа Кариди испытующе посмотрела на мужа. Он тут же отвел глаза. Вскоре пришли два его сына, и вся семья уселась за стол. Молодые люди весело болтали. Каридис ел молча. Он встал из-за стола, не дожидаясь десерта, и ушел к себе в кабинет.

Кофе ему принесла госпожа Кариди, что очень его удивило. Давно уже она не проявляла такой заботы. Жена знала о его неверности, о любовницах, которые вытягивают из него массу денег, о поездках в Европу под предлогом торговых сделок, о последней связи с артисткой Национального театра. Знала все. Поначалу она негодовала, плакала, устраивала сцены. Потом, ради детей, примирилась, однако затаила в душе горечь и ненависть к мужу. Теперь она поставила серебряный поднос на массивный письменный стол из мореного дуба.

– Спасибо, – сказал фабрикант.

Жена посмотрела ему в глаза. Она была сдержанна, как обычно, но какое-то беспокойство ощущалось в ее взгляде.

– Что-нибудь случилось?

– С чего это вдруг ты стала проявлять ко мне интерес? – язвительно произнес он.

– Не к тебе. Я тревожусь за детей. – Лицо госпожи Кариди стало еще более замкнутым.

Раздраженный фабрикант поднялся. Лоб его был усеян мелкими каплями пота.

– Я не хочу, чтобы они узнали о тебе то, что я знаю, – ледяным тоном добавила она.

– А что ты знаешь? – вздрогнув, отрывисто спросил он.

Она презрительно пожала плечами и вышла из комнаты. Каридис проводил ее взглядом. На лице его не осталось и следа того добродушного выражения, которое было так хорошо знакомо друзьям, считавшим его бесшабашным кутилой. Взгляд стал злобным, не предвещающим ничего хорошего.

Каридис закурил и опять задумался над своим положением. В душе он не ощущал ничего, кроме страха.

Выходя из дома на улице Патриарха Иоакима, Талия Халкья достала зеркальце и поправила прическу. Она была вполне удовлетворена. Каридис хотя и рассердился, но понял, что все козыри у нее на руках. Теперь он в ее власти и будет постоянно платить, платить столько, сколько у него потребуют. Она улыбнулась. Много лет она влачила жалкое существование, выпрашивала роли, заискивала перед Розой Варги, донашивала ее старые платья, передавала ей записки от фабриканта и даже не мечтала о подобной удаче. Теперь настал ее час.

Но вдруг улыбка исчезла с лица старой актрисы. На противоположном тротуаре она снова увидела того молодого человека. Нет, это не случайное совпадение. Третий раз за последнюю неделю она сталкивается с ним. Стоит и ее как будто не замечает. Провожает взглядом красивую девушку, не сводит глаз со стройных ножек. Он совсем молод, лет двадцать – двадцать два, не больше. Черты лица приятные, в них есть какое-то благородство. Нет, на полицейского агента он совсем не похож. К тому же с чего бы за ней стали следить?

Может, все-таки случайность? Талия Халкья покачала головой. Нет. Нечего себя обманывать. Он за ней следит. Четыре дня назад он поджидал ее возле театра. Еще тогда она обратила на него внимание и подумала: симпатичный мальчик. Ей даже польстило, что он пошел за ней следом.

Позавчера она заметила его в ресторане «Адамс», за несколько столиков от своего, и улыбнулась ему, но он продолжал ее не замечать. Юношу привлекла явно не ее поблекшая красота. Выйдя из ресторана, она обнаружила, что он поджидает ее на углу улицы Америкис. И вот опять он перед ней маячит. Как это она его не заметила, когда шла сюда? Талия Халкья попыталась припомнить, видела ли она его прежде, до этой слежки. Нет. Лицо совершенно незнакомое.

Старая актриса пошла пешком. Юноша все с тем же безучастным видом топтался на месте. Чего он ждет? Она еще раза два обернулась, пока не дошла до площади Колонаки. Наконец он куда-то исчез.

Халкья с облегчением вздохнула. Слава богу, отстал! Она поспешно пересекла площадь и направилась к стоянке такси. И вдруг чуть ноги не подкосились. Молодой человек стоял на углу улицы Карнеаду. Он, наверно, прошел по переулку, даже пробежал, чтобы ее опередить. Кто же это? Что ему от нее надо? Дрожа от страха, она села в такси.

– Поезжайте по улице Академиас, – попросила она.

В заднее стекло ей было видно, как молодой человек тоже сел в такси. Значит, положение куда серьезней, чем она думала. Вон его такси, машина синего цвета – таких в Афинах сотни. Но возле муниципальной больницы Талия Халкья потеряла ее из виду. А потом сзади вынырнули два синих такси. В каком из них молодой человек?

– На улицу Пиреос, – бросила она шоферу.

И продолжала смотреть в заднее стекло.

В Хавтии, едва машина проскочила перекресток, как регулировщик остановил движение. Талия облегченно вздохнула. Повезло! То такси простоит еще несколько минут.

– Побыстрей, – сказала она.

Они обогнули площадь Омониа и выехали на улицу Пиреос раньше, чем тронулись машины на перекрестке. Талия Халкья попросила свернуть на улицу Менандру и там остановиться. Она сунула водителю монету в двадцать драхм и, не дожидаясь сдачи, выскочила из машины. Быстрым шагом прошла один переулок. То и дело оглядывалась. Молодой человек отстал.

На улице Сократа она села в другое такси. Съежилась на заднем сиденье.

– На улицу Лиосион, – сказала шоферу.

Они ее за дурочку принимают! А она просто-напросто притворяется глупой в угоду людям, которых раздражают старые и некрасивые актрисы… Талия Халкья вновь оглянулась. Нет, хвоста не видно… Считают ее идиоткой, и сами остаются в дураках. Вот Роза, к примеру, посмеивалась над ее глупостью и была уверена, что Талия восхищается ею, боготворит ее. А на самом деле она, Талия Халкья, глубоко презирала эту красивую бездарь, только и способную, что облапошивать старых распутников-толстосумов вроде Каридиса. И он от своей любовницы недалеко ушел, тоже идиот порядочный! И наконец, тот, кто с нетерпением ждет ее сейчас… Все они Талию в грош не ставят, а она только делает вид, что глупее их. Но вот пришел ее час!

Талия Халкья снова стала озираться вокруг. Вроде все спокойно. Кто же он такой, этот молодой человек, что за ней шпионит? В зеркальце заднего обзора она заметила, что водитель выжидающе глядит на нее. Они уже давно ехали по улице Лиосион.

– Поезжайте прямо, – бросила она.

По знаку регулировщика синяя машина резко затормозила. Молодой человек вцепился в спинку переднего сиденья. Что за черт! Он смотрел, как то, другое такси пересекает площадь Омониа.

– Упустили! – пробормотал он.

Шофер, обернувшись, взглянул на него с сочувствием. Он не виноват: Афины за последние годы превратились в Нью-Йорк.

– Нельзя ли подъехать с другой стороны?

– Нет.

Наконец путь к площади открыт. «Что же дальше?» – глазами спросил шофер.

И правда, что дальше? Машина, которую они преследовали, могла вырулить на улицу Третьего Сентября, Айу-Константину, Пиреос, Атинас или Стадиу. Молодой человек безнадежно озирался по сторонам. Номер такси он запомнил, но поблизости ничего похожего. Продолжать погоню нет смысла.

– Все, – огорченно проговорил он. – Отвезите меня в редакцию «Проини». Улица Панепистимиу.

– Знаю, – сказал шофер.

Молодой человек посмотрел на часы. Главный редактор, наверно, еще у себя в кабинете. Поднявшись по лестнице, он спросил курьера:

– Господин Макрис у себя?

– Пока да, – снисходительно отозвался тот. Таким тоном обычно разговаривают старые курьеры с начинающими сотрудниками.

Подойдя к двери Макриса, молодой человек услышал голоса. Он помедлил немного и постучал.

Донеслось бодрое «войдите», и он обрадовался, увидев в кабинете постоянного сотрудника редакции Делиоса.

– Входи, входи, – с улыбкой пригласил главный редактор и повернулся к Делиосу: – Ты его знаешь?

Делиос кивнул, но как-то неопределенно.

– Это Полихрониадис, – продолжал Макрис, – сын моего приятеля, депутата парламента. У нас он недавно, но подает большие надежды. Я попросил его заняться нашим делом.

Делиос улыбнулся Полихрониадису.

– Ну что? – поинтересовался Макрис. – Есть новости?

– В десять она вышла из дома, – начал рассказывать юноша. – Заглянула ненадолго в театр, а в одиннадцать отправилась в «Интернасиональ» и просидела там почти два часа.

– Одна?

– Нет. С ней были комик Ставропулос, Порелли из ревю и певец ночного кабаре Николаидис.

Макрис посмотрел на приятеля. Делиосу эти имена ничего не говорили.

– А потом?

– Около часу дня нанесла один любопытный визит.

– Любопытный?

– Да, – подтвердил молодой человек. – Большой жилой дом на улице Патриарха Иоакима. – И назвал номер. Снова обменявшись взглядом с Делиосом, Макрис тихо спросил:

– На втором этаже?

– Да, на втором, – удивленно ответил Полихрониадис.

– Ну и что?

– Пробыла там минут десять. Потом вышла на улицу. Думаю, она догадалась, что я слежу за ней.

Затем он поведал, как упустил артистку, и лицо его при этом омрачилось.

– Не горюй! – с улыбкой подбодрил его Макрис. – Ты-то чем виноват? Будут новости – заходи.

Молодой человек ушел, Макрис с приятелем немного помолчали. Все было понятно без слов.

– Итак, она была в гостях у Каридиса, – сказал журналист.

– Да-а, – протянул Делиос. Видно, у Халкьи было серьезное дело, раз уж она решилась явиться к нему домой.

Оба знали, что фабрикант никогда не смешивал семейную жизнь со своими богемными увлечениями. Дома он примерный муж, любящий отец. Никто из его театральных знакомых никогда не переступал порог квартиры на улице Патриарха Иоакима. Там Каридис принимал только узкий круг промышленников, коммерсантов, ученых – таких же обеспеченных людей, как он сам. А для актеров и газетчиков у него была другая, холостяцкая квартира.

В дверь постучали: редактор принес рукописи, статьи на визу, сообщил новости из министерства экономики и ушел.

– Что, по-твоему, ей там было надо?

Делиос пожал плечами.

– А о том типе ты узнал что-нибудь новое? – спросил он.

– Нет. – Макрис взглянул на часы. – Где обедать будем?

– У меня дома. Мама потрясающе жарит ростбиф.

Макрис не привык к домашним обедам. Но сегодня ему хотелось продолжить разговор.

– Ну что ж! Будем надеяться, что твоя матушка меня не прогонит, – весело откликнулся он.

Обстоятельства порой приобретают над людьми неожиданную власть. Когда два месяца назад Делиос пообещал Нине помощь, он и представить себе не мог, насколько глубоко они с Макрисом увязнут в этой истории.

Прежде всего журналист, разумеется, сообщил Бекасу об Арисе Димитриадисе и его необдуманном поступке. Полицейский отнесся к его рассказу с недоверием. Он продолжал считать молодого актера виновником преступления. Но все-таки обещал со своей стороны проработать версию Макриса.

Журналист добавил, что Димитриадис готов сам явиться в полицию и только просит отсрочки на один день. Бекас разрешил, хотя и с явной неохотой. Вечером Делиос, Нина, Димитриадис и Нелли встретились в Панкрати в ресторане «Альсос». Сели не вместе: Делиос и Нина – за один столик, Арис со своей невестой – за другой. Нелли все время плакала, а молодой актер пытался ее успокоить. Из ресторана они поехали на такси домой к девушкам, откуда Делиос ушел только на рассвете.

В десять, как было условлено, он вместе с Макрисом отвез Ариса Димитриадиса в полицию. Бекас уже ждал их. Лицо актера ему понравилось: взгляд честный, открытый. Да и ответы его выглядели довольно правдоподобно. Допрос длился несколько часов, полицейский почти поверил в невиновность юноши. Но уж слишком много против него улик: отношения с Варги, внезапное бегство, показания Талии Халкьи и – что самое неприятное – на рукоятке кинжала были обнаружены и отпечатки Ариса.

– Я брал его, – сказал в свое оправдание молодой актер.

– Зачем?

– Просто так. Это был настоящий кинжал, из старинной коллекции. Роза репетировала с ним и всем показывала. И мы, чтобы получше рассмотреть, по очереди брали его в руки.

Да, это было установлено: к кинжалу прикасались почти все участники спектакля.

– Когда вы держали его в руках?

– На репетициях, и в тот день, и накануне.

Полицейский задумался. Конечно, так могло быть, но, чтобы снять тяжкие подозрения, нужны доказательства, а их нет. Он обязан арестовать Димитриадиса. Прокурор подписал ордер на его арест и предварительное заключение.

Стоит дернуть за конец нити, и незаметно она опутает тебя всего целиком. Делиос и тем более Макрис считали, что их интерес к делу об убийстве не идет дальше чистого любопытства. Но после ареста юноши Делиос опять поехал к девушкам. Узнав поближе Нелли Карзи, он не мог не испытывать к ней сочувствия. День спустя он пошел вместе с нею в тюрьму на свидание с Арисом. Потом они втроем – Делиос, Нина и Нелли – побывали в редакции «Проини». Одним словом, Макрис с Делиосом и оглянуться не успели, как дело Ариса Димитриадиса стало их личной заботой.

Дальше – больше… После одного разговора друзья решили уже вплотную заняться разгадкой убийства. Когда Ариса Димитриадиса перевели в тюрьму Авероф, Нелли в отчаянии спросила Макриса:

– Что же будет?

– Теперь надо ждать суда. Если, конечно…

– Что?

– Если, конечно, мы до этого не отыщем настоящего убийцу.

Говоря это, Макрис совсем не имел в виду, что он лично собирается его искать. Но в глазах девушки вдруг засветилась надежда.

– А как мы его отыщем?

Они сидели в редакции в один из «мертвых» часов, когда дневная суета уже утихла, а вечерняя еще не началась.

– Нелегкое дело! – усмехнулся Макрис. – Однако все же кто-то ее убил. Кто-то имел на то основания. Кто бы это мог быть?

– Ее многие терпеть не могли.

– Из-за этого не убивают, – возразил Делиос.

Пока еще они обсуждали это как отвлеченный вопрос, не представляя себе, что сами займутся расследованием.

– Вот у вас, Нелли, – продолжал журналист, – было основание расправиться с Варги. Она пыталась отбить у вас жениха. Но вы ведь не убивали.

– Нет. – У Нелли порозовели щеки.

– У кого еще было основание? Давайте подумаем… К примеру, жена.

– Чья жена? – удивилась Нелли.

– Жена Каридиса. Он же был любовником Розы.

Делиос слушал разговор со своим обычным бесстрастным видом. Нелли собиралась возразить, но Макрис не дал ей вставить слово.

– Правильно, она тоже не убивала. Мы говорим лишь о мотивах. Жена Каридиса никогда не встречалась с Варги и вообще не способна на преступление – я ее знаю. К тому же и в театре ее в тот вечер не было. Есть еще Элена Павлиди.

Делиос поднял голову: он пытался понять, не шутит ли его приятель.

– Элена Павлиди тоже имела основание убить Розу, не так ли?

– Не знаю, – растерянно проговорила Нелли.

– Разве она не завидовала Варги?

– Нет. Наоборот, Варги завидовала ей. У Элены талант, а Роза была бездарна. Все знают, что Элена Павлиди – настоящая актриса.

– Однако главные роли играла Варги благодаря своей наглости, своим интригам, своим влиятельным покровителям.

– Да, но…

– Я не утверждаю, что Элена Павлиди – убийца. Я просто говорю о людях, имевших основания убить Варги. Павлиди имела основание, и она  с п о с о б н а  на убийство. Притом ее гримерная находится рядом, так ведь?

– Да.

– Кроме того, из одной комнаты в другую есть проход, забитый досками. Они, безусловно, оказались на месте. Но убийца мог выйти через эту дыру, а потом снова прибить доски. Такая возможность была только у Элены Павлиди или, допустим, у ее соучастника. Вот вам к тому же и разгадка запертой изнутри двери.

– Ты что, всерьез? – не удержавшись, спросил Делиос.

– Нет. – Макрис покачал головой. – Элена Павлиди – не убийца. Беда вся в том, что у многих могло быть желание убить Розу Варги и многие в тот вечер могли это сделать. Но мы забыли еще одного человека. Неизвестного в плаще.

До сих пор его построения были скорей игрой ума. Но как только он упомянул неизвестного в плаще, на всех словно холодом повеяло.

– Думаю, надо искать ключ здесь, – произнес Делиос, как всегда, спокойным, бесстрастным тоном.

– Как бы найти этого человека! – прошептала Нина.

Эта же мысль не оставляла и Макриса. Они ищут человека, у которого были основания убить Варги, среди тех, с кем связан последний период ее жизни. А что, если неизвестный в плаще – человек из ее прошлого. Теперь никто не знает о тайном браке Варги во время оккупации. Муж ее умер. Но ведь могли остаться другие свидетели тех событий?

– А Талия Халкья давно в дружбе с Варги? – внезапно спросил Макрис у Нелли.

– Говорят, давно.

– Надо бы ее повидать.

Так они начали, незаметно для себя, заниматься расследованием. И оно их увлекло, как увлекает пловца течение бурной реки.

На следующий день во время репетиции Макрис явился в театр. В труппе его знали, и ни для кого это посещение не было неожиданным.

Репетировали пьесу О’Нила «Анна Кристи». Журналист прошел в партер. Ариса Димитриадиса заменили другим молодым актером, а главная роль была поручена Элене Павлиди. «А она, пожалуй, добилась своей цели», – подумал Макрис, но тут же отбросил эту мысль. Элена Павлиди не могла быть убийцей.

После репетиции Макрис перекинулся несколькими словами с режиссером и директором театра и вскоре направился за кулисы. Талию Халкью он застал на пороге ее гримерной. В ответ на его дружескую улыбку лицо актрисы выразило несколько преувеличенную радость.

– Мне надо поговорить с вами наедине, – сказал Макрис.

– Наедине?! А вы не боитесь меня скомпрометировать? – Она кокетливо закатила глаза.

Талия Халкья впустила Макриса к себе в гримерную, пододвинула ему стул, села напротив, и все это с невероятными ужимками.

– Я хотел расспросить вас о Розе Варги, – начал он. – Вы ведь были самой близкой ее подругой.

Из глаз у нее тут же закапали слезы, и она полезла за платком. «Этой женщине заплакать, что иному плюнуть», – подумал Макрис.

– Да, – подтвердила она. – Я была ее близкой подругой. Единственной подругой.

Слезы уже лились ручьем по ее накрашенному глупому лицу; она выглядела нелепо и жалко. «А ведь она  т о л ь к о  п ы т а е т с я  к а з а т ь с я  г л у п о й, – мелькнула у него мысль. – За этими слезами и вздохами холодная рассудочность».

– Вы давно с ней знакомы? – спросил он.

– Довольно давно, – утирая слезы, ответила она.

– Со времен оккупации?

Макрис внимательно наблюдал за каждым ее движением. Она вздрогнула, но тут же взяла себя в руки. Да, эта женщина совсем не глупа. Притворяется несчастной, забитой, а нервы-то железные.

– Нет, мы познакомились позже.

Он сразу почувствовал, что актриса лжет.

– Вы знали о ее замужестве?

У нее слегка дрогнули ресницы, мгновенная настороженность во взгляде быстро сменилась отлично разыгранным изумлением.

– О чем? Разве Роза была замужем? Да не может быть!

«Ложь!» – окончательно решил Макрис. Всем известно, что Талия Халкья много лет была бессменной дуэньей Розы Варги и потому не могла не быть в курсе всей ее личной жизни. Даже если они не были знакомы во время оккупации, все равно Халкья наверняка слышала о ее браке. Однако Макрис ничем не выдал своих подозрений.

– Стало быть, вы не знали?

– И слыхом не слыхала! – воскликнула старая комедиантка. – Просто не могу поверить. Будь это правдой, Роза сама поделилась бы со мной.

– Э т о  п р а в д а.