Текст книги "Зеркало миров (ЛП)"

Автор книги: Дэвид Дрейк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 28 страниц)

– Волшебство? – пробормотал кто-то за спиной Кэшела.

Гаррик резко поднял голову. – Да, волшебство, – ответил он. – Я поклянусь своей надеждой на человечество, что все действия Теноктрис пойдут на пользу тем, кто противостоит злу, но я не буду требовать, чтобы кто-то наблюдал за работой волшебницы, если он этого не хочет. Любой, кто пожелает, может сейчас покинуть комнату. Это касается... Он оглянулся через плечо на подчиненных, стоявших у стены позади него. Его губы улыбнулись, но выражение лица было не намного глубже улыбки. – … присутствующих здесь молодых людей. С моего разрешения, независимо от того, останется глава вашего бюро или нет.

Клерк, а затем еще один клерк и мальчик, который был помощником Лорда Зеттина, выскользнули за дверь так тихо, как только могли. Никто из важных персон за столом не встал, но пухлый старый солдат, командовавший гарнизоном Валлеса, закрыл глаза и закрыл лицо руками.

– Продолжайте, Теноктрис, – тихо сказал Гаррик, когда дверь за мальчиком закрылась.

– Да, – сказала старая волшебница. Она взяла книги со стола, чтобы прижать три угла пергамента; нож с Пьюла прижал последний угол. Затем постучала бамбуковой палочкой по фигурке и начала: – Борфор барбо, барфор байе...

Кэшел убедился, что с Теноктрис все в порядке, затем продолжил осматривать комнату. Он никогда не думал, что наблюдение за чужой работой – хороший способ выполнить свою собственную работу.

– Мозо чейн алчейн... – сказала Теноктрис. Ее палочка переходила от каждого слова, написанного вокруг ее фигуры, к следующему, хотя Кэшел и не думал, что она читает их с пергамента. В конце концов, некоторые из них были перевернуты вверх ногами.

Когда Кэшел рос, в округе не было ни одного, даже захудалого волшебника. Во время овечьей ярмарки появлялись фокусники, но они были просто развлечением, как жонглеры и труппа ряженых, которые разыгрывали пьесы на сцене, которую образовали на крыше своего фургона. То, что делала Теноктрис, было другим, но это не было страшно. Другие волшебники пытались убить Кэшела или сделать что-нибудь похуже, но он тоже не находил их страшными. Они были проблемой, вот и все, и, по крайней мере, до сих пор Кэшелу удавалось справляться с любыми неприятностями, которые приходили к нему и к людям, за которыми он присматривал.

– Колчой пертаро... – пропела Теноктрис. Освещение в большой комнате менялось, хотя Кэшел не мог точно сказать, как именно. Оно не было ни ярче, ни тусклее, просто каким-то плоским. На мгновение ему показалось, что лошади и львы, вырезанные на фризе в верхней части стен, движутся, но, вероятно, это просто  подергивались тени.

– Басаот! – воскликнула Теноктрис. Люди по всей комнате что-то бормотали. Один клерк издал звук, похожий на крик жабы под весенним дождем. В Зале Совета происходило... ну, Кэшел даже не понимал, что это было. Он больше не был в Валлесе, он висел в воздухе, глядя вниз на кратер, черные стены которого поднимались над ледяной пустошью, простиравшейся за пределы видимости во всех направлениях. Чаша кратера тоже была покрыта льдом, но в середине ее наблюдалось движение. На мгновение Кэшел не понял, насколько велико то, что он видит, но потом ему показалось – он не чувствовал, что движется, – что он несется вниз. Вблизи он увидел, что пылинки, дрожащие в центре ледяной линзы, были Последними, их было две горстки, и что они танцевали по кругу. Стена кратера со всех сторон была далеким горизонтом.

– Ох-х-х... – пробормотал кто-то. Откуда доносился звук, было непонятно. Может быть, это был даже не звук, а просто испуганные мысли почти всех, кто наблюдал за происходящим. Последние величественно двигались, одновременно размахивая своими щитами и обнаженными мечами. Казалось, что двигался только один из них, а остальные были зеркальными отражениями. Когда они шагнули и медленно сделали пируэт, размытые пятна в воздухе внутри их круга сгустились в еще одну пару Последних. Вновь прибывшие присоединились к танцу, слегка раздвинув круг; и пока они танцевали, появлялись все новые и новые.

Кэшел не мог сказать, как долго это продолжалось. Он сознавал, что небо становится то ярче, то тусклее, но это не трогало его так, как должно было бы трогать течение времени. Каждый раз, когда Последние завершали круг своего танца, они останавливались, поворачивались лицом к югу и поднимали меч и щит навстречу белой звезде, сияющей на горизонте. В их небе она была выше, чем в Валлесе, но Кэшел узнал в ней незваную звезду, которую он заметил на юге перед  атакой Последних из бассейна.

Танец продолжался. Круг распространился на стены кратера. Последние все еще кружились, и в центре появлялось еще больше подобных им. Формировался второй круг танцоров, и еще один, и их было больше, чем Кэшел мог сосчитать по пальцам обеих рук. Последние заполнили огромную чашу; и они все еще танцевали, и появлялись все новые. Им не было конца. Они высыпали из кратера шеренгами, направляясь на север, все больше и больше, и им не было конца…

Бамбуковая палочка выпала из руки Теноктрис. От пергамента раздался тихий стук, на самом деле вообще беззвучный, но Зал Совета снова оказался в фокусе, и Кэшел быстро наклонился, чтобы подхватить волшебницу, когда она начала падать на заваленный стол. Это было все равно, что держать в руке птицу. Теноктрис ничего не весила; она была просто нервным трепещущим дыханием. Она измучила себя, делая это, показывая другим то, что видела сама. Показывая, чего должно опасаться все человечество.

– Когда это закончится? – спросил Баумо, человек, который беспокоился об обмерах. Пот теперь бисеринками выступал у него на лбу, а щеки были одутловатыми. – Когда они остановятся?

– Когда мы остановим их, Мастер Баумо, – ответил Гаррик. Его лицо снова стало напряженным, но голос звучал нормально. – Что мы и сделаем, клянусь нашими жизнями. Он улыбнулся, хотя большинство людей в комнате не поняли, что он пошутил.

***

Шарина улыбнулась брату, возвращаясь на свой стул. Одна из проблем, связанных с тем, чтобы быть правителем, заключается в том, что следует оставаться спокойным и рассудительным, в то время как люди вокруг тебя бегают кругами и кричат, что небо падает. На этот раз небо вполне могло обрушиться, но могло и не обрушиться – и, в любом случае, беготня по кругу ситуацию не улучшит.

Об этом можно узнать, если ваша семья владеет гостиницей, или фермой, или, если уж на то пошло, вообще ничем не владеет, как Кэшел и Илна. Единственные люди, которые могут позволить себе не понять этого – те, кто знает, что кто-то другой позаботится о них и их проблемах. «Кем-то другим» в данном случае был Принц Гаррик, которому помогал круг самых близких ему людей. Учитывая, что угроза королевству, несомненно, была реальной, Шарина была рада стать одной из этих помощниц, а не еще одной испуганной «трещоткой».

– Если вы все на минутку замолчите, ну, пожалуйста! – крикнул Гаррик, когда Шарина снова села. Он научился перекликаться с вершины холма на вершину другого, когда пас овец. В закрытом помещении, даже таком большом, как это, он мог греметь, как черепица на крыше, когда был в настроении. Нынешний крик был не таким громким, но он привлек всеобщее внимание. Все его услышали, и наступила тишина.

– Кэшел? Гаррик продолжил, теперь уже нормальным тоном, – ты много раз помогал Теноктрис. Как она себя чувствует?

В боковые стены зала были встроены каменные скамейки. Конечно, никто из помощников не сидел на них в присутствии принца и принцессы, но они сделали для  Теноктрис прекрасную постель, пока она приходила в себя. Они сложили матрас из военных плащей, а в качестве подушки использовали свернутую в рулон накидку Шарины. Шарина не знала, как к этому отнеслись солдаты, но в такой переполненной комнате ей было комфортнее без дополнительного груза тяжелой парчи на плечах.

– С ней все будет в порядке, – ответил Кэшел, застыв, как колонна, перед спящей волшебницей. Его посох стоял поперек него, никому не угрожая, но следя за тем, чтобы никто случайно не подошел достаточно близко, чтобы потревожить его пожилую подругу. – Все, что ей нужно, – это немного времени, вы же знаете, чтобы преодолеть усталость.

– Хорошо, будем надеяться, что леди Теноктрис быстро поправится, – сказал Гаррик. Он одарил комнату кривой улыбкой. Его пальцы были переплетены на столе. С того места, где сидела Шарина, прямо напротив своего брата,  она увидела, как они на мгновение покрылись пятнами от напряжения.

– Вот, чего мы не будем делать, – продолжил Гаррик с оттенком мрачности, – так это давить на нее сверх ее возможностей. Она нужна нам. Действительно, королевство нуждается в Теноктрис больше, чем во всех остальных из нас, присутствующих в этом зале. Все ли это понимают? Раздалось несколько перешептываний, но по большей части люди молчали, выражая согласие. Никто не собирался приставать к Теноктрис, когда Кэшел нес вахту, но всегда был шанс, что кто-нибудь, проявляющий больше рвения, чем рассудительности, ворвется в ее покои или подстережет ее, когда она их покинет. Теноктрис лучше было бы постоянно иметь отряд Кровавых Орлов, но Аттапер от этой практики  отказался, когда численность полка сократилась, а потребность в охране, если уж на, то пошло, возросла.

Шарина улыбнулась, но не позволила этому выражению коснуться ее губ. Не так давно она бы испугалась, что у Лорда Зеттина может быть план, по которому он приблизится к Теноктрис дальше того, что другие сочли бы границами вежливости и протокола. После утреннего упрека опасность с его стороны значительно уменьшилась.

– Итак, – продолжил Гаррик, – кто-нибудь узнал место, которое показала нам Теноктрис? Это Шенги? Лайана наклонилась и что-то прошептала ему на ухо. С редкой вспышкой раздражения Гаррик воскликнул: – Дузи, Леди Лайана! Скажите это всем, пожалуйста.

– На высокогорье Шенги есть вулканы, – начала сообщение Лайана холодным и твердым голосом. Она открыла книгу, узкие страницы которой были сделаны из бамбука, хотя и не смотрела на нее, когда говорила. – Однако до Изменения весь остров был покрыт густыми джунглями.

– Ваше высочество, если сцена, которую мы видели, была с Шенги, то мы все равно ничего не можем сделать, не так ли? – сказал Лорд Хаук, рожденный простолюдином, но возвышенный Гарриком за свои способности. – Даже если бы мы смогли найти достаточно лошадей и быков, чтобы перевезти армию по суше, тягловые животные съедят весь корм, который они могут унести, прежде чем мы преодолеем хоть малую часть расстояния.

– Ну, войска, конечно, могут сами добыть себе пропитание в подобной чрезвычайной ситуации, – вмешался Канцлер Ройхас. – Я не имею в виду мародерство. Казначейство может снабдить войска серебром или, при необходимости, выдать им деньги на покупку продовольствия.

– А они смогут пройти, милорд? – спросил Лорд Тадаи мягким голосом. – Мы не имеем ни малейшего представления о том, что представляет собой местность между нашим пунктом и Шенги. Это вполне могут быть джунгли или пустыня.

Тадаи и Ройхас были соперниками, если не сказать врагами. Ройхас получил первоначальное преимущество и вытеснил Тадаи из администрации более года назад, но в результате Тадаи смог присоединиться к армии в качестве главного гражданского администратора Гаррика. Он провел довольно много времени в тесном общении с принцем, и было очевидно, что он надеялся использовать это общение в качестве преимущества перед Канцлером.

– У нас есть отчеты по региону в ста милях к югу от Валлеса, – сообщил Мастер Баумо, старший клерк налоговой инспекции. – Это предварительные отчеты, и я должен признать, что опросы были только в трех или четырех точках, а не реальный охват территории. Он облизнул губы и хмуро уставился на испачканный пергамент в своих руках. Это был палимпсест, лист, который использовался повторно после того, как первоначальная надпись была соскоблена пемзой. Очевидно, она была стерта не так хорошо, как хотелось бы Баумо. – Тем не менее, в отчетах говорится о небольших владениях, разбросанных деревнях и довольно хороших запасах древесины для судостроения, – наконец продолжил он.

– Какая, к черту, нам теперь польза от кораблестроения! – закричал Лорд Зеттин. – Клянусь Божьей Матерью, парень, используй свой... Он спохватился и закрыл рот.

Шарина искоса взглянула на бывшего адмирала; его лицо было бледным, а взгляд устремлен в дальнюю стену. Он, должно быть, знал, что она – как и все остальные в комнате – наблюдает за ним, но только подергивание мышцы под его правым глазом доказывало, что он не был статуей.

– Если то, что мы только что видели, было реальной сценой, а не аллегорией... тихо сказал Гаррик. – Чего мы, конечно, не узнаем, пока  не сможем обсудить этот вопрос с Теноктрис. Но если это было реально, и Последние присутствуют в том количестве, которое мы видели, то они значительно превосходят численностью всю королевскую армию. Даже если мы сможем провести армию туда, где появляются Последние, в Шенги или еще куда-нибудь.

– Ну, тогда они тоже не смогут добраться до нас, не так ли? – резким голосом заявил Лорд Холханн, командующий гарнизоном Валлеса. Он был напуган волшебством и выплескивал этот страх в форме гнева. – Пусть у них будет Шенги! Он никогда не был частью королевства, разве что по названию. Если мы не сможем добраться до них, то и они не смогут добраться до нас.

Шарина оглянулась, чтобы посмотреть, заговорит ли Кэшел. Сидя так, как она сидела, она не могла его видеть из-за закрывающих его чиновников; и в любом случае, она знала, что Кэшел был не тем человеком, который добровольно поделился бы такого рода информацией с группой образованных людей. – Вот, что сказала Леди Теноктрис прошлой ночью... – включилась в дискуссию Шарина. Не было смысла объяснять, что Теноктрис разговаривала с Кэшелом, и он передал ей эту информацию. – Дело в том, что Последние не нуждаются в пище в том смысле, в каком нуждаемся мы. Их не остановит нехватка припасов на пути из Шенги на северные и западные острова, которые сейчас являются заселенной окраиной континента. Хотя само расстояние, конечно, задержит их.

Полдюжины человек заговорили разом, но Шарина ничего не могла разобрать. Дверь в конце комнаты открылась. Казалось, никто этого не заметил, кроме Шарины, которая краем глаза уловила движение справа и повернулась, чтобы сфокусироваться на нем. Фигура ростом с мальчика-подростка встала между парой Кровавых Орлов в дверном проеме. Шарина моргнула. Охранники стояли плечом к плечу; между ними не было места ни для прохода, ни даже для того, чтобы просунуть салфетку. На первый взгляд показалось, что фигура одета в рубашку и штаны из козлиной шкуры, но это была его собственная шкура: это был покрытый коричневым мехом эгипан, с копытами вместо ступней и двумя крошечными черными роговыми бугорками, торчащими из взъерошенных волос на голове. У него был меч в ножнах.

– Эй! – крикнул Лорд Аттапер, протискиваясь между Гарриком и существом. – Держите его подальше от его высочества!

– Я – Шин, – сообщил эгипан музыкальным тенором. – Я эмиссар Желтого Короля.

Один из Кровавых Орлов попытался схватить Шина сзади. Эгипан слегка пошевелился, и руки охранника сомкнулись в воздухе. Другой мужчина выхватил свой меч и отвел его назад для удара, который разрубил бы Шина пополам.

Шарина вскочила на ноги. Еще до того, как ее стул успел упасть на пол, она схватила охранника за руку с мечом. – Подожди! – закричала она. – Разве ты не слышал? Он сказал, что он от Желтого Короля!

***

– Желтый Король – это детская сказка, миф! – запротестовал Аттапер, обнажив меч. Шарина отпустила воина, которого схватила, но продолжала стоять лицом к охранникам, уперев руки в бока. Они скорее напали бы на фалангу воинов с пиками, чем ослушались ее.

– Осторожно, милорд, – сказал Гаррик, касаясь тыльной стороны правой руки Аттапера, чтобы предотвратить несчастный случай, о котором командир впоследствии может глубоко пожалеть. – Таковы эгипаны, как вы знаете, но это не мешает этому казаться настоящим.

Он прошел мимо всех, чего Аттапер, вероятно, не допустил бы, если бы, не был так ошеломлен происходящим. За дверью стояли стражники, которые должны были предотвратить любое вторжение, не говоря уже о незваном госте с мечом в присутствии Принца Гаррика…

– История Природы Панчанта утверждает, что эгипаны обитают в горах Западного Континента, – чопорно сообщила Лайана. Она была близко к Гаррику, двигаясь так идеально в ногу с ним, что он воспринимал ее лишь как размытое пятно, поскольку его зрение было сосредоточено на эгипане. – Конечно, нет никаких достоверных свидетельств существования Западного Континента, и многие географы отрицают его существование.

Эгипан – Шин ухмыльнулся. Лицом он выглядел почти, как человек, но когда  повернулся, чтобы окинуть зал быстрым взглядом, его профиль с длинной челюстью стал профилем зверя. – Желтый Король проснулся, – сообщил он. Его голос казался слишком громким для такой маленькой грудной клетки; но с другой стороны, лягушка-бык еще громче и намного меньше. – Он послал меня с предложением спасти людей вашего времени – если среди вас найдется настоящий представитель-чемпион.

– Ваше высочество, – сказал Аттапер, – пожалуйста, не стойте так близко к этому существу, по крайней мере, пока у него есть меч. Резко он добавил, обращаясь к Шину: – Тогда, ты отдай мне меч. Никто, кроме телохранителей принца, не ходит вооруженным в его присутствии!

– Возьмите его, и я приветствую вас, Лорд Аттапер, – ответил Шин, протягивая меч рукоятью вперед. Его язык вывалился наружу. Гаррик не мог судить по незнакомому лицу эгипана, было ли в его выражении столько же насмешки, сколько было бы у человека, делающего то же самое. – Я не имею никакого отношения к оружию. Я всего лишь посыльный.

Аттапер выхватил меч. Ножны были обернуты ремнем из толстой черной кожи, но на правом боку владельца не было кинжала или другого снаряжения, которое уравновешивало бы вес клинка. Хотя рукоять была грубой, как шагреневая кожа, на взгляд Гаррика, она казалась сделанной из того же темно-серого металла, что и поперечная гарда и шаровая рукоять.

– Что за представитель-чемпион? – спросила Шарина.  Гаррика позабавило, как чистый голос его сестры прорезался сквозь этот гул голосов. Здесь было так же шумно, как в общей комнате гостиницы во время овечьей ярмарки, хотя акценты были более культурными. – Ты имеешь в виду солдата?

Желтый Король, которого описывали Ригал и другие поэты Старого Королевства, несомненно, был мифом. Во время благословенного правления Желтого Короля мужчины и женщины питались плодами, которые вырастали сами без посадки и ухода. Там не было ни зимы, ни знойного лета, только благоухающие дни, в которых весна смешивалась с ранней осенью; все было мирным и золотистым. Через десять тысяч лет Желтый Король отбыл, пообещав вернуться, когда человечеству снова понадобится его помощь. Перед отъездом он научил людей сельскому хозяйству и письменности, чтобы они могли продолжать существовать и записывать великие деяния Желтого Короля.

С тех пор и по сей день участь человечества становилась все более суровой, все более несчастной, и люди бы не спаслись от этого упадка, пока не вернется Желтый Король. Многое было мифом; Гаррик знал это так же ясно, как и Аттапер. Но до первого зарегистрированного правительства существовало правительство людей. Легенды о Желтом короле ходили на каждом острове архипелага, даже среди сериан и смуглого народа Шенги, чьи языки совсем не походили на языки остальных островов. Возможно, те, кто правил в те времена, когда климат еще не изменился, все называли себя Желтым Королем; путаница в титулах могла скрыть детали их последователей. Географ Стейн думал именно так. Что касается лично Гаррика, то ему казалось, что Стейн или другие люди с другими предположениями могут быть правы.

Несомненно, некоторая истина лежит в основе универсального образца веры. Кроме того, Гаррику хотелось верить; и если каждое слово мифа Ригала было правдой и Желтый король вернется, чтобы спасти человечество в его величайшем кризисе – тем лучше. Он бы послушал Шина с возрастающей надеждой. Хотя эгипан стоял на месте, его ноги с раздвоенными копытами выстукивали сложный ритм по плиточному полу. От этих крошечных движений его тело, казалось, дрожало, но на его волосатом ухмыляющемся лице не было ничего испуганного.

– Люди настоящего времени должны выбрать представителя-чемпиона, которого они отправят к Желтому Королю, – сообщил Шин. – Однако представитель должен преодолеть все испытания, стоящие перед ним, так что вам следует сделать правильный выбор. Он поднял ноги, как будто собирался прыгнуть, но его голова не двигалась; копыта стучали друг о друга, ставя точку в его словах. Неужели он придумал визуальный каламбур? Шин перевел взгляд с Шарины на Гаррика. Его карие глаза, твердые, как сланец, превратились в пещеры, бесконечно глубоко уходящие в землю.

Гаррик почувствовал, что напрягся; призрак в его сознании с проклятием схватился за рукоять своего призрачного меча.

– Итак, Принц Гаррик? – спросил эгипан. – Разве мифам антропоморфных существ с Западного Континента не разрешается пошутить?

– Что за представитель? – спросил Гаррик, повторяя вопрос Шарины командным тоном. – Какие испытания устроит ему Желтый Король?

– «Шин чувствует мои мысли!» – подумал Гаррик. И, конечно, он чувствует, но не было никакого смысла говорить это или беспокоиться по этому поводу. Гаррик не пытался обмануть людей, с которыми имел дело, разве что путем некоторого смягчения, которое делало возможными человеческие отношения. Как правило, существовали способы отказать в просьбах, которые не включали в себя высказывания: «Нет, ты слишком глуп для этой должности» или «Ты превратишь мероприятие в катастрофу, ты, властная мегера».

– Желтый король не будет испытывать представителя, Принц, – ответил эгипан, – но путь к пещере, в которой спал Желтый Король, будет трудным. Возможно, слишком сложным для любого человека, а?

Длинный черный язык Шина зашевелился в беззвучном смехе. Гаррик почувствовал, как его лицо окаменело, но не из-за насмешки, а из-за уклончивости. Прежде чем он успел заговорить, Шин продолжил: – Желтый Король послал меч, который держит Лорд Аттапер, для испытания. Его лезвие достаточно острое, чтобы сбривать солнечный свет, и настолько твердое, что его невозможно затупить или сломать. Тот, кто достанет его из ножен, и есть тот представитель-чемпион, которого ты должен послать.

– Готово, клянусь Пастырем! – воскликнул Аттапер, положив одну руку на рукоять меча, а другой рукой сжимая ножны. Его мощные мышцы напряглись и выпирали из одежды. Больше ничего не двигалось. На лице Аттапера отразился шок, затем гнев и, наконец, мрачная решимость, которая показалась бы врагу более устрашающей, чем ярость. Его руки покрылись пятнами от напряжения, жилы на шее вздулись... И все же он не мог выхватить меч.

Карус запрокинул голову и рассмеялся с радостью страстного человека, неожиданно увидевшего исполнение своих мечтаний. – Сестра во Христе забери меня, если он не пришел за нами, парень! – фыркнул он. – Никто из них не увидит того, что видим мы с тобой, ты же это знаешь!

Гаррику пришлось сохранить невозмутимое выражение лица, хотя ему хотелось рассмеяться вместе со своим древним предком. Аттапер подумал бы, что насмехаются над ним, но это было совсем не так. Гаррик правил, потому что это был его долг, но ничто не могло заставить его чувствовать себя комфортно в качестве короля. Он наслаждался временами, когда безопасность королевства требовала от него быть мужчиной, что он и продемонстрировал, победив представителя Коэрли в единоборстве. И Карус был прав: остальные в комнате этого не увидят…

Лицо Аттапера стало темно-красным. Он покачнулся, но меч по-прежнему оставался в ножнах. Внезапно он расслабился, слегка наклонившись вперед и хватая ртом воздух. Его губы шевелились, но он не мог выдавить из себя, ни слова; но продолжал держать меч. Раздался хор бессмысленных голосов. Несколько офицеров попытались забрать меч у Аттапера, но он сердито отмахнулся от них.

– Милорд? – обратился к нему Кэшел. – Можно мне попробовать? Удивленный, Гаррик бросил взгляд в дальний угол комнаты и увидел то, чего ему следовало ожидать: Теноктрис стояла прямо, а рядом с ней стояла Лайана, держа посох. Кэшел не покинул бы свой самозваный пост, если бы, не был уверен, что в его присутствии больше нет необходимости.

Аттапер поднял голову, но злоба в его глазах угасла, когда он увидел, кто это сказал. Это не было признаком неадекватности – признать, что Кэшел ор-Кенсет был сильнее его… – Да, ты тот, кто нужен для этого, – сказал Аттапер срывающимся голосом. Он выпрямился и протянул меч Кэшелу. Те, кто были ближе всего, все, кроме самого Гаррика, попятились.

Эгипан тоже не двинулся с места. Он посмотрел на Кэшела и сказал: – О, сильный, очень сильный. Его слова были достаточно правдивы, а тон – уважительным, но Гаррик услышал смех – или ему показалось, что услышал. Язык Шина снова зашевелился. Да, это был смех, вне всякого сомнения.

– Гаррик? – спросил Кэшел, приподняв бровь, глядя на своего друга.

– Вытащи его, если это возможно, – ответил Гаррик, внезапно почувствовав себя неловко. Он не хотел ставить в неловкое положение своих друзей; но если он понял, что имел в виду эмиссар, а другие нет, значит, именно он является правильным человеком, не так ли? Представителем? Чемпионом? – Но если есть какой-то трюк, дай его мне, и я попробую.

– Что за трюк? – раздраженно спросил Лорд Холханн. Он говорил, обращаясь к углу потолка, очевидно, просто для того, чтобы услышать свой собственный голос. – В рукояти есть защелка, не так ли?

– Хорошо, – ответил Кэшел беззаботно. Он вытер левую руку о тунику и взялся за ножны чуть ниже крестовины; затем таким же образом вытер правую руку, сомкнул ее на рукояти и потянул.

В комнате было почти так тихо, что охранник, пробормотавший своему напарнику: – Я видел, как он поднял полный огромный сосуд с... – прогремел так, словно он кричал. Кровавых Орлов выбирали не за их социальные навыки, но даже в этом случае шокированный парень  замолчал, прежде чем Лорд Аттапер смог справиться с вмешательством. Все замерли.

– «Как бык, пытающийся вырвать из земли старый дуб», – подумал Гаррик, и на мгновение ему стало интересно, удастся ли Кэшелу, в конце концов, это сделать. Когда они росли вместе, он знал, что его друг силен, но то, насколько сильным стал Кэшел, в последнее время стало постоянным источником удивления. И все же никто не рассматривал Гаррика, сына трактирщика, как вероятного кандидата на пост Лорда Островов.

Кэшел сдался, тяжело дыша, как всплывающий на поверхность кит. Он тяжело дышал, всхлипывая.

– Надо же, какой ты сильный, – сказал Шин, на этот раз без намека на насмешку. – Много ли таких, как ты, в мире этого времени, Мастер Кэшел?

– Нет никого, подобного Кэшелу, – резко ответил Гаррик. Кэшел подтолкнул к нему рукоять, все еще слишком измученный, чтобы говорить; Гарик принял ее. – Никого, Мастер Шин!

Гаррик осмотрел меч. Грубая металлическая рукоять на ощупь была сухой и лишь слегка теплой. Ножны казались обычными, из штампованной жести, украшенной геометрическим узором черной эмали. Предположительно, внутри  были планки из тополя для придания жесткости металлической обшивке.

– Дайте мне больше места, если не возражаете, – попросил Гаррик, жестом отослав охранников от двери движением указательного пальца левой руки; они мгновенно повиновались и отскочили в сторону.

Гаррик шагнул вперед, взмахивая мечом слева направо в свистящем, восходящем рубящем движении. Удар был нанесен как тяжестью ножен, так и клинка, но Гаррик был сильным человеком и сегодня он был на высоте. Острие проломило обтянутую кожей деревянную дверь, а нижняя часть лезвия ударилась о каменную пилястру, поддерживающую фрамугу. Полетели щепки и каменная крошка.

Какой-то человек вскрикнул от удивления, а Аттапер прорычал: – Клянусь Сестрой во Христе!

Гаррик отдернул руку. Ее покалывало, но она не онемела. Обломки ножен свисали с клинка. Он сбил жесть и оборвал большую ее часть вместе с деревянными лубками. Металл клинка был нежно-серо-голубого цвета летних сумерек. Его кромка была слишком черной, чтобы иметь цвет. На ней не было никаких отметин, даже там, где она глубоко врезалась в камень. Гаррик посмотрел на ухмыляющегося эгипана.

Самым простым способом снять разбитые ножны – было бы снять их левой рукой, но иногда красочная демонстрация лучше спокойной практичности. Он ударил  тыльной стороной лезвия по другой пилястре, разбрасывая жесть и кусочки дерева от очередного удара по камню. Глубоко вздохнув, Гаррик повернулся лицом к своему совету.

Охранники во внешнем холле подняли тревогу через разбитую дверь, но их успокоение могло подождать. Очень медленно он поднял сверкающий серым цветом меч, высоко над головой.

– Люди этого времени! – сказал Шин золотистым и на удивление громким голосом. – Вы нашли вашего представителя!

***

Темпл вышел из-за угла дома со щитом, перекинутым через спину, и пучком палок, срезанных с кустов белой ирги, окаймлявшей поля. Илна повернулась к нему на табурете, на котором работала. Прежде чем она успела заговорить, здоровяк отбросил палки в сторону. Странным движением, пожав плечами, он переместил щит в руку и вытащил меч, не сводя глаз с вершины долины. Повинуясь инстинкту, Илна сначала взглянула на узор, который вязала, а не на то, что увидел Темпл. Уверенная, что опасности, которую она не заметила, нет, она подняла глаза на далекий склон и увидела Карпоса, приближающегося к ним размашистыми шагами, чуть ли, не вприпрыжку.

Его очевидная поспешность не означала, что возникла проблема: это был обычный темп охотников, когда они не скрадывали добычу, или не приспосабливались к более коротким ногам Илны. Асион должен был следить за задней тропой.

Темпл вложил свой меч в ножны. – Я не ожидал, что они вернутся с этого направления, – тихо сказал он. – Они решили вернуться по нашему следу, чтобы ввести в заблуждение Коэрли, если те заметят, что за ними наблюдали люди.

– Да, – согласилась Илна, возобновляя свою работу по привязыванию пряжи к каркасу из ранее собранных палочек. – Скорее всего, звери не поймут, что их лагерь обнаружен. Однако, если они догадаются, нам бы не хотелось привлечь их прямо сюда, иначе они могут задуматься над этим.

Она перевернула и положила рядом с собой законченную секцию, чтобы она случайно не повлияла на ее спутников. После минутного раздумья она выбрала три палочки, из только что принесенных Темплом, и возобновила свою работу. Это была сложная задача, тем более что фасад дома должен был стать частью узора, на который она наложит свою ткань на каркасе.