Текст книги "Зеркало миров (ЛП)"

Автор книги: Дэвид Дрейк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 28 страниц)

Корл продолжил движение, приземлившись с плеском в воду позади Темпла. Он выронил копье и вытащил топор с каменным наконечником из петли на поперечных ремнях, которые были его единственной одеждой. Темпл поворачивался, пригибался, опуская щит вниз и вокруг себя. Он знал, что произойдет дальше – и Илна знала, что произойдет, – но понять что-то – это не то же самое, что быть способным  остановить это.

Темпл был быстр для человека, но Коэрли были быстры, как мысль, быстры, как мерцание воды. В чужеродном солнечном свете сверкнуло движение. Удар! Зверь прыгнул прямо вверх, молотя конечностями. Его голова превратилась в кровавые руины. Он упал на спину, затем перевернулся на живот и начал дрейфовать по течению. Время от времени новый спазм взбалтывал воду, но, как правило, только одной конечностью за один раз.

Асион прижал шнур своей пращи правой ладонью к рукояти. – Это была моя последняя пуля, – смущенно сказал он. – Я рад, что сохранил ее, а?

Темпл отпустил свой щит покачиваться на ремешке, который удерживал его, когда он не использовался. Он шагнул к Асиону и обнял его, осторожно держа меч подальше от них обоих. Он не мог вложить оружие в ножны, пока не очистил бронзу от крови и грязи. – Я очень рад, что ты сохранил ее, брат Асион, – сказал Темпл, отступая назад.

Туловище первого убитого им зверя лежало на склоне выше того места, где вода, теперь медленно отступавшая, омыла его. Он поднял труп за загривок и вытер лезвие о пятнистый мех. Карпос вырезал стрелу из тела зверя, которое лежало в свежей грязи. – Интересно, есть ли у фермеров стрелы, которыми я мог бы воспользоваться? – пробормотал он. – Я не думаю, что найду больше пары своих собственных, учитывая это течение.

Илна посмотрела вниз, в долину. Женщины вышли из пещеры. Несколько из них побежали к плоту, севшему на грунт, когда первый напор воды прошел. Мужчины стояли на коленях над несколькими своими товарищами, которых они уложили на землю. Один или несколько воинов Корлов, должно быть, поднялись на борт плота и нанесли удары, прежде чем сами были убиты.

– Они потеряли все, – сказал Темпл. – Им придется пересаживать посевы, а также восстанавливать свои дома.

Илна посмотрела на здоровяка. Его лицо и тон были лишены всякого выражения. – У крестьян тяжелая жизнь, солдат, – резко сказала она. – Эти крестьяне, те, кто все еще жив, не потерпели, чтобы на них охотились кошачьи звери. Это все, что я могла для них сделать. Или кто угодно мог бы!

– Да, Илна, – отозвался Темпл. – Теперь, пока солнце не село... Он кивнул в сторону тусклого красного шара, который теперь висел над западным горизонтом. – Мы должны пройти через портал. Наша задача еще не выполнена.

– Хорошо, – ответила она. – Асион и Карпос, вы готовы? Охотники поднялись от тел. Они встали в линию рядом с ней и Темплом. Все вместе – Илна и ее спутники прошли сквозь мембрану света.

***

– О! – воскликнула Шарина, увидев Цитадель Панды, возвышающуюся над равниной. – Это не то, чего я ожидала.

 – Она значительно больше, чем я думал, ваша светлость, – сказал рядовой Лирес. – Я слышал, что это сонное местечко. Да, не то, чтобы мы не смогли бы взять его за неделю или две. Или, может быть, даже быстрее, если бы вы отдали приказ о штурме вместо того, чтобы подрывать стены.

– Я не собираюсь отдавать приказ о штурме, – сухо ответила Шарина, – или принимать какие-либо другие военные решения, пока у меня есть компетентные офицеры. Но я была на Панде в прошлом – до Изменения, конечно, – и это был сонный маленький остров. Здесь выращивали фрукты и овощи для кораблей, пересекающих Внутреннее Море, а торговцы обменивали грузы местным жителям.

У Панды сейчас – и, как предполагала Шарина, в ее далеком прошлом – были массивные каменные стены, внутри которых возвышались квадратные башни с бойницами для стрел. На зубчатых стенах двигались фигуры. Она не могла разглядеть их в деталях, но Лирес сказал: – Клянусь Сестрой во Христе! Там есть и кошки, и люди! Он прочистил горло, смущенно отвернулся от Шарины, а затем заставил себя снова встретить ее холодную улыбку.

Расиль продолжала перебирать четки в своем паланкине, но ее глаза были открыты и, казалось, сосредоточены на появляющемся в поле зрения городе.

– Извините, миледи, – пробормотал солдат. – Я имею в виду, они ничем не отличаются от нас. Я не знаю, почему я это сказал.

Передовые полки королевской армии выстраивались в боевой порядок, продвигаясь по равнине. Послеполуденный воздух звенел от труб и рожков, настойчивых и никогда не настроенных одинаково. Шарина предположила, что солдатам было легко отличить свой собственный призыв от призывов других подразделений, но гражданскому лицу это было крайне неприятно.

Расиль присела на корточки. Хотя ее паланкин покачивался, когда носильщики спускались по ущелью на равнину, волшебница балансировала на корточках так же легко, как мыльный пузырь подпрыгивает в воздухе. Она указала на юго-запад. – Вот гнездо, которое Последние построили у входа в этот мир, – сказала она. – Ты можешь видеть силы, которые мы, волшебники, фокусируем, принцесса?

– Нет, – ответила Шарина, проследив за линией руки Расиль. Рядом с западными стенами Панды – так близко, что они частично скрывали ее, – находилось то, что она сначала приняла за тень. При ближайшем рассмотрении оказалось, что это сооружение со странными выступами и углами, более высокое, чем стены Панды, хотя некоторые башни в городе возвышались над ним. – Расиль, у меня нет таланта к волшебству.

У рук Расиль были необычные углы, а ее меховой покров – скорее серый, чем каштановый, и местами стертый – вызывал беспокойство. В деталях она больше походила на зверя, чем когда Шарина рассматривала ее как целостную личность.

Волшебница Корл гортанно хихикнула. – Видеть потоки – это не волшебство, – сказала она, – хотя лучшие волшебники видят материю, с которой работают. В данном случае... Она опустила руку – переднюю конечность. Теперь она еще дважды постучала когтистыми пальцами по воздуху. – Я вижу нити силы, сплетенные в два огромных троса, алый и лазурный. Но я сама не могу повлиять на них так же, как и ты. Последние используют силы, которыми не смог бы манипулировать ни один волшебник, даже твоя подруга Теноктрис, принцесса. Вся их раса должна обладать искусством и способностью объединять свои таланты, как муравьи вместе поднимают мертвого кузнечика.

Стрелки из головы колонны начали двигаться к крепости пришельцев, рассеиваясь по мере продвижения. Небольшие группы Последних работали на равнине, уничтожая все человеческие насаждения и строения за пределами досягаемости стрельбы из лука. Теперь черные фигуры начали двигаться обратно к своей цитадели.

– Они бегут! – с надеждой сказала Шарина.

– Они отступают, пока не оценят силу новой угрозы, – бесстрастно поправила Расиль. – Стены их цитадели неприступны. Атаковать можно только открытые ворота, и Последние закроют их своими телами там, где ваши воины не смогут использовать свое превосходство в численности. Когда вы будете сражаться с Последними один на один, они, скорее всего, победят; и если один из них будет убит, его место займет другой.

Передовые полки тяжелой пехоты следовали за стрелками размеренным шагом. Рога и трубы звучали с веселым энтузиазмом.

– Отзови своих воинов, принцесса, – сказала  волшебница Корл. – Они умрут без всякой цели. Отзови их обратно.

– Капитан Аскор! – обратилась Шарина к командиру своего подразделения охраны. Она не собиралась учить своих офицеров, как воевать, но она – должна с чистой совестью передать важную информацию, которую получила от других советников. – Призовите сюда Лорда Уолдрона, если сможете!

Волшебница Корл продолжала сидеть на корточках, перебирая нитку розовых коралловых бус. Ее вытянутое лицо было обращено к черной цитадели, но взгляд был рассеянным.

– Расиль? – окликнула ее Шарина. – Если мы не будем атаковать Последних, то как мы сможем изгнать их?

– Я изучу этот вопрос теперь, когда увидела их гнездо, – ответила Расиль. – Но Последние очень могущественны, принцесса. Возможно, нам следует атаковать их неприступные стены, пока они не перебили нас всех. Она снова рассмеялась.

Шарина уставилась на крепость. Ее лицо казалось застывшим, а костяшки пальцев правой руки, в которых она сжимала свой нож, покрылись пятнами.

Глава 13

Хотя луна уже взошла, Лил взял палку с шариком смолы на конце и поджег ее от висящего горшка с горящей смолой. – Ну,  пойдем, – с несчастным видом сказал он Гаррику. – Хотя вы могли бы найти дорогу сами, если вы не слепые. Остальные охранники Холма быстро отступили в шатер. Сквозь бархатные стены донеслись звуки вечеринки с выпивкой.

Гаррик не ответил. Лилу не понравилось, что ему приказали отвести их, но он принялся выполнять свою работу. Не гаркнуть ли на него…

– Или сбить его с ног, – вставил Карус с печальным смехом. – Что я вполне мог бы сделать. Но это не ускорило бы дела.

– Как вы думаете, кого может прогнать факел, Мастер Лил? – насмешливо спросил Шин. – Уверяю вас, не то существо, которое обитает в этом озере.

Лил что-то пробормотал, и сплюнул – правда, подальше от эгипана и его спутников. Он вытащил свой факел из горшка, медленно вращая шарик смолы, чтобы распространить растущее красное пламя по его поверхности.

– Садитесь в седло, хозяин, – сказала Кора. Она опустилась на колени рядом с Гарриком, придерживая когтистыми руками «стремена». Гаррик взглянул на нее, затем потрогал землю. Эта гравийная полоса была такой же прочной, как мощеная улица, но он не был уверен, какой будет дамба.

Он, было, открыл рот, чтобы сказать, что пойдет пешком, затем закрыл его. Ему гораздо лучше узнать, выдержит ли его поверхность  верхом на огре сейчас, чем позже, когда могут произойти другие события. Особенно учитывая, что «другие события» были неопределенными, но определенно угрожающими. Он поставил левую ногу в петлю и ухватился за плечи огра, чтобы взобраться на нее.

– Скажите мне, Мастер Шин, – сказала Кора. – Права ли я, предполагая, что у большинства боевых коней больше здравого смысла, чем у благородных героев, сидящих на них верхом? Или мои суждения искажены особыми обстоятельствами?

Эгипан рассмеялся. Гаррик ухмыльнулся и сказал: – Эпосы обычно не обсуждают этот вопрос, но говорят, что номинальный командир корабля героя Клона дал ему совет. Когда я вернусь в Валлес, я попрошу Лайану провести поиск в основных храмовых библиотеках для получения дополнительной информации по этому вопросу.

Лил перевел взгляд с Коры на Гаррика, затем на эгипана. – Вы с ума сошли? – потребовал он.

– Возможно, – ответил Гаррик, внезапно, повеселев. Шин и Кора были не только компаньонами, но и друзьями. – Хотя, кажется, это помогает.

Лил повел их через лагерь рабочих – хижин из листьев, привязанных к каркасам из веток. Маленькие смуглые человечки в нервном молчании наблюдали, как они проходили мимо. У рабочих не было оружия, даже камней или асфальтовых факелов, которые были доступны здесь любому. Должно быть, таково было решение Лорда Холма и его стражи.

Из дверных проемов сверкали глаза, освещенные факелами, но Гаррик только один раз увидел взрослую женщину. Голый смуглый ребенок внезапно выбежал, на пухлых ножках, из хижины, заливисто смеясь. Его мать, которая сама выглядела не старше пятнадцати, побежала за ним, схватила его за шиворот и начала шлепать своей тапкой, заставляя кричать, еще до того, как затащила его обратно в хижину. Она старалась не смотреть на Гаррика и его спутников, будто, игнорируя незнакомцев, она могла помешать им, причинить ей вред.

– Шин? – обратился Гаррик. – Ты знаешь, насколько широка эта земля? Я чувствую запах соленой воды.

– Здесь в ширину фарлонг, где Лорд Холм держит свое хозяйство, – ответил эгипан. – Она сужается вдвое к востоку и западу, где, наконец, соединяется с материком, огибая смоляное озеро.

– Она недостаточно широкая, – пробормотал Лил. – Если с юга налетает шторм, он заливает эту маленькую косу. Такое случалось трижды с тех пор, как я у Милорда, только это не имело значения, потому что мы были в миле от озера, так что море даже не намочило фундамент форта. Он прочистил горло и исправился: – Дворца, так мы должны его называть. Дворца.

С моря налетел легкий ветерок, рассеяв клочок тумана. Полная луна сияла в прозрачном воздухе, отбрасывая линию более черной тени по всей длине приподнятой дорожки, уходящей в озеро.

– Хорошо, – сказал Лил, указывая факелом. – Вот дамба. Она ведет прямо к дворцу. Просто следуйте по ней, и вы не ошибетесь. Кора остановилась у основания дамбы.

В Орнифале зимой мужчины рубили лед на реке Белтис. Уложенные в ямы с опилками между слоями, ледяные блоки оставались охлаждать напитки богачей в разгар лета. Эта дамба была построена из асфальта, вырезанного таким же образом с поверхности смоляного озера и уложенного в несколько слоев высотой, образуя дорогу. Верхний слой битума с годами смешивался с пылью и гравием, которые наносило ветром, так что он превратился в разновидность бетона, в котором связующим веществом была смола, а не известь.

Огр ступила на дамбу, осторожно опуская свой вес. Ее когтистая лапа не утонула. Она остановилась, скосив глаза на своего всадника, чтобы узнать направление.

– А утром Лорд Холм перевезет нас через соленую воду на своей барже? – спросил Гаррик. – Это так, Мастер Лил?

– Милорд сказал, что так и будет, – прорычал стражник. Он не поднял глаз, чтобы встретиться с Гарриком взглядом. – В любом случае, почему бы и нет? У нас нет никакого груза, так как грязнули  больше не отправляются на острова. С таким же успехом мы можем перевести вас и ваших животных.

– Хорошо, давайте отправимся в путь, – сказал Гаррик. Он почувствовал невольную симпатию к Лилу, который, очевидно, не доверял своему хозяину, но не желал лгать ради него. – Если туман снова закроет луну, нам придется пробираться ощупью.

Шин издал переливчатый золотистый смешок и сделал движение руками. Шар лазурного волшебного света раздулся до размеров дыни прямо перед ним. Он был достаточно ярким, чтобы были видны швы между блоками асфальта. Эгипан танцевальным шагом пошел  на дамбе, напевая: – Тот, кто хочет быть храбрым, побеждает все бедствия...

Кора размеренным шагом последовала за ним. Ее когти и копыта эгипана цокали по гальке на поверхности дамбы. Гаррик оглянулся через плечо. Какое-то короткое время он мог видеть факел Лила, как тусклую красную искру, движущуюся на запад через перешеек, но затем туман сгустился во всю толщу и поглотил все, что находилось за пределами сияния светового шара Шина. – … И следует за Хозяином, – продолжил пение эгипан, а затем разразился новым смехом.

Ночь была густой, но не безмолвной. Асфальтовое покрытие стонало, и время от времени с глухим шлепком лопался пузырь. Такая влажная жара заставила Гаррика ожидать появления лягушек и насекомых, но ничто живое не издавало ни звука. Кора легко шагала вперед. Некоторое время они молчали.

– Кто-нибудь из вас видит дворец? – наконец, спросил Гаррик. – Насколько я могу судить, мы должны приближаться...

Воздух стал заметно прохладнее, хотя Гаррик не почувствовал дуновения ветерка, которое, должно быть, вызвало перемену. Небо было ясным; звезды сияли вокруг луны, которая находилась в часе пути от зенита. Черная громада дворца Лорда Холма возвышалась в нескольких шагах впереди.

Эгипан сделал еще один жест своими изящными руками, похожий на то, как будто скомкал пергамент в шарик и бросил его; шар волшебного света исчез. Каким бы полезным ни было освещение, в сочетании с естественным лунным светом оно придавало предметам неопрятный оттенок.

Дворец выглядел достаточно неряшливым, даже при бледной чистоте Луны. Как и дамба, он был построен из блоков, выпиленных с поверхности озера. То, что он был тщательно обработан и украшен пилястрами и грубыми украшениями из дерева, делало эффект еще более гротескным.

Кора без приказа опустилась на колени, чтобы Гаррик мог спешиться. Высокие окна были со стрельчатыми арками; стекла, вставленные в проемы в освинцованных рамах, возможно, были цветными, но Гаррик не был уверен в этом при таком освещении. Двойная дверь была из тяжелого дуба и окована железом, но обе створки были открыты. Факелы, подобные тому, который нес Лил, ждали в канделябрах по обе стороны углубленного дверного проема, готовые к использованию.

Шин взял один, критически осмотрел его и провел над комком смолы левой рукой, сложенной чашечкой. Вспыхнула красная искра, и смола начала гореть глубоким дымным пламенем. Шин протянул Гаррику рукоять факела, добавив, прищелкнув языком: – Или ты предпочитаешь обращаться со мной как со своим слугой, Принц Гаррик? Должен ли я нести факел для тебя?

– Ты мне не слуга, – ответил Гаррик, забирая факел. Он слегка вытянул руку, чтобы едкий дым был с подветренной стороны от них всех. – И я способен нести его.

– Ты  пока держи его в левой руке, – сказал Карус. Он усмехнулся. – Мне бы не понравилось это место, даже если бы нам не сказали, что нас отправляют, потому что больше ни у кого не хватило духу пойти сюда.

– Каким бы отвратительным я ни находила запах этой адской ямы... – сказала Кора. Она согнулась почти вдвое, чтобы переступить порог. – Я бы знала, есть ли внутри что-нибудь живое. Там никого нет.

– Я бы счел это более обнадеживающим, – сказал эгипан, следуя за ней, – если бы подумал, что живые были единственной или даже самой большой опасностью, с которой мы могли бы здесь столкнуться.

Гаррик задержался в дверях, чтобы рассмотреть бугорок на резной лепнине; это был обесцвеченный обломок кости быка или кого-то еще большего. Конечно, животные – и, без сомнения, люди – должны были попадать в смолу за те столетия, что существовало асфальтовое озеро. Чем крупнее зверь, тем больше вероятность, что его вес пробьет корку, особенно если ее скрывает слой дождевой воды.

Он вошел в здание. Там не было прихожей, просто холл, который поднимался на высоту трех обычных этажей. Куполообразная крыша имела большое отверстие в центре. Лунный свет струился через это круглое окно и окрашивал западную сторону зала. Гобелены, изображающие всадников, охотящихся на странных зверей на фоне горного пейзажа, покрывали битумную стену; в противном случае она почти полностью поглощала бы свет.

Отражение от шелковой ткани с металлическими нитями освещало большую комнату лучше, чем люстры в пиршественном зале дворца в Валлесе. Конечно, оно не работает в новолуние. Вдоль обеих боковых стен стояли скамьи, а напротив входа – высокий деревянный трон с позолоченными – или, возможно, золотыми – драконьими навершиями.

Гаррик ожидал бы, что в центре зала будет свободное пространство. Просители стояли бы там во время аудиенций, а слуги устанавливали бы столы для пиршеств.

Вместо этого прямо под круглым отверстием стоял массивный черный саркофаг. Шин и Кора остановились  по обе стороны саркофага, враждебно глядя на него. Гаррик присоединился к ним, поднеся факел поближе, чтобы лучше рассмотреть витиеватые рельефы.

– Это черное дерево? – спросил он, и уже протянул руку, чтобы ответить на свой собственный вопрос. Он постучал по крышке костяшками пальцев. – Это камень, – удивленно сказал он. – Это, должно быть, гагат. В любом случае, он достаточно труден для тонкой резьбы. А она очень хорошая.

Присмотревшись к рельефам внимательнее, Гаррик осознал их необычность, а также мастерство резчика. На крышке были две отдельные полосы, расположенные так, что ноги фигур были обращены к двери. В центре верхнего регистра была худая, как скелет, фигура человека, вероятно, мужчины, в длинных одеждах. Его руки были раскинуты в стороны в благословении. Хотя черты лица были стилизованы и в любом случае были очень мелкие – лицо было размером с кончик большого пальца человека. Гаррику показалось, что он заметил сходство с Лордом Холмом.

Нижний регистр был покрыт множеством животных, каждое из которых явно отличалось от своих многочисленных собратьев. Звери принадлежали, по меньшей мере, к дюжине различных видов, каждый из которых был похож на животное, которое Гаррик видел или, по крайней мере, читал описания, но ни один из них не был по-настоящему идентичен чему-либо знакомому.

Самыми крупными из вырезанных животных были слоны. У них были необычно длинные изогнутые бивни, но это можно было объяснить художественной вольностью. Однако жировые бугры на плечах зверей и лохматая шерсть, покрывавшая их тела, не были похожи ни на что, что Гаррик когда-либо видел или слышал. Точно так же львы казались достаточно обычными, пока он не заметил изогнутые клыки, выступающие из-под нижней челюсти. У антилоп было четыре рога, а не два, а головы волков казались слишком массивными даже для их необычайно крепких тел. Кружащие стервятники тоже были слишком большими, если предположить, что слоны и другие животные не были карликовыми версиями своих нынешних родственников.

– Странное место для Лорда Холма, чтобы хранить здесь гроб своего отца, вам не кажется? – сказала Кора, которая, должно быть, заметила то же сходство, которое, как показалось Гаррику, увидел только он сам. – Конечно, никогда не знаешь, что решат сделать люди. Я виню в этом то, что их черепа настолько малы, что сжимают их мозг.

– Это не отец Холма, – сказал эгипан. – По крайней мере, это не его отец, если только Холму не много тысяч лет. Я бы оценил, по меньшей мере, в десять тысяч лет.

Гаррик отступил назад и нахмурился. – Как ты это решил? – спросил он.

Шин коснулся рукояти кинжала, который Гаррик забрал в сторожевой башне, и сказал: – Можно мне одолжить его?

– Да, – ответил Гаррик. – Конечно.

Шин взял кинжал и провел его острием по краю крышки. Гаррик поморщился, увидев, что с лезвием плохо обращаются, хотя, поразмыслив, понял, что гагат недостаточно тверд, чтобы затупить хорошую сталь. – Ты видишь, какие яркие края у царапины? – сказал эгипан, жестикулируя одной рукой, в то время как другой возвращал кинжал в ножны Гаррика. Это был замечательный образец филетической корреляции. – Сравни их с тусклостью рельефов. Воздух не действует быстро на гагат, но он действует; и этот саркофаг был сделан тысячелетия назад.

По правде говоря, Гаррик не мог разглядеть разницы – конечно, не при свете факелов и, вероятно, не при ярком свете солнца. Но он также не видел причин сомневаться в суждениях Шина по этому вопросу или по чему-либо еще, что эгипан решил заявить с такой уверенностью. Он посмотрел вверх, на купол. С того места, где он стоял, ободок отверстия выделял закопченный край на серебристо-сером фоне луны.

Шин осмотрел гобелены. Они казались хорошо сделанными, но сцены не имели очевидной связи с этим черным дворцом. Гаррик подумал, не награбил ли их Холм или кто-то из его предков во время набегов.

Кора открыла дверь в перегородке позади трона и присела на корточки, чтобы заглянуть в проход, ведущий к жилым помещениям за ним. Ей пришлось бы ползти, чтобы преодолеть его, и, судя по выражению отвращения на ее лице, она не видела причин для этого.

Что-то зашипело. Гаррик повернулся. Свет полной луны падал прямо на саркофаг, сглаживая рельефы. Сформировалась фигура, возникшая из воздуха, вместо того чтобы подняться сквозь каменную крышку. Гаррик отступил назад, коснувшись рукояти, но, не вытаскивая меч. Кора и эгипан бочком обошли зал, встав рядом с Гарриком и поближе к наружной двери.

Фигура, по меньшей мере, семи футов ростом, даже без пьедестала саркофага, на который можно было встать, посмотрела на Гаррика сверху вниз и рассмеялась. Это действительно была более высокая и похожая на труп версия Лорда Холма.

– Ты жертва? – спросила фигура. Ее голос прогремел, словно из огромной пещеры. – Не раньше времени, я должен сказать. Моя кровь, должно быть, разжижилась, раз дело тянулось так долго.

Гаррик вытащил свой меч с приглушенным звоном клинка из серой стали. Он отступил еще на шаг, полагая, что его спутники будут держаться подальше, и ему не придется тратить на них внимание. – Милорд, – сказал он волшебнику в мантии. – Я сказал вашему потомку, что проведу ночь в этом дворце. Я не жертва ни вам, ни ему, ни кому-либо еще. Мы с друзьями сейчас уйдем и предоставим эту ночь вам.

Волшебник снова рассмеялся и поднял левую руку, выставив костяшки пальцев. На безымянном пальце было кольцо с огромным красным камнем. – Белия! – сказал он. Пленка алого волшебного света покрыла внутреннюю часть зала, как пленка внутри яичной скорлупы.

Кора зарычала и, сгорбившись, направилась к открытому дверному проему. Она отскочила от красного мерцания, зарычала и рванула его обеими руками, как будто пыталась разорвать шелковую занавеску. Ее когти скользнули, не зацепившись.

Гаррик сделал выпад, целясь в правую коленную чашечку волшебника. Это была самая легкая мишень, и, хотя это не привело бы к немедленному смертельному исходу, жизненно важные органы высокого мужчины оказались бы в пределах досягаемости второго удара.

– Эйтабира! – крикнул волшебник и окутался волшебным светом, как цикада в своей куколке. Лезвие, прорезавшее твердый известняк, отскочило в сторону. Клинок пропел высокую ноту; правая рука и предплечье Гаррика почувствовали себя так, словно он окунул их в кипящую воду. Он приглушил вибрацию, прижав меч к бедру.

Снова раздался громкий смех волшебника. Он сжал левый кулак так, что огненный камень указал на Гаррика. Гаррик нанес удар по крышке саркофага между ног волшебника. Гагат разлетелся вдребезги. Волшебник с хриплым криком опрокинулся навзничь. Мерцание волшебного света исчезло, как иней на солнце.

– Садись в седло! – крикнула Кора, поворачиваясь и опускаясь на одно колено. – Садись!

Гаррик пошатнулся. У него кружилась голова, будто он ничего не пил три дня.

– Быстрее! – крикнул эгипан, останавливаясь в дверях, чтобы оглянуться.

Здание покачнулось, выбив несколько стекол из оконных рам. Людоедка взяла Гаррика на руки и выбежала из дворца. Подземные толчки сотрясли озеро. Шин бежал впереди, прыгая по камням дамбы, когда они поднимались и опускались. Во дворце позади них волшебник снова закричал. Он кричал, как кролик, попавший в силки, но гораздо громче.

– Теперь со мной все в порядке! – сказал Гаррик. Он подумал, что это так, и начал убирать меч в ножны, но передумал. – Я могу идти сам!

Огромная голова пробила поверхность асфальта, высоко поднимая туловище, когда существо пыталось взобраться на дамбу. Это был бы слон, если бы не лохматая шерсть, покрывающая его тело. Он пронзительно затрубил, когда Кора промчалась мимо с Гарриком.

Безжалостный лунный свет засверкал, когда все больше существ вырвались из своего древнего заточения по всему озеру.

– Быстрее! – закричал эгипан. Когтистые лапы огра высекали искры при каждом прыжке по крошащемуся асфальту.

***

Илна ожидала увидеть либо пейзаж, подобный долине, которую она покинула, либо болото, подобное тому, где Гаррик нашел людей-кошек, охотящихся на Травяных Людей. В итоге, когда она вошла в портал, ее босые ноги захрустели по крупному песку. Он был цвета ржавчины, но маленькое красное солнце подчеркивало этот оттенок. Местность была, в основном, бесплодной, но вода была, несмотря на отсутствие почвенного покрова. То, что Илна сначала приняла за осоку – при ближайшем рассмотрении это оказалось не так – росло в луже в нескольких шагах слева, а низины были усеяны чем-то похожим на папоротники, растущими из древесных бугорков, похожих на корневые выросты кипариса.

– Ну, нет сомнений, каким путем они пришли, – сказал Карпос. Он кивнул в сторону протоптанной в песке дорожки, не столько линии следов, сколько параллельного двойного гребня, протянувшегося по обе стороны тропинки. Это напомнило Илне о том, как муравьи прокладывают дорожки в песчаной почве после дождя.

– В любом случае, их там нет, – сказал Асион, который наклонился, чтобы собрать камешки с песка. Он использовал свой короткий указательный палец левой руки, чтобы перебирать возможные варианты, прежде чем внезапно переложить четыре гладких куска кварца в другую ладонь. Он переложил их в свою сумку для зарядов.

Менее чем в полумиле впереди возвышалось сооружение из стекла – ровные плоскости с таким количеством сторон, сколько пальцев на руке. Тусклое солнце, клонившееся к западному горизонту, окрашивало некоторые грани в розовый цвет, в то время как другие отражали небо или землю, но у стекла не было собственного цвета.

Карпос вздохнул и снял тетиву с лука, затем повесил его на грудь за провисшую тетиву. У него не было времени забрать стрелы из зверей, которых он подстрелил. – Я пойду первым, – сказал он, выходя вперед остальной группы. Он пошел рядом с тропой Коэрли, вместо того, чтобы пересекать ее, хотя здесь осторожность была скорее рефлекторной, чем целенаправленной.

Илна, скорее из вежливости, чем по какой-либо другой более веской причине, тоже пошла стороной; Темпл шел через дорожку от нее.

– Думаешь, ты сможешь попасть в кошку теми камнями, которые подбираешь? – тихо спросил Карпос. Илна оглянулась через плечо на Асиона. Он смотрел им вслед, держа руку с камешком в своем кармане. Он пожал плечами и ответил: – Это заставляет меня чувствовать себя лучше.

– Да, – сказал его партнер. – Я понимаю, что ты имеешь в виду.

В этом месте не было деревьев, хотя незнакомые растения с прямыми стеблями и короной из коротких листьев – они росли из ствола, как цветы на стебле мальвы – были выше, чем она, или даже чем Темпл и Карпос. Подстилки из корешков поддерживали их, часто гордо возвышаясь там, где ветры смели окружающий песок.

– Я видел, как что-то двигалось! – сообщил Асион. – Одна из пластин на доме сдвинулась!

– Я подумал, что это просто свет, – отозвался Карпос. – Но если ты говоришь, что она сдвинулась, я тебе верю.

Они добрались до строения. От нижней плоскости до противоположного края каждая панель была высотой с Илну или Корла. Тропа привела к панели, нижний край которой проходил по земле. Совсем недавно песок здесь был счищен. Илна могла заглянуть в стекло, но его рябь искажала предметы внутри так, что она не могла сказать, что это такое.

Карпос осторожно надавил кончиками пальцев левой руки; в правой руке он держал наготове длинный нож. Стекло не сдвинулось с места. – Темпл?  – позвал он. – Ты знаешь, как открыть его?

– Асион, – отозвался Темпл. Он обнажил меч и выставил щит вперед. – Стреляй в центр этой панели, этого должно хватить. Он взглянул на остальных. – Я бы ожидал, что все воины были в отряде рейдеров, которые нападали, – добавил он, – но я могу ошибаться.

Илна кивнула, слегка поднимая руки, чтобы привлечь внимание к узору, который она только что связала. Она пока не расправляла ткань; если бы ее спутники посмотрели на нее, это парализовало бы их.