Текст книги "Зеркало миров (ЛП)"

Автор книги: Дэвид Дрейк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 28 страниц)

Лил пожал плечами. – Я полагаю, это существо опустится на самое дно ямы, – сказал он. – Но это не мое дело. И ты... Он впервые посмотрел прямо на Кору. Лилу явно не нравилась огр, хотя он, казалось, не был таким пугливым, как многие из тех, кого Гаррик встречал с тех пор, как начал ездить на ней верхом. – ... там внизу много разных компаний, можешь с ними встретиться. Они пытались перебраться через озеро без нашего сопровождения, что ж, эти уже пытались.

– Послушай, Лил, – сказал Платт, снова почесывая пах. Это выглядело как его нервозная манера поведения. – Уже довольно поздно. Тебе не кажется, что нам, может быть, стоит подождать до утра?

– Нет, черт возьми, я так не думаю, – огрызнулся Лил. – Давайте пойдем. Вагга, ты будешь первым

Маленький человечек, похожий на крысу, кивнул и скользнул вперед. Он нес в связке три копья и носил шляпу, сделанную из листьев, согнутых на каркасе из побегов ивы. Лил жестом, указал Платту идти впереди себя и сказал Гаррику: – Вы все следуйте за мной, – и ступил на податливую, бесплодную поверхность.

Шин запрыгал впереди, скорее танцуя, чем идя. Гаррик, шаркая, вышел на тропинку позади него. Он почувствовал тепло озера на своих икрах еще до того, как оно просочилось сквозь подошвы обуви, но само по себе это не было опасно. В битум были добавлены пыль, растительные вещества и гравий. Люди впереди Гаррика двигались быстро, поэтому он приноровился к их темпу. Он привык к болотам, но ему было бы удобнее, если бы у него был посох, чтобы прощупывать почву, перепрыгивать через нее и – в худшем случае – распределять свой вес, если он соскользнет в засасывающую полость. Он также не предполагал, что горячая смола освободит жертву так же легко, как грязь болота в его деревне.

Эгипан повернулся и вопросительно приподнял бровь. Гаррик ухмыльнулся, его настроение внезапно улучшилось. – Я просто подумал, что дегтярная ванна понравилась бы мне еще меньше, чем грязевая, когда я пас овец, – сказал он. – Так что я буду избегать этого.

– Эй, а что, если большой провалится, Лил? – крикнул мужчина в конец группы.

– Тогда тебе нужно обойти такое место, Тенни, – ответил вожак, на данный момент призрак в тумане. – Или ты собираешься ждать здесь, пока за тобой не придут болотные духи.

Тенни прорычал проклятие, но не настолько повысил голос, чтобы заставить Лила обратить на него внимание.

– Или опять же, – пробормотала Кора, – я могла бы решить провести свои последние мгновения, наслаждаясь блюдом из человеческого мяса. Мы никогда не можем быть уверены в будущем, не так ли? Огр не казалась обеспокоенной.

Карус рассмеялся, но Гаррик не был уверен, что комментарий был шуткой. С другой стороны… Гаррик ухмыльнулся. Мысль была забавной, даже если это не было шуткой, если смотреть на мир определенным образом. Он сам стал в достаточной степени воином, чтобы понимать, что иногда мрачные шутки были единственным доступным видом, и это были те моменты, когда шутка действительно была нужна.

Туман в основном рассеялся, хотя Гаррик не заметил ни дуновения ветерка, ни клочка прохладного воздуха, которые могли бы это объяснить.

Они добрались до острова. Деготь впитался в грязь по его краям, образовав черную корку. Вагга трусил по полю бромелии, с приземистыми чешуйчатыми стволами, похожими на пальметты. Они росли прямыми рядами и, должно быть, были посажены намеренно.

– Это ананасы, – сказал Карус. – Я видел их в Тисамуре во время моей первой кампании. Если разрезать ствол, получается кисло-сладкий вкус одновременно. Любой холод убивает их, но я думаю, что эта паровая баня заботится о них.

Гаррик критически осматривал растения, шагая между рядами. За ними не ухаживали неделями или даже больше, судя по тому, как виноградные лозы обвивались вокруг стволов. Он задумался о пугалах-привидениях, о которых упоминал Лил; затем о том, зачем Лорду Холму понадобился герой.

Они снова оказались на асфальте. Тропинки вели от острова к острову. Поверхность прорезала полоса темной воды шириной восемь или девять футов. Вагга и Лил с плеском прошли через нее. Шин грациозно перепрыгнул ее, приземлился на руки и снова кувыркнулся на копыта. Гаррик тоже мог бы перепрыгнуть, но он не доверял поверхности на другой стороне. Приземление всем его весом могло привести к ее разрушению. Самое меньшее, на что он мог тогда рассчитывать, – это потерять ботинок, который ему понадобится после того, как они пересекут эту вонючую тьму. Вода была теплой, дно скользким, но глубиной ниже колена. Он взобрался на другой берег и, хлюпая, двинулся вперед. Их босоногие проводники не проявили ни малейшего интереса к тому, чтобы остановиться и позволить Гаррику вылить воду из обуви.

Тропинка по битуму постоянно петляла. Однажды Вагга повел их по широкому кругу. Туман снова рассеялся достаточно надолго, чтобы Гаррик смог разглядеть одинокий пузырек свежей смолы посреди сплошного серого пространства, которое они только что миновали. Они пересекли еще три островка нормальной почвы, каждый из которых был засажен фруктовыми деревьями.

Свет угасал; небо было еще слишком ярким для звезд, но все внизу было в густой тени. Ни Гаррик, ни Карус не смогли определить, что это за фрукт растет на последнем острове, и они не задержались в полумраке достаточно надолго, чтобы даже предположить его родство. Часть урожая гнила, брошенная на землю.

Гаррик оглянулся через плечо. Кора шла следом, легко передвигаясь на четвереньках. Она срезала пальмовые листья, чтобы вплести их между длинными пальцами обеих рук, увеличивая площадь их поверхности, как это делают перепонки на лапках лягушки. Она усмехнулась, хотя на ее вытянутом лице появилось выражение дикого ужаса.

– Лил, становится чертовски поздно! – проворчал Платт. – Нам следовало подождать до утра.

– Заткнись, дурак, или тебе не стоит беспокоиться о пугалах! – прорычал в ответ Лил. Впереди замигали огни, затем исчезли в клубах тумана. – Как раз вовремя, – пробормотал один из мужчин.

– Посмотри налево, парень, – предупредил Карус, видя глазами Гаррика больше, чем их владелец. Сначала Гаррику показалось, что он видит другой остров в полумиле от себя. Однако очертания были почти квадратными, и когда туман на мгновение рассеялся, ему показалось, что он разглядел оконные ниши и башенки по двум углам.

– Мастер Лил? – обратился Гаррик. – Это что, дворец там, на озере?

Украшенный перьями двурогий вожак дернулся. – Просто закрой свой рот, парень! – сказал он тоном отчаянного гнева. – Все, что вы хотите узнать, оставьте при себе, чтобы спросить у Милорда, слышите?

Гаррик не ответил. Лил был явно напуган; не было смысла обижаться на то, что он ляпнул.

– Я бы не сказал, что его легко напугать, – сказал Карус. – Ну, может быть, ему не нравится темнота. Некоторые люди такие. Призрак снова рассмеялся.

Ни он, ни Гаррик не думали, что Лил боится темноты; но меч и желание им воспользоваться могли бы помочь во многих ситуациях, пугающих, и не только. Они подошли достаточно близко, чтобы увидеть, что огни были горшками, подвешенными к столбам и трепещущие дымным, темно-красным пламенем.

– Фу! – прорычала Кора. – Они жгут смолу. Гаррик не сомневался в ее замечании, но ветерок донес до него клубы дыма, и он неудержимо закашлялся. Даже после того, как он избавился от сгустка дыма, с задней стенки горла словно содрали кожу.

– Милорд! – воскликнул Лил. – Мы нашли путешественников! Возможно, это тот человек, которого вы ищете!

Теперь было совсем темно. Огни протянулись на фарлонг как на восток, так и на запад вдоль берега битумного озера, хотя на шестах были подвешены только те фонари, что ближе к середине. Люди, в основном мужчины, но несколько женщин и несколько детей, проходили неясными силуэтами на фоне слабого пламени. Люди под висячими фонарями были вооружены, у некоторых из них были щиты, а также части доспехов.

Человек, вокруг которого они столпились, был одет в полосатую накидку из тонкого шелка и шлем, украшенный оперением какой-то нелетающей птицы.

– Милорд, он скачет на великане! – воскликнул Платт, явно пытаясь выслужиться. – Я полагаю, это доказывает, что он тот, кого вы ищете, верно?

– Милорд, – обратился Гаррик, подходя к человеку в шлеме с плюмажем. Он поклонился, достаточно низко, чтобы выказать почтение, но без раболепия. – Я Гаррик ор-Рейз, путешественник с севера, просто проезжаю через ваши замечательные владения.

– Выведите его на свет, чтобы я мог его видеть, – проворчал Холм. Он отступил назад, освобождая место, его прозрачная накидка развевалась. Очевидно, она была сделана скорее для украшения, чем для утепления в этом насыщенном теплом месте.

Гаррик подумал, что кажущийся рост Холма был уловкой с помощью плюмажа и, возможно, кожаной обуви, но даже в тонких тапочках он был бы на ширину ладони выше Гаррика. Он был худым, и выглядел не особенно здоровым. Его щеки были одутловатыми, а рука дрожала там, где он сжимал ремень через плечо.

Взгляд Холма переместился с огра, безмятежно сидящую на корточках на земле, представляющей собой грубую смесь гравия и кусочков раковин моллюсков – на Шина. И, наконец –  на рукоять длинного меча Гаррика. Он резко поднял голову и сказал: – Знай, что я волшебник!

– Мастер Лил упоминал об этом, – непринужденно отозвался Гаррик. Ситуация еще не была опасной, но могла очень быстро стать такой. Судя по взглядам слуг Холма, этот человек пополняет доходы своих рощ бандитизмом. Это смоляное озеро с его скрытыми тропами было бы таким же безопасным логовом, как любой горный утес. Но Холм, похоже, нашел ему применение… – Лил также сказал, что я мог бы оказать вам какую-то услугу, – продолжил Гаррик. – Хотя я и мои спутники просто проезжаем мимо, мы, безусловно, готовы выразить вам нашу благодарность за проезд.

– Вот что, вам понадобится нечто большее, чем просто благодарность, – отрезал Холм. – В противном случае вы не сумеете переплыть пролив... Он указал себе за спину.

Гаррик почувствовал запах соли в воздухе, и звук волн, слабо набегающих на берег.

– ... и это море шириной в три мили. Единственный корабль, который может пересечь его, – мой. Ты видишь свое положение, парень?

Языки пламени, вырывавшиеся из горшков со смолой, освещали суровые лица и оружие под рукой. У Лорда Холма было двадцать или тридцать телохранителей…

– Двадцать семь, – вставил Карус. – И сам Холм, если его посчитать. Вероятно, как для контроля над рабочими «грязнулями», как называл их Вагга, – которые ухаживали за его садами, так и для грабежа его соседей.

Из-за кольца вооруженных людей эти рабочие наблюдали за происходящим. Это были худощавые люди, одетые по минимуму, и казались такими же, как фермеры, которых Гаррик видел к северу от тикового леса.

– Я уже говорил вам, милорд, – сказал Гаррик, стараясь, чтобы его голос звучал приятно, но самообладание было очевидным, – что я готов оказать вам любезность. Если вы вежливо попросите, мы сможем уладить этот вопрос и, я надеюсь, приступить к закупке еды для меня и моих спутников.

При нормальных обстоятельствах жизнь чернорабочих у Холма не сильно отличалась бы от жизни, которую они имели бы у землевладельцев своей расы. Теперь, судя по тому, что сказал Вагга, они рисковали навлечь на себя гнев охранников при попытке бегства.

– Да, коза была бы очень кстати, – сказала Кора, напугав тех, кто стоял рядом с ней. Копейщик отскочил в сторону, запутался в ногах и рухнул на землю, разразившись градом проклятий.

– Вежливо, вы говорите? – сказал Холм. Он бросил взгляд на Лила, затем уставился на Гаррика. – Очень хорошо. Мой дворец – дворец моей семьи на протяжении семи поколений – находится на берегу озера. Возможно, вы видели его, когда мои люди проводили вас через озеро?

– Крепость из битумных блоков? – переспросил Гаррик. – Да, мы ее видели.

– Это дворец, – сказал Холм со вспышкой раздражения. – Он очень хорошо обустроен. Если стены из асфальта, а не из камня, что из этого? Он прочистил горло. – Но это не имеет значения, – продолжил он. – Мои работники очень суеверны. Они вбили себе в голову, что фигуры, в которые ветер превращает туман, – это призраки, поэтому они отказываются выходить ухаживать за фруктовыми садами. И я должен признать...

Холм скорчил кислую мину и огляделся. Охранники опустили глаза, чтобы не встречаться с ним взглядом. – ... что они заразили некоторых из моих слуг. И, что я хочу в качестве платы за ваш проезд через пролив... Он уставился на Гаррика. Он был похож на сову, страдающую расстройством желудка. – ...  чтобы вы провели ночь в моем дворце. Это разрушит чары. Это все, э-э, слухи. Не более того. Если вы откажетесь...

Гаррик коротко махнул Лорду Холму, призывая его к молчанию. Если этот дурак продолжит, он скажет что-нибудь, что будет нелегко проигнорировать.

– Милорд, – обратился он. – Вы обещаете мне и моим спутникам проезд, если мы проведем ночь в этом черном дворце? Вы клянетесь своей жизнью?

– Да, я обещаю, – ответил Холм. – Это все, что вам нужно сделать, и я окажу вам всяческую помощь.

– И козу, – подсказала огр. – Козу сегодня вечером. И другую еду, без сомнения, по желанию моего хозяина.

– Да, козу! – согласно сказал Холм. Дрожащий свет придавал его лицу еще более взволнованный вид. – Ты согласен, парень? Не так ли?

– И еще кое-что, – вмешался Шин, это были его первые слова с тех пор, как они пересекли смоляное озеро. – Нам понадобится проводник. Кто из ваших храбрецов поведет нас, милорд?

– В этом нет необходимости, – сказал Лил. – Отсюда, прямо к южном берегу озера существует дамба. Она  ведет прямо к дворцу. Озеро немного смещается. Поэтому здесь построили дамбу, чтобы дорога была всегда. Давным-давно. Давным-давно.

Гаррик посмотрел на своих спутников. Эгипан улыбался; Кора поднялась на ноги. – Тогда мы согласны, – сообщил Гаррик. – Мастер Лил, не проводите ли вы нас к этой дамбе, пожалуйста?

– После того, как принесут козу, дорогой хозяин, – сказала людоед. – Я чувствую, что еда должна быть вкусной, даже если она может оказаться моей последней, как вы думаете? И она громко засмеялась.

В сознании Гаррика король Карус тоже смеялся от радости кровавого предвкушения.

***

Илна стояла у входа в пещеру, глядя на склон долины. Солнце позади нее, должно быть, зашло, но она еще не могла разглядеть звезды над затененной землей.

– Мы должны быть там! – пробормотал из пещеры Асион. – Карпос, ты понимаешь, что мы должны.

Захныкал ребенок. Его мать начала напевать: – Тише, малыш... Но Илна также слышала страх в голосе женщины. Все мужчины в деревне были далеко от пещеры и в безопасности, они наверняка стали бы жертвами, если бы план Темпла не сработал.

– Если бы всех нас было видно, мы могли бы привлечь к себе внимание некоторых Коэрли, – спокойно сказал Темпл. – Они не станут бросаться на одну Илну в дверях, или на легкую добычу в другом месте. Она скажет нам, когда нам пора выходить.

 Воздух подернулся дымкой, но просветлел. В высоком небе чужеродное солнце сформировалось так, как кровь сочится из булавочного укола. Четыре линии красного волшебного света задрожали на склоне холма, очерчивая дверной проем, и троица охотников Коэрли выпрыгнула из своего мира в мир людей. Житель деревни под плотиной в дальнем конце долины начал раскручивать в воздухе ревун, издавая ритмичный гул, который эхом отдавался от склонов.

Ведущий Корл направился к пещере своим обычным маршрутом, но звук привлек их внимание к мужчинам общины, собравшимся на открытом месте. Корл начал раскручивать свою веревку с крючками, хотя был почти в миле от намеченной добычи. Он издал пронзительный вой и бросился к людям. Из двери волшебного света выскочили еще Коэрли. Эти и следующие за ними люди-кошки рассредоточились по флангам первой тройки, расширяя живую сеть. Группами по трое появилось еще больше Коэрли; затем последняя группа, молодые воины, толпой погнались за старшими.

Общее количество было за пределами способности Илны сосчитать на пальцах обеих рук, но она определила, что поведение охотников было таким же, как и предыдущим вечером, когда все звери покинули свое логово.

– Хорошо, – сказала она своим спутникам, не оглядываясь на пещеру. – Они все здесь, и бегут к началу долины.

Темпл поднял неуклюжую трубу, которую позаимствовал у жителей деревни. Это был деревянный конус длиной с его вытянутую руку, снабженный мундштуком, вырезанным из бедренной кости козы. Он издал резкий звук в сторону людей под плотиной. Ревун остановился с коротким стоном. Деревенский житель, который его крутил – Грессар, должно быть, просто отпустил шнур, когда Темпл подал сигнал.

Илна еще немного понаблюдала, чтобы убедиться, что звук трубы не повлиял на стаю Коэрли. Затем она сказала: – Хорошо, они по-прежнему сосредоточены на людях.

Темпл поставил трубу вертикально на землю. Он и двое охотников вышли из пещеры и направились к очерченному порталу, позволяя Илне задавать темп. Позади них деревенские женщины закрыли тяжелую дверь. Одна из них начала всхлипывать.

Илна не любила бегать – и бегала плохо, главная причина, по которой ей это не нравилось, – но сейчас это было необходимо. Она поняла, что ноги и легкие на самом деле не подведут ее, если она будет готова продолжать, несмотря на боль. Она не могла представить себе обстоятельств, при которых позволила бы боли диктовать свое поведение, поэтому просто двигалась вперед с сердитым выражением на лице. Это выражение, конечно, не было для нее новым.

Плотина рухнула с серией глухих ударов. Камни стучали друг о друга, когда они выпадали из кладки, а давление воды разрушило всю конструкцию. Темпл организовал проект этим утром, показав Грессару и его коллегам, где разместить рычаги.

Илна не была уверена, что жители деревни смогут выполнить план, но и практической альтернативы она не видела. Если жители деревни потерпят неудачу, конечно, люди-кошки убьют их. Она слабо улыбнулась. И тогда они убьют Илну и ее спутников, чьи жизни также зависели от внезапного возвращения реки в долину, из которой она была отведена. Впрочем, даже в этом случае она смогла бы разобраться еще с несколькими Коэрли.

Поскольку она не ожидала и не желала жить вечно, то, что ее убьют сейчас, а не позже, ее не сильно беспокоило. Подниматься в гору по засеянным полям было еще неприятнее, чем когда Илна бежала по ним, когда прибыла в долину. Она не могла сказать, что было приятно добраться до конца борозды – в конце концов, она все еще бежала в гору, – но это было менее неприятно. В конце концов, это было именно то, чего Илна ожидала от жизни. Ее губы снова изогнулись в едва заметной улыбке. «Менее неприятно» – это было больше, чем она ожидала от жизни. Она оглянулась через правое плечо.

Скопившаяся вода пенилась и клубилась, просачиваясь сквозь смещенные камни. Поток нарастал по мере того, как он разъедал все большую и большую часть плотины, которая отводила его, выталкивая блоки с обоих краев, но даже при этом объема воды было недостаточно, чтобы заполнить долину сплошной стеной. Люди-кошки взвыли от удивления и гнева, но им не составило труда вскарабкаться по обоим склонам, чтобы избежать надвигающейся воды.

Жители деревни, которые пробили первую дыру в основании плотины, наверняка утонули бы, если бы у них не было плота из массивных бревен, на который можно было забраться. Половина домов в деревне лежала в руинах еще до того, как вода достигла их и разрушила стены, а  из бревен  кровель был изготовлен плот. В команде жителей был тридцать один человек, как сказал Темпл: тридцать взрослых мужчин и женщина Стуна.

Она настояла на том, чтобы пойти с ними, хотя была недостаточно сильной или тяжелой, чтобы сильно усложнить задачу. Плот был достаточно большим, чтобы вместить их всех, но бурлящая вода раскачивала его так сильно, что несколько человек упали с него на глазах у Илны; они цеплялись за травяные веревки, которые она сплела из соломы с крыш, пока Темпл готовил плотину к разрушению, а охотники строили сам плот.

– Мы здесь! – сообщил Асион, останавливаясь у светового прохода. Подойдя, Илна увидела мерцающую мембрану внутри более ярких прямоугольных очертаний. – Госпожа, что нам делать?

Темпл посмотрел на Илну и приподнял бровь. Она пожала плечами. Он понимал ситуацию лучше, чем она; она была бы дурой, если бы отдавала приказы просто для того, чтобы доказать, что она это может. Она почувствовала порыв, но, по крайней мере, подавила его, прежде чем выставить себя дурой. На этот раз.

– Мы подождем здесь и убьем воинов Коэрли, когда они попытаются вернуться, – сообщил Темпл охотникам. – Когда мы убьем последнего из них, мы войдем в их мир, по другую сторону портала и закончим работу. Асион с сомнением посмотрел на Илну.

– Да, – сказала она, определяясь с узором, который будет использовать сегодня. – Это несложная задача. На этот раз Илна успела связать необычно крупный узор, хотя для работы у нее были только короткие отрезки пряжи в рукаве. Они обязательно справятся.

Плот покачнулся и поплыл вниз по течению, медленно вращаясь в потоке. Потерявшие равновесие жители деревни заползли обратно на борт, спасенные веревками. Неожиданно Илне показалось приятно плести что-то исключительно для конкретных физических целей, задача, в которой не было и намека на волшебство или принуждение. Илна улыбнулась, как змея, с плотно сжатыми губами и жестоким выражением лица. В то время как ткань, которую она сейчас вязала, имела отношение к принуждению. Она приведет  воинов Коэрли к смерти так же верно, как веревка палача.

Река текла в долину более плавно, обманчиво спокойно теперь, когда она смыла остатки плотины, которая так долго ее ограничивала. Половина Коэрли была на восточной стороне, по ту сторону широкого канала от Илны и ее спутников. Словно по сигналу, они вместе вошли в воду и поплыли к плоту с жителями деревни. Остальные люди-кошки направились к группе Илны. Она решила, что ее узор завершен. Он был немного длинноват, чтобы растянуть его самой на вытянутых руках.

– Темпл? – обратилась она, протягивая ему один конец связанного узора. – Возьми это, если можешь. Когда я скажу, натянем его между собой покрепче.

– Тогда мы поменяемся сторонами, Илна, – сказал здоровяк с дружелюбной усмешкой. – Чтобы я мог держать его левой рукой, а не... Он вытащил свой меч. Бронзовый клинок тихо загудел. – ... моей правой.

– Хорошо, – ответила Илна, подходя к нему сзади и меняя конец, который держала, на тот, который предложила ему.

Река продолжала подниматься, хотя теперь медленно. Вода плескалась у края портала; Илна почувствовала, как вода, заметно прохладная, омывает ее ноги. Рыхлая почва таяла и хлюпала у нее под пальцами ног. Илна задалась вопросом – просочится ли вода в другой мир, но обнаружила, что может видеть полоску света, мерцающую даже сквозь тонкий слой грязи.

Дверь – мембрана света – позади них заставила волосы Илны встать дыбом на затылке. Она взглянула на своих спутников, чтобы посмотреть, почувствовали ли они это. Карпос, вероятно, неправильно истолковал ее жест, потому что сказал Темплу: – Значит, ты уверен, что они не смогут напасть на нас через это окно сзади?

– Если Коэрли войдут в портал сзади, Карпос... – сказал Темпл с глубоким смешком. – Они отправятся в место, которого нет ни в нашем, ни в их мире. Они не знают, что это за мир, но боятся, что он плохой. Он снова рассмеялся с искренним весельем. – Правда, – продолжил он, – он гораздо хуже, чем они себе представляют.

Илна фыркнула. – Я бы предпочла, чтобы мы все равно убили их сами, – сказала она.

Люди-кошки, прыгнувшие в воду, приближались к плоту. Они плавали как собаки, высунув головы из воды и гребя всеми четырьмя конечностями. Возможно, обычные кошки тоже так плавали – Илна никогда не видела, чтобы кто-нибудь из них заходил в воду.

Звери, казалось, не возражали против купания, но сейчас это им не помогало. Грессар прицелился из лука в ближайшего из них. Зверь нырнул под воду, но мгновение спустя вынырнул на поверхность. Грессар выстрелил. Его лук был грубым и коротким, как простое оружие фермера – из обычного дерева, со стрелой с каменным наконечником. Однако для этой цели он был достаточно хорош: стрела вошла в шею человека-кошки на ширину ладони. Хлынула кровь; зверь забился по кругу и затонул. Другой Корл нырнул под воду и вынырнул, чтобы ухватиться за край плота. Трое деревенских жителей ударили по нему копьями и дубинкой. Один из ударов, должно быть, попал в цель, потому что Корл поплыл прочь, оставив за собой расползающийся красный след.

Охваченный паникой деревенский житель метнул свое копье в плывущего воина Корла. Оружие не было сбалансировано для броска, да и в любом случае у мужчины не было навыков в этом деле; бросок прошел на расстоянии вытянутой руки, когда цель нырнула под воду. Другой мужчина раскинул свою сеть для ловли рыбы, утяжеленную галькой, и накрыл голову и плечи Корла, когда тот снова вынырнул. Рыбак подтащил свой улов к плоту, где его проткнуло еще одно копье, на этот раз насквозь.

Слабо улыбнувшись, Илна оторвала взгляд от приятной драмы, разворачивающейся вокруг плота. Теперь у нее и ее спутников были свои задачи: Коэрли на западном берегу реки были в лучшем состоянии, чем удалось их товарищам по плаванию. Карпос наложил стрелу на тетиву; Асион держал пулю в кармане своей перевязи левой рукой.

– Как только ты скажешь, Илна, – спокойно промолвил Темпл, не сводя глаз с приближающихся воинов Корлов.

Обычно Коэрли могли увернуться даже от пуль из пращи с близкого расстояния, но их узкие ступни увязали в грязи глубже, чем у людей. Они плескались в потоке, чтобы не попасть под снаряды. Оставаться вне досягаемости имело для них свои проблемы. Они были по пояс в воде, и течения было достаточно, чтобы их сильно тащило. Их хвосты хлестали по поверхности, и Илна была уверена, что их рычание было скорее яростью, чем общением.

Она улыбнулась. – Мы позволим им подойти на половину ближе, – сказала она. У зверей не было настоящего вожака; вместо того, чтобы броситься как один по команде гривастого вождя, они огрызались и препирались почти минуту. Поток сбивал их с ног. И их нападение было неорганизованным. Один из зверей потерял равновесие и бросился вперед. Те, кто были по обе стороны от него, прыгнули к людям, и мгновение спустя вся группа пришла в шумное движение.

– Пора, – сказала Илна. Она натянула свой узор с одновременным рывком Темпла. Кошачьи звери пронзительно закричали и споткнулись. Один из них разматывал утяжеленный шнур, когда его глаза в полной мере осознали значение зазубренной паутины Илны. Его метательная рука дернулась, отводя линию броска в сторону, чтобы зацепить шею одного из своих товарищей.

Карпос выстрелил – только оперение стрелы выступило над грудиной ближайшего воина. На таком коротком расстоянии она почти полностью пронзила стройное тело зверя. Карпос, держа еще одну стрелу между пальцами левой руки, выстрелил снова. Зверь кувыркнулся в медленном течении; он потерял опору, когда замер. Стрела вонзилась ему под ребра и вышла из противоположной лопатки. Карпос наложил третью стрелу на тетиву и выстрелил. Стрела с силой ударила в верхнюю часть черепа зверя; выйдя, острие прижало длинные челюсти друг к другу. И Карпос полез в свой колчан за оставшимися тремя стрелами.

Праща Асиона перезаряжалась немного медленнее, но по мишеням на таком близком расстоянии его пули не только пробивали, но и дробили кости. Охотник был маленького роста, но руки у него были невероятно сильными. Тусклое красное солнце затемняло кровь, струящуюся из трупов, когда их сносило вниз по течению.

Осталось три зверя. Течение отнесло их достаточно далеко на юг, так, что узор  Илны больше не управлял ими должным образом. Она сказала Темплу: – Мы должны повернуться, чтобы держать узор лицом к ним, или...

Темпл опустил свой конец узора и шагнул вперед, переложив щит в левую руку. – Так будет проще, Илна, – сказал он, не оглядываясь через плечо. Затем командным тоном, напомнившим ей о том, как король Карус управлял телом Гаррика во время битвы, Темпл прогремел: – Парни, не стреляйте! Я сам закончу с этим делом!

Он вошел в воду. Теперь Коэрли были в полной боевой готовности. Илна подумала, что они перегруппируются и нападут вместе, но, возможно, они были слишком рассержены, чтобы обдумать это как следует. Или, опять же, возможно, ближайший воин не видел причин медлить: ни один обычный человек не мог сравниться с быстротой зверей.

Вода глубиной до его согнутых в коленях ног брызнула, когда воин Корл высоко подпрыгнул. Он взмахнул коротким отрезком своей крючковатой лески, чтобы обхватить шею Темпла и его руку с поднятым мечом. Утяжеленный конец вместо этого отлетел в сторону, потому что меч Темпла оказался там, где зверь ожидал увидеть свободный путь; шнур оборвался на острие меча, остром, как луч света. Темпл не отреагировал на атаку зверя: ни один человек не был настолько быстр.

Он предвидел ее, увидев последовательность событий до того, как они произошли, и нанес удар в то место, где зверь будет находиться, когда лезвие пройдет сквозь это место. Точно так же, как обычно делал Чалкус, когда был жив.

Корл изогнулся, увидев смерть, на которую он бросился, но все его четыре конечности были оторваны от земли, так что ему не на что было опереться. Меч продолжил свой изогнутый удар, попав зверю под короткие ребра и перерубив их так же легко, как перерезал шнур мгновение назад. Зверь разлетелся на части в фонтане крови и содержимого желудка. Одна его половина  с открытой пастью молчала, а ноги бешено дергались в другой половине.

Илна знала, насколько острым было бронзовое лезвие, но сила, необходимая для того, чтобы полностью разрубить туловище, была за пределами мечтаний большинства мужчин. Темпл шагнул вперед, не замедляя шага. Второй воин сделал низкий выпад, держа в каждой руке по деревянному острию. Он направил их, как ножницы к коленям Темпла, словно захлопнувшийся капкан, но длинная рука фехтовальщика и длинный клинок снова предвосхитили атаку: Корл насел на меч с такой силой, что бронзовое острие пробило основание его черепа.

Третий воин не координировал действия со вторым, но их стая была опытными убийцами, которые в прошлом действовали вместе: он поднялся высоко, потому что его товарищ атаковал снизу. Прыгая, он наклонил свое копье так, чтобы пара упругих деревянных наконечников обхватила шею человека зазубринами на их внутренней поверхности. Удар отразился от маленького щита Темпла, поднявшегося в результате того же движения, которым меч вонзился во второго зверя. Это было похоже на наблюдение за танцем, но значительно более грациозным, чем у всех танцоров, которых видела Илна.