Текст книги "Тайна из тайн"

Автор книги: Дэн Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 35 страниц)

– Насколько глубоко вы хотите это узнать? – Финч зловеще кивнул в сторону ближайшей капсулы. – Забирайтесь внутрь – я покажу.

– В этом нет необходимости, – сказал Лэнгдон. – Забирайте свою секретную папку. Мы подпишем соглашение о неразглашении. Мы видели часть вашего объекта, но почти ничего не поняли.

Финч усмехнулся. – Умные люди притворяются глупыми? Это никогда не выглядит убедительно, профессор. Позвольте мне просветить вас.

– Пожалуйста, не надо, – сказал Лэнгдон. – Думаю, мы бы предпочли не знать, что вы здесь делаете.

– Ну, это кажется не совсем справедливым, – улыбнулся Финч. – Учитывая, что доктор Соломон помогла это создать.

Голем уже ступил на пневматический подъемник, собираясь подняться обратно в купольный зал, когда раздался выстрел. Встревоженный, он тут же сошел с платформы и замер в тишине под проемом.

Разговор наверху был отлично слышен.

Вооруженный мужчина только что взял в заложники двух человек в куполе, назвав их доктором Соломон и Робертом Лэнгдоном. Голем понятия не имел, зачем эти американцы спустились сюда, но ни один из них не заслуживал смерти.

Однако человек с пистолетом, несомненно, заслуживал. Голем быстро понял, что это должен быть Эверетт Финч – тот самый, кого, по словам Гесснер, называли главным вдохновителем «Порога».

Голова змеи. Воплоти.

Вселенная только что преподнесла Голему неожиданный подарок – шанс устранить главного предателя Саши… человека, создавшего этот дом ужасов.

Какой бы заманчивой ни была перспектива убить Финча, задача казалась почти невыполнимой. У Голема оставался лишь электрошокер с единственным зарядом – никакого соперничества с огнестрельным оружием – а поднявшись на пневматической платформе, он окажется на виду в глубине купольного зала, полностью беззащитный.

Время уходит,– напомнил он себе, оценивая, что у него есть лишь минут пятнадцать до детонации комнаты и превращения ее в мощную бомбу.

Долгое ожидание здесь означало верную смерть, и он размышлял, не стоит ли ему вернуться по длинному служебному тоннелю к хранилищу SMES и попытаться остановить взрыв. Поворотный механизм герметичной двери требовал немалых усилий для закрытия при выходе, и он опасался, что для ее открытия у него просто не хватит сил.

Опасная ставка без моего жезла, – подумал он.

Голем был готов отдать свою жизнь за мистера Финча, но понимал, что не может принимать это решение за Сашу. Если он не сбежит и не освободит ее, она больше никогда не увидит дневного света.

ГЛАВА 112

В призрачном свете купола, окруженные капсулами анабиоза, Роберт Лэнгдон стоял рядом с Кэтрин и изучал своего похитителя. Эверетт Финч оставался на безопасном расстоянии в пять ярдов, непринужденно опираясь о капсулу и не опуская пистолет.

Учитывая напряженность ситуации, спокойствие Финча казалось тревожным. В этом человеке чувствовалась ледяная отстраненность, которая говорила о том, что он способен на всё необходимое.

"Будущее будет принадлежать тем, кто создаст первый по-настоящему работающий интерфейс между человеком и машиной", – начал Финч. "Беспрепятственное общение между людьми и технологиями. Никаких клавиатур, голосового ввода, экранов… просто мысль. Одни только финансовые последствия способны породить новую мировую сверхдержаву, но практические применения, особенно в разведывательной деятельности… невозможно даже представить".

Лэнгдон предполагал, что жизнеспособная технология H2M в неправильных руках может превратить самые страшные оруэлловские кошмары в безобидные фантазии.

"По этой причине, – продолжал Финч, – ЦРУ неустанно работало, чтобы не отставать от биотехнологических гигантов – Neuralink, Kernal, Synchron и других, – у которых есть бездонные финансовые запасы и одна цель: первыми создать мозговой имплант, способный к настоящей высокоскоростной коммуникации между человеком и машиной. К нашему счастью, все они столкнулись с одной и той же проблемой".

"Интерфейс, – сказала Кэтрин. – Как создать искусственные нейроны".

Финч кивнул. "У Neuralink были скромные успехи, но явно недостаточные. Недостающий элемент оказался проектом, над которым ЦРУ, к счастью, работает уже два десятилетия".

"Украденным из патента Кэтрин", – добавил Лэнгдон.

"Повторяю, у доктора Соломон нет никакого патента. Если бы он был, мы бы изъяли его в интересах национальной безопасности. Проблема принудительного отчуждения в том, что этот процесс может быть конфликтным и публичным, раскрывая именно то, что агентство хочет сохранить в тайне".

"Что вы делаете с моей разработкой? – потребовала знать Кэтрин. – Что такое "Порог"?"

Финч свободной рукой снял очки и медленно потянул шею. "Доктор Соломон, вы, вероятно, помните, как Caltech создал имплант, который подключался к зрительной коре мозга и мог фактически "видеть" то же, что и его носитель".

"Конечно, помню, – ответила Кэтрин. – Имплант фиксировал оптические сигналы, проходящие через зрительный нерв, преобразовывал их и передавал в реальном времени".

Лэнгдон не был знаком с этой технологией, но она звучала как внутренняя камера GoPro – способ смотреть чужими глазами. Порог следит за тем, что видят люди? Если так, то это абсолютно новый вид наблюдения. Лэнгдон поднял взгляд на экраны, опоясывающие купол, и представил трансляции с точки зрения людей в их повседневной жизни. Но тогда зачем капсулы?

"Агентство работало над чем-то подобным, – сказал Финч, – но гораздо более продвинутым – имплантом, который может фиксировать то, что воспринимается не глазами… а внутренним зрением".

Для Лэнгдона фраза "внутреннее зрение" вызвала ассоциации с цветной точкой бинди, которую носят между бровями, символизирующей врата к духовной мудрости, также называемой Третьим Глазом.

"Ваше внутреннее зрение, профессор, – продолжил Финч, заметив его замешательство, – это механизм, с помощью которого ваш мозг видит без помощи глаз. Когда вы закрываете глаза и представляете свой родной дом, возникает яркий образ. Это ваше внутреннее зрение. Ваш мозг не нуждается в визуальной информации, чтобы создавать детальные изображения. Он непрерывно воспроизводит воспоминания, фантазии, мечты, воображаемые картины. Даже когда вы спите, ваш мозг создаёт образы в форме сновидений и кошмаров".

"Неужели вы действительно смогли создать… – Кэтрин замолчала, подбирая слова.

"Да, – ответил Финч с налётом гордости. – "Порог" создал имплант, который может видеть содержание внутреннего зрения. Теперь мы можем наблюдать полный спектр образов, возникающих в мозгу… видеть их в реальном времени, в мельчайших подробностях".

По ошеломлённому выражению Кэтрин Лэнгдон понял, что это был революционный прорыв в нейробиологии. Он знал, что учёный из Университета Киото недавно заявил о технологии, записывающей сны и воспроизводящей их в виде примитивного видео, но та методика была основана на ИИ, переводящем данные МРТ в приблизительные изображения. То, что описывал Финч, звучало как гигантский скачок.

Порог шпионит за воображением?

Лэнгдон задумался, не связано ли это с идеей Кэтрин о мозге как приёмнике. Ведь если имплант может увидеть образ, появляющийся в мозгу, возможно, он способен определить, откуда этот образ пришёл. Хранится ли он внутри физической памяти, как утверждают материалисты? Или он поступает извне, как считала Кэтрин в своей теории нелокального сознания?

"Этот имплант… реально работает? – наконец выдавила Кэтрин. – Такая технология может перевернуть исследования сознания…"

"Безусловно, – согласился Финч. – Но "Порог" сосредоточен исключительно на национальной безопасности".

Лэнгдон увидел, как Кэтрин побледнела, оглядывая капсулы анабиоза под куполом. "Анабиоз… – прошептала она, поворачиваясь к Финчу с ужасом. – Вы доводите людей до грани смерти… и смотрите, что они видят? Вы наблюдаете околосмертные переживания?"

"В определённом смысле да, конечно, – ответил Финч. – Как вам хорошо известно, этот тонкий "порог" между жизнью и смертью – место поистине мистическое".

Финч сделал паузу, позволяя словам усвоиться.

Порог.

Лэнгдон только сейчас осознал это значение термина.

"Оказываясь на грани жизни и смерти, люди видят то, знают то, понимают то, что в обычном состоянии недоступно, – продолжал Финч. – Почти полвека агентство ведёт исследования в области экстрасенсорного восприятия, стремясь использовать скрытые ресурсы человеческого разума для разведки. Мы привлекали ясновидящих, медиумов, пророков, специалистов по прекогниции и даже осознанным сновидениям. Но даже самые одарённые умы не могут сравниться с тем, что открывается в изменённом состоянии, сопровождающем смерть".

Об этом писала Кэтрин… – понял Лэнгдон, вспомнив её теорию химии смерти: при умирании уровень ГАМК резко падает, фильтры мозга исчезают, и мы получаем гораздо больше информации о реальности. Лэнгдону невольно пришло в голову, что если обострённое восприятие действительно является мистическим даром, сопровождающим смерть, то использование его в военной разведке каким-то образом… кощунственно.

– Сложность в том, – сказал Финч, – что переживания, близкие к смерти, мимолётны и сбивчивы. Когда ты приходишь в себя и пытаешься их вспомнить, это похоже на попытку утром вспомнить сон: образы расплывчаты и быстро исчезают.

– И теперь вы можете записывать эти переживания? – удивилась Кэтрин.

– Да, и более того, мы можем в реальном времени направлять разведчиков с внешней стороны. – Финч указал на ряд кабин и экранов, каждый из которых был связан с капсулой, напоминающей гроб. – Когда этот комплекс заработает на полную мощность, стены будут передавать прямые кадры из сознания людей, пребывающих в наивысшем изменённом состоянии – на грани смерти, что, как вам известно, доктор Соломон, обычно приводит к…

– Выходу из тела, – тихо сказала она. – Нелокальное сознание…

Лэнгдон вспомнил распространённые истории пациентов, "умирающих" на операционном столе, которых затем удавалось оживить, и они рассказывали, как парили над своими телами или над самой больницей.В смерти мы оставляем свои тела.

– Именно так, – подтвердил Финч. – Когда испытуемый в одной из этих капсул оказывается на грани смерти, его сознание высвобождается. Мощный разум становится, если угодно… душой… сознанием за пределами физического тела. Мы называем человека в таком состоянии «психонавтом». И, когда это происходит, мы можем точно отслеживать, что воспринимает психонавт, когда покидает капсулу, поднимается сквозь купол и выходит в мир. На этих экранах мы увидим запись с точки зрения освободившегося разума… полный переживание нелокального сознания, если хотите.

Этого не может быть на самом деле,убеждал себя Лэнгдон, и всё же Кэтрин слушала так, будто всё это представлялось ей абсолютно логичным. Она выглядела заворожённой, словно совсем забыла, что человек, разговаривающий с ней, держит в руке пистолет.

Это её Святой Грааль, напомнил себе Лэнгдон.

В мире Кэтрин внетелесные переживания являлись самым убедительным доказательством нелокального сознания, однако они были мимолётны и далеки от настоящих доказательств. Человек, утверждавший, что парил вне своего тела, описывал субъективный опыт, пережитый в одиночестве и в изменённом состоянии сознания. Никаких свидетелей… никакого научного подтверждения. А невозможность воспроизвести эти мистические феномены в контролируемых условиях – как называла это Кэтрин, кризис воспроизводимости – регулярно ставила под сомнение правдивость подобных рассказов. Однако этот комплекс, возможно, наконец-то предоставит доказательство, что человеческое сознание может существовать отдельно от тела – и это станет переломным откровением, способным изменить наши представления о жизни.

И также о смерти, подумал Лэнгдон, вспомнив доводы Джонаса Фокмана, заплатившего баснословные деньги за рукопись Кэтрин: Доказательство нелокального сознания напрямую говорит о главной надежде человечества – существовании жизни после смерти… Эта тема имеет всеобщий резонанс и огромный коммерческий потенциал.

– Что это за кабины? – спросила Кэтрин, указывая на возвышение.

– Верьте или нет, – ответил Финч, – это места для пилотов. Мы все еще работаем над системой пилотирования, но, как вы можете себе представить, два вживленных мозга могут общаться способами, которые мы только начинаем понимать. Внетелесное состояние – это запутанный мир, поэтому «психонавта» связывают с «заземленным сознанием», которое помогает управлять процессом. Человек в кабине выступает в роли своего рода духовного проводника.

Кэтрин уставилась на него, на мгновение потеряв дар речи. – Вы хотите сказать, что управляете... несвязанным сознанием?! Как будто... дроном?

Финч улыбнулся, явно наслаждаясь ее потрясением. – Я знал, что вы поймете, доктор Соломон. Вы абсолютно правы... Когда этот купол заработает на полную мощность, эти кабины обеспечат работу небольшого отряда пилотов, которые будут управлять целым флотом невидимых дронов. Мы сможем отправлять их в любую точку мира, чтобы наблюдать за чем угодно – полями сражений, штабами, залами заседаний. Их невозможно обнаружить. От них нельзя скрыться.

И это полная ерунда! – Лэнгдон чуть было не выкрикнул. Безумие... чистая фантастика. И все же он знал, что эти утверждения подкреплены теорией нелокального сознания, которая набирает все больше сторонников.

Несмотря на веру Кэтрин, Лэнгдон все еще не мог принять, что сознание способно покидать тело и при этом оставаться достаточно связанным с физическим миром, чтобы его наблюдать. Как серьезный ученый, он считал своей обязанностью сохранять скептицизм и рациональность перед лицом суеверий – но в случае с "Порогом" он столкнулся с парадоксом.

В какой-то момент... сам скептицизм становится иррациональным.

Чтобы сохранять недоверие к заявлениям Финча, Лэнгдону пришлось бы отбросить логику и игнорировать растущую гору доказательств. Во-первых, существуют тысячи медицински зафиксированных случаев околосмертных переживаний, которые описывают в точности этот феномен. Во-вторых, квантовая физика предоставила неопровержимые свидетельства, что сознание нелокально и

функционирует способами, которые мы пока не в силах осмыслить. В-третьих, зафиксированы тысячи случаев "паранормальных" явлений – телепатии, предвидения, медиумизма, общих сновидений, внезапного проявления синдрома саванта – явлений, невозможных в рамках привычной модели, которые требовали от Лэнгдона либо радикально изменить свои взгляды, либо записать их в категорию, которую он менее всего любил: "Чудеса". Учитывая все доказательства, его отказ поверить в работоспособность "Порога" был столь же рационален, как если бы он, наблюдая лунное затмение, настаивал, что Луна – это миф.

– Роберт... – Кэтрин повернулась к нему, и в ее голосе звучал восторг. – Это меняет все! Это уже не теория... это доказательство, что сознание нелокально...

Лэнгдон кивнул, пытаясь представить, что она сейчас чувствует, узнав об экспоненциальном прорыве в области, которую она изучала десятилетиями.

Кэтрин снова обратилась к Финчу. – Научное сообщество должно узнать об этом. Нойетика...

– "Порог" – ненаучный проект, – резко оборвал ее Финч, и его жесткий тон мгновенно заполнил помещение. – Это операция военной разведки. Единственный истинный источник власти —информация, и в борьбе за понимание наших врагов этот купол – наше ядерное оружие, инструмент тотального наблюдения. «Порог» – это новое поколение удаленного видения. ЦРУ десятилетиями шло к этой технологии.

Десятилетиями? Лэнгдон опешил. – Зачем ЦРУ вкладываться в проект, который звучит как «Звездные врата»..., провалившийся тридцать лет назад?

Взгляд Финча стал пронизывающим до неприличия. "Очень просто, мистер Лэнгдон. "Звёздные врата" никогда не давали осечки." Он по-прежнему держал пистолет наготове, жестом охватывая просторное помещение. "Они просто эволюционировали... во нечто гораздо большее."

ГЛАВА 113

В защищенной комнате связи штаб-квартиры ЦРУ директор Джадд нервно расхаживал, ожидая вестей из Праги. Подробная видео-исповедь Гесснер была катастрофой. В ней раскрывалось слишком много информации об их сверхсекретном объекте. Он только надеялся, что успеет вовремя замять это дело.

Концепция "Порога" была частью жизни Джадда уже несколько десятилетий, по крайней мере теоретически.

Когда молодой аналитик ЦРУ Грегори Джадд получил примерный набросок строительной площадки с необычными механическими кранами, его попросили сравнить рисунок со спутниковым снимком того же места. Как и следовало ожидать, изображения оказались практически идентичными. Логично предположив, что художник видел это место лично – или хотя бы фотографию, Джадд доложил свои выводы.

Потом мне раскрыли правду, вспоминал Джадд.

На рисунке был изображен засекреченный российский объект в Сибири. Спутниковый снимок сделали после создания рисунка. Художником же оказался молодой человек по имени Инго Сванн, никогда не покидавший США. Сведения он получил благодаря «удаленному наблюдению» – закрыв глаза, он переносил свое сознание в Сибирь... его взгляд парил над местностью, запоминая детали.

Бред, помнил Джадд свои тогдашние мысли, как и многие другие в агентстве.

Однако вопрос оставался... Как такое возможно?

Вроде бы ответ пришел в 1976 году, когда советский эмигрант Август Штерн признался, что работал в сибирском центре пси-разведки, успешно "просматривавшем" сверхсекретный американский военный объект. Описание Штерна оказалось настораживающе точным... вплоть до рисунка плитки на полу.

Ощутив себя застигнутыми врасплох, ЦРУ немедленно запустило первую в стране программу удаленного наблюдения, стремясь повторить успех СССР. Замаскированный под академическое исследование при Стэнфордском университете,проект прошел ранние этапы под кодовыми именами Grill Flame и Center Lane, прежде чем в 1977 году официально стал называться "Звездные врата".

К удивлению ученых, первые участники программы – Инго Сванн, Пэт Прайс, Джозеф МакМонигл и другие – добились ошеломляющих успехов. Хотя стабильно достигать внетелесного состояния было сложно, они научились "проецироваться" и добывать поразительные разведданные.

Включая «восемь-мартини результаты», вспоминал Джадд – так называли успехи настолько потрясающие, что после них всем требовались коктейли для восстановления. Среди них: слежка за советским двукорпусным субмарином

"Тайфун" в Арктике; обнаружение разбившегося бомбардировщика Ту-95 в Африке; нахождение похищенного бригадного генерала Джеймса Л. Дозье в Италии; разоблачение полковника КГБ в Южной Африке и еще дюжина казалось бы невозможных результатов.

В 1979 году Комитет Палаты представителей по разведке провел закрытую демонстрацию удаленного наблюдения, оставив многих законодателей в шоке. Демократ Чарли Роуз заявил: "Если у русских это есть, а у нас нет – у нас серьезные проблемы".

Программа "Звездные врата" продолжалась в тайне до 1995 года, пока серия утечек не вызвала общественное возмущение. Выглядело это так, будто ЦРУ либо создавало армию пси-шпионов... либо транжирило налогоплательщиков на абсурдные эксперименты.

Вместо отрицания существования программы, агентство смущенно признало: да, "Звездные врата" существовали, но проект закрыт как провальный и пустая трата денег. Неправда, но надеялись, что признание утолит любопытство и убедит противников США не развивать пси-разведку.

Уловка сработала, хотя обидела вышедших на пенсию участников проекта.

Несколько человек написали книги:

Психокинерический воин: Правдивая история ведущего пси-шпиона Америки и заговора вокруг сверхсекретной программы ЦРУ «Звездные врата»

Пси-шпионы: Истинная история американской программы пси-войн

Ученик чародея: путь скептика в проекте ЦРУ «Звездные врата»

Программа «Звездные врата» и технология удаленного наблюдения: Документы ЦРУ о пси-шпионаже

Для агентства удобно, что, хоть в книгах и правда, звучало это так неправдоподобно, что почти никто не верил. Вместо судов и лишнего внимания, оно списывало это на фантазии неуравновешенных бывших сотрудников.

Но впереди были большие проблемы.

В 2015 году Newsweek опубликовал новый разоблачающий материал. Джадд запомнил слова отставного руководителя программы подполковника Брайана Базби, после двадцати лет молчания заявившего: «Я верил тогда, верю и сейчас. Это было реально и работало».

Тревожно звучало описание "удаленного" рисунка легендарного Агента 001 – Джозефа МакМонигла. Он изобразил огромную подлодку с двумя корпусами на секретной верфи России. По данным Newsweek,позже снимки подтвердили существование в Северодвинске массивного «Тайфуна» , ставшего новой угрозой.

Будущий министр обороны Уильям Коэн сказал: "Концепция удаленного просмотра произвела впечатление... Изучение возможностей разума было и остается важным... Я поддерживал программу, как и сенатор Роберт Бёрд. Была группа людей, способных достичь особого уровня сознания."

После статьи Джадд столкнулся с валом документалок о "Звездных вратах". Особенно тревожным был фильм «Шпионы третьего глаза». Официально агентство его проигнорировало, но директор удивился, как много там было правды... включая версию, что провал программы тщательно инсценировали.

Доказательств нет... но они не ошибаются.

На самом деле, удалённое видение тихо продолжало жить в стенах Лэнгли, SRI International и Форт-Мида. Дымовая завеса провала "Звёздных врат" позволила агентству втихомолку планировать будущее программы – лучше финансируемую, гораздо более защищённую и технологически продвинутую версию самой себя… глубоко под землёй, в мире, далёком от её запятнанного прошлого, и под новым кодовым названием.

Так родился проект «Порог».

– Директор? – раздался в переговорном устройстве трещащий голос. – Она на связи.

Джадд вышел из грёз, подняв глаза на видеопередатчик перед собой. – Спасибо, – сказал он. – Соедините меня.

Спустя мгновение печать ЦРУ на экране растворилась, сменившись дерзким лицом посла Хайде Нагель… в сопровождении двух морских пехотинцев США.

ГЛАВА 114

Кэтрин смотрела в дуло пистолета Финча, чувствуя, будто её резко вернули в реальность. Лаборатория смерти ЦРУ вовсе не занималась исследованиями сознания... Это был командный центр для нового ошеломляющего вида дистанционного видения, превращённого в оружие.

В мире нейтологии Кэтрин "Порог" стал бы величайшим триумфом. Ключом к пониманию нелокального сознания всегда было изучение внетелесного опыта, но на этом пути стояли две серьёзные преграды.

И «Порог» преодолел обе.

Первая заключалась в том, что состояния внетелесности редки, мимолётны и часто непредсказуемы. Лишь немногие особо одарённые личности способны "проецироваться по желанию", и даже они с трудом поддерживают это состояние больше минуты. Однако в "Пороге", используя капсулы Гесснер, любой человек мог быть принудительно введён во внетелесное состояние и удерживаться в нём час или дольше.

Пугающе, но факт.

Вторая проблема касалась восприятия.Возвращаясь в тело, испытуемые почти мгновенно забывали пережитое, как сон, что затрудняло сбор достоверных данных для исследователей. Но теперь, благодаря нейронному имплантату «Порога», эти переживания можно было записывать и анализировать.

Этот прорыв в исследовании сознания мог раскрыть глубочайшие тайны человеческого разума, включая саму природу смерти. К величайшему разочарованию Кэтрин, вместо изучения загадок сознания и смерти, ЦРУ использовало нелокальное сознание для создания системы слежения невообразимого масштаба. Кэтрин всё ещё не могла поверить, что подобная технология реальна и так легко может быть превращена в оружие.

– Единственное, чего я не понимаю, – сказала Кэтрин. – Нейронный имплантат... Сетка интегрировалась так быстро...

– Я достаточно наслушался, – перебил Лэнгдон, бросая взгляд на пистолет Финча, всё ещё направленный на них. – Сэр, рукопись Кэтрин уничтожена. Она не будет публиковать книгу. Мы готовы подписать ваше соглашение о неразглашении. Можете убрать пистолет.

– В своё время, – ответил Финч, оглядываясь на дверь, словно ожидая кого-то.

– Рад, что доктор Соломон отметила столь быструю интеграцию её нейронной сетки.Невероятно быстро, отметила про себя Кэтрин. Согласно найденным записям, скорость слияния существующих нейронов Саши с искусственными в десять раз  превышала естественные показатели или любые лабораторные результаты.

– Решение, – похвастался Финч, – это наша новая методика "вынужденного сотрудничества" – своеобразный совместный поиск решения. Благодаря виртуальной реальности одна и та же задача одновременно подаётся и в мозг испытуемого, и в имплантированный чип. Как вам известно, когда разрозненные нейроны понимают, что могут работать эффективнее, обмениваясь информацией, они формируют новые синапсы."

Самые гениальные решения всегда просты,подумала Кэтрин, и эта стратегия была именно такой – элегантной в своей простоте. Предлагая идентичную задачу двум разным обрабатывающим устройствам – человеческому мозгу и компьютерному чипу – они заставляли эти две сущности сотрудничать… стимулируя их к максимально быстрому образованию синаптических связей. Нейроны, которые возбуждаются одновременно… связываются между собой. Этот процесс назывался геббовским обучением, и он был известен в нейробиологии с 1930-х годов, когда Дональд Хебб обнаружил, что мозг, подвергаемый повторяющимся интенсивным нагрузкам, очень быстро формирует новые нейронные пути – почти так же, как у культуриста растут мышцы от тренировок.

"А наркотики в VR-лаборатории? – спросила Кэтрин. – Полагаю, психоделики усиливают нейропластичность?"

"Именно, – ответил Финч. – Помимо стимуляции роста, они делают головоломки сложнее, заставляя мозг фокусироваться сквозь туман. Это как марафонец, который тренируется в утяжелённых кроссовках. Дополнительная нагрузка ускоряет адаптацию".

Кэтрин была поражена. "Вы не могли взять эту идею из моей диссертации, – сказала она. – Это была задумка Бригиты?"

"В значительной степени, да. С ней было не всегда просто, и мы расходились во взглядах по многим вопросам, но без неё мы не построили бы "Порог"".

"Диссертация Кэтрин, – потребовал объяснений Лэнгдон. – Как у ЦРУ оказался к ней доступ?"

"Через подачу на премию Блаватника, – сказал он. – Там всегда собираются самые смелые идеи самых ярких молодых умов. Поэтому ЦРУ в те времена следило, чтобы в жюри обязательно входил кто-то из Стэнфордского исследовательского института".

SRI? Кэтрин удивилась, что не догадалась об этой связи сразу, как только узнала о причастности ЦРУ к исчезновению её рукописи. Стэнфордский исследовательский институт давно сотрудничал с ЦРУ, и некоторые конспирологи даже считали его родиной проекта «Звёздные врата». Член жюри премии Блаватника от SRI легко мог быть шпионом, прячущимся на виду.

"Когда твоя диссертация не получила даже почётного упоминания, – продолжал Финч – твой профессор из Принстона – кажется, Косгроув – устроил жюри настоящий допрос, особенно судье от Стэнфорда. Он догадался о причастности SRI и понял, что лучше отступить и никогда больше не поднимать эту тему".

"Мы хотим уйти, – заявил Лэнгдон. – Сейчас же".

"Вы не в том положении, чтобы диктовать условия, профессор, – возразил Финч. – Вы проникли на сверхсекретный объект и нарушили множество законов. И если вы надеетесь, что посол придёт вас спасать, сомневаюсь, что у неё сейчас есть возможность свободно перемещаться".

"Если мы с Кэтрин исчезнем, – в голосе Лэнгдона зазвучала угроза, – это заметят многие. Будет не то что с вашим анонимным подопытным Сысевичем".

"Вы ничего не знаете о том, что случилось с Дмитрием".

"Мы знаем, что вы использовали его как подопытного кролика, – сказала Кэтрин.

– Как и Сашу Весну".

"Они жили в муках, – резко парировал Финч. – Гесснер спасла их. Она вылечила их эпилепсию и дала им жизнь".

"И это ваше оправдание? – бросил вызов Лэнгдон. – У Дмитрия сейчас жизнь лучше? Мы видели его записи. Похоже, он умер здесь!"

"Профессор, – Финч перевёл пистолет на Лэнгдона. – Наверное, роскошь – жить в академических кругах и не сталкиваться с реальными проблемами нашей страны… не беспокоиться о тех, кто хочет уничтожить западный образ жизни. Мир крайне опасен, и такие, как я – единственная причина, по которой ваш Бостон до сих пор стоит. Я имею в виду это совершенно буквально".

"Возможно, это так, – ответил Лэнгдон, – но это не даёт вам права экспериментировать на людях без их ведома."

Финч уставился на него. – Высшая проверка совести человека – это его готовность пожертвовать чем-то сегодня ради будущих поколений, чьих слов благодарности мы не услышим.

– Если уж крадёшь цитату, – парировал Лэнгдон, – стоит понимать её смысл. Гейлорд Нельсон говорил о спасении окружающей среды, а не о жестокости с невинными людьми.

– Саша далеко не невинна, – сказал Финч. – Она убила доктора Гесснер.

– Это абсурд, – возразил Лэнгдон. – Саша обожала Бригиту. Не может быть.

– А ещё она прикончила моего оперативника наверху, – продолжил Финч. – Я почти не сомневался, что это Саша проникла в «Порог». Возле тела моего убитого офицера я нашёл эпилептический стимулятор… и он может принадлежать только одному человеку.

– Этот стимулятор мой, – раздался призрачный голос из темноты. – И я хочу его назад.

ГЛАВА 115

Финч резко обернулся и осмотрел комнату.

–  Кто, черт возьми, это сказал?!

Акустика под куполом затрудняла определение, откуда именно раздались эти слова. Лэнгдон и Кэтрин выглядели так же напуганы.

– Где ты?! – крикнул Финч, не узнавая этот глухой мужской голос. В акценте явно слышались русские нотки. – Покажись немедленно!

Финч услышал слабое шипение воздуха – единственный звук, нарушающий тишину под куполом. Оно доносилось с задней части зала, позади Лэнгдона и Соломона. Когда его пленники повернулись на звук, Финч заглянул за них и понял, что шипение исходит от пневматического лифта, ведущего в технические помещения.

По мере подъема платформы все стали свидетелями зрелища, которое Финч не мог бы представить даже в самом страшном сне.

Из-под земли... поднималось чудовище.

Сначала показалось лицо – мертвенно-серая кожа без единой черты. Голова была лысой, скрытой под капюшоном черного плаща, а два холодных глаза будто приковались к Финчу и его пистолету. Когда скрытое плащом тело полностью появилось из лифта, его руки были раскинуты в стороны, демонстрируя голые ладони, словно Возносящийся Христос.

Когда платформа остановилась, фигура сошла на пол и двинулась к ним, тяжелые ботинки глухо ступали по ковровому покрытию. Все еще раскинув руки в жесте покорности, он шел между бесчисленных капсул, черный плащ развевался. Теперь Финч разглядел, что голова и лицо чудовища были покрыты толстым слоем глины или грязи, а на лбу что-то было начертано.Что за чертовщина?!