Текст книги "Тайна из тайн"
Автор книги: Дэн Браун
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 35 страниц)
Поддерживая фрески, стены библиотеки представляли собой тридцатифутовые книжные полки с более чем двадцатью тысячами изданий, датированными веками. Несравненный аромат пергамента доносился с верхнего яруса библиотеки – из самых старых изданий с белыми корешками и красными пометками, доступ к которым можно было получить, лишь поднявшись по тайной лестнице на опоясывающую библиотеку галерею. Деревянный паркет с искусным узором не уступал по сложности любому, что Лэнгдон видел раньше, включая полы Большой галереи Лувра.
Лэнгдон остановился, сделав несколько шагов в тишину, и окинул скопление людей в поисках хоть малейшего намёка на Кэтрин. Ничего. Он двинулся дальше в роскошный зал, обходя выставленные по центральному проходу массивные старинные глобусы, тянувшиеся до самого дальнего конца зала. Между ними стояли таблички с символом, столь же однозначным, сколько его только можно себе представить.
Кто же зажигает спичку в помещении, полном древних книг?!
По мере продвижения вглубь библиотеки открылся вид на главный экспонат, окружённый посетителями.
Библия Дьявола.
Гигантский фолиант был помещён в прозрачный кубический футляр из плексигласа настолько большой, что он скореe напоминал зал для курения в аэропорту, чем защитный контейнер. Вокруг него толпились шепчущиеся туристы, фотографируясь и любуясь таинственным кодексом, раскрытым на знаменитой странице с изображением демона в набедренной повязке из горностаевого меха. Когда Лэнгдон прибыл, он едва взглянул на кодекс, вместо этого изучая лица в толпе.
Ты здесь, Кэтрин?
Многие посетители всё ещё кутались в одежду, некоторые согревали дыханием руки. В Клементинуме библиотеку держали исключительно холодной – большинство сказало бы, что некомфортно холодной, как отметила вчера Кэтрин. Лэнгдон объяснил, что кураторы часто охлаждают самые многолюдные выставочные залы, чтобы туристы не задерживались – это обеспечивает быстрый поток посетителей, – приём управления толпой, заметил он, который позже переняли рестораны быстрого питания.Быстро заходи и выходи.
– Кэтрин? – осторожно позвал Лэнгдон в тишину толпы.
Несколько посетителей обернулись и с любопытством посмотрели на него. Парочка даже вгляделась пристальнее, будто узнала его. В остальном... никакой реакции.
Может, она уже пришла и ушла?
Он окинул взглядом толпу, затем поднял глаза на пустую верхнюю галерею.
«Кэтрин Соломон?» – снова позвал он, теперь громче.
Смотритель подошел и с поднятым к губам пальцем зашикал на Лэнгдона. Это была все-таки библиотека. Лэнгдон понимающе кивнул и продолжил внимательно осматривать роскошный зал. После двух полных кругов он нигде не обнаружил и следа Кэтрин.
Его сердце сжалось при мысли о размерах города и скудных подсказках, которые он имел.
Если тебя здесь нет, то где же ты?
Никто не спугнет его громким стукотнем сирен,– подумал Павел, резко останавливаясь у здания Клементинума. Его «синий» запрос по Лэнгдону уже дал четыре разных наводки.
Водитель трамвая возле Национального театра сообщил, что Лэнгдон двигался на север вдоль реки.
Таксист на Площади Девы Марии заметил, как он вошел в Клементинум.
Хитрое укрытие,– отметил Павел, зная, насколько хорошо этот историк, вероятно, знаком со зданием.Но это не имеет значения. У меня везде глаза.
Павел поспешил внутрь музея и показал фотографию Лэнгдона женщине в билетной кассе, которая сообщила не только о том, что этот человек купил билет… но и точное место, где он сейчас, скорее всего, находится.
Он мой, – подумал Павел, незаметно проверив, заряжено ли оружие, и бросился в музей.
"Barokní knihovna!" – крикнул он служке в главном коридоре. «Библиотека в стиле барокко! Где она?!»
ГЛАВА 62
Ночной сторож Марк Дол знал практически всех, у кого был ключ-карта для доступа в Башню Random House, но двое мужчин, которые только что пропустили себя в просторное лобби, были ему незнакомы.
Само их появление среди ночи, сразу после драматичного визита Фокмана, было странным, но вид их черной военной экипировки вызвал у Дола тревогу.
– Господа! – воскликнул Дол, вскакивая на ноги. – Чем могу помочь? И как, черт возьми, вы открыли мою дверь?!
– У вас чрезвычайная ситуация, – твердым голосом произнес мускулистый мужчина, быстро направляясь к стойке охраны. В руках он нес объемистый рюкзак. —Демпфер колебаний вашего здания подал сигнал тревоги в городские службы – возможен обрушение конструкции.
Долу потребовалось мгновение, чтобы осознать сказанное. Действительно, большинство небоскребов Манхэттена оснащено "демпфером колебаний" – массивным устройством на верхних этажах, которое стабилизирует здание, предотвращая раскачивание при сильном ветре или землетрясениях. В Башне Random House таким демпфером служил восьмисот тонный резервуар с водой, подвешенный на пятидесятом этаже.
Неисправность конструкции? Почему на стойке нет тревоги?
– Вам нужно эвакуироваться, а мне – подняться наверх, – настаивал мужчина, подойдя к стойке.
– Но я непони...
Мелькнуло движение, и кулак обрушился на грудь Дола, вышибая воздух из легких. Охранник тяжело рухнул на спину, задыхаясь на полу, скрывшись за стойкой. Мгновением позже крупный мужчина опустился рядом, приставив ствол пистолета к его груди.
– Ни звука, – прошептал нападавший, выуживая мастер-карту из кармана формы Дола и перебрасывая ее через стойку второму.
Дол лежал неподвижно на полу, уставившись в потолок лобби. Он слышал быстро удаляющиеся шаги и знакомые звуки биперов – второй злоумышленник использовал карту, чтобы пройти через турникет и вызвать лифт.
– Просто лежи тихо, – шепнул человек над ним, – и с тобой все будет в порядке.
– Он стянул запястья Дола пластиковыми наручниками, подобрал каску охраны, надел её сам и спокойно занял место сторожа за стойкой, положив пистолет наколени.
В груди Дола жгло, пока он пытался отдышаться. Кто бы ни были эти люди, им потребовалось менее десяти секунд, чтобы захватить его пост и украсть карту доступа ко всему зданию.
На четвёртом этаже Джонас Фокман вышел из лифта и направился к стальной двери с надписью ЦЕНТР ЗАЩИТЫ ДАННЫХ. Для неё требовалась специальная карта, и он громко барабанил в неё, пока дверь не открылась, и не появилось знакомое лицо.
Алекс Конон выглядел так, будто только вышел из боя. – Слава богу, – сказал техник. "Ты вернулся."
"Что-нибудь известно о Лэнгдоне и Кэтрин?" – настаивал Фокман, все еще не оправившись от слов техника во время того тревожного звонка: Хакеры, стершие вашу рукопись... Кажется, они убили одного из ваших авторов.
"Я всё объясню, – сказал Алекс, – но это хорошие новости. Никто не погиб. Я ошибался".
Фокман почувствовал волну облегчения, накатившую насквозь, и согнулся, опустив ладони на колени, делая глубокие вдохи. Слава Богу.
"Лэнгдон – это тот, кого я принял за... мертвого, – продолжил Алекс, проводя Фокмана в центр безопасности. – Но я только что говорил с менеджером Four Seasons. Ситуация сложная, но он подтвердил, что Роберт Лэнгдон жив... хотя, похоже, у него неприятности с местными властями".
Какие неприятности?– промелькнуло у Фокмана, хотя любопытство затмило глубочайшее облегчение от того, что Лэнгдон в порядке.
Ободренный хорошими новостями, он последовал за Алексом через лабиринт компьютерных стоек от пола до потолка, все они гудели. Они вышли в открытое пространство с просторным рабочим местом, уставленным мониторами, расставленными в виде полукруга. Перед экранами стояло несколько комфортных кресел с высокой спинкой. Фокману показалось, будто он попал в миниатюрный центр управления полетами.
На стене над рабочим местом висела большая иллюстрация: терпящий бедствие океанский лайнер... тонущий в море из единиц и нулей. Подпись гласила: УТЕКШИЕ БИТЫ ТОПЯТ КОРАБЛИ. Эта пародия на знаменитый лозунг Второй мировой напоминала о необходимости защищать данные на базовом уровне.
Немного запоздало, – подумал Фокман. Рукопись уже уничтожена.
Алекс подвинул второе кресло к своему, и оба сели, повернувшись друг к другу. "Так... произошло многое, – техник выглядел мрачным. – Давай начну с самого начала".
Фокман знал, что начинать с начала – худший способ рассказывать историю, но промолчал.
"Я не хотел говорить обо всем этом по телефону, – начал Алекс, – но после вашего исчезновения я испугался и решил немедленно предупредить Кэтрин Соломон, что ее рукописи угрожает опасность... и что ей самой может грозить смертельный риск".
"Хорошо".
"Я достал ее личное дело, позвонил на мобильный, но мне не ответили. То же самое – с Робертом Лэнгдоном. Когда я не смог дозвониться ни до кого из вас, запаниковал и решил вычислить ваше местоположение через взлом ваших телефонов".
"Погоди... ты можешь так делать?"
"Не в твоем случае, – ответил техник, поворачиваясь к терминалу и начиная печатать. – И не в случае с доктором Соломон. Но мистер Лэнгдон дался легко. Я заметил, что у него iCloud-почта и что он использует один и тот же пароль для нескольких учеток на сервере PRH. Должен сказать, я удивлен, что такой умный парень использует один пароль, да еще и такой слабый, как «Дельфин123».
Пароль Лэнгдона – «Дельфин123»? Фокман поник. Зачем вообще нужны протоколы безопасности? Прозвище Лэнгдона в Гарварде было «Дельфин» – он все еще мог обогнать половину сборной по водному поло. К сожалению, Лэнгдон также был ярым технофобом – классицистом, чье знание древностей мешало ему ладить с будущим. У него все еще есть ролодекс и часы с Микки Маусом, будь он неладен.
"Мне отчаянно нужно было найти кого-нибудь из вас, – сказал Алекс, – и я использовал пароль Лэнгдона, чтобы взломать его FindMy и определить его местоположение".
Техник набрал еще несколько клавиш, и на экране появилась карта Праги. "Согласно iCloud, – продолжил он, – телефон Лэнгдона был полностью отключен, что крайне необычно. И если мы проверим его последнее известное местоположение… то увидим вот это тревожное изображение. – Конан обновил экран, увеличив масштаб. – Здесь сказано, что мистер Лэнгдон в последний раз выходил на связь сегодня утром в 7:02 по местному времени, и он был ровно… здесь.
– Он ткнул пальцем в крошечную синюю точку на карте. – А потом сигнал пропал. Фокман прищурился, разглядывая точку. – Простите? Это что, посреди Влтавы?
– Да! Учитывая, что на нас напали хакеры уровня спецслужб, – сказал Алекс, – а ты исчез, и Лэнгдон не отвечал…
– Ты решил, что он утонул? Лэнгдон – пловец мирового класса! Может, он просто выбросил телефон.
– Я тоже так хотел думать, но если бы Лэнгдон выбросил телефон, его трек был бы прямой линией. А тут его сигнал двигался, даже разворачивался, прежде чем исчезнуть! Это похоже на то, что его вывезли на реку, сбросили за борт, он попытался доплыть до берега, но утонул, утянув телефон за собой.
Фокман понимал, что сценарий тревожный, но прыжок Алекса от "последнего местоположения" телефона к убийству Лэнгдона был все же слишком поспешным. Хотя, возможно, не более поспешным, чем совпадение, что телефоны и Лэнгдона, и самого Фокмана оказались на дне рек по разные стороны планеты.
– Я знаю, ты думаешь, что я перегнул, – сказал Алекс, – но учитывая, кто нас атаковал… у меня были основания для паники. И они до сих пор есть.
– Так кто же нас взломал? – потребовал Фокман, наклонившись вперед.
– Поэтому я и хотел поговорить с Кэтрин – узнать, не приходит ли ей в голову, кто мог на нее охотиться. Чтобы я мог создать алгоритм и искать цифровые следы.
Боже, этому парню нужен редактор. Да скажи уже, кто это сделал?!
– Но прежде чем я доработал алгоритм, сканирование FTK выдало результат. Один из индикаторов взлома совпал с записями в MISP, связанными с известными—
– Алекс, я вообще не...
– Тебе нужно знать только одно: те, кто атаковал PRH, спешили! Они сэкономили время, использовав часть своего старого кода – дублированные строки, которые хакеры называют «копипастой»! Это экономит время, но и раскрывает...
Внезапно техник вскочил и резко обернулся, вглядываясь вглубь серверной стойки, в сторону входа. – Эллисон?! – крикнул он.
Нервы Фокмана и без того были на пределе. "Кто такая Эллисон?"
"Мой босс. Либо она пришла рано, либо мне мерещится". Алекс встал, сверяясь с часами. "Ты слышал, как дверь пропищала?"
Фокман покачал головой. Я вообще ничего не слышу с 5 октября 1987 года.
Четвертый ряд, Pink Floyd, Мэдисон-Сквер-Гарден. Гилмор был божественен.
"Секунду", – сказал Алекс, исчезая в лабиринте компьютеров.
Невероятно, подумал Фокман, нетерпеливо ожидая.
Через десять секунд техник вернулся с пожатием плеч. "Прости, сегодня я параною по полной". Он выглядел потрясенным, усаживаясь обратно. "Те, с кем мы имеем дело, – не те, кого стоит злить". Алекс подкатил свое кресло к ближайшему терминалу и знаком предложил Фокману присоединиться, что тот и сделал. "Сейчас покажу", – сказал парень, запуская браузер. "Ты не поверишь—"
Фокман резко схватил техника за руку, давая понять, чтобы тот замолчал. Ни слова больше!
"Какого чёрта?!" – отпрянул Алекс.
"Прости, – громко, но спокойно сказал Фокман. – Я просто хочу кое-что быстро проверить в сети".
Фокман поднес палец к губам, пристально глядя на молодого техника, призывая его молчать. Когда Алекс кивнул в знак понимания, Фокман взял клавиатуру. Браузер открыл стандартную страницу поиска, и Фокман быстро набрал запрос заглавными буквами:
Мы здесь не одни… следуй моей игре.
Техник резко повернулся к Фокману, в глазах мелькнул страх.
Да, мне тоже страшно,подумал Фокман, только что осознав, что звук открывающейся двери, который услышал Алекс, – не плод паранойи; кто-то действительно вошел в эту комнату и теперь прячется среди стоек с оборудованием за их спинами.
И теперь они нас слушают. Минутой ранее Фокман заметил едва уловимую голубую точку, отражающуюся в стекле рамки с иллюстрацией рядом. Редактирование шпионских триллеров окупилось. Кто-то мог подумать, что это лазерный прицел, но точка была голубой, а не красной, и направлена на стекло.
"Интересный сайт", – спокойно сказал Фокман, удаляя первое сообщение и набирая другое.
Кто стоит за взломом?
Лицо Алекса побледнело, когда Фокман отодвинул к нему клавиатуру. Глубоко вздохнув, техник послушно напечатал ответ.
Фкман изучил странное, разделённое дефисами слово, которое ввел Алекс. Оно было ему незнакомо. Он растерянно пожал плечами и беззвучно проговорил:
"Кто…это…такой?"
Алекс снова начал печатать – на этот раз короткую аббревиатуру. Фокман уставился на нее в немом шоке. Не может быть.
В любой другой день Фокман никогда бы не поверил тому, что только что появилось на экране, но учитывая всё, что произошло сегодня ночью, эта информация определенно давала ответы на многие вопросы.
Блядь.
Теперь вопрос заключался в том, что Фокман собирался делать со своей текущей ситуацией. Ответ, как он подозревал, крылся в его навыках ведения диалога… и в понимании тонкой разницы между двумя очень похожими словами.
Дезинформация и дисинформация.
ГЛАВА 63
Лэнгдон, находясь в барочной библиотеке, вглядывался в лица посетителей, раз за разом сканируя толпу, и наконец смирился с тем, что опоздал.
Она ушла.
Прошло два часа с тех пор, как Кэтрин отправила ему зашифрованное письмо, велев прийти сюда. Даже если она и была здесь раньше, срок её билета истёк, и смотрители наверняка попросили её освободить помещение.
Лэнгдон опустил взгляд на "Codex Gigas", распахнутый в своём защитном стеклянном кубе; иллюстрация "Подгузникового дьявола", казалось, насмешливо смотрела на него. Всего вчера они с Кэтрин стояли на этом самом месте, взявшись за руки, увлечённо обсуждая загадки этой невероятной книги.
Кэтрин заинтересовала легенда о Библии Дьявола, но больше всего её воображение захватила архитектура самой роскошной библиотеки. Очарованная её красотой, она расспрашивала его о паркетном полу, фресках и о том, что она назвала "ложным балконом".
"Что значит ложным?" – удивился Лэнгдон.
"Он же декоративный, да?" – она указала на балкон, опоясывающий весь зал. – «Смотри… туда никак не подняться – ни лестницы, ни двери сверху».
Лэнгдон не мог не рассмеяться. Конечно, только учёный заметит такую несуразицу. Большинство туристов, восхищающихся подвесной галереей, и не подозревает, что перед ними очевидная загадка: как туда попасть – совершенно неясно.
"Идём за мной", – шёпотом сказал Лэнгдон, незаметно кивнув направо. Он подвёл её к углу библиотеки и, убедившись, что остальные посетители увлечены Библией, осторожно потянул на себя секцию книжного шкафа. Шкаф бесшумно отворился, обнажив тёмную нишу, в которой находилась винтовая лестница, ведущая к проёму в полу балкона.
"Ну конечно, ты это знал", – пробурчала она, закатив глаза.
Тёплые воспоминания о вчерашнем дне рассеялись, когда вдруг в дверях библиотеки раздался властный голос.
«Дамы и господа!» – крикнул мужчина. «Всем покинуть выставку! Пожарная тревога!»
Многие из чешских посетителей переглянулись в растерянности и тут же направились к выходу. Часть иностранных туристов, поначалу замешкавшись, последовала их примеру.
«Пожарная тревога!» – раздался снова тот же голос. «Направляйтесь к выходу! Немедленно!»
Пожар? Лэнгдон не чувствовал запаха дыма. Неужели?
Он взглянул на толпу туристов, столпившихся у единственного выхода из библиотеки. Позади всех в дверном проеме стоял крепкого сложения мужчина в синей форме ÚZSI, наблюдая за эвакуацией... Внимательно разглядывая каждого проходящего, он даже задержал пару человек, чтобы рассмотреть их лица пристальнее.
Лэнгдон тут же узнал его. Лейтенант Павел.
Он не понимал, как тот так быстро – и так точно – выследил его, но факт оставался фактом: Павел методично прочесывал толпу.
Тревога ложная, – пронзило Лэнгдона. Это ловушка.
Учитывая, что Павел уже стрелял в него в зеркальном лабиринте, нельзя было исключать, что он попросту пристрелит Лэнгдона как последнего посетителя библиотеки.
Он окинул зал взглядом в поисках укрытия – лишь ряд глобусов да прозрачный витринный короб для кодекса. Ни то, ни другое не сулило спасения. В отчаянии Лэнгдон поднял глаза на верхний балкон, затем перевел взгляд на книжный шкаф со створками в углу зала.
Даже если он поднимется на балкон, оттуда не было выхода.Книжный шкаф – тупик. Но если спрятаться на потаенной лестнице, это могло подарить ему несколько драгоценных минут. Разумеется, музейная охрана в конце концов нашла бы его, но это все равно было лучше, чем остаться наедине с тронутым на голову, слишком падким на спусковой крючок агентом ÚZSI.
Пока Павел его не заметил, Лэнгдон откололся от потока посетителей и двинулся обратно к книжному шкафу. Подбежав, он схватил дверцу и потянул на себя.
Дверца не поддалась. Озадаченный, он дернул сильнее.Её заперли?
Устанавливать замок на этом шкафу было верхом бессмыслицы, тем более что вчера, когда они с Кэтрин...
Его внезапно осенило.
Необъяснимо... и всё же...
Поразившись собственной догадке, Лэнгдон прильнул губами к перегородке и прошептал: "Кэтрин?"
Изнутри донеслось шуршание – словно кто-то развязывал удерживавшую дверь веревку. Мгновение спустя книжный шкаф распахнулся.
Лэнгдон увидел перед собой залитые слезами глаза Кэтрин Соломон.
Не раздумывая, он шагнул к ней в объятия, и шкаф захлопнулся за его спиной. Они стояли, обнявшись, в темноте крошечного прохода, а Лэнгдон слышал, как Кэтрин тихо рыдает.
"Слава богу, – едва выговорила она. – Я думала, ты погиб".
"Я здесь", – прошептал он в ответ.
ГЛАВА 64
В темноте ниши Кэтрин прижалась к Лэнгдону, крепко обхватив его, и ни один из них не проронил ни слова. Каким бы ни был хаос за пределами их укрытия, сейчас они были одни в этом мире – по крайней мере, на этот краткий миг, вместе и в безопасности.
Я думала, больше никогда его не увижу, пронеслось в голове Кэтрин.
Время, проведенное в убежище, казалось вечностью. Она дрожала за свою жизнь и была разбита от мысли, что могла потерять человека, в которого влюблялась. Разлука с ним стала бы жестоким ударом судьбы. Все эти годы Кэтрин не могла сопротивляться обаянию Роберта, но почему-то не позволяла их отношениям перейти в романтическое русло. Может быть, она боялась потерять его как друга, но всякий раз, когда их пути пересекались, в глубине души она задавалась вопросом: может, когда-нибудь, спустя десятилетия дружбы, наступит подходящий момент.
И теперь… наконец, этот момент настал.
Переполненная эмоциями, Кэтрин крепче обняла Лэнгдона, наслаждаясь идеальным с ним совпадением и теплом его тела.
"Ты вся холодная, – прошептал Лэнгдон. – Ты в порядке? Где твое пальто?"
"Я использовала его, чтобы завязать дверь, – ответила она, объяснив, что одним рукавом привязала пальто к винтовым перилам, а другим – к ручке двери, чтобы никто не смог открыть книжный шкаф. – Эта ниша была единственным укрытием, до которого я смогла додуматься."
"Но зачем прятаться?!" – спросил он, явно озадаченный.
Кэтрин рассказала, как утром получила паническое голосовое сообщение от системного техника PRH по имени Алекс. Она перезвонила, и тот в ужасе предупредил, что кто-то взломал сервер PRH… и удалил все следы ее рукописи.
"Что?!" – Лэнгдон был потрясен. "Твоя рукопись удалена?"
"Похоже на то, – сказала она. – Техник был в ужасе. Он сказал мне…" Кэтрин сделала паузу, голос ее дрогнул. "Роберт… он сказал, что думает, будто ты утонул."
Лэнгдон отстранился, пытаясь разглядеть ее лицо в темноте. "Он сказал, что я мертв?!"
"Он этого опасался, да, – ответила Кэтрин, голос ее дрожал. – Сказал, что отследил твой телефон до середины реки Влтава… и сигнал пропал. Я была так расстроена, что не смогла задать вопросы, а он велел немедленно избавиться от телефона, уйти с улицы и спрятаться в безопасном месте, пока не появятся новости. Проблема была в том, что он не мог связаться с нами, и казалось, что тот, кто удалил мою рукопись, охотится за всеми тремя! Также он сказал, что Джонас бесследно исчез!"
Лэнгдон с трудом осознавал услышанное. Джонас пропал?«Но кому понадобилось нападать на твою рукопись? Или на нас?!»
"Понятия не имею, – она прижалась к нему еще сильнее, ее волосы пахнули сладко. – Я просто счастлива, что ты в безопасности."
"Кэтрин, – прошептал он. – Я тоже не понимаю, что происходит… но мне очень жаль, что тебе пришлось через это пройти." Он понимал, что должен рассказать о своей не менее хаотичной утрате, но пока не знал, как поступить. "Ты уверена, что рукопись…удалена?"
"По словам Алекса, да, – ответила она. – Удалена со всех серверов. Хорошая новость в том, что этим утром, покидая отель, я заметила, что офис пуст, и воспользовалась моментом, чтобы распечатать копию рукописи для тебя."
Последние несколько дней Кэтрин почти была готова дать ему экземпляр для чтения, но издательский этикет требовал, чтобы первым ее увидел редактор… что теперь и произошло.
"Я распечатала твой экземпляр, но когда собиралась подняться в номер и запереть его в сейфе, в отеле сработала пожарная тревога, и мне пришлось эвакуироваться!"
Лэнгдон с изумлением понял: Кэтрин была буквально в нескольких шагах, в бизнес-центре, когда он мчался через холл, дернув пожарный рычаг. Боже, я только что разминулся с ней.
"Тот распечатанный экземпляр, – спросил Лэнгдон, не различая ничего в темноте. – Ты смогла его куда-то спрятать?"
"Он прямо здесь, в моей сумке! – ответила она. – Когда я сказала Алексу, что он у меня, тот сказал, что это может быть единственная уцелевшая копия, и велел отнести ее в надежное место, пока мы не разберемся. Я была неподалеку, так что пришла сюда."
Лэнгдон крепче обнял ее.
"Я верила, что ты жив, Роберт – я чувствовала это, несмотря на слова Алекса о твоей гибели. Я хотела позвонить и сказать, где буду ждать. Проблема в том, что он предупредил: за нашими сообщениями, вероятно, следят."
"И ты отправила мне закодированное письмо перед тем, как избавиться от телефона, – сказал Лэнгдон, ощущая, как складывается картина."
"Да. Энохианский язык и кодекс XL. Это было самое странное сообщение, какое я могла придумать, но я знала, что ты поймешь."
Лэнгдон не мог не улыбнуться. "Это чертовски умно, Кэтрин Соломон."
"Было нетрудно, – она засмеялась и нежно поцеловала его в щеку. – Я просто спросила себя: как бы поступил ты?"
В коридоре за пределами Барочной библиотеки лейтенант Павел наблюдал, как последние туристы выходят наружу.
Где, черт возьми, Роберт Лэнгдон?
Пять минут назад Павел показал фотографию Лэнгдона смотрителю, проверявшему билеты у входа. Тот подтвердил: высокий американец действительно вошел в библиотеку незадолго до прибытия офицера и, насколько ему известно, еще не выходил.
Так где же он?!
"Здесь есть другой выход? – потребовал Павел. – Jiný východ?!" Напуганный смотритель покачал головой. «Žádný tu není.»
Павел шагнул внутрь и осмотрел длинное прямоугольное помещение. По сути, это был широкий коридор с высокими книжными шкафами вдоль стен – спрятаться было негде. Посередине зала стояли старинные глобусы, выстроенные по направлению к огромной прозрачной витрине – ни то, ни другое не могло служить укрытием.
Тут Павел заметил балкон.
Очень хитро, профессор.
Огибающая галерея библиотеки находилась достаточно высоко, чтобы Лэнгдон мог скрываться, просто лежа на верхнем ярусе. Павел осмотрел зал – ни лестниц, ни дверей, ведущих наверх, не было.
Он подозвал смотрителя и указал на балкон.– Как ты туда забрался? – тихо спросил он, возвышаясь над худощавым молодым человеком.
Экскурсовод нервно указал на угол библиотеки слева от входа. – Там дверь в книжном шкафу…и винтовая лестница за ней.
Павел взвесил варианты. – Опечатать библиотеку! – приказал он. – Выходите и заприте двери. Тот, кто заперт внутри, крайне опасен. Ни при каких обстоятельствах не открывайте эти двери – что бы вы ни услышали! Даже выстрелы. Ясно?!
Экскурсовод побледнел и кивнул, тут же бросившись обратно в коридор и захлопнув двери за собой. Глухой удар прокатился по пустому залу, и Павел услышал, как несколько засовов щёлкнули на место.
Оставшись один, Павел развернулся и встретил взглядом безмолвный зал.
Теперь только мы с тобой, профессор… в этой роскошной ловушке.
ГЛАВА 65
Историческая Староновая синагога укрылась в районе Йозефов – когда-то бывшем огороженной стеной еврейским гетто Праги. Как старейшая действующая синагога Европы, она с XIII века безмолвно наблюдала за изменчивыми волнами истории. Несмотря на испытания временем и бурные события, пережитые Прагой, синагога осталась нетронутой – свидетельство стойкости веры и традиции.
Согласно легенде, камни для этого храма были принесены ангелами из Иерусалима "с условием", что они вернутся в Иерусалим с приходом Мессии. Многие учёные считают, что это "условное" дарение – на иврите аль тнай – смешали с идишским алт най, что буквально означает «старо-новый», отсюда и необычное название здания.
Духовный оазис... в пустыне материализма,подумал Голем, вглядываясь в аскетичный каменный фасад синагоги, вплотную обступивший витринами Hermès, Montblanc и Valentino. Современный мир захватил каждый уголок древнего гетто, поглотив его мрачные жилища, оставив лишь тонкую нить памяти об опасных улицах, которые некогда патрулировал легендарный голем, созданный на этом месте столетия назад.
Во многом, синагога была местом, где родился и сам Голем. Вскоре после прибытия в Прагу он бесцельно проходил мимо этого здания, когда услышал экскурсовода, рассказывавшего легенду о великом защитнике еврейского гетто – душе-хранителе, заключённой в тело глиняного чудища. История показалась ему знакомой и личной. Будто движимый неведомой силой, Голем вошёл в храм.
Внутри воздух был мёртво-неподвижен, насыщен почти мистической энергией. За алтарём возвышался священный ковчег, хранящий древние свитки Торы, вдохновлённые вечным диалогом земного и божественного. Голема успокоила тишина и приглушённый свет. Он сел на деревянную скамью, чью поверхность отполировали поколения верующих, и именно там, в мерцающем свете средневековых подсвечников, он взял информационный буклет… и начал читать.
Он не мог оторваться от легенды о големе и его создателе – могущественном рабби Иуде Ливе бен Бецалеле, известном также как Махараль из Праги. Помимо изучения еврейской мистики и Талмуда, рабби Лив был математиком, астрономом, философом и каббалистом, написавшим множество трудов, включая важный текст под названием Гур Арье аль а-Тора.
Поздним вечером Голем тихо читал текст рабби, купленный в магазинчике у синагоги. Поглощая древние слова, он, к своему изумлению, находил себя на каждой странице… Истину, которую уже знал!
Реальность имеет множество уровней.
Гуф, нефеш, сехель…
Одинокая душа может слиться с другой, создав новое существо.
Йесодот, тааровот, тарковот.
Души рождаются вновь и вновь.
Гильгуль нешамот…
В ту роковую ночь, изучая цикл перерождений, он осознал, что, как и первому голему, ему суждено было явиться в этот мир внезапно, с чётким осознанием себя, – чистая душа, пробудившаяся в физической оболочке, столь чуждой, что вызывала отвращение.
Он вспомнил тот первый миг в душном псих-лечебном учреждении, когда, вдохновлённый невыразимой жестокостью, Голем внезапно осознал себя и ощутил цель… возникающую из небытия… увидел беспомощную женщину, которую ночная сиделка избивала до потери чувств. Он бросился вперёд, повалил сиделку на пол и душил её без пощады, пока в ней не угасла жизнь.
Затем он склонился над жертвой, вкушая победу, окрылённый своим первым актом служения в этом мире. Женщина, которую он спас, была без сознания и не видела его подвига. Не почувствовала, как он перенёс её избитое тело на кровать, обработал раны и скрылся во тьме… начиная понимать, кто он и зачем был призван.
Я её защитник.
С тех пор он молча охранял её в стенах той тюрьмы, следя из теней, убеждаясь, что она в безопасности. И лишь той ночью в Праге, читая слова рабби Лива, Голем наконец осознал, почему еврейская легенда казалась столь знакомой… и истинную причину своего появления в Праге.
Я – Голем.
Он представил глиняного монстра, пробуждающегося без предупреждения, зная лишь, что он здесь, чтобы защищать.
Моя история – это его история.
Подобно древнему глиняному чудищу, Голем часто чувствовал себя изгоем, обречённым на одиночество. Он тоже боролся с безумием. Порой ему хотелось признания своих жертв, но это было не его уделом. И потому он оставался невидимым в её мире.
Сегодня перед ним стояла совершенно иная задача. Он убил её наставника и возлюбленного – двух монстров, злоупотребивших её доверием, – но Саша ни в коем случае не должна была узнать о его действиях.
Она никогда не простит меня… никогда не поймет.
