Текст книги "Тайна из тайн"

Автор книги: Дэн Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 35 страниц)

ГЛАВА 93

Глубоко в недрах «Порога» Голем чувствовал себя лишь тенью самого себя.

Его тело все еще было в шоке.

В прямом смысле.

Минуту назад, достигнув самой дальней камеры этого подземного сооружения, он испытал сильнейший эмоциональный всплеск. Знакомое покалывание в виске. Эфир сгущался… стремительно надвигался… готовый поглотить его целиком. Инстинктивно Голем сунул руку в карман плаща, чтобы достать металлический жезл, но с ужасом осознал, что жезла нет. Он вывалил содержимое карманов на пол, перебирая выпавшие предметы.

Жезл исчез… Я потерял его в схватке с той женщиной наверху.

Голем понимал, что теперь полностью во власти своего состояния, и ему оставалось лишь принять неминуемый припадок. Он приготовился как мог – принял поспешные меры предосторожности, нашел безопасное место, чтобы лечь и избежать падения.

Конвульсии накрыли его с такой силой, что он потерял сознание.

Придя в себя, Голем не мог понять, сколько времени прошло. Ему потребовалось несколько минут, чтобы осознать, где он находится.

Наконец собрав силы, он поднялся в полный рост и снова оглядел потрясающее пространство вокруг. Создать нечто подобное в абсолютной тайне казалось почти невозможным, но теперь он понимал, кто стоял за всем этим.

У них практически безграничное влияние – и ресурсы.

Очнувшись от после припадочного оцепенения, Голем вернулся к тому месту, где высыпал содержимое карманов в поисках жезла. Встав на четвереньки, он стал собирать предметы один за другим, складывая обратно в карман: электрошокер Vipertek, пластиковую коробку, взятую с ближайшего рабочего стола (в ней раньше хранились гайки и болты, а теперь лежала черная RFID-карта Бригиты Гесснер… и ее отрезанный большой палец).

Мой доступ к"Порогу".

Как и ожидалось, отпечаток пальца Бригиты мгновенно активировал карту при соприкосновении.

И привел меня в это святилище.

Гесснер признала существование этой комнаты, и теперь, увидев ее своими глазами, Голем почувствовал новый прилив сил – ее нужно уничтожить. С еще большей решимостью он двинулся в самую дальнюю часть камеры, прошел сквозь стеклянную дверь и нашел то, что искал – нишу, отгороженную защитной решеткой.

За решеткой пол представлял собой металлическую платформу с надписью:

Системы / Коммуникации

Голем ступил на платформу и носком ботинка нажал на огромную красную кнопку в полу. Где-то внизу раздалось мягкое шипение воздуха, и платформа начала опускаться, унося его сквозь пол.

Спуск был коротким – метра три.

Когда платформа остановилась, замигали флуоресцентные лампы, освещая низкий коридор, который тянулся в обратном направлении, под сердцем сооружения. Пробираясь по тесному бетонному туннелю, Голем проходил механические блоки генераторов, насосов, вентиляционных установок и панелей управления, а также километры медных труб, воздуховодов и толсто изолированных проводов. Все это было соединено в единую экосистему, клокочущую, дышащую и мерцающую.

Несмотря на отсутствие персонала в "Пороге", сердце этого сооружения явно билось.

Но недолго, – сказал себе Голем, двигаясь к конечной цели.

ГЛАВА 94

Кэтрин стояла у капсулы EPR, вперив взгляд в окровавленный обрубок кости – место, где у Бригиты отрезали большой палец прямо под суставом. Все мысли о входе в Порог мгновенно испарились... затоптанные ужасом от увиденного.

О Боже, Бригита… Мне так жаль.

Зловещность отрезанного пальца меркла на фоне жуткой картины вокруг. Внутри капсулы лицо нейрофизиолога искривилось от муки, глаза смотрели в пустоту, губы оскалились. Кожа стала мертвенно-бледной. Запястья и лодыжки Гесснер были стерты до крови от попыток вырваться из липучек, а на обеих предплечьях грубо вживили катетеры. Один из них вырвался наружу, заливая руку застывшей темно-бордовой кровью.

Периферический катетер? – мелькнуло у Кэтрин. Неудивительно, что вена не выдержала.

Гесснер описывала этот прототип EPR как "модифицированный аппарат искусственного кровообращения", заменяющий кровь охлажденным физраствором, чтобы замедлить процесс умирания. Для такого обхода нужны как минимум два бедренных катетера.

Так точно не подключают ECMO.

Осмотрев установку, Кэтрин поняла: тот, кто это сделал, либо был полным профаном, либо намеренно хотел, чтобы процесс убил ее медленно, причиняя боль. Она содрогнулась, представив агонию Бригиты, если та не была под седативными. Да и сама машина выглядела как грубая кустарная поделка... точно не готовая к испытаниям на людях.

Когда Лэнгдон подошел, Кэтрин удивилась смартфону в его руке. – Это Бригиты? – спросила она.

Он кивнул. – Включен, но почти разряжен. Код от лифта его не разблокировал, но... – Он присел к капсуле, мрачно поднеся телефон к лицу Бригиты. – Интересно, распознает ли лицо разницу между живым и...

Телефон просигналил.

Лэнгдон встал и начал листать содержимое.

– Стой, что ты делаешь?! – воскликнула Кэтрин.

– Посол должен знать, что мы провалились, – тихо сказал он. – Мой план попасть в Порог зависел от этой карты...

– Отдай телефон! – Кэтрин протянула руку. – У меня есть идея...

Лэнгдон наблюдал, как Кэтрин быстро пролистывала устройства Гесснер. Что она ищет?

– Бригита умна... и практична, – бормотала Кэтрин, перебирая экраны. – Это должно быть здесь!

– Что должно быть?

– Клон NFC...

– Я не знаю...

– Near-field communication, – пояснила Кэтрин, продолжая поиски. – Технология для бесконтактного взаимодействия со сканнером RFID – Apple Pay, двери отелей, билеты в аэропорту.

Она скроллила дальше. – Сейчас большинство загружает копии карт в электронные кошельки – телефон удобнее, чем таскать все карты с собой.

Логично, но Лэнгдон сомневался. – Ты правда думаешь, Бригита загрузила копию своей карты в телефон? Это же огромный риск.

– Наоборот, – не отрываясь от экрана, сказала Кэтрин. – Цифровые копии безопаснее: взаимодействие шифруется, плюс можно настроить многофакторную биометрию – лицо, отпечаток, сетчатку, что угодно, и пароль. Это надежнее биометрической карты. И никто не увидит, как ты достаешь карту при каждом входе.

Любопытный аргумент.

Объяснение Кэтрин вселило надежду, но чем дольше она искала, тем мрачнее становилось ее лицо.

– Не знаю, – хмурясь, сказала она. – В ее кошельке полно карт, но ничего полезного. Вот кредитки... дебетовые... бонусные... удостоверение... доступ в гараж... проездные... спортзал... страховка...

– Спортзал, – перебил Лэнгдон. Кэтрин взглянула на него.

– Помнишь вчера? – настаивал он. – Когда я спросил о черной карте с копьем Vel? Она сказала, что это спортзал. Это выглядело ложью... Может, она ее так замаскировала?

Кэтрин вернулась к экрану, нажала на запись. Через мгновение на губах мелькнула улыбка. – Узнаешь? – протянула телефон.

Изображение клонированной карты не оставляло сомнений. Восторг Лэнгдона мгновенно угас при виде текста под ней.

ТРЕБУЕТСЯ ТРЕХУРОВНЕВАЯ АУТЕНТИФИКАЦИЯ

1) ПАРОЛЬ

– Я знаю только код от лифта, – сказал он. – Он не разблокировал телефон.

– Но здесь он может сработать, – настаивала Кэтрин. – Эта карта дает доступ в Порог – как и лифт – логично использовать тот же код.

Гесснер – воплощение практичности, согласился Лэнгдон, осторожно набирая комбинацию.

314S159

Телефон весело пискнул, открыв следующий экран.

– Отлично! – воскликнул Лэнгдон. Вторая проверка оказалась проще.

2) РАСПОЗНАВАНИЕ ЛИЦА

Он снова поднес телефон к лицу Бригиты. Устройство пискнуло, открыв финальный запрос.

3) СКАНИРОВАНИЕ ПАЛЬЦА

Лэнгдон взглянул на искалеченную руку и замер. Кэтрин взяла телефон и, не колеблясь, приложила указательный палец.

После третьего сигнала он ожидал, что теперь можно вызвать лифт. Однако Кэтрин хмуро смотрела на экран.

– Плохие новости, – прошептала она. – Тут еще защита. – Она показала телефон. – Аутентификация действует десять секунд.

На экране таймер отсчитал до нуля. Карта деактивировалась, вернувшись к вводу пароля.

Черт.

– И батарея вот-вот сядет, – добавила Кэтрин. "Буквально с минуты на минуту."

Думай, Роберт. В портфеле Гесснер он не видел зарядного устройства, и теперь его все сильнее грызла совесть за то, что он уговорил Кэтрин и посла рискнуть всем, положившись на его план.

На мгновение Лэнгдон задумался, нельзя ли извлечь капельницу Гесснер, вынуть ее тело из капсулы и как-то донести до лифта. Нет времени. К тому же, вынос тела и дальнейшее загрязнение места преступления лишь усугубило бы их вину.

"Мы должны найти способ проникнуть в "Порог", Роберт... Мы так близко!"

Слова Кэтрин, конечно, были метафоричны... и все же по какой-то причине он воспринял их буквально. Мы так близко.

Насколько близко? – размышлял он, представляя длинный инкрустированный коридор за дверью... и лифт со считывателем RFID в дальнем конце.В десяти секундах?

Усэйн Болт установил мировой рекорд, пробежав сто метров за 9,58 секунды.

Коридор явно короче... максимум сорок ярдов.

Вернувшаяся Кэтрин отрицательно покачала головой, и Лэнгдон тут же изложил ей свой план.

«Спринт?» – усомнилась она. «Не думаю, что...» «Десять секунд – дольше, чем кажется», – сказал он.

"Ты часто бегаешь, Роберт, но в лоферах по полированному паркету?" "Стоит попробовать", – настаивал Лэнгдон. "Думаю, я смогу."

Кэтрин проверила заряд телефона и широко раскрыла глаза. "Тогда лучше получись с первого раза".

Она немедленно начала трёхэтапную авторизацию, пока Лэнгдон встал рядом, вытянув ругу как для эстафетной палочки. При третьем сигнале телефона она шлепнула гаджет ему в ладонь, и он рванул через комнату, крепко сжимая телефон. У двери он ухватился за косяк, рывком развернулся за угол и бросился в бешеный спринт по коридору, лоферы неуверенно цепляясь за гладкий паркет.

Лэнгдон пронесся мимо ванной, VR-лаборатории, томографа и кабинетов, уже замечая черный круг RFID-считывателя у лифта.

Еще двадцать ярдов...Быстрее!

Приблизившись к лифту, он вытянул телефон перед собой... и увидел на экране обратный отсчёт.

Три... два... Не успею.

Кэтрин вышла в коридор как раз, когда Лэнгдон на полной скорости врезался в дверь лифта и шлепнул телефон о считыватель. Он согнулся, опуская устройство, опершись руками о колени, пытаясь отдышаться.

Он не успел...

Но когда она двинулась к нему, сгорбленная фигура Лэнгдона вдруг превратилась в силуэт при распахнувшихся дверях лифта, из которого хлынул свет.

"Ты сделал это!" – крикнула она, подбегая к Лэнгдону, который, тяжело дыша, удерживал двери.

"Что ж, профессор, – сказала она. – Я впечатлена." "Рад, что сработало... Второй попытки бы не было." "Телефон разрядился?"

"Нет... я."

Она улыбнулась, поцеловала его в щёку, и они вместе вошли в лифт. Дверь закрылась. Долгое время ничего не происходило.

И тогда Кэтрин почувствовала это... лёгкую невесомость в теле.

Они опускались.

ГЛАВА 95

В сыром углу своего подвала директор ЦРУ Грегори Джадд обильно покрывался потом. До конца утренней тренировки на велотренажере Airdyne, который у него остался ещё со времён сенаторства, оставалось шесть минут. Его жена Маффи поставила для него новый Peloton в солярии, но Джадд предпочитал темноту и уединение. Утренние часы были временем для размышлений – обычно о том, как предотвратить глобальную катастрофу.

Когда зазвонил мобильный в держателе для стаканов, он удивился, увидев незнакомый номер. Этому номеру знали очень немногие, а тех, кто осмелился бы звонить до рассвета, было и того меньше.

Он перестал крутить педали, перевёл дух и ответил: "Да?"

"Доброе утро, директор", – прозвучал взволнованный женский голос. "Это Хайде Нагель из Праги".

"Хайде?" Звонок от бывшего старшего советника стал полной неожиданностью.

"Вы же теперь посол – зовите меня Грег".

"Никогда в жизни, сэр".

Он усмехнулся. "Ну хорошо, чем могу помочь?" И кто вам дал этот номер?

"Я хочу задать вам прямой вопрос", – начала она. "И была бы признательна за честный ответ".

Почувствовав тревогу в её взвинченном тоне, Джадд сошёл с велосипеда.

"Вообще-то я на мобильном, и вижу, что связь у нас не защищена, потому лучше бы позвонить со стационарного..."

"Я объяснила вашему дежурному, что я посол США, и это экстренная ситуация в сфере нацбезопасности".

"Экстренная ситуация? Хайде, в зависимости от того, что вы хотели обсудить, мы можем..."

"Мне следовало спросить вас об этом больше двух лет назад", – сказала она. "Но я спрашиваю сейчас". Не дав Джадду вставить слово, Нагель продолжила: "Закрытые документы, в изъятии которых меня обвинили из Лэнгли... Вы знали, что это подстава Q? Что меня использовали как марионетку в Праге?"

Джадд выдохнул – сохранять хладнокровие в стрессовых ситуациях было для него привычным делом. Он выбрал правду. "Да, Хайде, я знал".

Последующая тишина напоминала сгущающуюся грозовую тучу.

"Однако, – быстро добавил Джадд, – я узнал об этом после случившегося. В тот момент я ничего не знал. Вы были моим главным юридическим советником, и мне было тяжело вас потерять".

"Финч устроил это за вашей спиной?!"

"У него были полномочия действовать по своему усмотрению, – проговорил Джадд, шагая по подвалу. – Я был в ярости, когда узнал, но вы уже обосновались в Праге, да и соображения национальной безопасности в регионе имели значение. Взорвать ситуацию было контрпродуктивно. Вам из первых рук известно, насколько ценно для ведомства иметь своего человека в дипломатических кругах, который помогает разбираться в тонкостях зарубежной разведработы".

"Да уж, я была чертовски ценна для Финча и этого проекта – нажимала на дипломатические рычаги по первому требованию – резала бюрократию, обходила местные законы, подслушивала номера в отелях… принуждала Майкла Харриса следить за Сашей Весной".

Чёрт. "Я бы предпочёл не упоминать имена в открытом..."

"Вы знали, что я заставила Майкла работать на эту схему, исходя из заявлений Финча, что Саша – это персона, вызывающая интерес. Но он отказался сказать мне, почему она представляет интерес. Ты знаешь, Грег?"

– Хватит. Я вешаю трубку.

– Это как-то связано с засекреченным объектом, который ты собираешься открыть под парком Фолиманка?

Директор Джадд замер на месте. – Посол Нагель, – ответил он, сохраняя максимум хладнокровия. – Понятия не имею, о чем ты говоришь, но предлагаю дать мне пятнадцать мин...

– Я отправила тебе ссылку на видео, – прозвучал ее каменный голос. – Получишь в офисе. И как только посмотришь, сделаешь кое-что для меня.

– С чего бы это? – бросил он вызов.

– Позвони мне после просмотра. Думаю, мои требования покажутся тебе разумными.

– Твои требования… А если я не смогу их выполнить?

– Ты директор ЦРУ. Для тебя почти нет ничего невозможного.

Тебе не стоит об этом забывать. – А если я решу не выполнять?

– Тогда это видео станет достоянием общественности, – равнодушно сказала она. – В нем подробная информация о твоем проекте, и содержание крайне неприятное. Торопись. Это публичная ссылка, и кто-нибудь ее рано или поздно найдет, скорее всего в ближайшие часы.

Хайде Нагель зашла слишком далеко. – Хайде, ты же знаешь, что мои люди могут просто удалить...

– Я скачала файл и сделала копии. Много копий. Они в надежных руках.

– Ты с ума сошла?! – взорвался Джадд. – Я понимаю твой гнев, но с какой стати ты вообще угрожаешь...

– Потому что, Грег,– вскипела Нагель, – я достаточно побыла побочным ущербом! Я всегда была верной коллегой, и теперь заслужила хоть немного долбанной лояльности в свою сторону. Так что подвинься с дивана и сделай наконец что-то путёвое, чёрт возьми!

Джадд никогда не видел, чтобы Нагель теряла самообладание, и, честно говоря, это его напугало. Хайде Нагель была опасным противником. А неуравновешенные люди совершают ужасные ошибки.

– Я позвоню тебе в течение часа, – отрезала Нагель. – И если я исчезну, поверь, это видео появится в каждой новостной ленте на планете.

– Госпожа посол, я бы предложил...

Она уже положила трубку.

Нагель редко пила, особенно в середине дня, но сейчас стакан Бехеровки, налитый из офисного бара, казался оправданным. Ее руки все еще слегка дрожали, когда она села за компьютер и загрузила копию видео на рабочий стол. Для надежности она скачала вторую копию, назвав ее безобидно "Рецепты", и закопала глубоко в папках.

Затем она порылась в ящиках стола и нашла одинокую флешку – со старым PowerPoint к выступлению в Международной женской ассоциации Праги. Удалив презентацию, она скопировала видео с признанием Гесснер на флешку и поместила ее в дипломатическую папку формата А4 с печатью посольства.

Она застегнула папку на молнию и вставила пластиковое защитное кольцо в бегунок, зафиксировав его намертво. Затем заполнила поля маршрутизации, указывая адресатом… себя. Согласно статье 27.3 Венской конвенции о дипломатических сношениях, вскрытие этой папки кем-либо другим являлось уголовно наказуемым преступлением.

Пока Нагель искала в кабинете надежное место для хранения запечатанной папки, она осознала, что не существует по-настоящему безопасного места в этом офисе. Ей хотелось верить, что директор Джадд примет правильное решение, но если он решит ее предать, этот кабинет станет первой целью.

– Скотт! – крикнула она, направляясь к двери с мешочком в руке. Её охранник ждал снаружи и сразу же вошел.

– Мне нужно доверить тебе одно дело, – сказала она.

– Конечно, мэм, – он бросил взгляд на её руки. – Мешочек или коктейль?

Она опустила глаза.Тьфу.– Мешочек, Скотт. – Она протянула его ему. – Держи в безопасности. Ни слова никому. И я имею в виду – никому. Могу я тебе довериться?

– Конечно, мэм. – Он положил мешочек в нагрудный карман униформы и озабоченно посмотрел на неё. – У вас всё в порядке, мэм?

– Всё в порядке, спасибо. Смерть мистера Харриса меня немного… – Голос её оборвался. – Есть какие-то новости от криминалистов?

– Пока нет, мэм.

– Не могли бы вы связаться с мисс Данек и попросить её немедленно вернуться сюда?

– Конечно, мэм. – Морпех заколебался. – Но… должен предупредить, что мисс Данек была крайне расстроена, когда мы обнаружили тело мистера Харриса. Кажется, они были близки.

Да уж,подумала Нагель, испытывая стыд за то, что использовала их роман как рычаг давления. – Спасибо, что предупредили. У меня срочное дело, где требуются её навыки.Надеюсь, она проявит профессионализм.

Сержант Кербл вышел, и Нагель вернулась к своему столу. Она сделала долгий глоток из бокала. Письмо убийцы Харриса лежало перед ней.

Пожалуйста, помоги Саше.

Я не смогу ей помочь, если не найду её,подумала Нагель, убирая письмо в ящик стола. К счастью, в Праге существовала уникальная система наблюдения. Проблема была не в том, чтобы найти Сашу, а в том, чтобы уговорить Дану Данека помочь в этом деле.

Голем проделал путь через узкий механизированный коридор, протянувшийся почти на сотню метров, подобно вытянутому позвоночнику под сердцем "Порога". Достигнув конца, он теперь стоял перед необычным порталом.

Дверь была стальной, овальной формы, без окон, с массивным штурвалом для герметизации. Она напоминала люк подводной лодки.

На табличке было написано:

SMES

Только для уполномоченного персонала

Накануне Гесснер раскрыл ему удивительную технологию, скрытую в этой уникальной камере. Утренний поиск Голема в сети предоставил всю остальную информацию, включая научное объяснение, почему аппарат расположен именно здесь.

Прямо под известным объектом в парке Фолиманка.

Конструкция над ними была одним из немногих сохранившихся элементов бомбоубежища 1950-х годов, и туристы часто фотографировались на его фоне. Никто, конечно, не подозревал то, что недавно узнал Голем – объект был гениально перепрофилирован для нужд "Порога".

Теперь это вентиляционная шахта для герметичной комнаты за этой дверью.

Голем на мгновение перевел дыхание, прежде чем повернуть штурвал. Без своей палочки ему приходилось быть осторожным – новый припадок здесь, в окружении стольких твердых поверхностей и острых углов, мог быть опасен.

Собравшись с силами, Голем крепко встал на ноги, ухватился за штурвал и потянул его против часовой стрелки. Колесо почти не поддалось, сдвинувшись всего на несколько сантиметров.

Он представил лицо Саши, и её невинность придала ему сил.

Я делаю это для всех, кого здесь подвергали насилию. Для тебя... для меня... и для всех, кто придёт после.

Стиснув зубы, он снова рванул штурвал.

ГЛАВА 96

Пока лифт продолжал погружаться в недра под Крепостью Распятия, Роберт Лэнгдон ощутил приступ тревоги. Он был настолько сосредоточен на задаче проникновения в объект, что толком не задумывался о маршруте, который придётся преодолеть.

Я заперт в узкой шахте, окружённый тысячами тонн камня.

Он также не имел ни малейшего представления, что их ждёт за дверями лифта. Посол говорила, что "Порог" ещё не функционирует в полную силу, и поэтому вряд ли они встретят охрану внутри. Но наверняка этого знать было нельзя.

Лэнгдон вновь вернулся к мысли о той жуткой загадке, которая возникла несколько минут назад.Кто-то забрал карточку Гесснер… и отрезал ей палец. Очевидно, это зверское преступление было совершено для доступа к «Порогу», но главный вопрос – когда? Неужели злоумышленники проникли сюда несколько часов назад и уже ушли… или же они всё ещё находятся внутри? И если они здесь… насколько они опасны?

Кэтрин переминалась с ноги на ногу в просторной кабине лифта. "Долгий спуск", – нарушила она тишину, видимо, нервируя даже себя этим бесконечным погружением.

Лэнгдон старался не задумываться об этом. "Телефон сел", – рассеянно заметил он, увидев погасший экран. Кэтрин забрала у него устройство и положила в свою сумку.

Наконец, лифт начал замедляться. Они прижались в углу кабины, вне поля зрения расходящихся дверей, пока кабина плавно останавливалась. Оба затаили дыхание.

Двери раздвинулись.

Съёжившись в углу, Лэнгдон и Кэтрин прислушивались к малейшим звукам или движениям снаружи, но ничто не нарушало тишину. Лэнгдон осторожно вытянул шею и выглянул наружу.

Там царила абсолютная тьма.

За узким лучом света из лифта Лэнгдон не видел абсолютно ничего. Он не подумал о том, что раз "Порог" ещё не функционирует, электричества может и не быть.

Мы глубоко под землёй. Ни света, ни окон. Для всего, что мы знаем, мы можем быть в огромной пещере.

Сердце бешено застучало, когда он осторожно покинул лифт, делая неуверенный шаг в темноту. Прежде чем он успел коснуться пола, над головой ярко вспыхнули прожекторы, ослепив его. Он закрыл глаза, надеясь, что свет сработал от датчика движения… а не по команде расстрельной команды.

Постепенно он открыл глаза, всматриваясь в открывшуюся картину. Когда зрение восстановилось, он недоверчиво уставился вперед.

Да не может быть…

Они определённо покинули Крепость Распятия. Все следы старины и органики исчезли. Новый мир, в который шагнул Лэнгдон, был выверенным, футуристичным и чисто технологичным.

"Невероятно", – прошептала Кэтрин, выйдя следом. "Это выглядит дорого."

Лэнгдон предположил, что объект, видимо, финансируется через In-Q-Tel, вне бюджета, без контроля Конгресса.

Кэтрин ступила на узкую металлическую платформу перед лифтом, ошеломлённая окружением. "Это как… миниатюрная станция метро".

Какая-то футуристическая монорельсовая дорога, – подумал Лэнгдон, вглядываясь в бетонный канал под ними, где единственная узкая рельса тянулась от платформы в круглый тоннель и исчезала во тьме. Проём тоннеля выглядел очень узким, слишком тесным для обычного вагона метро, но когда Лэнгдон увидел транспортное средство, которое здесь использовалось, он понял, что размер тоннеля подходящий.

Вагон представлял собой длинную, узкую открытую платформу – скорее подвижный помост, чем вагон – с двумя скамьями напротив друг друга. В задней части находилось пространство для перевозки грузов, где сейчас были закреплены две инвалидные коляски.

Лэнгдон вспомнил, что под Капитолием существовала аналогичная подземная система. Но в отличие от старомодных трамвайчиков в Вашингтоне, эта система выглядела минималистичной, стильной и эффективной.

"На нашей стороне этого туннеля, – сказала Кэтрин, направляясь к вагону. – Это хорошая примета".

Лэнгдон сразу понял, о чём она. Если транспорт здесь, значит, те, кто забрал карту Бригиты, уже побывали в "Пороге" и вернулись на нём обратно. "Ты права", – сказал он, слегка расслабляясь. "И сработали датчики движения, так что мы, кажется, одни".

Кэтрин поднялась на платформу, и Лэнгдон последовал за ней. Как только они оказались внутри, снизу донёсся низкий гул, и платформа слегка приподнялась.

Кто-то или что-то знает, что мы здесь, – подумал Лэнгдон, надеясь, что поезд автоматический… и что за ними не следят, включив систему.

"Маглев, – сказала Кэтрин. – У нас есть такая система в Калифорнии".

Как любой, кто в детстве играл с магнитами, Лэнгдон знал об отталкивающем эффекте одноимённых полюсов – в данном случае, силы, достаточной для левитации платформы и её "парения" практически без трения.

"Не вижу управления, – сказала Кэтрин. – Думаю, просто садимся?"

Другое объяснение было лишним, и Лэнгдон присел рядом с ней, оба смотря в правую сторону вагона. Через несколько секунд раздались три низких сигнала, и платформа начала двигаться, набирая скорость.

Помимо гула мотора, движение было бесшумным.

Разгон был на удивление плавным, и в считанные секунды они уже мчались через туннель, погружаясь во тьму, где царила тишину, лишь нарушаемая свистом проносящегося мимо воздуха.

Фара освещала лишь небольшой отрезок рельсы прямо перед вагоном. В темноте казалось, что они разогнались до пугающей скорости, что и мешало оценить пройденное расстояние.

Внезапно Кэтрин схватила Лэнгдона за руку и ахнула, указывая на туннель впереди.

Лэнгдон заметил это мгновением позже. Прямо по курсу, на этой одноколейной трассе, к ним приближался свет – ещё один транспорт, несущийся им навстречу.

Очевидно, они не должны были садиться на этот поезд.

"Тут должен быть аварийный тормоз!" – крикнула Кэтрин, оглядываясь вокруг. Лэнгдон в отчаянии смотрел по сторонам в поисках безопасного места прыжка, но бетонные стены плотно окружили их со всех сторон.

Ослепляющий луч фар мчался навстречу, и до лобового столкновения оставались считанные секунды. Лэнгдон и Кэтрин схватились за руки, готовясь к удару, но вдруг их вагончик плавно сместился влево, в то время как встречный поезд рванул в противоположную сторону. Состав пронесся мимо них в более широком участке тоннеля, после чего их вагон вернулся на прежнюю линию, и тоннель снова сузился до одного пути.

Лэнгдон выдохнул, сердце все еще колотилось в груди. "Это разъездной карман", – сказал он дрожащим голосом. "Автоматика".

Кэтрин облегченно вздохнула и сжала его ладонь.

Хотя разъезды позволяли обойтись без строительства двухпутного тоннеля, Лэнгдон только что оказался на несколько шагов ближе к смерти, чем ему бы хотелось.

Вагончик промчал еще с десяток секунд, затем начал замедляться и плавно остановился на такой же станции – безлюдной металлической платформе без каких– либо указателей. Когда они вышли, электронный гул стих, и транспортное средство опустилось на дюйма два в исходное положение.

"Двухвагонная система", – заметила Кэтрин. – "Значит, мы не можем быть уверены, что тот, кто вошел перед нами... уже ушел".

Лэнгдон кивнул. На концах всегда по одному вагону.

Он предположил, что теперь они находятся где-то под северной окраиной парка Фолиманка, примыкая к самым дальним секторам громадного бомбоубежища 1950-х годов.

Вместо лифтовых дверей на платформе был арочный проход. Лэнгдон и Кэтрин прошли сквозь него и увидели на пути внушительный КПП – рентгеновскую ленту, сканер тела, дополнительные биометрические системы, два поста охраны – сейчас все это пустовало.

Когда тут будет все работать, это место станет крепостью, – осознал Лэнгдон, пока они обходили сканер и вышли с КПП в основной коридор.

До сих пор Лэнгдон нигде не видел надписей, подтверждающих, что это объект ЦРУ. Но у стеклянных дверей он разглядел аккуратно нанесенное трафаретом маленькое слово.

Подтверждение.

Лэнгдон потянулся к дверям, но они автоматически распахнулись, осветив коридор за ними. Свет здесь был мягче яростных прожекторов, виденных ранее. Две полосы приглушенной подсветки тянулись вдоль плинтусов, создавая впечатление взлетной полосы в аэропорту.

Безупречный пол был выложен черной терраццо-плиткой, напоминающей отполированный базальт. Стены имели серебристый металлический блеск, вероятно, хромированное покрытие, искрившееся в отражении напольной подсветки. Воздух был пропитан запахом свежей краски, бетона и моющих средств.

Быстро шагая, Лэнгдон и Кэтрин двинулись по коридору, их шаги гулко отражались от стен. Пройдя метров двадцать, они остановились на развилке, где вправо уходил ответвляющийся коридор. Выложенный бледно-зеленой плиткой, он был погружен в абсолютную темноту, и Лэнгдон различал в нем лишь несколько дверей кабинетов, за которыми зияла непроглядная тьма.

Надпись гласила: ТЕХПОДДЕРЖКА.

Внутренний голос подсказывал Лэнгдону, что рыться в кабинетах и файлах – пустая трата драгоценного времени. Им нужны были неопровержимые доказательства того, что происходило в "Пороге", и оставался лишь один путь.

Нам нужно найти сердце этого объекта.

Как нельзя кстати, на черной плитке перед ними Лэнгдон увидел крупную надпись: ОПЕРАТИВНЫЙ ЦЕНТР.

Пока они шли по длинному прямому коридору, впереди автоматически загорались половые светильники. Они подошли к алькову, где находилась массивная металлическая дверь с хорошо знакомым символом.

Кадуцей? Лэнгдон удивился, встретив медицинский символ в здании ЦРУ, но он и вправду красовался здесь на видном месте. Иконографически он знал, что этот символ часто используют ошибочно, как и сейчас. На самом деле кадуцей был древним символом Гермеса, греческого бога торговли и путешествий. Более корректный символ – жезл Асклепия, посох греческого бога врачевания, схожий знак, но без крыльев и только с одной змеёй вместо переплетенных змей кадуцея.

Неловко, но в 1902 году медицинская служба армии США по ошибке поместила кадуцей на свою форму, и до сих пор этот символ ошибочно используют американские врачи и больницы.

Кадуцей? Лэнгдон удивился, встретив медицинский символ в здании ЦРУ, но он и вправду красовался здесь на видном месте. Иконографически он знал, что этот символ часто используют ошибочно, как и сейчас. На самом деле кадуцей был древним символом Гермеса, греческого бога торговли и путешествий. Более корректный символ – жезл Асклепия, посох греческого бога врачевания, схожий знак, но без крыльев и только с одной змеёй вместо переплетенных змей кадуцея. Неловко, но в 1902 году медицинская служба армии США по ошибке поместила кадуцей на свою форму, и до сих пор этот символ ошибочно используют американские врачи и больницы.