Текст книги "Ведьмы Алистера (СИ)"

Автор книги: Дарья Шатил

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 54 страниц)

– У них обряд шёл, – защищал неизвестную Марте женщину Рой.

– Но мы ведь не охотники, – Марта вновь перевела взгляд на Коула, не желая закрывать глаза.

Ей начинало казаться, что вокруг начали проступать контуры предметов. Или ей хотелось в это верить, и сознание подкидывало желанные картинки. Нужно было поговорить о её проблеме хоть с кем-нибудь. Вот только рядом не было никого, кто мог бы помочь. Рой ведь сам сказал, что не являлся колдуном, так что вряд ли он сталкивался с подобным. Да и раскрывать себя девушке не хотелось.

– Старейшина – это что-то вроде королевы ведьм? – спросила Марта, решив сначала разузнать как можно больше, а уже потом думать о том, что делать. Хотя она уже жалела, что послушала Коула и пошла к поселению ведьм. Нужно было уже тогда поворачивать назад.

Рой нервно хохотнул.

– Скорее премьер-министр. Я, конечно, не силён в политике внешнего мира, так что могу ошибаться, но вот в чём суть: Старейшин несколько, и они представляют собой нечто вроде парламента. А главная у нас госпожа Клементина. Вот её вполне можно назвать «королевой ведьм».

Марта анализировала полученную информацию и гадала, что бы ещё такого спросить, когда Коул пробурчал себе под нос:

– Если у вас такие члены парламента, то я даже боюсь представить, кто такая госпожа Клементина.

– Моя мать, – ответил Рой, невзначай пожав плечами.

– Ты шутишь? – недоверчиво спросил Коул, и Марта, вновь открыв глаза, посмотрела на него. Да, теперь она определённо видела лучше. Коула так точно – с остальным всё ещё были проблемы.

– Абсолютно серьёзен, – заверил Рой.

– Они посадили под замок собственного принца? – ехидно спросил Коул. – Боюсь даже представить, какие у вас тут нравы. И в какой же момент нас казнят, Ваше Высочество?

Марта протянула руку и ткнула Коула под рёбра, боясь, как бы тот не сказал лишнего.

– Эй, ты чего? – возмутился охотник.

– Следи за языком, – буркнула Марта.

– Ничего страшного, – вступился за Коула Рой, и Марте стало немного не по себе. Этот мальчишка защищал и оправдывал буквально всех и каждого. – Я не принц. Власть моей матери не распространяется на меня. Для Старейшин я такой же, как и все жители города, поэтому обязан подчиняться правилам.

– А как же наследование власти? – спросила Марта.

– Во-первых, я не колдун – магии во мне с гулькин нос. Во-вторых, власть передаётся только от ведьмы к ведьме. Никогда во главе ковена не встанет такой, как я. Для поселения я ценен лишь как осеменитель, хотя вероятность того, что у моей жены в дальнейшем родится ребёнок с магическими способностями, ничтожно мала – так что и осеменитель из меня никакой, наверное. Джуди, конечно, могла бы впоследствии занять место матери, но только не после того, что произошло… – он осёкся. – Ну я это всё к тому, что принц из меня никакой. И вы можете говорить обо мне всё, что хотите.

– Спасибо за разрешение, Ваше Осеменительное Высочество, – как-то беззлобно усмехнулся Коул, и Рой рассмеялся, а Марте только и оставалось что гадать, когда эти двое успели сдружиться.

– Можно воды? – спросила она. – Или у нас её нет?

– Есть. В этом наши пленители оказались очень щедры, – хмыкнул Коул и поднялся с кровати.

Марта проследила за его фигурой, попутно пытаясь рассмотреть предметы вокруг. Но толку не было никакого. Похоже, её теория «экрана телефона» не работала. Коул вернулся с бокалом воды, и она принялась пить жадными глотками, чуть не проливая жидкость на себя.

– Они нам даже еды принесли, но я не стал пробовать, – сказал Коул и вновь сел рядом с Мартой на кровать.

– И зря. Никто тебя травить не собирается. Ах да, Марта, я вот о чём хотел тебя попросить: когда придёт госпожа Брунгильда и начнёт спрашивать о том, зачем и как вы здесь оказались, ничего не говори о Джуди, – Рой немного помолчал, а затем добавил: – Пожалуйста.

– Почему? – спросила девушка, сжимая в руках опустевший бокал.

– Понимаешь… – Парень нервно перебирал пальцы рук, подбирая верные слова. – В городе кое-что случилось, и она сбежала. Старейшины… они захотят вернуть её. Против воли. И наказать. Мама дала на это добро. Поэтому, пожалуйста, не говори им ничего о Джуди.

– Хорошо, – тут же ответила Марта. – Она твоя сестра?

– Младшая, – пояснил Рой, и то, как он это сказал, отозвалось в душе девушки. Рой любил младшую сестру и ради неё был готов на всё – Марта поняла это ещё тогда, на поляне. Поняла и воспользовалась, не задумываясь ни на секунду. У неё тоже была младшая сестра, к которой она обязана вернуться. – И я действительно удивлён, что вы смогли с ней встретиться. Старейшины ищут её уже месяц, и толку никакого: на ней какая-то сильная защита, которая путает все поисковые заклятия. Поразительно, конечно, но Старейшины даже не знают, кто мог её создать – Джуди в постановке защиты всегда была никакой, она больше по ударной магии. Так где вы её встретили?

Марта предполагала, кто мог поставить на Джуди защиту, но придержала свои догадки при себе. Куда важнее было придумать достоверную историю для Джуди. Злость на Кеторин немного отступила, но Марта никак не могла разгадать того, что творилось в голове этой женщины, и какие планы она строила.

Раскрывать родной Рупи девушка не планировала – не хватало ещё, чтобы там объявились ведьмы в поисках Джуди.

– Она была проездом в нашем городе. Путешествовала с бродячим цирком, – соврала девушка, прекрасно понимая всю нелепость подобного высказывания. Существуют ли до сих пор бродячие цирки?

Рой хохотнул, и Марта пожалела, что не может сейчас видеть его, чтобы понять, как мальчишка воспринял её ложь. У того же буквально всё было написано на лице.

– О, это вполне в духе моей сестрёнки, – добродушно и даже слегка мечтательно протянул парень. – Пару лет назад она разругалась с мамой и сбежала. Две недели жила на чердаке театра, пока мама не нашла её поисковым заклинанием.

– О, так твоя сестра – сорванец? – встрял Коул, и в его голосе Марта услышала нечто похожее на тоску. Удивительно, как, лишившись зрения, начинаешь искать подтекст в интонациях. Оставалось только надеяться, что зрение всё же вернётся в ближайшее время. Марте не нравилось чувствовать себя слабой.

– Ещё какая! Вы вот знаете, почему она такая маленькая? У Ведьм процесс старения, конечно, и так замедленный – чем ведьма сильнее, тем меньше стареет. Но Джуди, представляете, свалилась в котёл с зельем молодости, и теперь взрослеет ещё медленнее, чем остальные. Если на нас с сестрой посмотреть, то никто и не подумает, что между нами разница в пять часов, а не в пять лет.

Пока Рой с горящими глазами рассказывал об уже известной Марте выходке сестры, девушка услышала, как повернулся ключ в замке, и заозиралась по сторонам, пытаясь найти дверь. Дверь она не нашла, но наткнулась на ещё один силуэт – такой же, как у Коула, не излучающий ни малейшего намёка на магию.

– О, Рози, тебе разрешили прийти? – радостно спросил Рой.

– Нет, – ответил мелодичный женский голос, и Марта подумала, что она, возможно, хорошо поёт – уж очень нежно незнакомка тянула гласные звуки. – Мне не нужно разрешение, чтобы ходить по собственному дому. Вы так и не поели?

– Коул считает, что ты можешь его отравить.

– С чего бы?

– Ну… его уже травили, так что опасения оправданы…

Марта не стала встревать и высказывать своё мнение о том, что было оправдано, а что нет. Ведь Коул не ел не потому, что боялся отравления, а потому что не доверял ведьмам в целом. Вот только эта Рози, в отличие от Роя, определённо не была ведьмой. В пареньке же всё-таки было немного волшебства, что бы он ни говорил.

– Хьянга? – переспросила девушка с сочувствием. – Жуткая вещь. И как тебя только угораздило? Её ведь уж много лет как не выращивают. Так что вывод только один: ты перешёл дорогу какой-нибудь ведьме. Небось изменил с ней жене, а потом сознался, что не можешь быть с нею, вот она тебя и траванула! Я права?

Марта хохотнула. Насколько же далеки были эти предположения от реальности…

– О, ты уже проснулась, – как ни в чём не бывало поприветствовала девушку Рози. – Как себя чувствуешь?

– Терпимо, – ответила Марта.

– Меня вот штормит каждый раз после перехода; несколько дней в себя прийти не могу. Госпожа Брунгильда говорит, что это из-за слабого здоровья. По её мнению, меня штормит буквально из-за всего, – в голосе девушки прозвучали скептичные нотки, и Марта не смогла сдержать улыбки. – Может, поешь? Ты же не боишься, что я тебя отравлю?

Марте и правда хотелось есть, очень хотелось. Вот только как есть в таком состоянии? Выпить воды она ещё худо-бедно могла, а вот есть явно не сможет: как зачерпывать еду, если не видишь её? Подносить пустую ложку ко рту, и пусть всё сыпется на одежду?

– Я бы с радостью, – наконец призналась Марта, – вот только не знаю, как. Понимаете, у меня проблемы со зрением, а очки я в лесу потеряла. Вы все для меня сейчас просто размытые пятна.

– Ох! – с жалостью воскликнула девушка. – Это плохо.

Как будто Марта и сама не знала, что это «плохо». Вот только её проблема не решилась бы очками для зрения. Она нащупала рукав Коула и притянула его лицо к себе. Раз уж они в одной команде, он должен знать и понимать, что сейчас толку от неё нет.

– Я действительно ничего не вижу, – прошептала Марта ему на ухо и услышала, как он со свистом втянул воздух.

– О чём шушукаетесь? – спросила Рози.

Коул, к немалому удивлению Марты, нашёлся с таким ответом, от которого ей захотелось промыть уши с мылом, а желательно ещё и разум почистить:

– Марта сказала, что отрежет мне яйца кухонным ножом, если узнает, что я действительно ей изменял.

И, чёрт, её больное воображение подробно воспроизвело перед ней столь нелепую картину: её с ножом для разделки мяса, как бы он ни выглядел, и голого Коула, распятого на столе. Она вполне могла бы нарисовать подобную картину – настолько чёткими были кадры в голове. А ещё Марта осознала, что от неё и правда можно было бы ожидать именно таких действий в ответ на измену.

Громкий смех Роя вырвал девушку из воображения и заставил вновь обратиться в слух, чему она была безмерно благодарна.

– Моё счастье, что я всегда был верным, хотя бы потому что у меня хорошо развит инстинкт самосохранения, – продолжил Коул, а Марта испытала желание стукнуть его или, ещё лучше, придушить.

Рой продолжал смеяться, а Рози как-то уж больно понимающе вздохнула, что натолкнуло Марту на мысль, что, возможно, у неё есть парень или муж, и женщина с мелодичным голосом тоже была любительницей кровавых расправ.

– Я поспрашиваю у местных, может, у кого-то есть очки, – предложила Рози. – Какой минус?

Марта растерянно заморгала глазами. Какой ещё минус?

– Не помню. У меня проблемы с числами, – нейтрально ответила она. Будучи человеком с идеальным зрением, она никогда не сталкивалась с терминологией окулистов. Для неё люди делились на две категории: те, кто хорошо видят, и те, кто носит очки. Были ещё шифровщики в линзах, но их она предпочитала не замечать, относя ко второй категории.

– Тогда я просто принесу всё, что смогу найти, – предложила Рози. – И заодно принесу тосты. Их ты сможешь поесть и руками. Кстати, Рой, пойдём поможешь мне.

– А можно? – с сомнением спросил парень.

– Марк сказал, что ты должен быть у меня, а вот в какой конкретно комнате – не сказал, – с иронией в голосе ответила Рози и поманила парня за собой. По крайней мере, именно так посчитала Марта, разглядывая удаляющийся силуэт женщины.

Она не видела того, что делал Рой, но, стоило двери закрыться, как Коул кратко и тихо подвёл итог:

– Мы в жопе.

Марта нервно хохотнула.

– Не будь столь категоричен. Возможно, мы ещё только на пути к ней.

– На пути, в ней, да хоть за ней. Без разницы.

– Разница есть. Всё может стать ещё хуже.

Коул тяжело вздохнул:

– Ты даже не представляешь, как мне сейчас хочется материться.

– Мне тоже, – вторила Марта.

– И закурить.

– Не знала, что ты куришь, – Марта нащупала подушку за спиной и откинулась на неё, вытягивая ноги.

– Курил в универе, – буркнул Коул и, похоже, вытянулся рядом. – Потом бросил. А вот теперь думаю, что стоило бы начать заново и, возможно, заодно напиться.

– Тебе не хватает хьянго-зависимости? Хочешь собрать полный комплект?

– Хьянго-зависимость? – непонимающе переспросил Коул.

– Зависимость от хьянги, – пояснила Марта.

– Прекрати выдумывать новые слова – мне каждый раз не по себе, когда ты строишь из себя заучку.

– Никого я не строю, – слегка обижено хмыкнула Марта. – Так что там с этой госпожой Брунгильдой?

– Ничего хорошего. Мне кажется, она поняла, кто ты. Так и буравила тебя взглядом, словно ты стейк на тарелке, а она очень голодна.

– Ох! Это плохо! – съёрничала Марта, копирую манеру Рози для пущей театральности.

– Действительно ничего не видишь? – после недолгого молчания спросил Коул, и его силуэт слегка пошевелился, словно он приподнялся на локтях. Марте показалось, что он изучает её, хотя его лицо вполне могло быть направлено в другую сторону, и она этого не поняла бы.

– Ничегошеньки, – подтвердила она. – Магический след затмевает всё. Единственное, что я худо-бедно могу разглядеть – это ты и Рози. В вас магии нет совсем.

– Приятно слышать, – охотно кивнул Коул. – Если что, я сказал им, что наша фамилия Томсон. Подумал, что твою светить не стоит. Особенно после этой каннибалки Брунгильды. Странная она какая-то: вроде смотришь на неё, и кажется, что она молодая и красивая, а стоит моргнуть, как будто проскакивает какая-то другая женщина на её месте.

– Скорее всего, чары, – пожала плечами Марта. Других объяснений у неё всё равно не было. – Что ещё можешь рассказать?

– Городок не маленький, да и людей тут много. Когда нас вели к Рози, я даже увидел нечто похожее на школу. И если все эти люди колдуны и ведьмы, то у нас проблемы.

– Не все, – категорично заявила Марта. – Рози точно не ведьма, а, значит, тут живут и обычные люди.

– Даже не знаю, радоваться мне этому факту или огорчаться, – цинично протянул Коул. И Марта как наяву представила его затягивающимся в этот момент и выпускающим дым. И да, его сигареты должны были пахнуть просто омерзительно. – Кто в здравом уме будет жить с ведьмами, да к тому же ещё и в городе ведьм?

Марте показалось, что его вопрос не относился ни к кому конкретному, он словно спрашивал сам себя – и ответ, наверное, хотел получить тоже от себя. Вот только её буквально распирало от желания пролить свет на истину. Так сказать, сорвать шоры с его глаз.

– У ведьм рождаются и обычные дети, не способные колдовать. Как и у обычных людей могут родиться дети с магическими способностями, если в их роду когда-либо были люди с магией в крови.

– Так то, что ты ведьма, а твоя сестра – нет… Такое действительно возможно?

Марта решила придержать при себе мысль о том, что все её знакомые ведьмы считали, что у Мегги есть способности, и уклончиво ответила:

– Не исключено.

– Да уж… Знаешь, я наводил о тебе справки, – протянул Коул. – Искал всё, копал под тебя. Ты ведь была моим заданием, а я должен был найти ведьму сам. Найти и убить. В итоге я провалился, но суть не в этом…

– А в чём? – спросила Марта, поёжившись.

– В среде охотников никто не знал, что у ведьм могут рождаться обычные люди. Точнее, мне об этом не говорили… Вот теперь я и думаю, сколько из тех, кого мы зачистили, не имели магических… как ты сказала… способностей?

Марта пожала плечами:

– Без понятия.

– Да уж, Марта Эйприл Рудбриг, как мало ты знаешь о мире! – театрально воскликнул Коул. – Кстати, а почему именно Марта Эйприл? Странное сочетание, тебе так не кажется?

– Бабушка настаивала на Марте, а мама – на Эйприл, – отстранённо произнесла девушка. – Так и появилась Марта Эйприл Рудбриг. Только меня никто и никогда так не называл.

Коул рассмеялся. Звучно так, с присвистом. И вдруг, хлопнув в ладоши, воскликнул:

– О, знаешь, было бы забавно, если бы твой отец настаивал на Мей. Тогда ты была бы Марта Эйприл Мей Рудбриг. Так сказать, весенняя девочка!

– Забавный каламбур, – недовольно скривив губы, буркнула Марта. – На уровне первого класса.

– Что, тебе такое уже говорили?

– Ага, – только и смогла выдавить девушка.

– Чёрт, а я думал, что вышло остроумно. Кстати, а у Мегги есть второе имя? Я её и не искал же особо.

– Мегги – это прозвище. Её полное имя – Магдалина.

– Ух ты! – присвистнул Коул. – Я смотрю, у вас в семье пунктик на вычурные имена. Бабуля настояла?

– Кто ж ещё? Собственно, поэтому и Мегги. Сложно отчитывать маленького обделавшегося младенца и укоризненно произносить «Магдалина». Сам понимаешь, есть такие имена, которые просто не ассоциируются с человеком. Меня полным именем в последний раз называли, когда в школе на какой-то конференции награждали. И даже тогда мне было дико слышать этот довесок к имени.

– Ну не знаю, – протянул Коул. – Как по мне, «Магдалина» очень подходит твоей сестре.

Марта лишь пожала плечами. Для неё Мегги была просто её Мегги, и она не могла судить, что ей подходило, а что нет.

– Кстати, не хочешь принять душ? Тут есть отличная старая медная ванна, я такие только в музее видел…

– Не знала, что ты любитель истории, – вторила ему Марта.

– Я-то? Да ни в жизнь! – не без иронии ответил Коул. – Вы же с Кеторин уверены, что я тупой, как пробка, – Марте показалось или в его словах чувствовалась обида? – Я про эту ванну-то почему помню: прятался за ней в одном треклятом музее.

– Прятался?

– Да. Пас сестру на её первом свидании.

– Вау, – только и смогла ответить Марта. – А ты не боишься, что ванна заговорена, и у тебя потом появится проказа?

Судорожный вздох и последовавшая за ним немая пауза рассмешили Марту.

– Такое возможно?

– Наверное, нет, – пожала плечами Марта. – Я просто предположила.

– Для простого предположения твой тон был слишком уверенным.

– Да господи, иди мойся. Если что, сниму я с тебя это проклятие, – Марта не стала говорить, что она без понятия, как снимать или накладывать проклятия.

– А вот теперь твой голос не такой уж и уверенный! Даже не знаю, как поступить…

Марта нащупала за своей спиной подушку и швырнула её в силуэт Коула.

– Ауч! Ты же сказала, что ни черта не видишь! – возмутился мужчина, театрально потирая ушибленную руку.

– А я и не вижу!

Коул поднялся с кровати и пошёл в неизвестном Марте направлении.

– Вот и связывайся с ведьмами. Везде один обман, – причитал он себе под нос.

Сдерживая улыбку, Марта следила за силуэтом охотника.

– Знаешь, мне начинает казаться, что ты ошибся с профессией. Тебе нужно было идти в театральное. Играл бы сейчас какого-нибудь умалишённого, а не сидел бы с ведьмой в плену.

– Были такие мыслишки. Даже ходил на несколько занятий. Они так и назывались: «Как общаться с ведьмами. Курс для чайников».

– Шутишь?

– Конечно, – парень склонился над чем-то, и по тому, как двигался его силуэт, Марта поняла, что он перебирает содержимое сумки. – Курсы назывались «Основы актёрского мастерства», и меня выгнали с первого занятия за неподобающее поведение.

– Пытался убить лектора? – предположила Марта.

Коул коротко хохотнул.

– Знаешь, то, что я не смог управиться с тобой, ещё не значит, что я совсем уж неумеха. Кстати, я тут вспомнил: где твой отец учился драться? По нему и не скажешь, но у него сильный удар. Я, конечно, был слегка не в себе… Но представляешь, какой это удар по самолюбию? Меня уложил офисный клерк! И как уложил!

Марта слушала Коула с отвисшей челюстью.

– Насколько я знаю, он нигде никогда не занимался. Даже на школьные спортивные фестивали отказывался ходить.

– Похоже, ты очень плохо его знаешь.

– Похоже, – неуверенно пробормотала Марта.

Она прикрыла глаза, пытаясь представить своего отца в бою. Вот только никак не получалось. Перед её мысленным взором отца раз за разом укладывали на лопатки. Да уж, сложно представить, когда не знаешь, что представлять.

– Март, слушай, а откуда в наших вещах взялся этот голубой мешочек? Его не было, когда я перебирал их в последний раз. Ты положила?

– Какой мешочек? – растерянно взглянула на Коула Марта.

– Такой голубой с вышивкой в виде листов то ли папоротника, то ли ещё чего подобного, – в описаниях Коул был не силен, но это не меняло того факта, что Марта впервые слышала об этом мешочке.

– Не я…

– Хм… в нём пара солнцезащитных очков и какие-то склянки.

– Ты его открыл? – изумилась Марта. – А если бы в нём было проклятие?

– Ты меня со своими проклятиями уже достала! Тебя послушать, так везде проклятия! Нет тут никаких злобных чар, со мной всё в порядке. О, карточка какая-то, – Коул задумчиво замолчал, а затем вслух начал читать, судя по всему, содержимое найденной карточки: – «Очки для твоих глаз, притушат яркость солнца. Не забывай принимать лекарства. С любовью, твоя К». Хм… К – это Кеторин?

Кажется, в комнате резко стало меньше воздуха? Или же Марта начала задыхаться от собственной злобы?

Кеторин точно манипулирует ей. Играет, словно куклой. Её будто пытаются затянуть в игру, правил которой она не знает. Негодование, злость и обида смешивались в странный коктейль, от которого не стоило ждать ничего хорошего.

– Я прибью её. Найду и прибью, – сквозь зубы прошипела девушка, тщетно пытаясь обуздать свою ярость, но она уже поднималась из глубины и накатывала волнами. И, находясь на самом пике эмоциональных качелей, Марта ощутила нечто странное.

Её эмоции выплеснулись через край, и внезапно всё, что окружало девушку, отобразилось чёткой картиной, несмотря на то что Марта всё так же не видела ничего вокруг. Не видела, но знала, чувствовала, как в бешеной карусели кружатся по комнате вещи. Знала, что сбила с ног Коула. Знала, что вдребезги разлетелись бокалы. Знала, что подушки разорвались изнутри, потому что перья, как и её злость, стремились наружу. И всего этого было так много. Слишком, слишком много…

– Вот чёрт, – услышала она приглушённый голос Коула, прежде чем потерять сознание.

========== Глава 26. Дурные знамения ==========

Джилс чувствовала тревогу, выпроваживая последнего клиента. Обычно она никогда не брала кого-то после девяти вечера, но мужчина буквально умолял – видите ли, жить не сможет, если не узнает своё будущее, – и Джилс нехотя согласилась, подсчитывая свою прибыль за поздний приём. Девушка предложила добавить половину стоимости к своей обычной цене, и мужчина сразу же согласился, рассыпаясь в благодарностях. Если бы знала, сразу запросила бы двойную оплату. Из неё вообще была плохая бизнес-леди – слишком много она придавала значения людям и их чувствам и слишком мало собственной выгоде и здравому смыслу. Наверное, из-за этого бабушка и называла её сердобольной дурочкой.

Джилс убрала деньги в кошелёк и потушила свечи. Все платежи она принимала только наличкой, чтобы всегда иметь деньги под рукой и не особо отсвечивать.

Тяжело вздохнув, она стянула цыганский платок, который использовала для пущей убедительности, с головы, и рыжие кудряшки рассыпались по плечам. На сегодня приёмы закончены. Вот только неприятные ощущения никуда не делись. Вначале она посчитала, что причиной был клиент и его не самый приятный внешний вид: эта его разорванная щека, словно кто-то вырвал кусок с мясом. Джилс содрогнулась, только вспомнив. Такое кого хочешь может заставить чувствовать себя некомфортно. Чужое уродство всегда вызывало у неё чувство страха – слишком хорошо она знала, как подобные увечья зарабатывают.

Девушка надеялась, что после его ухода всё пойдёт как по маслу, и её душевное равновесие вернётся к ней. Не тут-то было. Её всё ещё словно дёргали за нить изнутри.

– Нехороший знак, – рассеянно пробормотала она и покосилась на карты, всё ещё разложенные на столе.

Джилс вполне могла бы сделать себе расклад, если бы не собственное правило: гадать только для других. И отступаться от своих принципов она не собиралась, какие бы предчувствия её не мучали.

Джилс отдёрнула шторы, впуская лунный свет в тёмную комнату. За окном уже лежали высокие сугробы, и ей совсем не хотелось идти домой по такой погоде. Может, заночевать прямо здесь, в кабинете? Не зря же в шкафу прятались раскладушка и подушка с пледом. Не впервой.

Она включила тусклый торшер с цветным абажуром, и комнату залил тёплый жёлтый свет, вырывая из тьмы заставленные всякой эзотерической лабудой полки. Настоящих магических предметов там никогда не было, только атрибутика для наведения антуража. Птичьи черепа да ножи «типа из слоновой кости», а на самом деле – крашенные пластиковые штучки, купленные на распродаже в местном магазинчике.

Из магического в маленьком кабинете была только старая рисованная колода на столе и настоящая ведьма на стуле.

Джилс проверила своё расписание на завтра и ужаснулась. Домой идти нет никакого смысла: первая клиентка придёт уже в семь утра. И почему им не спится в такой час? Сама бы она никогда не пошла бы к гадалке ни утром, ни поздно вечером. Хотя, если быть честной, она никогда не ходила к гадалкам и никогда не пошла бы.

А зачем? Джилс знала одну непреложную истину: как только человек узнал будущее – оно тут же начинает меняться, и то, что ты знаешь о нём, может быть уже вовсе не так. Поэтому Джилс и трактовала карты максимально туманно, чтобы не сильно повредить ткань времени. По той же причине она никогда не смотрела будущее для себя. Пророчества – очень тонкая материя. На сотню предсказаний приходится не больше трех сбывшихся, остальные же канут в небытие.

Джилс захлопнула ежедневник, жалея себя за чрезмерную доброту. Не была бы она столь лояльной к людям, ей бы не пришлось вставать ни свет ни заря, чтобы рассказать глупой девчонке, что ей не изменяет муж: ни с женщинами, ни с мужчинами, ни с собаками. В какой уже раз к ней придёт именно эта клиентка и именно с этим вопросом? В пятнадцатый? Джилс сбилась со счёту после десятого.

Решив лечь пораньше и даже попытаться выспаться, Джилс достала раскладушку и принялась стелить постель, когда в дверь постучали. Два лёгких, едва уловимых удара, словно у человека за дверью не было сил для чего-то большего. Джилс нахмурилась и запихнула свою раскладушку обратно в шкаф, а ещё взяла бутафорный нож – на всякий случай. Глядишь, он припугнёт незваных гостей, хотя толку от него всё равно не будет.

Девушка распахнула дверь и, со свистом втянув воздух, уставилась на щуплую слепую старушку, глаза которой перерезал шрам.

«Похоже, сегодня вечер покалеченных людей», – иронично подметила Джилс, устало вздохнув, и отошла в сторону, пропуская старушку в кабинет. Та сделала несколько шагов, опираясь на трость, и Джилс только дивилась, как слепая женщина не путается в собственных ногах, потому что одета она была в длинное зимнее пальто с меховым воротником. Сама Джилс была адептом брюк, и ни юбки, ни длинные плащи её не привлекали.

– Могла бы и позвонить, прежде чем приходить, Джослин. Я не сижу здесь целыми сутками, – вместо приветствия, произнесла Джилс.

– Это не телефонный разговор, – ответила женщина и прошла внутрь, тростью нащупывая дорогу. Джослин вполне уверенно подошла к столу и, найдя рукой спинку клиентского стула, села на него, сняла декоративную шляпку, положила её на стол, а трость разместила на коленях.

Джилс же закрыла дверь и привалилась к ней спиной.

– Зачем ты пришла? – голос дрожал от тревоги, а в карих глазах плескался страх.

Джилс чувствовала, как нить, которая дёргала её весь день, натянулась так, что вот-вот – и лопнет. К горлу подкатила желчь.

– Предупредить, – только и ответила Джослин, а по спине у Джилс уже побежал холодок.

– Что-то случилось в ковене? – язык заплетался, а ноги, казалось, могли отказать в любой момент. Джилс не могла этого отрицать – ей было страшно. Джослин никогда не приходила просто так.

– Королева при смерти. Говорят, не протянет и недели. И если так, то скоро будет проведён обряд, – ответила женщина, и на её морщинистом лице прорезалась горькая усмешка.

– Они знают, где меня искать?

– Если на обряде выберут тебя, то поиски для них не составят труда. Потроха сами проложат к тебе путь.

Джилс сглотнула.

– Значит, выбора нет? – и сама покачала головой, прекрасно зная ответ. – Либо я приду и сложу голову сама, либо меня найдут и заставят…

– Либо ты заберёшь то, что принадлежит тебе по праву рождения, – предложила Джослин. Лица её девушка не видела, но слова показались абсурдными.

– Как будто они позволят мне что-то у них забрать, – горько усмехнулась Джилс.

– Вечно прятаться ты не сможешь, девочка. Кровавая корона всегда требует то, что принадлежит ей. А ты ей принадлежишь. Ты ведь уже чувствуешь её зов, хоть королева ещё жива? Это вопрос времени, когда корона затребует тебя.

Джилс подошла к окну и приложилась лбом к холодному стеклу. В словах женщины было куда больше истины, чем Джилс того хотелось. Она всё думала над словами Джослин, ведь на самом деле вопрос был только во времени – результат по итогу будет один.

– Я поеду, – через силу выдавила Джилс, хотя всё, чего ей хотелось сейчас – выбежать из кабинета и бежать, куда глаза глядят, в надежде, что корона выберет кого-нибудь другого. Без разницы кого: любая кровавая ведьма для ковена будет предпочтительнее, чем Джилс – внучка королевы, но дочка предательницы.

Наверное, глупо было надеяться на другой исход, ведь Джилс уже знала, что корона не выберет никого другого, пока по её венам ещё течёт кровь. Как и знала, что ковен её не признает.

***

Мегги буквально вытолкнули из сна. Секунду назад она спала – щелчок, – и вот она уже сидит в кровати, жадно хватая губами воздух и пытаясь понять, что произошло. Её била мелкая дрожь.

«Что-то случилось», – билась мысль в голове. Не здесь, но где-то точно произошло, и проснулась Мегги именно из-за этого. Словно инстинкт сработал, как когда неосознанно понимаешь, что огонь – горячий, а лёд – холодный.

Ощущения были похожи на те, что она почувствовала, увидев Джона перед калиткой их дома. Тогда она просто знала, что ему не стоит встречаться с её сестрой. Как знала и то, что мама не оставила их без защиты. И теперь она точно так же знала, что что-то произошло.

Но её пугал не сам факт произошедшего, а то, что она не могла дать ему название.

Мегги выбралась из кровати и на трясущихся ногах пошла в спальню к папе. Попутно она включала свет на своём пути. Ей было страшно: она боялась темноты, но не только её. Девочка боялась того, что произошло где-то, где её не было, потому что знала – произошедшее будет иметь последствия для неё.

И ей точно не понравятся эти последствия.

Мегги забралась в кровать папы и, накрывшись его одеялом, поудобнее устроилась у него под боком. Её всё ещё била нервная дрожь, но родное тепло и слабый аромат одеколона успокаивали.

– Страшный сон? – сонно спросил отец, обхватив её руками и притянув к себе покрепче.