Текст книги "Сакалиба"

Автор книги: Д. Мишин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 31 страниц)

ас-сакалиба ал-'амириййун в таком значении встречается у Ибн 'Изари еще только один раз

[261, с. 77] (см. ниже), после чего он употребляет лишь термин ал– абид ал– 'амириййун.

Во Введении этот случай выделен как пример ошибочного употребления понятия

сакалиба.

26 Второй из выделенных во Введении случаев ошибочного употребления слова саклаби у

Ибн 'Изари.

11 О том, в какой спешке направился Вадих в пограничье, свидетельствует то, что он

оставил в Кордове полученные от ал-Махди пятьдесят тысяч динаров,

которыезатемсталидобычеЙберберов[261,с. 91].

2В По мнению Х.А. Тапиа Гарридо, имя <Хайран> может быть переводом испанского

Prdspero [604, с. 171], но эта гипотеза – чисто умозрительное построение, против которого

говорит то, что мусульманские рабовладельцы обыкновенно давали своим рабам новые

имена, а не оставляли старые (см. прим. 1 к настоящей главе). Принимать такую идею, следовательно, вряд ли правомерно.

79 По Ибн 'Изари – 23, Ибн ал-Асиру – 24, ан-Нувайри – 23 или 26, по Ибн ал-Хатибу -

также 23 [261, с. 100; 248, т. 7, с. 372; 298, т. 23, с. 425; 151, с. Пбсоотв.].

30 Согласно Ибн ал-Хатибу, в шаввале 402 г.х. (27 апреля – 25 мая 1012 г.) 'амиридские

клиенты убили в стычке берберского военачальника Хубасу Ибн Максана. Первый удар

Хубасе нанес некий ан-На-бих ан-Насрани, т.е. христианин [199, т. 1, с. 494]. Р.П.А. Дози

усматривал в рассказе Ибн ал-Хатиба доказательство того, что к числу сакалиба

относились и испанские христиане [455, т. 2, с. 260, прим. 3; см. также Введение]. Такой

аргумент, однако, не может быть принят в расчет, так как в тексте Ибн ал-Хатиба речь идет

не о сакалиба, а об 'амиридских клиентах в целом (ал-мавали ал-'амириййун). Издание

трактата Ибн ал-Хатиба <Познание истории Гранады> (<Ал-Ихата фи Ахбар Гарната>) М.'А. 'Инана, на которое выше дается ссылка, основывается главным образом на двух

текстах – рукописи в Национальной библиотеке Египта и рукописи П. де Гайянгоса [199, т.

I, с. 82]. Дози пользовался второй, и в ней, по всей вероятности, слова сакалиба также не

было.

31 Источники, к сожалению, не называют имен тех, с кем Хайран вел переговоры, однако

мы знаем, что это были 'амиридские фитйан, скорее всего, евнухи [192, с. 277; 151, с. 211].

32 О том, что Хайран сразу после победы над Мусой Ибн Марваном подчинил себе

Мурсию, мы знаем от ал-'Узри и Ибн ал-Хатиба [36, с. 16; 151, с. 211]. Альтернативную

хронологию дают Ибн Халдун и ал-Капкашанди, но она вызывает некоторые сомнения.

Согласно этим двум авторам, Хайран подчинил себе Мурсию в 407 г.х. (10 июня 1016 – 29

мая 1017 г.), Хаэн и Альмерию в409 г.х. (20 мая 1018 – 8 мая 1019 г.) [277, т. 4, с. 162; 284, т. 5, с. 253]. Между тем, как мы увидим далее, Хайран захватил Альмерию в 405 г.х. (2

июля 1014 – 20 июня 1015 г.). Датировка Ибн Халдуном и ал-Калкашанди захвата

Хайраном Хаэна может быть правильной и во всяком случае не противоречит другим

имеющимся у нас сведениям.

"Такую нисбу дает Афлаху Ибн ал-Хатиб [151, с. 211]. Соответствующий фрагменту Ибн

ал-Хатиба выглядит так: Афлах ас-Саклаби мин хаула', что, очевидно, следует понимать

как саклаби из сакалиба. Вслед за этим Ибн ал-Хатиб говорит, что Афлах смотрел свысока

на остальных людей, принадлежавших к тому же племени (джине) по причине своей

старости и долгого правления. Ибн ал-Хатиб, таким образом, считал Афлаха саклаби.

Дальнейшие упоминания о детях Афлаха вряд ли правомерно считать доводом против. Не

все андалусские сакалиба обязательно должны были быть евнухами или людьми,

Спугм-сакалиба_233

неспособными к деторождению (см. текст выше, о Вадихе). Кроме того, под детьми могут

подразумеваться также приемные дети, клиенты или вольноотпущенники. Клиент или

вольноотпущенник мог добавлять к своему имени <Ибн Афлах> (об этой возможности см.

прим. 4 к настоящей главе) и считаться сыном Афлаха.

34 Ибн ал-Хатиб говорит об одном сыне [151, с. 211], но показание ал-'Узри

подтверждается словами Родериха Толедского cum ftliis suis (с его сыновьями) [192, с.

277].

35 Мунджиха упоминает также Ибн 'Изари [261, с. 122]. "Похожие фрагменты

обнаруживаются также у Ибн 'Изари и ал-

Маккари [261, с. 122; 41, т. 1,с. 316 соотв.]. У ал-Маккари соответствующий фрагмент

фигурирует как цитата из Ибн Хаййана.

" Мубарак тоже принадлежал к числу 'амиридских фитйан, однако в источниках он нигде

не упоминается как ас-Саклаби, что не дает оснований причислять его к сакалиба.

38 Слово халифа употребляется здесь, разумеется, в том значении, в котором оно

применялось к слугам, т.е. старший слуга, приближенный к господину. Следует, правда, заметить, что в отношении имен, которыми называл себя Хайран, Ибн ал-Хатиб, видимо, не совсем прав: в трактате <Зикр Билад ал-Андалус> мы читаем, что Хайран именовал

себя также хаджибом и главнокомандующим (сайф ад-даула) [206, с. 218].

39 В отношении нисбы Зухайра см.: 251, ч, 1, с. 305, 656, ч. 2, с. 17; 261, с. 198; 239, т. 2, с.

116; 41, т. 2, с. 359. В трактате <Выдающиеся люди Малаги> (<А'лам Малака>) Ибн

'Аскара и Ибн Хамиса Зухайр именуется Зухайр Ибн Мухаммад [250, с. 359], где

Мухаммад, скорее всего, – имя патрона.

40 Х.А. Тапиа Гарридо основывается на одной арабской надписи, открытой X. де

Наваскуэсом и де Паласио, где упоминается некий фата кабир Нумайр [560, с. 200-201]. Де

Наваскуэс отождествляет Нумайра с Зухайром [560, с. 201], однако такая идентификация

кажется весьма произвольной. С графической точки зрения намного предпочтительнее

отождествление Нумайра с Нусайром, который упоминается Ибн ал-Хатибом в его списке

<великих фата> [151, с. 103]. При этом термин фата кабир никогда не означал начальника

дворцовой стражи, и поэтому считать на основании приведенных испанскими

специалистами доводов, что Зухайр занимал этот пост, совершенно неверно.

41 Ибн ал-Хатиб, например, говорит, что Зухайр был <достоен, деятелен, умен,

рассудителен, терпелив и велик помыслами> [151, с. 216]. Совершенно иную

характеристику, правда, дает Зухайру'Абдуллах аз-Зири, потомок Бадиса и последний из

гранадских Зиридов: <Зухайр был ни на что не годным человеком по причине своего

тупоумия и невежества> [145, с. 34], однако вся тональность рассказа 'Абдуллаха об этих

событиях свидетельствует о том, что в нем говорил презиравший евнухов аристократ.

15 Зап. 101

42 Судя по замечанию Ибн Хаййана об их собственном гареме, они не были и евнухами

[251, ч. 3, с. 15; 261, с. 159].

43 Употребляемое у Ибн Бассама выражение кода 'у 'алай-хи, по всей вероятности, следует

в данном случае переводить не как <убили его>, а скорее как <одержали над ним победу>.

44 В отношении нисбы Наджи см.: 322, с. 28-29; 261, с. 290-291. Ибн Халдун называет

Наджу ас-Сикилли [277, т. 4, с. 154], однако такие ошибки типичны для булакского

издания его книги. Кроме того, Ибн Халдун далее сам говорит о сакалиба в Малаге [277, т.

6, с. 221].

45 За эти семь лет в Малаге сменилось несколько правителей, и излагать здесь историю

борьбы за власть в государстве Хаммудидов считаю излишним. О событиях, в которых

принимали участие Наджа' и его то-вартт-сакалиба см.: 322, с. 28-31; 78, с. 25-27; 248, т. 8, с. 104; 261, с. 216-217, 289-292; 151, с. 140-141; 277, т. 4, с. 154-155, т. 6, с. 221.

46 'Абдуллах аз-Зири, правда, утверждает, что в сражении Бадиса с Зухайром погибли все

евнухи [145, с. 35], но это, разумеется, преувеличение: всего страницей выше он говорит, что к Зухайру собрались все евнухи Андалусии, и он радовался по этому поводу.

47 За неимением четких хронологических указаний установить дату этого события

сложно. Единственный ориентир – упоминание у Ибн Бассама о судье Толедо Абу Зайде

Ибн 'Исе, присутствовавшем на церемонии [251, ч. 4, с. 130]. Из других источников мы

знаем, что Абу Зайд занимал должность судьи в 450 г.х. (28 февраля 1058 – 16 февраля

1059 г.) – 460 г.х. (11 ноября 1067 – 30 октября 1068 г.) [252, с. 430-431, № 728]. Церемония, следовательно, произошла между 1058 и 1068 гг.

48 Говоря об отсутствии сведений о сакалиба, я ни в коем случае не забываю о том, что в

начале XIII в. о них упомянул в своем трактате <О правильном руководстве рынком> (<Китаб фи Адаб ал-Хисба>) малагский рыночный пристав (мухтасиб) ас-Сакати [204, с.

50]. Между тем этот фрагмент, вопреки мнению Ш.Верлиндена [614, т. 1,с. 224], отнюдь не

свидетельствует о том, что и в ХШ в. в Малагу привозили рабов-сакалиба. П.Чалмета, издавший испанский перевод книги ас-Сакати, отмечал, что фрагмент, в котором арабский

автор упоминает о сакалиба, позаимствован из появившегося в первой половине XI в. на

востоке исламского мира трактата Ибн Бутлана [57, с. 138, прим. 4]. Сравнение

соответствующих фрагментов в трудах ас-Сакати и Ибн Бутлана [294, с. 352]

подтверждает правоту Чалметы.

Глава третья В Северной Африке

История слут-сакалиба в Северной Африке имеет свои особенности. Сюда – в отличие от

Андалусии – эти невольники попадали не только из Германии и Франции, но и из других

мест – главным образом из Венеции. Кроме того, в отличие от своих андалусских

собратьев, североафриканские сакалиба были рассеяны по разным государствам, где

играли неодинаковую роль. Все это осложняет изучение истории предмета и затрудняет ее

периодизацию.

В основном интересующие нас сведения касаются Аглабидского и Фатимидского

государств. Поэтому естественным рубежом в истории североафриканских сакалиба

следует, очевидно, считать 909 г. – дату падения Аглабидов и основания Фатимидского

государства в Тунисе. Таким образом, с точки зрения периодизации в истории

североафриканских и андалусских сакалиба много общего – ее внутренний рубеж

приходится в обоих случаях на начало X в.

/ период: со времени первых упоминаний о сакалиба в Северной Африке до 909 г.

/. В государстве Салихидов

Одно из первых упоминаний о сакалиба в Северной Африке связано с государством

Салихидов, эмиратом, известным также по названию своей столицы – Накура (ал-

Хусайма). События, в связи с которыми слуги-сакалиба появляются в источниках,

произошли в самом начале правления эмира Са'ида Ибн Салиха. Хотя история Салихидов

известна по многим источникам, при определении ее хронологии возникают немалые

трудности. На какие годы пришлось правление эмира Са'ида? К власти он пришел после

смерти своего отца, Салиха Ибн Са'ида. В созданном в 278 г.х. (15 апреля 891 – 2 апреля

892 г.) географическом трактате <Книга стран и поселений> (<Китаб ал-Булдан>) ал-

Йа'куби утверждал, что Салих Ибн Са'ид в это время все еще стоял у власти [132, с. 357], но материалы источников этого автора относятся, кажется, к более раннему времени. По

другим источникам, эмир Салих умер намного раньше. Согласно Ибн ал-Хатибу, это

произошло в зу-л-ка'да 262 г.х. (29 июля – 26 августа 876 г.) [312, с. 172], а Ибн Халдун

указывает еще более раннюю дату – 250 г.х. (13 февраля 864 – 1 февраля 865 г.) [106, т. 1, с.

283]. Отдать предпочтение какой-либо из 15этих датировок затруднительно1. При

имеющихся у нас сведениях было бы наиболее оправданным предполагать, что Са'ид Ибн

Салих пришел к власти в 60-70-х гг. IX в.

Наиболее полный рассказ о событиях, последовавших за приходом к власти Са'ида Ибн

Салиха, находим мы у ал-Бакри:

<Когда его (Са'ида Ибн Салиха. – Д. М.) положение укрепилось и упрочилось, к нему

пришли их (Салихидов. -Д.М)рабы ('абид) сакалиба и попросили дать им вольную. Он же

сказал им: "'Вы – наше войско и рабы (джунду-на ва 'абиду-на); [более того], вы – как

свободные люди, не наследуют вас и не разделяют. Почему же просите вы освободить

вас?" Они же стали настаивать, но он отказался. Тогда повели они себя грубо, поставили

над собой брата его 'Убайдуллаха и дядю его ар-Ради, носившего кунйу Абу 'Али, и напали

с ними на дворец. Са'ид же с придворными слугами (фитйан) и женщинами стал

отбиваться от них, взойдя во дворце наверх, и они потерпели поражение. Тогда же восстал

против них простой люд, и прогнали их в деревню за городом, известную как 'деревня

сакалиба". Они же укрепились там и [защищались] семь дней. Са'ид же собрал [войско], выступил к этой деревне и победил их после жестокой борьбы> [232, с. 768]2.

Процитированным фрагментом исчерпываются имеющиеся сведения о сакалиба в

государстве Салихидов. Тем не менее он наводит на некоторые размышления. Прежде

всего, заметим, что сакалиба не были приобретены Са'идом Ибн Салихом. Ибн ал-Хатиб

говорит о <сакалиба его отца>, т.е. Салиха Ибн Са'ида. Обращение Са'ида Ибн Салиха к

сакалиба также свидетельствует, что они к тому моменту уже некоторое время служили

Салихидам. Отсюда присутствие сакалиба в Наку-ре можно констатировать уже с

середины IX в.

Са'ид Ибн Салих в процитированном фрагменте называет сакалиба <войском и рабами> Салихидов. Речь, следовательно, идет о рабах, составлявших гвардию эмира. Это не

значит, что сакалиба не могли быть евнухами – при ал-Хакаме 1 в Андалусии евнухи

составляли значительную часть дворцовой гвардии хурс. Если учесть, что сакалиба

Накура почти наверняка были привезены из Андалусии1, вероятность того, что это

евнухи, очень велика. Салихиды, таким образом, набирали их как дворцовых слуг и

составляли из них стражу. Негритянской гвардии мы в Накуре не видим совершенно;

можно, очевидно, предполагать, что функции дворцовой стражи выполнял отряд сакалиба.

Сакалиба жили в Накуре в отдельном поселении – деревне сакалиба' . Именно туда они

отступили, когда их выбили из города; естественно заключить, что они сразу направились

к своим жилищам, а не стали нападать на какую-то соседнюю деревню. То, что у сакалиба

было свое особое поселение, указывает на их многочисленность. Кроме того, будь они

малочисленны, им вряд ли удалось бы в течение недели сдерживать атаки войск эмира.

Конечно, рискованно называть даже приблизительные цифры, но представляется, что

сакалиба вполне могло быть больше сотни – возможно, несколько сот человек.

Сакалиба просят только что взошедшего на престол эмира освободить их. Это можно

трактовать по-разному, но наиболее вероятно следующее объяснение. Освобождение раба

по завещанию хозяина (тад-бир) было обычным явлением в мусульманской жизни. Салих

Ибн Са-'ид вполне мог написать в завещании, что дает сакалиба вольную. От Ибн 'Изари

мы знаем, что именно фитйан помогли Салиху одержать победу над выступившим против

него его братом Идрисом [105, т. 1, с. 177]. Ибн 'Изари, правда, говорит вообще о слугах

(фитйан), однако среди таковых, вероятно, были и сакалиба. В благодарность за верную

службу Салих мог освободить их по своему завещанию. Если такое предположение верно, то поведение сакалиба легко объясняется: зная, что прежний хозяин дал им вольную, они

готовы были идти так далеко, как потребуется, вплоть до свержения эмира, чтобы

перестать быть рабами.

Сакалиба действуют как монолитная, организованная сила. Они размещены в одном

поселении (деревне сакалиба), вместе предположительно получают вольную, вместе же

сражаются за свое освобождение, тогда как остальные фитйан, как видно из

процитированного фрагмента трактата ал-Бакри, поддерживают эмира. Происшедшее,

таким образом, явилось восстанием сакалиба, которые, как и в Андалусии, выступали

заодно.

После описанного эпизода мы уже не видим сакалиба в Накуре. Са'ид Ибн Салих перебил

всех выступивших против него, за исключением ар-Ради [312, с. 174; 106, т. 1, с. 283], и

мы не можем сказать, закупал он впоследствии невольников-сякйлыбя или нет. Правление

Са'ида в Накуре закончилось в 917 г., когда город был захвачен войсками Фатимидов.

2. В государстве Ростемидов

О сакалиба в государстве Ростемидов говорить, пожалуй, труднее всего. До нас дошло

лишь одно упоминание о сакалиба – в созданной в начале X в. Ибн ас-Сагиром истории

ростемидских имамов Тахерта. Со слов некоего Сулаймана, вольноотпущенника судьи

Мухаммада Ибн 'Абдуллаха, Ибн ас-Сагир рассказывает, что к судье однажды пришла

женщина в сопровождении спут-саклаби. Согласно автору, этот эпизод произошел в

правление имама Абу-л-Йакзана (892/93-895/95) [178, с. 42].

Судить по одному эпизоду о сакалиба в Тахерте не представляется оправданным. Поэтому

единственный вывод, который мы вправе сделать, – в конце IX в. в Тахерте можно

констатировать присутствие сакалиба.

3. В государстве Аглабидов

В рассказах источников, посвященных Аглабидскому государству, упоминания о массовых

закупках рабов относятся уже к правлению первого эмира династии, Ибрахима I Ибн ал-

Аглаба (800-812). Не желая зависеть от влияния стоявших в Ифрикии войск, Ибрахим

построил себе укрепленный дворец (ал-Каср ал-Кадим) и начал закупать невольников -

прежде всего, для дворцовой стражи. Собрав достаточное количество рабов, он поселился

с ними во дворце [149, с. 234; 301, с. 222; 105, т. 1, с. 92-93; 298, т. 24, с. 102].

Источники ничего не сообщают о происхождении купленных Иб-рахимом рабов. М.Талби

считает их неграми [603, с. 136], что вполне вероятно. Между тем вскоре появляется и

первое упоминание о сакалиба. В 817 г., после смерти'Абдуллаха I (812-817), эмиром стал

Зийа-датуллах 1 (817-838). Придя к власти, новый эмир попытался устранить своих

политических противников, и некоторые военачальники подверглись преследованиям.

Действия Зийадатуллаха привели к ряду мятежей, первый из которых был поднят неким

Зийадом Ибн Сахлем, носившим кушу Ибн ас-Саклабиййа*', в 207 г.х. (27 мая 822 – 15 мая

823 г.). Мятежники, однако, были разбиты войсками эмира, причем многие из них

погибли.

О Зийаде Ибн Сахле более ничего не известно, и потому сказать что-либо о том, по какой

причине он именовался <сыном саклабиййи>, практически невозможно. Единственное

соображение, правда, гипотетическое, заключается в следующем. Мы увидим в

следующей главе, что в конце VIII – начале IX в. славянские рабыни продавались на

невольничьих рынках Машрика. Зийад Ибн Сахл был, кажется, сыном одной из таких

рабынь. Строить дальнейшие догадки бесполезно: невольницу могли привезти в Магриб, но нельзя исключать и другой вариант – Зийад появился на свет в Машрике и лишь затем

на каком-то этапе был направлен служить в Северную Африку.

После этого эпизода сакалиба надолго исчезают из источников. Со слов Ибн Хордадбеха

мы знаем, что в первой половине IX в. не-волъннков-сакалиба привозили в Кайруан,

однако долгое время источники обходят их молчанием. Следующие упоминания о

сакалиба относятся ко времени правления Абу Исхака Ибрахима II Ибн Ахмада (875-902).

В 264 г.х. (13 сентября 877 – 2 сентября 878 г.) фитйан этого правителя попытались

устроить мятеж, и лишь вмешательство населения Кайруана помогло эмиру сохранить

власть. Потеряв доверие к слугам, Ибрахим казнил их и взамен купил других рабов.

<Он отдал распоряжение о покупке рабов, – пишет ан-Нувайри, – и они были приобретены

в большом числе. Он взял их на службу, дал им одежду и ходил с ними в походы, в

которых они проявили храбрость, стойкость и силу> [298, т. 24, с. 129]6.

Некоторые из новоприобретенных рабов были сакалиба. Мы знаем это по тому, что через

несколько лет Ибрахим, приняв на веру слова придворного звездочета о том, что его убьет

дворцовый раб, приказал казнить фитйан.

<В 278 г.х. (15 апреля 891 ?– 2 апреля 892 г. -Д.М.), – читаем мы у ан-Нувайри, – Ибрахим

узнал, что группа его слуг и сакалиба хочет убить его и его мать, и он перебил их всех до

последнего> [298, т. 24, с. 129].

Рассказ ар-Ракика ал-Кайравани, возможно, несущий на себе отпечаток унаследованного

от шиитских проповедников крайне негативного отношения к Аглабидам [603, с. 308-309], дополняет картину истребления сакалиба некоторыми подробностями. По словам ар-

Ракика, сними (как, впрочем, и с остальными слугами) Ибрахим расправился со

свойственной ему изощренной жестокостью. Одних сакалиба сбросили с крыши дворца, а

затем оставили умирать на земле. Других Ибрахим приказал запереть в каком-то здании, рассчитывая, что они умрут от голода. Но сакалиба и смертью своей бросили эмиру вызов.

В доме, где их заперли, нашли они меч; один из них перебил им остальных, а затем нанес

смертельный удар и себе. Эмир, по словам ар-Ракика, был немало разочарован тем, что его

план, по которому сакалиба обрекались на медленную и мучительную смерть, не

осуществился [323, с. 211-212].

Об истреблении Ибрахимом фитйан говорят и другие авторы. Упоминания об этом

событии мы встречаем также у Ибн 'Изари и в <Китаб ал-'Уйун>. Последние два

источника, правда, относят это событие к 279 г.х.(3 апреля 892 – 22марта893 г.)[105,т. 1,с.

122-123; 315,с. 132].

В рассказах источников о правлении Ибрахима II обнаруживаются еще два интересных

эпизода, в которых фигурируют сакалиба. Один из них связан с факихом Абу-л-'Аббасом

Ибн Талибом. Занимая в 880/81-888 гг. должность главного судьи Кайруана, Абу-л-'Аббас

осудил злоупотребления Ибрахима и был смещен с должности и брошен в темницу, где

впоследствии замучен по приказу эмира. Ибрахим, любивший, как мы видели, подвергать

своих противников унижениям и мукам, несколько раз вызывал Ибн Талиба из тюрьмы,

устраивая ему диспуты с другими, угодными ему факихами. Один из них, Хамдис ал-

Каттан, будучи приглашен на диспут, неожиданно попросил слова и во всеуслышание

заявил, что воля Аллаха выше приказа эмира.

<Тогда, – повествует Хамдис, рассказ которого приводит в своем сборнике биографий

"Упорядочение познаний и приближение путей к знанию о выдающихся ученых

маликитского толка" ("Тартиб ал-Ма-дарик ва Такриб ал-Масалик ли Ма'рифат А'лам

Мазхаб Малик") судья 'Ийад (1083-1149), – фата Благ встал и в гневе направился ко мне, чтобы разделаться со мной, однако эмир сказал ему что-то на "'языке сакалиба' /би-с-

саклабиййа), и он остановился> [280, т. 2, с. 210].

Очень похожий эпизод произошел через несколько лет с другим факихом, который в

источниках обычно именуется Ибн ал-Банна'. Этот человек занимал некоторое время

должность судьи одного провинциального города, но конфликт с местной знатью привел к

его смещению. Наместник города отправил Ибн ал-Банна' в столицу Аглабидов Раккаду, где он должен был предстать перед судом эмира. Во время суда <Ибн ал-Банна' ясно

изложил свои мысли и разоблачил возведенную на него хулу. Ибрахим тогда поднял

голову и сказал фата Б.лагу на "языке сакалиба'" (би-с-саклабиййа): "Я вижу, этот человек

(он имел в виду Ибн ал-Банна') считает нужным, чтобы калансувва (головной убор. -Д. М.) судьи (он имел в виду Ибн 'Абдуна') была снята и надета на его голову". Вслед за этим он

определил его писцом к своему судье 'Исе Ибн Мискину> [289, т. 2, с. 158-159; 50, с.

372]8.

Говоривший на <языке сакалиба> слуга Б.лаг был, разумеется, сак-лаби. По

обнаруживающимся время от времени в источниках упоминаниям можно составить

некоторое представление о его карьере и роли при дворе. Согласно Ибн ал-Аббару, Б.лаг

однажды не пустил поэта Бакра Ибн Хаммада ат-Тахарти к Ибрахиму, объяснив, что эмир

проводит время со своими наложницами [239, т. 1, с. 173]. В 267 г.х. (12 августа 880 – 31

июля 881 г.), когда на Аглабидское государство напал сын Ахмада Ибн Тулуна ал-'Аббас, Б.лаг был послан с большим войском к Триполи, чтобы вместе с главнокомандующим Ибн

Курхубом ударить по нападавшим [285, с. 246; 626, ч. 3, с. 58]. Судья 'Ийад сообщает, что в

самом начале правления Ибрахима Б.лаг, фигурирующий уже как вольноотпущенник

эмира, удерживал своего повелителя от немедленной расправы с упомянутым выше Ибн

Талибом [280, т. 2, с. 196]. Наконец, имя Блага помещалось на чеканенных при Ибрахи-ме

монетах [603, с. 351, прим. 4]. Суммируя показания источников, можно заключить, что

Б.лаг начал служить Ибрахиму еще до его прихода к власти. Уже в первые годы правления

эмира он, как мы видели, был доверенным слугой, причем не рабом, а

вольноотпущенником. Кроме того, придя к власти, Ибрахим сделал Б.лага кем-то вроде

андалусского хаджиба. Б.лаг охранял покои правителя, неотлучно находился подле него, готовый уничтожить любого смутьяна, а также выполнял особые, ответственные

поручения, в том числе и связанные с командованием войсками.

О том, что мог представлять собой язык, на котором эмир общался с Благом, мы

поговорим в главе 5, посвященной культуре сакалиба. Применительно же к аглабидскому

двору важно отметить две вещи. С одной стороны, маловероятно, чтобы эмир стал учить

чужой язык из-за одного-единственного раба. Следовательно, сакалиба при дворе

Ибрахима были многочисленны и сохраняли свой язык. С другой стороны, интересно

также, почему эмир взялся за изучение языка. Очевидно, прежде всего, чтобы при

разговоре со слугами его слова оставались непонятными для всех остальных. Кроме того, зная почти маниакальную подозрительность Ибрахима, можно предложить и иное

объяснение: постоянно опасаясь заговора, эмир хотел знать о своих слугах как можно

больше, чтобы быть лучше подготовленным к отражению возможной угрозы.

Как закончилась жизнь Б.лага – неизвестно. Возможно, и он был казнен вместе с

остальными сакалиба, если, конечно, дожил до этого времени. Для замены казненных слуг

были куплены рабы-негры. Их было, как считают Ибн 'Изари и Ибн Халдун, пять тысяч

[105, т. 1, с. 123; 277, т. 4, с. 123], что, разумеется, гораздо правдоподобнее, чем явно

нереальная цифра ан-Нувайри – сто тысяч [298, т. 24, с. 131– 132]. Между тем расправа

Ибрахима с сакалиба не положила конец их присутствию при аглабидском дворе. Мы

знаем, что сакалиба служили преемнику Ибрахима эмиру 'Абдуллаху II (902-903). 27 июля

903 г. этот эмир был убит своими слугами – евнухами [300, с. 152] сакалиба [248, т. 6, с.

415; 282, т. 1, с. 230; 239, т. 1, с. 175; 32, т. 2, с. 304; 277, т. 4, с. 205]; согласно всем

процитированным авторам (кроме не называющих число убийц ан-Ну'мана и Ибн

Халдуна), их было трое, по Ибн 'Изари и Ибн ал-Хатибу – двое [105, т. 1, с. 134; 312, с. 37].

Сын 'Абдуллаха Зийадатуллах, которому принесли голову убитого эмира, разгневался и

приказал немедленно казнить евнухов*.

Зийадатуллах III (903-909) был последним аглабидским эмиром. Восстание берберов-

кутама, приведшее, в конце концов, к созданию Фатимидского государства, набирало силу, и в 909 г. Зийадатуллах был вынужден оставить свою столицу Раккаду и бежать на восток.

Фатимидский судья ан-Ну'ман (ум. в 974 г.) рисует впечатляющую картину отъезда эмира:

<Он (Зийадатуллах. – Д.М) отобрал из рабов своих (мин абиди-хи), евнухов/слуг (хадамю) сакалиба, тысячу человек и опоясал каждого из них кушаком с тысячью динаров внутри, ибо боялся соединять все ноши со своими деньгами в одну> [300, с. 234; ср.: 105, т. 1, с.

167; 298, т. 24, с. 147; 312, с. 43; 235, с. 41].

Слова о тысяче спут-сакалиба, разумеется, нельзя воспринимать буквально. Прежде всего, сакалиба были не единственными слугами, сопровождавшими Зийадатуллаха. Кроме того, цифра, как и многие другие, представляется явно завышенной. Вместе с тем заслуживают

внимания два факта: во-первых, сакалиба, очевидно, было довольно много, во-вторых, именно на них, как на наиболее доверенных слуг, пал выбор Зийадатуллаха.

О судьбе слуг Зийадатуллаха, ушедших с ним на восток, в источниках сохранилась

некоторая информация. Когда караван остановился в Египте, какой-то гулам украл тысячу

динаров и скрылся. Покинув Египет, Зийадатуллах остановился в Рамле. Там местные

аристократы предложили эмиру продать им рабов, но он отказался. Затем в ар-Ракке

местный мухтасиб обвинил Зийадатуллаха в том, что он занимается с евнухами развратом.

В коние-концов евнухи сакалиба были проданы, и больше мы о них уже ничего не знаем

[300, с. 266-267; 298, т. 24, с. 152].

До сих пор речь шла исключительно о сакалиба, служивших при дворе. Между тем в

государстве Аглабидов мы встречаем и слуг-ся-калиба в частном владении. Один ряб-

саклаби служил упомянутому выше судье Кайруана Ибн Талибу. Рассказ, в котором

упоминается этот слуга, можно найти у ал-Малики (ум. в 1047/48 г.) и 'Ийада [289, т. 1, с.

380-381; 280, т. 2, с. 201-202 соотв.]; оба авторы по нескольку раз пишут саклаби, и это

чтение следует, очевидно, предпочесть предлагаемому более поздним автором ад-

Даббагом (1208/09– 1296/97) варианту сикилли [234, с. 171]". Небезынтересно отметить, что саклаби этого рассказа характеризуется как гулам, а у 'Ийада страницей ранее гулам

определенно противопоставляется хадиму как нескопец– скопцу; фа иштарала-ху

хадиманва гуламан1Ш,т. 2,с. 200]. По крайней мере, двое саклаби служили знаменитому

шиитскому проповеднику Абу 'Абдуллаху; о них речь пойдет в рассказе о сакалиба в

Фатимидском государстве.

// период: X век и более позднее время

I. В дофатимидском Египте

История сакалиба в дофатимидском Египте важна не только как самостоятельный объект

исследования. Слут-сакалиба широко использовались в Фатимидском государстве и до

перемещения его центра в Египет, и после. Переехав в Египет, фатимидский двор удалился

от мусульманской Испании, бывшей главным поставщиком невольников-сакалиба. Между

тем, как мы увидим далее, при фатимидском дворе в Каире оставалось много спут-

сакалиба. Встает вопрос: использовали ли фатимидские халифы Египта сакалиба потому, что продолжали придерживаться старой практики, или потому, что это было

распространено в Египте и до них, и они переняли местную традицию?

Сторонником идеи о преемственности в этом отношении между дофатимидскими

правителями Египта и Фатимидами выступает Б.Дж. Бешир. По его мнению, у Ихшидидов

были составленные из сакалиба войска, которые Фатимиды впоследствии унаследовали и

взяли на свою службу [416, с. 41].

Наши сведения о сакалиба в дофатимидском Египте весьма скудны. Только у Ибн Са'ида, на которого ссылается Бешир, мы встречаем упоминания о нескольких сакалиба на службе

у Ихшидидов.

<Были у него многочисленные гулами и свита, – пишет Ибн Са'ид о Мухаммаде Ибн

Тугдже ал-Ихшиде (935-946), – а первенство среди них имели Большой Бадр, Шадин ас-

Саклаби, Мунджих ас-Саклаби, Кафур Негр, Фатик не-евнух, Бушра и другие. Когда же

приказал он взять под стражу 'Умрана Ибн Фариса, назначил он хаджибом своего гулама

Фатика ар-Руми> [125, с. 14].

Не думаю, чтобы на основании упоминаний о двух гуламах можно было делать вывод о

наличии войск. Мухаммад Ибн Тугдж оставил после себя три тысячи гуламов, однако то

были негры, румийцы и потомки рабов [125, с. 44]. В войске ал-Ихшида служили

многочисленные гулйлш-тюрки. О Кафуре (966-968) мы также читаем в источниках, что

он брал в войско негров, тюрок, румийцев и потомков рабов [298, т. 28, с. 55; 286, т. 2, с.

27; 271, т. 4, с. 6]. При этом по крайней мере один из двух саклаби, упомянутых Ибн

Са'идом, Шадин, был приобретен не ал-Ихшидом; немного ранее он упоминается как