Текст книги "Инквизитор"

Автор книги: Черил Фрэнклин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 36 страниц)

Глава 33

Шагая к солнечному патио дома Ходжей, Тори чувствовала, как она соскальзывает в какой-то нереальный фрагмент искаженного сна. В этом патио она много раз делила пищу с Бирком, а он делил с ней многие свои надежды на будущее. Прогнозы Бирка всегда были оптимистическими, хотя исключительно с эгоцентрической точки зрения. Само существование фермы Ходжа после смерти Бирка выглядело непочтительным к его памяти.

Тори посмотрела на Джейса, поглощенного своей целью; взгляд его прищуренных переливающихся глаз казался рассеянным. Костюм Бирка был инквизитору великоват. Покрой кремовой ткани рассчитывал на более широкую фигуру. На менее уверенном в себе человеке такая одежда сразу произвела бы впечатление поношенной, но Джейс, казалось, даже не представлял себе такой возможности. Даже тряпье беркали ничуть его не смущало.

«Он обладает уверенностью калонги, – с невольным уважением подумала Тори, – и такой же убедительностью. Но почему я должна считаться с его суждением Сессерды, когда я уже видела, как он сам угодил в ловушку? Это безумие! Мне следовало оставаться со стромви или самой найти способ покинуть эту планету».

Сцена в патио казалась мирной и домашней. Сильвия, держа за руку Харроу, болтала о приготовлениях к свадьбе. Калем отпускал уничижительные комментарии по поводу расточительных вкусов сестры.

Стол покрывала серебряная, украшенная звездами скатерть, которую использовали для самых почетных гостей. Вместо каждодневной посуды из розового хрусталя Талия выставила голубой корундовый сервиз, от которого исходило водянистое сияние. Бесшумно двигаясь, Талия обслужила Сильвию, Калема и Харроу, потом предложила незнакомцу пирожные. Получив отказ в форме резкого жеста, Талия унесла поднос с частично опустошенными тарелками в дом.

Несмотря на летнюю жару, незнакомец носил красный бархатный плащ с капюшоном, отчасти прикрывавшим его бледное скуластое лицо. Удачливые бизнесмены-соли часто сопровождали Харроу, но этот человек больше походил на жнеца смерти, чем на торговца.

Незнакомец первым заметил появление Джейса и Тори, пока остальные еще занимались завтраком. Его темные глаза блеснули, а пальцы неестественно сжались, но он не произнес ни слова.

– Доброе утро, – весело поздоровался Джейс. – Это и есть ваш счастливый жених, Сильвия? – Он поднялся по ступенькам впереди Тори.

Сильвия быстро отпустила руку Харроу. Казалось, она беззвучно произносит имя Джейса, тщетно пытаясь быть услышанной. Харроу поднялся, демонстрируя свой рост и атлетическое сложение, и добродушно отозвался на легкомысленное приветствие инквизитора. Калем уставился в свой бокал. Незнакомец мрачно улыбнулся Тори, словно разделяя с ней какую-то зловещую тайну, и Тори присоединилась к остальным, все еще чувствуя на себе его взгляд.

Пока Джейс бормотал сочувственные замечания по поводу жалоб Харроу на природу Стромви, Тори подошла к незнакомцу.

– Мы с вами еще не встречались, – сказала она, твердо выдержав его вызывающий взгляд. – Я Тори Дарси.

– Нет, – резко отозвался незнакомец. – Давайте будем откровенными хотя бы при первой встрече, мисс Мирель.

– Вы ошиблись.

– Вот как? Тогда прошу прощения. – Улыбка незнакомца отражала явное недоверие. – Меня зовут Арес.

Все остальные умолкли при звуке этого имени, как будто в нем скрывались какие-то чары. Сильвия прервала молчание нервным смешком.

– Арес – один из партнеров Харроу, – объяснила она слишком громко. Ее глаза лихорадочно блестели, а лицо покрылось алыми пятнами. Она теперь походила на слабоумную Риллессу.

– Не знал, что кто-то из эссенджи еще торгует с членами Консорциума, – заметил Джейс с дружелюбной беспечностью. Он вскинул голову детским жестом невинного любопытства. Тень от прядей его волос падала на переливающиеся глаза.

– Вы знакомы с эссенджи? – спросил Арес, с подозрением перенося внимание на Джейса. Бархатный плащ натянулся на его напрягшихся плечах.

– Ваш народ имеет замечательную историю, не так ли? – тем же легкомысленным тоном отозвался Джейс и обернулся к Калему. – Вы наслаждаетесь вашей свободой, как и ожидали, Калем? Или ответственность за вашу жизнь, лишившуюся отцовской защиты, давит слишком тяжело? Выглядите вы неважно.

Калем отодвинул от себя бокал, жидкость плеснула на стол.

– Перестаньте болтать, словно идиот-зилтси, – проворчал он. – Где вы были?

– Тут и там. Посещал разные места, возобновлял старые знакомства и заводил новых друзей.

– Мы думали, убийцы прикончили вас обоих, – выпалила Сильвия, не в силах удержать дрожь в голосе. – Боюсь и думать, что могло произойти со всеми нами, если бы Харроу не вернулся и не спугнул этих трусов.

Джейс опустился на стул и взял сливу из сапфировой вазы.

– Должно быть, Харроу внушает больший страх, чем мне казалось. Сколько убийц вы разогнали одним своим видом, Харроу?

Никто ему не ответил.

Тори интересовало, к чему клонит Джейс и что другие думают о его игре. Она чувствовала, что Арес по-прежнему наблюдает за ней. Арес назвал ее Мирель, значит, он знает… Тори быстро отогнала тревожную мысль. Арес знает о ней не больше, чем Джейс Слейд, не больше, чем Риллесса, очевидно, узнала из информационных файлов прили. И все же Арес заставлял ее чувствовать себя не в своей тарелке.

Из дома вышла Талия, почти беззвучно насвистывая. Она посмотрела на Тори, и поднос выскользнул из ее тонких голубых рук. Сильвия и Калем нервно вздрогнули при звуке упавшей посуды.

Лужа янтарного сока расплылась по белому столу. Кусок густой сладкой массы подкатился к ногам Тори. Щебеча извинения, Талия начала собирать осколки и куски пищи.

Тори опустилась на колени рядом с женщиной-деетари.

– Позвольте помочь вам, Талия, – предложила она. Протянув руку к упавшей салфетке, Тори коснулась плеча Талии. Женщина, вздрогнув, отпрянула.

– Талия в состоянии справиться сама, – проворчал Калем. – Это ее работа, Тори, а не ваша.

Тори поднялась, обескураженная панической реакцией Талии гораздо сильнее, чем замечанием Калема. Она с презрением посмотрела на него:

– Разве у меня еще есть работа, Калем?

Калем нахмурился, и Тори почти поверила, что он искренне не понимает причины ее вопроса. Однако Харроу не убедил ее, когда ответил вместо Калема, собрав все свое льстивое обаяние:

– Конечно, Тори. А почему вы спрашиваете?

– Что она имеет в виду, Калем? – с беспокойством пробормотала Сильвия.

Талия поспешила в дом. Джейс взял из вазы оставшийся фрукт и беспечно промолвил:

– Думаю, вы сообщили на Деетари о нападении?

– Конечно, – отозвался Арес, – хотя атака не причинила особого вреда. Эта планета находится в опасной близости от секторов, не признающих закон.

Джейс кивнул:

– До меня дошел слух, что поблизости появились Реа. Вы знакомы с Реа, Арес?

– Насколько я знаю, Реа – клан странствующих воинов, – серьезно ответил Арес.

– Клан, который часто дает примеры весьма нецивилизованного поведения, – добавил Джейс, беря гроздь сочных зеленых ягод. – Вначале это была секта, ревностно проповедовавшая личную свободу, но вскоре подчинившаяся автократии вождей. Реа как будто и сейчас придерживаются своих весьма путаных идей, но не колеблясь отнимают свободу у своих жертв. Вообще-то им свойственно лицемерие.

Пальцы Ареса повторили странный хватающий жест. Харроу неуверенно взглянул на него, но Арес только сильнее закутался в плащ.

– Вы, кажется, много знаете о Реа, мистер Слейд, – быстро вставил Харроу.

– Как-то я прочитал файл о них.

– Чиновники с Деетари заверили нас, – сухо произнес Арес, – что здесь больше не должно быть неприятностей.

– Это успокаивает, – кивнул Джейс.

Тори хотелось, чтобы кто-нибудь наконец упомянул о Бирке, но она не могла заставить себя первой сделать это.

– Кажется, официальные заверения не успокоили стромви, – промолвила она.

Арес цинично усмехнулся:

– Стромви, очевидно, так же суеверны, как их соседи-деетари.

– Они уменьшают наши прибыли с каждым днем своей детской игры в прятки, – буркнул Калем. Горечь в его голосе удивила Тори. Калем редко выражал свои чувства при посторонних настолько открыто.

– Где бы вы стали их искать, мистер Слейд?

– А они пропали? – осведомился Джейс.

– Эти работники такие ненадежные, – вздохнул Харроу и пустился в рассуждения о бизнесе, которые показались Тори абсурдными в своей неуместности. Только Сильвия притворялась, что слушает Харроу, но даже она посматривала на Джейса, словно инквизитор-соли был неудобным призраком, а она надеялась на его скорое исчезновение. Калем и Джейс смотрели друг на друга, а Арес, казалось, находил всю сцену жалкой, хотя и забавной.

Над крышей дома с ревом пронесся корабль. Тори инстинктивно отпрянула, но серый корабль, едва не коснувшись земли, снова взмыл в воздух, сделал круг над патио, сверкая сигнальными огнями, и скрылся из виду. Шум смолк так же внезапно, как начался.

– Весьма необычное атмосферное явление для этого времени года, – заметил Джейс. Харроу пробормотал ругательство.

– Хулиганы, – проворчал Калем. Сильвия склонилась над столом и шепнула какой-то вопрос на ухо брату. – Ничего, – ответил тот.

Арес поднялся со стула и быстро исчез в доме. Джейс скривил губы и задумчиво кивнул.

Тори наблюдала за всеми, уверенная лишь в том, что не доверяет полностью никому из них. «Прабабушка говорила, что катастрофа предшествует удобной возможности, а хаос ободряет находчивых», – мрачно припомнила она. Тори рассмеялась и ощутила на себе любопытные взгляды четверых сидевших за столом соли. С загадочной улыбкой она взяла у Джейса несколько ягод и последовала за Аресом в дом.

* * *

Нгина пыталась преодолеть свой страх, но не могла унять дрожь.

– Почтенный отец, – робко прошептала она.

Нгури, поглощенный созерцанием увеличенного изображения на стене лаборатории – по стромвийским стандартам, весьма холодного помещения, – не услышал дочери.

Изображение демонстрировало жуткое, покрытое иглами существо, занимавшее почти всю стену, но Нгина едва заметила его. Это создание, в действительности величиной с пылинку, только усложняло ее задачу привлечь внимание отца.

Промедление делало признание еще более трудным. Нгина прошептала чуть громче:

– Почтенный отец, я должна поговорить с тобой. – Она страшилась отцовского гнева и уже жалела о своем приходе.

Нгури рассеянно посмотрел на дочь, словно пытаясь вспомнить ее, потом отложил увеличитель и поспешил к ней. Его руки ласково коснулись лица Нгины, но он упрекнул ее:

– Нгина-ли, зачем ты меня пугаешь? Твоя мать сказала мне, что ты заболела, но я ведь знаю мою Нгету. Ты просила ее подержать меня подальше от тебя, верно? Ты думала, что я буду ругать тебя, так как ты не до конца выполнила мое поручение, хотя с тех пор случилось столько бед? Я рад, что с тобой все в порядке.

Удивленная мягкостью отца, Нгина осторожно коснулась его плеча. Он не знал, что она натворила, и не расспрашивал ее. Она могла смолчать и принять его прощение, но ведь он дал ей его по ошибке. Решив быть сильной, как мисс Тори, Нгина выпалила:

– Я выполнила твое поручение, почтенный отец. Я нашла запах.

Нгури внимательно изучал ее. На его лице проскользнуло беспокойство.

– Тогда что же ты боялась поведать мне, Нгина-ли? – медленно спросил он.

– Это я нашла Нгои, почтенный отец, перед тем, как он умер.

Широкая голова Нгури качнулась назад, натянув узловатые шейные гребни. Старые кости стромви протестующе затрещали.

– Он говорил с тобой?

– Да, почтенный отец. Я испугалась и, наверное, поступила неразумно, но случилось так много. Нгои умер, и я перенесла его пакеты с семенами, но один пакет раскрылся, и оттуда вылетел жук. – Почти беззвучно Нгина прощелкала: – Это я начала «вахту смерти».

– Ты перенесла семена, – эхом откликнулся Нгури. К удивлению Нгины, он одобрительно щелкнул. – Тогда у нас, возможно, есть время.

– Время для чего, почтенный отец?

– Для нашего мира, – резко ответил Нгури, но его раздражение, казалось, не относилось к дочери. – Расскажи мне остальное, – велел он.

Нгина защелкала, почтительно соглашаясь.

* * *

Акрас медленно шагала по мрачным коридорам корабля, где прошла ее молодость. Свиньи-беркали испортили всю мебель, но почти ничего не выбросили. Воины-реа, маршировавшие впереди, поднимали ножи, отдавая молчаливый салют каждой примете прошлого их клана.

Очистка корабля от мертвецов шла быстро. Стерилизация, которую начала даар'ва, должна была закончиться, прежде чем Акрас официально заявит о возвращении судна-дома. Акрас хотелось разделить со своим народом радость победы, но возвращение на место, таившее в себе столько боли, принесло лишь новый прилив гнева.

Акрас гордилась бегством Роаке с даар'ва и проклинала себя за то, что считает своим сына предателя. Она надеялась, что Арес не разделяет ее слабости уважения к Роаке. Ей хотелось, чтобы Арес был разгневан спасением брата от действия даар'ва – смертоносного дара Реа невежественным беркали. Акрас намеревалась, чтобы Арес в полной мере обратил месть эссенджи на своего брата, и тогда еще одна часть ее подорванной чести была бы восстановлена. Она не сомневалась, что Арес повинуется, но не хотела, чтобы ее приказы заставляли его страдать.

Предатель вынудил Акрас прибегать к обманам. Предатель заставил ее натравливать одного сына на другого, позволять каждому из них считать себя ее любимцем, поощрять уверенность реа, что между Роаке и Аресом существует вражда. Один сын должен умереть, а другой станет презирать ее, но предатель будет уничтожен, а Акрас – отомщена.

Акрас вошла в отсек управления судном, некогда бывшем домом Реа.

– Уберите отсюда весь хлам беркали, – резко приказала она, – и стерилизуйте все остальное. – Два молодых воина отсалютовали кинжалами и начали стирать эмблемы беркали с пульта управления.

Глава 34

Стенная панель цвета слоновой кости была холодной, когда пальцы Тори нащупали выгравированный на ней розовый бутон. Прислонившись к стене, она посмотрела вверх на лестницу, ведущую к кабинету Бирка. Свет из верхнего окна мягко падал ей на лицо.

Дверь на лестничную клетку открылась.

– Вы превзошли мои ожидания, Мирель, – спокойно сказал Арес, подойдя к Тори. – Вы оправдываете вашу легенду. Я опасался иного, так как вы бездумно тратили здесь время, но теперь я понимаю, что у вас должна была быть веская причина. Что такого вам предложил Биркай, что могло соблазнить столь царственную женщину?

– Я не Мирель, а здесь я всего лишь платный ассистент.

Арес откинул капюшон плаща, но серебристо-черная грива лишь подчеркнула мертвенную бледность резких черт. Рубиновая звезда у горла походила на сверкающую каплю крови.

– А я – простой торговец! – рассмеялся Арес; в его темных глазах блеснуло презрение, а бледные кисти рук вновь проделали причудливый хватающий жест. – Нам с вами не нужно носить трусливые вежливые маски дураков-соли, которые сидят снаружи и притворяются, будто никакой катастрофы не произошло. Мы знаем, что ищем. Я уважаю вас, Мирель. Я читал все легенды о вас и знаю, насколько вы хитры.

– Но я вас не знаю, – отозвалась Тори, раздраженная постоянным использованием имени, которое она ненавидела, – и мне ничего не известно о цели вашего пребывания здесь.

– Моя цель – та же, что и ваша, и я добьюсь успеха. Лучше согласитесь стать моим союзником. Без меня вам не получить сокровища Биркая. Обдумайте мое предложение, Мирель.

«Сокровища Бирка?» – удивленно подумала Тори, но заставила себя улыбнуться Аресу, как будто поняла его.

– А как же ваш партнер Харроу? – спросила она. – Захочет ли он иметь меня в качестве союзника?

Быстрый треск испугал Тори, но она поняла, что Арес всего лишь хрустнул своими странно сочлененными пальцами.

– Я не признаю никакого партнерства. Тем более с таким слабым ничтожеством, как Харроу. Те, кого я выбираю, могут служить мне или испытать на себе мой гнев. Это зависит от них.

– Вы ожидаете, что я решу служить вам?

– Я ожидаю, что вы поймете: я достоин вас так же, как вы достойны меня. Такой баланс очень редок. Вместе мы могли бы достигнуть многого, и наша сила была бы подобной солнцу над этим жалким миром.

Арес ушел так же внезапно, как появился, и Тори облегченно вздохнула, а потом решительно поднялась по лестнице. Дверь в кабинет Бирка была открыта, и она вошла внутрь. В комнате царили чистота и порядок. Не осталось никаких следов смерти и насилия. В изумрудной вазе на лакированном столе стояли свежие розы.

Тори подошла к стене и отодвинула панель передатчика, но ниша была пуста. Только серебряная царапина напоминала о хранившемся здесь каком-то оборудовании. Тори начала методично обыскивать шкафы и выдвижные ящики. Аккуратно сложенные отчеты клиентам и графики поставки товара, портрет Сильвии в детском возрасте… Ничего неожиданного или неуместного.

Осторожно поглядывая на дверь, Тори постучала по стене ниже изображений роз и нажала на рисунок обоев в строго заданной последовательности. Стенной сейф открылся, узнав прикосновения ее пальцев. Тори вынула папки и быстро просмотрела их. Все основные контракты и патенты сохранились, но личные документы Бирка исчезли.

Тори вернула бумаги в сейф и быстро закрыла его. Скользнув к двери, она убедилась, что поблизости никого нет. Ей не хотелось, чтобы кто-нибудь – особенно ее инквизитор – спрашивал, почему она имеет доступ к сейфу Бирка. Конечно, Тори могла бы ответить, что Бирк никогда не использовал сейф для чего-либо ценного, но такое объяснение прозвучало бы неубедительно даже для нее самой. Она подозревала, что Бирк оказывал ей подобные знаки доверия с целью увеличить контроль над ней, но не была уверена в справедливости этого вывода.

Тори нахмурилась, пытаясь вспомнить какой-нибудь документ в сейфе, который мог представить ценность для кого-либо, кроме Бирка. Регистрации Сильвии и Калема, не поддающийся чтению брачный контракт и старые торговые лицензии, выданные за много спанов до того, как Бирк обосновался на Стромви, едва ли обладали подобной ценностью. Вся необходимая документация членов Консорциума имелась в файлах прили; к тому же эти документы теряли значение со смертью обладателя.

Тори повернулась к дверному косяку и осмотрела датчики системы безопасности. Она коснулась одного из темных кругов. Тот был холодным и, очевидно, бездействующим. Тори произвела тщательный осмотр комнаты, касаясь каждого углубления, но нигде не обнаружила ни тепла, ни вибрации, ни других указаний на деятельность. Вспомнив восторженные обещания торговца-джиусетси, она скорчила гримасу. Дорогая система безопасности оказалась полностью отключенной, а ведь только сам Бирк мог вывести ее из строя.

Спустившись вниз в широкий восточный коридор, Тори заметила Талию, выглянувшую с лестницы большего сегмента второго этажа. Женщина-деетари прощебетала что-то неразборчивое и быстро повернулась. Тори окликнула Талию и шагнула к ней, но Талия схватила пачку белья и поспешила наверх.

Увидев, что ее явно избегают, Тори позволила Талии уйти. Шанс, что Талия даст связное объяснение своему поведению, был настолько мал, что не стоил попытки преследования.

Талия никогда не обладала ясным практичным умом своей сестры Гисы. Хотя Талия всегда сама подавала еду Ходжам, Гиса постоянно исполняла обязанности наблюдателя. Тори предпочитала не задумываться о причинах отсутствия Гисы этим странным утром.

Обеспокоенная бегством Талии и решив не возвращаться в патио, Тори вышла на лестничную площадку и свернула за угол в соседнее большое крыло, где коллекция роз Ходжа составляла музей достижений Бирка. Фарфоровые копии самых удачных гибридов цвели под светящимися шарами, имитирующими голубоватый стромвийский солнечный свет. Золотые призовые флаги конкурсов Консорциума выглядели поникшими и печальными.

Никакие грамоты и призы не упоминали о стромви. Нгури никогда не разрешал, чтобы его имя где-то фигурировало, а соплеменники следовали его примеру. Бирк достаточно охотно принимал на себя всю славу.

Однажды Тори упрекнула Бирка за несправедливость, но он, улыбаясь, ответил:

– Возможно, в своей жизни я и пользовался чужими успехами, но никогда ничего не отнимал у стромви. Никто не может взять у стромви то, что они сами не желают отдать.

Неожиданно проницательное замечание произвело тогда на нее впечатление.

Тори коснулась широких холодных лепестков розы «Золотое пламя», включив ароматизатор экспозиции. Она откинула голову и закрыла глаза, вдыхая густой фруктовый запах, ставший излюбленным ингредиентом парфюмеров-меквисти и своеобразной «торговой маркой» матери Тори в течение многих спанов. Дядя Пер приобрел две дюжины кустов «Золотого пламени» у Бирка Ходжа. Во время их посадки Тори впервые встретила Бирка.

Обычно Бирк свободно рассуждал об экономической важности торговли с влиятельными и богатыми соли вроде Пера Валиса. Тори не знала иных аспектов их совместного бизнеса, кроме роз фермы Ходжа. Она думала, что Бирк взял ее на службу, рассматривая ее близость к делам дяди Пера как явно полезную.

Как бы то ни было, если Бирк где-то спрятал свои «сокровища», как утверждал Арес, то, возможно, его амбиции простирались дальше, чем когда-либо предполагала Тори. Не исключено, что Бирк с самого начала знал о скандальном прошлом своей ассистентки. Быть может, ему было нужно нечто большее, чем дочь наложницы богача. Возможно, он хотел заполучить Мирель.

Чувствуя, как в ней пробуждается старая обида, Тори быстро отошла от витрины с розами и их одуряющего аромата. Задняя дверь не желала поддаваться, так как ей редко пользовались; сиреневые хлопья стромвийского лишайника усеивали ее обшарпанные края. Решительным толчком Тори распахнула дверь и шагнула в тенистый двор позади дома.

Несколько розовых клумб, менее упорядоченных, чем с парадной стороны, цвели на фоне диких фиолетовых зарослей Стромви. Среди естественного окружения цветы роз не казались такими яркими. Планы культивирования всех земель, окружавших дом Ходжей, так и не были завершены. Северная сторона музейного крыла возвышалась, словно шаткий бастион перед нетронутой землей планеты. Рядом с ней закрытое заднее крыло дома напоминало полузаброшенный курган, почти целиком похороненный под зарослями винограда.

Тори пересекла пустой двор в направлении ангара, прислушиваясь к каждому звуку помимо ее собственных шагов, но не услышала ничего ни в доме, ни в полях. Без щелканья стромви безветренная планета была очень молчаливым миром.

Кто-то приклеил защитную пленку на замок ангара, который сломал Джейс. Передняя дверь была плотно закрыта, зато боковая – распахнута настежь, и Тори поспешила к ней, охваченная внезапным жгучим желанием узнать, не вернулись ли вместе с младшими представителями семейства Ходж и корабли. При обычных обстоятельствах она никогда не попыталась бы воспользоваться кораблем без более опытного пилота рядом, но перспектива бегства куда бы то ни было пробуждала в ее сердце знакомое нетерпеливое предвкушение авантюры.

Едва Тори вошла, огни ангара ярко вспыхнули. Два наемных портовых судна мирно покоились на своих местах. Тянувшаяся с потолка механическая «рука» полировала обшарпанную поверхность ближайшего корабля широкими круговыми движениями.

Сначала Тори испробовала ближайшее судно. Оно проигнорировало ее попытки. Наемные корабли не предназначены для несанкционированного использования. Второе судно повело себя так же, и Тори раздраженно пнула его серебристо-зеленый бок.

– У вас затруднения?

Нервы Тори напряглись, пока она не узнала Джейса, прислонившегося к косяку боковой двери. Оттолкнув механическую «руку», Тори соскользнула с подножки корабля на пол.

– Можете вы проникнуть в какую-нибудь из этих жестянок? – спросила она.

– По закону – нет. Мой корабль все еще не объявился.

– Юридические тонкости сейчас не входят в мои наивысшие приоритеты.

Джейс улыбнулся, приподняв темную бровь.

– Теплая товарищеская атмосфера во время завтрака не позволила вам чувствовать себя как дома? – полюбопытствовал он. – А мне показалось, что Сильвия и Калем весьма успешно скрывают свое горе. Вам следовало остаться подольше. Пирожные были просто исключительные.

– Вы узнали что-нибудь полезное?

– Кое-что. Калем и Сильвия думают, что они находились здесь все время, хотя мы знаем, что это неправда. Харроу полностью сознает, что прилетел на ферму Ходжа только вчера. Ваш друг Арес достаточно умен, чтобы избегать столкновений со мной, хотя подозревает во мне лишь мелкого чиновника Консорциума. – Джейс прошел через ангар к Тори, держа руки в карманах пиджака Бирка, и остановился перед ней, наблюдая за работой механической «руки».

Рассерженная бесстрастностью Джейса, Тори щелкнула пальцами, чтобы отвлечь его внимание от работы.

– Я по-прежнему намерена покинуть эту планету, мистер инквизитор. Вы собираетесь помочь мне или предпочитаете гостеприимство Ходжей?

– Я собираюсь найти релавид, как уже упоминал, и это маленькое усилие должно предшествовать краже корабля. Кстати, последнее является не вполне тривиальной задачей, так как меня едва ли можно назвать опытным вором. – Он опустил взгляд с «руки» на Тори. – Если припомните, вы предлагали отвести меня к Нгине.

– Корабль мог бы упростить путешествие, – возразила Тори, не желая легко уступать Джейсу, – как вы, кажется, сами говорили несколько дней назад.

– Возражать с помощью моих же слов – не любезная, а в данном случае и неэффективная тактика. Недавние события изменили мою точку зрения. Цена корабля, мисс Дарси, – отсутствие уединения; к тому же это поставит меня в неловкое положение по отношению к нашим хозяевам и к моему временно отсутствующему союзнику Роаке. Я уже знаю, что вы прошли пешком расстояние от туннеля стромви, так что это не может быть слишком трудным путешествием для соли.

– Сейчас корабли здесь, но они могут исчезнуть снова, пока мы занимаемся вашими поисками и расследованием.

– Думаю, того, у кого релавид, вряд ли здесь позабудут.

«Спокойствие Сессерды на редкость заразительно», – отметила Тори.

– Скорее всего, нет, – согласилась она, чувствуя себя заинтересованной, а не является ли релавид сокровищем, которое ищет Арес. – Я отведу вас к туннелю, где оставила Нгину.

– Спасибо, – кивнул Джейс.

Он последовал за Тори в сад и молча зашагал рядом, рассеянно кивая и улыбаясь в ответ на любые замечания и вопросы. Тори пришла к выводу, что его внимание занято не ею. Впрочем, если он наблюдал за садом в поисках враждебных глаз, она не могла порицать его за бдительность.

Тори без колебаний вела Джейса к розовым кустам, окаймлявшим южные поля стромви. Она хорошо знала сады Ходжа и помнила тропинку, по которой вышла от искусно спрятанного входа в туннель. Однако уверенность покинула ее, когда она приблизилась к цели и увидела заросли винограда, которых не могла припомнить. Тори замешкалась лишь на момент, но Джейс тут же остановился.

– Вы запутались, – упрекнул ее он.

– Да. – Наклонившись, Тори осторожно просунула руку под виноградные лозы и коснулась теплой земли. – Этого винограда не было здесь вчера. Он выделяет густую клейкую смолу, которая еще даже не увлажнила почву.

Тори потянула ближайшую лозу, и усики легко оторвались от земли. Джейс попробовал сделать то же самое – виноград поддался без сопротивления.

– Где же выход? – спросил он.

– Думаю, недалеко. Он не может находиться более чем в трех метрах от вас, потому что я видела отсюда цветные тени того ряда роз. Я помню эти пять лилий, а они пустили глубокие корни. – В доказательство Тори потянула за ближайший стебель.

Джейс пустился в поиски, раскидывая ногами землю и раскапывая мягкие полосы пальцами рук. Чуть погодя Тори начала ему помогать. Она видела, что сомнения инквизитора усиливаются, но полагалась на свою память и знала, что вышла наружу где-то здесь. Однако поиски не увенчались успехом.

– Они перекрыли доступ, – вздохнула Тори, признавая поражение. – Должно быть, кто-то расспросил Нгину обо мне, а Нгури не пожелал, чтобы я приходила и уходила, когда захочу. – Она с вызовом встретила странный блуждающий взгляд Джейса. – Я говорю вам правду, инквизитор. Я рассталась с Нгиной здесь.

Вместо ответа, Джейс сел на покрытую мхом кочку, откуда начал свои поиски, и прижал обе ладони к земле. Он просидел молча целый микроспан, с закрытыми глазами и напряженным лицом.

– Слушайте меня, жители долины Нгенги, – зашептал Джейс голосом, в котором бились глубокие эмоции. Хотя сила убеждения не была обращена к Тори, она испытала ее в полной мере, почувствовав дрожь воздуха, превосходящую воспринимаемые соли звуки. – Вы знаете меня. Вы знаете, что я не ваш враг. – Он закончил серией ритмичных щелчков, которые могли бы исходить из горла стромви. Это была мольба о прощении.

– Они не могут вас услышать, – тихо сказала Тори, ощутив неожиданную симпатию к Джейсу. В этот момент он казался простодушно убежденным, что его вера Сессерды способна преодолеть все барьеры недоверия и страха. «Как говорил Бирк, Джейс Слейд – идеалист», – подумала Тори, слегка напуганная своим сочувствием к инквизитору. – А даже услышав, они не поверили бы вам, потому что вы соли. Они доверяли Бирку, а он предал их. – Джейс расслабил напряженные руки и внимательно посмотрел на Тори. – Стромви упрямы, как старый цепкий сорняк, – продолжала девушка, пытаясь улыбнуться, – и они либо доверяют полностью, либо не доверяют вовсе. Если они осудили всех соли, то ваши просьбы не заставят их изменить решение.

Джейс стер с пальцев смолистый мох и вытащил колючий лист из гладких темных волос. Он внимательно разглядывал стоявшую перед ним Тори. Солнечный свет придавал переливающимся глазам инквизитора металлический блеск, отчего он выглядел представителем «чужой» расы. Склонившись вперед, Джейс опустил руки на скрещенные лодыжки, где ремни сандалий из кожи луа стягивали свободно болтавшиеся штанины.

– Вы слишком проницательны, чтобы проводить жизнь, борясь с собственным прошлым, – сурово заметил он. – Война с собой – жалкая жизненная цель.

– Я не последователь Сессерды, – ответила Тори, удивленная его серьезностью, – и не нуждаюсь в советах инквизитора.

Джейс кивнул, но это выглядело скорее жестом покорности, чем согласия.

– Где же релавид? – вздохнул он, глядя в небо. – Нгина имеет хоть какое-то представление об опасности своей находки?

– Она знает, что это повлекло за собой смерть Нгои.

– Смерть Нгои – следствие его собственной вины. – Джейс заложил руки за голову. – Опасность наркотика ужасает, Тори. Когда семена начнут лопаться, наркотик отравит воздух. Реланиновое масло растворится в смоле и пропитает все формы жизни на этой планете. Сейчас «вахта смерти» охватила всех стромви. Возможно, мы уже опоздали.

Мрачное настроение Джейса обеспокоило Тори сильнее, чем его слова. Она отбросила лишенные корней виноградные лозы и села на теплую глинистую землю, глядя на своего инквизитора. Девушка коснулась материи, прикрывавшей его колено, разделяя искренний страх за мир и народ, которые были ей дороги.