сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 45 страниц)
Скажу, что мне было безумно приятно познакомиться с большинством из вас, узнать поближе) Я бы даже собрала нас всех в одном городе за ящиком виски, если бы этого было возможно)
Просто хочу, чтобы вы знали, что я вас всех очень люблю, моя родная Биленовская семья :)
========== Часть 29 ==========
Что? Что, чёрт возьми? Прошу?? Являешься спустя хрен знает сколько времени, ведёшь себя как ни в чём не бывало, травишь свои шуточки, а теперь вообще перетягиваешь одеяло на себя полностью и преподносишь это так, будто я сама попросила тебя меня трахнуть? Какой же ты всё-таки...
— Ох... — первое незапланированное созвучие, сорванное с губ, когда он резко стягивает с меня платье без бретелек. — Стой... — и как по накатанной, следом идёт и нижнее бельё, которое на этот раз ему, видимо, мешает. — Погоди... — ты вообще слышишь меня?
Вслед за лифом идут и мои стринги, которые он ловко стягивает и отбрасывает куда-то на пол, устраиваясь между моих ног и абсолютно не давая шанса даже на маленький перерыв.
— Твою же... — он не в духе медлить, он не целует меня, он даже не обращает никакого внимания на мою дрожь, а попросту выбивает почву из-под ног, отправляя в полнейшую нирвану одним своим языком, коим проходится меж моих половых губ. — Миронов... — губы сохнут, я зачем-то зову его по фамилии, закатывая глаза и уплывая в экстаз.
Его язык не прекращает своих движений. Он мягкий, чуть шершавый, влажный, блять. Его скольжение то вверх то вниз заставляет мелко дрожать, я даже понять не успеваю, когда мои пальцы успевают оказаться в его волосах. Своими коготками я практически впиваюсь в его волосы, требовательно раздвигая ноги шире, стоит ему задеть клитор. Точнее, не просто задеть. Обвести вокруг него острием языка, чуть вобрать в себя, а потом и вовсе начать нежно массировать смоченным большим пальцем, предварительно уложив горячую ладонь на низ моего живота.
Блять. Что же ты творишь...
— О Боже... — это звучит где-то у меня в голове. Я уверена. Или не совсем... Я чувствую, как его губы чуть растягиваются, а значит — я сказала это вслух. И возможно даже громче, чем ожидала.
Его рука постепенно смещается ниже, и к своему орудию этой невыносимой пытки он добавляет ещё и два пальца, постепенно вводя вовнутрь и начиная медленно растягивать меня изнутри.
Господь.
Остановись.
Ему даже смачивать их не приходится, ибо судя по ощущениям — простынь подо мной уже легко можно выжать, не прилагая на то особых усилий.
Плавными движениями он заставляет меня заходиться дрожью с каждой минутой всё больше, пока я не начинаю извиваться и подыгрывать ему всем своим нутром. Тело движется ровно в такт, и я практически насаживаюсь на его пальцы до упора, покуда ноющее чувство не накрывает меня целиком и полностью. Ноготки уже не отдавая отчёта скребут его затылок, а я начинаю судорожно сводить ноги, изнывая от сладкой истомы и от той силы, которую он прикладывает, дабы я всё ещё держала их раздвинутыми.
— Пожалуйста... — расскажи мне кто ещё пару часов назад, что я буду изнывать под этим блондином и практически умолять его войти в меня — в лицо бы рассмеялась. Но я сейчас я хочу этого сына дьявола как никого другого.
И расценил он мою жалобную просьбу, похожую, скорее, на мольбу, весьма правильно. Он быстро избавился от последнего, что на нём оставалось, и также быстро вернулся в исходное положение, нависая надо мной и наконец встречаясь взглядом с моими глазами, реальность в которых была где-то запредельно далеко. Я сейчас не здесь. Не в этом мире.
Задираю голову, а он медленно проходится языком вдоль по шее, немного двигаясь и заставляя почувствовать, как его член касается моих половых губ. Дразнит ещё, сучёныш.
— Ну же... — мало того, что я умираю от стыда, так я теперь ещё и изнываю от желания, расставляя ноги и чуть сгибая их в коленях, касаясь его бёдер.
А блондин только едва заметно прорисовывает дугообразную полоску на своих губах, находясь от моего лица слишком близко и издевательски нашёптывая.
— Попроси ещё раз.
Сволочь... Идиот... Придурок... Извращенец... Гад.... Ненавижу... Хочу... Будь ты проклят... Возьми ты меня наконец!
Но он по-прежнему по-идиотски улыбается, пропуская по моему телу токовые разряды, мученически приставляя свой набухший орган прямо к моему отверстию. Сука, мне дышать уже тяжело. От проникновения разделяют миллиметры. Нет... Один! Один блядский миллиметр! Я его уже практически ощущаю, но стойко молчу. Лишь ёрзаю под его телом, стараясь насесть на него самой. Не даёт. Снова улыбка.
Сволочь.
Кажется, придётся окончательно смириться с тем, что куда полезней подчиняться ему в вопросах, в которых он особенно хорош. А он, к слову, хорош во всём.
Блять, да вставь ты его уже! Иначе я просто истеку вагинальным соком и потеряю сознание от обезвоживания прямо под тобой!
— Прошу... — мне удаётся узнать, что мой подборок неконтролируемо вибрирует, а вместе с ним и язык, и зубы, которые друг на друга еле попадают, да ещё и кость поперёк горла встала, заставляя произнести это до жути простое слово чуть ли не по слогам, и к тому же с запинками.
Я бессильно моргаю, зачем-то округляя глаза и смотря ровно на него. Ладони ударяют по его груди, а я вдруг собираю в голосе всё своё раздражение, чуть ли не рыча ему в губы:
— Да хватит издеваться!
Кажется, это именно то, что он хотел услышать. Ибо в следующую же секунду он в мгновение ока меняется в лице, забирая мои руки и стискивая пальцами мои запястья в тугое кольцо. Резко прижимает их над головой, заставляя выгнуться и заполнить это глухое пространство мощным выбросом долгожданных эмоций, когда я наконец чувствую его в себе до полной потери с реальностью. Он твёрдый, горячий, он буквально разрывает меня изнутри, и я на уровне инстинктов сама начинаю задавать темп, ускоряясь с неведомой мне прытью и пытаясь высвободить руки, чтобы расцарапать его чёртову спину. Чтобы впиться в волосы, в бёдра, да куда угодно, лишь бы прикоснуться к разгорячённому телу. Но он держит. Держит с такой силой, что со стороны это выглядит, как принуждение. И я уже даже не пытаюсь понять, как сделать так, чтобы не сносило нахуй крышу.
— Боже... — снова стон, но я даже не знаю, обращаюсь я ко Всевышнему, или к тому, кто сотворяет с моим телом то, чего так отверженно желал самый потаённый участок моего сознания.
Об одном только прошу: не останавливайся.
Страсть нарастает уже не с каждой минутой. Борьба идёт на секунды. Каждой клеточкой я чувствую мощный прилив неведомых ранее сил, наконец-то высвобождая руку из его плена и залепляя ему звонкую пощёчину. Звереет. Чуть ли не вгрызаюсь в его шею, запуская пальцы в растрёпанные волосы и притягивая к себе, порываясь оставить на его коже след этой ночи и собственного поражения. Очередного.
Он практически вдалбливается в меня, заставляя стонать всё громче и сжимать под собой простыни.
Я практически на пике наслаждения, я уже чувствую подступающий жар завершающего этапа, и я обхватываю его ногами, прижимая к себе и задавая бешеный ритм всему этому воплощению похоти, сотворяемой нами до оргазма и судорог. Такое бывает, слышала, крайне редко, но к этому финишу мы приходим одновременно. К этой долгожданной разрядке, что заставляет его быстро извлечь из меня свой член и спустить куда-то на простыни, но всё ещё находиться сверху. Мы не отлипаем друг от друга, а просто находимся в таком положении ещё несколько минут, восстанавливая дыхание и приводя сердцебиение в норму. Хотя до нормы ещё очень далеко. По крайней мере, мне.
Постепенно возвращаясь из другого мира, я начинаю заторможенно моргать, всё ещё ощущая вес его тела. Его сбитое дыхание, его пижонский смешок, когда ему предоставляется возможным наблюдать, как моё тело всё ещё сводит, и как бесконтрольно вибрируют мои ноги, в то время как я хочу кинуться в него очередным колким словечком, но у меня зуб на зуб не попадает.
Требуется стальное терпение, чтобы не залепить ему пощёчину ещё один раз, но я держу себя в руках. И не только я...
Постепенно я начинаю ощущать свободу. От его рук. От его тела. Но не от его присутствия. Да я и не хочу... Хочу только сказать ему, что если ему вздумается пропасть ещё раз, то на моё снисхождение он может и не рассчитывать. Блять, как нелепо прозвучало то... Благо, какое-то странно ощущение подпирает под самое горло, и ничего сказать я сейчас не в состоянии. Наверное, оно и к лучшему.
— Пить не хочешь? — а ты как думаешь? На позывы к смерти от обезвоживания мой организм намекнул уже давненько. Хмурю брови. — Понял.
Он неторопливо роется в вещах, выискивая среди них свои боксеры и покидая комнату. Наверное, правильно будет последовать его примеру. Ибо вернувшие меня в реальность мысли подсказывают, что мы всё ещё в доме у Депо, и ему может очень внезапно приспичить зайти именно в эту комнату за какой-нибудь своей вещью. Чёрт бы его побрал.
Спускаю с кровати ступни, соприкасаясь с прохладным полом. Резко встаю, но лёгкое головокружение застаёт врасплох, а слабые ноги уводят обратно — в положение сидя. Что ж, 1:0 в пользу тела, минута на то, чтобы прийти в форму.
***
— Долго его нет. — Наташа искренне удивляется, лёжа в объятиях Депо, но тут же скованно улыбается. — Странно, правда?
— О-о-о-чень странно. — Тянет Артём, делая невозмутимое лицо и слегка приподнимая одну бровь.
— Может, отношения выясняют? — Нэт произносит это не просто с издёвкой, а, скорее, с саркастической усмешкой, продолжая пялиться в экран, но абсолютно теряя сюжетную линию и переставая понимать, что происходит в фильме.
— Да. Наверное просто поговорить решили. — Брюнет подхватывает эту волну, заумно пялясь на плазму и понимая, что упустил к чертям последние события фильма.
— О Боже!
Спустя минуту тишины из соседней комнаты доносится женский стон, но Нэт с Артёмом никак не реагируют, просто поджимают губы, выдавая друг другу заключение.
— Кажется, она решила прибегнуть к помощи высших сил. — Констатирует Депо.
— О да, она всегда была такой суеверной...
Не в силах больше продолжать эту Мхатовскую игру, парочка заходится в негромком смехе, расплываясь по матрасу, пока рука Артёма не находит пульт, выключая телевизор к чертям и резко разворачиваясь, подминая Наташу под себя.
— Потягаемся с ними? — в глазах отражается раскат молнии, на секунду появившейся за окном, и он быстро задирает платье девушки, припадая губами к груди и постепенно спускаясь всё ниже. — Будь сегодня погромче.
***
Собирая по полу все предметы своего гардероба, мне в голову вдруг приходит мысль, что простынь эту желательно забросить в стирку как можно быстрее. И при этом постараться избежать вопросов Артёма. Хотя, что я ему скажу? Выясняли отношения с пеной у рта, и вот эта пена забразгала простынь? Ага. Как же... Артём же у нас хронический дебил и ни о чём не догадается. Ладно, хрен с ним. Разберёмся.
А ведь за отсутствием часов я даже не знаю, сколько сейчас времени. Не знаю, было ли нас слышно за закрытой дверью. Я не знаю даже то, какого чёрта я сейчас стою посреди комнаты и снова погружаю свой мозг в вопросы, на которые не знаю ответов.
— Сок апельсиновый нашёл. — Господь, тебе бы в сыщики. — Даже льда туда кинул.
Он заходит в комнату, закрывая за собой дверь и запирая её на замок. Я уже было хочу возмутиться, но он снова предугадывает мои мысли, оповещая о том, что из соседней комнаты сейчас звуки, похлеще наших, так что Депо нас не побеспокоит до завтрашнего дня, как минимум. Ну, хоть какое-то облегчение...
— Спасибо. — Как только он оказывается близко, я принимаю стакан из его рук, опустошая практически залпом. Последний глоток, и я отставляю стакан на подоконник, позади себя.
А Миронов всё ещё стоит, всё ещё рядом, зачем-то смотрит мне прямо в глаза, словно пытаясь что-то сказать. Точнее, пытаясь заставить меня понять, догадаться о чём он думает.
Но мысли о завтрашнем дне, да и не только, напрочь вытесняют из моей головы всё остальное. Ведь завтра я снова буду отнекиваться от Наташи, придумывая очередное оправдание сегодняшней ночи. Буду стараться избегать разговоров Артёма, который давным давно и сам всё понял. В завтрашнем дне будешь и ты, как напоминание о том, что наши истинные желания иногда расходятся с навязанными обществом стандартами, а правила существуют лишь для того, чтобы их нарушать. Пускай эти правила даже являются нашими собственным.
Это уже не имеет значения. Мне больше нет смысла отрицать очевидное, и нет смысла игнорировать всё, что происходит. В том числе и тебя. Ведь мне от тебя никуда не деться, ты чётко дал это понять. Понять, что ты не оставишь меня в покое, хоть он мне не так уж и нужен, если разобраться... И, видимо, черта фальшивого отрицания между нами наглядно стёрта, а я теперь связана с тобой ровно настолько, насколько ты этого захочешь. По рукам и ногам.
Комментарий к
Я уезжаю, но я обещаю вернуться) Перед отъездом хотела выспаться, но что-то мне не позволило, и невидимые силы подняли, усадили за ноут и заставили писать.
Родные мои, спасибо вам за поддержку и любовь.
Ваша Билен❤
========== Часть 30 ==========
Это утро первого января унесло меня лет так на пять вперёд. Обычно мы с нашей компанией только ложились спать в это время, болтаясь где-то по заснеженным улицам. Напевая песни, бросаясь петардами, или распивая шампанское прямо с горла — это было не важно. Однажды мы как-то даже умудрились завалиться в чей-то дом и устроить там самый настоящий пиздец. Как сейчас помню, проснулась я тем утром нового две тысячи пятнадцатого оттого, что кто-то тычет в меня сковородкой. Минуты через две только глаза открыла, а всё это время спящей притворялась. На удивление, я тогда себя на полу возле кровати обнаружила. А на самой кровати спала Нэт. И её поза говорила о том, что спать она в ней вовсе не собиралась. Чувство такое было, что она растяжкой занималась. А потом в какой-то момент поняла, что устала настолько, что в этом аттитюде больного лебедя сон кажется не такой уж и плохой идеей. Но вернёмся к сковородке. Одна девочка из параллельного класса, с рыжими косичками и в шапке Деда Мороза, тыкала в меня ею, пытаясь свести в кучу глаза, дабы сконцентрироваться.
— Блинчики будешь? — это было единственным, что она могла говорить.
И ведь девчонка тогда ни грамма не была расстроена тем фактом, что её воображаемые блинчики ни черта не задались. И нет: тот факт, что она всего-навсего перепутала подсолнечное масло с машинным, никакой роли не играло. Но мне было настолько похуй, что не жаль даже было хозяина дома. По-моему, это была чья-то дача.
Но не суть.
Это же утро кардинально отличалось от других.
Не было похмелья, не было продолжения пьяного угара, не было шумной компании и пробежек до аптеки за анти-похмелином и минералкой. Чёткой картинкой из прошлого осталась лишь Наташа, дополняющая нашу новоприобритённую компанию, которая и собралась сейчас на кухне за столом. Чаю бы ещё всем налить, и в домино сыграть. Потом можно будет смело выпить по стопочке и отметить уход на пенсию.
Как я уже упомянула: головной боли не было. Причём не было во всех смыслах.
Принятое вчера спиртное не отзывалось вовсе, а проблески томления, которые трепали душонку в ожидании колких подначивающих взглядов Наташи и Артёма испарились вовсе, не напоминая о себе. Даже в тот момент, когда скорое пробуждение собрало нас всех на кухне по приглашению сушняка. Да, он был единственным напоминанием о том, как было хорошо прошлой ночью. Ну, не совсем, чтобы единственным...
Второе такое напоминание щеголяет сейчас с голым торсом возле столешницы, стараясь не рассыпать мимо стакана несчастную пачку кофе три в одном под нервозное "Да блять!". А ещё эта его идиотская фишка ходить со спущенными чуть ли не до колен штанами, представляя всем на обозрение свои трусы. Интересно, это только ему идёт весь этот распиздяйский стиль и даже лохматая грива, которой он постоянно мотает из стороны в сторону, сдувая пряди со лба и матерясь, или во мне сейчас говорит запавшая на его властную натуру идиотка, краснеющая, стоит ему оказаться ближе, чем на полметра или же просто облизнуть в моём присутствии губы?
Сименс, нахуй ты такой?
— На задницу мою глазеешь? — он не оборачивается, просто продолжает возиться с пакетиком, наконец выигрывая в этой неравной схватке и заливая всё это дело кипятком.
Не знаю, зачем я так резко вздрагиваю, ещё и голову отворачиваю. Будто не при делах сижу. Хотя какого, собственно, хрена? Я могу пялиться куда угодно, и когда угодно. Могу хоть шлёпнуть по этой его заднице так, что отпечаток моей ладони останется!
Шучу, конечно.
Ничего на ней не останется.
