сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 45 страниц)
— Разделимся. — Артём наконец регенерирует мысль, доставая телефон. — Я позвоню Даниэлю, он парней подтянет.
А Сименс молчит. Просто кивает, не меняя гримасы и покидая квартиру.
— Я пойду с тобой! — Нэт вдруг хватает Артёма за руку, умоляюще глядя тому в глаза, но парень лишь ухмыляется, кивая.
— Зачем? — а ведь действительно, зачем? — Будь с Линой. И положись на меня.
А выбора у неё, собственно, нет. И не было. Точнее, право на голос она потеряла, когда её тылом стал Депо. Её мозгами. Её настроением. Всем.
Выйдя из подъезда, он кинул ключи от машины Миронову, и без слов понимая, что ему нужней. Что если кто её и найдёт, так пусть это лучше будет он.
Скулы блондина всё ещё сводит. Человечность будто выключается, пространство перед ним расширяется с неимоверной скоростью, а сам Миронов, вставляя ключ в зажигание, чувствует каждой клеточкой прогрессирующий рост адреналина, что льётся по венам. Глаза сверкают как-то страшно, будто за ними еле держится его второе я, готовое разнести всё вокруг себя к чертям собачьим. Нога жмёт на педаль газа до упора.
***
Бессмысленные круги по городу невротизируют. Через приоткрытое окно блондин выбрасывает очередной окурок, пребывая в какой-то прострации и смотря на дорогу сквозь поселившийся в машине смог.
Он никогда не принимал раздражающие факторы, устраняя их, едва они поспевали заявить о себе. Никогда не был раздражён чем-то настолько, как сейчас. Выбивало не только предательство когда-то бывшего друга, но ещё и то, что в этой ситуации он абсолютно бессилен. Впервые ему оказалось что-то не по плечу. Кусая ногти, он со всей силы бьёт по рулю, ругая самого себя, что отложил разговор с Максом на следующий день. Ведь он и подумать не мог, что этот живучий ублюдок посмеет показать клыки. Вечно тихий, вечно на втором плане, вечно в своих мыслях. Зря они его недооценивали.
— Тварь!!!
Ладонь лупит по рулю ещё несколько раз, и машина со свистом пролетает на красный. В какой-то степени, фортуна сегодня на его стороне. Практически пустые дороги лишь благоприятствуют, позволяя в этот вечер вершить его вседозволенности.
Улавливая боковым зрением разворот на тропинку, Миронов поворачивает руль, проезжая через какой-то лесок, пока не выруливает на разбитую дороги вдоль реки. Маленькие камешки летят из-под колёс вместе с пылью, а Глеб, вглядываясь в свет дальних фар, старается разобрать путь, пока глаза не замечают впереди невысокий мост. Глаза сужены, зрение сосредоточено, и на мосту он замечает автомобиль. Резкий звонок.
— Нашёл что-нибудь? — Депо отвлекает, но его взгляд всё ещё прикован к находящейся на мосту машине.
— А ты?
В это время, стоя в окружении Дэна и ещё двоих людей, Артём держит за шкирку Максовского брата. Тот же еле старается сдержать позывы, дабы не сорваться на слёзы. Как-то не по-мужски.
— Мы пытаемся добиться какой-нибудь информации от малого, но он ничего не знает. — Депо сжимает ворот мальчишки сильнее, заставляя смотреть в глаза. — Ну, по крайней мере мы ему объясним, что воровать чужие вещи нехорошо.
Вызов сброшен.
Миронов откидывает мобильник на соседнее сидение не глядя, подаваясь ближе к рулю и вглядываясь на освещённый парой фонарей мост.
Он всё ещё не двигается с места, пока их свет в помутнённом сознании не маячит перед самым носом, заставляя увидеть до жути странную картину.
Дверь машины резко отпирается, и из неё вылетает силуэт. Выпадает, если быть точнее. Просто выпадает на пятую точку, отмахиваясь ногами от появляющейся следом тени. Заурядная потасовка перерастает в бой, пока Миронов отчего-то смотрит на это с каким-то замиранием, от чего становится невыносимо душно. Дрожь в теле нарастает, покуда сквозь отступающую тьму дерущиеся в неравном весе два силуэта вдруг не проявляются через завесу тумана, и он отчётливо видит тех, кого так долго искал. Контуры их тел отражаются в его глазах смазанной рябью, пока более массивная фигура не берёт верх над этой схваткой, сталкивая своего оппонента за перегородку моста.
Он стоит там ещё где-то с пять секунд, видимо, не до конца осознавая, что произошло по случайности, покуда Миронов не включает вдруг доколе приглушённые фары, заставляя мужскую фигуру вмиг покинуть место, залезая в авто и трогаясь с дороги с бешеным визгом.
Блондин не знает, какого хера паралич завладел его телом на эти минуты, но он быстро ориентируется на местности, вжимая тапку в пол и срываясь с места, подъезжая всё ближе.
По тормозам.
Он вылетает из машины, бросаясь к еле освещённой луной реке. Бегая глазами по водной глади, он старается отыскать её силуэт, пока взгляд не цепляется за тело, плывущее по мирному течению. Будучи в одежде, он с разбегу врывается в холодный поток, отплывая совсем немного и хватаясь рукой за чёрную толстовку. Распластанные по воде светлые волосы прекращают своё движение вдоль реки, когда он тащит тело Нины к берегу, соображая как никогда цепко.
— Нина! — он трясёт девушку за плечи, впервые испытывая то, что называется страхом. — Клянусь, я убью тебя, если ты не откроешь глаза! — заливаясь каким-то истерическим ором, он уже не успевает различить, какого хера влага с глаз не отступает.
Он как-то ненормально выдыхает лишь тогда, когда Нина вдруг резко заходится кашлем, резко приподнимаясь и выплёвывая речную воду.
— Блять... — мозг отказывается соображать, особенно в тот момент, когда он стаскивает с себя куртку, пытаясь укутать блондинку.
Не обращая никакого внимания на то, что его вещи абсолютно такие же мокрые, он набрасывает вещь ей на плечи, лихорадочно прижимая к себе и не находя нужных слов.
— Просто дыши, ладно? — блондин шепчет ей в затылок, прикрывая глаза. — Не то тебе пиздец. Лично от меня. Поняла?
Но Нина лишь болтает головой, содрогаясь от холода и лёгкого шока, никак не находя в себе сил прийти в себя.
Соображая, Глеб тотчас берёт девушку на руки, донося до машины и укладывая на заднее сидение. Водительское же занимает, снова прокручивая ключ в зажигании, пока тихий голос не отвлекает, заставляя обернуться.
— Глеб... — едва слышно откашливаясь, Нина вытягивает руку, через мгновение ощущая тепло.
— Я здесь. — Только сейчас он видит ссадины, украшающие лицо. Поцарапанную шею, стёртые в кровь костяшки пальцев. — Здесь...
Всю палитру эмоций Миронов испытывает за несколько секунд, глядя в полуприкрытые глаза. Но их с лихвой хватает, чтобы в сердце что-то защемило, когда девушка пропускает пару созвучий сквозь содрогающиеся от холода губы.
— Где ж ты был...
Чёрствое доселе нутро оставило последний след в привычном характере поступков, прежде чем разрушающие принципы перемены заявили право на присутствие в его прежнем образе жизни. Напоминая себе, кем является, Миронов вооружается слабой улыбкой, включая печку на полную.
С нехотью отпуская её ладонь, он медленно укладывает пальцы на коробку передач.
Наверное, теперь впервые за несколько часов ему можно спокойно выдохнуть.
Сцепление.
Газ в пол.
Комментарий к
Всё, всё, не кричите. Да здравствует сон.
И синяки под глазами :D
Всех люблю безграничной любовью..
========== Часть 26 ==========
Когда эмоции перевешивают через край, я становлюсь неспособной рационально мыслить. Да и рационально действовать, наверно. Учитывая то, что однажды я ринулась за сестрой в логово к трём шакалам. И спустя столько времени, четвёртый стоял прямо передо мной.
Помню только, что долго что-то кричала, старалась его всячески осадить, оскорбить. Помню, как заехала ему по лицу, когда он мерзко так скривился, доставая из кармана телефон сестры, прокрутив его между пальцами.
Агония.
Страх.
Безысходность.
Я первая начала его бить, или, скорее, добивать там, где уже постарался Миронов. А ещё я помню его злостное шипение, что-то вроде: "Я всё же получу своё", когда у него словно открылось второе дыхание. Он резко развернул меня, схватил, потащил к машине. Мои руки больше не в моей власти, а он ещё и умудряется открыть заднюю дверь авто, запихивая меня на сиденье. Повторное ощущение первобытного страха, когда он оказывается сверху, а в радиусе километра — никого. Снова начинаю колотить его, пока не получаю по лицу.
— Угомонись. — Он резко хватает за волосы, но я не успокаиваюсь, продолжая извиваться, пока он не тянется второй рукой к горлу, оставляя на шее болезненное ощущение от царапающего кожу перстня. — Миронов залижет твои раны...
Снова пытается раздеть, хватаясь за резинку моих спортивок, но я улавливаю момент, всего момент, когда он отстраняется, давая мне возможность быстро высвободить ногу и со всей дури вдарить ему по яйцам.
Дальше по инерции. Живо хватаюсь за ручку позади меня, открывая дверь и вываливаясь наружу. Кожа на ладонях в кровь. Он выползает следом.
— Чёртова ты сука!
Кидается, хватает за волосы, пытаюсь отбиваться. Ещё удар по его физиономии. Костяшки сбиты. Ничего не соображаю.
Он хочет снова затащить обратно, но я хватаюсь за перегородку, стараясь оттолкнуть, как вдруг одно неосторожное движение, и я лечу вниз.
Господь... Ну хотя бы, это прекратилось.
Бьюсь об воду, случайно заглатывая слишком много воды и как-то неожиданно для самой себя отрубаюсь, уплывая по течению.
Я не ожидала, что Макс прыгнет за мной, дабы завершить начатое. Скорее, его упорство было уже делом принципа, но я старалась в это не верить, покуда пришла в сознание совсем скоро, первым делом выплёвывая воду.
В глазах до сих пор мутно, чувствую только чьи-то руки. Меня кто-то держит.
— Просто дыши, ладно? — вот он, тот голос, что вернёт из мёртвых. — Не то тебе пиздец. Лично от меня. Поняла?
Поняла. Ещё как поняла. Даже не фокусируясь на том, кто рядом, я узнала бы этот голос из сотен, ведь именно он звал с того света.
Потом какой-то отрыв от земли, тёплая машина. А ещё его ладонь, в которой тепла больше, чем в долбаной Африке.
Потом рычание мотора, и дальше провал.
Следующая картинка — это Наташа, замершая подле меня. Она смотрела с присущим ей выжиданием, прихлопывая в ладоши, когда я решилась разомкнуть оба глаза.
— Нина! — ребячески подскакивает, радуясь, что со мной всё в порядке, а значит — будет кому на уши приседать, вместо того, чтобы тратить время на поиски новой подруги.
Пытаюсь усмехнуться тому, что только что произошло в моей голове, но болезненно морщусь, покуда боль застревает где-то под рёбрами.
— Эй... — взгляд с завороженного переходит на волнительный, а я постепенно наблюдаю, как за её спиной вырисовывается Депо, появляясь в палате. — Ты как?
— В норме. — Оповещая их обоих, я веду глазами за Артёма, как бы невнятно намекая, что должен быть ещё один.
— У него дела возникли. — Понимая, что меня интересует, брюнет незамедлительно отвечает, опускает глаза. Дела, значит?
Ладно, спасибо хотя бы на том, что жизнь спас. Хотя... что значит "хотя бы"? Если бы не он, я бы уже трижды подохла.
Но отсутствующий привычный покой в мимике Артёма меня немного настораживает, заставляя чуть приподняться и облокотиться спиной на подушку.
— Когда он вернётся? — я не знаю, что мне нужно спрашивать. Не думаю, что Депо выложит мне всё подчистую, как только я поинтересуюсь о роде его дел. Хотя, я, наверное, догадываюсь, о чём идёт речь.
Брюнет лишь жмёт плечами.
***
— Не поднимешься? — огибая здание больницы, Депо оказывается в небольшом дворике, подсаживаясь на скамейку к Сименсу.
— Не могу. — Отпивая несколько глотков светлого пива из заледеневшей стеклянной бутыли, Миронов смотрит куда-то вдаль.
— Знаешь, несмотря на всё её упрямство, думаю, сейчас она нуждается в тебе больше всего. — На неожиданное признание Артёма Глеб реагирует весьма скептически, скупо ухмыляясь.
— Сейчас... — ещё три глотка. — А завтра она снова вспомнит, что ненавидит меня?
— Дай ей время. — Сидя на спинке лавочки в пустом, безлюдном дворе, Депо чуть толкает Глеб, забирая у него бутылку и отхлёбывая приличную порцию. — Если ты с ней будешь...
— То я буду уже не я? — Сименс заканчивает предложение за друга, разворачивая к нему голову и оттягивая губы, смещая улыбку в левую сторону. — Ты ведь это хотел сказать?
Может это. А может и нет. Чёрт его знает, если честно. И как следствие, Депо пожимает плечами, как-то флегматично осознавая, что впервые за долгое время не находит ответа на вопрос вот так сразу.
— Мне нужно будет уехать на время. — Допивая остатки, блондин бросает бутылку в мусорку, чётко попадая.
— Мне поехать с тобой? — темноволосый осторожно интересуется, приподнимая бровь.
— Нет. Я справлюсь.
— Как знаешь.
— Извинись за меня. — Уже было порываясь встать с лавочки, брюнет настороженно оглядывается, немо вопрошая. — Мне пора.
Растворяясь под покровом ночи, Миронов покидает район, оставляя Депо с женской половиной. Он больше, чем уверен — его друг найдёт, что сказать. Ибо дар убеждения у него врождённый.
А пока он направляется от больницы всё дальше, шагая к трассе и ловя по дороге такси. Дожидается довольно быстро, усаживаясь в авто, называя адрес. Четверть часа, и автомобиль прибывает на место.
Глеб молча выходит, заворачивая в переулок и проходя примерно квартал. Топает к заброшенному дому, двигаясь строго по направлению к включённым фарам припаркованного авто. Рядом же, оперевшись на дверь, бородатый парень докуривает сигарету, прячась за капюшоном.
— Если бы ты знал, сколько сил мне приходится прикладывать, чтобы не раскрошить твоё ебло... — Сименс отчётливо рычит, хрустит шеей, пальцами.
— У нас осталось одно дело. — По десятибальной шкале уровень его спокойствия сейчас где-то в районе девятки, он молча стряхивает пепел себе под ноги, поднимая взгляд на блондина. — Мы его завершаем, а потом... — глаза встречаются с подавляемым яростью взглядом, но Глеб стоит по стойке, на расстоянии вытянутой руки. — Потом я раз и навсегда исчезаю из вашей жизни. И из вашей шайки. — Он как-то нелепо уточняет, но блондину сейчас не до этого.
Доставая пачку сигарет из кармана куртки, он щёлкает зажигалкой, подкуривая, и наконец обращаясь к Максу.
— Я за рулём.
Короткий кивок, Макс кидает ему в руки ключи. Двери синхронно захлопываются. Авто двигается с места.
***
В первый раз на моей памяти Артём что-то невнятно урчал, уходя от ответа и по итогу вообще шикая там, где должно было быть объяснение. И чем дольше он уходил от ответа, тем сильнее я настаивала, понимая, что лезу совсем не в своё дело. Но ничего большего мне от него добиться не удалось.
— У него дела.
Уже даже не припомню, сколько раз я слышала эту фразу. Эдакий универсальный ответ на бурю всего моего любопытства.
Но таким образом кончились и каникулы, и снова началась школа. Два места в нашем классе пустовали.
На переменах Нэт ворковала с молчаливым в мою сторону брюнетом, иногда пытаясь выведать у него чуть больше дозволенного, но была осажена. А иногда и меня пробирало до дрожи странное чувство, когда я психовала, сжимая телефон в руках и набирая его номер, но голос с того конца провода вечно вторил мне, что абонент недоступен. Ну ещё бы, недоступней некуда...
Где-то спустя пару недель я и ждать то практически перестала.
Точнее, этот вид я делала днём. А вечером, возвращаясь домой, закрывалась в комнате перед телевизором, укрываясь чуть ли не с головой в обнимку с Макалланом, который экономила, растягивая все эти блядские недели. Богом клянусь, я забуду о нём, как только с донышка упадёт последняя капля.
Нэт с Артёмом в моём вранье не нуждались — они всё прекрасно понимали. И в один из таких дней, пятницу, если быть точнее, мы снова заперлись у них втроём, располагаясь на матрасах перед огромной плазмой. Наступающая суббота сулила только то, что в мире триллеров мы можем зависнуть до утра.
Как я уснула — я не заметила.
Открыв глаза увидела только всё ту же плазму, только выключенную. Сопящих на соседнем матрасе Артёма и Наташу, сладко так, в обнимку.
Обречённо выдохнув, я постаралась улыбнуться, но получилось, честно говоря, не очень. Внутри метались два борющихся ощущения, отвечающих за то, что быть одной — вошедшая в привычку неизменность, и за то, что где-то глубоко дико болело, уничтожая меня от чувства того, что от души наживую оторвали приличный кусок. И если бы не эта охватывающая поражённые участки сердца парестезия, то можно было бы сказать, что держусь я очень даже неплохо.
Но судя по тому, что сейчас я зачем-то захожу в спальню Депо — меня смело можно обвинить во лжи.
