сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 45 страниц)
Медленно, словно с опаской, я открываю дверь. Вглядываюсь куда-то в район серванта, картинка размыта. Сейчас я не вижу того богатого алкогольного разнообразия, что обычно бросается в глаза первым делом. Я вижу стол, который задевает что-то внутри, отдаваясь лёгким уколом в воспоминаниях. В комнате открыто окно, но мне становится невыносимо душно. А ещё к горлу что-то подпирает, когда в глазах немножечко темнеет, и память словно в режиме видео воспроизводит мне тот день, когда я впервые оказалась к блондину настолько близко. Близко, тесно, жарко... И только теперь, со стороны, я вижу, ощущая, как манила эта тьма, и как нелепо и, наверное, смешно, я списывала это на алкоголь.
Мой взгляд медленно падает на кровать, которая, кажется, до сих пор пропитана следами той самой ночи, заставившей меня ненадолго выпасть из реальности. Убогой, скучной реальности, в которую на тот момент я была готова вернуться только с ним.
Встряхиваю локонами.
Уйди из моей головы...
Оцепенение спадает, тело обдаёт прохладой. Шаги к серванту.
А рядом... рядом шкаф со множеством полок. И такую коротышку, как я, разумеется привлекает самая верхняя.
На ней фотография в красивой рамке. Артём там в обнимку с Глебом. Улыбаются.
Встаю на носочки, пытаясь дотянуться хотя бы краешками пальцем. Ещё чуть-чуть. Немножечко. Самую малость.
Задевая снимок, а вместе с ним и подсвечник, я прицепом тащу и какую-то маленькую коробку, рухая со всем этим добром, что сыпется на меня сверху.
Правильно Миронов подметил однажды, но у меня не только ноги из жопы, но и руки.
А вот, кстати, и он. Смотрит на меня с фотографии своими блядскими глазами, широко улыбаясь и демонстрируя свои заточенные клыки. И зачем-то я его улыбку дублирую, только более скромно. Стоит опустить глаза, как этот снимок уже не становится центром внимания.
Выпавшие россыпью из коробки фотографии мирно лежат на полу в окружении каких-то документов. Каких-то ксерокопий, порванного письма и медальона. Быстро сгребая снимки в кучу, я поднимаю только один, таращась на него так, что, кажется, глазные яблоки вот-вот вывалятся.
А вижу я на нём улыбающуюся женщину в объятиях мужчины. Высокого мужчины. Худоватого такого, и светлого. Щуру глаза, и память резко переносит меня на несколько лет назад, заставляя вспомнить его очертания, каждую его морщинку, его улыбку, его запах.
Папа...
Такой молодой, такой улыбчивый.
Остаётся только выяснить, какого чёрта с этим всем помешан Артём, и что у него делает эта фотография? Барышню на фото я, к слову, вижу впервые.
— Что ты делаешь?
Совсем забывшись, я, видимо, абсолютно абстрагировалась, даже не слыша, как Депо зашёл в спальню. Он стоял возле меня, сверля недобрым взглядом и уже порываясь забрать снимок из моих рук.
Но я браво отпрянываю, вскакивая, прижимаю фото к груди.
— Зачем тебе это? — смотрю на него, выпучив глаза. Сейчас меня не пугает даже то, что его скулы начинает потихоньку сводить, а подбородок начинает отдавать лёгкой вибрацией.
— Тебе то что? — он быстро делает шаг, пытаясь вырвать у меня фотографию, но я снова отскакиваю.
— Что тебя с ним связывает?? — я уже как-то ненормально прикрикиваю, даже не соображая, чего ожидаю услышать. Но всё же продолжая тыкать пальцем в снимок на того, кто раньше был так дорог. — Отвечай!
— Это фото — и есть единственное, что связывает. — Он немного дураковато улыбается, а я стою в полном недоумении. То ли оттого, что решилась кричать на того, кто может меня уничтожить один взмахом, то ли оттого, что вдруг резко осознаю, что к его скорому ответу я была совсем не готова. — Это мой отец.
Комментарий к
А спонсор этой главы: Билен, ну ёб твою, ну ты вот не можешь спокойно чтобы, да?
========== Часть 27 ==========
Пребывая первое время в шоке, если его можно так называть, я просто стояла напротив Артёма с фотографией. На тот момент мне казалось, что они с Наташей успеют провести выходные, закончить школу, пожениться, улететь в отпуск, состариться, а я так и буду тут стоять. Со снимком в руке.
Благо, потирая сонные глаза, Наташа явилась довольно вовремя. Вяло поинтересовавшись, что мы тут делаем, она подошла поближе, встав между нами и немного застыв от ужаса, глядя всё на то же фото. Она знала, как выглядел мой отец, но судя по выражению её лица, новость о том, что он был также и отцом Артём — ей была в новинку.
Чуть помедлив с размышлениями, она решилась сменить фактическую локацию, отвела всех нас на кухню. За чашкой крепкого кофе как-то и думалось проще, и соображалось лучше. Я знала, что мой отец был той ещё кобелиной, но то, что мир настолько тесен, я предположить не могла. Это получается, сводного брата приобрела не только я, но и Лина?
А его лицо сейчас, кстати, говорит о многом. Он никогда особо не парился, какая бы тема его не касалась. Просто всё воспринимал, как должное. А каждую трудность — как необходимое. Но подобная новость, видимо, ненадолго выбила его из собственного панциря, под которым он прятал самого обыкновенного одиннадцатиклассника, в кои-то веке способного на эмоции. Сложив ладони на горячей кружке, он просто смотрел на густой напиток, соображал. Интересно, он сейчас думает о том, стоит ли нам пропустить эту новость мимо ушей и жить так, как жили, или же о том, как похитил однажды собственную сестру, дабы заманить другую сестру в ловушку и отдать на растерзание своему собрату? Блять, и опять я о нём...
Вон! Вон из моей головы!!!
Хотя, интересно, как бы он отреагировал на подобную новость? Наверное, это было бы чем-то вроде: "Бог мой, Депо, хорошо, что тебе понравилась Наташа, а не Нина, а то пришлось бы идти на митинг с плакатом "Я за инцест"!"
Пф, хочешь поймать Миронова хотя бы у себя в голове — нужно думать, как Миронов. Боже ты мой, я сейчас сама себе приятная, сижу с тупой улыбкой и, возможно, пониманием, что какую-нибудь колкую шуточку он по этому поводу всё равно бы отпустил.
Единственным решением, принятым этим днём, было пока что отпустить ситуацию. Дать, так сказать, друг другу время. И пока не говорить об этом Лине. В конце концов, тот факт, что наш отец любил членом потрусить в разных городах, не обязывает нас вот так сидеть и грузиться по этому поводу. Чёрт меня дёрнул, какого хрена я вообще полезла на эту полку? Ах да, за улыбкой одного идиота...
Выходные в их компании пролетели довольно быстро. Мы старались вести себя, как и прежде. Только изредка мне удавалось улавливать в свою сторону какие-то цепкие взгляды от Артёма, но он быстро исправлялся, как только отмечал, что был пойман с поличным. А ещё, мне впервые в эти моменты совсем не было интересно, что на те моменты творилось у него в голове. Вот как корова слизала всё моё любопытство, Богом клянусь.
Школа постепенно начинала становиться для меня местом, где можно нормально выспаться. Дома, засыпая перед телевизором, я наблюдала за каким-нибудь фильмом обычно часов до трёх, ибо чёртова бессонница наведалась ко мне в гости. И ночует у меня уже порядка двух недель. И после проведённой в кровати ночи, моя парта мне казалась безумно удобной, и абсолютно пригодной для сладкого сна.
Слеповатый преподаватель даже не замечал отсутствия двух учеников, чего уж говорить о моём мысленном отсутствии. Либо ему было наплевать, либо лень было перекличку делать, либо, он настолько погружался в свой исторический транс, что не видел ничего, кроме доски. Ну и второй доски, которая сидела прямо перед его носом с огромным вырезом на кофте.
Ещё один урок подходил к концу. И просыпаясь под его завершение, я ненароком так достала мобильник, проверила. Зашла в Вотсап, листая контакты и останавливаясь на одном. Открыла пустой диалог, упорно глядя в ту строчку, где рисовалось имя абонента и последнее появление в сети.
Три недели назад.
Я могу сейчас признать, что мне не по себе. Не по себе всё это чёртово время. Я даже испытала такое понятие, как волнение. Истинное волнение. Пыталась говорить с Артёмом, но один его вид убеждал в обратном — волноваться не о чем. Ведь будь с Мироновым что-нибудь серьёзное, Депо бы не ходил сейчас на уроки с откровенно похуистичным видом. Да и не думаю, что он стал бы утаивать что-то от меня. Не в его духе.
— Слушай... — 1:1 в пользу любопытства, — я, конечно, всё понимаю, но столько времени прошло, это как-то странно... — намекая, что исчезновение Сименса не похоже на норму, я стою перед Артёмом, одетая в свой самый глупый вид и непоколебимую тупость, стараясь скрыть за этим всем своё искреннее беспокойство.
— Соскучилась, что ли? — блять! Я тут, видите ли, переживаю, не случилось ли чего, а он ещё и подмигивать мне думает. — Я то думал, ты только рада будешь, если его заберут. "Навсегда", так сказать. — Пожалуйста, сотри с лица эту улыбку.
Я ведь вижу, что он делает. Отвечает моими же словами, кои я сказала тогда, в Мироновском доме. А то не видно, что меня волнует его пропажа. Даже не знаю, что волнует больше... То, в какой каше он сейчас может вариться, или то, с какой лёгкостью он вильнул хвостом перед моим лицом, стоило ему только пробиться в мою голову и начать наводить там порядок.
— Да похер.
Зачем-то рычу на Артёма, разворачиваясь и хлопая дверью класса. М-да... По моим действиям только и понятно, что мне похер.
Мне нихера не похер.
И этот сучонок это видит. И в открытую насмехается. Недо-братец, блять...
Ступор после этих мыслей. Впервые за всё с того дня время я подумала о нём именно этим словом. Нет бы по-братски взял да удружил, и поделился всей известной ему информацией!
Ха...
По-братски...
Подводишь, братишка.
Но тогда я только шикнула что-то себе под нос, кутаясь в шарф и отправляясь подальше от школы.
Прошло уже больше месяца, а я так до конца и не успела понять, какие всё это вызывает у меня чувства. Я, вроде как, расслабиться должна, что ли. Выдохнуть там... Время всегда подлечивало и потихоньку стирало из памяти людей. Под эту категорию и попала моя мать, правда без слёз я о ней вспоминать пока не могу.
А Миронов... Миронов остался в этой памяти каким-то снежным комом, который попросту растаял и исчез, стоило мне показать немного тепла. Да и что я за идиотка вообще? Парень наверняка поставил цель, выполнил её, сломав меня, и отправился покорять сердца других. А я тут что-то себе выдумываю, оправдывая его исчезновение какими-то там делами. Бред...
К слову сказать, весь этот альбом мыслей я прокручиваю, пока иду по школьному коридору. Я бы и шла себе спокойно, если бы писклявый голос не вызволил меня из рамок разговора с самой собой. Чёрт, так же хорошо наедине со своей шизофренией было...
— Сбежал от тебя парень твой? — В компании своих размалёванных кукол, Катя стоит с гордо поднятой головой, уткнувшись в меня взглядом.
— Отъебись. — Чёрт, я уже и забыла, с каким завидным постоянством раньше произносила это слово.
— Не трахал тебя давно, раз нервная такая? — просила же тебя, отъебись...
— Ты права, его тут нет. — Придерживая сумку, я останавливаюсь, разворачиваясь к ней и чуть-чуть поджимая губы. — Поэтому теперь некому будет оттащить меня, когда я буду выдёргивать одну за другой волосины на твоей тупой голове!
Сама поражаюсь, как быстро мне удаётся это сказать. И как, очевидно, дерзко, что эта девица с компанией своих швабр делают шаг назад.
— Иди сюда... — делаю ещё пару шагов, но как гром среди ясного неба между нами возникает Депо, заслоняя своей спиной мне вид на эту шайку.
— А лучше отсюда. — Преграждая мне путь, он лишает меня последней надежды на выброс адреналина. Точнее, я думала, что надрать задницу этой девице будет отличной разрядкой, учитывая обстоятельства прошлых дней. В которых был он.
"Да хватит! Исчезни из головы!"
— Раскроешь рот ещё раз — будешь иметь дело со мной. — Артём непреклонен, но под давлением его энергетики Катя затыкается, молча опуская голову и топая от нас куда подальше.
— Вау... — я пока не знаю, хорошо это, или плохо. С одной стороны — драки не будет, а с другой — я прямо моральный оргазм получила оттого, что королеву класса дважды опустили.
В первый раз её опустил, непосредственно, сам Глеб.
"Ты уйдёшь наконец из моей головы!?"
— Спасибо. — Всё же сухо благодарю его, продолжая дальше свой путь.
Хотя отчаянно хочется встряхнуть его за плечи и закричать, какого хуя он молчит? Какого не говорит мне ничего, хотя прекрасно видит, что я фактически сдуваюсь от нехватки информации! Мне нужна доза. Ёбаная доза приоткрытого занавеса, которая поможет понять, почему так? Почему, блять, этот гандон опять напоминает о себе, хотя сам об этом не подозревает? Почему заставляет снова меня брать в руки телефон, чтобы услышать, что он недоступен?
Стоит упомянуть, что за последние пятнадцать минут в дороге к дому, я слышу этот женский голос в трубке раз так сто. Ну, или меньше. Не веду подсчёт.
— Ну и нахуй тебя!
Телефон летит в стену, отбрасывая от себя батарейку и падая на пол. Так разбрасываюсь вещами, будто у меня этих телефонов целый чемодан под кроватью. Идиотка...
Но он хотя бы не подводит. Он продолжает работать, когда я собираю его в одно целое и нажимаю на кнопку включения.
Слава Богу.
За всем этим я, кстати, забыла даже посчитать, сколько времени уже Наташа живёт у Депо. Они периодически зовут меня к себе, но ещё чаще напоминают, что я могу приходить к ним, как к себе домой. А однажды Артём и вовсе поражает, когда ловит меня у школы. У курилки, если быть точнее. Его взгляд не несёт в себе столько спокойствия, сколько обычно. И этот вид воздушным путём перепадает и на меня, когда я, ещё не зная сути нашего разговора, зачем-то начинаю нервно дёргать веком.
— Нин... — к слову, он не просто зовёт, а за локоть останавливает. — С тобой можно поговорить?
Топая вслед за ним, как на эшафот, я уже молюсь всем Богам, что его чуть обеспокоенный вид не сулит ничего плохого. А он только продолжает действовать на нервы, заводя меня за школу и подкуривая, молчит.
Да скажи ты хоть что-нибудь?
— Паралич языка мне обычно незнаком. — Он наконец решается, но меня это пока мало устраивает. — В общем... Я не знал, как вести себя с тобой, но я хочу, чтобы ты знала — ты и Лина всегда можете рассчитывать на меня и на мою защиту. — А, вот оно в чём дело... — Думаю, ей пока говорить не стоит, просто будь осведомлена, — поднимает на меня глаза, откровенно удивляя, — я рядом.
Я была готова ко всему. Серьёзно. Но только не к такому. Точнее, я могла это видеть, но чтобы он озвучивал подобное — и в мыслях не мелькало.
Тем временем, ровно неделя оставалась до Нового Года.
Сидя в классе последние часы, я наблюдала, как мелкие снежинки за окном виляют в своём пьяном танце, то опускаясь к земле, то снова подлетая ввысь, уносимые лёгким ветром. Наверняка, когда мы все выйдем из этой школы навстречу зимним каникулам, земля уже будет расстелена белым ковром, что будет хрустеть под ногами каждого.
За спиной, краем уха я слышу ничем не удивляющие меня разговоры, что вся наша шайка-лейка соберётся в доме у Депо, отметить наступающий год. Который мне, кстати, обещали сделать весёлым...
Но обещание аннулируется, а тому, кто был за него в ответе, уже не место в моей голове. Просто воспоминание.
Последний в этом году звонок сопровождается радостным визгом, и орава моих сородичей рвётся на улицу, к лёгкой вьюге.
Пара снежков прилетает и в меня, и как всегда от Наташи, которая стоит за спиной Депо как бы не при делах.
К слову, снежком по голове получает и Депо.
И сквозь призму унылого настроя я всё же улыбаюсь, покуда эти двое вдыхают в меня живое, отвлекая, утаскивая за собой в пору, где каждый без каких-то там масок является обыкновенным второклашкой, которому приспело поваляться в снегу и закидать этот снег друзьям за пазуху.
В таком же духе не даёт мне времени на отдых моя Нэт, таская с собой по магазинам.
Наряды, украшения, подарки, различные продукты и прочие закупки, в том числе и алкоголь. А ещё мандарины. Несметное количество мандарин, запах которых я круглые сутки чувствую под носом.
И на этом носу, кстати, тридцать первое декабря.
Шайка аболтусов заполняет каждый квадратный метр Артёмовского дома. И рядом с его хозяином со своей ослепительной улыбкой красуется Наташа, вырисовывая шаги по дому в своём красном приталенном платье.
— Шампанского? — пробиваясь сквозь толпу, она подплывает ко мне, протягивая бутылку и предлагая наполнить мой бокал.
— С радостью. — Подставляю, когда она заполняет его до краёв. Но я не хочу. Ни шампанского, ни этих лиц, ни этого праздника...
Ровно через одиннадцать минут этот год кончится, и толпа начинает тихо складываться перед телеком, словно им интересны слова президента.
Не интересны.
Им до пизды.
Просто охота поорать циферки в обратном отсчёте. Уж эту их любимую традицию я выучила, времени было предостаточно.
— Вроде все собрались. — Придавленный узенькими бёдрами Юли мулат выглядывает в сторону двери, сумев различить сквозь весь этот галдёж несколько стуков. — Откроешь? — он обращается ко мне, как к самой крайней, которой не придётся пробиваться через толпу и идти по ногам остальных. — Тут не сосчитать всех, может приблудился кто.
Он снова отворачивает и утыкается в плазму, а я только пожимаю плечами, направляясь к двери со всё ещё полным шампанского бокалом.
Десять минут.
