сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 45 страниц)
— Это понятное дело. — Она едва успевает развернуться ко мне спиной, но останавливается вполоборота. — Надеюсь, вы с подружками там тоже будете. — Я вкладываю в голос даже излишнюю дружелюбность, улыбаюсь. — Просто в каждой тусовке должны быть раскрепощённые, разодетые как шлюхи девочки, напивающиеся в доску и вешающиеся на каждый член.
Кажется, до неё доходило, как до жирафа. Сначала она пыталась переварить услышанное, потом проанализировать наш диалог, потом выбрать подходящую для её размалёванной морды эмоцию, ну а потом, видимо, окончательно запутавшись в собственных двух извилинах, она вдруг нервно поджала губы, не найдя ничего лучше, как отвесить мне пощёчину.
— Словарный запас уже не в моде? — я не реагирую. Пока не реагирую. Но во мне уже запущен механизм, отвечающий за срыв.
Так и не найдя подходящих слов, она снова замахивается, но я быстро её опережаю, вцепляясь в волосы и заваливая на пол. По которому, кстати говоря, мы и начинаем кататься, как умалишённые, соревнуясь в количестве случайных ударов под чьи-то истошные крики:
— Драка!!!
Толпа постепенно собирается вокруг нас, но никто не решается разнять, поскольку долгое пребывание моих чертей под замком даёт о себе знать в полной мере. Я уже не просто наношу серию случайных ударов, таская её за волосы, я пребываю в какой-то агонии, царапая, выворачивая руки и швыряя при возможности о стену. И в очередной раз завалив её на пол, я наваливаюсь сверху, собираясь прописать под её блядским глазом смачный такой фингал, но неожиданное вмешательство приводит меня в ярость ещё больше.
— Отпусти! — чьи-то руки обхватывают сзади, и теперь Катя от меня всё дальше, что мне, честно говоря, не нравится. — Отпусти, блять! — я не на шутку завожусь, извиваясь и в какой-то момент даже удивляясь выдержке держащего меня человека. — Сука! Если сейчас же не отпустишь, сам получишь по морде!!!
— Ну давай посмотрим. — В шуме всё ещё возбуждённой толпы я слышу над ухом мужской голос, а потом — потом резкая смена картинки, заставляющая меня видеть лишь пол. К слову, я оказываюсь перекинутой через чьё-то плечо, и этот некто злит меня очень некстати, ибо непреднамеренная драка с Катей послужила мне нехреновым таким выбросом адреналина. Которого, замечу, очень не хватало.
— Да отпусти ты блять! — не прекращая болтать руками, я уже даже не кричу, я рычу. И он наконец скидывает меня, занося в какой-то пустой кабинет. — Ну ещё бы... — в нервозном смешке я закатываю глаза, ибо передо мной никто другой, как Сименс, собственной персоной.
— Ну так что? — он с вызовом смотрит, закрывая дверь. — Дашь мне по морде?
Признаться, меня даже в замешательство его вид приводит. Он не злится, не пребывает в удивлении, скорее больше в скрытой усмешке, и это очень бесит.
— Зачем ты нас разнял? — он правда думал, что я наброшусь на него с кулаками? — Если так переживаешь за свою персональную блядь, то какого хера ты сейчас не успокаиваешь её где-нибудь в туалете? — бурно жестикулирую, всё ещё не сумев отойти от вспышки гнева.
— Она не моя персональная блядь. — Чёрт, он ещё и начинает улыбаться, не скрывая этого. — А вот ты, похоже, за это переживаешь.
Он в открытую насмехается, явно упиваясь тем фактом, что объектом для своих кулаков я выбрала именно её — девушку, которая откровенно вела себя с ним, как пассия. Но чёрт дери, это просто нелепая случайность. Она сама нарвалась, нехрен было рот свой открывать. Да и я просто не могла промолчать. Или могла...?
— Просто не мешай мне... — мозговой штурм при повышенной эмоциональности мне даётся туго, поэтому всё, чего я хочу — это завершить начатое. Как баран я пру к двери, одержимая идеей разукрасить ей лицо, но до этой самой двери не дохожу, ибо те же руки откидывают меня от неё подальше. — Уйди с дороги!
Не знаю, что происходит, но все цвета перед моими глазами мешаются. Видимо, это работает как маленькая иголочка, которой ткнули в раздутый шарик. И просто БАМ. Я кидаюсь к двери и в третий раз, но меня не просто отталкивают, меня стискивают, стараясь перекрыть доступ к любым движениям. А я вырываюсь. Сильно. Мотая головой и стараясь задеть кулаками при малейшей подвернувшейся возможности. Кажется, я даже успеваю пустить в ход колени, окончательно потеряв голову и растворившись в нервном срыве, нахлынувшем так внезапно. Я кричу, бью его, пытаюсь освободиться и всячески изворачиваюсь, пока он мужественно выносит все мои попытки, просто крепко держа меня в руках. Голос мой довольно быстро срывается, сходя на какой-то истерический вой, так что со стороны мы сейчас наверняка выглядим как санитар и взбунтовавшаяся психичка, которой срочно необходима инъекция. Только инъекции нет. Есть время, которое он стоически даёт мне на выход из меня всего дерьма. До этого момента мне лишь хотелось выплеснуть это, просто проораться в каком-нибудь глухом лесу, да и попросту охватывало ебучее желание отпиздить воздух. Я и представить не могла, что из меня это всё может выйти тогда, когда я начищу кому-то морду. И ещё труднее было представить то, что пережить время после такового момента мне поможет именно он. Человек, как никто другой вызывающий у меня внутренние противоречия.
Но сейчас я просто стою, стою у стенки, вновь к ней прижатая его телом. Только не трепыхаюсь, а уже попросту реву, что есть сил, выливая все плоды своей истерики на его толстовку. Да и он молчит. Просто держит мои руки на всякий случай. Жаль, что это не может длиться вечно.
Кольцо его пальцев на моих руках постепенно слабнет, а он чуть отстраняется, стирая рукавом мокрые от слёз следы на моих покрасневших щеках.
— Психопатка. — Впервые слышу такую интонацию, и это немного пугает. Мне хочется улыбнуться, но я воздерживаюсь, поднимая на него взгляд и глядя в его глаза с притворным отвращением, всячески стараясь вспомнить, за что так сильно его ненавижу.
— Эй! — и снова гром среди ясного неба, только уже в лице Наташи. — Что ты ей сделал? — буквально врываясь в кабинет, она чуть откидывает от меня Миронова, с ужасом отмечая мой заплаканный вид. Блондин же, в свою очередь, недовольно закатывает глаза, но лишь на мгновение, будто стараясь не показывать желания продолжить наш эксцентричный момент до её появления.
— А вот и пропащая вернулась. — Опрометно возвращая свою пофигистичную непринуждённость на место, он разводит руками в стороны.
— Подумаешь, опоздала. — Я хоть и занята всё ещё своей нездоровой психикой, но меня настораживает тот факт, что моя Наташа оправдывается в своём опоздании перед человеком, которого, по её словам, иногда путает с пылью. — Пойдём отсюда. — Приобнимая меня, Нэт уже было хочет выйти, но в случае с блондином, уйти без его последнего слова — не лёгкое дело.
— Это вообще-то нечестно, ведь мы тут оказались только потому, что твоя подружка обещала дать мне по морде. — Вторая по счёту странность, когда его слова её останавливают. Господи, Наташа, ты то почему не можешь просто промолчать?
— Я вполне могу сделать это вместо неё, если тебе так не терпится быть униженным.
— Вот как... — то, что блондин закипает, я чувствую по его нарастающей в голосе интонации, но следующие его слова заставляют остановиться уже меня. — Ты смелость у Артёма одолжила, когда вы голые в его кроватке лежали?
А останавливаюсь я, потому что дальше попросту ноги не несут. Они каменеют, а вместе с тем, от услышанного каменеет и мой взгляд. Я таращусь на Нэт, наверное, вечность, ожидая, когда она фыркнет, плюнет в него, да всё что угодно сделает, но только скажет, что он просто идиот с непревзойдённой фантазией. Но этого не происходит.
— Наташ? — на миг ко мне возвращается дар речи, чего о моей подруге я сказать не могу. Проглотив язык, она медленно перемещает с меня взгляд на Глеба, чью улыбку мне не нужно видеть, чтобы сказать, что она есть.
— Упс. — И лёгкий смешок, как следствие. — Кажется, девочки, вам надо многое обсудить. — Чуть ли не вприпрыжку, он сходит с места, проходя между нами и подмигивая закипающей Наташе.
Я даже не знаю, хочу ли я слышать такое предсказуемое "Я всё объясню", ибо объяснять уже нечего. Её реакция — это ничто иное, как абсолютное подтверждение Мироновским словам.
Хотя нет... Я хочу! Я хочу это слышать. Я хочу знать. Хочу знать, Наташа, ограничилась ли моя потеря близкого человека лишь моей матерью?
Все уже давненько расплылись по кабинетам, из которых доносились отголоски бубнения преподавателей. Гармонично мешался с ними и шум дождя, не переставая тарабанившего по грязным окнам. Под тусклым светом грязной лампы, далеко не справляющейся с освещением коридора, мы стояли в объятиях воцарившейся тишины, пока непослушные ноги не увели меня с того места, оставаться на котором я почему-то больше не желала.
Хлопнув дверью, я направилась медленно вниз по лестнице, а потом и прямиком к выходу. Меня не волновали прогулянные уроки. Меня не волновал дождь. Возможно, меня уже и не волновало то, что звука Наташиных шагов я за собой не слышала.
Комментарий к
А спонсор этой главы — просьба, которую я озвучу вам, мои любимые, в следующей главе :D
========== Часть 17 ==========
— Да иду я! — обычно, спокойствие — это конёк Артёма, и по его недовольному лицу сейчас можно было понять, что его нервирует тот факт, что его пытаются нарушить. — Иду! — стуки в дверь не прекращались весь его путь со второго этажа. — Господи! Кто-то умер?!
Открывая и наконец прекращая звуки назойливых ударов по деревянной основе, он едва успевает отскочить, как Наташа вихрем проносится в дом.
— Катастрофа. — Ни полураздетый Артём, ни его недовольный вид, ничего сейчас не удосуживается её внимания. За исключением бутылки Мартини, за которой она шагает в кухню, не снимая обуви. — Чудовищная белобрысая катастрофа!!!
И глядя на то, что Наташа ещё даже ни разу не моргнула, делая несколько глотков прямо из бутылки с выпученными глазами, Артём легко повёл губами, опуская голову и пряча улыбку. О том, что произошло, догадаться было несложно.
— А он как будто ждал... Ему прямо не терпелось это всё рассказать при ней! Чёрт! — нарочито сбрасывая с себя кардиган, Нэт всё-таки вспомнила о существовании стаканов. — Я вообще удивлена, как он смс-ку ей не послал с детальным рассказом о том, чем мы тут с тобой занимаемся!
Скупость на длинные высказывания была второй его изюминкой после спокойствия. Распыляться в словах о том, что непременно научит Миронова держать язык за зубами он не собирался и подавно. Наоборот. Этот язык нужно иногда вынимать. И, желательно, вовремя, дабы не происходило подобных ситуаций.
— У меня только один вопрос. — Подходя к усевшейся на боковине дивана Наташе, брюнет медленно опустился рядом на корточки. — Какого чёрта ты здесь делаешь? — Но заметив, как девушка недоуменно пялится, не спешил объяснять, заставляя её мозг работать продуктивнее.
— Ты прав... — погодя несколько минут, она начала соображать, сводя брови к переносице и метаясь зрачками от стакана к Артёму.
А ведь действительно, он прав. Какого чёрта она не пошла за Ниной, а припёрлась сюда? Чего ждала? Поддержки? Очередного доказательства того, что без его помощи ей уже и шаг сделать сложно? Единственное, что она отказывалась понять — это почему сразу же не пошла за подругой, а решилась лишь на один звонок по пути к Артёму, который, кстати, был успешно проигнорирован.
— Ты прав. — Она вторит самой себе, вручая стакан в его руки и надевая кардиган обратно. Один одобрительный кивок, и она переступает через порог его дома.
Топая до автобусной остановки, она ещё несколько раз звонит Нине, но всё бестолку.
Родная, возьми трубку.
Сообщение также остаётся без ответа. Звонок. Ещё звонок. Пока противный голос не сообщает, что абонент недоступен.
— Что я за дура...
Абсолютно не заботясь о том, что она не одна, и её разговор с самой собой могут услышать, Нэт зачем-то набирает этот номер ещё раз, пока и без того очевидное решение не приходит в голову.
Теперь она звонит Линаре, даже как-то облегчённо выдыхая, когда девчонка берёт трубку после второго гудка.
— Привет.
— Лина, солнце, дай трубку сестре. — Она даже не знает, что сейчас ей скажет. Главное — услышать её голос.
— Она буквально минут пятнадцать назад из дома ушла. Что-то случилось? — Да. Случилось. Её подруга — беспросветная дура.
— Не знаешь, куда она пошла? — вряд ли она отчиталась младшей сестре, но спросить стоило.
— Понятия не имею. — Лина задорно отвечает, без какой-либо обеспокоенности в голосе, словно старшая сестра и виду не подавала, что расстроена.
— Если появится — позвони мне, хорошо? — короткое "Окей" с другого конца трубки, и Нэт сбрасывает вызов, закрывая глаза и оставаясь со своими мыслями наедине. Остаётся лишь понять, куда она могла пойти.
И в голову, как назло, ничего не лезет. Хоть иди к Миронову и подключай весь его поисковой отряд. Хотя, если на секунду успокоиться, то можно представить, что она просто решила пройтись, и совсем скоро будет дома. Но с другой стороны, вдруг она решит что-то с собой сделать? Тогда, если Нэт не найдёт её, то будет винить себя всю оставшуюся жизнь за свою тупость.
Мобильник в кармане вибрирует, и брюнетка резко достаёт его из узких джинс, воодушевлённо, но вскоре разочарованно глядя на экран. Это не Нина. А всего лишь Артём.
— Есть успехи? — но Наташа только невнятно бубнит, вновь заставляя его быть своими мозгами. — Просто успокойся и иди домой. — Он серьёзно? — Вряд ли она захочет наложить на себя руки и оставить сестру одну из-за того, что ты передо мной ноги раздвинула. — Его слова звучат обескураживающе, строго и... отрезвляюще. А ведь и правда, если задуматься, то разочарование в близкой подруге — не повод, чтобы счёты с жизнью сводить.
Выдохнув, она не молвит ни слова. Просто кивает. Кивает в трубку. А Артём, в свою очередь, на ментальном уровне ясно это видит, сбрасывая вызов.
Спустя час он звонит снова, чтобы напомнить о той самой вечеринке, которая стала предметом спора между Ниной и Катей. И поначалу Наташа протестует, аргументируя это весьма логично и просто:
— Я оставляю свою подругу, забываюсь во вранье, а потом просто иду танцевать? Ты в себе там?
Но дар слова брюнета заставляет передумать по щелчку.
— А ты собираешься сидеть дома и горевать, накручивая себя до аневризмы? — кажется, она уже начинает привыкать, что моральная взбучка Артёма заставляет её прикусывать язык. — Предлагаю сидеть и накручивать себя в клубе, рядом со мной. Я тебе раны буду периодически проспиртовывать. — И, пожалуй, не обходится и без привычки того, что даже в сложной ситуации он может заставить улыбнуться своим строгим тоном.
Занимая себя неспешными сборами, Наташа чуть дольше обычного валяется в полной ванне, пытаясь избавиться от дурных мыслей. Медленно, будто плавая, ходит по комнатам с полотенцем на голове и с сигаретой в зубах, мысленно говоря родителям очередное спасибо за то, что так часто бывают в командировках. Неспешно наносит макияж, рисуя чёрные стрелки и выводя тушью чуть ли не каждую ресничку. Освобождает влажные волосы от полотенца, поджимая их и заставляя ниспадать лёгкими волнами. Остался последний атрибут — платье. Красное, приталенное платье из шёлковой ткани, подаренное Артёмом. Единственное, чем не получается вооружиться — это улыбкой. Нина по-прежнему недоступна, а звонка от Линары так и не поступало.
Такси уже ожидало возле подъезда, и Нэт неторопливо спустилась, усаживаясь в авто и называя адрес.
Паркуясь возле клуба, через стекло автомобиля она пока не находила никого знакомого. Вскинув бровями, девушка рассчиталась с водителем, покидая транспорт и двигаясь ко входу здания, манящего изнутри явными признаками веселья.
Не сказать, что такая атмосфера была для неё привычной, но брюнетка быстро сориентировалась, находя глазами Артёма и кошачьей походкой двигаясь к столику его компании.
Первое, что бросилось в глаза — это сидящая на коленях Даниэля Юля. И это, несомненно, не могло не радовать. Хоть для кого-то этот белобрысый не стал яблоком раздора. Кстати, о нём... Стоило Наташе приземлиться рядом с Депо, фигура блондина в следующую же секунду нарисовалась рядом с их столом.
— О Господи... — его появление в буквальном смысле заставило брюнетку быстрее взяться за алкоголь.
— Да Глеб меня зовут. — Этот доходяга ей ещё и подмигнул, глаза б её его не видели...
Выпив залпом стопку егермейстера, Нэт всё же задела его взглядом, отметив одну вещь: он не пребывал в своём привычном расположении духа, а выглядел, скорее, слегка взволнованным.
Садиться к ним не думал, только мельтешил перед глазами, стреляя со стола стопку за стопкой. Оглядывался, впоследствии и вовсе растворяясь в дёргающейся под музыку толпе. Ну и хрен с ним.
