Текст книги "За морем"

Автор книги: Беатрис Уильямс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 31 страниц)

– Да… Ну, фактически-то мне сто четырнадцать. Я же родился в 1895-м. – Он невесело рассмеялся. – Вот уж точно старик дитя совратил, верно?

– Похотливый ты растлитель. Уж прости, что пропустила твой день рождения.

– Сам виноват, избегал тебя, как последний дурак. Ну, по крайней мере твой-то я не должен пропустить.

– Пусть тебя не беспокоит: я терпеть не могу свой день рождения. Тебе бы вот понравилось родиться под Хэллоуин? Просто жуть. – Я вновь опустила глаза на паспорт, лежащий у меня на коленях. – «Место рождения: Лондон». Что ж, славно. Говорят, лучшая ложь – это та, что ближе всего к правде. – Тут меня разобрал смех. – О боже! Это ты тут на фото?

– Дай сюда, – выхватил он у меня паспорт.

– Ну, теперь мне полегчало! Если уж фотобудка смогла испортить твое лицо, что уж говорить тогда про этот вот кошмар! – Я показала Джулиану собственный паспорт.

Он глянул в него и улыбнулся.

– Видишь теперь, на каком чудище ты женишься? Ты уверен, что еще хочешь с этим связываться?

Мы оставили машину в паркинге в квартале от Бюро бракосочетаний. Когда Джулиан подошел к моей дверце, чтобы помочь мне выбраться, я протянула ему кепку с эмблемой «Янкиз».

– Ходи лучше инкогнито, мой Златовласка, – усмехнулась я, – если не хочешь, чтобы тебе снова позвонила журналистка с «Шестой полосы».

– Хорошая мысль, – натянул он кепку на голову.

– Постой-ка… – Я потянулась к его убору, чуть сложила козырек вдвое и, отступив на шаг, критически оглядела. – Ты все равно в ней сногсшибательно красив. Но таков уж, видно, мой крест.

Джулиан взял меня за руку:

– Пойдем. Сделаем это наконец.

В кои-то веки я смогла в полной мере оценить почтительное VIP-обхождение. Внутри, у боковой двери, нас уже ждали, чтобы проводить через пустое здание к небольшому кабинету, где клерк помог заполнить заявления и проверил наши документы.

– Бог ты мой, – тихо бросил Джулиан, снова заглянув в мой паспорт, – это правда ты? Или просто какой-то твой невменяемый двойник?

– Что ж поделать, – вздохнула я. – Я тогда проспала и забыла резинку для волос.

– Проспала?! Ты это серьезно?

– Я выхожу за комика, – пояснила я клерку.

Уже спустя двадцать минут мы вышли из здания бюро со свидетельством в руках. Джулиан взглянул на часы:

– Может, где-нибудь перекусим?

Мы прогулялись по Саут-Стрит-Сипорт, сели съесть по хот-догу на одной из скамеек вдоль пирса.

– Как чудесно быть наедине, – сказала я, вольготно откинувшись назад на скамье. – Ни тебе охранника, ни предупредительных друзей, ни семьи.

– Если откровенно, это и не дает мне покоя.

– А что такое? Почему?

– Потому что я пытаюсь уберечь тебя от угрозы, которой даже сам не понимаю. И меня это страшно нервирует.

Я опустила руку с хот-догом.

– Нервирует?

– Ты беременна, мы наконец поженились. Все сошлось в одну точку.

– Слушай, извини. Мне меньше всего на свете хотелось тебя во все это втягивать.

– Я не это имел в виду.

– А что тогда у тебя на уме? Может, ты передумал?

Запах хот-дога все вился у ноздрей, назойливый и тошнотворный.

– Конечно же, нет. – Джулиан испустил протяжный вздох. – Прости, дорогая. Ведь это счастливейший момент в моей жизни! Администрация Нью-Йорка выдала мне официальное разрешение жениться на женщине, которую я обожаю, которая носит мое дитя. И через каких-то двадцать четыре часа она будет принадлежать мне навсегда… С тобой все в порядке?

– Угу… Фу, это все из-за хот-дога, – отодвинула я его от себя подальше.

– От черт… Тебя сейчас стошнит… – Схватив свой недопитый стакан, Джулиан опрокинул остатки в водосток у тротуара и протянул мне емкость. – На-ка, возьми.

– Джулиан, я вовсе не собираюсь… О боже…

Потом он сходил выкинул стакан в урну. Вернувшись, сел рядом и убрал у меня со лба влажные волосы.

– Тебе лучше, милая?

– Угу… Я думала, у меня только утренняя тошнота.

– Это может накатить в любое время.

– Так ужасно и унизительно. – Я чуть помолчала. – А откуда ты настолько об этом осведомлен?

– Да это все вроде бы знают. – Джулиан поднялся со скамьи, протянул мне руку. – Может, немножко пройдемся? Должно помочь.

Я взяла его за руку и двинулась с ним рядом, ощущая в себе странную подавленность. Было прохладное утро, по небу медленно скользили пухлые густые облака, и воздух пронизывало ожидание близкой осени. Широкая Ист-Ривер неспешно несла свои воды вдоль почти что пустой набережной, обычно наводненной и приезжими, и вышедшими проветриться офисными тружениками. Справа от меня река омывала порт Нью-Йорка, где пристали на разгрузку и погрузку несколько буксиров и траулеров. Речной круизный паром двигался вверх по течению, и вдоль его изогнутых леерных перил толпились туристы, которые отчаянно изворачивались и тянулись с фотоаппаратами наружу, чтобы в наилучшем ракурсе снять висячую громаду Бруклинского моста.

– Давай обсудим завтрашнюю свадьбу, – подал голос Джулиан. – Ты бы хотела провести церемонию лишь для нас двоих или все же пригласить кого-то из друзей?

– О конечно, для двоих. Чтобы только ты и я.

– Но нам понадобятся свидетели, – напомнил он.

– Взять Эрика? О нет, забудь. Нужен кто-то, кого мы знаем.

Я устремила взгляд на массивные каменные основания моста, величественно вздымающиеся из воды, и от знакомых очертаний его сдвоенных башен с готическими арками меня охватило странное ощущение умиротворенности.

«Привет, Бруклинский мост! – улыбнулась я про себя. – А я готовлюсь к свадьбе».

– Не думаю, что ты согласилась бы позвать Джеффа?

Я нахмурилась.

– Я бы предпочла кого-то другого.

– Могу попросить Артура, – медленно проговорил Джулиан, – но, мне кажется, это будет несколько бестактно.

– В каком-то смысле да, – согласилась я. – Хотя, с другой стороны, ему все равно придется свыкнуться со сложившимися обстоятельствами. Так что, может, это не так уж и лишено такта? Или же мы можем пригласить Чарли.

Рассмеявшись, Джулиан радостно и энергично пожал мне руку:

– Лучше и не придумаешь! Мне очень нравится этот парень.

– Тогда я ему позвоню. Занятия у него, наверно, уже начались, но, думаю, он только обрадуется поводу лишний раз сдернуть. Можем позвать их в свидетели обоих: Артура с твоей стороны и Чарли – с моей.

Подавшись ко мне, Джулиан поцеловал меня в волосы.

– А потом? Полагаю, нам, наверно, надо бы устроить праздничный ужин? Можно пригласить твою семью. И Мишель с Самантой, разумеется. А еще я тут подумал, не попросить ли приехать к нам из Бостона Холландера?

– О, здорово! Отличная идея! Мне бы ужасно хотелось с ним познакомиться.

– Он тоже будет очень рад. Может, сделаем всем сюрприз? Не станем заранее сообщать, что это свадебный ужин, а объявим уже на месте? Я могу хоть сейчас уже задействовать «Аллегру».

На последних словах зазвонил его сотовый. Джулиан вынул его из кармана и глянул на экран:

– Господи, поверить не могу… – Он пристроил к уху блютуз-гарнитуру. – Лоуренс… Да, это правда… Да, я это сделал… Боюсь, я не волен делиться с вами подробностями… Да, это имеет силу в течение шестидесяти дней… Послушайте, мисс Мартинес, я понимаю, что вы просто делаете свою работу, но я очень вас прошу – в качестве личной услуги – покуда воздержаться… Если вы, по крайней мере, не станете упоминать никаких имен, оставив лишь догадываться, то, даю вам слово, любое наше официальное заявление будет опубликовано в первую очередь у вас. Да, премного вам обязан. Спасибо. – Наконец он вынул гарнитуру из уха, что-то бормоча под нос.

– Я так понимаю, нас раскрыли? – спросила я.

Джулиан сунул телефон в карман, сердито вперившись взглядом в тротуар:

– Причем шире некуда.

ГЛАВА 24

– Все на самом деле не так плохо, – утешила я Джулиана, – сегодня же понедельник. У воскресных газет куда больше тираж.

– Нет, это очень плохо, – возразил он. – Всякому, кто имеет к нам хоть какое-то касательство, не составит труда соединить концы с концами.

Зевнув, я откинулась обратно на подушки:

– И все равно это не конец света. К тому же мне казалось, мы, наоборот, старались привлечь к себе внимание.

– Но ведь не в день же моей свадьбы!

Я вновь посмотрела в газету, лежавшую у меня на коленях.

«Что же это за красавчик-хеджевик, который способен ненадолго отвлечься от спасения Уолл-стрит, чтобы узаконить отношения со своей соблазнительной невестой? Любовную парочку, что в последние недели охотно фотографировалась для прессы по всему городу, заметили вчера в внеурочные часы на выходе из Бюро бракосочетаний в центре Манхэттена со свидетельством в руках…»

– А ты никогда не говорил мне, что я соблазнительная! – шутливо укорила я его.

Улыбнувшись, Джулиан оперся коленом на кровать и наклонился меня поцеловать:

– Ты совершенно точно самая соблазнительная женщина из всех, что доводилось мне встречать.

– Мм-м. Ну, ты и сам… очень даже… – провела я пальцами по его плечу.

Он перехватил мою руку:

– Увы, моя радость. У меня сейчас миллион разных хлопот. Тебе еще что-нибудь принести? Как ты себя чувствуешь?

– Отлично. Спасибо за завтрак, – добавила я, взяв в руки кофе с английской булочкой-сконом, что принес мне Джулиан вместе с экземпляром «Пост». – Ой, погоди! – с сомнением посмотрела я на чашку. – Без кофеина?

Джулиан озадаченно застыл.

– Вот черт, я как-то не подумал. Давай сбегаю за другим.

– Не надо, прошу тебя. Ты же не мальчик на побегушках. Выпью, когда вернусь от врача.

Я посмотрела на часы. Было уже семь тридцать. Джулиан, как всегда, поднялся рано, как раз чтобы успеть сходить за газетой и оценить свои «потери».

– Когда мне надо быть готовой?

– Нас ожидают к полудню. Я по пути заберу Артура – он живет в квартале Саттон-Плейс, – а ты можешь привезти Чарли.

Я бодро скинула ноги с кровати, вставая, и тут же ощутила ужасный приступ тошноты.

– Господи! – простонала я и поспешила в ванную.

Джулиан подскочил за мной следом и встал за спиной, удерживая мне волосы.

– Ну что, получше? – спросил он, когда все закончилось.

– Жить буду.

Он протянул мне влажную махровую салфетку.

– Бедняжка Кейт, – с раскаянием произнес он. – Подумать только, что я с тобою сотворил…

– Я же сказала: жить буду. – Я протерла лицо и повесила салфетку на крючок для полотенец. – К тому же я бы все равно ни за что не отказалась ни от одной нашей ночи. Даже если б знала точно, на какую именно грешить.

Джулиан через силу улыбнулся.

– Эрик сидит внизу, ждет, когда ты будешь готова к выходу. Я к десяти вернусь. Успеешь собраться до одиннадцати тридцати?

– Думаю, смогу. – Я потянулась к нему и нежно погладила щеку. – Джулиан, мы правда сегодня поженимся?

Просиявшая на его лице лучистая улыбка, казалось, осветила всю комнату.

– Да, миссис Эшфорд, – кивнул он и, приподняв меня, поцеловал в губы. – Можете не сомневаться.

Джулиан хотел было вместе со мной отправиться этим утром на прием к врачу, но мне удалось уговорить его скоротать это время где-нибудь в другом месте.

– Мне сегодня не будут делать никаких обследований, – объяснила я. – Просто наскоро осмотрят и дадут список рекомендаций и противопоказаний.

На самом деле мне вовсе не хотелось привлекать к этому чье-либо внимание. Вдвоем нас непременно заметят входящими в отделение акушерства и гинекологии: Джулиан стал теперь слишком узнаваем, а мне вовсе не улыбалось, чтобы слухи о моей беременности дошли до родителей раньше, чем я сама их в это посвящу.

То ли я вообще была рада попасть наконец в связи с этим к врачу, то ли наивно недооценивала силу денег и известности, способную устроить визит в последние минуты до начала приема, – во всяком случае, мне показалось, что врач обходилась со мной куда любезнее, чем прежде. Я посетовала, что пропустила назначенные ею противозачаточные, пошутила насчет последствий (мол, «в следующий раз уже не пропущу, обещаю!»), и она приняла это без свойственного ей обычно самодовольного возмущения.

– Что же, я должна лишь вас спросить: рады ли вы этому? – многозначительно воззрилась она на меня.

То есть собираюсь ли я оставить зачатого ребенка?

– Ну, конечно, это была большая неожиданность, но мы уже с ней свыклись, – как можно тверже заявила я. – Так что да. Мы счастливы.

И тут меня начало трясти. Я как будто лишь только что в полной мере осознала этот факт: у нас будет ребенок. Мы, Кейт и Джулиан, скоро станем родителями!

Из клиники я вышла немного оглушенная, уже жалея, что не взяла с собой Джулиана. Эрик ждал меня снаружи – интересно, что он, глядя на меня, подумал! Если он вообще о чем-то думал. Во всяком случае, разговорчивостью парень не отличался.

– Думаю, не помешало бы по дороге домой где-нибудь остановиться и выпить кофе, – сказала я ему сиплым от волнения голосом.

Эрик с присущей ему невозмутимостью кивнул и препроводил меня в «Старбакс».

Я заказала ванильный латте без кофеина и спросила своего телохранителя, не желает ли что-нибудь и он. Эрик, как всегда, отказался. Взяв свой стакан, я в полуоцепенелом состоянии села за столик и принялась просматривать выданные врачом бумажки. Судя по всему, в ближайшие девять недель мне предстояло сделать УЗИ, сдать анализы крови и мочи; далее, отказаться от алкоголя, кофеина и «адвила», больше никакого тунца, печенки, мягкого сыра, никакого мяса средней прожарки, суши – и вообще ничего самого вкусного! Иначе говоря, если сложить все запрещенные продукты и те, от которых меня теперь выворачивало, получалось, что ближайшие семь с половиной месяцев сидеть мне на крекерах да основательно пережаренных стейках.

– Бог ты мой, кого я вижу! Кейт Уилсон! Какое совпадение!

Подняв взгляд, я обнаружила притворно лыбящуюся физиономию Алисии Боксер.

Надо сказать, лицо ее было совсем не то, что прежде. Показательное задержание Алисии по CNBC состарило ее на добрых пять, а то и десять лет. Улыбка сделалась куда более заискивающей, кожа обвисла, вокруг глаз прочно засели морщинки, хотя лоб и носил на себе следы ботокса в виде чересчур неестественной гладкости.

Под мышкой у Алисии виднелся экземпляр сегодняшней «Нью-Йорк пост».

– Алисия? – не веря своим глазам, спросила я.

– Могу подсесть за твой столик?

Я пару секунд подумала. Эрик тут же шагнул вперед и, вопросительно подняв брови, глянул на меня, как будто спрашивал: «Вам угодно, чтобы я перебил ей коленные чашечки, мисс Уилсон?»

– Ого! Это твой телохранитель?

– Ну да. – Я торопливо засунула бумаги в сумочку. – Что же, присаживайся.

Алисия поставила на столик свой кофе и уселась на стул рядом со мной.

– Как я уже сказала: просто потрясающее совпадение! – похлопала она ладонью по газете. – Это ведь о тебе речь? О тебе и Джулиане?

Я хотела было откреститься, но тут же поняла, что мне это совершенно ни к чему.

– Возможно, – ответила я, глотнув кофе.

– Ну что, вынуждена признать: ты победила. То есть я сильно тебя недооценила. И теперь моя жизнь летит ко всем чертям, а ты выходишь за миллиардера. Отлично!

– Алисия, я вовсе этого не хотела. В смысле разрушить твою жизнь.

– А я бы на твоем месте хотела.

– Ну, я же не ты.

Алисия даже рассмеялась.

– Что ты, конечно, нет! В общем, это, видимо, Господь Бог там, наверху, воздает всем по заслугам. И все достается Пегги Сью.^[61] – Она отпила кофе и на мгновение задержалась взглядом на газете. – А когда свадьба?

– Уж извини. Большой секрет.

– И у вас настоящая любовь?

– Настоящее не бывает.

– Поди ж ты! – Она откинулась на спинку стула и с любопытством посмотрела на меня, по-попугайски накренив голову набок. – Знаешь, в глубине души я даже за тебя, пожалуй, очень рада. Странно, правда?

– Все-таки я никогда не делала ничего такого, чтобы заслужить от тебя личную вендетту. Я не сговаривалась против тебя с Баннером, не уводила твоих клиентов – ничего подобного.

– Ну да, я, пожалуй, это знала, – кивнула Алисия. – Но я просто жутко разозлилась. Может, и сейчас еще злюсь. Хотя ладно, мне уже пора. Сегодня придут смотреть мою квартиру, а у меня там полный срач.

– Подожди секунду, – спохватилась я. – Знаешь, не хочу, чтобы это прозвучало как-то… Не знаю, но может, я как-то могла бы тебе помочь…

– Что, поработать у меня секретарем на суде? – зло усмехнулась Алисия. – Это ты так ехидничаешь, да?

– Послушай, мне бы не хотелось, чтобы ты это так поняла. В общем, знай, вдруг что-нибудь случится – может, я смогу тебе помочь.

Она с недоверием уставилась на меня. Как мне было ее винить – я и сама-то сильно подивилась тому, что вылетело из моих уст. Однако и мое увольнение, и устроенная ею подстава, и ложные обвинения – все это сейчас казалось таким далеким и незначительным. Мне уже стало жаль Алисию, попавшуюся в ловушку собственной хитрости. Испытывая лишь редкие, едва ощутимые порывы доброты, она теперь отчаянно пыталась пробиться на свет сквозь окутавшую ее пелену безнадежного мрака. Может, я и могла бы ей чем-то помочь. У меня-то все складывалось так потрясающе удачно. Меня согревала любовь Джулиана, я носила под сердцем его дитя. Так что, естественно, мне хотелось добавить в мир добра, каким-то образом привести в равновесие вселенские весы. Точнее, следуя этой логике, принести побольше блага. И искупление души Алисии было бы тут изрядным вкладом.

– Ну, мало ли, – скептически закатила она глаза. – Если что, я дам тебе знать.

Тут я вдруг кое-что вспомнила.

– Знаешь, Алисия, во всей этой истории один вопрос все не дает мне покоя. Уж не знаю почему. Что у тебя такое было на этого трейдера из «Саутфилда», что он согласился тебе подыграть? Что пошел против Джулиана?

– А, ты про Уорвика? Так он сам на меня вышел. Позвонил мне через неделю после того заседания с «ХемоДермой». Ты бы поверила?

– Уорвик? Джефф Уорвик?! Я считала…

– …что весь этот обвал устроил какой-то сопляк-трейдер? Окстись! За всем этим стоял Джефф Уорвик, детка. Он там правил бал. Так что на твоем месте я бы хорошенько прикрывала задницу. Он очень хитрая лиса, и ты ему, – поднялась Алисия из-за стола, прихватив газету, – ну, ни капельки не нравишься. – Сделав паузу, она хихикнула, словно ей на ум вдруг пришло что-то очень забавное. – Знаешь, для хорошей девочки из Висконсина у тебя редкостная способность заводить себе врагов. Бывай, детка, – подмигнула она. – Увидимся.

Я же осталась сидеть, в изумлении отвесив челюсть. Джефф Уорвик? Значит, за всем этим стоял Джефф Уорвик?!

Я знала, что он меня сильно недолюбливает, но чтобы пытаться меня раздавить? Фактически он вышел на Алисию и вместе с ней устроил мне подставу, едва не погубив этой сделкой и самого себя, и Джулиана, но он же должен был понимать, на какой идет риск.

Это если считать, что Алисия говорит правду. К счастью, я не обладала таким лживым и расчетливым образом мыслей, как она, но все равно и представить не могла, зачем ей могло понадобиться мне врать. Разве только ради некоего совершенно абстрактного зла. И хотя Алисия всегда была горазда сделать гадость, ей для того требовался какой-то меркантильный резон. Она не была патологической злодейкой и психопаткой.

Я в оцепенении поглядела на часы. Было около десяти утра, и это означало, что мне надо бы возвращаться домой и готовиться к выходу. К свадебной церемонии.

А потому я подавила в себе тревогу и поднялась, для успокоения попивая на ходу латте и с немалой благодарностью ощущая присутствие Эрика.

Мы спешно миновали несколько кварталов до дома Джулиана. Мозг у меня крутился на огромных оборотах, пытаясь связать концы воедино. То есть Джефф вызвонил Алисию и спланировал всю эту аферу всего лишь после единственной нашей встречи незадолго до Рождества. Что же могло вызвать у него такую мгновенную и глубокую антипатию? Непонятно. А когда в мае наши с Джулианом отношения возобновились, Джефф выслал мне книгу Холландера. Зачем? За что он меня так сильно ненавидит? Почему не хочет, чтобы мы были вместе?

Сбитая с толку, я так напряженно все это обдумывала, что, буквально наскочив на Уорвика на крыльце, на миг решила, что он мне привиделся.

– Джефф! Простите! – воскликнула я, отступив на шаг. – Я вас не заметила!

– Извините, – пробормотал сквозь зубы бледный Уорвик с не меньшей растерянностью, чем я.

– Вы встречаетесь тут с Джулианом, верно я поняла? – Я переправила почти опустевший кофейный стакан в другую руку. Эрик за спиной предусмотрительно сдвинулся на пару шагов.

– Да, хотел принести ему свои поздравления, – с откровенной иронией ответил Джефф.

– Послушайте, вы можете хотя бы попытаться порадоваться за нас? Мы правда любим друг друга. Ведь вы же считаетесь его другом.

– И все-таки, – взволнованно проговорил он, на каждом слове слегка выдавая родной акцент, – мне довелось узнать о вашем бракосочетании от жены, прочитавшей об этом в колонке светской хроники.

– Мы еще даже не сказали об этом моим родителям, Джефф. Это предполагалось сделать сюрпризом. Было бы забавно.

– Все же есть некоторые причины, по которым меня следовало поставить в известность.

– Ах, оставьте, – махнула я рукой. – Я все знаю, Джефф. Знаю, что вы на пару с Алисией спланировали всю эту коварную схему. Знаю, что именно вы послали мне книгу. Возможно даже, вы тот самый тип, что меня преследовал, что рылся в моих вещах. Вы совсем опутали Джулиана тревогами и опасениями – и зачем? Почему вы меня так невзлюбили? Я ведь на самом деле хороший человек. И я сделаю все, чтобы Джулиан был счастлив. Меня совсем не волнуют его деньги. По мне, так лучше бы они утонули на дне океана, честное слово.

Уорвик несколько мгновений изучающе смотрел на меня и наконец медленно произнес:

– Мне не нравится не то, кто вы такая, а то, какая вы.

– А, ну да! Я ж совсем забыла, что вы проплаченный член общества почитателей Флоренс Гамильтон. Да уж, простите, я – не она. Я это я – Кейт Уилсон из Висконсина, и я люблю Джулиана, и по какой-то абсурдной причине он, представьте себе, тоже меня любит. И мы делаем друг друга счастливыми. Так что извините, что я вынуждена вам это говорить, Джефф, но вам придется с этим как-то смириться.

При том, как отразились мои речи на его лице, оно, наверно, было высечено из гранита. Даже от резкого возмущенного клаксона такси в нескольких ярдах от нас Джефф всего лишь легонько моргнул правым глазом. Холодно промолчав в ответ, он отвернулся и сошел с крыльца, не удостоив Эрика и взглядом.

– Подождите, – окликнула я его.

Уорвик, уже поставивший свой начищенный до блеска ботинок на тротуар, остановился и наклонил голову в мою сторону.

– Мне правда жаль, что все так случилось. Несомненно, она была удивительным человеком. Я бы… Я бы, пожалуй, даже хотела ее поблагодарить… – выдала я вдруг, – что она отдала его мне.

На лице его вдруг появилось странное, недоуменное выражение.

– Флора тут значится в самую последнюю очередь, – отрезал он, помотав головой, потом развернулся и быстро ушел.

Что ж, важна была сама попытка. Как гласит одна давняя мудрость: держи друзей близко, а врагов – еще ближе.^[62]

ГЛАВА 25

На свадебную церемонию Джулиан прибыл за рулем своего темно-зеленого «Мазерати», по пути забрав Артура Гамильтона. Меня же доставил Генри на черном седане – с Эриком на переднем сиденье и Чарли на заднем, рядом со мной.

– Ни хрена себе! Я что, получается, у тебя типа подружки невесты? – откинулся Чарли на спинку сиденья.

Он чрезвычайно был польщен своей значимой ролью в нашей с Джулианом жизни, хотя, что касается моей жизни, я не очень-то понимала, чем он это заслужил.

– Только на моей свадьбе без ругательств, ладно?

– Какого хрена?! Ладно, шучу, – быстро добавил Чарли при виде моего лица. Он покусал губы, напряженно придумывая, что бы подходящее случаю сказать. – Отлично выглядишь, – сообразил он наконец.

– Спасибо.

Я в очередной раз критически оглядела свой наряд: хорошо подогнанное платье-футляр до колен цвета слоновой кости, с изящным широким вырезом горловины – не совсем белое, но и не беж. То, что надо для гражданской церемонии.

Тут Чарли расплылся в ухмылке:

– А ты, должно быть, в залете, да? Такая спешка!

– Заткнись, Чарли! – прошипела я, чувствуя, как краска заливает щеки.

Его улыбка враз улетучилась.

– Мать, ты чего, правда, что ли? Я же просто пошутил. Фигасе! – Он на всякий случай покосился на мой живот, точно в любой момент оттуда мог выскочить ребеночек. – Так вот чего тебя черти замуж понесли! Охренеть!

– Хм, Чарли… А можно не сквернословить?

– Прости, подруга.

– И вообще, это секрет, понял? В высшей степени секретная информация.

– Все, надежно, как в склепе. И ключ выброшен. – Он помолчал с минуту, потом спросил: – А можно я буду крестным отцом?

– Обойдешься.

Вместо того чтобы подвезти нас к зданию Бюро бракосочетаний, что мы посетили накануне, Генри подкатил к грязно-белым стенам городской мэрии, остановившись возле боковой двери, выходящей на Бродвей. Не успела машина остановиться, как Эрик быстро распахнул дверцу и буквально затолкал нас в помещение. Кто-то уже ждал внутри, чтобы сопровождать нас дальше, – весьма нетерпеливого вида господин, совершенно не похожий на обычного служащего мэрии. Он провел нас к площадке лифтов и оттуда по лестнице вверх, к роскошно отделанному залу ожидания.

– Мистер Лоуренс уже там, – сообщил наш провожатый, кивнув на дверь, и, когда мы подошли к ней, повернул ручку.

Передо мной раскинулась похожая на кабинет, просторная комната с высоченным потолком, где имелся лишь большой блестящий антикварный стол да пара стульев перед ним, похожих на страждущих у алтаря. Джулиан стоял у высокого тройного окна, беседуя с Артуром Гамильтоном и еще одним мужчиной смутно знакомого вида. Где же я могла видеть прежде этот профиль?

Когда мы вошли в кабинет, все трое повернулись, но все мое внимание было приковано к Джулиану, безукоризненно одетому в темно-синий, великолепно сидевший на нем костюм и белую сорочку. В его золотистых волосах переливался свет, сияющая лучистая улыбка не давала отвести глаз. Он выступил вперед и протянул мне руку. Едва я коснулась ладони Джулиана, его пальцы тут же крепко обхватили мои.

– А вот и наша очаровательно смущенная невеста, – сказал другой мужчина, и при звуке его голоса в мозгу тут же полыхнуло узнавание. – Начнем?

Все прошло коротко и без затей, без цветастых оборотов красноречия. Прозвучали простые, всем знакомые слова брачной клятвы, зачитанные мэром Нью-Йорка и повторенные каждым из нас искренне и убежденно: «Я, Джулиан, беру в жены тебя, Кейт…», и «Я, Кейт, беру в мужья тебя, Джулиан…», и «это кольцо как символ брачного обета…», и далее – «Властью, данной мне администрацией города Нью-Йорка…». И мы наконец стали мужем и женой.

Джулиан склонил голову и нежно поцеловал меня в губы, затем поднял мою руку и поцеловал в платиновое колечко, появившееся на пальце рядом с изящной алмазной полоской, что он преподнес мне в мае. Я даже как-то не подумала заранее о кольцах, но когда пришел мой черед надеть ему на палец кольцо, оно неожиданно появилось в моей руке и теперь сияло золотом на безымянном пальце его левой руки.

Я вновь посмотрела на свое кольцо, потом подняла взгляд к красивому и мужественному лицу моего супруга, к его сияющим зеленовато-голубым глазам и мягкому изгибу улыбающихся губ – и поняла вдруг, что все случившееся вовсе не являлось излишней формальностью.

– Ты мой, – улыбнулась я. – Мой муж.

– Да поможет тебе Бог, – прошептал он в ответ, на краткий миг прикрыв глаза.

Затем мы повернулись за поздравлениями к Чарли и Артуру.

– Слушай, это было что-то потрясающее! – сказал мне Чарли и впрямь с восторженно-потрясенным видом. – Никаких цветов и прочего дерь… ерунды! Только самое главное! Сильно, подруга! Пробивает!

Я повернулась к Артуру:

– Благодарю вас! Спасибо, что сюда пришли и стали нашим свидетелем.

Глаза у Гамильтона были влажные.

– Для меня это большая честь.

На выходе в нас не летел, как водится, рис, не встречали любящие родственники. Мы просто торопливо пересекли суматошный манхэттенский тротуар, направляясь к Генри, уже открывшему перед нами заднюю дверцу черного «Кадиллака». Эрик быстро усадил нас в машину, и последнее, что я увидела, уже отъезжая, когда рука Джулиана порывисто сплелась с моей, – это лицо Артура Гамильтона, с которого сошла фальшивая улыбка, оставив лишь выражение глубокого неодолимого страдания.

Когда мы подъехали к дому, Джулиан, который всю дорогу в машине казался задумчивым и странно подавленным, вдруг подхватил меня на руки.

– Ты что? – воскликнула я от неожиданности, схватившись за правую туфлю, которая от столь резкого моего подъема чуть не слетела с ноги.

– Несу тебя через порог, дорогая. Такова традиция.

Со мною на руках Джулиан легко скользнул на крыльцо и, миновав Эрика, прошел в прихожую. На мгновение задержался взглядом на моем лице.

– Ну, наконец-то! – выдохнул он, ненадолго припал к моим губам глубоким страстным поцелуем и наконец поставил меня на старинные мраморные плитки пола.

– Наконец-то? – усмехнулась я. – Ты же знаешь-то меня лишь с декабря!

Некоторое время Джулиан держал меня, не размыкая кольцо своих рук и серьезно, изучающе разглядывая, словно некое экзотическое создание, с которым еще толком не знал, как поступить.

– Итак, мой супруг, – обвила я его за талию, – что у нас на повестке дня? Сколько времени осталось до прибытия гостей?

Его пальцы мягко пробежали по моей спине.

– Боюсь, совсем немного.

– Тогда мне, наверное, надо пойти наверх переодеться?

– Хмм… И разумеется, сложить вещи.

Я настороженно нахмурилась.

– Сложить вещи?

Он скользнул губами к самому моему уху:

– После ужина нас ожидает самолет. Ты что, забыла про наш медовый месяц? – Какая-то нотка в его голосе придала последним словам томного сладострастия.

– Медовый месяц? А куда мы отправимся?

– Боюсь, этого я не могу тебе сказать. А теперь иди наверх.

Я чуть отстранилась от него:

– А ты разве не со мной?

– Я уже упаковался.

– Но… – Я тронула его за лацкан пиджака и подняла на Джулиана обольстительный взгляд из-под ресниц. – Мне надо будет помочь с молнией.

Улыбнувшись, он наклонился меня поцеловать, и его губы прильнули к моим в неторопливом, упоительном поцелуе. Тут же я почувствовала, как его руки скользнули по моей спине вверх и осторожно расстегнули молнию на платье.

– Вот, пожалуйста, – шепнул он.

– Это просто возмутительно.

– Терпение, дорогая.

Что-то в выражении его лица, в тоне голоса заставило меня вновь отстраниться и внимательно посмотреть в его глаза:

– Что случилось? Что не так?

– Ничего, все в порядке. Все так, как и должно быть. Как нам предназначено свыше.

– Но у тебя какой-то печальный вид. Джулиан, милый, что не так?

Он снова улыбнулся, как будто силой выдавил из себя улыбку.

– Кейт, – заговорил он с несказанно трогательной нежностью, – моя прекраснейшая Кейт! Кэтрин Эшфорд… – Его пальцы, скользнув по моим бокам, страстно схватили за плечи. – Моя жена. Моя невеста. Мать моего бесценного ребенка. Позволь мне кое-что окончательно уяснить. Никогда в своей жизни я не был так счастлив, как в тот недавний момент, когда ты вошла в зал мэрии и стала моей женой.