Текст книги "100 великих украинцев"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 63 страниц)

Однако несмотря на королевское обещание восстановить официально ликвидированную Брестской унией православную церковную иерархию, польское правительство не собиралось идти на реальные уступки украинцам в религиозном вопросе. Поэтому уже в начале 1620 года (после возвращения запорожцев из похода в Крым) противостояние обострилось настолько, что казачество, при поддержке киевского духовенства, готово было выйти из подданства Речи Посполитой и поступить на службу к царю Михаилу. Условия возможного перехода обсуждал в Москве посол Сагайдачного Петр Одинец.

В том же 1620 году, при решительной поддержке киевлян и непосредственном активном участии Сагайдачного, под охраной отрядов запорожцев, в Киеве в соответствии с церковными канонами было произведено восстановление православной митрополии. Ее возглавлил близкий к прославленному гетману выдающийся церковный и культурный деятель, полемист и просветитель Иов Борецкий.

Стоит также отметить личное участие гетмана в создании в Киеве на Подоле, при Братском Богоявленском монастыре коллегиума, ставшего основой для прославленной Киево-Могилянской академии – одного из первых православных высших учебных заведений европейского типа. Когда польские власти стали препятствовать работе этой школы, Сагайдачный в 1616 году лично и со всем Войском Запорожским записался в число «братчиков». Этим жестом он поставил новообразованный коллегиум под вооруженную защиту Сечи.

Проведенная вопреки королевской воле акция по восстановлению Киевской православной митрополии привела к резкому обострению отношений между Краковым и Запорожьем. Однако продолжалось оно недолго. Начиналась большая война между Османской империей и Речью Посполитой, ареной которой могли стать земли Украины.

В сентябре 1620 года турецкое войско нанесло тяжелое поражение польской армии (в составе которой были и украинские казаки, но без Сагайдачного) в Молдавии, на Цецорских полях. Здесь, в частности, героически погибли коронный гетман Жолкевский и многие другие воины Польско-Литовского государства, в том числе и Чигиринский подстароста Михаил Хмельницкий, а его сын Богдан (будущий гетман Украины) на три года попал в османский плен.

Поражение на Цецорских полях открывало врагам путь в Украину, и татары не замедлили воспользоваться этой возможностью. Уже в октябре 1620 года буджакская орда подвергла Подолию жестокому грабежу. Поэтому при всем обострении украинско-польских отношений обе стороны в интересах совместной обороны должны были искать примирения и объединения сил.

В сложившихся условиях польское правительство не могло позволить себе конфронтацию с Запорожьем, а сами казаки прекрасно осознавали масштаб нависшей над Украиной угрозы. В ноябре 1620 года в Варшаве был созван государственный сейм, на котором Сагайдачному удалось убедить польские власти смириться с возрождением Киевской митрополии. Король дал официальные обещания относительно скорейшего «успокоения греческой веры».

При известии о новом наступлении огромной турецкой армии, в июне 1621 года казацкая рада в урочище Сухая Дубрава, при участии православного духовенства и самого митрополита Иова Борецкого, принимает решение о немедленном выступлении запорожцев и всего украинского казачества на помощь польской армии, командующим которой был назначен новый коронный гетман Я. Ходкевич.

Объединенные славянские войска (30 тысяч польских солдат и 40 тысяч украинских казаков) в начале сентября 1621 года остановили более чем 150-тысячные (согласно другим данным, доходившие до 250 тысяч) турецкие полчища у крепости Хотин и в течение следующего месяца нанесли им ряд поражений. Противник вынужден был отступить на территорию Молдавии. Опасность турецкого завоевания Украины была устранена, но и потери союзников были внушительными.

В боях под Хотином Сагайдачный получил смертельные ранения. В тяжелом состоянии прославленного гетмана на возе, предоставленном королевичем Владиславом и в сопровождении его личного врача, привезли в Киев, где он, не вставая с постели, прожил еще несколько месяцев. От его имени, от всего украинского казачества, мещанства и православного духовенства в начале 1622 года в Варшаву на сейм отправилась делегация с требованием ликвидировать унию и полностью признать восстановленную полутора годами ранее Киевскую митрополию. Король был готов пойти на это, однако депутатами сейма, под влиянием католической иерархии, принятие соответствующего постановления было очередной раз заблокировано.

Силы уже немолодого гетмана были на исходе, и в апреле 1622 года он скончался. В своем завещании Петр Конашевич-Сагайдачный распределял личные средства на нужды киевской и львовской православных братских школ, ряда церквей и монастырей Украины. Его смерть была воспринята православной церковью и запорожским казачеством, киевлянами и всем украинским народом как горькая утрата. Поэт и ректор киевской братской школы Касиян Сакович сложил в честь почившего гетмана величественные и трогательные стихи, которые на похоронах поочередно декламировались двенадцатью студентами. Похоронили героя в Богоявленском соборе киевского Братского монастыря возле здания облагодетельствованной им братской школы.

Иов Борецкий
(около 1570–1631)
церковный и общественный деятель, митрополит Киевский, полемист, педагог, писатель

Иван Матвеевич Борецкий, более известный под своим монашеским именем Иов, был одним из просветителей и церковных полемистов, отстаивавших права и свободу православной церкви после принятия большей частью ее высшей иерархии в 1596 г. Брестской унии. Главной его заслугой было восстановление Киевской православной митрополии, ставшей центром консолидации и подъема духовных сил на украинско-белорусских землях, которые в первой половине XVII в. входили в состав Польско-Литовского государства – Речи Посполитой.

Родился И. Борецкий в галицийском селе Бирче (теперь Львовской области) около 1570 г. или несколько ранее. О его родителях сведений не сохранилось, но, судя по всему, они были людьми достаточно просвещенными. Где получил образование И. Борецкий, неизвестно. Вероятно, судя по его глубоким познаниям в области западного богословия и философии, он учился в одной из католических коллегий или даже университетов. С юных лет И. Борецкий оказался в атмосфере ожесточенной борьбы, охватившей украинско-белорусские и, прежде всего, западноукраинские земли в связи с вопросом об унии православной церкви (в пределах Речи Посполитой) с католическим Римом. Вопрос этот поднимался задолго до Брестского собора 1596 г.

Высшая церковная иерархия Украины и Белоруссии склонялась к принятию власти Ватикана, что обеспечило бы ей более прочные позиции в Польско-Литовском государстве. К тому же прямое подчинение папскому престолу делало церковных иерархов независимыми от православных братств, набиравших во второй половине XVI в. силу в украинских городах и прежде всего во Львове.

Братства и рядовое духовенство, в особенности монашество, а также часть православной шляхты и даже некоторые аристократы, как, например, князь Константин-Василий Острожский, выступали против унии. Особенно яростно боролся с унией известный западноукраинский полемист и аскет Иван Вишенский, с которым в молодые годы И. Борецкий довольно тесно общался. Однако, разделяя убеждения своего старшего друга и духовного наставника, не принимая идею подчинения православной церкви папскому престолу, Борецкий в то же время не отрицал необходимости конструктивного диалога и открытого контакта с католиками для обогащения отечественной культуры достижениями западной цивилизации.

С момента открытия во Львове в 1586 г. православной братской школы И. Борецкий был привлечен к ее работе. Первый ректор этого учебного заведения, грек Арсений Еласонский, собрал известных ученых, преподавателей, которые, используя возможности типографии львовского братства, развернули широкую издательскую деятельность. Именно такое сочетание педагогической, богословско-литературной работы с книгопечатанием и является отличительной чертой киевского духовного центра, у истоков которого стоял И. Борецкий.

В 1604 г. И. Борецкий стал ректором Львовской братской школы, занимая антиуниатскую, но в целом толерантную по отношению к католицизму позицию. Однако после Брестского собора последовали массовые гонения и было ясно – развитие православной культуры на западноукраинских землях на данном этапе усложняется. Притеснения вынуждали преподавателей принимать унию, а то и переходить в католичество, либо уезжать на восток, прежде всего в Киев, где давление было менее сильным. В 1610 г. Борецкий переезжает в Киев, открывая, как священник, приходскую школу. Он быстро входит в круг образованных людей города, связанных с киевским братством, Киево-Печерской лаврой и увлекает их идеей открытия школы высшего типа, по примеру той, которой он руководил во Львове. Эта мысль встретила понимание.

Сразу же возникли основные вопросы – о кадровом обеспечении будущей школы и средствах на ее содержание. Сложнее было решить финансовый вопрос, поскольку к тому времени многие знатные фамилии Украины, в том числе и потомки прославленного мецената Константина-Василия Острожского, уже приняли католицизм.

Источником существования киевского братства были пожертвования в прежде всего мещан – ремесленников, торговцев, промысловиков, а также монастырей, духовенства, зажиточных казаков и верных православию мелкопоместных шляхтичей. Так, состоятельная православная дворянка Галшка Гулевичевна, жена киевского подчашего и мозырского маршалка Стефана Лозки, пожертвовала Киевской братской школе на Подоле свою усадьбу с земельным участком, а также средства на содержание учителей. Благодаря этому братская школа получила собственное помещение.

Первым ректором Киевской братской школы, открытой в 1616 г., стал И. Борецкий, к тому времени уже известный в православных кругах ученый и писатель-полемист. Рядом с ним были такие крупные деятели украинской культуры того времени, как сын бывшего ректора Острожской коллегии Герасима Смотрицкого – Мелетий Смотрицкий, автор известной церковнославянской грамматики, также поэт Кассиан Сакович. Оба они после И. Борецкого руководили организованной им школой: первый в 1619–1620, а второй в 1620–1624 гг.

Деятельность этих первых трех ректоров, прежде всего самого И. Борецкого, определила уровень Киевской братской школы как учебного заведения высшего типа и заложила основы дальнейшего ее подъема. В Киеве в те годы были сосредоточены лучшие культурные и научные силы всего восточнославянского мира – Елисей Плетенецкий, Захарий Копистенский, Тарасий Земка, Лаврентий Зизаний, Памво Беринда. Среди преподавателей преобладали монахи, но были и светские люди.

Иов Борецкий. Служебник. Киев, 1632. Василий Великий. Миниатюра.

В Киевской школе, как это было принято во всех православных братских школах, учились дети разных сословий.

Возглавляемая И. Борецким деятельность братской школы была тесно связана с культурно-просветительским кружком Киево-Печерской лавры, которым руководил высокообразованный архимандрит Елисей Плетенецкий. Именно ему удалось добиться от королевского правительства подтверждения ранее полученных этой обителью прав и привилегий. Е. Плетенецкий собрал богатейшую библиотеку. Ходатайствами этого архимандрита в 1615 г. в лавре была открыта типография, которую возглавил Памво Беринда – лингвист, писатель, переводчик и печатник, получивший почетный титул «архитипографа церкви Российския». Характерно, что первой книгой, которая вышла из типографии Киево-Печерской лавры в декабре 1616 г., было пособие для учеников братских школ – «Часослов».

Подъем образовательной и издательской деятельности в Киеве происходил на фоне обострения социально-церковной борьбы в Польско-Литовском государстве и международной обстановки в Восточной Европе. Поражением закончилась попытка поляков посадить на трон Московского царства сына короля Сигизмунда III королевича Владислава (будущего короля Владислава IV), но последний продолжал бороться за царский венец.

В 1618 г. польские войска подступили к Москве, но оказались в трудном положении. Королевич был спасен только благодаря энергичным действиям запорожского гетмана Петра Сагайдачного. После этого события популярность вождя украинских казаков, прославленного своими победами над татарами и турками, значительно усилилась. Зимой с 1617 на 1618 г. в Киеве были антиуниатские выступления горожан, поддержанные запорожскими казаками.

Эти и другие события заставили Сигизмунда III в 1618 г. выдать грамоту с гарантиями прав православных жителей Киева. Горожане несколько успокоились, однако сама по себе эта грамота мало что значила, поскольку официально православная церковь польскими властями оставалась непризнанной.

В 1618 г. И. Борецкий, передав руководство братской школой М. Смотрицкому, принял монашество и был избран игуменом ведущего в пределах Киева (лавра находилась за чертой города) Михайловского Златоверхого монастыря. Его жена также приняла постриг в одной из расположенных неподалеку от Михайловского монастыря женских обителей. Самые теплые отношения они сохраняли до последних дней своих.

Служебник Иова Борецкого. Фрагмент титульного листа.

Из Москвы через Киев на Ближний Восток возвращался Иерусалимский патриарх Феофан и этим случаем для восстановления Киевской православной митрополии грех было не воспользоваться.

В августе 1620 г. в Киево-Печерской лавре состоялось тайное совещание представителей православных общин и монастырей Польско-Литовского государства, где было решено просить патриарха высвятить И. Борецкого на православного митрополита Киевского. Прибывший в Киев Феофан сначала боялся пойти на такой решительный шаг из страха перед возможной местью со стороны поляков. Но П. Сагайдачный гарантировал патриарху безопасность силами казаков и тот решился на этот акт.

В сентябре 1620 г. патриарх Феофан, с разрешения вселенского патриарха, при участии еще двух высоких иерархов восточной церкви – митрополита Софийского Неофита и епископа Страгонского Авраамия, под охраной казаков в храме Братского монастыря рукоположил на митрополита Киевского и Галицкого Иова Борецкого. Поскольку старейший из сохранившихся в городе после монгольского нашествия киевский Софийский собор находился в руках униатов, местом пребывания митрополита стал расположенный неподалеку Михайловский Златоверхий монастырь.

Возрождение православной Киевской митрополии повысило значение Киева как центра всего украинско-белорусского православия. Именно в то время начала формироваться традиция величать Киев «Вторым Иерусалимом». Одним из первых так стал называть город в своих посланиях И. Борецкий.

Католики и униаты при всем их негодовании не смогли воспрепятствовать восстановлению православной Киевской митрополии. Папа обратился к королю с призывом наказать нового митрополита и епископов, но польские власти не решились предпринять каких-либо действий, зная, что тем самым спровоцируют выступление украинского казачества. А в поддержке Войска Запорожского король остро нуждался в предстоящей широкомасштабной войне с турками. Положение Сигизмунда III усугублялось еще и тем, что в большом сражении на Цецорских полях осенью 1620 г. польские войска потерпели поражение и теперь на карту было поставлено само существование Речи Посполитой.

В июне 1621 г. казаки на своем совете, который проходил с участием православного духовенства во главе с Иовом Борецким, приняли решение выступить на помощь польскому войску против огромной турецкой армии при условии официального признания Польско-Литовским государством восстановленной православной церкви. Сорокатысячное украинское войско во главе с гетманом П. Сагайдачным, соединившись с уступавшей ему численно польской армией, в тяжелых боях под Хотином в сентябре того же года остановило турецкое наступление. Однако эта победа стоила гетману Сагайдачному жизни. Возглавляемая И. Борецким Киевская митрополия осталась без влиятельного заступника и покровителя.

Турецкая угроза заставила польскую сторону пойти на компромисс. Сейм и польское правительство примирились с существованием восстановленной православной митрополии, хотя не признали ее официально. Не решил эту проблему и сейм, созванный в 1623 г. Его депутаты высказались за проведение совместного собора православными и униатами для преодоления существующих между ними расхождений. Однако противоречия между сторонами были столь принципиальны (догматика, независимость или подчинение папе римскому), что снять их было невозможно.

При таких условиях православные украинско-белорусских земель, а в особенности Киева, еще более сплотились вокруг возглавляемой И. Борецким митрополии, в которой видную роль играл и архимандрит Киево-Печерской лавры Е. Плетенецкий. Вместе они приложили немало усилий для консолидации в Киеве ведущих представителей православной культуры Украины, развития образования и противостояния католическо-униатскому наступлению. Важной в этой связи была публикация в 1621 г. иеромонахом Киево-Печерской лавры Захарием Копистенским (с 1624 г., после смерти Е. Плетенецкого, архимандрита) «Полинодий» (что означает «Возвращение на старый путь» всех, кто принял униатство). В другой своей «Книге о единой вере» он защищает православие от протестантизма, достаточно распространенного к тому времени в Польше, Литве и западных землях Украины и Беларуси. Все эти труды были созданы под влиянием духовного общения с И. Борецким. В течение 1620-х годов в Киеве создавалась и так называемая Густинская летопись – история Руси-Украины с древнейших времен. Ее наиболее вероятным автором считается тот же 3. Копистенский, однако трактовка отечественной истории характерна для всего круга православных просветителей Киева, лидером которых был митрополит Иов Борецкий.

В начале 1621 г. И. Борецкий созвал в Киеве поместный собор для обсуждения задач, стоявших перед митрополией. В решениях этого собора речь шла о необходимости усиления проповеднической деятельности, в частности направленной против униатско-католической пропаганды, печатании книг с обоснованием и защитой истин православия, об усилении братских школ и развитии прямых связей с христианскими центрами Востока, прежде всего Афоном.

В конце апреля того же года представители православного духовенства сделали достоянием гласности написанную И. Борецким «Протестацию и благочестивую юстификацию» – публицистически-историческое произведение, в котором обосновывалась законность и правомерность восстановления православной иерархии. Православные все более обретали уверенность в борьбе, и 1622 г. были зафиксированы новые вооруженные стычки киевлян против униатского духовенства.

В своей борьбе с притеснениями со стороны католиков и униатов православные силы Украины рассчитывали на помощь Московского государства. Между митрополитом Киевским и Кремлем были установлены регулярные контакты и переписка. В 1624 г. И. Борецкий, после того, как проблема легализации православной церкви в очередной раз не получила разрешения на сейме, по просьбе казаков поставил перед царским правительством вопрос о переходе Войска Запорожского в подданство Москвы. Но царское правительство не отважилось на этот шаг, считая себя не готовым для войны с Речью Посполитой. Весной 1630 г. И. Борецкий через своих послов снова поднимал вопрос о переходе сечевого войска под московский протекторат, однако эти переговоры реальных последствий также не имели.

И. Борецкий прекрасно понимал необходимость освоения достижений западной культуры и проведения глубоких преобразований в жизни православной церкви. Но существовала проблема: в какой форме осуществить адаптацию культурно-образовательных достижений Запада, не ущемляя при этом православие? Решение этой задачи связано с именем преемника скончавшегося 12 марта 1631 г. И. Борецкого, нового Киевского митрополита Петра Могилы.

Петр Могила
(1596–1647)
церковный и просветительный деятель, писатель, митрополит Киевский и Галицкий, основатель Киево-Могилянской академии

Петр Могила относится к тем личностям, чьи имена символизируют обновление народа и приобретают общенациональное значение. У истоков прославленной далеко за пределами Украины Киево-Могилянской академии наряду с другими культурными деятелями XVII в. стоит и Петр Симеонович Могила. Огромную роль сыграл П. Могила и в обновлении православного богословия, остававшегося почти без изменений, в средневековом своем состоянии, в течение многих столетий.

Старшие современники П. Могилы, прежде всего Иов Борецкий и Мелетий Смотрицкий, осознали необходимость синтеза православной духовности с достижениями западной культуры. Но именно ему принадлежит честь первого и в целом удачного построения системы восточнохристианской теологии на рационально-логических основах. Он сумел использовать достижения католической теологии, ни в чем существенном не уступив ей.

Петр Могила родился 21 (30) декабря, за другими данными – 31 декабря (10 января 1597 г.) 1596 г. в аристократической валашско-молдавской православной семье Мовил. Значение этого слова не только созвучно, но и по смыслу соответствует украинскому «могила», что означает высокую надмогильную насыпь – курган. Его отец Симеон в 1601–1606 гг. был князем придунайской Валахии, а затем занимал престол Молдовского княжества. Он был в родстве со знатными польскими и украинскими княжескими династиями Потоцких, Вишневецких, Корецких и др. Будучи сторонником православия, материально поддерживал Львовское братство.

В то время Валахия и Молдавия были вассалами могущественной Османской империи. Турки не особенно притесняли православную церковь, однако ревностно следили за лояльностью по отношению к султану местных правителей. А те, в свою очередь, тяготились зависимостью от Стамбула и часто пытались заручиться поддержкой соседних стран, прежде всего Речи Посполитой, находившейся в начале XVII в. в апогее славы.

После гибели отца, в 1607 г. Петр с матерью вынужден был бежать в Польшу. Молодого княжича отдали на обучение во Львовскую братскую школу, которую некогда так щедро одаривал его отец. По окончании школы около 1612 г. Петр отправился продолжать образование в университетах Польши, Франции и др. Распространено в литературе мнение о его учебе в Сорбонне и о общем с Р. Декартом учителе.

По возвращении в Польско-Литовское государство, высокообразованный, энергичный и честолюбивый П. Могила становится офицером королевских войск и, несмотря на православное вероисповедание, оказывается под покровительством коронного гетмана С. Жолкевского. Он мечтает о воинской славе и участвует в жестоких сражениях с турками на Цецорских полях в 1620 г. (где погиб С. Жолкевский) и под Хотином в 1621 г. (где получил смертельные раны гетман запорожских казаков П. Сагайдачный). За проявленное мужество и ввиду выдающихся личных качеств, король Сигизмунд III даже намеревался поставить П. Могилу князем в Молдавии. Однако, несмотря на то, что турецкий натиск удалось сдержать, это княжество осталось под властью Османской империи.

Именно в боях под Хотином П. Могила сблизился с П. Сагайдачным и другими казачьими предводителями, вскоре тесные отношения сложились у него и с восстановленной православной иерархией Киевской митрополии во главе с Иовом Борецким. Начиная с 1622 г. П. Могила становится в Киеве частым гостем и приобретает в его окрестностях несколько поместий с явным намерением связать свою дальнейшую жизнь с этим древним центром православия.

В судьбе П. Могилы назревают решительные перемены. Он отходит от варшавского двора и увольняется со столь блестяще начатой военной службы. Более того, под влиянием И. Борецкого П. Могила неожиданно для своих друзей в тридцатилетием возрасте принимает монашество и уже в 1627 г. избирается архимандритом Киево-Печерской лавры – наиболее авторитетного во всех восточнославянских землях монастыря.

Своим быстрым избранием на столь высокий пост едва принявший постриг П. Могила во многом был обязан поддержке И. Борецкого, имевшего большое влияние на лаврскую братию, а также уважительному отношению к нему шляхты Киевского воеводства. В конце того же года кандидатуру П. Могилы утвердил и король Сигизмунд III.

С того времени П. Могила становится одной из ведущих фигур украинской церковной, политической и культурной жизни Украины. Он разворачивает широкую издательскую деятельность лаврской типографии и организовывает осуждение украинско-белорусским духовенством «Апологии» М. Смотрицкого за его попытку компромисса с католицизмом. Однако это не означало, что он подобно Ивану Вишенскому встал на позиции неприятия западной культуры. Как раз наоборот, в православной среде П. Могила выступал лидером тех, кто понимал необходимость обновления православия, однако без принципиальных уступок папскому престолу.

В 1631 г. стараниями П. Могилы при лавре, по образцу иезуитских коллегиумов, была создана православная школа. Сам архимандрит так определял задачи этой школы: «лишь бы молодежь в настоящей набожности, в обычаях добрых и в науках свободных научена была». П. Могила заранее побеспокоился об опытных преподавателях. Подобрав группу способных молодых людей, он на собственные средства отправил их на обучение за границу.

Ведущими учителями лаврской школы, которая уже в первый год своей работы имела более сотни учеников, были воспитанники Киевской братской школы – поэт и профессор риторики Софроний Почасский, магистр грамматики Ивашкевич, а также приглашенные в Киев известные Львовские ученые Сильвестр Косив, Исайя Трофимович-Козловский, Атанасий Кальнофойский и др. Важную роль для дальнейшего развития украинской культуры сыграло привлечение П. Могилой к научно-просветительской деятельности Иннокентия Гизеля, принявшего в лавре монашеский постриг.

На Пасху 1632 г. архимандриту от слушателей школы был преподнесен «Евхаристион, или признательность Петру Могиле», в котором говорилось, что школа «восемь наук освободительных» в себе имеет. Такие «корни умиления», как грамматика, «учит словам и языку», риторика – «словам и умелому произношению», диалектика – «умному в вещах познанию», арифметика – «счету», музыка – «пению», геометрия – «земли разделению», астрономия – «движению небесному», теология – «божественным вещам». Такая система образования в целом соответствовала учебным программам иезуитских коллегиумов, которые П. Могиле были хорошо известны.

Учреждение П. Могилой лаврской школы параллельно со школой братской (в Киеве на Подоле) отражало непростую ситуацию, которая сложилась в украинском православии после смерти в 1631 г. митрополита И. Борецкого. В последние годы его жизни обострились отношения между двумя лагерями в церкви: консервативным, принципиально не принимавшим никаких нововведений, и либеральным, понимавшим необходимость распространения образования европейского образца. При решительной поддержке ненавидевших унию казаков митрополитом был сперва избран непримиримый враг католицизма Исайя Копинский, не скрывавший своей промосковской ориентации. Но с таким избранием не могло примириться польское правительство.

Однако вместе с И. Копинским на руководство Киевской митрополией претендовал близкий к И. Борецкому, лояльный к властям Речи Посполитой и способный на компромиссные решения П. Могила, авторитет и влияние которого быстро возрастали. Его поддерживал и хорошо с ним знакомый с молодых лет королевич Владислав, сын умершего в апреле 1632 г. короля Сигизмунда III, относившийся к православию более толерантно, чем его отец.

Соперничество между двумя амбициозными церковными лидерами грозило перекинуться и на подчиненные им две школы (братскую и лаврскую). Чтобы не допустить этого, киевское братство обратилось к П. Могиле с предложением относительно объединения школ на базе братской, но с признанием архимандрита Печерского монастыря ее «пожизненным охранником и наставником». За объединение школ решительно выступал и И. Копинский, а также тогдашний гетман Запорожской Сечи Иван Петрижицкий. Последний в «Письме воинском» в марте 1632 г. просил об этом лаврского архимандрита, обещая со стороны запорожских казаков «твердо защищать» предполагавшуюся объединенную коллегию.

Идя навстречу киевским братчикам и запорожским казакам, П. Могила летом 1632 г. провел объединение лаврской и киево-подольской школ, получившее название Киево-Могилянской коллегии. Находилась коллегия в центре Подола, в то время наиболее густонаселенного района Киева, при Братском Богоявленском монастыре. Первым ее ректором был назначен И. Трофимович-Козловский, а префектом (заместителем ректора) – С. Косив. Ее интеллектуальный уровень и материальное обеспечение, как и количество учеников, по сравнению со школами, на базе которых коллегия образовалась, значительно возросли. При Братском монастыре были возведены учебные строения и сиротский дом.

В коллегии обучались 11 лет по трем уровням: низшему (4 года), среднему (3 года) и высшему (4 года). Основными теоретическими авторитетами, в соответствии с неосхоластической ориентацией учебных заведений католических стран того времени, были Аристотель и Фома Аквинский. Латынью ученики в совершенстве овладевали еще в начальных классах, поскольку далее образование велось на латинском языке.

Коллегия отвечала стандартам лучших католических академий Речи Посполитой (Краковской, Виленской, Познанской). Здесь изучались церковнославянский, латинский, греческий, польской языки и тогдашний книжный староукраинский, а также традиционные для западноевропейской образовательной системы «семь свободных наук», которые делились на «тривиум» (грамматика, поэтика и риторика) и «квадриум» (арифметика, геометрия, философия и музыка). В неофициальных документах высшие польские чиновники часто называли Киево-Могилянскую коллегию академией.

Но, в отличие от католических академий, эта коллегия не имела разрешения на преподавание теологии, что было необходимо для официального признания ее в качестве академии. Польская власть решительно, хотя и без особого успеха, препятствовала развитию православного богословия на украинско-белорусских землях. Но фактически богословие читалось в братской школе еще со времени ее учреждения И. Борецким. В рамках философских курсов богословские предметы преподавались и в созданной П. Могилой коллегии. Однако официальный запрет на преподавание теологических курсов формально преодолен не был.

Как и западные университеты, Киево-Могилянская коллегия выступала в роли основателя и куратора средних (братских) школ в других городах Украины. Так, в 1636 г. П. Могила (уже в качестве митрополита) благословил школу, созданную Кременецким братством, в 1638 – школу в Виннице, а в следующем году – в городке Гоще на Волыни. По его инициативе Славяно-греко-латинская академия была в 1640 г. основана в Молдавии – в ее тогдашней столице Яссах. Параллельно был качественно поднят уровень образования в церковноприходских школах, открытых почти при каждом храме. Благодаря этой кропотливой работе к середине XVII в., по свидетельствам иностранных путешественников, в Украине (в «стране казаков») практически все мужчины и большинство женщин были грамотными.