Текст книги "Павел Филонов: реальность и мифы"
Автор книги: авторов Коллектив
Соавторы: Геннадий Гор,Вера Кетлинская,Евгений Кибрик,Олег Покровский,Владимир Милашевский,Евдокия Глебова,Петр Покаржевский,Александр Мгебров,Людмила Правоверова,Валентин Курдов
Жанры:
Биографии и мемуары
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 26 (всего у книги 35 страниц)
В. В. Воинов [848]848
Воинов Всеволод Владимирович(1880–1945), график, живописец, художник театра, искусствовед, художественный критик, музейный деятель. В начале 1900-х учился в Рисовальной школе ИОПХ. С 1912 участник выставок. Член и экспонент многих объединений. В 1921–1924 преподаватель Вхутемаса-Вхутеина в Петрограде. Сотрудник ГЭ (1919–1922), ГРМ (1922–1932).
[Закрыть]
Художественные письма из Петербурга
Выставка «Союз молодежи» [849]849
Воинов В. В.Художественные письма из Петербурга // Студия. 1912. № 16. С. 17.
[Закрыть]
4 января в близком соседстве с «Петербургскими художниками» [850]850
В одном из разделов «Писем» В. В. Воинов подверг резкой критике выставку «Санкт-Петербургского общества художников». Он назвал работы экспонентов «не более как скверными олеографиями», добавив, что «выставки общества всегда носят характер эстампного магазина-базара» (То же. С. 16–17).
[Закрыть] открылась выставка их антиподов – «Союза Молодежи» в соединении с московским «Ослиным хвостом».
Общее впечатление от выставки гораздо определеннее, чем в предыдущие годы. Есть много отличных вещей наряду с совершенно беспричинными и бесцельными гримасами.
Удивительна у нас судьба всяких «течений»! Мы почему-то считаем необходимым «исходить» из чего-нибудь – то от японцев, то от примитива, то от Версаля, то от вышивок, то от лубков, то от вывесок (sic!) – и чрезвычайно быстро сбиваемся на трафарет.
Как это ни странно, но трафарет чувствуется и в произведениях столь молодых художников, как участники выставки «Союза Молодежи», в их якобы невиданных «откровениях».
Самостоятельнее других кажется Машков, представленный рядом интересных Nature Mortes, среди которых особенно хорош большой овал с фруктами; его же автопортрет и портрет Петра Кончаловского не лишены интереса, но неприятные по краскам. Хороши некоторые вещи Зельмановой. Школьник дал целый ряд отличных солнечных пейзажей в совершенно новой для него манере, избрав желто-синие аккорды. Филонов, в своем эскизе, выявил массу композиторских достоинств, но чрезмерная замкнутость вредит общему впечатлению и утомляет при более детальном знакомстве; во многих частях его творчество в рабстве у японцев. Красивы также некоторые фантазии Потипаки.
Московская группа «Ослиный хвост» представлена достаточно «ярко». Некоторые упражнения, конечно, ничего общего с искусством не имеют, но можно найти немало интересных исканий в таких, например, вещах Н. С. Гончаровой, как «Пруд», «Бабы с граблями», Nature Morte, триптих. Из вещей Ларионова безусловно следует отметить «Павлина» и «Пейзаж». Оригинальны по замыслу картины и декорации работы Татлина для постановки «Царя Максемьяна» в Москве.
Нельзя не признать, что многие основания «русского пуризма» плоскостной живописи имеют в корне много истинного, именно в области стремления вернуть живописи во многом утраченную силу и значение, но ошибка в том однобоком, чересчур узком понимании этих задач, которое стирает в адептах пуризма индивидуальные отличия, их духовные лики.
Принцип велик, но силы мало. Может быть, сила эта придет, и мы увидим блестящий расцвет самодовлеющей живописи в произведениях этой группы, но пока достижения еще очень сыры и неубедительны. А главное, своегомало! Тут и Матисс, тут и вывески и лубок! Дайте нам, господа, что-нибудь свое,яркое, творческое.
В. Денисов [851]851
Денисов Владимир,художественный критик, журналист.
[Закрыть]
«Союз молодежи» [852]852
Денисов В.«Союз молодежи» //День. 1913, 19 ноября, № 308. С. 3. Речь идет о последней выставке «Союза молодежи». См.: наст. изд. Матюшина. О.К.Призвание. Прим. № 5.
[Закрыть]
Недоразумения
«Я не сомневаюсь в наличии талантов среди нашей молодежи, но Боже мой, что она делает, как себя ведет!»
(Из разговора)
Скандалы, дешевая реклама, самовосхваление, поношение культурных ценностей – в такой атмосфере очутилась русская художественная молодежь.
Рефераты, оканчивающиеся кулачной расправой, бутылки, стаканы, обломки мебели, летящие в голову в виде самых веских аргументов, «принципиальные» пощечины, паясничество, выставление себя напоказ с размалеванными лицами и в желтых кофтах; жиденькие брошюрки с полуграмотным пересказом новейших французских идей или – еще хуже – со скудоумным национализмом, отвергающим даже эти идеи во имя пресловутой «русской самобытности», огульная анафема старому искусству и такое же огульное превознесение «Нового» (сами себя и друг друга) – вот что прежде всего приходит в голову, когда думаешь о наших молодых художниках.
Это печально. Это больно видеть и слышать людям, преданным делу искусства, жаждущим его возрождения, как жаждет чистой и свежей влаги путник среди душной и безотрадной пустыни.
* * *
Но разве не то же происходит и во всей окружающей нас жизни: политической, общественной, учебной и т. д.
<…> Нападать на одну молодежь за это несправедливо. Тем более несправедливо, что никто не возьмется утверждать, что все молодые художники разделяют целиком взгляды и в особенности тактику некоторых, потерявших равновесие духа и чувство меры отдельных лиц.
* * *
Указывают еще на то, что наше молодое искусство паразитарно, – оно не создает чего-нибудь собственного, а только подражает западной живописи и скверное переложение с нее выдает и рекламирует как настоящие продукты творчества.
<…> Что молодежь увлекается самыми последними словами в искусстве, в этом еще нет ничего ужасного. <…> От старых мастеров молодого художника отталкивает музей, превращающийся в руках чиновников-хранителей в кладбище искусства. Но лекарство от этого, как ни казалось бы на первый взгляд парадоксальным, заключается именно в увлечении новаторами.
Каждый истинный художник-новатор стоит в определенной преемственной связи со своими предшественниками. Только на прочном фундаменте, глубоко уходящем в землю, может он строить свое собственное здание.
И вот особенности, открываемые в картине увлекшего новатора, постепенно направляют внимание на родственные черты у других художников, все далее и далее по восходящей линии…
* * *
При этом особенно примечательно то, как увлечение одним большим мастером, в данном случае Пабло Пикассо, может направить молодежь в самых разнообразных направлениях.
Так, Д. от Пикассо и Сезанна перешел к их могучему предку Эль Греко, для изучения которого, терпя всевозможные лишения, ездил специально в Испании, и в Толедо прожил несколько месяцев.
Г. тем же путем открыл для себя великих мастеров раннего итальянского Возрождения, из которых некоторые до сих пор еще в тени даже в специальной литературе. Он в буквальном смысле совершил паломничество к ним, переходя из одного городка или забытого монастыря в другой.
Для Т. композиционные задачи Пикассо раскрыли волшебный мир нашей старой иконы и приковывают к ней по целым часам.
Ф[илоно]ва ранние работы того же художника научили любить <…> колдовское творчество Леонардо да Винчи и ценить всю прелесть фактуры (способа письма) старой станковой живописи, для выработки которой он трудится, не покладая рук, по 12–15 часов в сутки…
* * *
Так вот какие оказываются уже сейчас эти «кубисты» и «футуристы», по прочно установившемуся мнению «бездельники, которые не хотят учиться рисовать как следует и прикрывают неумение правильно передавать натуру какими-то „задачами“, а для того чтобы оградить свою мазню от слишком невыгодного сравнения с признанными всеми мастерами, объявляют последних никуда не годным хламом».
<…> Итак, разберемся внимательнее, во что верят молодые художники, что любят и к чему стремятся. Отметим, в чем их пока неизбежная слабость, но и в чем неизбежная, уже обнаруживающаяся сила.
Открывшаяся на днях выставка «Союза молодежи» дает к тому возможность, представляя публике если не все, то большинство течений в нашем молодом художестве…
П. М. Ярцев [853]853
Ярцев Петр Михайлович(1871–1930), театральный критик, драматург. В 1906–1907 годы был членом литературного бюро Театра В. Ф. Комиссаржевской.
[Закрыть]
Театр футуристов [854]854
Ярцев П. М.Театр футуристов// Речь. 1913, 7 декабря. № 335. С. 6. Печатается с сокращениями. Купюры отмечены отточиями.
[Закрыть]
1
В Петербурге на этой неделе были представления театра футуристов. Публика сердилась в театре; в газетах называли футуристов людьми наглыми и сумасшедшими людьми. Но все это – и самый спектакль, и отношение к спектаклю публики и печати – было не настоящее. Не настоящий спектакль, не сердитое сердце у публики и не от сердца те слова, которыми называли в газетах футуристов.
Спектакль был не настоящий [855]855
В статье П. М. Ярцева анализируется лишь один из спектаклей футуристического театра: трагедия «Владимир Маяковский».
[Закрыть] , потому что из него не вышло никакого вызова и потому что в нем не было ничего невиданного;не сердитое сердце было у публики, потому что она не сердилась по-настоящему; не от сердца называли в газетах футуристов людьми наглыми и сумасшедшими людьми, потому что никакой наглости, тем более безумия, не было в спектакле. «Великолепный господин, вы дурачите публику», – крикнула в театре одна девушка человеку, который сочинил и представлял футуристическое представление. «Публика сама себя дурачит», – ответил на это кто-то из другого угла. Ни то, ни другое не было правдою. Никто не поверил, что в представлении есть вещи, пусть и непонятные, но такие, за которыми могут скрываться (и когда-нибудь обнаружиться) свежие мысли и свежие формы, – а значит никто не был одурачен представлением. Публика наполнила театр не затем, что она принимала всерьез футуристическое представление, – а значит себя не дурачила. Что же до футуристического поэта и вместе представляльщика, то у него были дурные манеры и фальшивый тон актера «новой школы». Так что ничего в нем не было великолепного.
Самое главное было в том, что это был ординарнейший спектакль, что в нем ничего не было, чего бы до него не было в театрах. В нем было мало смысла и в некоторых местах, как ни гадай, нельзя было понять, что к чему в том, что происходит на сцене. Но на театрах представляли много вещей, не имеющих прямого смысла, и таких, в которых нельзя было всем одинаково разгадать что к чему, а каждый разгадывал это по-своему. Футуристический спектакль был вульгарен, но вульгарность под названием «новой красоты» давно утвердилась на сцене, он был груб, но, однако, не только никак не грубее театра драк, насилий, бесстыдных жестов, подлых слов, который пришел к нам в последние годы, а бесконечно благороднее такого театра. Потому что если футуристский поэт и вместе представляльщик и очень старался наговорить побольше грубых слов, то в футуристическом театре не было скверных действий.
Не было в футуристическом спектакле никаких небывалых вещей в том, что называется в театре «постановкою», то есть в обстановке представления, в расположении и движении актеров по сцене. А были вещи, которые на сцене так называемого «условного театра» много раз перевидала публика, и из них некоторые такие, которые успели устареть и смениться другими. Так что здесь футуристический театр в некоторой части оказался отсталым театром. Если соединить две постановки Вс. Э. Мейерхольда: постановку «Балаганчика» в театре Комиссаржевской и хотя бы постановку «Дон Жуана» на театре Александрийском [856]856
Речь идет об известных спектаклях В. Э. Мейерхольда. Премьера постановки спектакля «Балаганчик» (автор А. А. Блок, худ. Н. Н. Сапунов, музыка М. А. Кузмина) состоялась 30 декабря 1906 года, премьера спектакля по комедии Ж. Б. Мольера «Дон Жуан» (худ. А. Я. Головин, муз. Ж. Ф. Рамо) —9 ноября 1910 года.
[Закрыть] , то и выйдет футуристическая постановка. Она «на сукнах»; к задней занавеске к ней приставляются небольшие панно, которые меняются. В «Балаганчике» мистики изображались так, что актеры просовывали руки в разрезы нарисованных картонных сюртуков и приставляли к сюртукам из картона свои головы. В футуристической постановке актеры двигаются, нося перед собою вырезанные картонные фигуры, изображающие то, что они представляют, а когда говорят, то выглядывают из-за этих фигур. Двигаются они медленно по прямым линиям, оставаясь все время лицом к публике (они и не могли бы повернуться, потому что у них позади и с боков нет картонов; одеты же они в белые халаты). Строятся они по сторонам панно, поближе к сукнам.
Не было в футуристическом спектакле ничего нового и в манере изображения, то есть в том, как футуристический поэт представлял, и в том, как научил представлять тех студентов и девушек, которых набрал себе в актеры. Кто-то из этих студентов напечатал в газете о том, что будто бы футуристический поэт над ним издевался, его обучая так представлять. Это было несправедливо. <…> Искусственная читка с расстояниями между словами, о которой писал протестующий студент, не ведая того, что искусственная читка представляет собою вершины ново-театрального актерского искусства, была в несколько дней в совершенстве усвоена учениками поэта футуристского<…>
3
Футуристическое представление было очень непонятно, но не оттого, что со сцены звучали фразы, смысл которых был темен, и на сцене делались непонятные вещи. А оттого, что чувства, подложенные автором под непонятные фразы, были фальшивые (то есть он не чувствовал того, что писал), и оттого, что те непонятные вещи, которые совершались на сцене, были придуманы. Потому что если можно понимать представление на незнакомом языке, то почему невозможно его понимать на условном языке людей, себя назвавших футуристами? На сцене смысл слов покрывается звуком слов, вложенными в него чувствами. Что же до непонятных вещей, которые совершаются на сцене, то если поэт верит в эти вещи, то он заставит поверить в них зрителей.
Язык людей, назвавших себя футуристами, пытается приблизиться к языку дикарей: футуристический поэт в прологе сказал, что будет говорить «на языке мычания», – остается же он в большей части варварски испорченным нашим языком. Людям, назвавшим себя футуристами, не приходит в голову, что человек говорит так, как он чувствует, и надо чувствовать подобно великолепному животному, чтобы заговорить на языке мычания. Новые же варвары чувствуют, как подьячие. А потому, совсем они не варвары, а просто прежние «велосипедисты» ныне стали угрожать культуре разрушением и делать красоту.
Футуристское представление состояло из пролога, двух коротких картин и эпилога. В прологе на неглубокой сцене «в сукнах» было поставлено небольшое квадратное панно (или экран), расписанное ярко разными вещами: корабликами, домиками, деревянными коньками, – будто кто набросал кучу игрушек, а дети их зарисовали [857]857
Панно было выполнено П. Н. Филоновым.
[Закрыть] . Смотреть на это не было неприятно: это было очень бодро, тепло по краскам, весело – и напоминало святки. Впереди перед рампою была поставлена лесенка, задрапированная коричневым коленкором.
На сцене было полутемно, и скоро слева показался похоронный факельщик в белой ливрее и в белом цилиндре, с фонарем в руках. Крадучись, очень смешными движениями, он пробирался по задней стене, освещая фонарем и будто рассматривая экран с игрушками. Публика стала смеяться – и в самом деле это было смешно: похоронный факельщик – смешной человек, хотя и участвует в страшном обряде. За факельщиком из-за сукна появилась и стала продвигаться через сцену, прихрамывая, фигура человека, несущего перед собою картон, изображающий «человека без глаза и ноги». Когда фигура скрылась за левым сукном, то из-за правого выступила фигура «человека без уха». Потом фигура «человека без головы», потом «фигура старика с черными кошками»: он волочил за собою на веревке мешок и часто делал в воздухе свободною рукою такое движение, будто что-то поглаживает. Этот парад должен был, может быть, изображать восстание в ночи чудовищ, идущих к поэту бунтовать против мира и жизни (а может быть против города), их искалечивших.
Сцену осветили перед тем, как появиться поэту. Поэт взошел на лесенку, как на пьедестал, утвердился в позе и стал говорить…
В первой картине на экране был изображен – яркими теплыми красками – город с валящимися друг на друга крышами и телеграфными столбами, а в правом углу стояло что-то закрытое простыней, весьма напоминающее громаднейший узел. Как потом оказалось, это была безобразная кукла (по афише, поэтова «знакомая сажени 2–3, не разговаривает»). Приходили все уроды и читали непонятное страшными голосами. Поэт гулял по сцене, курил папироску, иногда сам начинал говорить. <…> Под конец через сцену пробежали два газетчика, выкрикивая «Figaro». Значит: жизнь продолжается, живет своими интересами, не ведая великих чувств и дел поэта. Все эти несамостоятельные выдумки, давно с разных сторон и в разных формах обработанные в искусстве, – у поэта футуристского отличаются только крайней бедностью и грубостью вкуса. Настоящий модернизм для велосипедистов.
Второй акт – акт лирический. На экране другой город из падающих крыш, улиц, стен и фонарей – розоватый и неприятный. Акт называется «Город. – Скучно», окрашивается розовым светом от рампы и софитов и исполнен футуристской меланхолии. Поэту приносят уроды и женщины свои слезы в виде мешочков из холста, набитых ватою, причем у «мужчины со слезищей» – слеза огромнейших размеров. И они же приносят ему отвратительные мешочки в форме губ, распухших от поцелуев, о которых перед тем поэт рассказывает публике. На сцену приносят поэтов чемодан, поэт в него складывает слезы и губы – и говорит, что уйдет от людей, которые его выдоили, бросит и губы, и слезы в море. Здесь все понятно, то есть понятно то, как жалка и вульгарна фантазия новых мещан, так пресытившихся кинематографом, «театрами миниатюр» и кабачками театральными (cabarets), что пожелавших творить искусство. В эпилоге – на сцене тот же экран, который в прологе…
4
В конце концов, все даже слишком понятно в футуристском представлении. Были бы понятны и фразы, если бы футуристы не строили их по своеобразным законам, которые идут не от прихотливого чувства, а от желания, чтобы было почуднее. Слово «зубы» они, например, употребляют и тогда, когда хотят говорить и о зубцах гор, и о зубцах пилы. <…>
После спектакля футуристов я смотрел рядовой спектакль на Александрийской сцене. Футуристы – это накипь, то, с чем нечего бороться, что пропадет само собою, не только у нас, а и на Западе, где уже пропадает. Но когда смотришь Александрийский спектакль, то понимаешь, почему могло так случиться, что, прослышавши об итальянском движении в живописи, у нас скоро появились люди, себя объявившие футуристами, причем не только стали писать картины, а и писать стихи – и что главное – устроили футуристическое представление, действительно «первое в мире». Они – неучи в западном движении, и их театр – по-своему серьезный – не имеет никакой связи с театром-варьете, в котором ищет свое выражение европейский футуризм. Но их театр необычаен – и люди пришли смотреть его, ища инстинктивно того, что вдруг сверкнет в нем что-нибудь, что освежит их от рядового – старого и «нового» – театрального театра. <…>
Л. И. Пумпянский [858]858
Пумпянский Лев Иванович(1889–1943), художник, искусствовед, художественный критик. В 1931 году руководил изо-сектором Сорабиса. В первые послереволюционные годы был связан с Изо Пролеткульта. А. А. Мгебров писал: «Я никогда не забуду первой выставки Изо, необыкновенно быстро возникшей в стенах Пролеткульта под руководством художников Льва Ивановича Пумпянского и Андреева. Выставка эта казалась мне в то время большим детским альбомом». См.: Мгебров А. А.Жизнь в театре. М.;Л., 1929.Т. 1.С.316. Возможно, речь идет об Александре Александровиче Андрееве. В ГРМ хранится панно «Революция», 1928–1929, выполненное А. А. Андреевым в соавторстсве с Н. Д. Ульяновым в Изо лаборатории Пролеткульта.
[Закрыть]
Искусство и современность [859]859
В журнале «Пламя» в 1919 году публиковался цикл статей Л. И. Пумпянского под общим названием «Искусство и современность». Одиннадцатый выпуск цикла автор посвятил итогам Первой государственной свободной выставки произведений искусства. Публикуется с сокращениями. См.: Пламя. 1919. № 52. С. 9–10.
[Закрыть]
Очерк одиннадцатый
ВЫСТАВКА КАРТИН ВСЕХ НАПРАВЛЕНИЙ
Устроенная в Зимнем дворце Отделом изобразительных искусств «Выставка картин всех направлений» не вполне отвечает своему назначению: наглядно представить состояние русского искусства настоящего момента. По чисто техническим условиям нашего тревожного времени отсутствуют московские художники (буйная молодежь «Ослиного хвоста» и «Бубнового валета», «Союз русских художников» и т. п.), да и петроградцы представлены далеко не полно. <…>
Каюсь, я шел туда с весьма определенной надеждой «зарядиться» теми жгучими, остро-волнующими ощущениями, которыми бывало, дарили нас мало посещаемые скромные выставочки «левых».
В истекшем году так много спорили о футуризме, представителям этого направления была предоставлена такая полная свобода выявления, что я, естественно, ожидал зрелища, во всяком случае, незаурядного.
То-то, думалось, «турусы на колесах».
Как всегда бывает в таких случаях, действительность совсем не оправдала моих предчувствий.
Выставка поражаетсвоей профессорской благонамеренностью. Никакого футуризма в ней днем и с огнем не сыщешь. Полно, да существует ли такое течение иначе, чем в головах досужих критиков из «Искусства Коммуны» [860]860
Журнал «Искусство Коммуны», орган Отдела ИЗО Наркомпроса, издавался в Петрограде в 1917–1919 годах.
[Закрыть] ? Судите сами. В числе так называемых футуристов мы находим несколько превосходных художников, которым место в любом музее Европы, но в творчестве которых в то же время нет ровно ничего экстравагантного или ошеломляющего. Разве футурист Альтман, с мудрой экономией художественных средств, с непринужденной уверенностью какого-то Энгра или Брюллова. <…> Разве футурист Карев, с его заботливым отношением к живописной поверхности, с его любовью к природе, с его спокойной коричнево-голубой гаммой. <…>
Наконец, не футурист и Филонов, может быть, самый значительный художник на выставке [861]861
На выставке экспонировались двадцать две работы П. Н. Филонова, объединенные в цикл «Ввод в Мировый расцвет». Их список восстановлен И. А. Прониной. См.: Пронина И. А.В поисках символа. «Мировый расцвет» П. Н. Филонова // Символизм в авангарде. М., 2003. С. 210–223.
[Закрыть] , не футурист уже потому, что его огромное и, пожалуй, больное искусство явно «никуда не ведет», не заключает в себе никакой формулы,ничего, за что могли бы ухватиться продолжатели и подражатели и создать школу.
Филонов одинок, он – не правило, а исключение, отчасти чудак и почти чудо. Его последние картины, неподражаемые по технике, сверкающие, как драгоценные камни, кажутся какими-то непроизвольными, органическими отложениямиего существа; глядя на них, не веришь, что это – дело рук человеческих. Подобно явлениям природы, они самодовлеющи, не содержат никакой идеи, не имеют ни начала, ни конца, могут быть произвольно продолжены или урезаны, подобно природе, они бесконечно разнообразны и в то же время действуют утомительно, ибо в них нет плана, ни определенной последовательности, ни сознательных контрастов [862]862
Речь идет о работах П. Н. Филонова «Цветы мирового расцвета» и «Две девочки (Белая картина)», образный ряд которых визуализирует стержневую мысль цикла: цель исторического процесса – движение человечества к грядущему преображению, к переходу из «царства материи» в «царство Духа». Адептами этой идеи, распространенной в художественных кругах России, были многие из пионеров российского авангарда: В. В. Кандинский, Филонов, К. С. Малевич. Они переходили к абстракции для того, чтобы визуализировать «духовную» вселенную. Четко выявленное содержание названных произведений Филонова противоречит обвинениям Л. И. Пумпянского в том, что в них «нет ни плана, ни последовательности».
[Закрыть] ; наконец, как вся природа, они миниатюрны по технике и обширны по размерам.
Последний фазис реализма, когда картина перестает отражать действительность, но сама становится ее частью! Но какая сложная, жуткая, хаотически извилистая душа раскрывается в мрачных, фантастических симфониях. Показать во весь рост такого замечательного художника – в этом оправдание настоящей выставки.
К перечисленным художникам примыкает ряд других, тоже даровитых, но более легковесных и с заметным желанием выделиться особой оригинальностью приемов, а может быть, и пошутить над добродетельным негодованием возмущенной публики. Эти-то, должно быть, и сходят главным образом за футуристов. Но до чего все это невинно. Вот грациозный, остроумный и поэтичный Шагал, прирожденный живописец по вкусу к краске, к пятну, к яркой характеристике.
<…> Согласимся раз навсегда, что искусство имеет свои условности, что художнику-творцу принадлежит право вводить в свои картины элементы гротеска, фантастики и несбыточного и не будем этими пустяками отвлекаться от правильной оценки художественныхдостоинств произведения.
<…> Почти то же самое можно сказать и о талантливом Пуни. Никакие его «выходки» и новшества, вроде нашумевшей настоящей тарелочки на настоящей доске, в которой своего только подпись (чего уж реальнее?), не скроют подозрительного родства его эскизов с самой обыкновенной немецкой plakatten-malerei, давно всем набившей оскомину в Мюнхене.
Вот и все «футуристы». Как видит читатель, на деле, этот жупел, столь страшный для одних и любезный для других, оказался просто пустым звуком. Вместо него мы находим нескольких прекрасных художников, даровитых, культурных, оригинальных, мастеров своего дела, знающих и любящих его тайны…
К закрытию выставки во Дворце искусств [863]863
К закрытию выставки во Дворце искусств//Жизнь искусства. 1921. 15 ноября. № 817. С. 5. Аннотация к картине П. Н. Филонова «Крестьянская семья» из цикла «Ввод в мировой расцвет», воспроизведенной в рубрике «К закрытию выставки во дворце искусств». Название картины неоднократно менялось. А. Е. Крученых упоминает о ней как о «Семействе плотника». Известна она и как «Святое семейство». В первые послереволюционные годы Дворцом искусств называли Зимний дворец.
[Закрыть]
Картина Филонова, одного из крупнейших молодых русских художников, представляет характерный образец современной трактовки знакомой темы «Святое семейство». Интересно проследить умышленную обрубленность фигур, простоту и неловкость движений, составляющую странный контраст с виртуозной и мелочной расчлененностью формы и филигранной техникой. Контраст еще усугубляется скульптурной чеканной выпуклостью некоторых деталей, однако, не нарушающей общего плоскостного, коврового характера картины.
