Текст книги "Башня Близнецов 1 (СИ)"

Автор книги: Артем Лунин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 34 страниц)

– Ваш заказ готов, – сообщила Железнорукая. Мужчины поклонились ей и принялись витиевато благодарить. Девушка повернула голову и шевельнула губами, как будто кого-то окликая. Сара прищурилась, глядя сквозь зелень сада.

Скоро из зарослей показался мальчишка. Лет, наверное, восьми, встрёпанный, с листьями в волосах, когда-то белой рубашке и штанах с зеленью на коленках. Он остановился настороженно, заметив незнакомцев.

Дворянка сдвинула брови. Сара чуть не засмеялась, что несомненно бы испортило торжественность момента. Мальчишка шагнул вперёд… он не просто шагнул – выступил, горделиво держа голову. Поклонился с небрежной аристократичностью, заведя руку за спину – должно быть, чтобы гости не заметили разодранный рукав рубашки.

– Приветствую вас… – замолчал на секунду и продолжил, гладко и велеречиво для такого малыша. Сара обратила внимание, что губы женщины шевелятся в такт его словам.

Подсказывает. Мне бы такое свойство в школе да колледже… – завистливо вздохнула.

Конечно, не одна анима обратила внимание на это дело. Железнорукая столь же развёрнуто ответила на приветствие и обратилась уже к женщине. Та моргнула, не сразу выйдя из этого странного состояния.

– Ваш… брат, верно?.. в столь юном возрасте продемонстрировал великолепный талант. Не желаете ли отдать его в обучение в наш Дом?..

Тут всё это и случилось. Мужчины схватились за мечи на поясе, женщина вытряхнула из рукава… волшебную палочку, что ли?.. стража после секундного замешательства изготовилась к бою.

Сара шагнула вперёд, поворотом плеч вытряхивая из-за спины алебарду, задвинула возмущённо пискнувшую Варишу себе за спину. Ученица магнуса оказалась зажата между ней и ездовым ящером. Подобным же образом дворянка задвинула за спину мальчугана. Тот хватался за небольшой кинжал, висевший на поясе.

Кажется, нам сейчас это объяснят.

– Прошу прощения, – сказал бородатый холодно. – Возможно, вам известно, что мой брат именно потому поссорился с Орденом, что не захотел отдавать сына в обучение. И я не собираюсь перечить его предсмертной воле…

Теперь понятно, с чего они так завелись. Интересно, смогу я одновременно разрубить троих, как недавно предположил Тьярми?..

А мне больше интересно, чем вызвана такая реакция, – сказала Кальви, тоже готовая к бою, но только изнутри, контролируя «пульт управления» – то есть те его клавиши и переключатели, которые девушки за последнее время сумели расшифровать.

Неподвижной осталась только Железнорукая.

– Мы не "светлячки", – голос женщины был не менее холоден. – И в мыслях не держали забрать перспективного ученика силой. Сама мысль о таком… оскорбительна, так что ваше извинение кстати.

Бородатый удивлённо нахмурился, стараясь припомнить, когда это он извинялся.

– Вот только интонация подкачала, – добавила Железнорукая.

Дворянин оглянулся на девушку, она закусила губу и кивнула.

– Мои извинения, госпожа… господа, госпожи, – бородатый поочерёдно поклонился.

– Извинения приняты, – помедлив, кивнула Железнорукая. Искусники убрали оружие, южане оставили в покое рукояти мечей.

По знаку дворянина четверо охранников отошли и вернулись, неся небольшой сундук, довольно тяжёлый, судя по их походке.

– Пересчитывать не будем, – Железнорукая небрежно кивнула Саре. Та крутанула алебарду, возвращая за спину, подошла и без особого труда подняла сундучок. У "комитета по встрече" отвисли челюсти.

– Это как же… – начал кто-то, крякнул и замолчал.

– Золото и камни, половина от изначального уговора, – кивнула девушка, справившись с удивлением.

– И ваше Железо, – это слово мужчина произнёс так, что большая буква была отчётливо слышна. – В полуторном размере от уговоренного.

Один из стражей по его кивку сорвался с места, и скоро на каменную площадку выехала гружёная повозка, живо напомнившая Саре фургоны из вестернов и фильмов про покорение Америки. Вот только те были побольше, а не величиной с малолитражку. Да и никаких магических знаков, помнится, на них не было начертано. И тянули их, конечно, самые обыкновенные лошади, а не ящеры.

Железнорукая кивнула, окинув повозку внимательным взглядом. Взяла обеими руками футляр с мечом.

– Подойди, наследник, – сказала. Мальчишка нерешительно выдвинулся вперёд.

– Что я должен делать? – спросил ломким голосом. Железнорукая открыла футляр.

– А что обычно делают двое благородных людей, встречаясь?

– Представляются…

– Вот и вы должны представиться друг другу. Возможно, будет немного больно.

Мальчишка кивнул, не отводя взгляда от меча длиной почти с себя. Железнорукая тронула рыжую рукоять… недоумённо нахмурилась, оглянулась на Сару. Сделала жест подойти.

Анима поставила сундучок – мостовая содрогнулась, – и подошла.

– Он почему-то хочет, чтобы это была ты, – с недоумением сказала женщина. Сара пожала плечами и взяла рукоять.

– Привет, ламия, – прозвенел меч.

– Привет, Зорро. Мы на месте, рядом с твоими родными. Пора прощаться?

– Возможно, мы ещё увидимся, – сказал грустно Зорро.

– Всё может быть, – а про себя Сара понадеялась, что эти надежды сбудутся – ведь это будет означать, что она всё-таки вырвется из-под контроля Дома.

– Помни имя, которое ты мне дала. Для остальных я просто Лис, разве что сыну открою настоящее, когда… когда придёт время. А сейчас передай меня ему. И успокой, он, кажется, боится… Прощай, ламия.

– Прощай, Зорро, – они, как обычно, говорили не вслух. Сара улыбнулась мальчугану. Тот попятился было, и анима поняла – опаска дворянки перед ней передалась и ему.

– Подойди, наследник, – сказала она, на всякий случай копируя даже интонации Железнорукой. – Этот меч, его зовут Лис.

Лис у основания лезвия приветливо оскалился. Мальчишка невольно улыбнулся и сделал шаг вперёд. Сара вынула Зорро из футляра, потянула из ножен, перехватив за рукоять и лезвие. Преклонила перед наследником колени, их лица оказались на одном уровне.

– Дай ему попробовать твоей крови, чтобы он узнал тебя всегда, – Сара знала, что этот ритуал вовсе не обязателен, и Зорро прекрасно узнает собственную кровь… однако арт-лич пока отказался открывать мальчишке правду. Может быть, потом он узнает, что в стали живёт не просто чья-то душа, а душа отца.

Но сейчас всё должно быть сделано по правилам.

– Мне надо… – рука мальчишки нерешительно коснулась рукояти кинжала на поясе.

– Нет. Просто прикоснись.

Мальчишка тронул изображение лиса… и ойкнул, отдёрнул.

Люди вокруг тревожно шевельнулись. Мальчишка поднял руку к лицу, часто моргая, указательный палец набух капельками крови, словно от крохотных иголок. Лис выразительно облизнулся. Линии, составляющие изображение, стали глубже и ярче.

– Вот и всё, – сказала Сара. – Теперь он тебя знает. Не бойся.

– Я не боюсь!.. – мальчишка покраснел, коря себя за испуг и ойканье.

– Конечно, ты не боишься, – серьёзно сказала Сара. Лис по-собачьи вильнул хвостом. Мальчишка неуверенно улыбнулся и смело протянул руку. И лис принялся зализывать собственный укус. Наследник засмеялся от щекотки, без особого удивления изучил палец – ранок уже не было.

– Спасибо, – погладил лиса, и тот выгнулся, словно кошка.

– Он говорит со мной!..

– Так и должно быть, – сказала Сара. – Возьми за рукоять.

Мальчишка стиснул пальцы и попытался вскинуть меч. Сара отпустила, лезвие немедленно клюнуло к земле.

Если бы разобраться в нашем эффекте управления весом и научиться делать такое оружие, паренёк смог бы с лёгкостью таскать и этот меч!

– Владей им, наследник, – сказала Железнорукая. – В расчёте, благородные?

– Искусники, – бородатый поклонился. После обмена поклонами, реверансами и заверениями в неземном удовольствии от общения, люди стали расходиться.

– Раздевайся, – стоило им выйти за ворота, как Железнорукая огорошила Сару странным приказом.

– Чего?!. – та как раз вспрыгнула на ящера и чуть не слетела с другой стороны.

– Снимай одежду и полезай внутрь, – женщина кивнула на повозку с Железом.

– Зачем?

Командир отряда только сдвинула брови. Сара крякнула, задумчиво почесала в затылке. Вручила Варише алебарду и тронула поводья-усы. Ящер нервно передёрнулся, издал странный звук, нечто между кряканьем и ржанием, и подошёл к повозке вплотную. Анима шагнула из седла, оставив на нём шкурку, прямо в фургон.

– Садись на руду, – следом за ней внутрь сунулась Железнорукая. – Или лучше ложись.

А, так это руда? Сара потопталась по рыжеватым марким камням, наполняющим фургон, и со вздохом улеглась. Кожу покалывала магия.  Или, может быть, радиация? Что-то она как будто светится…

– Чувствуешь что-нибудь? – поинтересовалась Железнорукая.

– Очень неудобно… было бы, будь я человеком, – Сара шевельнула плечами. – А что я должна почувствовать? И долго мне тут валяться?

– До возвращения в Башню, – ответила Железнорукая. – Представься ей, разговаривай, рассказывай о себе…

– Представиться, как мальчишка представлялся Лису? – уточнила Сара.

– Нет!.. – почти выкрикнула Железнорукая. – Вот этого делать не вздумай!..

И, ничего не объяснив, скрылась. Саре показалось, что довольно торопливо.

Есть какие-нибудь соображения, что бы это могло значить?

Кальви вместо ответа развернула страницу из архива. Мгновение Сара изучала её, а через мгновение обе девушки мысленно расхохотались.

– Ничего так и не почувствовала, – поведала Сара. – Скучно. Я чуть не уснула.

Железнорукая что-то буркнула. Сара сочла это разрешением вылезти, шагнула наружу и сдёрнула с ящера свою одежду. Шкурка легла на плечи, от полуразумного создания пришла волна удовольствия от возвращения к хозяйке, потом резкий импульс тревоги. А, грязь…

Обычно шкурка может сожрать грязь с человека, но эта рыжая пыль, облепившая Сару, явно не пришлась одежде по вкусу. Анима впитала кожей остаток ржавчины – не слишком приятное ощущение, она с трудом удержалась от того, чтобы не начать чесаться.

– Нам, верно, надо показаться магнусу…

– Чуть позже, – во дворе Башни появился Тьярми. – Так, выпрягите ящеров и посмотрите, не отравились ли. Ты, хватайся.

Сара мысленно выругалась и взялась за оглобли. Деловая суета вокруг вдруг затихла, все с любопытством наблюдали, как хрупкая девушка тащит небольшую, но тяжёлую повозку.

– Вон в ту дверь, – велел Тьярми.

Несколько дней Сара не видела Варишу и магнуса, общаясь только с Тьярми и несколькими автоматами, обучающими владению оружием. Девушка закончила курс древкового оружия – алебарда, нагината, копьё, двухлезвийная глефа, топор. Потом занялась мечами и саблями. Тут Зорро дал превосходную основу. И дальше – кинжалы, стилеты, метательные лезвия, звёзды.

В перерывах между тренировками она ходила навещать своё Железо.

Тогда Тьярми не позволил никому ей помогать, и сам держался поодаль. Она затащила повозку в неприметную дверь в Башне и лопатой перекидала в ящик, испещрённый волшебными письменами.

Через день Тьярми запер её в этом бункере на всю ночь, выдав туманные инструкции – пытаться вчувствоваться в руду. Потом злая и голодная Сара помогала ему загружать печь, и они вместе ковали слитки, и гранд зачаровывал их, снова оставляя аниму общаться с Железом.

Какой в этом толк, она упорно "не понимала" – но едва Тьярми выходил за порог кузницы и Сара убеждалась в отсутствии магического наблюдения, начинала твориться уже иная магия. Анима ничего не рассказывала, по крайней мере, вслух – она, улегшись на горячие тёмно-сиреневые слитки, вспоминала обе своих жизни.

Сара, преданная своим телом, умирая от смертельной болезни, последовала за туманными образами, которые навеял ей арт в виде рубиновой капли, передаваемый из поколения в поколение в её семье…

Кальви, преданная Орденом и выброшенная своими, словно ненужная вещь, обладающая странной силой, позволившей магнусу Дома искусников превратить её в уникальную аниму…

А потом девушки изучали в Библиотеке все особенности грядущего магического действа, готовясь внести в него кое-какое изменение… небольшое.

Буквально капельку.

И пришёл тот день.

Гранд Тьярми загрузил слитками печь, пересыпал углём и какими-то порошками. Некоторые бруски завернул в пергамент с начертанными знаками. Зазвучала магическая речь. Сара стояла у мехов, нагнетающих воздух в топку, контролируя работу механизма. В горне на стенах запылали огненные письмена.

Несколько часов Железо нагревалось.

Сейчас Тьярми пользовался щипцами – то ли температура высока, чтобы тягать раскалённые бруски голыми руками, то ли магия, пропитывающая металл, какая-то особенно хитрозлобная. Сара тоже вооружилась молотом, и они раскатали бруски в толстые полосы, которые потом снова скручивались между собой, расплющивались и резались. Металл был тугой и тяжёлый, но чудовищно сильная анима и гранд, посвятивший жизнь изготовлению железяк, её отнимающих, справлялись.

Сначала они сковали классическую алебарду, с шипом и крюком на обухе. Вот только древко было полностью железное. Потом расплавили её и из этого же железа сковали что-то похожее на русский бердыш – громадный топор с лезвием длиной почти в треть древка. Дальше пришёл черёд японской нагинаты. Копьё с узким наконечником. Копьё с широким "лепестком". Глефа. В общем – практически всё длиннодревковое оружие.

Ковка продолжалась несколько дней. Сара впервые поняла, что всё-таки может уставать. Гранд поддерживал работоспособность магией и принятием эликсиров. Ели они у горна, Тьярми ещё и спал здесь, прямо на каменном полу, завернувшись в шкурку.

Как бы не было прочно и тугоплавко Железо, оно всё-таки постепенно угорало, уходило в окалину, уменьшаясь в объёме. Они прошли по топорам, начав с большого лабриса. Дальше ковали мечи, кривые и прямые. Сара даже упросила учителя сковать тяжёлый клинок с боковой рукоятью, как тот, в зале, закрытый охранным заклинанием.

Дальше – больше… и меньше. Оружие всё уменьшалось в размере. Короткие мечи, метательные топорики, кинжалы, стилеты, крюки…

Последней была метательная пластина размером с древний английский шиллинг. Тьярми повертел изделие, разглядывая, навёл молотом – скорее молотком, – последний штрих и отложил его. Бросил пластину в каменное корыто с мутноватой жидкостью. Взвился свистящий пар.

– Вот и всё, – сказал Тьярми, отступая от горна. Прошедшие дни порядочно убавили у бывшего толстячка бока, когда-то полное добродушное лицо теперь, обожжённое жаром, стало походить на маску аскета, вырезанную из тёмно-красного дерева.

– Жуть, – оценила Сара, осторожно отбирая у него клещи. – Пожалуй, лучше бы вам… лечь, – подхватила падающее тело, устроила в сторонке. Одежда сама наползла на гранда наподобие одеяла.

Тьярми что-то пробормотал. Сара наклонилась, вслушиваясь.

– Уникальное оружие, – сказал гранд. – Уникальное оружие для уникальной…

Он перевернулся на другой бок и захрапел.

– Приятно, блин… – сказала Сара и от растерянности даже попыталась укрыть кузнеца одеждой. Которая, конечно, сразу привёла её в чувство, цапнув дерзновенную руку.

Ну что ж, свершилось… – анима задумчиво поглядела в каменное корыто, где жидкость бурлила до сих пор, остужая метательную пластину. – Не, потом…

Убедившись, что Тьярми спит крепко и проснётся нескоро, она проверила магические системы наблюдения – и не нашла их вовсе, чему нисколько не удивилась. Заклинания, реагирующие на опасную или незнакомую магию – к чему они в покоях грандов и самого магнуса? Верховные маги постоянно имеют дело именно с такой магией.

Очень интересно. Значит, следующие несколько часов тут никто не появится, не помешает ей…

Тьярми проснулся только через полтора дня. Привстал, моргая, и обнаружил перед собой каменный поднос с чашками и кружками, источающими дивный аромат.

Желудок тут же взвыл жалобно. Гранд Тьярми подхватился и сел, скрестив ноги, пододвинул себе поднос и с энтузиазмом ученика-новичка, взятого из самых бедных кварталов Шестама, впился зубами в остывшее, но всё равно невероятно вкусное мясо.

Утолив первый голод, он запил всё некрепким вином и наконец встал. Шатнуло – слишком много магических и физических сил он отдал для этого творения. Но оно того стоило. Уникальное оружие для уникальной анимы. Два лучших создания Дома – что-то они наворотят вместе?..

Тьярми засмеялся и икнул. Пожалуй, не стоит сразу есть так много.

– Теперь кофе выпить, – пробормотал себе под нос. – Восстановить силы сейчас не помешало бы…

– Как скажете, учитель, – пропел девичий голосок, и в кузнице появилась Сара с кувшином лиловой жидкости. Тьярми застонал от восторга и надолго присосался к горьковатому напитку.

Аниме пришлось напомнить, что много кофе сразу – опасно.

– Для каких-нибудь слабосилков конечно, опасно. А мне… – Тьярми поглядел на кувшин и передал его Саре, – всё-таки не стоит усердствовать.

Девушка усмехнулась и в два глотка допила кувшин.

– Ты уже пробовала?.. – гранд повёл глазами в сторону корыта.

– Нет. Вас дожидалась.

Анима и человек обменялись предвкушающими взглядами. Словно дети перед Рождеством в ожидании, когда под ёлкой появятся подарки.

– После вас, – мурлыкнула Сара.

– Нет уж, дамы вперёд, – ответил галантно Тьярми. Анима поотнекивалась, но без особого рвения.

– Хорошо, как пожелаете, – и запустила руку по локоть в жидкость, заполняющую каменное корыто. Тьярми невольно вздрогнул, но, увидев, что ученица преспокойно шарит по дну, облегчённо выдохнул.

– Ты больше так не делай, – попросил. – Я старый человек, мне такие потрясения противопоказаны.

– А в чём дело-то? – удивилась Сара.

– А в том, что сунуть руку в пылающий горн безопаснее, чем в эту жидкость!

Анима нащупала метательную пластину. Она до сих пор была горячей.

– Вот!.. – достала блеснувшую вещицу. Капли жидкости на коже и оружии исходили ядовитым парком, шкурка отдёргивалась, обожжённая.

Ну, извини…

Тьярми внимательно рассмотрел оружие, но в руки брать поостерёгся.

– Опробуем, добрая госпожа?.. – предложил.

– Всенепременно, господин мой, – хищно улыбнулась Сара, и они отправились к тренировочным залам.

Большой полукруглый зал, пустой – что и понятно, Тьярми угораздило проснуться в середине ночи. Вот и хорошо, никто не помешает…

Гранд сделал жест, и из стены шагнул тренировочный автомат. Один из самых слабых, их делают аколиты, оттачивая мастерство. Четыре руки, три ноги, головы нет, корпус – обычная чурка, к которой и прикреплены металлические конечности.

– Прошу вас, – предложил Тьярми, чуть поклонившись.

Сара сделала неуловимое движение, автомат покачнулся и начал дымиться в том месте, где пластина вонзилась в деревянное тулово.

– Неплохо, – сообщил Тьярми, разглядывая мишень через ресницы. – Это ты с такой силой метнула, или это магия в оружии?

Сара пожала плечами. Толстый деревянный чурбан дымил всё сильнее.

– Кажется, всё-таки магия.

Анима подозвала мишень жестом, но болван сделал лишь шаг, другой, на третьем переломился пополам и грохнулся. Сара подошла, запустила пальцы в рдеющее от жара дерево и выдернула метательную пластину.

Тьярми вызвал ещё двух автоматов, один занялся уборкой, другой встал неподвижно.

– Попробуй теперь большие формы, – предложил Тьярми.

– И попробую!.. – Сара покрутила между пальцами и встала, держа метательную пластину перед собой обеими руками, так, словно она сделана из урана – то есть чудовищно тяжела.

– Только не слишком большие… – начал гранд и осёкся. Воздух вздрогнул, и в руке Сары возникла алебарда. То самое оружие, скованное первым.

Взмах, – автомату подсекло одну ногу, следующий удар развалил его пополам. Тьярми шевельнул пальцами, вызывая ещё двух.

Взмах, – бердыш устремляется вперёд, Сара держит его перед собой, и полумесяц лезвия вспарывает дерево с необыкновенной лёгкостью. Поворот, перехват за самый конец древка, и ещё один автомат валится двумя кусками.

Гранд вызвал ещё четырёх.

Нагината сверкает, вспарывая воздух, вьётся вокруг тонкой девичьей фигурки, а нападавшие на неё уродливые порождения студенческого вдохновения и лени разлетаются как бы сами собой.

Взмах…

Топор.

Взмах…

Меч.

Сара проходит по очереди все те формы, которые за эти долгие дни были скованы ею и Тьярми. Взмах, выпад, парирование, превращение, удар, блок, укол…

По всему залу валяются обломки невезучих автоматов. Они шевелятся, пытаются куда-то ползти.

– Ну что, вызывать следующий уровень? – поинтересовался гранд.

– А не жалко? – усмехнулась Сара. – Эти студенческие поделки – ерунда, дешёвка… а сложные так просто не восстановишь.

Она махнула саблей, – и рукоять мгновенно удлинилась, лезвие запело тонко и грозно. Из стенных ниш посыпались противники. Проворные и ловкие, вооружённые отнюдь не ржавым железом. Эти автоматы использовались как раз для серьёзного обучения. Сложные, сделанные настоящими мастерами, они нечасто ломались и выходили из строя.

И уж совсем редко их "убивали" ученики. Обычно эти автоматы просто отключали и возвращали в стены.

Сара с прежней бесшабашной улыбкой скользнула навстречу первому и взорвалась вихрем движений.

Автомат даже попятился от такого натиска. Был он гуманоидным, внутри покрытого бронёй корпуса двигались сложные механизмы и магия текла по металлу. Две руки, две ноги с суставами, способными вращаться во все стороны. Голова не крутится вообще, утоплена в плечи, но четыре стеклянных глаза обеспечивают круговой обзор. У куклы нет передней и задней частей – у неё везде "перед".

Автомат был вооружён тяжёлой саблей, и за нагинатой явно не успевал. Оттеснив его к стене, Сара переменила оружие и теперь размахивала такой же саблей.

– Ранен, неопасно… ранен опасно… ранен неопасно… ранен, смертельно… – гундосил автомат, его глаза вспыхивали, отмечая удары, наносимые в корпус, по конечностям. – Убит…

И отключился.

– Что, это всё? – с разочарованием протянула Сара, останавливая удар – мгновенно, у человека так бы не получилось нипочём.

Тьярми хмыкнул. Из стоящих у стены автоматов выступил ещё один, вооружённый двухлезвийной глефой – вернее, это оружие было просто вделано вместо конечности на шарнире, позволяющем вращать древко как угодно, хоть на манер пропеллера самолёта. Сара шагнула к нему – и почувствовала, как за спиной поверженный было четырёхглазый ожил.

– А вот это уже интереснее, – сказала анима, принимаясь за противников. И сразу отметила, что Тьярми явно увеличил уровень мастерства автоматов и снял ограничение "не калечить". – Здорово!..

Сталь зазвенела. Вышел ещё один, вооружённый двумя шипастыми железными шарами на цепях, посаженных на рукояти. "Утренняя звезда", так, кажется? Да уж, такой звездануть – мало не будет. Неприятное оружие, неприятный противник…

В этом раунде не обошлось без потерь. Сара срубила одну руку четырёхглазому, помяла корпус автомату с глефой и рассекла цепи третьему. Автоматы с досадой отрапортовали о своей героической гибели. Анима повернулась к Тьярми.

Торжествующая ухмылка Сары пропала, когда она увидела лицо гранда. Он щёлкнул пальцами, указывая на девушку:

– Убить её.

Сара на мгновение замерла, осознавая его слова. Автоматы тоже промедлили, переключаясь на новые шаблоны поведения.

Всё-таки они были не столько обучающими, сколько именно боевыми, с добавочными программами, ограничивающими силу ударов и не позволяющими убивать и калечить учеников.

Но сейчас все ограничения оказались сняты.

И Сара решила, что ей тоже но обязательно придерживаться правил. Теперь нужно не обозначать удары, а бить в полную силу.

Семеро. Из них двое один повреждён и один безоружен.

Лезвие катаны (вообще-то чего-то другого, но похожего) исчезло, и с ладони Сары прыгнула метательная звезда, ударила самого шустрого автомата в грудь, пробив броню. Он споткнулся и повалился.

Сара дёрнула с места.

Прежде чем остальные добрались до неё, она поравнялась с поверженным и выдернула из его груди уже глефу. Раз.

Ударом снизу вверх отсекла ногу одному из набегающих воинов, в падении добила его, вспоров корпус, хлестнула назад, разрезая четырёхглазого как раз по линии глаз. Два и три.

Ушла в сторону, так, чтобы автоматы мешали друг другу, отразила удар. Копьё превращается в недлинный меч с крюком, в который сабля противника и ловится. Анима поворачивает кисть, будь её противником человек, она бы вывернула оружие у него из руки. Здесь сломалась сама железная рука. Сара взмахивает мечом, и сабля вылетает из крюка, словно камень из пращи, втыкается в другого автомата. Как раз в шарнир руки – и тяжеленный двуручный меч беспомощно виснет в воздухе.

Выпад, блок, попытка захвата крюком второй сабли – но автомат может обучаться и на такой же трюк не ведётся. Взмах, и в руках Сары бердыш, смахивает саблю в сторонку, лезвие поворачивается, и рука летит, кувыркаясь.

Повторный удар, лезвие вспороло железо и застряло. Сара тащит автомата за древко своего оружия вокруг себя, преграждая путь остальным.

А потом поднимает его и швыряет. Четыре – ударившись о другого автомата, того, который остался без своих цепов, подрубленный ломается пополам. Даже с половиной – сшибленный вяло копошится на полу, не торопясь вставать.

Сара снова превращает оружие, она заметила, что это слегка тормозит автоматов – они меняют боевую программу, приводя в соответствие новому оружию свои двигательные шаблоны. Анима широко взмахивает уже алебардой. Длина лезвия у неё короче, зато древко длиннее. И оно не деревянное, чего, видимо, ожидал автомат, ударив сразу за топором. Анима рванула оружие на себя, выдёргивая меч из руки. Древком ударяет назад, в "живот" лежащему. В момент удара кончик древка заострился. Пять.

Быстро двинувшись вперёд, Сара превратила оружие в длинный меч и схватилась с вооружённым тем же автоматом, который всё-таки вытащил саблю из плечевого шарнира. Рука бесполезно болталась, мешаясь, но левой автомат владел не хуже. Несколько мгновенных движений, и анима рубанула противника по ноге, подбила меч вверх. Хрясь! – и корпус развалился надвое. Шесть.

Последний сопротивлялся упорно, Сара снесла ему все четыре руки, потом проткнула корпус и провернула, превращая магические потроха в бесполезный мусор.

Стряхнула с лезвия седьмого противника и оглянулась вокруг.

Никого. Только искрятся да шебуршатся обрубки автоматов. Да гранд скромно стоит в уголке.

– Достанется мне от магнуса… – сокрушённо пробормотал Тьярми, но в его раскаяние мешала поверить широченная цветущая улыбка. – Увлёкся…

Сара отсалютовала ему клинком. И, как ни хотелось отдавать, протянула Дайс рукоятью вперёд тому, кто его сковал.

Тьярми пожевал губами, глядя на лезвие.

– Знаешь, я… пожалуй, воздержусь.

Сара выдохнула – мысленно, конечно. Тогда, во время короткого отдыха Тьярми в кузне, она капнула на оружие каплю своей крови. Невеликая магия, но искусник-оружейник мог почуять.

Не выказав радости, Сара превратила Дайс в метательную пластину и спрятала в карман. Лезвие тут же вывалилось, провалившись насквозь, и воткнулось в каменный пол.

– Извини, я забыла, – Сара успокаивающе похлопала по одежде, которая волновалась, обожжённая злой магией арта. Подобрала, превратила в стилет-трезубец и подцепила на широкий кожаный пояс.

Дайс, значит? – хмыкнула Кальви. Они не могли разобрать, кто из них дрался, как будто одна дополняла и усиливала другую.  Игральная кость, жребий?

По-моему, подходит, мысленно пожала плечами Сара.  Бой похож на игру, а превращение оружия – на брошенный кубик, который один, а обликов у него шесть.

Что ж, свершилось… а мы случайно не пересолили? План был – впечатлить боевым искусством, чтобы чаще выпускали из Башни в качестве охраны… но если очень впечатлённый Тьярми предложит использовать нас как раз в убийствах неугодных магнусу и грандам людей?

Сара подумала.

Собственно, нас учили только фехтованию, зато всем, что есть. Башня не будет выпускать своё оружие прямо так. Искусники, конечно, могущественные, но не настолько, чтобы направить нас в качестве убийцы. Если мы пойдём напролом – а мы пойдём, нас не учили незаметному проникновению, взлому следящих заклинаний, отводящей глаза магии, – у прочих Домов и у мирян к искусникам возникнут вопросы.

Утром Сару потребовал к себе магнус. Сара ожидала разноса за погубленных автоматов, но Хаар по этому поводу ничего не сказал.

Что неудивительно. Мы ведь – вещь. Будешь ты ругать молоток, который стукнул тебя по пальцу?

Ещё как буду!.. Но я поняла, что ты имеешь в виду.

– Раздевайся, – велел магнус.

– Да чтоб вас всех!.. – Сара с яростью отшвырнула пояс и одежду. По жесту магнуса вспрыгнула на плиту – раздался такой звук, словно камень упал. Плита зловеще моргнула.

– Полегче!.. – взвыл Хаар. – Если ты её расшибёшь, то… выживешь ты и, может быть, я. На всём этаже.

Сара осторожно откинулась назад. Смешно, один из самых могущественных волшебников в мире поставил себя после неё.

Осмотр не продлился долго. Магнус изучил её тело, начертал на плите знаки и разложил кристаллы, внимательно смотрел, как краска и камни меняют цвет.

– Вставай, одевайся. И помоги мне здесь прибраться.

Потом он изучил то, что Тьярми и Вариша называли "фокусами с телом".

– Хорошо. То есть… плохо.

– Почему? – поинтересовалась Сара. – Какой-то сбой в "железе"?

– Не пойму, о чём ты говоришь, – поморщился Хаар. – Миа столько возможностей придумала для твоего тела, а твоего скудного воображения хватило только на когти из пальцев, чешую. Да вот, правда, игра с весом – я и представить не мог, что такое возможно.

– Если не мог представить – значит, у кого там скудное воображение? – вскинула Сара брови. Вообще-то она умела много больше того, что демонстрировала им. – А Миа – это кто?

Магнус промолчал.

– Где-то я это имя уже слышала… – Сара прекрасно знала, кто такая Миа. – Шеф?

– Не твоё дело, – огрызнулся магнус.

– Ладно, ладно… уж и спросить нельзя, – Саре стало неуютно от бешеной ярости и звериной тоски в его взгляде.

Хаар закрыл глаза. Он всё ещё чувствовал в ладонях горячий пепел, хрупкие ломкие частички. Образ былой любви странно смешивался с ученицей, даже с этой анимой…

– Миа – это та, кто создала тебя, – отчеканил магнус.

– Но я думала, что меня создал ты.

– Кто создал автомата – гранд, его придумавший, или десяток мастеров и старших мастеров, выполнивших его замысел по чертежам?

– Ну… все, наверное?..

– Однако прежде всего – именно гранд. Так и Миа… это она придумала тебя. Я лишь воплотил её идеи в жизнь, – губы магнуса искривились. Саре показалось, что он сейчас заплачет. Или ещё чего-нибудь учудит.

Истерика у могущественного мага… интересно, насколько это может быть опасно?..

Должно быть, он и вправду любил её.

Лицо магнуса казалось высеченным из камня – и вдруг его взгляд потеплел. Через мгновение открылась дверь лаборатории.

– Учитель? – Вариша робко заглянула внутрь.

– Заходи, – пригласил магнус. – Рассказывай.

Слегка запинаясь, девушка изложила заданный урок. Магнус кивал, подсказывал. Сара делала вид, что не слушает, бродила по лаборатории.