Текст книги "365 (СИ)"
Автор книги: Альма Либрем
сообщить о нарушении
Текущая страница: 68 (всего у книги 77 страниц)
56 – 55
56
8 марта 2018 года
Четверг
Такой нарядной бабушку в последний раз Игорь видел ещё в университете. Ева Алексеевна каким-то удивительным образом потеряла ещё лет пять от своего реального возраста, словно предыдущего результата ей было недостаточно, воспользовалась косметикой, которой, как подумал Ольшанский, было лет едва ли не больше, чем его аттестату – Ева Алексеевна могла многое себе позволить, но при этом терпеть не могла тратить деньги на туши и помады, что в молодости, что в старости, – прихватила букетик тюльпанов, которые Игорь принёс ещё с утра и бабушке, и Саше, сообщила, что идёт на встречу с подругами, и удалилась прежде, чем они успели заглянуть на кухню.
– Твоей бабушке можно работать шпионом. Или диверсантом, – подытожила Саша, глядя на украшенный стол, свечи, канделябр, которого отродясь не было в доме, ну, или Ольшанский просто не знал о его существовании. – Я чувствую себя такой виноватой… Она совсем не обязана нам помогать.
– Ей это в радость, – отметил Игорь. – Хотя я тоже в шоке.
Было уже темно, и бабушка, как всегда успевавшая всё и сразу, умудрилась не только накрыть стол, а даже зажечь свечи. Или это они с Сашей были такие внимательные, что за работой даже не услышали запаха готовящейся еды, или Ева Алексеевна действительно обладала сверхъестественными способностями…
– Она потрясающая, – Александра подошла к столу поближе и восхищённо вдохнула аромат свежего пирога. – А мы с тобой – две свиньи, которые даже не могут поздравить её с праздником…
Игорь покачал головой. Ему вообще ничего, кроме жалких цветочков, утром в голову не пришло – может быть, потому, что он даже забыл о существовании государственного праздника и, соответственно, выходного. Теперь, глядя на удивительный сюрприз в исполнении бабушки, он мог только корить себя за невнимательность – и благодарить мысленно Еву Алексеевну за её догадку.
– Ну, – прошептал Ольшанский на ухо жене, обнимая её за талию, – мы просто не можем проигнорировать такой прекрасный подарок от бабушки и продолжить работать. Присаживайся, – он отодвинул совершенно не романтичный табурет и склонил голову в шутливом полупоклоне. – Всё для вас, моя дорогая.
– С удовольствием. Только позвольте сменить дырявый свитер, мой достопочтённый кавалер, – рассмеялась Александра.
– Да что вы, что вы… Мне казалось, это ваше самое лучшее платье, а вы говорите – дырявый свитер. Вы способны украсить собой любую одежду, любовь моя.
Саша звонко рассмеялась.
– Это взаимно! – воскликнула она. – Вы так меня ослепили, что я даже забыла о ваших домашних тапочках и застиранной футболке!
Игорь, утром с трудом вспомнивший о том, в каком мире он вообще живёт, даже удивился тому, во что был одет – эта футболка вообще-то уже месяца три как планировалась превратиться в половую тряпку, а лучше и вовсе полететь в мусорное ведро, ведь на ней регулярно спал Магнус. А бедному коту часто снились кошмары, потому он кусал всё, что подворачивалось под зубы…
– А где Магнус? – вдруг опомнился Игорь.
Саша покачала головой и вытащила из-под тяжёлого, наверное, бронзового – и откуда только он мог взяться в этом доме?! – канделябра записку.
"Мы с Магнусом пошли к подружкам. Малыш спит в спальне. Приятного вечера, ваша бабушка", – гласил текст.
– Моя принцесса, – заулыбался Игорь. – Пожалуй, ничто, даже наш драгоценный кот, не помешает вам не только сменить этот дырявый свитер на платье, а и потом продолжить романтический вечер?
– Будешь приставать – ударю подсвечником, раз уж мой телохранитель ушёл на прогулку, – фыркнула Саша.
Но переодеваться всё-таки ушла.
Игорь ещё раз скептически посмотрел на дырявые тапочки и не менее дырявую футболку и просто последовал примеру своей супруги.
55
9 марта 2018 года
Пятница
– Можно я завтра никуда не пойду?
Игорь вздрогнул. Обычно Саша была противником всяких разговоров среди ночи, и её шепот, раздавшийся в темноте, прозвучал для него крайне неожиданно. К тому же, сама озвученная просьба вызывала удивление. Завтра была Янина свадьба, и хотя само событие казалось радостным, существовали причины не желать туда прийти. Но только не для Александры! Она всегда так хотела, чтобы их семьи полноценно общались…
– Хорошо, – согласился Игорь. – Я завтра пойду с бабушкой. Объясню Яне, она не обидится. Но… почему?
Саша придвинулась чуть ближе, и Игорь мог ощутить её тяжелое, надсадное дыхание.
– Я не смогу столько притворяться счастливой, – ответила она. – Знать, что… Забудь. Ты – последний человек, которому вообще надо об этом слушать.
– Что-то мне подсказывает, что нет.
Александра вздрогнула, когда Игорь обнял её одной рукой, притягивая к себе, и, кажется, собиралась сказать что-то, может быть, зло одёрнуть его, убеждая прекратить неприятный разговор, но спустя миг затихла. Чувствовалось: искала в себе силы, чтобы признаться в чём-то сокровенном и, очевидно, неприятном.
– Она так радуется ребёнку, – голос Саши звучал, как у приговорённого на смерть. – Такая счастливая. И… Да, я прекрасно её понимаю. Но я физически не могу на это смотреть.
Она сглотнула и сжала край одеяла. Будь это что-то твёрдое, какой-нибудь камень – он давно раскрошился бы в её руках.
– Я ходила к врачу, – сказала она. – Ты… Ты помнишь, наверное. И мне сказали, что состояние ухудшилось. Я теперь не… – девушка вновь запнулась и отодвинулась от него. – Подай на развод, Игорь.
Ответить он не смог, только крепко зажмурился, хотя в комнате и так было темно, словно пытался найти в себе нужные слова, но был не способен это сделать. Саша ждала, и напряжение, казалось, искрилось между ними. Ольшанский не был способен придумать хоть что-то, что утешило бы его, только чувствовал, как гулко и раздражённо билось сердце, пытаясь выскочить на свободу.
– Не говори глупостей, – наконец-то решился он. – Какой развод? Сейчас лечится всё. В последнее время ты много нервничала, стресс сказывается… И твой отец, конечно, тоже. Но сейчас всё закончилось, – Игорь повернулся на бок, в темноте пытаясь заглянуть в глаза жены. – Ты успокоишься, восстановишь силы. Пролечишься, в конце концов.
– Я не хочу. Я устала, понимаешь?
Она тяжело вздохнула; в каждом движении чувствовалось бессилие. Игорь не знал, что конкретно врачи могли сказать Саше – она никогда не делилась историей своей болезни и очень остро реагировала на все вопросы о собственном самочувствии, – но понимал, что в любом случае диагноз неутешителен.
Насколько это было серьёзно, действительно ли неизлечимо? Никто, кроме неё, ответить ему не мог. Но Ольшанский знал: его жена больше всего на свете мечтала именно о детях.
И думала, что потеряла все шансы.
Игорь притянул Александру к себе, и она покорно уткнулась лицом ему в грудь. Не плакала, только едва ощутимо подрагивали плечи.
– Всю жизнь, когда что-то налаживалось, он приходил и всё ломал, – прошептала Саша. – Сначала я ребёнком сильно простыла, потому что он забыл забрать меня с улицы, а ключи от квартиры трёхлетним детям никто не даёт. Потом в школе не купил нужные лекарства, а предпочёл аналоги, потому что играл в экономию…
Игорь мог представить, сколько ещё воспоминаний таилось за отвратительной личностью Владимира Владимировича, но Саша запнулась и не проронила больше ни слова.
Надеяться, что она уснула, было бы глупо. Девушка всё ещё тяжело дышала, вздрагивала каждые несколько секунд.
– Я устала бороться, – созналась она. – Может быть, потом, но… Я не могу сейчас. Не могу глотать таблетки, бегать по кабинетам, чтобы потом он опять вернулся и всё испортил. Зачем тебе больная жена, Игорь?
– Ты не больная, – возразил он. – Ты отдохнёшь, восстановишь силы, а потом – летом, может, осенью, – вновь сходишь к своему врачу. Нет, мы вместе сходим. Определимся с методикой лечения, узнаем, насколько всё серьёзно. И у тебя – у нас, – будут дети. Только не вздумай больше говорить о разводе.
Саша ничего не ответила. Не рассмеялась, не стала возражать, не заплакала, позволяя эмоциям камнем осесть на сердце. Не уснула. Не сумела расслабиться.
Ольшанский мог только могла поглаживать её по спутанным волосам, надеясь: рано или поздно девушка отойдёт, и всё вернётся на круги своя. Но что-то подсказывало ему, что вернуть хоть какую-то иллюзию счастья в этот дом будет трудно.
Ведь через день, через неделю или через месяц Саше вновь кто-то о чём-то напомнит. Придёт беременная Яна, нагло заявит, что мечтает стать второй раз бабушкой, мать, Ева Алексеевна спросит о правнуках, осторожно, но всё же… И когда-то, если он не успеет, не почувствует, просто засидится случайно на работе, по возвращению домой Сашу тут не увидит.
И больше всего убивало собственное бессилие. Игорь не знал, что он должен сделать, как заставить Александру вновь поверить в свои силы, вернуться к лечению, если она готова опустить руки. Как хотя бы вытрясти из неё точный диагноз?
Никак.
Всё, что мог сейчас Ольшанский – только молча обнимать её в надежде, что Саша не убежит хотя бы сегодня ночью. И пытаться не напоминать ей о том, что приносит столько боли.
54 – 53
54
10 марта 2018 года
Суббота
Янино семейное торжество проходило в каком-то захолустном дешевом кафе, в котором никто из них никогда не был. Готовили здесь неплохо, еда пахла вкусно, и, вероятно, ничего лучше финансово позволить себе молодожёны не могли.
Яна казалась счастливой. На её пальце сверкало простое обручальное кольцо, которое она, очевидно, ещё долго не дождалась бы от своего жениха, если б не ребёнок – по крайней мере, так утверждала сама девушка, но её теперь этот факт совершенно не смущал.
Простое платье, даже не белое, ещё ничем не выдавало её положение, и Яна казалась обыкновенной небогатой невестой, радующейся, что она наконец-то стала частью новой семьи. Счастье, которым лучилась девушка, впрочем, было настолько безграничным, что она никак не отреагировала на отсутствие Саши и даже заулыбалась Ольге Максимовне.
– Женька! – крикнула она, отвернувшись от родни. – Идёшь ты или нет? Твои не приехали?
Жених что-то крикнул в ответ, но Яна не расслышала и вынуждена была подбежать к нему, чтобы выяснить волнующие её вопросы.
– Зачем ты её привёл? – склонился Игорь к отцу, пользуясь отсутствием сестры. – Ты что, не понимаешь, чем это закончится?
– У Яны просто играли гормоны, – строго ответил Николай Андреевич. – Мы – одна семья. Она должна это признать.
Игорь шумно выдохнул воздух и откинулся на спинку своего стула. Желания находиться здесь совсем не было; он с удовольствием сбежал бы отсюда куда подальше, вернулся бы домой и провёл этот вечер с собственной жену, в кругу своей семьи.
Яна вернулась с какими-то людьми, представившимися дядей и тётей Евгения. Улыбалась она им куда искреннее, чем своим собственным родственникам.
– Нужны стулья, – она оглянулась. – Женька! Женька, неси два стула!
В кафе было довольно много людей, и все они смотрели на Яну, нарушающую тишину и спокойствие зала, несколько неодобрительно, но девушка, казалось, не обращала на это внимания.
Евгений подошёл к столу уже спустя минуту, склонился к супруге, зашептал что-то ей на ухо. Она кивала с удивительно серьёзным видом, потом зло сощурилась, наследуя бабушкину мимику – так Ева Алексеевна порой смотрела на своих подчинённых, тех, кто работал хуже всего, кривила раздражённо губы и недовольно качала головой.
Но Яна воспользовалась только ледяным прищуром, а потом повернулась к гостям.
– Одного стула не хватает, – провозгласила она. – Я не рассчитывала, что придёт столько гостей.
– Не посчитала старое поколение? – усмехнулась бабушка.
– Ну что ты! – Яна моментально бросилась к Еве Алексеевне и с неподдельной нежностью сжала её морщинистую ладонь. – Моя любимая бабуля обязательно должна быть на моей свадьбе, – она чмокнула женщину в щёку, подчёркивая своё нежное отношение к ней. – Просто я рассчитывала только на родных…
Игорь сжал зубы. На родных? Скорее всего, она просто не сосчитала родню своего жениха. Ведь не пришла Саша, и мама тоже – и их стулья они и заняли.
Родственники Евгения засуетились, сначала приняв это замечание на свой счёт, но выразительный взгляд Яны, направленный на Ольгу Максимовну, не оставлял места для сомнений. Девушка искренне надеялась на то, что её новоявленная мачеха немедленно покинет празднество; намёк, звучавший в её словах, подчёркивал, насколько лишней была здесь Ольга.
– Мы понимаем… – запнулась тётя жениха, – что приехали несколько неожиданно…
– Прекратите! – отмахнулась от них Яна, словно от назойливых мух. – Теперь мы с вами – одна семья!
Хотя невеста вряд ли испытывала какие-то особенно тёплые чувства по отношению к своей новой родне, она остановилась у них за спинами и ласково обняла за плечи, широко улыбнулась. Неискренне, конечно, но Яну это совершенно не волновало, а люди, плохо знавшие её, не могли заметить фальши.
– Мне очень приятно, – продолжила она, – что вы решили поддержать Женечку, и, разумеется, когда мы заказывали места, рассчитывали на вас. Собственно говоря, мы хотели взять на одно место больше, но мамочка не смогла приехать…
Надежда Петровна наверняка сообщила дочери, что из деревни выбраться ранней весной практически невозможно. Глупо было бы ожидать от неё чего-то другого, ведь женщина вынуждена была бы провести вечер рядом с нелюбимой свекровью, бывшим мужем…
– Потому это место, – сообщила Яна довольным тоном, – я отменила. Папа, очевидно, об этом не подумал. Он вообще мало думает головой в последнее время.
Ольга Максимовна не выдержала первой – молча поднялась со своего места, поправила одежду и отступила от стола.
– И вправду, – промолвила она, – это торжество вряд ли имеет ко мне какое-то отношение. Всего вам хорошего! А я лучше пойду…
– Оля! – попытался остановить его отец, но застыл, почувствовав тяжёлый взгляд Яны.
Девушка демонстративно опустила руки на живот.
Ольга Максимовна ещё раз смущённо покачала головой, повернулась к остальным спиной и покинула кафе так стремительно, как только могла. Даже пальто она одевала уже на улице. Николай Андреевич хотел встать, но каждый раз смотрел на дочь и не мог решиться на смелый шаг. Беременная и как всегда настойчивая Яна просто не позволила бы ему присоединиться к торжеству.
– Мог бы не портить мне хотя бы сегодняшний день, – нарочито спокойно произнесла она, опускаясь на свободное место. – Ну что? Угощайтесь! Чего вы как неродные? Я хочу, чтобы было весело!
Капризный тон только подчёркивал серьёзность её намерений – пока все не сыграют роль счастливой семьи, Яна даже не подумает остановиться. Она умела быть излишне настойчивой и добиваться желанного, даже когда все вокруг отчаянно сопротивлялись её порывам.
Какую-то секунду казалось, что кто-то всё-таки рискнёт возразить беременной Яне – а потом, один за другим, они молча взяли бокалы, и Николай Андреевич поднялся не для того, чтобы сделать замечание дочери или остановить Ольгу, а чтобы произнести тост…
53
11 марта 2018 года
Воскресенье
От Яны они вернулись уже к утру. Бабушка, судя по затуманенному усталому взгляду, мечтала только о том, чтобы лечь поспать, такие долгие гуляния были ей не по возрасту, да и атмосфера праздника оказалась, мягко говоря, не слишком приятной. Игорь и сам мечтал о тёплой постели и тишине, где не будет шумной сестры, её жениха, перепуганных родственников, не знающих, пригласили их или нет…
Но в доме горел свет. Игорь знал, что Саша так поздно без причины не могла не спать, потому удивлённо заглянул в гостиную и мигом отшатнулся.
– Ольга Максимовна, – одними губами прошептал он бабушке. – Будем заходить?
– Отойди!
Ева Алексеевна потянула внука за рукав пальто.
– Хлопни дверью, – приказала она. – А не врывайся, не предупредив.
Игорь подчинился, по правде, не до конца понимая мотивы бабушки – и уже тогда, когда услышал из комнаты шум, а Саша буквально вылетела в коридор на звук, понял, что этот разговор между матерью и дочерью точно не предназначался для посторонних ушей.
Признаться, он был рад, что ничего не расслышал. Сейчас было бы очень стыдно перед Сашей, да и Ольшанский знал: далеко не все секреты должны быть известны каждому члену семьи. Александра в последнее время и так стала очень закрытой, и на то были серьёзные причины. Испугать её, испортить и так расшатанные из-за её здоровья, их родителей и работы отношения – последнее, чего он хотел.
– Вы уже вернулись, – Александра несмело улыбнулась. – А мама… Заехала ко мне. Сказала, что не пошла к Яне, всё-таки, она там чувствовала бы себя чужой…
– Очень зря, – Ева Алексеевна говорила через силу, поддерживая эту смешную материнскую ложь. – Мы были бы очень рады видеть Олю за семейным столом. Здравствуй, дорогая, – женщина обошла Сашу, подошла к Ольге Максимовне, обняла её, словно видела впервые за последние несколько недель, а не сидела с нею за одним столом пару часов назад, и даже поцеловала в щёку. – Может быть, переночуешь у нас? Уже четыре часа утра, куда ты поедешь…
– Нет-нет, – заспешила та. – Мне уже пора, я обещала Коле, что подожду его дома…
Она спешно натянула сапоги, схватила свою верхнюю одежду и, напоследок едва улыбнувшись дочери, вылетела из квартиры.
Ева Алексеевна вздохнула и ушла к себе, сославшись на плохое самочувствие, а Игорь и Саша так и остались стоять в коридоре.
– Не знаю, что на неё нашло, – пытаясь оправдаться, выдавила из себя Саша. – Мы вроде бы просто разговаривали…
Только вот глаза у Александры были заплаканными, как бы она ни пыталась этого скрыть.
– Не расстраивайся, – Игорь обнял жену и осторожно поцеловал её в висок, словно пытаясь этим нежным жестом передать все свои чувства, которые не мог высказать словами. – Всё будет хорошо. Твоя мать, возможно, всё ещё неловко себя чувствует рядом со мной или с бабушкой. Последнее вот очень вероятно.
Саша вздрогнула, спрятала лицо у него на груди и, кажется, позволила себе уже не так сильно сдерживать слёзы. Игорь сделал вид, что ничего не понял, только поглаживал жену по голове.
Спрашивать, что произошло, он не видел смысла. Можно подумать, это не было понятно с самого начала…
52 – 51
52
12 марта 2018 года
Понедельник
После бессонной субботней и слишком короткой воскресной ночи можно было вставлять в глаза спички – это всё равно не заставило бы их открыться. Игорь и Саша напоминали со стороны двух зомби, которые могли не то что работать – только пить и механически отвечать на вопросы. Ольшанский, правда, отошёл после третьего стакана кофе, а вот его жена, когда окончательно проснулась, стала мрачнее тучи.
Дорога домой сегодня получилась особенно долгой – то пробки в городе, то ещё какая-то ерунда, – и всё это время Александра отчаянно пыталась поддержать разговор, но то и дело выпадала из него, погружаясь в свои мысли.
Единственным, что выдернуло её из меланхолии, были вопли, доносившиеся из квартиры.
Слышно их стало ещё за три лестничных пролёта. Евы Алексеевны в квартире не оказалось – судя по всему, решила выйти в магазин на несколько минут, – а у миски развернулось самое настоящее побоище.
Малыш, скромно питающийся кормом, всегда получал определённую дозу в сутки, и ни грамма больше – для него это было вредно. Магнус же ел всё, что ему подворачивалось, и от кошачьей пищи, прописанной ветеринаром, отворачивался с презрительным выражением морды.
Но сейчас, очевидно, решил изменить своим кулинарным предпочтениям.
Морда Магнуса была вся в крошках сухого лечебного корма. Усы, уже немного отошедшие после прошлых приключений, воинственно торчали в разные стороны. Спину кот выгнул горбом, хвост распушил и всем телом вздрагивал, пытаясь сбросить с себя крохотного соперника, но был не в силах это сделать.
Малыш восседал на своём отце, уцепившись коготками и зубками Магнусу в холку, и шипел. Он тоже выгнулся горбом, а маленький, совсем детский хвостик распушил так, что тот со стороны напоминал отменную метёлку. Звуки, издаваемые котёнком, больше всего напоминали шипение громадной змеи.
– Пусти его! – вскрикнула Саша, бросаясь на помощь Магнусу. – Пусти его, не трать силы на эту громадину. Пусти, малыш!
Котёнок подчинился не сразу. Наконец-то лапки были вынуты из чужой шкурки, зубки разжаты, и Малыш, торжественно отплёвываясь от чужой шерсти, устроился у Саши на руках и замяукал, жалуясь на тяжёлую судьбу.
Магнус взглянул на хозяйку так, словно та его предала самым жестоким на свете образом, и бросился к Игорю. Ольшанский не успел сделать ровным счётом ничего, только подхватил кота, прижимая его к груди. Магнус обнял его за шею своими весьма внушительными лапами и, вывернувшись, мяукнул.
– Он извиняется, солнышко! – заворковала Саша, обращаясь к своему питомцу. – Видишь, маленький? Он просит прощения. Он не думал, что ты будешь голодать, если он съест твой корм.
Малыш, кажется, не прощал. По крайней мере, он повернулся к Магнусу, ну, и к Игорю заодно хвостом, задрал его и сделал вид, что ничего не видит и ничего не слышит. Саше оставалось только поглаживать своенравного питомца по спине.
– Как дети малые… – вздохнула она и тут же помрачнела. – Ну и что нам с вами делать? Селить по разным комнатам?
– Не! – замотал головой Магнус, пытаясь лапой стряхнуть корм с усом. – В-р-р-рр фу!
– Корм ему не понравился, – перевёл Игорь. – Думаю, Малыш, о сохранности своей еды ты можешь не беспокоиться…
51
13 марта 2018 года
Вторник
Саша растерянно смотрела на накрытый стол.
– Ева Алексеевна, не нужно было, – она покраснела, глядя на пожилую женщину. – Я бы сама всё приготовила…
По правде, они вернулись с работы только минуту назад, и Саша всё ещё стояла в сапогах и пальто, просто заглянула на кухню, почувствовав приятный запах свежей еды. Игорь и сам, впрочем, смотрел на стол, как завороженный: бабушка свои кулинарные способности демонстрировала отнюдь не так часто, как хотелось деду в период их счастливой, но всегда насыщенной работой семейной жизни.
– И когда? – усмехнулась бабушка. – Саша, вы целыми днями на работе. А я устала просто сидеть на месте.
– Вы не сидите на месте, – Саша позволила Игорю помочь ей снять пальто, разулась и, забыв о домашних тапочках, даже не зашла, а забежала на кухню. – Здесь столько всего…
– Ну, значит, завтра мы просто разогреем, – Ева Алексеевна была невозмутима. – Мойте руки, переодевайтесь и за стол!
– Ба, ты просто чудо! – Игорь восторженно взглянул на тарелки с едой и уже тише произнёс: – Что за самодеятельность?
Ева Алексеевна проводила Сашу взглядом – та скрылась в ванной, и до них донёсся шум воды, – и заговорщицки промолвила:
– Пытаюсь заставить твою жену хотя бы иногда отдыхать. Между прочим, девушкам это бывает очень полезно.
Игорь вопросительно изогнул бровь.
Казалось, бабушку развеселило его удивление – по крайней мере, она тихонько рассмеялась, весело и задорно, как делала это в далёкой молодости, и несильно хлопнула внука по лбу.
– Мой драгоценный учёный внук, – провозгласила она таким тоном, словно Игорь только что совершил ошибку в арифметическом примере для первого класса, – если твоя вторая половина мечтает о детях, а особенно если и ты тоже, мало подключать одних только врачей. У девочки стресс, организм истощён, она загнана. Ты правда думаешь, что ребёнок – такой идиот, чтобы родиться у матери, крутящейся, как белка в колесе? У неё даже нет времени остановиться и задуматься об этом!
Что ж, в словах бабушки были здравые нотки, и со многим Игорь был готов согласиться.
– Но ты – тоже не юное дитя, – отметил он, – и не должна обслуживать двоих взрослых, самостоятельных людей, которым не исполнилось ещё и тридцати. Рано уставать, ба!
Ева Алексеевна пропустила слова об отдыхе мимо ушей, скептически осмотрела внука, словно пыталась определить, в кого это он такой глупый удался, а потом протянула:
– Ай, мужчины… Ты правда думаешь, что мне так трудно готовить для своего любимого внука и его жены? Нашёл проблему! Да я должна плясать от счастья, что хоть кто-то в этой семье нашёл порядочную, умную и семейную девочку, а не невесть кого вроде твоей матери. Или твоей свекрови, – она скрестила руки на груди. – Не нравится, что готовлю я – будешь делать это сам. И уборку тоже. И посуду мыть. А если Саша будет говорить, что должна работать больше, чтобы забыться – найди как её отвлечь. Но дай ей хоть немного отдохнуть! Поверь, это всегда даёт положительный результат, – она отвернулась к тарелкам. – Мне вот тоже дало.
Игорь с трудом сдержался, чтобы не спросить, что имела в виду бабушка. Она никогда не делилась историей семейных трагедий или неурядиц, рассказывала только о самых светлых днях, которых у неё и у дедушки тоже хватало.
– Иди мой руки! – приказала Ева Алексеевна шутливо-строгим тоном, и Ольшанский уже безо всяких возражений подчинился.
Поможет это или нет, но пахло всё безумно вкусно.
