Текст книги "365 (СИ)"

Автор книги: Альма Либрем

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 77 страниц)

293

14 июля 2017 года

Пятница

– Нет, это мне тоже, к сожалению, не подходит, – подытожила Саша, выслушав очередной адрес и условия. То, что Олежка работал недобросовестно и рассчитывал получить двойную награду, Игорь уже давно понял; Александра отклоняла и довольно выгодные, и вполне отвратительные предложения.

Они сидели на кухне. Было уже восемь, и Игорь удивлялся, что риелтор в такое время ещё позволял себе звонки клиентке. Саша ему, наверное, приглянулась; ревность всколыхнулась в нём, поднялась новой волной и утихла в тот момент, как Александра сама взглянула на Игоря.

– Я должна кое-что тебе сказать, – вздохнула девушка.

– Мне тоже б…

– Я отклоняла и выгодные предложения, – выдохнула она прежде, чем Игорь успел договорить. – В первый день мне предлагали комфортабельную квартиру. Две комнаты, напротив нашего офиса, можно с котами, с собаками, хоть с выводком.

– Я дал Олегу двести баксов, чтобы он не нашёл тебе квартиру, – решился на своё признание Игорь почти параллельно. – Потому что не хотел, чтобы ты переехала куда-нибудь. Куда угодно.

Они посмотрели друг на друга, и Ольшанский поймал себя на том, что задержал дыхание. А потом Саша рассмеялась, и он ответил таким же громким смехом.

Успокоившись, она поднялась, хмыкнула ещё раз и принялась мыть посуду.

– Так мне оставаться? – спросила она. – И сказать ему, чтобы вообще больше не звонил?

– Я сам позвоню, – уверенно ответил Игорь. – Оставаться-оставаться. Давно пора было принять это славное решение и не трепать друг другу нервы.

Саша счастливо улыбнулась. Кажется, она была абсолютно довольна; даже не воспротивилась, когда Игорь подошёл к ней сзади и обнял за талию.

– Брось ты эту посуду.

– У нас живёт Магнус, – возразила Александра. – Он всё вылижет. Если оставлю мыло – отравится, и будет много возни. Ты не представляешь себе, что значит Магнус с отравлением!

– И не хочу представлять, – кивнул Игорь. – Значит, ты теперь официально ко мне переезжаешь? Завтра же заберем остатки твоих вещей стой горелой квартиры.

– Знаешь, – она проигнорировала его руки на своей талии и продолжала старательно тереть посуду, – я тут подумала… Может быть, потребовать, чтобы отец оплатил ремонт, и под расписку забрать заявление на него о поджоге? И пусть идёт лесом.

– А потом, – кивнул Игорь, – продать к чертям эту квартиру и забыть обо всём, как о страшном сне. Она ж твоя?

– Моя, но ты не оставляешь мне никаких путей отступления.

– Если ты рассчитываешь притвориться жертвой этой коварной ситуации, то вспомни, что я сплю на диване, который в полтора раза короче, чем я сам, – усмехнулся Игорь, и Саша вздрогнула – его дыхание нагло щекотало ей шею. Для этого эффекта, между прочим, пришлось весьма серьёзно наклониться, хотя Александра была не низенькой девушкой, но Игорь был готов в ответ на такую реакцию и потерпеть боль в заклинившей шее.

Она покраснела и, схватив ближайшее полотенце, принялась отчаянно тереть тарелки.

– Завтра, – наконец-то промолвила она, ещё больше заливаясь краской, – когда мы наконец-то перенесём вещи, думаю, твой диван будет занят горой всякого хлама. Так что спать на нём больше не придётся.

– А можно, – попросил Игорь, – завалить его сегодня? Я лягу на самом краешке кровати и просто там посплю.

Саша нахмурилась, но спустя минуту сменила гнев на милость.

– Ты можешь просто поспать на половине кровати, а не на краешке, – ответила она, а потом, подумав, добавила, стряхивая ему на лоб капли воды: – И можешь сделать это уже сегодня.

292

15 июля 2017 года

Суббота

Что ж, они не ошиблись, предполагая, что диван будет завален. Игорь никогда не предполагал, что в одной маленькой квартирке может быть столько вещей! И не то чтобы Саша была барахольщицей, разводила бардак или не умела выбрасывать мусор. Каждый предмет оказывался нужным, необходимым, без него хозяйка не представляла быт или жизнь.

Когда Игорь жил с Верой, всё занимали вещи. Саша в этом плане оказалась минималистична. Зимнее пальто, осеннее пальто; зимние сапоги, осенние ботинки, летние туфли – несколько пар, – единственные и уже довольно потрёпанные босоножки. Несколько платьев, пиджак, брюки, юбка, пара футболок, от которых она старательно отворачивалась, какая-то блузка и кофта… Когда Игорь выносил её личные вещи, то про себя отметил, что они не займут и трети громадного бабушкиного шкафа. Оказалось, был прав – всего лишь какая-то четверть, ну, и массивная зимняя одежда.

Но вот, они перешли на кухню, и Игорю показалось, что такой толпы кастрюль он не видел даже при маминой генеральной уборке. Тарелки, сковородки, ещё какая-то мелочь, вилки, ложки, чашки, любимый сервиз; салфетки, скатерть, солонка и перечница; бокалы, стопки, кофейная кружка…

Книги, художественные, научные или по работе, гордыми стопками возвышались там, где у нормальных людей стояла одежда. Бумаги с кодами, с научными статьями, едва ли не с куском диссертации – старая, древняя даже мечта, которую Саша похоронила, отправившись на работу. Даже какие-то вязальные нитки, спицы, ткань, с которой можно что-то сшить, ткань, с которой уже что-то сшито, вещи, которые можно пустить на ткань; декоративные подушки, две штуки, и девять наволочек, восемь из которых – ручной работы, а три – ещё и вышитые, кажется, вручную; стопки постельного белья, от которого Александра кривилась и тяжело вздыхала; масса других мелочей, названия которых Игорь не понимал.

Шнуры, провода, кабель, обжатый вручную, кримпер, которым этот кабель и был обжат, коннекторы, причём целый пакет, старый мобильный телефон для тестов, целая коробка каких-то запчастей, деталей, мышек, клавиатура, стопки старых тетрадей, из которых она выуживала полезные факты для работы…

Игоря даже не пугал заваленный диван или то, что в его квартире вдруг стало намного меньше места. Его не смутила потребность тащить это по ступенькам наверх, он даже старательно отбирал у Саши коробки, не позволяя ей носить тяжёлое. Его не заставил дрожать от страха поход в продуктовый магазин, список, метровый чек и масса игрушек Магнуса, спальня Магнуса, когтеточка Магнуса и ящик с инструментами для вытаскивания Магнуса из очередной дыры.

Самым жутким было то, что ему это нравилось. Игорь не считал себя холостяком до мозга костей, но ему не нравилась суетливость Веры и захламлённость квартиры. С Сашей, пока она ничего с собой не брала, они ютились в полупустом доме, и это было всё равно немного неуютно. А теперь, когда вокруг оказалась целая гора мелочей, он почувствовал себя… дома.

Но от этого обустройства жутко хотелось спать. Игорь с трудом впихнул в себя ужин. И, хотя они уже вторую ночь ложились в одну постель, и вчера он ложился на краешек только по той причине, что не хотел её пугать, сегодня единственным привлекательным элементом на кровати была подушка.

Саша покосилась на него с каким-то сомнением, прежде чем, наряженная в пижаму с длинными рукавами, штанинами до пят и совершенно закрытую, скользнула под одеяло.

– Тебе не жарко? – поинтересовался Игорь, устраиваясь на другом краю постели в таком же непотребном виде, как и Александра. Он никогда не пользовался этим смешным предметом гардероба, состоявшим из мягких байковых штанов. Вторая половина пижамы была пущена на половые тряпки – это был неадекватный подарок Веры на его прошедший день рождения.

– Это зимняя, – вздохнула Саша. – Но мне немного стыдно.

– Почему? Раньше ж вроде…

– А ты почему? – огрызнулась она в ответ и тут же зарделась. – Ты выгонишь меня из дому с этим балаганом.

– Не-а, – покачал головой Игорь. – Мне нравится, – он повернулся на бок и закрыл глаза. – Ты не очень обидишься, если я усну?

– Нет, – Саша вздохнула. – Я даже обрадуюсь.

…Игорь подозревал, что она оказалась в его объятиях ночью совершенно случайно, а одеяло на полу – только по той простой причине, что было потрясающе жарко. Но пижамы были на своём законном месте, и ему сквозь сон оставалось только ругать себя за недальновидность: кто ж знал, что после этого переезда нормальному человеку хочется разве что спать?!

291

16 июля 2017 года

Воскресенье

Игорь проснулся от грохота. Складывалось такое впечатление, что где-то случилось землетрясение, и теперь все вещи падали на пол и разбивались. Он открыл глаза почти в ужасе, потому что стихийное бедствие в детстве было для него самым страшным кошмаром. Но на самом деле ничего не происходило; Саша дремала рядом, положив голову ему на плечо, стёкла не дрожали, окна не открывались…

Магнуса не было в поле зрения.

Грохот повторился.

– Твою ж налево!.. – прошипел сквозь зубы Игорь и постарался выбраться из постели так, чтобы не разбудить девушку.

Вроде бы получилось, и он, не рискнув искать тапочки под кроватью, побрёл на кухню. По пути, бросив взгляд на часы, Игорь с удивлением осознал, что было уже довольно поздно: десять тридцать. Когда в последний раз он спал до половины одиннадцатого, даже если и в выходной день?

Хотелось, впрочем, вернуться обратно. Игорь зевнул, напомнил себе, что потянуться – роскошь, когда в квартире не слишком высокие потолки, а в тебе под два метра роста, зашёл в кухню…

Сон как рукой сняло.

– Магнус, скотина! – прошипел он ошеломлённо.

Дверь холодильника была открыта нараспашку. С третьей полки, где вчера обитал кусок сыра и докторская колбаса, свисал только пушистый серый хвост. Сам Магнус спихнул на пол не понравившуюся ему кастрюлю с кашей, открыл вторую – там хранилось несколько кусочков тушёного мяса, – и старательно выуживал когтем из ёмкости пищу.

– Вылезь из холодильника! – возмутился Игорь.

От предмета быта веяло холодом. Игорь проигнорировал льдистый ветер, которым дало по плечам, и с ужасом воззрился на кнопки, регулирующие температуру внутри холодильника – Магнус явно успел их понажимать.

Отрегулировать температурный режим было минутным делом. Но после этого следовало выудить кота с полки; тот же, уцепившись лапами за что-то неведомое, не поддавался. Игорь попытался перехватить его за живот, но Магнус только возмущённо врезал ему по запястью своей левой нижней ногой.

– Завтра меня посчитают самоубийцей, – подытожил Игорь, освободив поражённую конечность и скептически посмотрев на три достаточно широких полосы на ней.

Он мысленно обратился ко всем святым, которых знал, с предложением взять его в их тесный круг, выругался себе под нос и вновь нырнул в холодильник. Магнус на сей раз был перехвачен поперёк живота, но, вывернувшись, уцепился Игорю в руку как раз между большим и указательным пальцем – зубами.

Шипя от боли, Ольшанский потянул кота на себя и вдруг понял, что в спортзале ему точно придётся увеличивать нагрузки – для начала, правда, следовало бы туда ходить… Магнус был тяжеленным. Игорь и прежде таскал его на руках, но не понимал масштабы бедствия. Теперь же, пытаясь вытащить котяру на свет божий или хотя бы электрический, он осознал, что, когда тринадцать кило живого веса сопротивляются, всё не так уж и просто.

Напоследок схватив зубами палку московской колбасы, Магнус принял решение ретироваться. Игорь рванулся за ним; колбаса была его любимой, и он не собирался отдавать её коту. Он схватил кота за нижнюю лапу, Магнус прытко рванул вперёд, и Игорь даже не понял, когда очутился на коленях.

Следующее движение для кота было совершенно непредсказуемым. Игорь сделал вид, что поддался, упал, перевернулся на спину, схватил обеими руками Магнуса и победно выдохнул. Кот мотнул головой, утяжелённой ровно на одну колбасную палку. Когти его лап были слишком далеко от Игорева лица и других частей тела, а зубы, увы, оказались заняты колбасой.

Всем своим видом он, впрочем, демонстрировал, что не сдастся без боя.

…В таком виде Саша их и обнаружила.

Любуясь на стройные ноги, Игорь отметил, что она избавилась от пижамы и одела не менее пушистый, но хотя бы не такой длинный халат. Магнус тоже оценил; он перекусил колбасу пополам и преданными рыжими глазами воззрился на хозяйку.

– Мальчики, что тут происходит? – она скрестила руки на груди.

– Он залез в холодильник, – не удержавшись, наябедничал Игорь.

– Мурр-ву, – не стал спорить Магнус, вывернулся из его рук, прыгнул на живот… Пониже живота, точнее, и Игорь, вспомнив о куче на диване и дедовом словаре нецензурной лексики, а ещё перебрав как минимум половину выражений в мыслях, подумал, что сегодня они опять будут спать в пижамах по разные стороны кровати.

Саша тоже сделала какой-то свой вывод, подобрала два куска колбасы с отсутствующей серединкой, захлопнула холодильник и принялась раскладывать посуду по полкам.

…Не зная, победа это или поражение, Игорь предпочёл полежать ещё минут пять – с такого ракурса, пусть даже с не самого чистого кухонного пола, халат не был помехой аж до середины бедра, и Ольшанский мысленно согласился, что высокие девушки всяко лучше: Сашины длинные, стройные ноги ему нравились куда больше, чем все приятные моменты с Верой вместе взятые.

Она это коварство проигнорировала и, кажется, принялась готовить.

290

17 июля 2017 года

Понедельник

Понедельниковый утренний митап всегда вызывал у Игоря смешанные чувства. С одной стороны, переться на работу в восемь тридцать ему хотелось отнюдь не всегда, особенно после разбора заваленного дивана и ещё одной ночи вроде вместе, но всё равно только формально. Утром он, благо, проснулся раньше, чем Саша. Состояние платонической влюблённости у взрослого мужчины не могло длиться вечно. Холодный душ, правда, прекрасно помогал в этом деле, и Игорь приказал себе забыть о слабом горле и склонности к насморкам.

Потерпит… Ещё немного.

После вчерашнего разглядывания обычно скрываемых частей Сашиного тела (тех, что в пристойном обществе девушки обнажают, надевая мини-юбку, но Александра ж их не носила) он в очередной раз убедился, что просто съехаться и спать в одной постели – спать в прямом биологическом смысле этого слова, – мало. Дурные мысли не шли с головы ни в семь, ни в семь пятнадцать, ни в семь тридцать, когда она уже готовила завтрак, а он мечтал о батарее посреди жаркого лета после того чёртова душа.

Митап должен был внести чёткость, ясность, расстановку в их рабочие планы. Но, вот незадача, Регина опаздывала. Она никогда прежде не задерживалась дома, всегда приходила в срок, а сегодня – взяла и не явилась! И Игорь, заняв своё привычное место, с раздражением отметил, что разговор пятерых мужчин в одном замкнутом помещении упрямо следовал не в то русло, куда ему положено было направляться.

Лёшка сидел с таким счастливым видом, что о его успехах с Мариной даже не хотелось спрашивать. Игорь взглянул на него воистину со страданием, умоляя мысленно не делиться подробностями, а вслух напомнил о том, что они могут хоть раз в неделю включать в себе джентльменов. После этого Алексей поделился подробностями знакомства Марины с его сенбернаром Бонифацием. Судя по рассказам, собака и девушка друг другу понравились.

Игорь вот не мог похвастаться такими успехами в общении с Магнусом, но об этом предпочёл не рассказывать.

В девять Регина тоже ещё не пришла. Обсуждение собак закончилось, и Лёшка выразительно посмотрел на Игоря.

– А ты?

– А что я? – удивлённо спросил Ольшанский.

– Ну… – Лёша выдержал пристойную паузу, и когда Игорь не вставил ни единого слова, откашлялся. – Понимаешь, я что сказать-то хочу…

Игорь продолжал молчать.

– Вы ж съехались? – не удержался он.

– Съехались, – не стал отрицать Игорь. – А что? Тебя что-то не устраивает?

– И ты…

– Отлично лажу с её котом, – ответил Игорь, хотя по его шее тянулось две заметные царапины, а правая рука была перебинтована после вчерашнего укуса. – Ещё вопросы?

Толя, смутившись столь откровенного допроса со стороны Алексея, отвёл взгляд и сделал вид, что читает на планшете код для ревью, а не с кем-то переписывается.

Лёшка перегнулся через весь стол и шёпотом – театральным, так, что все услышали, спросил:

– А как она…

Игорь, не удержавшись, совсем по-детски стукнул его по лбу техническим заданием в папке. Поскольку в техническом задании было пять сотен страниц, а папка – с твёрдой обложкой, Лёша ойкнул и сел на место.

– Прежде ты не опускался до таких низменных вопросов, – ядовито отметил он.

– С Верой, – возразил Лёша, – это было неинтересно. Ну мы ж здесь все друзья! Да, Толик?

– М? Угу. Да-да, – кивнул Толя, повторяя вечную фразу своего научного руководителя, и вновь уткнулся носом в переписку.

С Верой, отметил Игорь, действительно было неинтересно. Он полтора месяца ложился к ней в постель, поворачивался носом к стене и делал вид, что очень устал. Сейчас Саша проделывала, между прочим, тот же фокус, и Ольшанскому это совершенно не нравилось.

– А… – Лёшка не договорил.

Хлопнула дверь, в конференц-зал ворвалась Регина, и Игорь мысленно возблагодарил покровителей работы, что она явилась.

А потом понял, что сделал это запоздало: Регина была растрёпана, всколочена и выглядела так, словно только что от…

Заказчика.

– Всем добрый день! – она бодро швырнула какие-то бумажки на стол. – Через пять минут приду!

Он застонал и едва не сполз под стол, закрывая лицо техническим заданием. Вид Регины свидетельствовал, и достаточно ярко, о том, что приводить себя в порядок она будет долго.

И, как результат, четыре пары заинтересованных глаз уцепились в Игоря, как в самую натуральную жертву.

289

18 июля 2017 года

Вторник

На улице стояла несусветная жара. Казалось, стоит выйти и сделать несколько шагов, как из головы повалит пар, а одежда превратится в расплавленные ниточки, причём не имеет значения, натуральный материал или искусственный. Всё, от хлопка до кошачьей шерсти, едва ли не дымилось под воздействием прямых солнечных лучшей. Градусник тоже исходил спиртово-ртутными парами: демонстрируя раздражающие тридцать семь градусов, он почти краснел от смущения – так стремительно алая полоска добиралась до максимального значения.

Игорь игнорировал и температуру на улице, и то, как нагло болела голова от жары. Он представил себе, что эта цифра была по Фаренгейту, то есть, вообще граничила с прохладой, и вперил взгляд в чужой код.

Настроение оказалось хуже некуда. Куски кода не лепились друг к другу, юнит тесты вылетали, тоже поочерёдно. Единственным человеком, склонным проводить рабочее время на рабочем же месте, а не внизу на кухне, была Саша, и она сейчас тоже ушла: наступил обед, и минут пятнадцать-двадцать можно было потратить на приём пищи. Игорь не снизошёл до того, чтобы спуститься к остальным. Грозным коршуньим взглядом окинув фронт работ, он пришёл к выводу, что поувольнять надо всех без исключения.

Зашелестел единственный в кабинете принтер, торжественно являя Игорю таблицу непригодных, ленивых и абсолютно бессовестных программистов. Он второй день, вместо то, чтобы заниматься проектом, проводил в базе данных и упрямо делал выборки по неблагонадёжным сотрудникам. Штрафная система, запрещённая законодательно, нынче бы очень пригодилась.

Ольшанский смерил листок полным презрения взглядом и направился в соседний кабинет, к Регине. Дверь была приоткрыта, и он даже не стучался. Начальница сидела с весьма рассеянным видом и сверлила взглядом монитор собственного компьютера; она оказалась до того сосредоточенной, что не отреагировала на явление постороннего человека к ней в кабинет.

– Кхм, – откашлялся Игорь. – Регина Михайловна?

Она вскинула голову.

– Да-да. Что-то случилось?

– Случилось, – он поставил лист ей на стол. – Массовые прогулы и отсутствие дисциплины случилось.

Регина только покачала головой. Три – три! – дня неявок красовались у части сотрудников, и далеко не все они, болезные, лежали дома. Кто-то, взяв отпуск за свой счёт, умчался в Египет или в Турцию, а может, во всё те же памятные Карпаты.

– Они меня не слушают, – растерянно выдохнула женщина, проанализировав представленную картину. – Вообще.

Она рассеянно погладила развалившегося на её рабочем столе Магнуса и страждущим взглядом проводила лист обратно в Игоревы руки.

Кот фыркнул, махнул хвостом, но больше ничего не комментировал.

– Теперь, – продолжила Регина, – когда я позволила хоть капле своей личной жизни проникнуть в рабочую обстановку, меня здесь считают никем. Моё мнение отнюдь не уважают! Оно теперь – не больше, чем просто пшик, пустая вспышка… И я сама чувствую себя никому не нужной.

Игорь посмотрел на то, как она проводила ладонью по кошачьей шерсти, и заметил, насколько слабым выглядел этот жест. Регина, железная женщина, внезапно сдала свои позиции.

– Говорят, "мой дом – моя крепость", – продолжила она таким тоном, словно проиграла войну заранее. – А я так сказать не могу. Мой дом для меня либо тюрьма, либо слишком хилое заграждение, в зависимости от того, какой вариант я выберу. Что я могу сделать на работе, если свою жизнь не способна привести в порядок?

– А вы уверены, – не удержался Игорь, – что это все вдруг перестали вас слушать? Со стороны у меня такое впечатление, что это вы, Регина Михайловна, просто перестали что-либо им говорить.

– Ты так думаешь? – она улыбнулась. – Мне кажется, напротив. Что бы я не кричала, что бы я не говорила…

– Регина Михайловна, на вчерашнем митапе вы вообще ничего не говорили, – серьёзно промолвил он, проигнорировав то, что перебивать женщин в принципе некрасиво. И отчитывать их – тем более.

– На тебя тоже косо смотрят из-за этой девчонки, – отметила строго Регина, кажется, приобретя определённые стальные нотки в голосе.

– Не сомневаюсь в этом, – равнодушно ответил Игорь. – Но косо они смотрят до той поры, пока не начинается утренний митинг, и все они не получают гору заданий. На других проектах творится куда больший бардак, чем на моём.

– Я знаю, – согласилась Регина. – Но, может, у них какие-то серьёзные причины? Проблемы в личной жизни?

– Личная жизнь лида на работе должна отступать на второй план. А то и на третий! – возмутился Игорь и, окончательно потеряв терпение, стянул кота со стола. – Лично мне абсолютно наплевать на то, что происходит у вас дома и с кем вы проводите ночи, но после этого вы, Регина Михайловна, не обращаете внимания на чужие грешки, и люди это чувствуют. Прогулы, безответственное отношение к работе и два заваленных дедлайна.

Она, кажется, проснулась. Стоило только Магнусу сменить дислокацию, Регина вмиг широко распахнула глаза и уставилась на Ольшанского так, словно видела его впервые.

– Вы нам нужны такой, как были раньше, – голосом, не допускающим сомнений, произнёс Игорь. – Строгой деловой женщиной. И все тогда вновь забудут, что видели вас с кем-то или подозревали в том, что – о ужас! – у начальства бывает личная жизнь.

– Весьма неудачная, – грустно промолвила Регина.

– У вас кто-то умер?

– Что?

– У вас кто-то умер? – повторил Игорь.

– Нет, конечно, типун тебе на язык!

– Кто-то болен? – он подался вперёд. – Тоже нет? Так радуйтесь!

– Мой муж, – сглотнув, ответила Регина, – безалаберное существо, которое постоянно винит меня во всём. Я всю жизнь живу с человеком, который мне не нужен, а с тем, к которому что-то чувствую, то схожусь, то разбегаюсь на неделю или на две. Мои дочери теперь тоже смотрят на меня с подозрением.

– Так разведитесь, – пожал плечами Игорь. – И пошлите своё безалаберное существо куда подальше, если он вам не нужен. Но сделайте это побыстрее, иначе фирма развалится на кусочки.

– Мяу! – согласно кивнул Магнус и, подтверждая своё согласие с Игорем, запрыгнул Регине на колени.

Ольшанский не стал наблюдать за продолжением разговора начальства с котом; оставив распечатку с базы данных, он предпочёл покинуть кабинет и плотно прикрыл за собой дверь.