Текст книги "Зеркало Души(СИ)"

Автор книги: Александр Нетылев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 41 страниц)

– Существуют потому, что могут? – Рю перевёл взгляд на стену. Ответ ему не понравился.

– Но существовать можно по-разному, Ноэль-сама. То, как я существовал в тюрьме, после гибели своих родных, – не тот метод, которым должны существовать люди, несмотря на то, что ни моё физическое, ни умственное развитие от этого факта не пострадали, и я по-прежнему считал, что благо Японии важнее моей собственной жизни. Следовательно, в этом существовании есть нечто ещё, что настолько же важно, насколько и сам факт возможности существования, вам так не кажется?

Ноэль покачала головой.

– В вопросе 'зачем', кроме самой возможности существования, ничто более не имеет значения, которым невозможно пренебречь. Если ты можешь существовать и можешь не существовать, то выбирать следует первое.

– Ключевой вопрос не 'зачем?', а 'как?', Ноэль-сама, – подчеркнул зеленоволосый, – На мой взгляд, люди должны не просто существовать, а существовать счастливыми.

'Упаси вас Бог желать счастья всему человечеству'.

– Нет-нет-нет, такое понимание в корне неверно! – возразила девушка, – Люди никому ничего не должны, и в первую очередь тебе или мне. Если мы будем заставлять их быть счастливыми, они, как ни парадоксально, будут становиться более несчастными. Разумеется, идеальный человек должен ставить своей целью счастливую жизнь как можно большего числа людей, справедливость, равенство и прочие ништяки, но вот с идеальными людьми пока что у нас облом.

– Я говорю не о том, чтобы заставить. Я говорю о том, что нужно создать условия для этого. Раньше я считал, что такие условия – стабильная Япония без сигмы и тех, кто пытается ей пользоваться ради власти. Теперь я вынужден признать, что не имею представления, что это за условия. Но я верю, что они существуют, и что без них всё бесполезно. Без этого любое общество бесполезно, Ноэль-сама. Ведь существование общества основано на существовании людей. Смысл же существования людей теряется, если счастье невозможно: это неполноценное, больное существование, которое не стоит того, чтобы выживать в нём.

– Ты слышал когда-нибудь выражение 'каждый кузнец своего счастья'? – поинтересовалась девушка.

– Нет, Ноэль-сама, – ответил Рю, в очередной раз внимательно рассматривая какую-то область пространства рядом с ней, – Я слышал выражение 'Война – бедствие для народа'. В общем бедствии, будь то война или повальное злоупотребление сигмой, каждый бессилен, если он один, что бы там ни говорили философы.

Пустота не сократилась. Его чувство опасности и боевая программа никак не отреагировали на внезапную атаку в лоб.

– Ты меня вообще слушаешь? – осведомилась Ноэль, только что отвесившая юноше щелбан, – Войну-то мы как раз и пытаемся предотвратить.

– Ай! – с удивленным вскриком зеленоволосый отступил назад, – Пытаться и предотвратить – не одно и то же, Ноэль-сама. К тому же, один сигма-пользователь сам подобен армии, а их в мире немало. И есть еще сигма-оружие, которое может сделать человека по мощи подобным целой стране. Неужели все это следует просто считать несущественной для счастья людей деталью?

– Отвергаешь? Предлагай, – коротко приказала Ноэль, с царственным видом поправляя очки.

– Мое предложение Японии разбито. Потому я и тут, – опустил голову Рю, – Я лишь хочу понять, что у вас в голове, Ноэль-сама.

– У меня в голове сложная мультипроцессорная система, – ответила она, – А вот ты только и делаешь, что критикуешь.

– Критикую? – не понял Рю, – Нет, Ноэль-сама, я всего лишь пытаюсь разобраться, как все это будет работать. Ведь пока никакого способа остановить войну, кроме подсовывания всем странам абстрактного единого врага нет, насколько я понял. И этого врага тоже нет в готовом виде?

– А по-твоему, искусственное создание этого врага сильно лучше? – хмыкнула NI, – Это ведь всё равно война. И если враг не будет серьёзным, это не сработает. А будет, так это всё равно горе и смерти.

Она бессильно развела руками.

– То есть... Нарьяна-сама тоже не знает, что делать? – спросил Рю, чуть медленнее выговаривая слова, чем обычно.

– Не знаю, – покачала головой Ноэль, – Мама редко когда что-то говорит напрямую так, чтобы это не запутывало ещё больше.

– Но ведь меня запутывает и то, что говорите вы, Ноэль-сама. Если вас так же запутывает то, что говорит Нарьяна-сама... то я не представляю, как можно понять, что делать.

– А как всегда с истиной в этом мире, – ответила она и указала пальцем вверх, – Наугад и от балды. Пальцем в небо и молиться, чтобы всё было хорошо.

– Кому молиться? – решил уточнить Рю, – Вроде как, тут никто в ками не верит.

– Ками существуют, – неожиданно серьёзно сказала Ноэль, – Сигма-наука это доказала.

– Доказала? – в очередной раз удивился зеленоволосый странностям сига-науки, – Если это так, то о судьбе Японии следует спрашивать у ками, а не у политиков.

– А вот то, что ками, как правило, мало беспокоит судьба людей, доказала уже практика, – заметила Ноэль, – Так уж получилось, что светлые ками страдают изрядным пофигизмом, и только тёмные лезут, куда их не просят.

– Может быть, это из-за использования людьми сигмы и ядерного вооружения? – предположил зеленоволосый, – Не все бы согласились защищать современный мир, если принадлежали к старому. Я сам узнал о положении дел недавно и не всё, но уже... не знаю, что и думать. Неудивительно, что столь консервативные существа решили просто уйти и всё.

– И что мы в итоге имеем? – поинтересовалась она, – Сухой остаток. Ками нам не помогут. Мы можем надеяться только на себя.

– Тогда лично кто остановит войну? – спросил Рю, – На себя надеяться в таком важном вопросе не допустимо, ведь это всего лишь школа...

– Ты плохо представляешь себе, ЧТО это за школа, – хмыкнула Ноэль, – Уверена, мама что-нибудь придумает, ведь я просто не успеваю к этому моменту закончить обучение.

– Я действительно мало знаю, Ноэль-сама, – согласился он, – Но хочу спасти Японию от всего этого. И если кто-то действительно в силах это сделать... я буду служить ему, чем смогу.

– Думаю, моя мама может, – кивнула она, – Она умная. У неё работают лучшие умы мира. Вместе они должны что-то придумать. Кстати, у тебя сейчас есть какой-нибудь класс?

Переход был настолько неожиданным, что Рю изрядно растерялся.

– Класс? В смысле, урок? У меня сейчас социология, но... кажется, я на нее безнадежно опоздал.

– Так вернись в прошлое, – в голосе девушки звучало такое недоумение, будто она говорила о чем-то очевидном.

– Как? В последний раз, когда со мной случилось нечто подобное, меня пытался убить мой двойник, – Рю нервно и коротко выдохнул, невольно вспоминая эту картину.

– Ну-у-у... – тут уже растерялась Ноэль, – Нужно выбрать маршрут так, чтобы при переходе между зонами ты оказался в прошлом. И вообще... за что ты так себя не любишь?

– Не люблю? – не понял юноша.

– Твой двойник не попытался бы убить тебя, если бы у тебя самого такая мысль не могла родиться чисто теоретически.

'Когда-нибудь я захочу умереть', – откуда взялась эта мысль? Откуда?

– Не знаю подробностей, Ноэль-сама, но думаю, он счёл меня недостойным того, чтобы жить под одним небом с ним и иметь тот же статус, который я себе придавал, как и он – себе... И сам того не зная, он был довольно близок к истине.

– Вот я и хочу спросить: за что ты так себя не любишь? – снова повторила девушка.

– На это достаточно причин, – ответил Рю, – Для начала, я не погиб тогда, когда должен был – вместе с остальными, хотя закон войны таков: проигравший воин должен погибнуть. Во-вторых, я ещё раз отказался от своих принципов ради того, чтобы выжить после того, как меня взяли в плен... благодаря этому я здесь. В-третьих, я убил множество людей, не желая признавать, что виной тому моё нежелание погибать, а вся философия – всего лишь прикрытие, повод для того, чтобы вывести меня на поле боя.

На самом деле, зеленоволосый, сам того не осознавая, называл причины в порядке увеличения их важности, а не уменьшения.

Ноэль развела руками.

– Иными словами, ты не сможешь избавиться от своего двойника, пока не будешь готов принять себя таким, какой ты есть.

– Я уже сам не знаю, какой я есть, – мотнул головой Рю, после чего попытался сменить тему, – Так что там с занятием по социологии?

– А что с ним? – вновь не поняла Ноэль.

– Ну, я, наверное, должен как-то на него попасть, раз имею такую возможность. Но как именно, я не знаю.

– А, это... Посмотри на страничке доктора Кеншу закономерности, и на основе их рассчитай маршрут.

Увы, это было легче сказать, чем сделать. Формулы, таблицы, графики, еще что-то, чему он даже не знал названия... Наверное, примерно так же среднестатистический европеец смотрел бы на привычные Рю иероглифы катаканы.

– Ладно, – сказала Ноэль, – Бывай. Кстати, если тебе интересно, то в местной деревеньке есть синтоистский храм.

– Бывать? – непонимающе переспросил Рю, отрываясь от экрана, – Храм... я не представляю, что там делать... я ведь всегда считался первосвященником, и мне даже не приходило в голову глядеть на ритуалы синто с точки зрения обычного человека.

– Всегда надо с чего-то начинать! – махнула рукой девушка и скрылась за углом.

Мяч был действительно очень необычным. Он запросто мог посреди полета изменить направление, внезапно отрастить крылья, уцепиться за потолок, а однажды и вовсе свернулся вокруг руки Тадеуша, так что оторвать его удалось только втроем и только пригрозив лишить шоколадки. Кроме того, он явно в скором времени начал различать игроков между собой: так, он шарахался от грубых Элли и Хесуса, зато очень полюбил Хлою и Светлану и охотно летел к ним. И несмотря на это, по итогам нескольких сетов наиболее успешно играла команда Тадеуша, что вызывало у поляка законную гордость.

Светлана как раз поднималась после кратковременного полета с пойманным мечом, когда дверь открылась, и на сцене появились новые действующие лица.

– Привет, ребятки, – первой вошла Яфья, которая была одета совершенно не по-спортивному, – Ну, как вам бунтарьболл?

– Всем привет! – следом за ней протиснулся в дверь Кристиан, – Это и есть тот мячик?

– Ой, Яфья, он такой маленький, ми-ми-миленький, кавайненький! – затараторила Хлоя, закрывая глаза от умиления, – Мы переименовали игру в няшкобол, и теперь победители зовутся няками, а проигравшие – бяками. Я думаю, ещё очки надо называть каваинками, чтобы совсем аутентичненько было.

– Это настолько миленько, что меня сейчас стошнит, – прокомментировала Светлана.

– Вот и чудненько! – кивнула Яфья, будто не обратив внимания на это замечание, – Мне нужны крепкие добровольцы для похода за продуктами в деревню. Кто готов оторваться от игры ради благого дела?

– Далеко идти-то? – осведомился Тадеуш, складывая ладони буквой Т.

– Ну, как... где-то на часик или чуть меньше прогулка, – прикинула что-то у себя в уме девушка.

– Ну, если так, то я могу сходить с вами, как только мы доиграем матч, – пожал плечами поляк, – Уж не взыщите, пани, но покидать команду посередине игры не входит в число моих привычек, тем паче команду с такой замечательной напарницей, как пани Элли.

– Но нам нужно принести фрукты как можно скорей, чтобы потом ещё успеть сервировать стол и фруктовые салаты нарезать, – сделала бровки домиком девушка, – Мы ярмарку готовим, а там еще столько надо сделать!

– Ладно, я схожу, – ответил Хесус, – Только не делай такое лицо, душа болит.

И тут в голове Тадеуша что-то щелкнуло. Он вспомнил о почти позабытой проблеме.

– Вы планируете идти через лес, панове? – странно изменившимся голосом спросил он.

– Зачем через лес? По дороге пойдём. Хотя, если что, лес там сейчас с обеих сторон от дороги. Как бы, вся школа находится в лесу... А что?

– Ничего, – как-то слишком поспешно ответил Тадеуш, – Просто я слышал, что мой... братец... – Сикора почти выплюнул это слово, – Смылся в этот самый лес... Впрочем, ему там самое место...

– Не беспокойся, по моим сведениям, твой братец нескоро оклемается, – ответила Яфья, рассеянно почёсывая брюшко Кабу. Тот блаженно жмурился, лежа на руках у Криса.

Тадеуш по-прежнему молчал. Действительно, от таких ран так быстро не оправиться, если...

Вот именно, что если. Если способности двоедушника не помогают регенерировать быстрее. Если ему никакой идиот не решит помочь. Если... Да множество было этих 'если'. Не стоит слепо верить источникам.

По-прежнему ничего не говоря, Сикора отошел в сторону и достал мобильный, начав торопливо набирать два сообщения...

Первое было в личный кабинет пани Нарьяны:

'Собираюсь в деревню с пани Яфьей и еще парой студентов. Есть риск встречи с Джейком. В ошейнике есть функция сигнализации?'

Второе – пани Старки:

'Собираюсь в деревню с пани Яфьей и еще парой студентов. Есть риск встречи с Джейком. Как продвигается подготовка к обряду?'

Ответы пришли быстро. От Нарьяны – почти сразу:

'Нет. Там только один тип сигнализации – взрыв. Но зато мы всегда можем знать, где ты ^_^'

Ответ Сони пришел с небольшим запозданием:

'Ищу соучастников. Кажется, носителя я уже нашла. С убийцами будет проще.'

Мотнув головой, Тадеуш принял решение:

– Пожалуй, я тоже составлю вам компанию. Пани Элли, пани Хлоя, – он чуть поклонился к девушкам, – Чрезвычайно рад нашему знакомству. Прошу меня простить, что приходится вас покидать. Еще как-нибудь сыграем?

– Элли, мы снова в команде! – обрадовалась Хлоя.

– Конечно, сыграете! – уверенно сказала Яфья, – Хорошо, парни, пойдём. А за няшкобол не бойтесь: после классов сегодня будет первая официальная игра!

Крис передал Кабу Светлане и последовал за ней к выходу.

– Пани Элли, пани Хлоя, пани Светлана... приятной игры... – пожелал Тадеуш девушкам, после чего кивнул Феликсу и Эрлу, – Панове... – после этого Сикора подошел к Яфье, – Прошу прощения, я же не представился. Тадеуш Сикора, сигма и разум.

– Яфья Кагерат, платница и почти уже бывший вице-президент студсовета, – хихикнула она, – Кто из вас, кстати, знает японский?

– Японский? – переспросил Крис, – Это вряд ли. Разве что поискать переводилку на планшете.

– Думаю, с японским я могу вам помочь... – улыбнулся Тадеуш, – Хокку не напишу, но на базовом уровне смогу объясниться.

– Отлично! Кстати, надеюсь, деньги вы с собой взяли: аборигены умело используют принцип 'ты этого не хочешь, пока не увидишь'.

– Американские баксы пойдут? – Кристиан достал кошелёк и проверил его содержимое, – Или придётся менять на местные... Йены?

– Еще я бы хотел по дороге заглянуть к пани Рейко, – Тадеуш потер шрам, – А то я с такой милой мосей только всех распугаю.

– Ладно, – кивнула девушка, – Заглянем. Благо, это недолго. Заодно напроецируем себе денег. В более цивилизованных местах повторять не советую: заметут.

Они шли по весьма странному маршруту. Похоже, что Яфья уже успела разобраться в действии 'Хроноса' и потому вела их с учетом коэффициентов времени. То есть – кругами. Насколько мог судить Сикора со своими весьма скромными познаниями, таким путем они должны не только не потерять времени, но и уйти немного в прошлое.

– Меня, кстати, всегда пёр этот момент, – заметил по дороге Хесус, – Мы можем спроектировать всё что угодно, но для праздника почему-то покупаем фруктики, шарики и прочую дурь, вместо того, чтобы скачать их с торрента.

– 'Сигма-проецированные фрукты вредят вашему здоровью', – воспроизвел слоган борцов за настоящую пищу Крис.

– Что-то вроде того, – согласилась Яфья, – У нас учится довольно много религиозных людей, но, главная проблема в данном случае – это экономика. Мы должны приносить деньги этой деревне. То есть, мы покупаем у них еду и прочее, даже несмотря на то, что нам это не нужно... а то, что нам нужно, мы берём силой и тайно.

– Иными словами, принцип тот же, что и в этой школе, – пояснил Хесус, – Им бы разбежаться, по-хорошему, но тут, хоть и опасно, зато есть то, что им нужно. В случае студентов – знания, материал и инструментарий, а в случае крестьян – деньги.

– Материал... – каким-то неприятным тоном повторил Крис, – Похищать обычных людей, чтобы ставить опыты... Материал... Самих бы этих экспериментаторов на стол хирургу против воли. Лучше уж покупать в качестве добровольцев народ, чем вот так.

Похищать людей? Тадеуш о таком ранее не слышал. Впрочем, он и не задумывался о том, где студенты-медики берут материал для своих исследований. Некоторые из них ведь на лабораторных крысах не проведешь. Или как пани Штейн – похищать студентов, или... Ну да, похищать простых людей. В конце концов, разумный хищник не гадит там, где живет.

– Хм... купи, – подняла бровь Яфья, – Я посмотрю, что у тебя получится.

– Зачем они мне? Но так у них был-бы какой-то выбор. Согласиться добровольно... Или не добровольно. Уже поздно что-то менять. Видимо, наука всё-таки аморальная сука...

– Может, вы просто не так подавали им блюдо? – предположил Тадеуш, – Думаю, если подойти к этому вопросу с несколько иной стороны, то можно решить вопрос полюбовно. Если вас это заинтересует, пани Яфья, я распишу свою мысль подробнее, как будет время.

– Так расписывай, – пожала она плечами, – Дорога, на самом деле, неблизкая. Так что времени у нас очень даже много.

– Вариант с клонами не предлагать, так как мы опытным путём выяснили, что у клонов есть души, – заметил испанец.

'Можно подумать, у крестьян их нет', – мысленно поморщился Тадеуш, но счел, что озвучив это, просто ввяжется в бессмысленный и всех уже задолбавший спор. Вряд ли он первый об этом подумал.

– Можно попробовать принимать сюда инвалидов, – поддержал поляка Крис, – Они-то точно от протеза не откажутся.

– В вашем варианте есть неувязка, – ответил тот, – Местные как огня боятся этого места. А вот если организовать больницу на территории деревень, с тем, чтобы лечить крестьян и предлагать им участвовать в программах 'экспериментального' лечения... Тут главное выбрать правильную ценовую политику, но для этого мне бы не помешало пообщаться с местными.

– И чем это лучше текущего варианта, при котором пропажу человека на злого духа списывают? – пожал плечами Хесус, – Только тем, что со школой уж точно разорвут отношения.

– Я сначала тоже недоумевала и возмущалась, – призналась Яфья, – Но потом я поняла – так лучше... да и, когда вы увидите наших врачей, вы поймёте, что лучше уж пациентам заранее не знать, кто на них будет ставить эксперименты.

– Пха... – поежился Кристиан, – А то я их не видел. Халат в крови, руки в крови, просит подержать человека. У меня в первую секунду вообще ассоциации с Освенцимом были.

Выслушав критику своей идеи, Тадеуш улыбнулся и пожал плечами:

– Разве я говорил, что больница будет официально как-то связана со школой? Боюсь, студенты достаточно набедокурили, чтобы люди обходили все, связанное с нашей школой, десятой дорогой. А по поводу внешнего вида – мы предоставим им выбор – или небрежность внешнего вида, или пациенты. Заодно отсечем тех, кто не готов пожертвовать даже столь малым ради своего проекта, не находите, пани Яфья?

– А зачем им жертвовать, если можно не жертвовать? – подняла брови она, – Хотя, может, станешь королем и организуешь.

– У него нет шансов, – сообщил Хесус.

– У всех есть шанс, – не согласился Кристиан.

– Кстати, а кто судит конкурс? – подхватил Тадеуш, – Пани Акечи?

– Самоноске и Логрус, – ответила Яфья, – Но это почти как если бы судили мы с Нормой – все правила ведь нами прописаны.

– Знать бы ещё, кто это вообще такие, – нейтральным тоном сказал телекинетик.

– А что знать? Это преподаватели наши. Социология и история. Хотя не знать имя Самоноске по меньшей мере стыдно, – с упрёком произнесла девушка, толкая дверь в кабинет, – Доброго дня, доктор Кеншу.

В следующую секунду она удивлённо уставилась на четырёх студентов, лежащих чуть ли не штабелем, кто на кровати, а кто на полу. Двоих Тадеуш уже знал: это были Балу Гриллс и Альберт Беркхейде. Двое других были ему незнакомы.

– Трупаки?

– Они самые, – кивнула Рейко, – Попали под раздачу от Варгас.

Как ни странно, обожженными они не выглядели. Скорее просто спящими.

– Балу? – Хесус почему-то усмехнулся, – Вот уж не ожидал, что он вообще может попасть под раздачу.

– Думаю, мой глаз может подождать, пани Яфья, – сказал Сикора, – Мы можем как-то помочь, пани Рейко?

– Я их уже починила. Жду, пока оклемаются окончательно. Их мозгу требуется время, чтобы 'перезагрузиться', – ответила преподавательница, – Помню, было время, когда я оживляла людей в сигма-проекторе, не отправляя мозг спать. Вот это было 'весело'. Кстати, – она повернулась к Яфье, – У нас три невосстановимых.

– Судя по отсутствию Хатунена, он в этой тройке, – произнесла девушка, а затем вздохнула, – Вот за это я и не люблю оружейников.

Она повернулась к Тадеушу.

– Вот видишь, жмуриков уже спасли. Можешь восстанавливать себе глаз, сколько хочешь.

– Мне хватит и изначального количества, пани Яфья, а то местные точно... – Тадеуш осекся, и улыбка пропала с его лица, – Подождите. Хатунен? Только не говорите мне, что он и пани Элли...

– Не-е-ет, – махнула рукой Рейко, – Они брат и сестра, ничего такого... хотя...

Она задумчиво постучала пальчиком по нижней губе.

– Да нет, доктор Кеншу, – пояснил Хесус, – Судя по реакции Тадеуша, его напугал не факт возможного замужества Элли, а тот факт, что умер её брат... И Элли теперь пойдёт в разнос, тем более что момент для захвата власти самый подходящий.

– Именно, пан Эдуардес, – хмуро заметил Тадеуш, подходя к проектору, – Судя по вашим словам, она здесь не последняя по силе способностей, я правильно понимаю?

– Скорее по политическим силам, – поправила Яфья, – У неё много сторонников. В частности, в неё влюблена одна из трио ведьм.

– Ясно... – кивнул Сикора, после чего посмотрел на Кеншу, – Пани Рейко, вас не затруднит, если я попрошу еще и провести повторный анализ? А то не хочется выяснить в самый ненужный момент, что глаз был лишь верхушкой айсберга.

– Не беспокойся, я всегда провожу полный анализ, – кивнула женщина, указывая взглядом на пластиковый гробик, – Ложись уже. Раньше ляжешь – раньше выйдешь.

Тадеуш кивнул в ответ и послушно залез в проектор, устроившись поудобнее, – если это вообще возможно в устройстве, напоминающем гроб. Крышка закрылась, мотор загудел громче, а всё пространство практически сразу заполнилось ярким светом.

– Давай-ка посмо-о-отрим. Хм... нет, ничего особенного. Только глаз пострадал. А чего ожидал ты сам?

– Повреждения внутренних органов, но видимо, обошлось.

– А где ты вообще успел глаз себе подбить? Или это Кабу тебе залетел? – хмыкнул из своего уголка Крис.

– С братцем повстречался, – коротко ответил Тадеуш, пресекая дальнейшие расспросы. Едва ли общественность оценила бы, если бы он сказал, что глаз ему подбила пани Мария... Да еще и когда он без спросу ворвался в ее спальню после полуночи...

– Ну и родственные связи у нас в школе, – с совершенно невинным видом произнесла Рейко, – Прямо Санта-Барбара.

– Такого родственничка никому не пожелаешь... Уж поверьте, – поморщился телекинетик.

– В любом случае, насколько я понимаю, нам в ближайшее время встреча с Джейком не грозит, – заметила Яфья, – По моим сведениям, он сейчас несколько занят, верно, доктор Кеншу?

Рейко кивнула.

– Ему потребуется время, чтобы отойти от политологического загруза.

Еще несколько секунд, и она откинула крышку гроба:

– Готово. Лицо как новенькое.

– Лилия скажет 'спасибо', – ухмыльнулся Крис.

Доктор Кеншу удивленно подняла брови:

– Только не говорите мне, что Лилия вернулась!

– Ага, – кивнула Яфья, – Беда не приходит одна.

Она поспешно обернулась к Сикоре:

– Без обид.

– Да я уж понял, – примирительно поднял руку Тадеуш, – Ну, пока её внимание сосредоточено на мне, можно надеяться на то, что она не устроит чего-нибудь... эдакое.

– Конечно, – кивнула Рейко, – Надейся.

– Да, кстати, – вспомнила арабка, – Не могли бы вы нам спроецировать немного денег? Мы в деревню идём.

– В деревню? Это хорошее дело.

Она тут же вновь открыла голографическую панель, и её пальцы засверкали с молниеносной скоростью, выходя на паттерн пачки денег, сохранённый в избранном. Пока же профессор занималась фальшивомонетничеством, Тадеуш решил все же шепотом поинтересоваться у Яфьи:

– А чем пани Лилия уже успела... отличиться?

– Скажем так... Лилия недостаточно трепетно относится к чужому личному пространству и свободе личности.

– Хех, да на неё уже три раза охота объявлялась! – вмешался Хесус.

Расспросить подробнее Тадеушу помешал неожиданный грохот. Входная дверь резко распахнулась, и на пороге появилась пани Пешка. В её глазах горела жажда убийства, а на губах застыла широкая злобная ухмылка.

– Балу Гри-и-иллс! – возвестила она о цели своего визита.

– Будешь пить кровь, не забудь, что мне нужно это зафиксировать, – деловито заметил голос Альвы у нее за спиной.

– Что-то случилось, пани Пешка? – осведомился Тадеуш, как бы невзначай вставая между вампиршей и 'трупаками'.

Пешка ткнула пальцем в сторону Балу.

– Я собираюсь сделать с этим вот нечто кошмарное и ужасное, чтобы отомстить ему за то унижение, которому я подверглась вчера по его воле! – пафосно заявила она.

– Я жалею, что Балу в отрубе, – сообщил Хесус, повернувшись к Яфье, – Он бы сейчас про это пошло пошутил бы.

Та, однако, не оценила.

– И что же ты собираешься с ним сделать? – хмуро спросила она.

– Ещё не знаю! – не менее пафосно ответила Пешка, – Но это будет нечто ужасающее!

– Сделай ему макияж, – предложила Альва.

– Точно! И переодеть в женское платье!

– Я 'за'! – поднял руку Хесус, – Я обязан на это посмотреть!

Тадеуш наклонился и посмотрел Бальзе в глаза. Может, у него и не получится отговорить ее, но хотя бы попытаться он обязан.

– Пани Пешка, если он вас так сильно обидел, то я понимаю ваше негодование, но прошу – не совершайте того, чего потом будете стыдиться...

– Нда, не думала что ты такой моралист, Сикора, – фыркнула Альва.

Ну, свое дело он сделал. Не вышло – так не вышло. В конце концов, никакого вреда, кроме нескольких неприятных минут, это 'пациенту' не причинит.

– Альва, выносим этого... думаю, что-нибудь из моего ему как раз подойдёт.

С этими словами девушка подошла к Балу и подхватила его подмышки, после чего осталась дожидаться Альвы, которой должны были достаться ноги.

– К слову, как... та девушка, пани Пешка? – спросил напоследок Тадеуш.

– Физически – полностью здорова, – заявила Пешка, вместе с Альвой вынося жертву из кабинета, – А вот ментально там явно всё не так просто. С ней сейчас работает Соня, а это само по себе что-то, да значит.

– Ясно... Не смею вас задерживать, пани Пешка, – поляк махнул рукой на прощание.

– Купюры, кстати, давно готовы, – напомнила о себе Рейко, протягивая Кристиану пачку банкнот.

Яфья хихикнула, глядя в след парочке.

– Проклятье, кто-нибудь, запишите для меня это видео, – вице-президент подняла глаза к небу, – Ну почему, почему я так не вовремя ухожу из школы?

– Хочешь? Оставайся, – пожал плечами Хесус, – Мы с парнями можем и сами за фруктами сходить.

– М... Да, без проблем, – кивнул Крис, деля деньги между ними троими. То ли с глазомером у него было не очень хорошо, то ли очень хорошо с наглостью.

– Не имею ничего против, – пожал плечами Тадеуш, принимая свою часть финансов.

– Только Яфья, обязательно скинь нам это видео, – добавил телекинетик, – А, и ещё список, чего надо купить.

– Скину, – кивнула та, – Обязательно скину.

В следующую секунду девушка замахала рукой и бросилась вслед за странной процессией.

– Э-э-э! Девочки! Подождите меня!

– Чую, это будет просто эпическое видео, – хмыкнул Хесус, – Как думаете, Балу сумеет выкрутиться из такого дерьма?

– Думаю, единственным спасением для него станет помощь пани Максвелл, – прокомментировал Сикора.

– Кстати, за что его ТАК? – осведомился Кристиан, кивком попрощавшись с Рейко.

– Насколько я понял, наш доблестный Балу уже успел изрядно надоесть женской половине школы, – направившись на выход, сообщил Хесус, – А сегодня Пешка уже весь день пытается его убить, да и вчера тоже. По-моему, Гриллсу довелось увидеть её обнажённой, и вот теперь его ждёт расплата за это.

– Хех... Балу видел голую Пешку, Пешка увидит голого Балу, пока будет переодевать...

Голос телекинетика начал постепенно срываться от сдерживаемого хохота.

– Мне одному... Кажется... Что это... Любовь с первого... Взгляда?

– Пешке только не говори. Она же вампир-аристократ, не оценит, – испанец продолжал откровенно веселиться, – А то, глядишь, сам однажды очнёшься в женском наряде.

– Постараюсь не сказать, – Кристиан картинно поскрёб подбородок, – Между прочим, Балу может выставить это в ином свете. Например, порывом ревности к остальному населению женской общаги.

– Ага, – кивнул Хесус, – Тут ты прав. Балу может. И я почти уверен, что он что-нибудь в этом роде и выкинет.

Тем временем они вышли на свежий воздух, отметились на КПП и направились по проселочной дороге в деревню.

– Да уж, любовь зла... – усмехнулся Тадеуш, – Пан Эдуардес, может, расскажите, что же успела такого натворить пани Лилия, что её появление... никого не оставило равнодушным?

– Кстати, да, – поддержал его Кристиан, – Я тоже не в курсе.

Хесус усмехнулся и начал рассказывать:

– Лилия, она же – Лумхольц Тёмная, главная любительница резать всех подряд, не спрашивая, нужно им это или нет. Ей главное самой решить, что им это нужно. Согласитесь, не самая радужная перспектива однажды проснуться с приживлённым органом какого-нибудь животного. Самое забавное, что она не видит в этом ничего плохого.

– И что, были прецеденты?

– Три прецедента. Три охоты, – коротко ответил испанец.

– Мда... – только и смог сказать Тадеуш.

Дорога до деревни заняла чуть больше часа. Первые полчаса Тадеуш настороженно вглядывался в густые заросли по бокам, опасаясь увидеть наблюдающего за ним 'братца'... И в то же время, надеясь увидеть его первым. Хоть один точный выстрел из засады и был для Джейка слишком скучен, второй раз получить бейсбольной битой по голове поляку совсем не улыбалось. Но время шло, никаких признаков опасности не появлялось, и Тадеуш стал прислушиваться к байкам Хесуса, рассказывавшего о садистских выходках Финеллы (поляк порадовался, что вовремя оставил идею приударить за пани Венченсо), авантюрах Логруса и безумных экспериментах Штейн. А также просто о полной нелепиц студенческой жизни. Испанец был весьма обаятелен и с легкостью заставлял прислушиваться к себе. Сикора не удивился бы, если бы благодаря этим качествам Хесус вскоре стал новым главой студсовета.

И вот, наконец, они подошли к своей цели. Деревня, в отличие от школы, будто застыла во времени: казалось, что точно так же она выглядела бы и в двадцатом, и в девятнадцатом, и в пятнадцатом веке. Впрочем, Тадеуш, не будучи знатоком японской культуры, вполне допускал, что какие-то отличия ускользают от его взгляда.