Текст книги "Евреи в древности и в Средние века"

Автор книги: Александр Тюменев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 30 страниц)

В полном соответствии с таким частно-хозяйственным принципом в организации местного управления, и в центральном

управлении точно так же в числе главных должностных лиц, рядом с главным начальником военных сил государства, мы

42 3 Царств 4, 7, 22-23, 26-28; ср. Jos. Flavius. Antiquit VII, 2-4.

32

встречаем начальника над домом царским и начальника над

податями43, должности, носящие частно-хозяйственный характер по преимуществу, как показывает и самое их официальное название.

Повсюду в наместничествах были устроены «города для

запасов»44, то есть, очевидно, для склада и хранения собранных с населения и с царских имений продуктов. Все эти черты характеризуют хозяйство Соломона, как приближающееся

к чистонатуралыюму облику. И этот факт определеннее всего говорит как против значительного развития при нем торговли, так и против приписываемого ему обладания сказочными богатствами.

о* ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Развитие крупного землевладения и

закабаление масс

Горе вам, прибавляющие дом к дому,

присоединяющие поле к полю, так что

другим не остается места, как будто вы

одни поселены па земле.

Исаия

Блестящее по внешности царствование Соломона не только

не привело, как можно было бы ожидать на основании обычных о нем представлений, к общему экономическому благосостоянию и, в частности, к торговому расцвету и подъему, но имело, напротив, совершенно обратные последствия. Его хищническая, если можно так выразиться, и разорительная для населения экономическая политика далеко не соответствовала действительным экономическим ресурсам бедной страны. В стране только что совершился и частью еще не закончился, как

43 3 Царств 4,1-6.

44 3 Царств 9, 19; 2 Паралипоменон 8, 4-6. Herzfeld даже в этих

складочных местах продуктов, служивших для царского продовольствия, умудрился увидеть не более, не менее, как торговые склады, и

признать в образовании их особую заботливость Соломона о нуждах

торговли (Handelsgeschichte der Juden des Aiterthums. S. 28). Между

тем, согласно всему вышеизложенному, скорее можно было бы сказать, напротив, не nur Bazare.a nur nicht Bazare. Точно такие же

«города для запасов» мы встречаем впоследствии и в самой Иудее

(2 Паралипоменон 17, 12).

33

показано нами в первой главе, переход от скотоводческого хозяйства к земледельческой культуре. Вся экономическая жизнь

была построена исключительно на основах патурально-хозяй-

ствеипого строя, и при таких условиях необычайно высокие

требования, предъявлявшиеся со стороны власти в царствование Соломона к населению и находившиеся в полном несоответствии со скромными средствами, какими располагала в то

время страна, должны были привести в конце концов к политическому кризису.

Кризис этот, действительно, и наступил непосредственно

после смерти Соломона при его ближайшем преемнике, но первые симптомы его обнаружились с полной определенностью

еще в конце царствования самого Соломона, протекшем посреди повсеместных волнений и общего брожения в стране. Последствия кризиса: потеря всех внешних приобретений, в том

числе и Элафа, единственной морской гавани, которою израильтяне располагали при Соломоне и потеря которой должна

была быть поэтому наиболее чувствительна, и затем распадение и самого царства Давида и Соломона на северное – израильское и южное – иудейское.

Насильственно прерванное разорительной политикой Соломона экономическое развитие страны вернулось в прежнее

русло и продолжалось прежним темпом. Процесс вытеснения

скотоводческого хозяйства земледелием, начавшийся еще со

времени поселения израильтян в области Ханаана к западу от

Иордана и ие завершившийся еще вполне и ко времени первых царей, теперь, наконец, закончился. Хотя следы кочевого

пастушеского быта и не исчезли окончательно и в течение долгого времени продолжали еще сохраняться в жизни страны1, однако, время преемников Соломона и раздельного существования царств, как уже показано было выше, являлось прежде

всего временем окончательного торжества земледелия и преобладания его в экономической жизни страны, с одной сторо1 Что, по крайней мере, отдельные израильские племена и колена, даже из поселившихся на западном берегу Иордана и Мертвого моря, и в значительно позднейшую эпоху, именно еще в царствование Езе-

кии, занимались по преимуществу скотоводством и далеко ие оставили вполне прежиих кочевых привычек, об этом свидетельствует прежде

всего тот факт, что еще во время правления этого царя колено Симеона предпринимало специальные походы с целью приобретения пастбищ для своего скота и занятия новых мест поселения (1 Паралипо*!

менон 4, 38-43).

34

ны2, и соответственной перестройки всех общественных отношений, с другой.

Жалобы первых пророков на притеснения бедняков сильными людьми и на растущее вместе с этим имущественное

неравенство, равно как и беспрерывная и настойчивая, но

далеко не всегда успешная борьба их с распространением

языческих, другими словами, земледельческих культов туземных ханаанских богов-ваалов представляют собою не что

иное, как именно прежде всего отражение этого процесса

утверждения в стране земледельческой культуры и соответствующих изменений в общественном устройстве. Разложение социального равенства, характеризующего примитивные

условия жизни, и рост имущественного неравенства, сопровождавшийся закабалением массы земледельческого населения, должны рассматриваться не столько в связи с развитием торговли и денежно-хозяйственных отношений, как нередко полагают, сколько именно прежде всего в связи с фактом нарождения крупного землевладения и феодализации

всех общественных и государственных отношений, с которым оба указанные процесса в свою очередь совпадают и

оказываются почти тождественными.

Следы первобытного равенства, свойственного племенному быту, сохраняли еще свою силу в конце эпохи судей и во

время первого царя Саула; сам Саул, принадлежавший к одному из виднейших аристократических родов, даже после своего избрания продолжает вести жизнь скромного земледельца, и, например, послы, извещавшие его о нашествии аммони-

тян, застают его возвращающимся с поля, «позади волов своих»3. Впоследствии он жил, по-видимому, главным образом, доходами со своего небольшого поместья, «доставлявшего ему

хлеб для пропитания»4. Условия жизни отличались еще своей простотой, и жилища и обстановка домов знати мало чем

2 Ср. Jos. Flavius. Antiquit 8, 2, 3, который относит время окончательного утверждения земледелия среди израильского народа к царствованию Соломона и его преемников и видит в переходе к земледельческим занятиям прежде всего залог и причину дальнейшего прогресса: «Удивительно, – говорит он, – как поднялся тогда в своем

расцвете весь еврейский народ и особенно колено иудово, после того

как оии обратились к обработке земли и вообще к сельскому хозяйству». (Перевод Генксля и Израэльсона. М., 1900. Т. I.) 31 Царств 11,5.

4 2 Царств 9, 10.

35

2*

выделялись из среды жилищ остальной менее состоятельной

части населения5.

Но если еще в начале царской эпохи, в царствование Саула и

отчасти Давида, следы первобытного общественного равенства

ие исчезли окончательно, если вместе с этим и в образе жизни в

это время наблюдалась еще первобытная простота6, то, с другой

стороны, уже при первых царях встречаются и первые симптомы начинающегося разложения этих древних отношений. Из

общей народной массы начинают выделяться и играть все более

заметную роль в общественно-политической жизни главы родов -

«старейшины», то есть, другими словами, представители племенной и родовой аристократии7. Они, эти старейшины, «составляют собрания во всех важных случаях, предводительствуют народом на войне, являются его судьями» и т.д.8

Родовой же аристократии, по-видимому, принадлежала исключительная роль при избрании новых царей Саула9 и Давида10. Именно переход на сторону Давида родовой аристократии решил в его пользу соперничество, возникшее между ним

и Избаалом по смерти Саула11. Наконец, и Давид незадолго до

своей смерти, назначая своим преемником Соломона, точно так

же счел необходимым прежде всего спросить согласия на это у

собрания представителей аристократических родов12.

Аристократическое тщеславие и гордость своим происхождением, выражающаяся прежде всего в пристрастии к составлению генеалогических таблиц и являющаяся одним из пока5 Ср. Stade. Band I. S. 374 f.

6 Ср. Буль. С. 13.

7 Ср. Буль. С. 32: «упоминаемые в Ветхом Завете “старейшины”

или “вельможи” суть главы и представители знатных родов, вроде

шейхов арабов».

8 Буль, там же. Ср.: Исход 18, 25-26; Второзаконие 1, 15 и след.; Судей 11, 5-8 и др. См. также родословную князей племен, помещенную в начальных девяти главах 1-й книги Паралипоменон. Leesemann.

Die Acltesten im Alten Testament.

91 Царств 8, 4-5: «И собрались все старейшины Израиля, и пришли к Самуилу в Раму, и сказали ему: вот ты состарился, а сыновья

твои ие ходят путями твоими; итак поставь над нами царя, чтобы он

судил нас, как у прочих народов».

10 2 Царств 5, 3: «И пришли все старейшины Израиля к царю в

Хеврон, и заключил с ними царь Давид завет в Хевроне перед Господом, и помазали Давида в цари над всем Израилем».

111 Паралипоменон 12, 1 и след.; 13, 1.

121 Паралипоменон 28, 1-5; 29, 22.

36

зателей растущего значения аристократии, точно также восходит, по-видимому, к этому времени13 и находится в непосредственной связи с той ролью, какую начали играть старейшины аристократических родов уже при Сауле и Давиде.

Рядом с родовой и племенной аристократией, происхождение

и значение которой восходят еще к предшествовавшей эпохе, в

царскую эпоху начинает усиливаться влияние и значение аристократии собственно придворной, в значительной мере, впрочем, тождественной с родовой аристократией и составляющей в сущности лишь часть ее. Царская власть, говорит Буль, «долго ие

имела столь большого влияния, как можно было ожидать. Царь

довольствовался собираиием податей и правом объявления войны, оставляя старое аристократическое устройство неприкосновенным. Разделение на округа с особыми начальниками при Соломоне… не отмечало новой степени социальной организации.

Естественно, царские чиновники принадлежали к главам родов, но они составляли лишь небольшую часть их, а прочие сохраняли

свое влиятельное положение в силу древнего порядка»14.

Но если родовая и придворная аристократия и по самому

своему происхождению были родственны между собой, то с

течением времени та и другая окончательно сливаются в единую феодальную аристократию, образуя ядро землевладельческой знати, играющей такую видную и выдающуюся роль

как в экономической, так и общественно-политической жизни

времени царств и пророков. Зародыши феодальных отношений, выражающиеся, с одной стороны, в существовании уже в

то время земельных пожалований и, с другой, в иерархическом

порядке вассальной зависимости, мы встречаем еще в царствование Соломона и даже Давида15. Уже при первых царях земле13 См., в особенности, первые девять глав, также главы 23 и 24 1-й

книги Паралипоменон; Jos. Flavius. Antiquit. С. 8. Ср.: Bloch. Die Qucllen des Flavius Josephus in seiner Archaologic. Leipzig, 1879. S.

147 f.; Zipfer. Des Flavius Josephus Werk iiber das hohe Alter des Judischen Volkes. S. 32 f.

и Булъ. С. 33.

ь 1 Царств 8, 14 и след.; 2 Царств 23, 8 и след. Ср. Паралипоменон II, 10 и след.; 1 Царств 4, 10 и след, и др. Относительно позднейшей эпохи ср. 4 Царств 25, 23 и след.; Иезекииль 46, 16-17; также Jos. Flavius. Antiquit 8, 2, 3. Сила аристократии уже со времени первых царей опиралась прежде всего на землю и земельные пожалования, см.: 1 Царств 2, 5-6; 2 Царств 9, 9; 14, 30; ср. 3 Царств 4, 10, гДе о наместниках царя Соломона говорится, что земля не была вверена их управлению, но принадлежала им.

37

владельцы-аристократы, образующие феодальную знать, составляют могущественный совет при царе, созываемый во всех важнейших случаях, без согласия которого не принимается ни одно

имеющее сколько-нибудь крупное общественное значение решение16. Интересные указания относительно состава этого совета, указания, подтверждающие только что отмеченный нами факт

слияния родовой и придворной аристократии, находим в первой

книге Паралипоменон. «И собрал Давид, – читаем мы здесь, – в

Иерусалим всех вождей и тысяченачальников, и стопачалыш-

ков, и заведовавших всем имением и стадами царя и сыновей его

с евнухами, военачальников и всех храбрых мужей»17. Состав

съезда, хотя и достаточно пестрый, все же однороден в том отношении, что вмещает в себя исключительно аристократические и

правящие элементы и в этом отношении, в общем, близко напоминает состав феодальных съездов в средние века.

В позднейшее время значение феодальной знати естественно возросло еще более. В писаниях пророков «царь и князья

его» обычно упоминаются рядом друг с другом18. В случаях

расхождения мнений и столкновения между царем и аристократией царь нередко оказывается совершенно бессильным провести свое решение помимо воли и согласия аристократических

фамилий, находясь, таким образом, в зависимости от социальной знати19. Знать же направляет, в сущности, и всю внешнюю

политику обоих царств; борьба партий ассирийской и египетской в израильском царстве и позднее вавилонской и египетской в царстве иудейском сводилась, в сущности, в конце

концов ие к чему иному, как к борьбе соперничавших между

собой за власть и влияние аристократических родов20. Представители наиболее могущественных аристократических фа161 Царств 8, 1 и след.; 20, 7-8; 21, 8 и др.

171 Паралипоменон 28, 1.

18См., напр., Исаия 32, 1; Иеремия 17, 25; 24, 8; 26, 10 и 21; 34, 10 и

19; 36, 12; Плач Иеремии 2, 2; Иезекииль 19, 1; Варух 1, 3-4; 2, 1.

Относительно значения аристократии в позднейшую эпоху царств

ср. также специальный экскурс в кииге: Graetz. Gcschichte der Judcn.

Band II. Leipzig, 1875. Note 4 (s. 444-447).

19Иеремия 38, 4-5; 25-26.

20Буль. С. 31. Аналогичную картину борьбы партий мы наблюдаем и в Вавилоне, где враждовавшие между собой партии точно так же

Имели своих приверженцев преимущественно в различных выдающихся городских родах. См.: Peiser в Mitteilungen der vorder-asiatischen Gesellschaft. Band II. S. 153 f.

38

милий легко возводят и низводят в это время царей по своему

усмотрению и в большинстве случаев являются как инициаторами, так и главными выполнителями столь частых, особенно в

северном царстве, дворцовых переворотов21.

Эпоха раздельного существования израильского и иудейского царств является, таким образом, в жизни израильского народа прежде всего временем иарождения и исключительного господства феодальной аристократии. Значение и могущество

аристократии растет при этом не только по отношению к выше

ее стоящей царской власти, но одинаково и в отношении низших слоев населения, в отношении земледельческой массы. Рост

имущественного неравенства и закабаления крестьянства, на

что встречаются постоянные жалобы в писаниях пророков, и

представляют, по-видимому, собою прежде всего именно обратную сторону того же самого только что охарактеризованного

нами процесса нарождения и развития могущественной землевладельческой аристократии.

Общинные порядки землевладения, установившиеся, по-видимому, с утверждением и распространением земледельческого хозяйства и земледельческой культуры в стране22, не могли

при таких условиях в течение долгого времени просуществовать в неприкосновенном виде и должны были отступить перед развитием частной собственности на землю и прежде всего, именно, перед ростом крупной земельной собственности. С течением времени земли отдельных общинников все в большей и

большей степени подвергаются насильственным захватам со

стороны отдельных наиболее могущественных и сильных представителей нарождающейся землевладельческой аристократии, причем в большинстве случаев эти последние ие ограничиваются захватом земельных участков, принадлежащих крестья-

нам-общинникам, но стремятся сверх того к экономическому

закабалению и закрепощению и самой личности земледельца.

Наиболее обычным и распространенным средством к приобретению земельного надела и земельной собственности и к

закабалению и самой личности земледельца являлась ссуда, причем неисправный должник в случае несостоятельности (а

это, конечно, при бедности массы крестьянства было обычным

явлением) обращался в рабство, земельный же участок, если у

214 Царств 10, 1 и след.; ср. Фентон. Древнейшая жизнь евреев.

С-22 и след.

21 Ср. Буль. С. 44 и след.

39

него имелся таковой, точно так же в уплату за долги поступал

в собственность заимодавца. Ссужались при этом в большинстве случаев не столько денежные средства, сколько земля, годная к обработке, мертвый и живой инвентарь, зерно для посева

и пр.23 В результате в короткое время почти вся масса неимущего и малоимущего земледельческого населения оказалась в

полной и безусловной экономической зависимости от сильного

землевладельческого класса. Последний сделался, таким образом, всецело господствующим как в области общественно-политических, так и экономических отношений.

Именно этот процесс, процесс роста крупного землевладения за счет мелкого и одновременного закабаления и закрепощения массы земледельческого населения, и имеют прежде всего в виду пророки этого времени в своих писаниях, и связывать столь часто встречающиеся у них жалобы и сетования по

поводу задолженности бедного люда и растущего зависимого

положения его с развитием торговли и с обусловливаемым будто

бы ею ростом денежного богатства в стране, во всяком случае, было бы крайним преувеличением. Мы слышим от пророков

не о насилиях со стороны денежных капиталистов или собственно ростовщиков (ни о тех, ни о других мы вообще почти

не встречаем упоминаний в это время), но о насильственных

поступках и притеснениях прежде всего со стороны представителей знати и сильных мира сего и о несправедливых действиях и приговорах судей, в большинстве случаев по своему социальному положению принадлежащих к составу тех же аристократических кругов24. Не столько па денежные взыскания и

на взимание высоких ростовщических процентов с одолженных денежных капиталов жалуются защитники притесняемых

бедняков, сколько прежде всего и главным образом на земельные захваты со стороны сильных людей и на обмеривание и

обвешивание ими бедняков при продаже или, что по-видимому

должно было чаще случаться, при имущественной недостаточности покупателей, ссуде им в долг хлеба. И нам кажется, что

именно в этом смысле, а ие в смысле какого-либо особенно

широкого развития торговли, следует понимать относительно

23 См. ниже.

24 Амос 2, 8; 3, 9; 4, 11; 5, 10; 6, 1; 8, 4; Осия 7, 5; Михей 3, 1-3; 9-11; 7, 3; Исаия 1, 23; 3, 1, 2-15; 5, 22; 10, 1-2; 22, 15 и след.; 30, 2 и след.

Иеремия 34, 10-11; Варух 2, 1; Софония 3, 3; ср. книгу Притчей Соломоновых 19, 6; 22, 22; Киигу премудростей Иисуса, сына Сирахова 13, 12 и след.

40

часто встречающиеся в писаниях пророков этого времени указания на неправильность и злоупотребления в применении мер

и весов25, ибо, очевидно, ие за интересы же финикийских торговцев вступаются в данном случае пророки26.

Это прежде всего всесильные представители землевладельческой аристократии, стремясь расширить и увеличить свои

земельные владения, «передвигают межи дальние, установленные отцами»27, «прибавляют дом к дому, поле к полю, так что

другим не остается места, будто они одни поселены на земле»28, «попирают бедного и берут от пего подарки хлебом»29, «едят

лучших овнов из стада и тельцов с тучного пастбища»30, «обирают человека и его дом, мужа и наследие его»31, намеренно

удерживают у себя хлеб, выжидая удобного момента, чтобы

открыть житницы тогда, когда можно будет, уменьшив меру, поднять цену на хлеб и продавать его, обманывая притом бедняков неверными весами, чтобы таким образом «покупать неимущих за сребро и бедных за пару обуви, а высевки от хлеба продавать», очевидно, прежде всего тем же неимущим беднякам, ибо люди состоятельные не стали бы, конечно, покупать высевков32.

Не денежные капиталисты, а именно князья и аристократы

закабаляли за долги и обращали в рабство своих соотечественников33. Что в сообщениях о насилиях над неимущими должниками имеются прежде всего в виду не люди, обладающие

крупными денежными средствами, по именно наиболее сильные и могущественные представители землевладельческого

класса, можно заключать не только из отдельных косвенных

намеков и указаний, встречающихся у пророков, но и непосредственно на основании типичной картины закрепощения неимущих бедняков-земледельцев путем сдачи им земельных

25 Амос 8, 5; Михей 6, 11; Иезекииль 45, 10-12; ср. Книгу Притчей

Соломоновых 11, 1; 16, 11; 20, 10.

26Такой именно смысл, впрочем, определенно выступает и из самого текста пророческих обличений.

27 Книга Притчей Соломоновых 22, 28; 23,10; ср. Второзаконие 19,14.

2Я Исаия 5, 8; ср. Михей 2, 2.

29Амос 5, И.

30 Амос 6, 4.

м Михей 2,2.

32 Амос 8, 5-6; ср. Книгу Притчей Соломоновых 11, 26.

33 Иеремия 34, 8-11. Ср. Фентон. Древнейшая жизнь евреев.

С. 56 и след.

41

участков и ссуды на хозяйственное обзаведение и последующего обращения их затем в рабство в качестве неисправных

должников, картины, какую находим мы во Второзаконии: «Если

будет у тебя нищий кто-либо из братьев твоих, в одном из

жилищ твоих, на земле твоей, которую господь бог твой дает

тебе, то не ожесточи сердца твоего и не сожми руки твоей пред

нищим братом твоим, но открой ему руку твою и дай ему взаймы, смотря по его нужде, в чем он нуждается»34. Далее идет

речь о продаже и об обращении в рабство неисправного должника с тщетным, увы, пожеланием более мягкого обращения с

таким задолжавшим «братом» и об освобождении неимущих

должников каждый седьмой год35.

Что в данном случае мы имеем дело не с засилием со стороны денежной аристократии, свидетельствует факт относительно незначительного влияния и значения, какое имело в описываемую эпоху денежное хозяйство в жизни страны. Выше при—

водилась уже почерпнутая нами из одного позднейшего литературного памятника картина домашнего хозяйства, руководимого добродетельной женой и идеальной хозяйкой, картина, являющаяся в сущности изображением типичного натурально-хозяйственного строя36. Богатство, как свидетельствует другое аналогичное современное произведение, приобретается не

путем быстрой и легкой наживы, как несомненно было бы при

господстве денежно-хозяйственных отношений, но «осмотрительностью и бережливостью»37.

Чрезвычайно показательным в этом отношении является и

то обстоятельство, что в относящихся к этому времени книгах

Ветхого Завета мы не находим никаких свидетельств не только о производстве денежных и торговых операций в сколько-

нибудь значительных и широких размерах (что засвидетельствовано, например, относительно соседнего вавилонского царства), но и вообще о типичной для этих последних страсти к

наживе самой по себе, равно как и к безграничному накоплению капиталов, как непосредственной цели жизни. И представления о богатстве отличаются в это время прежде всего

34 Второзаконие 15, 7-8.

35Там же, стих 12; ср. Иеремия 34, 8-11. Позднее в послепленную

эпоху такое освобождение было сделано, как известно, обязательным, и тем ие менее оно и после того все же оставалось лишь простым

пожеланием и почти совершенно не применялось на практике.

36 Книга Притчей Соломоновых 31, 10 и след.

37 Книга премудростей Иисуса, сына Сирахова 11, 16.

42

еще чертами, характерными скорее для эпохи господства натурально-хозяйственных, чем денежных отношений. Богатство, в

том числе и денежное богатство, поскольку об этом последнем

может вообще идти речь, не является, судя как по общему впечатлению, оставляемому писаииями пророков, так и согласно

множеству отдельных рассеянных в них непосредственных указаний, целью само по себе, но ценится преимущественно и прежде

всего с точки зрения доставляемых им материальных благ, как

средство удовлетворения страсти и стремления к роскошной и

широкой жизни или даже просто к жизни, свободной от каких-

либо лишений и недостатков. Рассматриваемое с этой точки

зрения богатство является не столько результатом наживы или

торговой прибыли, сколько прежде всего «даром божиим».

«И если какому человеку бог дал богатство и имущество, -

читаем мы в одном поучительном ветхозаветном произведении, относящемся к этому времени, – и дал ему власть пользоваться

от них, и брать свою долю, и наслаждаться от трудов своих, то

это дар божий»38.

Равным образом и картина господствующих в стране общественных отношений, как они рисуются перед нами на основании законодательных памятников эпохи царств, представляется настолько еще в сущности примитивной, что факт широкого

распространения денежно-хозяйственных отношений оказывается вряд ли совместимым с нею и возможным при таких условиях. По своему общему культурному уровню и по устанавливаемым ими юридическим нормам, равно как и по рассматриваемым в них случаям преступлений и нарушений частных

интересов, как книга Союза39, так одинаково даже и относящееся к позднейшему времени эпохи царств, ко времени, почти

непосредственно предшествовавшему падению иудейского цар38 Екклесиаст 5, 18; ср. также б, 2 и, в особенности, 2, 4-9, где изображаются богатства царя Соломона. Амос 6, 4; ср. также многочисленные в пророческих книгах описываемой эпохи и цитируемые нами

ниже указания па распространение роскоши и на стремление к широкому образу жизни в среде высших классов.

39 Исход 20, 22-23, 33. Так называемая «книга союза» является, как известно, первым законодательным памятником израильского народа. Вопрос о времени составления ее неясен, но, во всяком случае, она относится к первой половине эпохи царств. Gressmann (Die alteste Gerichtsschreibung und Prophetie Israels) относит ее составление, по

аналогии с кодексом Хаммурапи, как долженствующую принадлежать наиболее выдающемуся историческому лицу, даже ко времени

43

ства, Второзаконие40 не стоят много выше германских «Правд»

начального средневекового периода.

Таков целый ряд косвенных доказательств, какие можно

привести в подтверждение нашей мысли о росте имущественного неравенства в эпоху царств не столько в результате роста

и развития денежных богатств, сколько прежде всего в результате перераспределения земельной собственности и скопления

земельных владений в немногих руках. Но если мы внимательнее приглядимся к свидетельствам самих пророков, равно

как и к современным им литературным памятникам, относительно роста имущественного неравенства, то увидим, что и во

всех этих свидетельствах указанный процесс представляется

не в виде роста собственно денежного богатства, но прежде

всего именно в виде расширения земельной собственности и

обусловливаемого таким расширением изобилия различных

продуктов и заготовок домашнего хозяйства. О таком именно

характере и значении богатства в описываемое время свидетельствует равным образом и самый способ его приобретения, совершавшийся, как показано выше, не путем каких-либо денежных или торговых операций, но преимущественно и прежде всего, если не исключительно, путем притеснения и эксплуатации бедняков, путем захвата их земельных участков и использования их труда.

Время царств в экономическом отношении отнюдь не было, таким образом, временем переворота в направлении развития

денежно-хозяйственных отношений, но эпохой по преимуществу роста и развития крупного землевладения и вообще перестройки всех общественно-экономических отношений соответственно тому значению, какое получало земледелие в жизни страны41.

Соломона. Нет нужды, однако, указывать на совершенную произвольность и бездоказательность мнения, подтверждаемого подобными доводами. Большинство других исследователей считает ее относящейся к значительно более позднему времени, именно ко времени царствования Ахава, Иосафата или даже Менассе.

40 Открытие, другими словами – составление книги Второзакония, относится, как известно, к концу седьмого века.

41 Амос 2, 8; 4, 9; 5, 11; б, 3 и след.; Осия 2, 12; Исаия 5, 8, 17; Книга

Притчей Соломоновых 19, 14; Екклесиаст 2, 4-9; 6, 2. Ср. также приводившиеся выше цитаты относительно расширения землевладения.

44

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Условия развития торговли в эпоху царств

Иудея и земля израилева торговали

с тобою; за товар твой платили пшеницею миннифскою, и сластями, и медом, и

деревянным маслом, и бальзамом.

Иезекииль

• Итак, как показано в предшествовавшей главе, время царств

было временем роста имущественного и социального неравенства и накопления богатств в частных руках, однако же ие в

смысле образования крупных денежных состояний и не в смысле нарождения собственно денежной аристократии, аристократии денежного мешка. Процесс накопления богатств ограничивался почти исключительно кругами землевладельческой

аристократии и сводился прежде всего к расширению принадлежавшей им земельной территории, с одной стороны, к полноте жизни и к изобилию благ земных – с другой. Общего решительного переворота в самых основах экономической жизни

мы, таким образом, не видим: натуральное хозяйство и натурально-хозяйственные отношения остаются по-прежнему господствующими в стране. Но все же сохранить свою прежнюю

чистоту, остаться в совершенно неизменном виде эти отношения при новых условиях ие могли. И вот мы видим, что, по

крайней мере, прежняя простота нравов и примитивность условий жизни в это время исчезают.

Естественно, что с ростом богатств в среде землевладельческой аристократии и с возвышением ее общественного веса, ее положения и значения в жизни страны должно было параллельно расти в рядах ее представителей и стремление к показной роскоши и к широкой жизни вообще. Хотя при этом идеалом частно-хозяйственной жизни остается по-прежнему существование доходами со своих поместий и мирная жизнь

сельского хозяина, жизнь под сеныо собственных виноградников и смоковниц, однако, при новых условиях рамки натурального хозяйства для все более возраставшего с течением времени стремления к широкой жизни не могли не оказаться в конце концов слишком тесными. И мы, действительно, видим, что

прежняя патриархальность и простота нравов, наблюдавшаяся

в жизни аристократии еще во время царствования Саула и

частью Давида, теперь начинает все более исчезать, уступая

место внешней роскоши и показному блеску.

45

Как в туалете, так и среди предметов домашней утвари и

обстановки с течением времени начинают все чаще и все в

большем числе появляться предметы непроизводительного потребления, служащие преимущественно для удовлетворения