Текст книги "Лобановский"

Автор книги: Александр Горбунов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 46 страниц)

Люди, приглашавшие Лобановского в «Днепр», не задумывались о возрасте нового тренера. Он же если и задумывался, то лишь о трудностях, которые его ждали. Опыт, полагал Лобановский, придёт со временем: все когда-то начинали на ровном месте. Сил и желания работать – не занимать. Железные нервы надо иметь – вот что более всего беспокоило его. Работа Ошенкова, Соловьёва и Маслова, которую Лобановский наблюдал, беспокойству этому содействовала.

«Играть в футбол, – говорил он спустя годы, – много легче, чем тренировать, – это я понимал и прежде, ещё когда играл, и потому не завидовал тягчайшей тренерской доле. Но одно дело – знать умозрительно, совсем другое – прочувствовать на собственной шкуре. Впрочем, помимо желания и сил, было ещё одно немаловажное обстоятельство: к тому времени я, для себя разумеется, обобщил лучшее в творчестве тех тренеров, с которыми работал и спорил во время работы, но которые заложили в меня довольно большой объём специальной информации. Я надеялся использовать её на практике, развивая и совершенствуя. Тренерская работа необычайно сложна. Легко растеряться, за тысячью мелочей забыть о главном, за деревьями не увидеть леса. Столько всего надо учесть! На поле приходилось распоряжаться мячом, теперь предстояло распоряжаться людьми».

С первых шагов Лобановский принял это для себя как главную, самую первую заповедь. Стал приглядываться к игрокам, старался их понять, принять их такими, как они есть: их характеры, настроения, запросы, вникнуть в семейные и личные дела, копался порой даже в таких пустяках, которые, казалось бы, вовсе никакого отношения к футболу не имеют...

Часто возникает вопрос: может ли тренер быть с игроками запанибрата или он должен держать определённую дистанцию? Однозначного ответа нет – всё должно идти естественным путём. Прежде всего это зависит от характера наставника. Если он искусственным образом начнёт приближать к себе людей, заискивать перед ними, выказывать своё расположение и готовность дружить или так же искусственно будет строить непреодолимую преграду между собой и футболистами, сразу же начнутся сложности: игроки очень тонко чувствуют фальшь, наигранность, неестественность и соответствующим образом отвечают.

«Для себя, – рассказывал Лобановский, – я твёрдо усвоил с первых же дней: тренер должен свято помнить, не забывать ни на миг, что работает с людьми, которые в значительной степени делают из него тренера. А люди в отличие от роботов имеют душу, часто довольно ранимую, иногда – строптивую. Тренер, безусловно, должен досконально разбираться в футбольном деле, но это одна сторона медали. Другая – тренер обязан одинаково хорошо понимать и душу игры, и душу людей.

Спустя год после того, как возглавил “Днепр”, я не мог судить, стал ли я тренером. Не хорошим тренером, посредственным или плохим, а именно тренером. Ибо убеждён, что можно работать и год, и два, и много-много лет, а тренером так и не стать. Не тренером по должности, предусмотренной штатным расписанием команды, а тренером по призванию, по велению свыше, если хотите. Одного желания мало. Вряд ли стоит перечислять все качества, которые необходимы тренеру, о некоторых из них я уже говорил. Их очень много, без одного какого-то можно, наверное, прожить, но не исключено, что один малюсенький минус, малозаметная, не бросающаяся в глаза черта характера или какое-то жизненное обстоятельство вдруг всё и перечеркнёт.

Наверное, и у меня есть не одно такое минусовое качество, наверное, за первый год работы и я допустил не одну ошибку. И, вероятно, со стороны они были виднее. Нелегко всё скрупулёзно проанализировать, я даже ловлю себя на том, что не в состоянии подробно рассказать, как прошёл для меня первый, казалось бы, самый памятный год работы. Но кое-что я понял, и главное в этом “кое в чём” – осознанная уверенность в правильности выбора профессии. В том, что профессия эта – на всю оставшуюся жизнь, я уже не сомневался».

Отправляя занимавшегося в «Днепре» селекцией Павла Куприенко просмотреть игру потенциального новичка, Лобановский обязательно просил подробно, насколько это возможно, узнать о человеческих качествах футболиста. Он старался иметь полную информацию о каждом игроке.

«Валерий Васильевич, – вспоминает Пильгуй, – с каждым футболистом побеседовал с глазу на глаз. Причём не только на тему “быстрее, выше, сильнее”. Расспрашивал про родителей, есть ли жена или девушка, какая квартира... Прежде ни один тренер об этом с нами не говорил. Васильич же старался поближе узнать игроков. Для него мелочей не было. Он отслеживал меню в столовой на базе. При нём молоко за пару часов до игры наливать перестали. Профессиональный подход во всём. Сейчас этим не удивишь, а в 1969-м многое для нас было в диковинку».

Футбол меняется и совершенствуется на глазах. То, что вчера было хорошо, сегодня – недостаточно хорошо или даже очень плохо. Спорят о футболе много, и споры эти бесконечны. На практике Лобановский, наконец, понял, что спорить вообще, абстрактно, отвлечённо можно сколько душе угодно. Но ради чего?..

Необходимо было как можно скорее отрешиться от привычки анализировать игру команды по линиям. Лобановскому казалось, что разделение игроков по линиям, сплошь и рядом встречающееся, к слову, и по сей день, – это дань традициям. Футбол стал таким насыщенным и многоплановым, что решать проблемы ведения игры можно только комплексно. На разборах игр, на теоретических занятиях по тактике нет смысла, был убеждён Лобановский, говорить, как играет линия обороны или линия атаки. Речь должна идти о том, как играть в обороне и как играть в атаке. Потому что решает эти проблемы команда в целом, в том числе и вратарь. «В каждой атаке, – говорил Лобановский, – непременно участвуют семь-восемь игроков (в отличие от тех, кто считает атакующих по числу проникших в штрафную площадку соперника, я говорю об атаке в целом), защищаются тоже семь-восемь, иногда – больше».

Первый год пребывания в «Днепре» убедил Лобановского, – и при убеждении этом он оставался до конца своих дней! – что самое пристальное внимание тренеры должны сосредоточить на тактике. Он считал, что «именно в ней скрыты те дополнительные резервы, которые позволяют усилить игровую мощь, поднять класс. В самом деле, многие команды добились отменных достижений в физической подготовке, заметно выросло техническое умение, постигаются – когда успешно, когда нет – тайны психологической настройки, волевой закалки игроков, а вот тактическая бедность и однообразие набили оскомину».

Безусловно, действенны тактические ухищрения только тогда, когда они базируются на отличной физической, технической и психологической готовности. Без этого не реализовать никакие тактические задумки.

На взгляд Лобановского, тактические возможности безграничны. «Не собираюсь, – говорил он, – забираться глубоко в дебри, приведу один хрестоматийный пример. Как противоборствовать активным атакующим действиям соперника? Форм достаточно много, но вот одна из них, возникшая не так давно, – прессинг. Всем слово это знакомо, но многие ли изучили досконально эту форму, многие ли ею пользуются? Единицы. Более того, ряд тренеров категорически отрицают возможности прессинга. Ну, ладно, это их личное дело – принимать или не принимать то или иное тактическое средство, но когда, скажем, в сборную, стремящуюся вести игру в современном ключе, попадает способный футболист из команды отрицающего прессинг тренера, очень сложно его за несколько дней научить синхронности в использовании столь простого, казалось бы, метода. А прессинг ведь такая штука, что, если хотя бы один из игроков выпадает из него, труба дело...»

Полноценный дебют Лобановского в роли тренера в 1969 году был таким, каким и положено быть тренерскому дебюту, и запомнился он навсегда. Это позже команда почувствовала уверенность в своих силах. А сначала...

Началось с того, что, выступая в турнире «Подснежник» (проводились тогда такие соревнования ранней весной), «Днепр» несколько неожиданно вышел в финал. Лобановский признавался, что его это даже напугало. «Во-первых, – пояснял он, – несколько нарушался тренировочный процесс, к которому я, зелёный новичок в этом деле, готовился, конечно же, очень и очень добросовестно и тщательно. Во-вторых, на нас сразу стали смотреть иначе, ждать удач. И даже требовать их. Но вмешались обстоятельства, которых предвидеть я не мог: незапланированные и очень нелёгкие игры в полуфинале и финале – с московским “Локомотивом” и тбилисским “Динамо”, перенапряжение физическое и моральное, вызванные этим травмы нескольких игроков – всё это сказалось на состоянии команды. Старт в чемпионате, первом моём “тренерском” чемпионате – было это во второй группе класса “А”, в третьей, украинской, подгруппе, – оказался весьма горьким: в третьем туре мы проиграли во Львове “Карпатам” с убийственным счётом 1:6! Вслед за тем – поражение уже дома, перед родными зрителями, от кировоградской “Звезды”...

Можете понять моё состояние? Вот тогда я узнал, что такое настоящий нервный тренерский стресс. Самое ужасное заключалось в том, что под сомнение была поставлена вся наша весенняя тренировочная работа».

Лобановский заколебался. Ночами просиживали с тренером Анатолием Семёновичем Архиповым, чемпионом, к слову, СССР по хоккею 1951 года в составе команды ВВС, судили-рядили, думали, сомневались, самим себе доказывали свою же правоту. Им стоило большого труда остаться на прежних позициях. Закрадывалось сомнение: правильно ли они поступили, резко изменив привычный, устоявшийся уклад жизни команды, потребовав от игроков более ответственного подхода к тренировочным занятиям, к самой игре.

«Футбол, конечно, игра, – размышлял Лобановский, – но такая игра, которая не терпит, когда к ней относятся как к развлечению, иждивенчески. Успеха на поле можно добиться только при полной мобилизации сил. Футболисты, свыкшиеся с мыслью, что в высшую лигу пробиться невозможно и незачем туда рваться, незаметно, может быть, для самих себя потеряли ориентир, цель. А как без цели? Они привыкли жить несколько вольготно, и вернуть им боеспособность можно было, лишь нацелив их на трудную задачу и “подкрутив гайки”. В наших условиях рано было играть на доверии, и мы установили строгий контроль не только в игре, на тренировке, но и в быту. Мы исходили из конкретных, реальных условий».

Когда «Днепр» на старте первенства стал проигрывать, многие объясняли поражения ещё и так: молодой тренер – опыта мало, а желания утвердиться хоть отбавляй, вот и загонял команду. «Не могу с этим согласиться, – отвечал Лобановский. – Тренировались мы много, верно, насколько это возможно весной, но в разумных пределах. Перегрузки хотя и были неизбежны, но сильного переутомления игрокам не принесли, потому что мы сочетали высокие нагрузки с паузами для отдыха. Откуда мне были известны оптимальные нагрузки? Прежде всего – из собственного опыта. Кроме того, из медицинских исследований. И наконец, из необходимого каждому тренеру качества – интуиции».

Только спустя какое-то время, когда Лобановский теснее стал сотрудничать с Олегом Базилевичем – тренером, работавшим в командах второй лиги, и с учёным Анатолием Михайловичем Зеленцовым, ему стало ясно, что опыта, медицинских наблюдений и интуиции не всегда достаточно, нужны и специально разработанные, научно обоснованные программы тренировочных занятий, помогающие поддерживать оптимальный уровень нагрузок в подготовительный и соревновательный периоды.

С первых дней в «Днепре» Лобановский повёл себя столь уверенно, что сразу же, по свидетельству Павла Куприенко, «было видно: это действительно его дело». В рутинной повседневной работе Лобановский выстроил систему, основанную на высочайшей дисциплине всех, кто имел отношение к команде. Все вопросы решались чётко и в срок. Каждый вечер тренеры и административный состав собирались в номере Лобановского на тренировочной базе в Приднепровске, докладывали о проделанной работе и получали, вспоминает Куприенко, «листочки с заданиями на завтра».

Мелочей для Лобановского не существовало. В те времена, например, и близко не было такого разнообразия бутс (с шипами на любые погодные условия) для игроков, как в XXI веке, и из положения выходили кто как может. Лобановский вместе с сапожником «Днепра» Леонидом Василевицким принял решение заменить обычные для того времени кожаные шипы на металлические. Тяжёлые стальные и гнувшиеся на жёстком поле алюминиевые не подошли. Тогда один из токарей «Южмаша» предложил выточить шипы из титана, но для этого требовалось разрешение от Макарова. Оно было получено. Наточили столько, что хватило надолго. Владимир Пильгуй вспоминает, что всю свою карьеру футболиста играл в бутсах с титановыми шипами.

Единственным, пожалуй, человеком, кого Лобановский, придя в «Днепр», знал, был Андрей Биба. В 1966 году Биба был назван лучшим футболистом СССР. Это до сих пор выглядит удивительным: в тот год сборная Союза стала четвёртой на чемпионате мира – небывалый успех, – но никто из триумфаторов Англии опередить Бибу в референдуме еженедельника «Футбол» не сумел. Бибу же в сборную по каким-то своим, только ему ведомым соображениям тогдашний тренер Николай Петрович Морозов не взял, и игрок выступал только за клуб, выигравший чемпионат страны.

Сезон спустя, Виктор Александрович Маслов объявил Бибе, к которому неплохо относился, что намерен реконструировать состав, два года подряд выигрывавший всесоюзное первенство, и Андрею места в нём тренер уже не видит.

Его, тридцатилетнего, Маслов перевёл на тренерскую работу – помогать в поиске игроков для «Динамо» – и отправил в командировку на юг, где все команды, в том числе украинские, проводили подготовительные тренировочные сборы. Биба рассказывал, что дня три-четыре он присматривался, а потом попросился к днепропетровцам поиграть. И выяснилось, что он намного сильнее тех, к кому присоединился. Его стали уговаривать выступить за «Днепр». Биба – ни в какую. Но на него сумели надавить с помощью Щербицкого – Владимир Васильевич передал Андрею свою личную просьбу помочь «Днепру». Биба остался. На сезон, как он полагал. Но «Днепр» возглавил Лобановский, который сказал Андрею Андреевичу, что очень рассчитывает на его помощь. «Я ответил, что вообще-то не против поиграть, – рассказывает Биба, – но всё будет зависеть от жены, которая совсем не хотела, чтобы я оставался в Днепропетровске. Не знаю, каким образом, но Лобановскому удалось уговорить Лидию. Так я остался в “Днепре” ещё на один сезон. И вновь играл хорошо. За четыре тура до конца чемпионата мы обеспечили себе первое место. Однако пробиться в высшую лигу сквозь сито переходного турнира не удалось, и я вернулся в “Динамо”, полгодика, правда, до этого поиграв в черниговской “Десне”».

Знал Лобановский, разумеется, и Николая Пинчука, который одно время вместе с ним играл в киевском «Динамо» и так же, как и Биба, по приезде Лобановского в Днепропетровск «вводил его в курс дела», рассказывая о том, кто, как и на каких позициях играет. Но Пинчук быстро понял, что на требовательность нового тренера во время работы общение в быту никоим образом не влияет и никакие отношения не помогут: нерадивость Лобановским моментально пресекалась, от кого бы она ни исходила.

«Те методики, которые затем принесли пользу “Динамо”, – рассказывал Пинчук, – испытывались на нас. Во время занятий мы умирали. Тогда казалось, что легче через день играть, чем ежедневно у Лобановского тренироваться. При этом тренировки проходили дважды в день, плюс часовая зарядка. В матчах хотя бы была возможность отдохнуть. Тогда же играли одним мячом, а не десятью, как сейчас. Только мяч вылетел – мальчики подают новый. В наше время мяч вылетал на трибуну, и пока его возвращали, можно перевести дыхание. На тренировках пауз почти не было. Даже во время кроссов срезать углы не удавалось. В тех местах, где можно было схалтурить, предусмотрительный Лобановский ставил помощников. Больше всего меня удивляло, зачем нам бегать 800-метровки. Это же страшная дистанция. 400 метров, один круг – это ещё понятно. А 800? Самое интересное, что эту дистанцию Лобановский бегал вместе с нами и приходил на финиш первым. Готовность у него была блестящая. Откуда это? Ведь в годы игровой карьеры бегать Валерий не любил».

Лобановскому-игроку времён киевского «Динамо» приписывают фразу: «Бегают много те, кто не умеет играть в футбол». Для него не существовало тогда таких понятий, как атлетизм, участие в отборе мяча, коллективные действия.

Лобановский-игрок, и всем это было известно, не любил кроссы и предлагал Ошенкову не заниматься «ненужной беготнёй». Когда Лобановский возглавил «Днепр» и на тренировочных сборах его команда тренировалась на юге рядом с «Шахтёром», донецкие футболисты с ужасом наблюдали за тем, какие нагрузки предлагались их днепропетровским коллегам, иногда от этих нагрузок терявшим сознание. За физическую подготовку в «Шахтёре» при Ошенкове отвечал Семён Панченко. «Слушай, голубчик, – обратился он к Лобановскому, – а чего же ты со мной спорил, когда я давал нагрузки?» Лобановский улыбнулся: «Тогда я игрок был, а сейчас – тренер».

Как-то раз весной в Сочи на тренировочный сбор перед сезоном прилетела команда из Южно-Сахалинска, в которой завершал карьеру игрока Валентин Трояновский (в Сочи всегда одновременно готовились десятки команд). Когда Трояновский посмотрел, как тренируются днепропетровцы, ему, по его словам, «стало страшно». Он сразу вспомнил, как Лобановский-игрок недолюбливал занятия по физической подготовке. Знакомые футболисты из «Днепра» подходили к Трояновскому: «Валет, хоть бы ты ему сказал. Загонит. Ноги протянем». «Если они не будут бегать, то чего тогда будут стоить?» – отвечал «Валету» Лобановский-тренер.

Один из лучших российских тренеров Курбан Бердыев первый раз увидел тренировки киевского «Динамо» в Леселидзе, когда играл за «Кайрат». Динамовцы занимались на соседнем поле в разное с алма-атинскими футболистами время, и Бердыев имел возможность наблюдать за ними. Бердыев и на своих-то тренировках уставал так, что едва добирался до гостиничного номера, а когда смотрел на работу киевлян, думал, что он бы с них «просто не выполз». «Нет, – говорит Бердыев, – не всё я от Лобановского взял, от других тренеров – тоже, есть и что-то своё, но работы Лобановского я прочитал и через себя пропустил – многое применял, работая ещё в Казахстане».

Когда Лобановский говорил в «Днепре» игрокам, что надо быстрее избавляться от мяча, ему возражали прежде всего те, кто видел его на поле: «Васильич, а почему вы сами сразу не избавлялись от мяча, когда играли?» – «Я играл неправильно, – отвечал Лобановский, – а вы делайте, как я говорю, правильно».

Почему «Днепру» не удалось выиграть в 1969 году финальную пульку за выход в высшую лигу?

Сопоставление всевозможных фактов и свидетельств подсказывает – в виде одной из версий случившегося, – что решающий матч со «Спартаком» из Орджоникидзе (в 1969 году команду тренировал Андреи Иванович Зазроев, капитан киевского «Динамо», выигравшего в 1954 году Кубок СССР), фактически финальный, группа днепропетровских футболистов могла «слить». По весьма, не исключено, прозаической причине – нежелании перебраться классом повыше и зарабатывать (учитывая бонусы за победы!) меньше, чем в лиге первой. Ещё одна версия – проиграли, чтобы Лобановского убрали из тренеров. Увиденное в том матче для Лобановского стало шоком. Вряд ли случайно он, приобретя такой опыт, вдруг поменял перед следующим сезоном почти половину состава «Днепра».

«До прихода Лобановского, – вспоминал правый защитник тогдашнего «Днепра» Владимир Сергеев, – нам не нужны были никакие первые места, мы не стремились попасть в высшую лигу. Если честно, то у коллег была чёткая материальная заинтересованность. Они опасались, что в высшей лиге не сумеют заработать такие деньги, какие им платили за обычную игру, и вообще не хотели слыть худшими среди лучших».

Николай Пинчук вспоминает, что после того, как «мы проиграли “Спартаку” и сыграли вничью с хабаровским СКА, Лобановский удивлялся: “Как такое могло случиться? Меня сплавили?”». «Если кто-то и плавил, – говорит Пинчук, – то за моей спиной... Я всё же предполагаю, что Валерия Васильевича могли “сплавить” прежде всего его “любимчики”. Они понимали, что при условии выхода в высшую лигу Лобан их отчислит. Валерий набрал бы более сильных. Их логику понять можно: в первой лиге бегать надо меньше, вторые-третьи места команда занимает, деньги платят. Зачем что-то менять?»

Журналист Дэви Аркадьев, побывавший на финальном турнире, рассказывает, что «уже на следующий день среди специалистов и журналистов, съехавшихся в Симферополь, пошли разговоры о том, что несколько опытных игроков “Днепра” оказались “пятой колонной” в том матче: “сыграли” против своей команды. Разумеется, и – против Лобановского».

«В книге Аркадьева, – сказал в разговоре с Андреем Бибой журналист Максим Максимов, – тебя и ещё нескольких игроков обвинили чуть ли не в том, что вы “продали” переходную игру, не позволив “Днепру” выйти в высшую лигу!..» – «Это, – ответил Биба, – была неумная “шутка” со стороны журналиста! Суди сам: если бы “Днепр” тогда вышел в высшую лигу, меня бы на руках носили, так как я был капитаном команды и правой рукой молодого тренера Лобановского!.. Он попросил помочь ему в становлении команды. Ну и как после этого я мог его подвести? Кстати, с Валерием Васильевичем мы дружили до его последних дней».

Думается, что дело скорее в другом. Футболисты «Днепра», обыгравшие в первом матче финального турнира вильнюсский «Жальгирис», своего основного соперника, посчитали, что никто их остановить в Симферополе не в состоянии. Кроме того, Лобановский провёл после первого матча на жаре основательную тренировку, отобравшую у и без того «наевшихся» в сезоне игроков немало сил, и выставил во встрече со «Спартаком» всех тех, кто играл за «Днепр» весь год практически без замен.

Возможно, сказалось и то обстоятельство, что игры проходили в Симферополе, а разместилась команда в Алуште. Мало того что постоянно приходилось преодолевать не самый приятный путь через Ангарский перевал, так ещё и грунт на тренировочном поле в Алуште был гораздо жёстче, чем на стадионе в Симферополе.

Нельзя, впрочем, исключать, что всё в один момент совпало: самоуверенность футболистов после первой победы, усталость, не совсем правильно подобранное место дислокации и, скажем так, продуманное нежелание некоторых игроков «сей момент» выходить в высшую лигу.

«Как хорошо, что мы не выиграли финальную “пульку” 1969 года, – сказал спустя время Лобановский. – Сегодня мне ясно, что тогда нам в высшей лиге делать было нечего. В 1970 году команде не хватило пяти мячей до высшей лиги. Может быть, и это неплохо. Потому что в 1971 году всего хватило, и даже слишком. Кривая идёт вверх, и потолка не видно. Это, по-моему, самое главное».

Работа в «Днепре» продолжалась пять лет, с октября 1968-го по октябрь 1973 года. В Днепропетровске у Лобановского и близко не было игроков высокого класса. Да никто бы из них и не пошёл в команду не высшей лиги, тем более к человеку, только-только закончившему играть и тренерским делом никогда прежде не занимавшемуся.

Футболистов – в дополнение к тем, кто уже играл в «Днепре», – Лобановский брал из второй лиги. На них, когда-то игравших классом-двумя выше, перестали обращать внимание. «Это были отыгранные, никому не нужные люди, – говорит Леонид Колтун, игравший той порой в «Днепре» в воротах. – И вдруг Лобановский их собирает. А ведь просто собрать мало – нужно их объединить и физически подготовить. Я не могу передать, как он над нами издевался! Как мы его только не называли... “Пиночет” – это было самое ласкательное. Но потом, когда пришёл результат, когда мы стали получать всё, мы поняли, что это действительно тренер. В конце жизни футболисты стали называть его “папа” – это надо заслужить!»

При Лобановском «Днепр» стал комплектоваться с расчётом на выход в высшую лигу. Он и местным доверял (Пильгуй, Шнейдерман, Христян, Снитько, Романюк, Лябик), и иногородние появились довольно высокого уровня (Сергеев, Богданов, Евсеенко, Пилипчук, Найда, Цунин). Именно при Лобановском, как говорил Леонид Василевицкий, Днепропетровск «забеременел высшей лигой».

Вторая попытка прорваться в высшую лигу оказалась неудачной: у «Кайрата» по сравнению с «Днепром» оказалась лучше разница забитых и пропущенных мячей. Стартовала днепропетровская команда в 1970 году отменно: тринадцать туров подряд без поражений при восьми победах. Затем проиграли два матча – на своём поле слабенькой кишинёвской «Молдове» и во Львове «Карпатам». Произошло это в те дни, когда Лобановский в составе группы советских тренеров находился на чемпионате мира в Мексике. Узнав о двух проигрышах, он сказал Олегу Александровичу Ошенкову: «Нельзя было их оставлять...»

Вернувшись из Мексики, Лобановский задал такую трёпку команде, что игроки взмолились о пощаде. Дома после этого было выиграно всё, но на выезде, в частности в Куйбышеве, Москве и Ашхабаде, случались и поражения. Не позволил «Днепру» обойти «Кайрат» даже удивительный финишный рывок: 30 набранных очков из 34 возможных в семнадцати турах (причём в девяти последних матчах чемпионата «Днепр» одержал девять побед подряд!).

Попытка же «номер три», наконец, удалась. «Днепр» прошёл турнир первой лиги на одном дыхании, без каких-либо спадов и за пять туров до конца обеспечил себе место в высшей лиге. Оставалось только опередить «Локомотив» в борьбе за «малые золотые медали». Опередили.

Благодаря выходу «Днепра» в высшую лигу Лобановский получил звание «Заслуженный тренер Украины». К званиям, надо сказать, он относился с иронией: «Попробуй представить “заслуженного тренера” Голландии или любой другой страны».

Характеризуя игру «Днепра» после первого круга чемпионата в первой лиге в 1971 году, заслуженный мастер спорта Виктор Ворошилов писал в еженедельнике «Футбол-хоккей»: «Среди лидеров есть коллектив, который не первый год находится у самого порога высшей лиги, но никак не откроет туда дверь. Это “Днепр”. Он и в прошлом году отличался строгой, хорошо налаженной игрой. Состав “Днепра” стабильный, в нём ежегодно появляются два-три игрока, прошедших стажировку в командах высшей лиги. В нынешнем сезоне заиграли Пилипчук и Евсеенко, вернулся Лябик. В связи с этим несколько видоизменились атакующие порядки днепропетровцев. Левый крайний нападающий Романюк – игрок техничный, с неплохим ударом; в центре – работоспособный разыгрывающий, быстрый Лябик; справа – опытный Пилипчук. В полузащите прошедший хорошую школу Евсеенко, внешне незаметный, но знающий своё дело Шнейдерман; напористый, видящий поле Еринько и техничный Федоренко создают прочный плацдарм для организации атак. На фоне этих линий слабее выглядит оборона. Защитники прямолинейны, недостаточно техничны, тяжеловаты. Но в общем, команда ровная, хорошо сыгранная, в ней всё тщательно подогнано, каждый игрок знает свои обязанности. Правда, в отличие от прошлого года днепропетровцы стали смелее импровизировать, отходить от шаблона».

На два обстоятельства в этом комментарии Лобановский обратил внимание. Первое – оценка по линиям, совершенно не практиковавшаяся в его команде. И второе – замечание об импровизации. «Понимаю, – говорил он, – что сказано нам в плюс, но хотелось бы пояснить, что в 1971 году нам удалось так смоделировать игровые ситуации, что у игроков высвободилось время для импровизационных начал в рамках командной игры, и незамеченным это остаться, безусловно, не могло. “Домашних заготовок” у нас было достаточно. Я считал своим долгом прививать команде тягу к футболу умному, к игре, хорошо проработанной на тренировках. Не совсем, видимо, верной была и реплика Ворошилова в адрес нашей обороны. Оборонялись мы не четырьмя защитниками, а коллективно, бывало, девятью футболистами, а вот надо же, пропустили меньше всех в лиге – 30 мячей в 42 играх, причём в девятнадцати встречах вообще уходили “сухими”, и забили больше всех – 83».

Чем запомнился первый для 33-летнего тренера сезон в высшей лиге? Тем, прежде всего, что проскочил он как один день. Ещё, разумеется, первым матчем, в котором была одержана первая победа – над 1ДСКА 2:1. Шестым местом, когда от второго призёра – киевского «Динамо» – днепропетровцы отстали лишь на очко. Рецензиями, в которых «Днепр» «провоцировали» (оценка Лобановского) на так называемый атакующий футбол на любом поле против любого соперника. Правда, в серьёзном итоговом обзоре заслуженный мастер спорта Виктор Дубинин заметил:

«...успех “Днепра”, дебютанта высшей лиги, свалился как снег на голову. Из первой лиги – сразу в группу ведущих клубов! За шумом международных событий в нашем футболе “Днепр” незаметно оказался впереди и если кому и уступал в технических результатах, так разве что будущему чемпиону. Изредка “Днепр” поругивали за тяготение к обороне на чужих полях. Но что спрашивать с дебютанта, задача которого – закрепиться в высшей лиге? “Днепр” намного перевыполнил этот план, показав умение не столько защищаться, сколько нападать, и напомнил всем о некогда громкой славе родного города. Окончательно суждение о достоинствах “Днепра”, поздравляя его с первым большим успехом, выносить не следует до будущего чемпионата...»

Запомнился Лобановскому 1972-й и тем, что его «Днепр», стремившийся к демонстрации гармоничного футбола, к действиям в зависимости от возникающих обстоятельств, сразу же принялась «прессовать пресса». «Несколько разочаровал “Днепр”, – писал, например, Валерий Мирский в «Правде Украины» после того, как дебютанты дали не где-нибудь, а в Киеве настоящий бой действующим чемпионам – динамовцам. – Откуда у дебютантов такой ненужный практицизм? Ведя в счёте, “Днепр” во втором тайме отступил назад и стремился в основном к одному – удержать результат».

А ещё Лобановскому запомнился сезон самыми тесными контактами, которые установились у него и возглавившего донецкий «Шахтёр» в первой лиге (он вышел тогда в высшую) Олега Базилевича с кандидатом педагогических наук из Киевского института физкультуры Анатолием Зеленцовым. Признав, что без науки футболу не обойтись, они довольно часто встречались, подробно разбирали совершенно новую для футбола (и для командных видов спорта вообще) идею моделей тренировочных режимов, выводивших тренировочную работу в команде на совершенно иной уровень. «Во время одной из таких встреч, проходивших в жарких дебатах (мы с Базилевичем обычно ставили под сомнение любое произнесённое Зеленцовым слово, веря только серьёзным аргументированным доказательствам), – вспоминал Лобановский, – неожиданно у кого-то вырвалось: “Вот бы поработать вместе в команде иного уровня, чем ‘Шахтёр’ или ‘’Днепр’!”».