Текст книги "Лобановский"

Автор книги: Александр Горбунов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 46 страниц)

Глава 21
ТЕРРОР СРЕДЫ

Профессор Андрей Андреевич Золотов приводил мне слова композитора Георгия Васильевича Свиридова, с которым дружил: «Сейчас не те времена, чтобы правительство, репрессивные органы что-то сделали со мной. Сейчас я боюсь террора среды».

Лобановский в годы тренерства не раз и не два становился жертвой террора среды.

...Невыход киевлян осенью 2000 года в следующий раунд Лиги чемпионов возвели – удивительное дело: в Москве! – в ранг трагедии. Разумеется, ничего приятного для клуба и его болельщиков в том, что команда не продолжит борьбу во втором групповом турнире, не было. Но вряд ли стоило говорить в трагедийном тоне о команде, занятой постепенной внутренней перестройкой. Годом раньше за пределами Лиги после первого тура остались, к примеру, немецкие клубы «Байер» и «Боруссия», английский «Арсенал», голландский ПСВ, итальянский «Милан», турецкий «Галатасарай». Ну и что с того?

Бывшая советская правительственная газета «Известия» никак не могла избавиться от коммунистических замашек и привычно продолжала вмешиваться в дела профессионалов. Коэффициент некомпетентности у эссеистов, которые эпатажными выступлениями на спортивные темы пытались прежде всего вызвать интерес к собственным персонам, был довольно высок. Один из известинских авторов стал, например, объяснять киевскому «Динамо», как ему жить дальше, а его партнёр по газете – советовать руководителям украинской команды заменить Валерия Лобановского, приводя при этом список возможных преемников.

Публикация Игоря Порошина под названием «Трудно быть богом» особенно удивила. С чего это вдруг газета пытается, покопавшись в своих скуднейших запасах познаний о футболе и обзвонив нескольких киевских информаторов, вмешиваться в дела зарубежного клуба?

Возможно ли представить, например, чтобы футбольные журналисты общеполитической испанской газеты стали публиковать предложения руководству, скажем, голландского ПСВ по замене тренера? Или же итальянские репортёры, футболом живущие, принялись вдруг «обрабатывать» президента норвежского «Русенборга» и советовать ему выбрать нового тренера из представленного ими списка?..

«Закат эпохи Валерия Лобановского», «проповедуемый Лобановским атлетичный, ориентированный на оборону футбол», «у руководства есть время подумать, как поступить с Лобановским» – ожившие в современных «Известиях» цитаты из советской прессы 70-х и 80-х годов, когда по указаниям партийных и спортивных властей футбольные идеи Лобановского, связанные с ведением игры и методами тренировочного процесса, объявлялись «вредными», конечно же, нелепы и смешны.

Благодаря киевскому «Динамо» Украина после возвращения Лобановского получила в Лиге чемпионов ещё одно место, а украинский футбол стал высоко котироваться на континенте.

Статистику обмануть сложно. После восьми сезонов Лиги чемпионов киевское «Динамо» в официальном справочнике УЕФА занимало десятое место среди всех чемпионов европейских государств, принимавших участие в Лиге. После всех же сезонов Кубка чемпионов и Лиги чемпионов (с 1955/56 по 1999/2000) киевский клуб находился на седьмом месте в таблице из 345 команд. Впереди «Динамо» находились «Реал», «Бавария», «Бенфика», «Ювентус», «Аякс» и «Милан».

Да, не преодолели в 2000 году первый этап. Для команды, к успехам которой привыкли в Европе и относились как к должному дома, – бесспорно, неудача. И вопрос лишь в том, чтобы аккуратно, без спешки разобраться в причинах этой неудачи. Заметно, например, что ряд игроков киевского «Динамо» исчерпали собственные резервы в психологическом плане: потеря мотивации – не финансовой (с этим проблем в киевском клубе не было), а игровой, что вызвано желанием побыстрее отправиться в западноевропейские команды. Некоторых футболистов необоснованно возвели в ранг «звёзд», они в это поверили, стали думать только о себе, резко опустив планку критической самооценки.

Разумеется, отъезды на Запад Шевченко, Лужного, Реброва – высококлассных исполнителей «оркестра Лобановского» – не могли не сказаться на результатах киевского «Динамо», но с потерями лучших игроков ничего поделать нельзя – не крепостное право. Не стоит, кроме того, забывать и о таких «мелочах» футбольной жизни, как накопление усталости и высочайшие нагрузки, выпавшие на долю ведущих динамовских игроков.

Французский тренер лондонского «Арсенала» Арсен Венгер считает, что для клуба, участвующего в Лиге чемпионов, необходимы как минимум 20 футболистов высокого класса. Но вряд ли команды, представляющие страны Восточной Европы, в состоянии приобретать и содержать по 20 высококлассных игроков. Сила киевского «Динамо» при Лобановском в том и заключалась, что эта команда – «команда-звезда», а не команда «звёзд».

Затеянная Лобановским перестройка, которая не могла этот клуб миновать (без неё, к слову, вряд ли можно было бы обойтись и в случае выхода «Динамо» во второй круг), была направлена на восстановление мощи, которую за последние годы прочувствовали на себе лучшие европейские клубы, «команды-звёзды».

Летом 1986 года на заключительной перед отъездом сборной СССР в Мексику пресс-конференции Лобановский поставил на место очень известного комментатора, из бывших футболистов. Тот в переполненном зале на базе в Новогорске встал и сказал: «А вы знаете, Валерий Васильевич, вам всё-таки надо Бессонова поставить вперёд. Так будет, по-моему, лучше». – «Комментатор вы, конечно, хороший, – спокойно ответил Лобановский, – но если вы сделаете хоть одну команду в какой-нибудь деревне чемпионом этой деревни, тогда мы с вами и поговорим, кого и куда мне ставить».

Конечно, это раздражало. Не могло не раздражать и не вызывать желания «лягнуть» Лобановского – при случае и без оного – побольнее. Самому или с группой коллег.

При мощно развитой у него самокритике Лобановский не мог, к сожалению, отстранённо поглядывать на «знатоков», бесновавшихся во все годы его пребывания в футболе. Он повторял время от времени эпиграмму Валентина Гафта – ответ на выпады театральной критики, не менее агрессивной, злой, беспощадной и некомпетентной, нежели критика футбольная:

 
Как столб относится к собакам,
Так отношусь я к критикам-писакам.
 

Эльдар Рязанов рассказывал, что давно понял: самовыражение для критиков – важнее сути. Он скептически относился и к тем, кто хвалил. «Иногда, – говорил, – такие идиоты расточают комплименты, что хочется провалиться сквозь землю от стыда». Кинорежиссёр сформулировал единственный для себя критерий в отношениях с критиками: «Они должны быть умнее меня или хотя бы на равных. Если человек не знает столько, сколько я, не понимает того, что понимаю я, зачем мне его слушать? Я не могу всерьёз воспринимать комариные укусы газет, да и пасовать перед нынешней невежественной братией мне совсем не к лицу».

Своё мнение по поводу статьи «Трудно быть богом» высказал и тогдашний президент Федерации футбола Украины Григорий Суркис: «Признаться, после рокового для нашего клуба поражения в киевском матче с ПСВ (речь о матче, состоявшемся в Киеве 24 октября 2000 года, когда «Динамо» проиграло голландцам со счётом 0:1. – А. Г.) я несколько дней искал повод сказать Лобановскому, что считаю его выдающимся тренером и не намерен отказываться от сотрудничества с ним до тех пор, пока он сам не пожелает расторгнуть контракт. Надеюсь, деликатность момента достаточно понятна, чтобы я мог обойтись без пространных объяснений, почему мне не хотелось обращаться к Валерию Васильевичу с таким экспрессивным текстом на фоне рутины будней. Моя искренность могла утонуть в напыщенности, это смахивало бы на проявление жалости. Явно требовались какие-то другие декорации».

Сергей Полховский, работавший тогда в «Динамо» пресс-атташе, считает, что в глубине души Лобановский соглашался с комментариями Порошина, «но не мог позволить себе показать это на людях». Ну, конечно, соглашался, как же!.. С тем, например, что победа киевского «Динамо» в рамках второго группового турнира Лиги чемпионов в Тронхейме над «Русенборгом» (8 марта 2000 года, 2:1) была названа «халявой»?! Именно таким был заголовок «аналитической» статьи в «Известиях», в которой автор сообщил, в частности, что «для описания того, как повезло киевскому “Динамо” в снежном Тронхейме, в русском языке есть единственное подходящее, хотя и довольно грубое слово – халява». Порошин, по мнению Полховского, «с щемящей болью писал репортажи о последних матчах Лобановского». Но автор «Известий» – всего лишь любующийся собой графоман. «“Динамо” играло так, – написал он, например, о кубковом матче динамовцев с «Шахтёром», – словно представляло древнюю, изощрённую, усталую культуру, обречённую на гибель в столкновении с другой, молодой, исполненной силы и варварски здоровой».

Лобановский при жизни регулярно подвергался нападкам. Близкие и друзья не раз просили его не принимать поступки потерявших совесть дилетантов близко к сердцу и не реагировать на них. Лобановский, ко всему относившийся серьёзно, не мог заставить себя не реагировать на сказанные и написанные о нём и о его команде глупости, грубости, на размышления случайных людей, ничего не понимающих в игре, о футболе, о командах, им тренируемых. Очень редко он делал это публично. Когда совсем уж «доставали». Но всегда – переживал в себе. Негодяи, как расплодившиеся возле футбольного поля тараканы с ущербным желанием видеть своё имя рядом с именами великих тренеров и спортсменов, бесспорно, способствовали сокращению отпущенного Мастеру срока.

Не оставили Лобановского в покое и после его кончины. Всё тот же прыткий и не обременённый даже остатками совести представитель «молодой, резвящейся журналистики» вновь оскорбил Лобановского – на сей раз в развлекательном «мужском» журнале.

Вернувшись из Кувейта, Лобановский с удивлением обнаружил, что некоторые киевские журналисты смотрят футбол по ТВ, а потом пишут «аналитические» материалы, в которых в пух и прах разносят команды, игроков, тренеров. Ему вспомнилось, как однажды группа советских специалистов (и Лобановский, тогда ещё молодой тренер днепропетровского «Днепра», в их числе) отправилась на чемпионат мира в Мексику. Специалисты базировались в Мехико, смотрели проводившиеся там встречи «вживую», а остальные – по телевизору. Ездить в другие города не могли: смета не позволяла. Пытались что-то рассмотреть по маленькому гостиничному телевизору, выставленному внизу.

В разгар слишком бурного обмена мнениями, вызванного очередным просмотром матча по телевизору, Борис Андреевич Аркадьев, умнейший интеллигентный человек, гениальный тренер, дождался паузы и произнёс: «Молодые люди, остыньте. Какое вы имеете право судить о том, что происходит на поле, глядя в этот маленький экран. Вы же профессиональные тренеры. Как же вы можете опускаться до уровня любителей, болельщиков и, не видя ничего, рассуждать. Вам показывают лишь мяч и не показывают то, что за кадром. А ведь главное в футболе происходит там, где мяча нет». Эта гениальная фраза Лобановскому запомнилась на всю жизнь.

«К критике, – говорил он, – можно относиться по-разному. Моя позиция по этому вопросу выработана давно, я считаю, что критиковать не только можно, но и нужно. И если критика конструктивна, если в ней есть какие-то разумные начала, то она идёт только на пользу критикуемым. К сожалению, встречаются ещё голословные утверждения, базирующиеся прежде всего на абсолютном незнании сути дела, на всевозможных слухах и домыслах, на дилетантском подходе к предмету, на нежелании объективно разобраться в процессе под названием “футбольная игра”.

Причём относится это не только к болельщикам – их дилетантизм в большой степени оправдан, но и к журналистам, а уж они-то профессией призваны докапываться до истины и доносить её до миллионов людей, приходящих на стадионы, воспитывать любителей футбола, разъяснять им тонкости игры и моменты, связанные с современным её развитием. Для того чтобы это делать, нужно знать.

В одном из писем Чехова есть такая, возможно чисто ироническая, фраза: “Я знаю, что Шекспир писал лучше Златовратского, но объяснить почему – не могу”.

Дело серьёзных критиков – объяснять.

Полностью согласен со своим уважаемым коллегой Константином Ивановичем Бесковым, который через день после того, как “Спартак” в 1987 году стал чемпионом, сказал в одном из интервью: “Можно критиковать игру, и я далеко не всегда ею доволен, и далеко не каждый выигрыш улучшает мне настроение. Но беспардонно вмешиваться в мою работу... И хотя за годы тренерской работы я ко всему вроде привык, мне странно видеть в команде, возле команды людей, предрекающих нам провал, готовых, стоит нам чуть оступиться, камня на камне не оставить от построенного нами таким тяжким трудом”».

«Мы, – говорит один из главных, наверное, в новейшие времена хулителей Лобановского киевский журналист Артем Франков, – не могли вести себя иначе (по отношению к Лобановскому! – А. Г.), не могли воспринимать всё, как есть! Лобановский сам, своими победами поднял планку требований к себе и своим командам на недостижимую для большинства высоту. И если он эту высоту не брал, мы принимались его покусывать. Он переживал, порой искренне обижался».

Планка Лобановским поднята не победами, а всей его жизнью в футболе. Его памятное «мы с пониманием относимся к вашему непониманию» – не форма защиты, а констатация уровня «оппонентов», хорошо освоившихся в околофутбольной жизни, но ничего не смыслящих собственно в футболе и не желающих учиться, понимать, благодаря учёбе, процессы, с игрой связанные.

Франков, как он сам говорит, «глубоко убеждён» (любопытно бы знать, на чём основывается его убеждение?), что «все эти неприятности» были для Лобановского «не более значимы, чем укусы комариной стаи для слона на водопое». Сказать так – совершенно не знать, какие раны наносили Лобановскому «укусы» воинствующих дилетантов. «Сильное потрясение, – рассказывает Игорь Суркис, – вызвал у Лобановского стыковой матч со сборной Германии. Это был очень тяжёлый период в жизни тренера. Ему трудно было смириться с огульным неприятием, с перечёркиванием всего, что было сделано». «Если бы хоть критика была профессиональной!» – сокрушался тогда Лобановский.

В непрофессионализме, огульности и перечёркивании всё дело.

Почему же у Франкова «мы», а не «я»? И не «покусывал» он, а старался побольнее «лягнуть», будучи прекрасно осведомлённым об абсолютном неприятии Лобановским несправедливости, измышлений, некомпетентности суждений, лжи, о его ранимости, степень которой после возвращения из Кувейта – с возрастом, сопровождаемым вспышками болезней, – существенно возросла.

Насчёт «лягнуть» вовсе не утрирую. Именно так. Двигали Франковым – он сам в этом признается – «осознание равенства и даже панибратства: мол, мы-то с вами знаем, что старик может и не прав оказаться», а также «максимализм молодости», когда «тебе по плечу любые премудрости, а авторитеты... Да что они – на дрова и в печку!».

«Максимализм молодости...» В год возвращения Лобановского из Кувейта Франкову, главному редактору украинского еженедельника «Футбол», выпускнику радиофизического факультета Харьковского университета и Харьковской военной инженерной радиотехнической академии ПВО (какого специалиста приобрёл украинский футбол!), было 27 лет, а в 2001 году, когда сдерживающие центры у него совсем «полетели» и он даже слова, клеймя Лобановского, перестал подбирать, – 31 год. Ничего себе – молодость!..

После 1:4 от Германии, говорит Франков, «не мне одному все заслуги Лобановского показались прошлыми, а Лобановский – мягко говоря, устаревшим».

Авторитет Лобановского? Да на дрова его – в печку! Кто он такой, этот Лобановский, что он сделал для футбола?.. И ссылка «не мне одному» – не работает. Потому что – кому-то ещё, кто подсказал заботливо – «не стесняйся, в печку его, устаревшего!..».

«Когда я в 97-м году, – рассказывает Франков, – совершенно случайно пришёл в “Футбол” и сразу на должность и. о. главреда, сказал себе, что не большой я специалист в футболе, никогда им не буду, потому что не играл, не тренировал и т. д., истинно глубинного понимания процесса у меня тоже никогда не будет (правда, не факт, что оно и надо), а потому я должен разговаривать с читателями на их языке, одновременно пытаясь как-то приподнять их уровень – благо по определению чуть более сведущ, нежели среднестатистический болельщик. Вот этим и занимаюсь».

Бить наотмашь по Лобановскому, благодаря которому украинский футбол вообще и киевское «Динамо» в частности заняли достойное место в системе европейских футбольных координат, означает, по Франкову, «разговор с читателями на их языке», свидетельствует о попытке «приподнять их уровень»?.. Несложно было, и близко даже не приближаясь к пониманию процесса, выполнять пожелания со стороны по систематическому уничтожению Лобановского.

«Валерий Лобановский, – говорит выпускник ещё одного вуза – Московского института радиотехники, электроники и автоматики, продюсер мюзикла «Метро», многолетний исполнительный директор теннисного турнира «Кубок Кремля» Александр Вайнштейн, – своей работой доказал, что он, бесспорно, – тренер первого ряда за всю историю советского футбола. Но правда, на мой взгляд, заключается также и в другом. Если оценивать не только то, что он выиграл, а то, на что был способен по своему потенциалу и возможностям тех команд, которыми руководил, полагаю, реализовано им было хорошо если процентов на пятьдесят, не больше». Когда-то именно Вайнштейну Константин Иванович Бесков сказал: «Футбольный тренер – совершенно особая профессия, и журналисты в ней разбираются слабо». И почему 50 процентов, а не 30 или не 70? Впрочем, выпускнику такого вуза, как и радиофизику-радиотехнику Франкову, виднее – подсчитал без калькулятора...

Франков, если заняться градацией, по части прямых издевательств над Лобановским – не спонтанных, а хорошо продуманных и тщательно подготовленных, делит первое место с ещё одним киевским журналистом – Николаем Несенюком. Несенюк сам себя запрограммировал на нанесение постоянных ударов по Лобановскому – по поводу и без оного. Вовсе не исключено, что оба получали «заказы» на тексты, не дававшие бы Лобановскому «скучать». Так, во всяком случае, оценивают их выпады против Лобановского киевские коллеги.

И после смерти Лобановского – тринадцать лет спустя – тот же Несенюк, получив, стоит заметить, должность главного редактора журнала «Динамо-Киев», то есть место в клубной структуре, продолжает рассказывать сказки о команде, доходившей до полуфинала Лиги чемпионов и бившей и «Барселону», и «Реал». Потому, дескать, что клубы эти пребывали тогда в состоянии кризиса. А те, у кого кризиса не наблюдалось, команду Лобановского обыгрывали.

Вообще-то в клуб Несенюка взяли на работу в 2000 году. Лобановский признавался мне, что это его, мягко говоря, удивило: тренера возмущала целенаправленная травля Несенюком команды. Потом Несенюк стал подниматься по клубной лестнице.

«Когда Николая Ивановича Несенюка, – вспоминает вице-президент «Динамо» Алексей Семененко, – президент клуба назначал директором департамента (по работе со СМИ и болельщиками. – А. Г.), он позвал меня к себе в кабинет и попросил, чтобы я поддерживал Николая в его работе. Я согласился. Но при этом сказал, что те публикации, которые выходили в различных изданиях за подписью Николая примерно с 1993 по 2000 год относительно сначала Григория Суркиса, затем Валерия Лобановского, Андрея Шевченко и других динамовцев, навсегда оставили зарубки в моём сердце и от них уже не избавиться».

Надо сказать, попытки принизить успехи «Динамо» неважным, будто бы, состоянием соперников – не новость. И в 1975 году после выигрыша Кубка кубков и Суперкубка Европы, после побед сборной СССР, в форме которой играли по девять—одиннадцать киевских динамовцев, писали: «Приятно, конечно, что киевляне “разделали” “Баварию”, однако эта команда была не в лучшей форме, а вот интересно было бы увидеть наших лидеров в игре с “Боруссией”, а нашу сборную – в матчах с голландцами или англичанами...» (Лев Лебедев в еженедельнике «Футбол-хоккей»).

За несколько дней до того, как киевляне в июне 1977 года обыграли на своём поле в матче чемпионата страны ЦСКА со счётом 4:0, в «Правде» в футбольном обозрении Валерий Винокуров назвал «Динамо» командой, которая «плохо подготовилась к сезону». Формулировка не только на тот момент не выглядела веской, но и вообще была притянута за уши.

Могла ли команда, не готовившаяся к сезону (а только не готовясь можно подготовиться плохо), продемонстрировав бойцовские качества, выиграть в марте (когда все остальные советские клубы пребывали в заключительной стадии раскачки перед чемпионатом страны) четвертьфинал Кубка европейских чемпионов у трёхкратного победителя этого турнира – мюнхенской «Баварии» и впервые в истории советского футбола выйти в полуфинал самого популярного в Европе соревнования? Стоит согласиться, наверное, что это не совсем одно и то же – выиграть официальный поединок у «Баварии» и, скажем, встречу 1/16 розыгрыша Кубка СССР, пусть даже на поле соперника, у команды второй лиги, что сделало московское «Динамо», в том самом обзоре в «Правде» удостоившееся от Винокурова похвалы.

Могла ли «неподготовленная» команда в полуфинале Кубка европейских чемпионов сражаться в апреле с «Боруссией», задававшей тогда тон в немецком футболе? И, наконец, «неподготовленный» клуб делегировал в сборную СССР шестерых игроков, которые, по словам старшего тренера команды Никиты Симоняна, сказанным на одном из совещаний, «даже находясь в состоянии психологического спада после поражения от “Боруссии”, были лучше остальных». С этой шестёркой в составе сборная выиграла в Тбилиси отборочный матч чемпионата мира у венгров (2:0).

Примерно в таком порядке я изложил тогда в одной из своих статей аргументы в ответ на ремарку Винокурова по поводу «плохо подготовившейся к сезону» команды Лобановского и услышал от него при встрече, что его обозрение в «Правде» получило высокую оценку не от кого-нибудь, а от самого секретаря ЦК КПСС Михаила Зимянина. Мне только и оставалось поинтересоваться: а что по этому поводу думает товарищ Брежнев?..

На континенте ахнули, когда киевское «Динамо» с вернувшимся в команду Лобановским расправилось с ПСВ в групповом турнире Лиги чемпионов и разгромило, к изумлению всех непредвзято настроенных европейских футбольных наблюдателей, «Барселону». Дома тем временем заголосили «наблюдатели» местные. Голландцы, мол, киевское «Динамо» недооценили, а «Барса» вообще «не та», «такую» «Барселону» что уж не обыграть, любой сможет.

Не важно, что нельзя было не заметить (и непредвзятые наблюдатели, разумеется, заметили), как «Динамо» вчистую тактически переиграло в гостях «Эйндховен», которому не помог даже из кожи вон лезший норвежский арбитр Педерсен, обложивший в конце матча киевлян штрафными и тянувший с финальным свистком (дотянул, кстати, до третьего динамовского гола – на 94-й минуте).

Не важно, что «Барселона» и тогда задавала тон в одном из сильнейших в Европе национальных чемпионатов и после провала в киевском матче её игроки землю готовы были грызть – только бы взять реванш.

Местные «наблюдатели» всё, конечно, видели и понимали лучше, нежели тренер «Барселоны» той поры Луи ван Гал, назвавший «Динамо» «командой без слабых мест», и знаменитый французский специалист Ги Ру, заявивший после двух подряд разгромов «Барселоны»: «Триумф украинцев связан с возвращением Лобановского. В своё время он воспитал суперзвезду мирового калибра Олега Блохина, а теперь готовит новое поколение». Считалось, что в Киеве не было такого ярко выраженного лидера, каким в амстердамском «Аяксе» был Йохан Кройф. Именно эти команды, в которых не было прочной привязки каждого игрока к определённой позиции, сравнивали, потому что они – «Аякс» и киевское «Динамо» времён первого появления там Лобановского-тренера – виртуозно покоряли футбол в первой половине 70-х годов. И некоторые зарубежные эксперты объясняли отсутствие такого лидера в «Динамо» ...тоталитаризмом Советского государства. Лобановский, однако, считал, что в команде должно быть несколько лидеров, чем больше, тем лучше, и каждый из них, по образному выражению Джонатана Уилсона, мог стать лидером «пчелиного роя, в котором вожак внешне ничем не отличается от других пчёл, не бросается поэтому в глаза, но именно от него и только в каждый конкретный момент зависит траектория полёта роя».

«Нельзя говорить, что наши соперники по группе находились не на том будто бы уровне, забывая о “Динамо”, – реагировал Лобановский. – Давно заметил, что каждое наше поражение смакуется в газетах так, словно люди, занимающиеся, по их мнению, футбольной критикой, получают от процесса невероятное удовлетворение. Наши же победы преподносят под соусом “такой уж слабый соперник попался”. Этим людям футбол и смотреть не обязательно. 4:0 над “Барселоной” не устроили “знатоков”. Они написали, что “стоит киевлянам столкнуться с командой, которая играет тактически, как они, но с более высоким уровнем исполнителей, и они будут иметь серьёзные проблемы”. А далее перечисляются травмированные и дисквалифицированные игроки команды-соперника. Как будто у нас таковых нет! Чего больше в таких суждениях – невежества или желания досадить – судить не берусь».

То, что киевское «Динамо» обыгрывало при Лобановском только «слабаков», – не новость. Он над попытками принизить успех его команды поначалу смеялся. Потом старался не обращать на них никакого внимания. В конце жизни они стали его заметно огорчать.

Повелось так с первых дней пребывания в киевском «Динамо». Обыграли в финале Кубка СССР «Зарю» в (974 году – повезло, потому что «Заря» могла забить гол в конце основного времени при счёте 0:0, но не забила, а в дополнительное время предстала предельно уставшей.

«Зенит» был обыгран в Киеве с крупным счётом при высококлассной игре – так это «Зенит» пешком проходил весь матч.

На высоком уровне провели встречу с «Араратом» – «Арарат» не в форме.

Стали чемпионами? А взгляните на турнирный расклад и поймёте, что соперники «Динамо», «перебив» друг друга, сыграли в его пользу.

ПСВ прошли в 1975-м в полуфинале Кубка кубков? Да если бы голландцы при счёте 0:3 в киевском матче забили хотя бы один гол в динамовские ворота, они бы не пустили киевлян в финал.

Как только не пытались унизить Лобановского, довести до уровня плинтуса его профессиональные наработки, приписывая ему то, что и близко в природе не существовало.

«Науки в его “спортивной кибернетике” не больше, чем в трудах Трофима Лысенко или психотерапии Анатолия Кашпировского, – писал, например, Юрий Борисёнок в московском политическом еженедельнике «Профиль». – ...Он программировал команду на победу, как заводят часы на полвосьмого... Как-то промолвил по поводу так называемых договорных матчей: “Покупать – покупал, продавать – никогда!”». Автор походя приписал Лобановскому фразу, авторство которой на самом деле принадлежит тренировавшему днепропетровский «Днепр» Геннадию Жиздику. И звучала она иначе: «Купить мы можем, продать – нет».

В то время, когда весь футбольный мир с исключительной тщательностью и вниманием к каждой детали подходил к изучению новых методов ведения тренировочного процесса в киевском «Динамо», дома утверждали: «Систему Лобановского 1973—1990 годов можно смело называть тоталитарным футболом: такие эксперименты можно было проводить только с советскими людьми при советской власти». Или: «Личность для Лобановского – мусор... Он категорически не воспринял индивидуализм».

Это Лобановский-то не воспринимал индивидуальные проявления игроков? Он, наоборот, поощрял эти проявления, шедшие на пользу коллективной игре, украшавшие её и помогавшие приносить результат. В его командах – не в чьих-либо других – воспитаны сразу три обладателя «Золотого мяча», три лучших футболиста Европы – Блохин, Беланов и Шевченко (пусть и получил Андрей «Мяч», уже играя в составе «Милана», но всё равно при этом воздавал должное Лобановскому и сразу же привёз приз к памятнику Учителю).

«Никакой он (Лобановский), конечно, не “тренер-титан” и не “тренер столетия”, а обычный специалист, можно сказать, средней руки, – гнул свою линию Аркадий Галинский. – Можно сказать, он был гораздо хуже находившихся под его эгидой футболистов. При том созвездии игроков, которыми он ежесезонно располагал, выигрыш восьми чемпионатов страны – это мизер... Всё, что делалось в киевском “Динамо” в области тренировки, понижало индивидуальное мастерство игроков».

Уже в мае 1997 года, через пять месяцев после начала работы Лобановского с «Динамо», его, словно по команде «фас!», стали в Киеве обвинять в неумении готовить команду к решающим матчам. «Неужели, – вопрошал спортивный обозреватель телеканала УТ-1 Сергей Клопов, – кроме киевских динамовцев, функциональная подготовка которых оставляет желать лучшего, у нас нет других игроков?..» «Динамо» на тот момент лидировало в чемпионате Украины, опережая «Шахтёр» на 12 очков.

«Шахтёр» 15 ноября 2000 года сыграл вничью в Симферополе с «Таврией». В киевских и донецких газетах – обычные заголовки, предпосланные отчётам о матче. Но стоило только потерять очки киевскому «Динамо», как тут же – «шапки», заголовки с фамилией: «Осечка Лобановского», «Лобановский теряет очки», «Провал команды Лобановского»...

Лобановский пытался убедить себя в том, что стрелы язвительные выпущены были в него давно, а в новый киевский период это не стрелы, а «маленькие укусы». «Вы знаете, – говорил он на своей последней большой пресс-конференции 14 марта 2002 года, за два месяца до смерти, – сколько было выпущено стрел в своё время... Столько, что больше просто уже невозможно выпустить. Поэтому я нормально отношусь к этим вещам. Главное, чтобы стрелы не были направлены на футбол, – вот это самое страшное. А то, что критикуют, – так это нормально, критика должна быть всегда. Неинтересно было бы жить на свете, если бы не критиковали. Будет даже неинтересно работать.

Разумно критиковать, конечно, нужно, а когда разумная критика превращается в дилетантское критиканство, то это, конечно, неприятно. А в общем и целом я к этому подготовлен давно. Я не “железный”, но умею пропустить это через себя». Если бы...

На публике Лобановский держался, как всегда. Выглядел уверенным, строгим, чётким в суждениях. Знал цену слова. Круг с двумя станциями – «восхваление до небес» и «втаптывание в грязь» – за десятилетия тренерской карьеры проходил не раз и давно перестал удивляться тому, что на станциях этих заправляли одни и те же люди. Но и опыт десятилетий не помогал, когда в наспех сварганенных текстах в газетах и воробьями выпущенных телекомментаторами словах обнаруживал не злобу или стремление уязвить, а махровый дилетантизм. Публичная глупость расстраивала Лобановского, приводила его в состояние растерянности. Массовая вопиющая некомпетентность прессы – из постоянно угнетавших Лобановского обстоятельств. Футбольная безграмотность, исключительная поверхностность восприятия происходившего на поле, апломб, усугубленный относительной известностью (мелькание на телеэкране, регулярное появление фамилии на страницах популярных изданий), – база для «серьёзных» выводов людей, поражавших Лобановского катастрофической неосведомлённостью.