Текст книги "Лобановский"

Автор книги: Александр Горбунов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 46 страниц)

Полное удовлетворение от матча остаётся только тогда, когда достигнут результат и осуществлено задуманное. Матч с «Утрехтом» в Киеве запомнился именно по этой причине. Четыре забитых мяча не были пределом для динамовцев, после четвёртого они искусственно притормозили, и их можно было понять: дело сделано. Максимальное внимание обороне, спокойная игра в середине и впереди.

Лобановского обрадовало, что когда в концовке матча голландцы попытались изменить результат, динамовцы мгновенно поставили их на место и вернули предложенный с самого начала темп. После чего «Утрехт» стал попросту доигрывать матч.

Неправильно было бы утверждать, будто уже тогда киевляне поняли, на что они способны в этом розыгрыше. Нет, предстоял ещё один раунд в 1985 году, продолжалась упорная борьба за чемпионский титул, а после отпуска – начало следующего сезона – сезона чемпионата мира. И тем не менее Лобановский утверждал:

«2 октября в Киеве мы получили огромный заряд уверенности в том, что преодолели основательную часть пути в строительстве новой команды, “команды для Европы”.

Вслух об этом никто не говорил. Более того, когда друзья пытались в частных беседах петь команде дифирамбы, я моментально обрывал их: выигран рядовой матч, обыгран один из пяти соперников, которых необходимо обыграть, чтобы вновь привезти Кубок кубков. Что такое один из пяти? Всего лишь одна пятая».

Какими сведениями о следующем сопернике – «Университате» из Румынии – располагали в Киеве? Из статистических, которые Лобановский называл вспомогательными, явствовало, что трижды команда выигрывала чемпионат страны, несколько футболистов входят в сборную, осенью 1977 года клуб переиграл в Кубке кубков московских динамовцев. Капитан «Университати» и сборной Румынии Штефэнеску заметил после жеребьёвки: «Победив киевское “Динамо”, мы можем твёрдо рассчитывать на повторение нашего лучшего результата в европейских турнирах – выход в полуфинал, а может быть, замахнёмся и на большее».

Динамовцы располагали видеозаписью ответного матча румын с «Монако», в котором обладатель Кубка Франции был убедительно переигран с нужным для «Университати» счётом 3:0. Поскольку первую встречу киевлянам предстояло проводить в гостях, на этот матч они и ориентировались в своей подготовке.

К тому времени, за несколько туров до финиша чемпионата страны, киевскому «Динамо» удалась игра в Москве со «Спартаком», игра принципиальная всегда, а в данном случае, как говорят, – «за четыре очка»: спартаковцы, как и киевляне, входили в лидирующую группу. Хорошему настроению динамовцев способствовал не только результат, позволивший им оторваться в таблице от конкурентов (от «Спартака» на пять очков, от «Днепра» – на шесть), но и то, что они сохранили уровень игры, показанный дома с «Утрехтом», а тот матч с голландцами Лобановский считал лучшим в сезоне.

«Румыны, – рассказывал Лобановский, – наблюдали нашу игру со “Спартаком” и всё, казалось, предусмотрели для нейтрализации Заварова. Как только Заваров овладевал мячом, перед ним сразу же вырастали как минимум два футболиста “Университета”. Эта разумная, надо отметить, мера была неожиданной для Заварова, в первый момент не сумевшего поменять манеру. Не прошло и четверти часа, как Заваров, получив мяч возле своей штрафной площади, привычно двинулся вперёд и уткнулся в двух соперников. К потере мяча не были готовы ни наш хавбек, ни его партнёры, и Быку открыл счёт.

Для Заварова, равно как и для всей команды, гол этот стал досадным, но раззадорившим уколом. Не прошло и десяти минут, в течение которых была устроена самая настоящая карусель на половине поля соперника, как Заваров забил два ответных мяча – один лучше другого – после атакующих операций, в которых со сменой направлений участвовали по пять-шесть человек. В этот отрезок времени мог забить и Евтушенко, а сразу же при счёте 2:1 и Блохин.

В завязавшейся затем на встречных курсах игре атаки обоих соперников пресекались загодя, и у меня нет оснований упрекать ребят за то, что примерно с середины второго тайма они начали потихоньку замедлять темп. Это в наших правилах – рациональное использование и контролирование сложившейся ситуации. Закономерность счёта поставил под сомнение болгарский арбитр Жежов, назначивший пенальти за восемь минут до конца встречи, в момент, когда наказанию должен был подвергнуться соперник. Со штрафного последовала рядовая передача в район вратарской площади, Балтача выпрыгнул выше всех и отбил мяч. Когда он приземлялся, в него врезался не успевший на передачу румынский игрок. Бывают сложности при определении пенальти, но проще этого эпизода и представить себе что-либо трудно».

Тем не менее счёт сравнялся, хозяева поля воспрянули духом, но не тут-то было. Концовку матча динамовцы провели, словно демонстрируя, как они будут играть через две недели в Киеве: четыре подряд острейшие атаки, на заключительной стадии которых блестяще играл румынский вратарь Лун г.

И продолжение последовало. На переполненном стадионе в Киеве 8 ноября уже к 13-й минуте счёт после ударов Раца, Беланова и Демьяненко был 3:0. За весь матч киевский вратарь Михайлов лишь дважды вступал в борьбу и оказался единственным, не побывавшим в штрафной площади «Университати».

После яростных атак, требовавших восстановления сил, киевляне переходили на так называемую «выездную модель», отдавали инициативу «Университате», встречали её футболистов на своей половине поля, пользовались скоростными контратаками, «отдыхали», а затем вновь принялись за массовую коллективную игру, в которой невозможно было определить, кто защитник, кто полузащитник, а кто нападающий. Свой гол левый защитник Демьяненко забил с позиции центрфорварда, а Блохина и Беланова не раз видели выполняющими подкат на подступах к своей штрафной площадке.

Мирча Рэдулеску, тренер «Университати», поздравив киевскую команду в раздевалке, сказал примерно то же, что месяц назад Нол де Руйтер: «Свою команду, поверьте, я слабой не считаю. Но до того футбола, который мы увидели в исполнении “Динамо”, особенно в Киеве, нам расти и расти. Неплохо зная европейский клубный футбол, могу засвидетельствовать, что киевским игрокам вполне по силам выиграть Кубок, чего я и желаю им от души». Понятно, что эти добрые слова сказаны искренне, но в них есть и доля преувеличения, вызванного скорее всего желанием в некоторой степени реабилитировать себя: «Да, проиграли, но посмотрите кому!»

После «Университати» всё внимание киевские динамовцы сосредоточили на концовке чемпионата и выиграли его.

С десятого места в 1984-м «Динамо» шагнуло на первое в следующем году, да ещё с кубком в руках. Совсем неплохо! «Мы, – вспоминал Лобановский, – радовались, но радость была какой-то будничной, деловой. Это приятно, потому что победная эйфория никому ещё пользы не приносила, 1987 год это подтвердил.

Нас вполне устраивало отсутствие налёта сенсационности в анализе наших результатов: ничего особенного, дескать, не произошло, вот если бы какая-нибудь другая команда скакнула с десятого места на первое и победила в Кубке, тогда – невероятно, а к победам киевского “Динамо” все уже привыкли».

Победа в четвертьфинале Кубка кубков над венским «Рапидом» 4:1 в гостях – более чем достаточно. Поэтому перед ответным матчем Лобановский поставил такую задачу: обеспокоить результатом следующего соперника. Если не напугать, то хотя бы вызвать у него озабоченность.

Уже в первом тайме был повторен счёт венской встречи. Все проявили лучшие свои качества. Превосходства добились за счёт более чётких комбинационных действий, более высокой скорости, большей динамики, интенсивности и суммы технических умений.

После матча к Лобановскому подошёл тренер гостей Маркович. «Спросил, кого бы я выделил из его парней, – вспоминал Лобановский. – Я назвал Кранчара, Штадлера и Вилфурта. “А кого среди своих?” – “У нас не принято ни выделять, ни хаять”. – “Правильно, – сказал Маркович, – лучший игрок в киевском ‘Динамо’ – коллектив, командная игра. Вы играете в тяжёлый для соперника футбол, потому что играете просто. Правда, ещё до матча мы знали, что выходим на поле против будущего финалиста Кубка кубков”. При этом Маркович на всякий случай постучал по деревянной спинке кресла в раздевалке.

Тренер “Рапида”, говоря о простоте, был прав, хотя простота эта кажущаяся – сыграть на опережение, дать и получить своевременный точный пас, своевременно и точно пробить по воротам... Просто? Куда уж проще! Но сколько же нужно работать всем коллективом для достижения такой простоты», – заключил Лобановский.

Принято считать, что каждый следующий соперник в европейском Кубке сильнее предыдущего. Лобановский придерживался этой точки зрения, соответствующей логике соревнований с двухраундовыми матчами, но признавался, что после «Рапида» не сомневался в участии «Динамо» в финале. Разумеется, о своих прогнозах не говорил никому, более того, запрещал дискутировать на эту тему в команде и принял меры, чтобы в расположение базы не попала ни одна газета с материалами о футболе. Соперники по полуфиналу – тренеры и футболисты пражской «Дуклы» – в интервью заранее «укладывали себя на лопатки», утверждая: «С такой командой, как киевское “Динамо” в его нынешнем состоянии, играть невозможно. Конечно, мы постараемся что-либо сделать, но уж очень ничтожны наши шансы».

«Я, – рассказывал Лобановский’ – прекрасно понимал тактическую уловку пражан и сам бы на их месте поступил точно так же. Сделав вид, что проиграли до игры (а газеты, надеялись они, будут прочитаны), они упорно продолжали работать, “забыв” или постаравшись забыть о наших 4:1 и 5:1 с “Рапидом”. Как мы узнали потом, видеозаписи этих матчей киевского “Динамо” футболистам “Дуклы” показаны не были, чтобы не подвергать испытанию морально-волевое состояние игроков.

Что собой представляет “Дукла”, мы знали. На ней обожглась сильная на тот момент лиссабонская “Бенфика” в четвертьфинале. Португальцы проиграли в гостях 0:1, а дома в присутствии 120 тысяч зрителей они уже в первом тайме забили два мяча, и вратарь “Бенфики” Бенту 45 минут оставался зрителем, которого абсолютно не касалось происходившее на поле. Стоило “Бенфике”, уверовавшей в своё превосходство, расслабиться, как Корейчик забил ответный гол. Это выглядело настолько невероятным, что до конца матча “Бенфика” так и не смогла собраться и при общем равенстве в счёте по сумме двух матчей вылетела из Кубка из-за гола, пропущенного на своём поле.

Расслабить соперника и нанести ему укол тогда, когда он этого не ожидает, – коронный номер пражан. Вот почему в перерыве первого нашего матча с ними в Киеве при счёте 3:0 я подходил в раздевалке к каждому игроку, наклонялся над ним и говорил, чтобы слышал только он, одно и то же: “Счёт 0:0. Ничего не меняем в тактических построениях. Счёт 0:0. Внимание и ещё раз внимание! Ни в коем случае не пропустить. По-прежнему чередуем прессинг, взрывы с паузами, спокойной игрой”». Перед тем как команда пошла на второй тайм, я ещё раз сказал это всем.

Верность выбранного нами образа игры была подтверждена и во втором тайме: хотя нам и не удалось забить ещё несколько мячей, но в определённые моменты соперник не в состоянии был выбраться из-под командного прессинга – действия очень сложного, в нём ни один не должен “сачковать”, иначе всё становится бессмысленным. Когда же мы брали паузы, соперник с трудом приходил в себя. Но, не давая ему полностью отдышаться, команда вновь приступала к активным действиям. Матч с “Дуклой” в Киеве – образец ведения аритмичной игры».

Два гола Блохина, один Заварова принесли победу, которая по стандарту европейских клубов расценивается как гарантия успеха по сумме двух матчей. Мячей забитых могло быть и больше, и Лобановский, поздравив ребят, застыл в центре раздевалки, слушая, как они оживлённо обсуждают неиспользованные моменты. «Эй, компания! – воскликнул со своего места Демьяненко. – Давайте-ка лучше вспомним ситуации, когда Визек и шестой номер, Пелц, чуть не испортили нам настроение в конце. Помните, когда Витёк (Чанов) спас, а потом Серёга (Балтача)? Чехи не успокоились, поверьте мне, биться будут до конца». Демьяненко говорил редко, но всегда точно, ему никто не возразил, все, похоже, были согласны с резюме капитана.

Залихватских настроений в команде не было. Она почувствовала вкус побед, и свернуть её с этого пути было невозможно.

«Меня, – говорил Лобановский, – радовало, что в высоком игровом тонусе находились не только молодые игроки, для которых весомые успехи в новинку, они как бы оглядываются ещё, озираются и не верят собственному счастью, но и футболисты опытные, среди которых выделялся переживавший, чуть было не сказал по привычке “вторую молодость”, нет, точнее будет – очередную молодость, Олег Блохин. Он работал наравне со всеми, на поле трудился – лучшего примера не надо, забивал, его вернули в сборную, в команде как к футболисту к нему относились с уважением. Соперники – боялись. И не потому, что он 11 лет назад получил “Золотой мяч”, а потому что и сейчас, в 34 года, был полон сил, горазд на выдумку и не выпадал из коллективной игры ни на миг».

В Праге особых сложностей у «Динамо» не возникло. Обменялись голами во втором тайме и вечером в гостинице с нетерпением ждали телевизионного сообщения о том, кто же достанется нам в финале (который должен был состояться во Франции, в Лионе) – мадридский «Атлетико» или западногерманский «Байер».

Лобановский начал жить финалом с того самого момента, когда 16 апреля по чехословацкому телевидению сообщили, что соперником киевского «Динамо» стал мадридский «Атлетико», а затем и показали, как он этого добился в ответной встрече с «Байером» на поле соперника. Дома испанцы победили 1:0, и их шансы оценивались невысоко. Тем не менее уже в первом тайме они забили два мяча. Общий счёт 3:2 в их пользу. Луис Арагонес, тренировавший тогда «Атлетико», в телевизионном интервью сказал, что ещё с прошлого года не сомневался в выходе киевского «Динамо» в финал, а в успехе своей команды до поездки в ФРГ уверен не был. «Испанские команды попали в финал трёх европейских турниров, – отметил тогда Арагонес, – и нам было бы неприятно выступить хуже “Барселоны” и “Реала”».

«Несколько обстоятельств, – говорил Лобановский, – беспокоили меня, когда в ночь с 28 на 29 апреля мы поездом ехали в Москву, чтобы оттуда самолётом отправиться во Францию. Я практически не сомкнул глаз. Счастливый человек Ваня Яремчук, у него словно нет нервов. Войдя в вагон и поставив сумку, он сказал, ни к кому не обращаясь, а так, вообще: “Какая разница кого обыгрывать? Мадрид так Мадрид...” Потом добавил, выглянув на перрон: “Ох и толпа здесь соберётся 5-го утром!” Ивану действительно всё равно, против кого играть, будь то “Нива” (Винница) или московский “Спартак”, сборная Аргентины или “Атлетико”, пусть даже сборная Марса...

Я был далёк от оптимизма Яремчука из-за ряда, как уже говорил, обстоятельств.

16 апреля мы сыграли в Праге, а затем на десять дней ведущие игроки исчезли из нашего поля зрения. Сначала они поехали в Симферополь, тренировались в сборной, играли против сборной Крымской области, затем отправились в Румынию, на товарищеский матч с национальной командой этой страны (23 апреля), к нам попали 25 апреля, за два дня до важного календарного поединка со “Спартаком” в Киеве».

Заваров получил травму в Симферополе; к счастью, она оказалась лёгкой. Блохин же в своём сотом матче за сборную надорвал мышцу бедра. Травма для футболистов обычная, но для лечения требующая времени, которого, понятно, не было. Неделей здесь не отделаться. За Блохина в Киеве взялись оба динамовских доктора – Владимир Игоревич Малюта и Виктор Иванович Берковский. Дважды в день они информировали Лобановского. Ничего утешительного сообщить до отъезда не могли. Блохин не тренировался. Травму он получил на ровном месте, соперники в этот момент не атаковали. Такое бывает. В данном случае причина однозначна: перенапряжение мышцы – сказались многочисленные матчи за клуб и сборную в марте и апреле, в общей сложности 15 игр менее чем за два месяца, отсутствие необходимого для восстановления времени.

Олег, конечно, поехал с командой на финал, выдержав интенсивный курс лечения, предложенный врачами, продолжал его и во Франции, Но даже в день игры, да что там в день, за несколько минут до матча Лобановский не знал, выйдет ли он на поле.

«Сам он, – рассказывал Лобановский, – страстно хотел играть во втором в своей жизни финале. Я был убеждён, что его выход на поле будет для нас дополнительным плюсом, медицина не говорила ни “да”, ни “нет”, оставляя всё на усмотрение игрока и тренера. Я прямо сказал Олегу, что очень рассчитываю на него, и мы условились принять окончательное решение после предматчевой разминки. Уславливаясь об этом, я уже не сомневался в том, что в протокол в стартовом составе надо вписывать Блохина: видел, что отступать он не собирается.

Я всегда наблюдаю за разминкой своей команды. В Киеве и Лужниках – из туннеля, ведущего на поле, в других городах – с бровки, стоя в определённой точке. На скамейку сажусь за несколько мгновений до начала матча, не говоря больше ни слова игрокам, – всё уже сказано в раздевалке. Я бы не стал называть это суеверием, это – своего рода традиция, установленный порядок действий перед матчем, неколебимый даже в мелочах, таких как определённое место в автобусе, как выход из автобуса последним, как молниеносный взгляд на трибуну (но это только в Киеве), на места, где сидят самые близкие мне люди – жена и верный помощник Ада и дочь Света.

Блохин подошёл к бровке и сказал, что всё в порядке, играть он может. Я кивнул в ответ и пошёл на скамейку, с которой трижды за матч вскакивал, приветствуя ребят, забивавших мячи в ворота Филлола, а потом, после финального сигнала австрийского арбитра Франца Верера как мальчишка помчался на поле поздравлять триумфаторов Кубка кубков, ловил себя на мысли, что несолидно, наверное, если смотреть со стороны, взрослому, довольно массивному человеку вот так вот мчаться чуть ли не вприпрыжку, но всё равно бежал – бог с ним, что там видно со стороны...

Давно заметил, что во всех финалах – любых турниров – не происходит так называемой разведки, когда соперники словно прощупывают друг друга, подавляют нервозность, входят в игру постепенно. Информация у тренеров имеется “от” и “до”, чрезмерное волнение остаётся в раздевалках, а постепенный вход в игру грозит быстрыми неприятностями. Мы вынудили, как было справедливо отмечено в одном из отчётов о финале, сыграть соперника настолько плохо, насколько сильны были сами.

До матча возникали опасения, связанные с воздействием публики – треть её составляли прибывшие на игру сторонники “Атлетико”. Нам такая поддержка за рубежом и не снилась. Единственный выход заключался в следующем: на зрителя внимания не обращать, а игрой заставить болеть за себя остальные две трети, иначе говоря, около тридцати тысяч французов. Примерно с середины первого тайма французские любители футбола, которых не проведёшь, толк в игре они знают, откликнулись на нашу “просьбу”, удалось их очаровать, и на стадионе “Жерлан” загремело: “Ки-ев! Ки-ев!”».

Ведущая сторона в матче к тому времени уже определилась – динамовцы не только забили мяч на 6-й минуте (это сделал Заваров, использовав отскок мяча от Филлола после удара Беланова), но и провели несколько серьёзнейших коллективных атак. Испанцы попытались перевернуть игру, захватить середину поля, на которой безраздельно царствовала четвёрка киевских хавбеков при поддержке Бессонова, Демьяненко и Кузнецова. Им не удалось сделать это ни в первом тайме, ни во втором. В первые минуты второго тайма они яростно набросились на ворота «Динамо», но все их поползновения осаждались грамотно выполнявшимся коллективным отбором, когда надо – прессингом и, самое главное, настойчивым продолжением активного поиска путей к воротам «Атлетико», в котором участвовали полевые игроки команды, составляя различные атакующие коалиции.

«Можно, – говорил Лобановский, – привести десятки восторженных отзывов об этом матче, опубликованных в зарубежной прессе и хранящихся в клубном архиве для истории. Но всё, что основывается на эмоциях, не может претендовать на серьёзный анализ, а только он помогает лучше понять игру, выявить её подводные рифы, дать объективную сбалансированную оценку».

Вот что писал на страницах еженедельника «Футбол-хоккей» дней десять спустя после встречи, когда страсти вокруг игры поулеглись, Никита Павлович Симонян (его отзыв высоко оценил Лобановский):

«Хочу поделиться одним наблюдением. Если в прошлые годы киевляне, добившись минимально выгодного для себя счёта, на этом успокаивались, то сейчас команда играет по-иному. Во всяком случае, внешне: продолжает развивать своё преимущество, наращивать скорость и стремится забить столько, сколько получится. Шутка ли, из девяти проведённых в Кубке кубков матчей динамовцы шесть (!) выиграли с разницей в три и более мячей. Да у нас в чемпионатах за тридцать с лишним матчей обладатель приза “Крупный счёт” не всегда набирает столько побед.

Но, должен сказать, в прошлые годы команда довольствовалась минимальным не потому, что она этого хотела.

Просто в силу различных причин уровень её подготовленности не всегда соответствовал принципам, которые она проводит в жизнь на футбольном поле. А принципы эти всегда были направлены на одно – одержать победу в любом турнире. При этом команда стремилась к сбалансированным действиям в атаке и обороне, прекрасно понимая, что перекос в какую-либо из сторон ничего хорошего в современном футболе не приносит.

Сейчас команда играет так, что соперникам сложно к ней приспособиться. Кого, к примеру, следует нейтрализовать из тех, кто может забить гол? Вопрос не праздный, ибо только в нынешнем розыгрыше Кубка кубков у киевлян забивали восемь игроков: Блохин, Беланов и Заваров – по пять мячей, Евтушенко и Яремчук – по три, Демьяненко и Рац – по два, Яковенко – один. Опытный наш специалист Константин Иванович Бесков говорил мне: “Сегодня против киевского ‘Динамо’ играть сложно. Гораздо сложнее, чем раньше. Если вчера я знал, как строить игру против него, то сегодня эта команда демонстрирует острокомбинационную игру на высокой скорости, отменно функционально подготовлена, и приноровиться к ней трудно”».

Испанцы не были на «Жерлане» статистами. Но их удалось смять великолепной циркуляцией мяча – точной, синкопированной, ритмичной (один только второй гол чего стоит: «веер» слева направо в одно касание, играя с мадридцами в «кошки-мышки», развернули Рац, Беланов и Евтушенко, а заканчивал всё Блохин, перебросив мяч через Филлола, и Лобановский рассказывал, что тогда только окончательно поверил в победу), – но они предпринимали сверхусилия, чтобы выбраться из этой круговерти, надо отдать им должное, сражались до последних минут, и только в конце, между прочим, киевлянам удалось забить ещё два мяча.

Незадолго до перерыва они вынуждены были сделать перестановки в оборонительной линии, ничуть не повлиявшие, как показали события, на игру. Сергей Балтача, мужественный парень, порвал ахилловы сухожилия, с поля его унесли, позицию «либеро» занял Бессонов, а на фланге обороны стал действовать Баль. Ещё одну замену провели незадолго до конца второго тайма. Захромал Заваров, вышел Евтушенко, убежавший, как лань, от всех защитников, переигравший вратаря и забивший последний гол.

«Коллективное осмысленное движение поставлено во главу угла в современном футболе, – говорил Лобановский. – Игровой прямоугольник стал таким же доступным, как баскетболистам – баскетбольная площадка. Футболистам, подготовленным, естественно, как подобает, не составляет труда промчаться 50-60 метров вперёд и столько же – назад. На поле не должно быть пассивных игроков. Общее движение. Ошибка должна быть моментально исправлена. Сегодняшний футболист не является одиноким солдатом, сражающимся в своём углу с противником. Он охватывает всё поле битвы, а на поле этом нет клочков, свободных от борьбы.

Средняя линия нашей команды в Лионе оказалась главной движущей силой, активно участвующей в созидательной и разрушительной игре. “Разрушение” ассоциируется с “отбойным молотком”, сводящим на нет все попытки соперников ворваться в штрафную площадку. “Молоток” должен немедленно превращаться в “пружину”, способную за считаные секунды распрямиться до противоположных ворот. Нет созидания и разрушения по отдельности. И когда я видел, как задуманная Томасом, да Сильвой и Кабрерой хитроумная атака срывалась благодаря коллективным усилиям не поймёшь кого – защитников или хавбеков, а то и Блохина с Белановым, а потом Демьяненко с Рацем, меняясь местами, мчались по левому флангу, а параллельно им справа на той же скорости шли Бессонов и Яремчук, а в центре запутывали манёврами соперников Заваров, Блохин и Беланов, я мысленно аплодировал команде, не зная даже, чем закончится этот эпизод. И таких эпизодов, часть из которых удалось реализовать, было много вечером 2 мая 1986 года, и телевидение многомиллионно тиражировало их по всему континенту».

Вечером 2 мая, принимая поздравления от официальных лиц из УЕФА и соперников, от работников советского посольства во Франции и лионцев, пришедших пожать победителям руки и получить автограф на программке к матчу, поздравляя друг друга, киевские динамовцы не знали, конечно, что ровно через месяц в Мексике примерно в таком же составе они выйдут на поле стадиона в Ирапуато на матч со сборной Венгрии в программе чемпионата мира, а Лобановскому придётся готовить команду к этой игре.

Тридцать тысяч болельщиков «Атлетико» в Лионе перекричали, разумеется, дюжину сотрудников советских организаций, но потом, особенно после «веерного гола» в мадридские ворота, вошедшего во все, наверное, ролики забитых голов УЕФА, стали аплодировать киевскому «Динамо», и завершали победители финал под овации публики. Правда, сразу после итогового свистка арбитра на стадионе на несколько мгновений воцарилась мёртвая тишина. «Своей замечательной игрой, – подметила испанская газета «Марка», – киевскому “Динамо” удалось превратить болельщиков “Атлетико” в своих восторженных почитателей. Киев, продемонстрировавший тотальный футбол, с феноменальными Заваровым, Яковенко, Бессоновым, Демьяненко и Блохиным в составе мог победить и со счётом 6:0».

Лобановский считал, что в команде, выигравшей Кубок кубков в 1975 году, «было больше ярких индивидуальностей», но у победителей финала-86 «есть все шансы выйти на более высокий уровень игры». Что они, собственно, и сделали – в том же 86-м в Мексике, где играли в составе сборной СССР, год спустя в Кубке европейских чемпионов, где по чистой случайности не попали в финал, и, конечно же, на чемпионате Европы-88 в ФРГ.

В Лион киевляне отправились на «чернобыльском фоне», толком ничего об аварии даже не зная. 27 апреля, на следующий день после случившегося взрыва четвёртого энергоблока на АЭС, сыграли в Киеве со «Спартаком». После матча Лобановский отвёз команду в Конча-Заспу – на восстановительные процедуры, нельзя было перед финалом еврокубка терять время. Евтушенко слышал, как в автобусе Лобановский говорил Пузачу о том, что на атомной станции что-то произошло. Вечером 28-го динамовцы поездом выехали в Москву, 29-го и 30-го жили и тренировались на динамовской базе в подмосковном Новогорске, а затем вылетели во Францию.

Лобановский о катастрофе знал, но об истинных её масштабах не ведал. Киевский тележурналист Валентин Щербачёв, которому в Париже собкор Гостелерадио Олег Максименко рассказал подробности, почерпнутые из французских газет, сообщил об этом Лобановскому и предложил рассказать обо всём футболистам. Лобановский, поняв масштабы аварии и непредсказуемые её последствия, назвал тем не менее газетные публикации «пропагандой» и запретил информировать футболистов. Они, впрочем, и без того понимали, что что-то не так, что дома произошло что-то серьёзное, потому что во всех вопросах, во всех телепередачах звучало одно слово – «Чернобыль». На установке на матч, как рассказывал Демьяненко, Лобановский, видя состояние игроков, сказал: «Ребята, у нас такая трагедия, поэтому мы просто обязаны выиграть, чтобы в такое время дать нашим людям повод и для радости. Прошу вас на полтора часа отогнать тяжёлые мысли и чувства и полностью сконцентрироваться на игре».

Вернувшись домой, футболисты стали спешно отправлять родных и близких кто куда мог. Первые попытки обезопасить их они предприняли ещё из Франции – по телефону. Ребятам помогал администратор «Динамо» Александр Чубаров, во Францию не полетевший и вернувшийся после того, как проводил команду в аэропорту Шереметьево, в Киев.

Команду после выигрыша Кубка кубков никто в московском аэропорту, кроме администратора сборной СССР Бориса Кулачко, не встречал. Борис поздравил старых знакомцев с победой, посадил киевских сборников в микроавтобус и отвёз их в Новогорск – там вовсю шла подготовка к чемпионату мира в Мексике.