355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Александр Зимин » Слово о полку Игореве » Текст книги (страница 17)
Слово о полку Игореве
  • Текст добавлен: 9 октября 2016, 02:33

Текст книги "Слово о полку Игореве"


Автор книги: Александр Зимин



сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 60 страниц)

Итак, списки И1 и У образуют, в отличие от И2, особый (Музейный) вид Ундольского извода. Гораздо труднее установить, к какой редакции и изводу принадлежал тот список Задонщины, которым пользовался автор Слова.

Большинство общих мест Слова о полку Игореве с Задонщиной находит соответствие в Пространной редакции этого памятника, причем некоторые чтения есть только в списке С или списке У. Однако отдельные общие чтения связывают Слово со списком К-Б Задонщины.

Все это дало И. Н. Голенищеву-Кутузову основание сомневаться в том, что Задонщина могла быть источником Слова. Ведь, как думает И. Н. Голенищев-Кутузов, автор XVIII в. должен был «иметь все дошедшие до нас рукописи „Задонщины“ или, по крайней мере, все соответствующие этим редакциям списки… Из этих источников он должен был составить довольно хитроумную мозаику, которая – как это ни странно – составила более удовлетворительный текст, чем в любой из редакций „Задонщины“».[Голенищев-Кутузов И. Н. «Слово о полку Игореве» и рукописи «Задонщины» // Заметки к «Слову о полку Игореве». Белград, 1941. Вып. 2. С. 54.] Это, конечно, маловероятно. Отсюда И. Н. Голенищевым-Кутузовым делался вывод о невозможности считать Задонщину источником Слова.

Но можно ли сказать, что «в руках воображаемого позднего автора „Слова“ был какой-то совсем особый, правильный текст „Задонщины“,[Лихачев. Когда было написано «Слово»? С. 141.] в отличие от „неправильных“ сохранившихся списков»? Для ответа на этот вопрос следует установить, чем объясняется близость Слова к целому ряду списков Задонщины – тем ли, что Игорева песнь отразилась по-разному в различных текстах произведения Софония Рязанца, или тем, что автор Слова имел в своем распоряжении список Задонщины, который по самому своему положению на генеалогической схеме текстов мог содержать особенности различных списков этого произведения.


Недавно Р. О. Якобсон предложил схему соотношения списков Задонщины и Слова о полку Игореве, которая, по его мнению, объясняет происхождение общих мест между ними на основе признания первичности Игоревой песни и вторичности повести Софония. Элементы близости списков К-Б и С, согласно р. О. Якобсону, произошли потому, что оба эти текста представляют одну редакцию (версию) Задонщины, тогда как списки И1 и У – вторую.[Jakobson. 1) Sofonija’s Tale. P. 13; 2) Selected Writings. P. 546.]

Эта схема крайне удобна для доказательства первичности Слова о полку Игореве, ибо она позволяет общие чтения списков С, И1, У (иными словами – Пространной редакции) возводить к архетипу Задонщины. А именно с Пространной редакцией Игорева песнь имеет больше всего точек соприкосновения. Однако предложенная Р. О. Якобсоном схема не была текстологически обоснована, а только провозглашена. Поэтому при восстановлении архетипа Задонщины он пользовался разными списками памятника, подчас не считаясь со своей собственной генеалогией текста. Так, например, в списке И1 (в словах Осляби) читается «посеченым пасти», в У – «потятым быть», а в С – «посеченым быти» (в К-Б иной текст). Следовательно, по схеме Р. О. Якобсона в архетипе Задонщины должно было стоять «посеченым» (ибо это чтение находится в двух независимых друг от друга списках разных изводов) и «быть» (по тем же причинам). А между тем сам Р. О. Якобсон восстанавливает слова Осляби в своей реконструкции как «потятым пасти». Чем же тогда объясняется совпадение С с И1 («посеченым») и У («быти»)? Как мы видим, при реконструкции архетипа Задонщины Р. О. Якобсон отказывается от своей же генеалогии текстов.

Вообще же для Р. О. Якобсона характерно вольное, если так можно выразиться, обращение с текстами. Составитель Пространной Задонщины, например, вспоминает Софония Рязанца («я же помяну Ефония ерея резанца» – И1; «аз же помяну резанца Софония» – У; «помянем Софона резанца» – С). Это означает, скорее всего, ссылку на первоначальную, т. е. Краткую, Задонщину (ср. заголовок К-Б «Писание Софониа старца рязанца»). Поскольку это противоречит представлению Р. О. Якобсона о К-Б как позднейшем сокращении первоначальной Задонщины, он искусственно изменяет текст и получает «Яз же помяну, Софония Рязанец», т. е. как бы речь идет от имени «Софонии». Но так как чтение «Рязанца», а не «Рязанец» есть в четырех списках, представляющих все версии Задонщины, делать это исправление Р. О. Якобсон, согласно его же схеме, не имел никаких оснований.

Текстологическое соотношение списков, предложенное Р. О. Якобсоном, не может быть принято по ряду причин. Главная из них та, что общие чтения

С, И1, И2 и У (т. е. Пространной редакции), которые, по схеме Р. О. Якобсона, должны быть архетипными, оказываются вторичными по сравнению с К-Б (т. е. Краткой редакцией).[Доказательству невозможности считать чтения Пространной Задонщины первичными по сравнению с К-Б посвящена глава I настоящего исследования.] А именно они ближе всего к Слову о полку Игореве.

Схема Р. О. Якобсона рушится и по другим причинам. Мы обнаружили в Сказании о Мамаевом побоище следы влияния Краткой редакции Задонщины (К-Б), отличающие ее от общих чтений И1, С, У. Вот эти восемь чтений:

Сказание:1. в славнем граде Москве К-Б.: в славне городе Москве {л. 125} С.: в камене граде Москве {л. 38} И1:в камене граде Москве {л. 217 об.} У.: в каменом граде Москве {л. 176 об.}

Сказание: 2. И взыде на избранный свой конь и взем копие свое… К-Б.: всед на свой борзый конь, приимая копие {л. 126 об.}. С.: взял меч {л. 39} от Колонцыя роти {л. 37}. И1.: взем свой меч {л. 218 об.}. У.: взем свой мечъ {л. 179}

Сказание:3. от тоа бо Галадцкыа беды (Печ. вм. трех слов: рати). К-Б.: от тоя рати {л. 123}. С.: золотыми доспехи {л. 38}. И1.:от Калагъския рати {л. 216}. У.: от Калатьския рати {л. 170 об.}

Сказание:4. шоломы злаченыя. К-Б.: золочеными шеломы {л. 125}. С.: – И1.:золочеными доспехы {л. 217 об.}. У.: злачеными доспехи

Сказание:5. Ужо бо, братие, стук стучит и гром гремить по ранней заре. К-Б.: Уже бо стук стучить и гром гремить рано пред зорею {л. 126}. С.: Што пишут, что гримит рана пред зорами {л. 39}. И1.:Что шумит, что гримит рано пред зарями?{л. 218 об.}. У.: Что шумит и что гремит рано пред зорями {л. 179}

Сказание:6. вльцы выют грозно вельми. К-Б.: волци грозно воють {л. 126}. С.: ярия волцы но вусти Дона и Непра, ставши, выют {л. 38 об.}. И1.:серые волцы от усть Дону и Непра, ставъши, воюют {л. 218}. У.: серые волцы от уст Дону и Непра, и ставши воют {л. 178}.

Сказание:7. грозу велику подаваще. К-Б.: воды возпиша, весть подаваша {л. 127}. С.: – . И1.:– . У.: – .

Сказание:8. чаю победы (на) поганых. К-Б.: чають победу на поганых {л. 126}. С.: – . И1.:– . У.: – .

Семь случаев связывают текст Задонщины, использованный в Сказании по Печ., с К-Б и С.

Печ.1. Не стук стучит и не гром гремит в славне граде Москве. К-Б.: в славне городе Москве. То ти, брате, не стук стучить, ни гром гремит… {. 125} С.: в камене граде Москве. То ти, брате, не стук стучит, ни гром гримит {. 38} И1.:в камене граде Москве {л. 217 об.} У.: в каменом граде Москве {л. 176 об.}

Печ.2. злаченые колантыри… колчары фряйския К-Б.: калантыри злачены {л. 123 об.}. С.: кофыи фразския, а кинжалы ми-сурскими {л. 39 об.}. И1.:чары франьския {л. 219}. У.: кинжалы фряские {л. 180 об.}

Печ.3. слеталися со всей Руской земли. К-Б.: слетошася со всея полунощныя страны {л. 123 об.}. С.: слетишася {л. 37 об.}. И1.:слетешася {л. 216 об.}. У.: слетешася {л. 174}

Печ.4. треснута копия харалужная. К-Б.: грянута копия харалужныя {л. 127}. С.: удариша кафыи фразскими {л. 39 об.}. И1.:ударишася копии хараужничьными {л. 219 об.}. У.: удариша копье фараужными {л. 181}

Печ.5. не турове возревеша, возревеша… К-Б.: не тури возрыкають… взопаша {л. 128}. С.: не турове рано возрули… возрули {л. 40}. И1.:не тури возгремели… то ти не туры {л. 220}. У.: не тури возгремели… и не тури {л. 182 об.}.

Печ.6. лепо… помолодитися. К-Б.: нелепо… помолодитися {л. 127 об.}. С.: добре… помолодети {л. 40}. И1.:добро бы… помолодится {л. 220}. У.: надобно помолодети {л. 183}

Печ.7. по всем землям, поиде весть по всем градом. К-Б.: весть подаваша по рожнымь землямь {л. 127}. С.: по всим землям руским {л. 39 об.}.  И1.: в Руской земли {л. 219 об.}. У.: в Руской земли {л. 181 об.}.

По Р. О. Якобсону, в протографе Задонщины должны быть общие чтения И1, У и С. Тогда как же объяснить близость Сказания к К-Б? Тем, что на Сказание влияли две Задонщины? Случай невероятный. Тем, что автор К-Б правил свой текст по Сказанию? Не менее странный вариант, ибо общие чтения Сказания и К-Б («славный», а не «каменный» град Москва, «уже стук стучит» и др.) первичного происхождения, чтения И1 и других – вторичного. Общие чтения К-Б и Сказания практически делают неприемлемой схему взаимоотношения списков Задонщины, предложенную Р. О. Якобсоном.

Если первый, пятый и седьмой случаи не представляют трудности для схемы Р. О. Якобсона (ибо К-Б совпадает с С), то остальные никак ею не могут быть объяснены: Печ. и К-Б дают первичные чтения, которые, однако, ввиду совпадения И1, У, С не могут быть возведены Р. О. Якобсоном в архетип Задонщины (К-Б в данных случаях должен был бы давать поздний вариант). На наш же взгляд, составитель Печ. пользовался текстом Пространной Задонщины, лучше, чем остальные списки этой редакции, сохранившим ее архетип (отсюда близость к К-Б).

Итак, схема Р. О. Якобсона не может быть принята потому, что она не объясняет ни наличия первоначальных чтений в К-Б (по сравнению с общими, но позднейшими чтениями И1, С, У), ни близости К-Б к Сказанию о Мамаевом побоище и к Задонщине, помещенной в Печатной группе Сказания, ни черт близости Слова к индивидуальным чтениям У и С.

Схему Р. О. Якобсона в последнее время пытаются модифицировать Р. П. Дмитриева и О. В. Творогов.[Эту схему принял И. Б. Греков. Он считает, что Задонщина извода Унд. составлена в 1381 г. и якобы восходит к гипотетическому Сказанию о Мамаевом побоище, созданному, по А. А. Шахматову, в это время. Извод Син., по его мнению, возник в конце 90-х гг. XV в. (Греков И. Б. Идейно-политическая направленность литературных памятников феодальной Руси конца XVI в. // Польша и Русь. М., 1974. С. 378–421). Положения И. Б. Грекова отличаются умозрительностью и отсутствием текстологического обоснования.]


Отмечая текстологическую близость списков К-Б и С, с одной стороны, и И1 и У – с другой, Р. П. Дмитриева (как и Р. О. Якобсон) объявляет первую пару списков принадлежащей к одному (Синодальному) изводу, а вторую – к другому (Ундольского). Но, как известно, сходство С с И1 и У неизмеримо больше, чем с К-Б: если в первом случае совпадают и композиция текста, и лексика, и стиль, и содержание, то во втором можно говорить только об отдельных словах и небольших оборотах. Поэтому сначала должен быть рассмотрен вопрос, не представляет ли К-Б первоначальную письменную (Краткую) редакцию памятника, а черты его сходства с С не объясняются ли тем, что этот последний список в ряде случаев лучше сохранил черты архетипа новой (Пространной) редакции, чем И1 и У. Этого, однако, Р. П. Дмитриевой не сделано.

Прокламировав, а не доказав, что Синодальный (К-Б и С) извод и извод Ундольского восходят к архетипу Задонщины, Р. П. Дмитриева объявляет одну группу индивидуальных чтений К-Б вторичной на том основании, что она отсутствует в списках С, И1, У (вторичным она считает и факт отсутствия в К-Б второй части Пространной Задонщины).[Дмитриева. Взаимоотношение списков. С. 249–250.] Другую группу индивидуальных чтений К-Б она возводит к архетипу Задонщины. Чтобы обосновать это, она допускает вторичное влияние на список С извода Ундольского (по списку, близкому к И1), предполагая, следовательно, что некоторые общие чтения С со списком И1 появились в результате позднейшей замены архетипных чтений К-Б. Таких чтений она приводит три: «посеченым» (в отличие от «потятым» – У), «в Семъвъ» (И1) и «всем» (С) (в отличие от «Симов» – У), также «от сих» (И1) и «реце отчин» (С) (в отличие от «Оке реке» У). Но первый случай, как мы писали, индивидуальная правка списка У, во втором и третьем У передает архетип Пространной Задонщины, а совпадения С с И1 просто нет («Семъвъ» и «Симов» совпадают).[Справедливую критику построения Р. П. Дмитриевой см. также: Творогов. «Слово» и «Задонщина». С. 307.]

Р. П. Дмитриева ссылается также на три пропуска в С и И1 (в отличие от У и К-Б): речь идет об отсутствии слов «то ти были не орли слетешася» (совпадение И1 и С в этом случае может быть объяснено тем, что составители отдельных списков Пространной Задонщины часто сокращали троичную формулу отрицательного параллелизма; в И1 и У, например, опущена фраза «то ти, брате, не стук стучить, ни гром гремит» С и К-Б), «правнуки есми Сколомендовы» и «борзо» (во фразе «за Дон борзо перелетели»). Но совпадения в пропусках могут носить случайный или стилистический характер. Довод же Р. П. Дмитриевой, что в отдельных чтениях С ближе к И1, чем У, может свидетельствовать только о том, что С и И1 лучше передают архетип Пространной Задонщины (в отличие от У). Близость же первой части заголовка С («Сказание Сафона Резанца») к К-Б («Писание Софониа старца рязанца»), а второй («Похвала великому князю Дмитрию Ивановичу и брату его Володимеру Ондреевичу») к И1 («Похвала великому князю Дмитрию Ивановичю и брату его князю Володимеру Ондрееви-чю») может быть объяснена тем, что С лучше сохранил следы архетипа Пространной Задонщины, чем И1. Итак, тезис об особой близости списков С и И1 (в отличие от К-Б и У) остается недоказанным. Слабость своей аргументации чувствует и Р. П. Дмитриева, когда она пишет, что «всех этих примеров может быть и мало для доказательства вторичного обращения списка С к изводу Унд.».[Дмитриева. Взаимоотношение списков. С. 233.]

Подсобное значение в схеме Р. П. Дмитриевой имеет указание на обращение к тексту Задонщины, сохранившемуся в Печатной группе Сказания. Исходя из факта близости нескольких чтений Печатной группы к спискам К-Б и С (наряду с И1 и У), она делает вывод, что составитель Задонщины, сохранившейся в извлечениях в этой группе, пользовался Синодальным изводом. А дальше все та же методика: раз в Печатной группе есть ответная речь Владимира Андреевича (соответствующая речи Дмитрия Донского), то она была и в Синодальном изводе, а следовательно, ее отсутствие в К-Б вторично.[Дмитриева. Взаимоотношение списков. С. 255–256. Ср. также установление последовательности эпизодов в Задонщине, решение вопроса об участии новгородцев в Куликовской битве и составе земель, по которым разнеслась весть о битве (Там же. С. 257, 259, 261).] И здесь недоказанным тезисом, что К-Б и С составляли один извод, автор пользуется как средством решить другие текстологические трудности. Возможность использования составителем Печатной группы Пространной Задонщины, лучше сохранившей черты архетипа этой редакции (а отсюда – известная близость к К-Б), Р. П. Дмитриева вовсе не учитывает.[Остается совершенно непонятным, на каком основании Р. П. Дмитриева, Л. А. Дмитриев и О. В. Творогов считают, что «особенности Печатного варианта „Сказания“ являются тем объективным критерием, который бесспорно свидетельствует об общем происхождении списков „Задонщины“ К-Б и С, а следовательно, о существовании извода Син. и о вторичном характере текста К-Б» (Дмитриева, Дмитриев, Творогов. По поводу. С. 118).]

Заметим и внутреннюю противоречивость апелляции Р. П. Дмитриевой к С, И1 и У для доказательства первичности их общих чтений, в отличие от К-Б. Ведь автор сама же считает, что список С подвергся вторичному влиянию текста, близкого к И1. Поэтому, принимая схему Р. П. Дмитриевой, вполне можно все чтения К-Б, отличные от остальных списков Задонщины, возводить к архетипу извода Син., а отсюда – к протографу Задонщины. Следовательно, ссылаться на общность С, с одной стороны, и И1 и У – с другой как на доказательство первичности чтений Пространной Задонщины, в отличие от Краткой, Р. П. Дмитриева не имеет никакого права, ибо она сама же допустила вторичное влияние на С текста, близкого к И1, а отсюда первоначальными могли быть чтения К-Б, т. е., по нашей терминологии, Краткой Задонщины.

Свою схему соотношения списков «Задонщины» Р. П. Дмитриева предлагает не саму по себе, а как средство объяснения черт Слова, близких к К-Б, которые якобы в С исчезли при вторичном влиянии извода У. Этих чтений четыре: «взыди под синии облакы», «с моря», «синие молньи», «пробилъ еси берези». В последних двух случаях, однако, речь идет о совпадении вследствие палеографических описок.[Надстрочная буква «д» в К-Б пропускается и в слове «хараужные», аналогичные пропуски есть и в Слове («Вста близ» и др.). Следовательно, «синие» могло быть простой опиской (вместо «силние») (наблюдение сделано нами еще в 1963 г. и использовано О. В. Твороговым без упоминания им фамилии автора, см.: Творогов. «Слово» и «Задонщина». С. 308). В. П. Адрианова-Перетц заметила, что «определение „синий“ в памятниках не соединяется со словом „молния“» (Адрианова-Перетц. «Слово» и памятники. С. 89). Надстрочные буквы «б» и «р» в скорописи почти неразличимы («пробилъ» – «прорыл»).] Второе место («с моря») может иметь другое объяснение.[В списке С текста со словами «с моря» просто нет (в И1 и У «по морю»), так что в архетипе Пространной Задонщины могло стоять и «с моря».] А в первом какое-то недоразумение. Ведь в Слове дважды говорится, что Боян, подобно соколу или соловью летал «подъ облакы». Эти тексты надо сравнивать не с К-Б, где «под синие облакы», а с другим местом Пространной Задонщины: «птица их крилати под облакы летаютъ» (И 1, сходно в У и С).[О. В. Творогов считает совпадение в словах «под синие облакы» случайным (Творогов. «Слово» и «Задонщина». С. 308).]

Но схема Р. П. Дмитриевой совершенно игнорирует наличие «зегзицы» («зог-зицы») в Слове и К-Б, причем в разных контекстах при отсутствии этого термина в С, И1 и У. По схеме Дмитриевой, отрывок К-Б должен восходить к Слову, раз в нем есть совпадающее с ним упоминание о «зегзице» («зогзице»),[«…пастуси не кличуть, ни трубы не трубять, только ворони грають, зогзици кокують, на трупы падаючи» (К-Б).] а все остальные списки Задонщины должны давать архетип извода Ундольского.[ «В то время по Рязанской земли около Дону ни пастуси кличють, но одне вороне грают, трупу ради человеческаго» (И1).] Но именно этот фрагмент списков И1, У и С есть в другом месте[ «Тогда по Руской земли рѣтко ратаевѣ кикахуть, нъ часто врани граяхуть, трупиа себѣ дѣлячѣ».] Слова. А раз так, то именно он, а не отдаленный текстологически от него фрагмент К-Б, должен, по той же схеме Р. П. Дмитриевой, восходить к архетипу Задонщины. Но это невозможно, ибо в нем «зегзицы» нет, тогда как она в Слове (в другом контексте) присутствует. «Втиснуть» же «зегзицу» в протограф извода Ундольского не представляется возможным, ибо в соответствующем ему месте Слова этой пичужки также нет.

Итак, схема Р. П. Дмитриевой, недоказанная сама по себе, не может объяснить и важных сторон взаимосвязи Слова с Задонщиной.

Посмотрим теперь схему, предложенную О. В. Твороговым.


Принимая в целом схему Р. О. Якобсона и Р. П. Дмитриевой, О. В. Творогов считает, что общие чтения Слова и списков С и К-Б, с одной стороны, а также И1 и У – с другой восходят к архетипу Задонщины. Трудность и для него составляют индивидуальные чтения К-Б, близкие к Слову. О. В. Творогов имеет дело с уже отмечавшимися ранее соответствиями К-Б и Слова (он насчитывает их И).[Он добавил к ним лишь одно: «порожнымь землямъ» К-Б (эти слова, на наш взгляд, следует переводить: «по разным», а не «пустым, незаселенным» землям) и сопоставляет со Словом («велитъ послушати земли незнаемѣ»), а «воды» того же списка считает деформацией «дива» (Творогов. «Слово» и «Задонщина». С. 302–303). Но текст Слова совпадает не с К-Б, а с И1 («велит послушати грозъ-нымъ землям») и с С («по всим землям руским, велит грозна послушати»).] Отрицая тезис Р. П. Дмитриевой о влиянии извода У Задонщины на извод С, О. В. Творогов предполагает, что три чтения, общих для К-Б и Слова, возникли в результате использования составителем списка К-Б (или его протографа) непосредственно Слова о полку Игореве. Это: обращение «брате» (в фразе о «борзых комонях»), отсутствующее в С, И1, У; винительный падеж «свою рѣчь» (Слово) или «свои речи» (К-Б), в отличие от творительного «своею речью»; «пробилъ» (К-Б и Слово) вместо «прорыл» (И1 и сходные).[Творогов. «Слово» и «Задонщина». С. 305–306.] Вот и все доводы О. В. Творогова в пользу гипотезы о вторичном влиянии Слова на К-Б.

Даже если принять эти примеры (хотя о последнем случае, объясняющемся чисто палеографически, мы уже говорили), факт влияния Слова на К-Б будет более чем сомнителен. Составитель списка произведения, написанного на другую тему, не мог выискивать в двух-трех случаях сходные отрывки фраз (помещенные в разных контекстах) и ограничиться всего лишь заменой падежа, двух букв в слове «пробил» и вставкой обращения «брате». Факты двойного обращения к одному и тому же произведению известны, но чтобы в результате этого обращения все дело свелось к двум-трем мельчайшим поправкам, в этом позволительно сомневаться.

Слабость текстологических построений Р. П. Дмитриевой и О. В. Творогова во многом объясняется методикой их работы. Они пользуются приемами «микротекстологии», т. е. сопоставляют не целостные фрагменты списков на всем протяжении текста памятников, а текстологическое движение и расхождение в отдельных словах и небольших отрывках. Но подобная лексическая текстология как один из приемов изучения памятника имеет смысл только при условии соблюдения закона больших чисел, т. е. при множественности этих примеров, или при их необратимости (ибо в противном случае можно столкнуться с многозначностью объяснений конкретных случаев). А этого непременного условия авторы не соблюдают: число имеющихся в их распоряжении сопоставлений незначительно, да к тому же все эти случаи обратимы.

Наконец, еще одно обстоятельство. До 1963 г. исследователи Задонщины охотно составляли реконструкции архетипа памятника, хотя отказывались от построения генеалогических схем движения текста. Теперь картина изменилась. Для Р. П. Дмитриевой и О. В. Творогова ясно, что Задонщина – памятник письменной литературы. Поэтому они предлагают читателю свои схемы истории ее текста. Однако, противореча друг другу, оба автора оказались не в состоянии реконструировать архетип Задонщины. Тем самым текстологические построения лишились решающего момента – их проверки во всех звеньях текста памятника. Это, на мой взгляд, также является наглядным свидетельством умозрительности текстологии Задонщины, предложенной Р. П. Дмитриевой и О. В. Твороговым.

Таким образом, ни схема Р. О. Якобсона, ни ее модификации не способны объяснить генеалогию списков Задонщины и отношение их к Слову о полку Игореве.

Теперь посмотрим, как обстоит дело с отношением Слова к отдельным спискам Задонщины.

Наибольшую близость Игорева песнь обнаруживает с Синодальным списком Пространной редакции. Вот 16 наиболее характерных случаев этой близости, отличающей этот список от других текстов Пространной Задонщины:

Слово: 1. 10 соколовь на стадо лебедѣй

С:соколи… отривахуся… хотят ударити на многие стады гусиныя и на лебединыя {л. 38 об.}

И1:соколы… рвахуся {л. 218 об.}

У: соколи… хваруются {л. 178 об.}

Сходство Слова со списком С (в отличие от И1 и У) несомненно. Чтение С было в протографе Пространной Задонщины («стада лебединые» есть ниже в У и С).

Слово: 2. поостри сердца

С:поостри серце {л. 37}

И1:поостриша сердца {л. 216}

У:поостриша сердца {л. 173}

Форма «поостри» (Слово и С) вторична, ибо в К-Б читается «поостриша», т. е. так, как в И1 и У.

Слово: 3. всядемъ, братие, на свои бръзыя комони

С:усядем на борздыя кони {л. 38}

И1:сядем на борзыя своя комони {л. 217}

У:сядем на добрые кони своя {л. 176}

Чтение С «усядем» ближе к Слову и вторично по сравнению с И1 и У, ибо в К-Б «сядемъ».

Слово: 4. испити шеломомь Дону

С:сопием шеломом воды [л. 38]

И1:изобьем шеломы мечи [л. 217 об.]

У:-

Чтение С близко к первичному, ибо оно соответствует списку К-Б («испиемъ, брате, шеломомь своимь воды быстрого Дону»).

Слово: 5. не буря соколы занесе… чи ли въспѣти

С:а чи ли боре соколом зонесет {л. 37–37 об.}

И1: цег буря коли снесет {л. 216 об.}

У: ци буря соколи снесет {л. 173 об.}

Какое из чтений («занесет» или «снесет») первично, неясно, ибо в К-Б нейтральное «взнялися». Чтение «чи ли» С, очевидно, для Пространной Задонщины архетипно.

Слово: 6. комони ржуть за Сулою

С:кони ирзуть но Москве {л. 37 об.}

И1: на Москве кони ръжут {л. 216 об.}

У: на Москве кони ржут {л. 173 об.}

Чтение С наиболее близко к протографу Пространной редакции, ибо в К-Б «кони ржуть на Москве».

Слово:7. конець копия въскръмлени

С:кочаны коней воскормлены {л. 38}

И1: 

У: —

Список С сохранил рудимент первичного чтения, ибо в К-Б есть «конецъ копия вскормлены».

Слово:8. пути имь ведоми

С:дороги нам сведомо {л. 39 об.}

И1:путь им знаем {л. 219}

У:

В данном случае список С сохранил первоначальное чтение Пространной Задонщины, ибо в отрывках из этого памятника, приведенных в так называемой Печатной группе Сказания о Мамаевом побоище, читается «дороги им вельми сведома».[Снегирев И. Поведание и сказание о побоище великого князя Димитрия Ивановича Донского//Русский исторический сборник. М., 1838. Т. 3, кн. 1. С. 23.] А эти отрывки сохранили чтения, близкие к архетипу Пространной редакции Задонщины.

Слово: 9. ни соколу, ни кречету

С: ни ястребу ни соколу ни белоозерскому кречету {л. 37 об.}

И1: ни кречету {л. 217}

У:ни ястребу, ни кречату {л. 175}

Первоначально в Пространной Задонщине были сокол, кречет и ястреб. Пропуск в И) и У вторичного происхождения. Всех этих трех птиц мы находим в другом месте списка К-Б и С, где в И1 сокол также есть («соколы белозерския ястребы») {л. 218 об.}.

Слово:10. на Канину зелену

С: но зелену ковылу {л. 40 об.}

И1:на ковыли земли {л. 220 об.}

У:на зелене ковыле траве {л. 183 об.}

Список С (и Слово) дает первоначальный текст, ибо он близок к К-Б («на белую ковылу»).[В И1 и У мотив дублируется (ср. У: «летети… на траву ковыль… лежати на зелене ковыле»). Глагол «пасть» (на траву, землю) есть и в С, и в К-Б.]

Слово:11 нъ часто врани

С:но толко часто вороны {л. 40 об.}

И1: но одне вороне {л. 220 об.}

У:но едины вороны {л. 184}

Чтение С («толко часто вороны») читалось в протографе Пространной редакции, ибо оно совпадает с К-Б.

Слово:12. что ми шумить

С:што пишут {л. 39}

И1:что шумит {л. 218 об.}

У:что шумит {л. 179}

Случай неясный. Исследователи полагают, что в С испорченный вариант Слова: «што ми шу<мит>».[Голенищев-Кутузов И. Н. «Слово о полку Игореве» и рукописи «Задонщины». С. 51.] Впрочем, «пишут» могло быть простой опиской вместо «шумит» («ми» – особенность только Слова).

Слово:13. жены руския въсплакашась, а ркучи

С:восплакалися жены поломяныя и рекучи так [л. 41]

И1: въсплакалися жены коломенскыя [л. 221]

У:восплакалися жены коломеньские {а ркут}[В ркп. пробел.][л. 185 об.]

Слова «а ркучи» есть в К-Б списке, т. е. восходят к протографу Пространной редакции Задонщины (ибо есть и в С). Случай, впрочем, неясный ввиду порчи списка Ундольского.

Слово:14. греци и морава поютъ славу

С:шибла слава к мору и к Ворнавичом… ко Кафе {л. 39 об.}

И1:шибла слава… к Риму и к Кафы по морю и к Торнаву {л. 219 об.}

У:глава шибла… к Риму и х Сафе по морю и к Которнову (вместо «Торнаву»? – А. 3.) {л. 181 об.}

«Морава» Слова созвучнее всего «Ворнавичом». К тому же в Слове, как и в С, нет и Рима.

Слово:15. опуташа въ путины железны

С:обриваху шевковыя опутины {л. 38 об.}

И1: -

У: -

Случай очень характерный: текста нет ни в И1, ни в У, ни в К-Б. Да и по своему характеру он является позднейшим дополнением, усиливавшим впечатление от полета соколов, которые «рвахуся» от «златых колодец» (И1) или «отри-вахуся от златых и (?) колокол» (С). Слово «обриваху» варьирует предшествующее «отривахуся»

В. П. Адрианова-Перетц права, считая, что образ опутин в С «употреблен не к месту: русские князья-соколы едут из родной земли и „обрывать опутаны“ им не было надобности».[Адрианова-Перетц. Фразеология и лексика. С. 82–83. Это наблюдение в позднем варианте работы В. П. Адриановой-Перетц снято (Адрианова-Перетц. «Слово» и памятники. С. 131).]

Р. П. Дмитриева, Л. А. Дмитриев и О. В. Творогов отводят этот случай на том основании, что в списках И1, У и К-Б нет параллельного чтения.[Дмитриева, Дмитриев, Творогов. По поводу. С. 113–114.] Довод существенный, но он теряет свою убедительность в том случае, если можно обнаружить и другие совпадения между С и Словом при наличии параллельных, но иных чтений в К-Б, У, И1. А таких, как мы видели, значительное количество.

Слово: 16. загородите полю ворота

С: Мечну трупы татарскими зоградити {л. 41}

И1:Мечю трупы татарскыми запрудити {л. 221}

У:

Чтение И1 (и сходное – И2), скорее всего, первично, ибо оно соответствует выражению «веслы Непра запрудити» И1, И2, У (С «Дон зоградити») в том же фрагменте.

Подведем итоги. В большинстве случаев Слово близко к списку С там, где он лучше, чем И1 и У, передает протограф Пространной Задонщины. Однако в случаях № 2, 3, 14, 15, 16 мы встречаемся в С с позднейшими чтениями, не архетипного происхождения. Особенно это наглядно в 15-м отрывке. Но если это так, то традиционную схему соотношения Слова и Задонщины нельзя принять: по ее условиям все общие чтения С и Слова должны находиться в протографе Задонщины, а этого на самом деле нет.

Усилившиеся черты близости Слова с Задонщиной (на этот раз по Синодальному списку) нельзя считать результатом какого-то нового воздействия Слова на Задонщину. В самом деле, эти нюансы не могли быть внесены переписчиком по какому-либо литературному памятнику. Так, замена вполне логичного «запруди» (Мечу трупами) менее удачным «зогради» не могла быть произведена под влиянием весьма отдаленного текста: «Загородите полю ворота» (Слово). Следовательно, большее сходство списка С со Словом (по сравнению с У, И1, И2) может быть объяснено тем, что этот список лучше передает некоторые черты протографа Пространной редакции, или тем, что в распоряжении автора Слова находился текст Задонщины, представляющий тот же извод, что и Синодальный список.

Слово о полку Игореве имеет и отдельные черты, совпадающие со списком Ундольского Задонщины, в отличие от К-Б, И1 и С. Таких случаев мы насчитали 10.

Слово: 1. Начати же ся тъй пѣсни по былинамь


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю