Текст книги "Только не дворецкий"
Автор книги: Агата Кристи
Соавторы: Гилберт Кийт Честертон,Найо Марш,Алан Александр Милн,Дороти Ли Сэйерс,Эдвард Дансени,Сирил Хейр,Марджери (Марджори) Аллингем (Аллингхэм),Эдгар Джепсон,Джозеф Смит Флетчер,Джозефина Белл
Жанр:
Прочие детективы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 52 страниц)
Остров Родос разочаровал Эркюля Пуаро. Он приехал сюда в отпуск, чтобы отдохнуть. В первую очередь – отдохнуть от преступлений. Ему говорили, что в конце октября на Родосе никого не будет. Мирный, уединенный уголок. Это, в общем, так и оказалось – в отеле только и было народу, что супруги Чантри, Голды, Памела с Сарой, генерал и он сам – да еще две итальянские пары. Но в этом кругу отточенный ум Эркюля Пуаро угадывал неизбежный трагический оборот событий.
«Я просто помешался на преступлениях, – с упреком сказал себе Пуаро. – Это все несварение желудка! Мерещится бог знает что». Но он был обеспокоен. Спустившись утром на террасу, Пуаро обнаружил там миссис Голд, которая сидела за вышиванием. Подойдя к ней, он заметил, как мелькнул уголок быстро спрятанного батистового платочка. Глаза у миссис Голд были сухими, но подозрительно блестели. Держалась она, как показалось Пуаро, преувеличенно весело. Даже несколько наигранно: она с таким восторгом воскликнула «Доброе утро, месье Пуаро!», что уже одно это могло вызвать подозрения.
Вряд ли она так уж рада его видеть – в конце концов, они ведь почти не знакомы. Эркюль Пуаро был весьма тщеславен там, где речь шла о его профессии, но свою личную привлекательность оценивал более чем скромно.
– Доброе утро, мадам, – ответствовал он. – Еще одно прекрасное утро.
– Да, нам повезло. Нам с Дугласом всегда везет с погодой.
– В самом деле?
– Нам вообще везет. Вы знаете, месье Пуаро, когда смотришь вокруг и видишь столько бед, столько несчастливых людей, разводов и всякого такого, то понимаешь, что нужно благодарить судьбу за собственное счастье.
– Рад это слышать, мадам.
– Мы с Дугласом очень счастливы вместе. Мы женаты уже пять лет – вы знаете, в наше время это немало…
– Да, в иных случаях пять лет кажутся вечностью, мадам, – сухо сказал Пуаро.
– Но сейчас мы даже счастливее, чем вначале, – продолжала она. – Мы так идеально подходим друг другу.
– Это главное, несомненно.
– И потому мне так жаль людей, которые несчастливы.
– Вы имеете в виду…
– О, я говорила вообще, месье Пуаро.
– Понимаю, понимаю.
Миссис Голд выбрала шелковую нитку, посмотрела ее на свет, одобрила выбор и продолжала:
– Вот, например, миссис Чантри…
– Что же миссис Чантри?
– Мне кажется, она не очень хороший человек.
– Возможно.
– Я уверена, что не очень хороший. Но мне так ее жаль. Потому что, несмотря на ее внешность, и деньги, и все остальное, – пальцы миссис Голд дрожали, она никак не могла вдеть нитку в иголку, – она не из тех женщин, с которыми мужчины остаются надолго. Я думаю, она быстро им надоедает. Вам так не кажется?
– Я, бесспорно, не смог бы выдержать продолжительную беседу с миссис Чантри, – осторожно заметил Пуаро.
– Вот видите. Конечно, она привлекательна… – Миссис Голд заколебалась, губы ее дрожали, она сделала несколько неуверенных стежков. Даже менее проницательный собеседник, чем Эркюль Пуаро, заметил бы ее нервозность. Она продолжила бессвязно: – Мужчины как дети! Готовы поверить чему угодно…
Она склонилась над работой. Снова откуда-то появился батистовый лоскуток. Эркюль Пуаро решил сменить тему:
– Вы не плаваете сегодня утром? А месье ваш муж, он на пляже?
Миссис Голд подняла глаза, сморгнула и ответила все в той же ненатурально-радостной манере:
– Нет, сегодня я решила не плавать. Мы договаривались пойти посмотреть старый город. Но как-то разминулись – они ушли без меня.
Местоимение привлекло внимание Пуаро, но прежде чем он успел что-либо ответить, появился генерал Барнс. Он пришел с пляжа и уселся на террасе рядом с ними.
– Доброе утро, миссис Голд! Доброе утро, Пуаро. Я смотрю, вы оба сегодня дезертировали? Что-то мы нынче многих недосчитались: еще не было миссис Чантри и вашего мужа, миссис Голд.
– А капитан Чантри? – небрежно спросил Пуаро.
– О, он на пляже. Мисс Памела за ним присматривает. – Генерал усмехнулся. – Боюсь, ей приходится трудновато. Обычно такие сильные молчаливые мужчины встречаются только в книжках.
Марджори Голд поежилась.
– Я его побаиваюсь. Он иногда как посмотрит… Как будто может сделать что-то… ужасное.
– Проблемы с пищеварением, наверное, – жизнерадостно отозвался генерал. – Романтическая меланхолия и неуправляемый гнев почти всегда происходят от несварения желудка.
Марджори Голд вежливо улыбнулась.
– А где ваш благоверный? – спросил генерал.
Она ответила без промедления – веселым, естественным голосом:
– Дуглас? Они с миссис Чантри пошли в город. Кажется, собирались посмотреть замок.
– А, да, очень интересно – рыцари и все такое. Вы зря не пошли с ними, моя милая.
– Боюсь, я слишком поздно спустилась, – ответила миссис Голд.
Она внезапно поднялась и, невнятно извинившись, пошла в отель.
Генерал Барнс озабоченно покачал головой, глядя ей вслед.
– Приятная женщина! Стоит сотни таких раскрашенных гурий, как не будем говорить кто. Муж – просто дурак. Не понимает своего счастья.
Он снова покачал головой, поднялся и тоже пошел внутрь.
Сара Блейк как раз вернулась с пляжа и услышала последние слова генерала. Скорчив рожицу вслед удаляющемуся вояке, она передразнила его, усаживаясь в кресло:
– «Приятная женщина, приятная женщина»! Мужчины всегда одобряют серых мышек, но когда доходит до дела, крашеные гурии выигрывают вчистую. Печально, но такова жизнь.
– Мадемуазель! – резко сказал Пуаро. – Мне все это не нравится!
– Да? Мне тоже. Хотя, откровенно говоря, мне, пожалуй, это нравится. Как это ни ужасно, каждый в глубине души получает удовольствие от драм и неприятностей, которые случаются со знакомыми.
– Где капитан Чантри? – спросил Пуаро.
– На пляже – его там препарирует Памела. Уж она-то наслаждается от души! Эта процедура, правда, не улучшила его характер. Когда я пришла, он был похож на грозовую тучу. Можете мне поверить, нас ждут ураганы!
Пуаро пробормотал:
– Я тут кое-чего не понимаю…
– А что тут понимать? – возразила Сара. – Вопрос в том, что теперь будет.
Пуаро сокрушенно покачал головой:
– Да, мадемуазель, вы правы, будущее рождает тревогу.
– Какой у вас получился афоризм, – сказала Сара и направилась ко входу в отель.
В дверях она почти столкнулась с Дугласом Голдом. Молодой человек имел вид одновременно довольный и слегка виноватый. Он сказал:
– День добрый, месье Пуаро! – и добавил неловко: – Показывал миссис Чантри крепость госпитальеров. Марджори не захотела идти.
Пуаро слегка приподнял брови, но даже если он хотел сказать что-нибудь по этому поводу, то не успел, поскольку на террасу ворвалась миссис Чантри, восклицая своим томным голосом:
– Дуглас, розового джина [46]46
Розовый джин – коктейль из плимутского джина с добавлением биттера, экстракта горечавки, лимонной цедры и специй, имеет розовый оттенок.
[Закрыть]! Мне жизненно необходим розовый джин!
Дуглас Голд отправился за розовым джином. Валентайн опустилась в кресло рядом с Пуаро. Определенно, этим утром у нее было отличное настроение. Она увидела своего мужа и Памелу, входящих на террасу, и помахала рукой:
– Хорошо поплавал, котик? Какое божественное утро!
Капитан Чантри не ответил. Он взбежал по ступеням, молча прошел мимо жены и скрылся в баре. Его кулаки были сжаты, и сходство с гориллой проступило отчетливей обычного. Красивый рот Валентайн Чацтри приоткрылся, что придало ее лицу глуповатое выражение.
– Ой, – сказала она растерянно.
Памела Лайелл откровенно наслаждалась этой сценой. Пытаясь скрыть свои эмоции настолько, насколько это возможно для столь бесхитростного существа, она присела возле Валентайн Чантри и осведомилась:
– Приятно провели утро?
– Просто восхитительно! – начала Валентайн. – Мы…
Пуаро встал и неторопливо зашагал к бару. Он нашел там разгоряченного мистера Голда, который дожидался, пока ему подадут розовый джин. Молодой человек казался встревоженным и сердитым.
– Этот малый – прямо дикарь. – Он мотнул головой в сторону удаляющегося капитана Чантри.
– Возможно, – ответил Пуаро. – Вполне возможно. Но les femmes [47]47
Женщины (фр.).
[Закрыть], они любят дикарей, не забывайте об этом.
Дуглас пробормотал:
– Не удивлюсь, если он дурно с ней обращается!
– Возможно, ей нравится и это.
Дуглас Голд озадаченно взглянул на Пуаро, взял розовый джин и вышел.
Эркюль Пуаро присел на табурет и заказал sirop de cassis. Пока он, вздыхая от удовольствия, цедил этот напиток, капитан Чантри вернулся в бар и один за другим выпил несколько стаканов розового джина. Потом сказал внезапно и яростно, скорее в пространство, нежели обращаясь к Пуаро:
– Если Валентайн думает, что избавится от меня, как от остальных идиотов, она ошибается! Я заполучил ее, и она будет со мной. Никому другому она не достанется – только через мой труп.
Он кинул на прилавок деньги, развернулся на каблуках и вышел.
Прошло три дня. Пуаро отправился на гору Ильи Пророка. Это была приятная поездка. Красивая дорога петляла среди золотисто-зеленых елей, поднимаясь все выше и выше и оставляя далеко внизу все вздорные людские склоки. Машина остановилась у ресторана. Пуаро вышел и направился в лес. Через некоторое время он вышел на площадку, которая показалась ему истинной вершиной мира: далеко внизу искрилось синее, сверкающее, глубокое море. Здесь наконец он мог насладиться покоем, подняться над заботами и суетой. Осторожно положив плащ на пенек, Пуаро присел.
«Несомненно, le bon Dieu [48]48
Господь бог (фр.).
[Закрыть]знает, что делает. Но как его угораздило создать некоторых смертных? Eh bien [49]49
Что ж (фр.).
[Закрыть],здесь, по крайней мере, можно отдохнуть от всех этих треволнений», – так размышлял Пуаро. И вдруг, вздрогнув, поднял глаза. К нему спешила миниатюрная женщина в коричневом плаще и коричневой юбке. Это была Марджори Голд, на сей раз она оставила всякое притворство. Ее лицо было мокрым от слез. Отступать было некуда – она подошла уже совсем близко.
– Месье Пуаро, вы должны мне помочь! Я так несчастна, я не знаю, что мне делать! О, что же мне делать?
Она в отчаянии вцепилась в его рукав. Но вдруг отпрянула, испугавшись выражения его лица.
– Что? Что такое? – бессвязно спросила она.
– Вы хотите моего совета, мадам? Вы этого просите?
– Да, да, – запинаясь, произнесла она.
– Хорошо, вот мой совет. – Он говорил резко, сурово. – Немедленно уезжайте отсюда, пока не поздно.
– Что? – Она смотрела на него в изумлении.
– Вы меня слышали. Уезжайте с этого острова.
– Уехать? – Она словно окаменела.
– Именно так.
– Но почему?
– Это мой совет – если вам дорога жизнь.
Она содрогнулась:
– Что это значит? Вы меня пугаете.
– Да, – сказал Пуаро, – я этого и добиваюсь.
Она села и закрыла лицо руками.
– Но я не могу! Он не поедет! Дуглас не уедет со мной. Она его не отпустит. Она держит его в руках, она завладела им целиком – душой и телом, он не дает слова о ней сказать. Он сошел с ума – верит всему, что она ему внушает, якобы муж дурно с ней обращается, а она – невинная жертва и никто никогда ее не понимал. Он вообще больше не думает обо мне – я не считаюсь, я не существую. Он хочет, чтобы я вернула ему свободу, дала развод. Говорит, что она тоже разведется со своим мужем и они поженятся. Но я боюсь. Чантри так легко не сдастся. Вчера она показывала Дугласу синяки на руках – сказала, что это он. Дуглас чуть с ума не сошел – он такой рыцарь… О, я боюсь! Что будет? Скажите, что мне делать!
Эркюль Пуаро стоял, глядя поверх моря на линию гор, голубеющих вдали на азиатском берегу.
– Я уже сказал вам. Уезжайте с острова, пока не поздно.
Она покачала головой:
– Я не могу, не могу. Если Дуглас…
Пуаро вздохнул и пожал плечами.
Эркюль Пуаро и Памела Лайелл сидели на берегу. Она говорила с явным удовольствием:
– Треугольник все крепчает! Они вчера сидели по обе стороны от нее и прямо сверлили друг друга глазами! Чантри выпил лишнего и был очень груб с Дугласом Голдом. А Дуглас вел себя очень сдержанно, такой молодец. Валентайн, конечно, была на седьмом небе – мурлыкала, как тигрица-людоедка. Что будет дальше, как вы думаете?
Пуаро покачал головой:
– Я очень тревожусь.
– Да, конечно, мы все тревожимся, – лицемерно откликнулась мисс Лайелл. – Это все уже по вашей части – или вот-вот станет. Разве вы не можете что-нибудь сделать?
– Я сделал что мог.
Мисс Лайелл заинтересованно подалась вперед:
– И что же вы сделали?
– Посоветовал миссис Голд уехать с острова, пока не поздно.
– A-а, то есть вы думаете… – Она остановилась.
– Да, мадемуазель?
– Значит, вот что, по-вашему, должно случиться, – сказала она медленно. – Но нет, он не может сделать ничего такого. Он ведь очень приятный человек на самом деле. Это все та женщина… Не может быть, чтобы он… Чтобы он…
Она замолчала, а потом тихо спросила:
– Вы ведь думаете об убийстве?
– Кто-то безусловно думает об убийстве, мадемуазель. Это я могу сказать с уверенностью.
Памела содрогнулась.
– Я в это не верю, – объявила она.
Восстановить, что произошло в тот вечер, двадцать девятого октября, оказалось несложно. Сначала вспыхнула ссора между двумя мужчинами – Голдом и Чантри. Голос Чантри звучал громче и громче, так что его последние слова слышали четыре человека: кассир у стойки, управляющий, генерал Барнс и Памела Лайелл.
– Ты, мозгляк! Со мной этот номер не пройдет! Пока я жив, Валентайн останется моей женой, понял?
С этими словами он в ярости выскочил из отеля.
Это было до ужина. После ужина, однако, было достигнуто примирение (никто так и не узнал, как именно).
Валентайн пригласила Марджори Голд прокатиться на автомобиле при луне. Памела и Сара пошли с ними. Голд и Чантри играли в бильярд. После этого они присоединились к Пуаро и генералу Барнсу в гостиной. Чуть ли не впервые за все время Чантри улыбался и казался вполне умиротворенным.
– Хорошо провели время? – осведомился генерал.
– Мне за этим парнем не угнаться! Выбил сорок шесть подряд – где это видано?
Дуглас Голд скромно отмахнулся:
– Просто повезло. Честное слово. Что вы будете? Пойду поймаю официанта.
– Мне розовый джин, спасибо.
– Хорошо. Генерал?
– Спасибо, виски с содовой.
– Я тоже. А вы, месье Пуаро?
– Вы очень любезны. Я бы выпил sirop de cassis.
– Сироп чего?
– Sirop de cassis. Из черной смородины.
– А, ликер. Надеюсь, он здесь есть? Никогда о таком не слышал.
– Да, он здесь есть. Но это не ликер.
Дуглас Голд рассмеялся:
– Чудной у вас вкус! Но каждому – своя отрава. Пойду закажу.
Капитан Чантри сел. Не будучи по натуре особенно общительным человеком, он тем не менее явно старался проявить любезность.
– Удивительно, как привыкаешь обходится без новостей, – заметил он.
Генерал застонал:
– Да уж, не считать же новостями «Континентал дейли мейл» четырехдневной давности! Конечно, мне каждую неделю посылают «Таймс» и «Панч», но пока их дождешься…
– Интересно, не дойдет ли до парламентских выборов из-за этих палестинских дел [50]50
По всей видимости, имеется в виду арабское восстание 1936 г., направленное против еврейской иммиграции и британского колониализма (Палестина в то время находилась под британским мандатом). Британия уже осознавала возможность войны с Германией, и осложнение ситуации на Ближнем Востоке вызывало серьезные опасения и разногласия в парламенте.
[Закрыть].
– Они там наломали дров, – заявил генерал.
Дуглас Голд возвратился к столику в сопровождении официанта с напитками. Генерал как раз начинал рассказывать историю о своей службе в Индии в 1905 году. Два англичанина слушали его вежливо, но без особого интереса. Эркюль Пуаро цедил свой sirop de cassis.
Генерал добрался до кульминации рассказа, раздался дежурный смех. Затем в дверях появились дамы. Все они были оживленны, болтали и смеялись.
– Тони, котик, это просто божественно! – воскликнула Валентайн, опускаясь в кресло подле мужа. – Миссис Голд чудесно это придумала. Вы должны были поехать с нами!
– Кто хочет выпить? – спросил капитан Чантри, оглядывая компанию.
– Мне розовый джин, котик, – сказала Валентайн.
– Джин с имбирным пивом, – сказала Памела.
– Сайдкар [51]51
Сайдкар– коктейль из бренди, апельсинового ликера и лимона.
[Закрыть], – сказала Сара.
– Отлично. – Чантри встал и подвинул нетронутый стакан розового джина жене. – Пей, я закажу себе другой. Что вам, миссис Голд?
Миссис Голд как раз отдавала плащ мужу. Она обернулась с улыбкой:
– Можно мне оранжад?
– Оранжад, отлично.
Он пошел к двери. Миссис Голд говорила:
– Это было прекрасно, Дуглас. Жаль, что ты не поехал.
– Мне тоже жаль. Ну в другой раз, ладно?
Они улыбнулись друг другу. Валентайн Чантри взяла стакан и залпом выпила розовый джин.
– О, как я об этом мечтала! – выдохнула она.
Дуглас Голд положил плащ Марджори на диванчик. Вернувшись к остальным, он резко спросил:
– В чем дело?
Валентайн Чантри откинулась на стуле. Губы ее посинели, рука схватилась за сердце.
– Мне… нехорошо… – Она пыталась вдохнуть и не могла.
Чантри вернулся, ускорил шаг:
– Вал, что с тобой?
– Я не знаю… Джин… Странный вкус…
– Розовый джин?
Чантри обернулся, лицо его исказилось. Он схватил за плечо Дугласа Голд а:
– Это был мой джин. Голд, что ты туда подмешал?
Дуглас Голд смотрел на искаженное лицо женщины. Он смертельно побледнел.
– Яне… Я ничего…
Валентайн Чантри обмякла на стуле. Генерал Барнс закричал:
– Доктора, скорее!
Через пять минут Валентайн Чантри была мертва.
На следующее утро никто не купался. Памела Лайелл, бледная, в простом темном платье, взяла под руку Эркюля Пуаро и завела его в маленький гостевой кабинет.
– Это ужасно! – сказала она. – Ужасно! Вы ведь говорили! Вы это предвидели! Убийство.
Он мрачно наклонил голову.
– О боже! – вскричала она и топнула ногой. – Вы должны были помешать этому! Сделать что-нибудь! Это можно было предотвратить!
– Как? – спросил Эркюль Пуаро.
Этот вопрос на секунду заставил ее замолчать.
– Разве вы не могли обратиться к кому-нибудь… в полицию?
– И сказать что? Что можно было сказать до… происшествия? Что кто-то в глубине души думает об убийстве? Уверяю вас, mon enfant [52]52
Дитя мое (фр.).
[Закрыть], если один человек решает убить другого…
– Вы могли предупредить жертву! – настаивала Памела.
– Иногда предостережения напрасны, – ответствовал Эркюль Пуаро.
Памела медленно произнесла:
– Вы могли предупредить убийцу… Сказать ему, что вы знаете, что он задумал…
Пуаро согласно кивнул:
– Да, это более разумный план. Но даже в этом случае сталкиваешься с наихудшим пороком преступника.
– Что же это?
– Самонадеянность. Преступник всегда уверен, что преступление сойдет ему с рук.
– Но это абсурдно… Diyno! – воскликнула Памела. – Это преступление совершено по-детски, полиция сразу же арестовала Дугласа Голда.
– Да, – задумчиво кивнул Пуаро. – Дуглас Голд – весьма глупый молодой человек. Неправдоподобно глупый.
– Вот именно! Я слышала, что полиция нашла остатки яда… что это было?
– Строфантин. Он действует на сердце.
– И остатки яда нашли в кармане его вечернего костюма?
– Да.
– Какая глупость! – снова сказала Памела. – Наверное, он собирался выбросить яд, но его так потрясло, что он убил не того человека… Как бы это смотрелось на сцене – любовник подсыпал строфантин в стакан мужу, а жена выпила из этого стакана! Представьте себе этот ужасный момент, когда Дуглас Голд повернулся и понял, что убил женщину, которую любил. – Памела содрогнулась. – Этот ваш треугольник! Вечный треугольник… Кто мог подумать, что все так закончится?
– Я этого боялся, – пробормотал Пуаро.
Памела повернулась к нему:
– Вы предупредили миссис Голд. Но почему вы не предупредили его?
– Вы имеете в виду Дугласа Голда?
– Нет, я имею в виду капитана Чан-три. Вы могли сказать ему, что он в опасности, что его хотят устранить! Я не сомневаюсь – Дуглас Голд был уверен, что его покорная жена даст ему развод, она такая забитая и души в нем не чает. Но Чантри упрям как дьявол. Он бы ни за что не отпустил Валентайн.
Пуаро пожал плечами.
– Не было никакого смысла говорить с Чантри, – сказал он.
– Ну, может, и не было, – признала Памела. – Наверное, он бы сказал, что может за себя постоять, и послал бы вас к чертям. Но что-то надо было сделать!
– Я думал о том, чтобы уговорить Валентайн Чантри уехать с острова, – медленно произнес Пуаро, – но она бы никогда мне не поверила. Она была слишком глупа, чтобы переварить правду. Pauvre jemme [53]53
Бедняжка (фр.).
[Закрыть], глупость убила ее.
– Не думаю, что ее отъезд что-то изменил бы, – сказала Памела. – Он просто поехал бы за ней следом.
– Он?
– Дуглас Голд.
– Вы думаете, Дуглас Голд поехал бы за ней? О нет, мадемуазель, вы ошибаетесь! Вы так и не поняли, что произошло. Если бы Валентайн Чантри уехала с острова, с нею бы уехал ее муж.
– Естественно, – озадаченно отозвалась Памела.
– И тогда преступление просто произошло бы в другом месте.
– Я вас не понимаю!
– Я говорю, что то же самое преступление просто произошло бы в другом месте – капитан Чантри убил бы свою жену где-нибудь еще.
Памела уставилась на него во все глаза:
– Вы что, хотите сказать, что капитан Чантри… Тони Чантри убил Валентайн?!
– Да. У вас на глазах! Дуглас Голд принес ему розовый джин. Стакан стоял перед ним. Потом вошли женщины, и мы все повернулись в их сторону – он держал строфантин наготове и высыпал его в джин, после чего галантно передал стакан жене, и она его выпила.
– Но пачку строфантина нашли в кармане у Дугласа Голда!
– Его было очень просто туда подбросить, пока мы все столпились вокруг умирающей женщины.
Прошло добрых две минуты, прежде чем Памела смогла переварить сказанное.
– Ноя ничего не понимаю! А как же треугольник – вы же сами говорили…
Эркюль Пуаро энергично закивал головой:
– Я говорил про треугольник, да! Но вы, вы сами представили себе совсем другой треугольник. Вас ввели в заблуждение умелой игрой! Вы думали – как вам и полагалось, – что оба они, и Тони Чантри и Дуглас Голд, влюблены в Валентайн Чантри. Вы думали – как вам и полагалось, – что Дуглас Голд, влюбившись в Валентайн Чантри (муж котрой ни за что не даст ей развода), в отчаянии решил подсыпать сердечного порошка в стакан капитана и, по роковой случайности, отравленный напиток выпила Валентайн. Все это – лишь иллюзия. На самом деле Чантри уже какое-то время хотел избавиться от жены, она надоела ему до смерти, я увидел это с первого взгляда. Он женился на ней из-за денег. И теперь хотел жениться на другой женщине – избавившись от Валентайн и оставив себе ее деньги. Оставалось только убийство.
– На другой женщине?
Пуаро сказал веско:
– Да-да, на маленькой Марджори Голд. Это безусловно был вечный треугольник! Но вы смотрели на него не с той стороны! Ни один из этих мужчин в грош не ставил Валентайн Чантри. Ее тщеславие и умелая режиссура Марджори Голд заставили всех думать, что оба мужчины влюблены в Валентайн. Очень умная женщина эта Марджори Голд и весьма привлекательная в своем духе – этакая кроткая мадонна. Я видел четырех преступниц такого типа. Миссис Адамс была отпущена за недостаточностью улик, хотя все знали, что она убила своего мужа. Мэри Паркер успела отделаться от тети, жениха и двух братьев прежде, чем проявила небрежность и была поймана. Потом была еще миссис Рауден, ее все-таки повесили. Миссис Лекрей чудом выкрутилась. Марджори Голд – женщина той же породы. Я сразу это увидел! Они созданы для преступления, как рыба для воды. И как все было спланировано! Скажите, что заставило вас думать, что Дуглас Голд влюблен в Валентайн Чантри? Если вы хорошенько подумаете, то поймете, что вы так решили из-за страданий его жены и ревности капитана. Теперь вы видите?
– Это ужасно! – воскликнула Памела.
– Они были ловкой парой, – сказал Пуаро с профессиональной отстраненностью. – Они придумали план: «познакомиться» здесь и разыграть свое представление. Эта Марджори Голд хладнокровнее самого дьявола. Она бы послала на виселицу своего несчастного дурака мужа без малейших угрызений совести.
– Но ведь его арестовали вчера вечером! – вскричала Памела.
– Да, но потом я сказал несколько слов полиции. Правда, я не видел своими глазами, как Чантри подсыпал строфантин в стакан. Как и все остальные, я смотрел на входящих дам. Но как только я понял, что Валентайн Чантри отравили, я уже не сводил глаз с ее мужа. И видел, как он сунул пакет строфантина в карман Дугласа Голда… Я – хороший свидетель, – добавил он непреклонным тоном. – Мое имя всем известно. Как только я все рассказал, полиция совсем по-другому взглянула на ситуацию.
– И что дальше? – выдохнула Памела.
– Eh bien, дальше они задали несколько вопросов капитану Чантри. Он пытался отпираться, но он не слишком умен, и они быстро его раскололи.
– Значит, Дуглас Голд на свободе?
– Да.
– А… Марджори Голд?
Лицо Пуаро приняло неумолимое выражение.
– Я предупреждал ее. Да, я предупреждал ее, там, на горе Ильи Пророка. Это был единственный шанс предотвратить преступление. Я дал ей понять, что подозреваю ее. Она поняла. Но посчитала себя умнее. Я советовал ей уехать с острова, если ей дорога жизнь. Но она предпочла остаться…
