Текст книги "Кривой дом (сборник)"

Автор книги: Агата Кристи

Соавторы: Эрл Стенли Гарднер,Раймонд Чэндлер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 31 страниц)

– Ты можешь описать ее? – спросил адвокат.

– Только приблизительно. Потому что мне передали описание по телефону. У нее хорошая фигура, лет двадцати восьми, брюнетка, с большими темными глазами,

Мейсон нахмурился.

– Не годится? – спросил Дрейк.

– Это зависит от цвета глаз. У девушки, которую я имею в виду, темные глаза, но лучше я погляжу сам.

– Мой оперативник, молодой парень, был готов назвать ее красавицей.

Машина свернула налево. Дрейк подал сигнал и остановился. К ним подошел его сотрудник.

– Хотите поговорить со мной?

Мейсон кивнул.

– Думаю, она скоро выйдет.

– Вы следили за ней от самой редакции?

– Да. Это три или четыре квартала отсюда. Очевидно, здесь у нее назначена встреча. Кажется, ее знают в парикмахерской. Но я еще не пробовал получить здесь информацию.

– Сделайте это после ее ухода,– сказал Мейсон.– Нет, одну минуту. Я не хочу, чтобы она узнала о слежке. Подождем.

– О’кей. Мне остаться здесь?

– Да. Вы должны следовать за машиной. Я сам прослежу за ней, но, если она улизнет от меня, вы должны узнать, куда она пойдет. Как она одета?

– Темное шерстяное платье и красный жакет с лисьим воротником, маленькая шляпка.

– Красива?

– О да, я бы сказал... Очень красива.

Дрейк подмигнул Мейсону.

– О’кей. Мы будем в машине. Вы нам укажете ее.

Они сели в машину.

– У тебя есть какие-либо соображения насчет времени смерти Тидингса, Перри?

– Думаю, что да.

– Каковы же они?

– Это не то, что думают в полиции.

– А что они думают?

– У Голкомба два варианта. Первый – что Тидингса убили в бунгало, второй – что его убили в машине и тело отвезли в бунгало.

– А ты как считаешь?

– Думаю, в него стреляли в машине, но в бунгало он вошел сам, возможно, с чьей-то помощью. Практически, он умер вскоре после того, как улегся на постель. Странно, Пол, что не нашли его ботинки.

– Что в этом странного?

– То, что их нет.

– Ну, он мог снять их перед тем, как лечь в постель.

– Умирающий не станет снимать обувь. Если ему кто-то помогал, едва ли этот «кто-то» стал бы думать о ботинках. Если, конечно, это не была женщина.

– В этом что-то есть,– согласился Дрейк.

– Полиция не нашла обуви,– продолжал Мейсон.– Я сам ее искал, когда мы были там, но не нашел ни в шкафу, ни под кроватью.

– Но зачем она кому-то понадобилась.?

– Не знаю, но у меня есть одна идея...

– Какая?

– Обрати внимание вот на что, Пол. Врач сказал, что он умер в десять часов во вторник, но пока это трудно доказать.

– Из-за жары в комнате?

– Да, хотя это важно само по себе.

– Что ты имеешь в виду, Перри?

– Дело вот в чем, Пол. Тидингс мог добраться до дома самостоятельно. Возможно, это было днем... Но есть несколько фактов, которые заставляют меня думать иначе. Один из них – газ. Не думаю, что газ включили только для того, чтобы ускорить разложение трупа и затруднить определение времени смерти.

– Для чего же тогда?

– Его включили потому, что в комнате было холодно. Тот, кто зажег газ, хотел, чтобы в комнате стало теплее. Эго значит, что его включили ночью.

– Во вторник ночью?

– Нет, Пол, в понедельник ночью.

– В понедельник ночью?!. Но это невозможно!

– Послушай, Пол. Это было либо в понедельник ночью, либо очень рано во вторник. Человек не был мертв, когда его привезли в дом. Пятна крови свидетельствуют об этом. Кровь на постели – значит, сильное кровотечение началось, когда он уже лежал,

– Это верно,– согласился Дрейк.

– Судя по показаниям врача, это случилось в понедельник ночью, а не во вторник. Вспомни, ведь он сказал, что к десяти утра во вторник Тидингс был уже мертв.

– Но, Бог мой, Перри, ты разговаривал с ним по телефону. Его секретарь сказал...

– Откуда я знаю, что я с ним разговаривал по телефону? Я разговаривал с кем-то, кто назвался Тидингсом. Сперва я разговаривал с его секретарем.

– Но ведь секретарь сказал тебе, что он в кабинете... О, Перри, ты думаешь, секретарь солгал?

– Точно. Других вариантов я не вижу. Секретарь солгал.

– Зачем?

– Твои догадки не уступают моим, Пол. Взгляни на все это с позиций здравого смысла. Мы решили сначала, что Тидингса привезли в дом мертвым. Но он был только смертельно ранен. -Очевидно, умер вскоре после того, как его уложили в постель. Кто-то же помог Тидингсу добраться до дома, уложил его в постель, зажег газ, чтобы нагреть комнату, возможно, вышел в ванную за полотенцем, чтобы вытереть кровь, или побежал к телефону. А Тидингс тем временем умер. Этот человек растерялся и решил удрать. Чтобы запутать следствие и не дать возможности точно определить время смерти, он забрал ботинки Тидингса.

– Но зачем?

– Разве тебе не ясно? Эти ботинки – ценный ключ к разгадке.

– Разгадке чего?

– Времени смерти.

– Не понимаю,– признался Дрейк.

– Я думаю, ботинки сняли с Тидингса после его смерти, и сделала это женщина.

– Но причем тут ботинки, Перри?

– Они были грязными. Лил дождь, и следы обязательно должны были остаться. На постели нет покрывала. Это значит, что на нем тоже были– следы грязных ботинок. А это тоже ключ. Поэтому и нет ни покрывала, ни ботинок.

– Ты считаешь, что и пальто Тидингса было на нем в это время?

– Да. Тидингс приехал сам, или его привезли. Кто-то помог ему дойти до дома, пересечь гостиную и лечь в постель, а через несколько минут Тидингс умер. Кровь, грязь от ботинок и следы от мокрого пальто – все это было на покрывале. Кто-то снял с него ботинки и пальто, а потом вытащил из-под него покрывало... Пальто бросили в его машину, а машину – в таком месте, где полиция могла бы найти ее на следующий день.

И еще важнейший факт, Пол, что следы крови мы видели у самого порога. Вспомни, какой был дождь в понедельник ночью. Там цементная дорожка и цементный пол на крыльце. Я скажу тебе, почему только на крыльце были следы крови, Пол. Потому что остальные пятна смыло дождем. А оставшиеся три прикрывала от дождя крыша над крыльцом. Значит, время убийства – ночь с понедельника на вторник.

– О’кей, Перри. Ты убедил меня. Я согласен. По что это дает нам?

– Я не знаю!

– Может быть, поработать с секретарем и вытянуть из него признание?

– Это было бы логично, если бы я точно знал, в каком я положении, Пол.

– Что ты имеешь в виду, Перри?

– Откровенно говоря, Пол, я не знаю, кто мой клиент.

– Вот уж загнул.

– Да, Пол. Меня наняли для защиты женщины. И теперь я считаю, что нанят для ее защиты от обвинения в убийстве Альберта Тидингса.

– Разве это не было оговорено, Перри?

– Нет, Пол, не было. Ночью в понедельник ко мне явился мужчина. Тогда и шел дождь, сильный дождь. С ним была женщина. Мне не удалось увидеть ее лица и услышать ее голос: она была в маске и все время молчала. Мужчина принял меры предосторожности, чтобы ее не узнали, и в то же время принял меры, чтобы я узнал ее, если она обратится ко мне за помощью. Когда я опознаю ее, то получу внушительный гонорар.

Теперь ты понимаешь, в каком я положении? Конечно, когда я узнал об убийстве Тидингса, то немедленно подумал об этой женщине. Но меня наняли для работы в понедельник ночью. Убийство же предположительно произошло не раньше вторника. Когда я стал размышлять об этом деле, то пришел к выводу, что убийство Тидингса совершено в понедельник ночью. И я полагаю, что это случилось еще до полуночи.

– Пока не вижу причины, которая мешает тебе добиваться признания от секретаря Тидингса,– заметил Дрейк,– если ты уверен, что твоя клиентка – женщина.

– Потому что я не уверен, что секретарь убил его.

– О боже, Перри! Если он солгал тебе, что Тидингс у себя в кабинете, и обману/ тебя по телефону...

– Это еще не доказательство,– перебил его Мейсон.– У секретаря могла быть определенная причина желать, чтобы никто не знал об отсутствии его хозяина. Он сделал все, что мог, чтобы доказать, будто Тидингс сидит в своем кабинете. Дальше оказывается, что Тидингс убит в понедельник ночью. Подозрение падает на секретаря. Но допусти на минуту, Пол, что Маттерн не виновен в убийстве, а виновен лишь в ложном утверждении, что Тидингс находился в своем кабинете во вторник утром. Он признается, что солгал, и даст логическое объяснение причине лжи. Полиция сразу ухватится за мою клиентку и обвинит в убийстве ее. Тогда мое официальное вмешательство уничтожит единственную линию защиты.

– Что ты имеешь в виду?

– Алиби на весь вторник.

– Что заставляет тебя думать, что у нее есть такое алиби?

– Исчезнувшие ботинки и покрывало.

– Говори яснее, Перри.

– Я и так выражаюсь ясно. Не понял? Единственной причиной стремления избавиться от ботинок и покрывала является желание скрыть тот факт, что во время появления Тидингса в этом доме шел дождь. Этот человек знал: бунгало – самое последнее место, где вздумают искать Тидингса. Таким образом, человек, который все это сделал, знал, что миссис Тидингс не было в городе и что она вернется только через несколько дней. Единственное логическое объяснение: этот человек должен был уйти от меня в понедельник ночью и начать готовить алиби... Так выглядит наше положение в этом деле, Пол.

Дрейк уставился на молодую женщину, вышедшую из парикмахерской.

– Ого! Мой парень не ошибся. Я бы отдал свой голос за то, чтобы эту красотку избрали «мисс Америка».

Он взглянул на Мейсона. Юрист был необыкновенно мрачен.

– В чем дело, Перри?

– Я был готов держать пари десять против одного,, что увижу знакомую женщину. Не ожидал увидеть незнакомку.

– Да, это та, что нам нужна. Мой парень подает сигнал.

Мейсон надвинул на глаза шляпу и пригнулся.

– Следи за ней, Пол. Она может меня узнать, а я этого не хочу. Говори, что она делает.

– Надевает перчатки. Идет по тротуару... Посмотрела на машину с моим парнем... Прошла мимо... О’кей, Перри, она уходит. Дальше следить будешь сам?

– Да. И вот еще что, Пол... Присмотрись к этому секретарю, Маттерну. Узнай о нем все, особенно обрати внимание на его связь с Болусом, президентом «Вестерн Проспектинг Компани». Ну, я пошел.

Адвокат вышел из машины и медленно следовал за молодой женщиной. Она шла неторопливо, и Мейсону было легко не отставать от нее.

Он последовал за ней в аптеку, где она зашла в телефонную будку и с кем-то коротко поговорила. Повесив трубку, мимо прилавка, где Мейсон выбирал зубную щетку, вышла на улицу. Бегло осмотрела машину с оперативником и направилась дальше.

Теперь она прогуливалась. Часто останавливалась у витрин, рассматривала товары. Раза два резко останавливалась и оборачивалась, отчего Мейсон очень неловко себя чувствовал. В третий раз она резко обернулась, затем пошла к магазину. Мейсон едва успел вовремя укрыться. Она вошла в магазин, подошла к лифту, но неожиданно передумала и направилась к выходу.

Мейсон следовал за ней по пятам. Она снова резко повернулась и пошла в обратную сторону, к выходу на другую улицу. На этот раз Мейсон не успел среагировать,

– Доброе утро, мистер Мейсон,– обратилась она к нему хорошо поставленным голосом.– Вы хотите мне что-то сказать?

Мейсон снял шляпу и заглянул в большие темные глаза.

– Не думаю, что знаю вас,– замялся он.

Она засмеялась.

– Женщина чувствует спиной, когда за ней следят, Почему же великий Перри Мейсон следил за мной?

Только из восхищения вашей красотой,

– Не говорите глупостей... Пойдемте. Если уж вы хотите следить за мной, то лучше идите рядом.

Она взяла его под руку и улыбнулась.

– Вот так гораздо лучше. Я собираюсь свернуть налево. Полагаю, вы пойдете со мной?

Он кивнул.

– Вы заметили две машины, которые следуют за мной?

– Две? – удивился Мейсон.

–. В одной я уверена. Насчет второй, возможно, ошибаюсь.

– Кажется, вы очень популярны,– заметил он.

– Очевидно.

– Не помню, чтобы мне приходилось встречаться с вами.

Она засмеялась.

– Я видела ваши фотографии много раз. Вы не представляете себе, насколько вы популярны в этом городе.

– Я польщен,– пробормотал Мейсон. Девушка посмотрела на него.

– Мне определенно не хотелось бы попасть к вам на перекрестный допрос.

– А я определенно не хотел бы устраивать его вам. Тот, кто умеет так же хорошо, как вы, избегать ответов на вопросы,– плохой свидетель.

– Почему? На какой же вопрос я вам не ответила?

– Вы еще не назвали мне свое имя.

– Действительно. Не назвала. И даже не уверена, что назову, мистер Мейсон... Пусть поработают детективы.

– Кого вы имеете в виду?

– Один из них, очевидно, оставался у входа, а другой гулял. Вот он идет. Может, попробуем удрать от него?

– О, пусть идет. Они получают плату за день, и мы можем дать ему заработать. Надеюсь, то, что я присоединился к вам, никому не повредит и не усложнит дела? – спросил адвокат.

– О чем вы?

– А разве вы не знаете, что они составляют обо всем отчет и сейчас понятия не имеют, почему я иду с вами. В результате в их отчетах появится следующая запись: «Вскоре после выхода объекта из парикмахерской к нему присоединился Перри Мейсон. Они шли под руку и о чем-то разговаривали»,

– Да, это многое усложнит,– нахмурилась она.– Странно, что вы заговорили об этом.

– Несомненно, и детективы находят это странным. Для них это тоже неожиданность.

– Вы следили за мной от самой парикмахерской?

– Я не заметила вас в аптеке. Что вам нужно от меня?

– Хотел узнать, кто вы.

– Допустим, я вам не скажу.

– Тогда мне потребуется полчаса, чтобы выяснить это.

– Не говорите глупостей, мистер Мейсон. Есть десяток способов избавиться от вас.

– Надеюсь, вы не станете прятаться от меня в женском туалете. Это было бы просто неспортивно с вашей стороны.

– Боже мой! Нет конечно! Это же очевидно... И потом, я не уверена, что дверь женского туалета могла бы вас остановить.

– Тогда вам лучше назвать себя.

– У меня есть от вас свои секреты. Я не хочу вам этого говорить.

– И когда скажете?

– Когда узнаю, почему вы следили за мной. Я также хочу узнать, что вам известно об этих детективах, что сидят в автомобилях. Короче говоря, мистер Мейсон, меня интересует причина моей столь неожиданной популярности. Уже сам факт слежки достаточно плох. А когда известный юрист занимается тем же, мое сердце начинает учащенно биться.

– Так вы скажете, кто вы?

– Нет, и не позволю вам следить за мной. Предупреждаю вас, мистер Мейсон, что я очень хочу остаться одна. А теперь давайте пожмем друг другу руки и расстанемся друзьями. Я останусь здесь и буду следить, как вы уходите. Когда будете далеко, я исчезну.

Мейсон покачал головой.

– Учитывая трудности поиска, я не намерен дать вам исчезнуть.

– Значит, это ваши детективы?

Мейсон промолчал.

– Очень хорошо. Вы об этом пожалеете!

– Вы объявляете войну?

– Да, если вы не уйдете.

– Ответьте на четыре-пять вопросов – и я отпущу вас.

– Нет.

– Хорошо, тогда война.

Они рука об руку продолжали путь. Со стороны казалось, что идет и весело болтает счастливая пара. Только один незаметный наблюдатель видел мрачное выражение лица Мейсона и волнение девушки.

У перекрестка они остановились. Молодая женщина резко вырвала руку и громко закричала:

– Офицер! Этот мужчина преследует меня!

Полицейский удивленно посмотрел на них. Мейсон быстро встал к нему спиной и вырвал из ее рук сумочку. Повернувшись к полицейскому, он сказал, указывая на сумочку:

– Я просто хочу вернуть мадам сумочку, которую она обронила.

– Только и всего? – спросил полисмен, направляясь к ним.

– Он преследует меня! – закричала женщина.– Он вырвал...

– Молодая женщина забыла сумочку в аптеке на прилавке,– пояснил Мейсон.– Я полагаю, что сумочка принадлежит этой женщине, но не могу ей отдать ее, пока она не опознает то, что там есть. Я правильно поступаю? Если хотите, сделайте это сами.

Адвокат спокойно открыл сумочку.

– Вот, смотрите...

Она подскочила к нему,

– Вы не смеете...

Мейсон своими широкими плечами несколько отодвинул ее и достал из сумочки водительские права.

– Смотрите сами, офицер. На правах имя и адрес. Ей нужно только назвать свое имя, и тогда я отдам сумочку.

Слезы негодования и обиды выступили на глазах девушки.

– Вы странно действуете, приятель,– заметил полицейский.

– Ничего странного,– с важностью ответил Мейсон.– Позвольте представиться. Я – Перри Мейсон, адвокат. Я...

– Вот это да! Прошу прощения, мистер Мейсон. Я не узнал вас. Я видел вас в суде и на фото в газетах,

Мейсон улыбнулся и поклонился.

– Вы должны простить меня,– сказал он многозначительно, поворачиваясь к молодой женщине.– Я думаю, эго ваша сумочка. Конечно, я не мог вернуть ее, не узнав, кто вы, но теперь я это знаю.

– Очень хорошо! На правах указано – Адель Гастингс. Адрес: Кливленд-сквер, 906. Там же есть отпечаток моего большого пальца. Можете сравнить.

– Этого достаточно, мисс Гастингс. Я удовлетворен, вот ваша сумочка.

Полицейский ото иг ел от них, покрикивая на любопытных.

– Нам с вами по пути, мисс Гастингс? – спросил Мейсон с поклоном.

– Да,– ответила она, сдерживая слезы. И они снова пошли рядом.

– Жаль, что я не успел более детально ознакомиться с содержимым вашей сумочки.

– Почему?

– Я думал, что сумею увидеть там одну оторванную бумажку.

– Оторванную бумажку? – Она удивленно подняла брови.

– Ну, точнее, часть от целой.

– Я понятия не имею, о чем вы говорите, мистер Мейсон.

– В таком случае мы обсудим это позднее. Почему вы не хотели, чтобы я узнал, кто вы?

– По .разным причинам.

– Вы можете назвать их?

– Могу, но не хочу.

– Вам не кажется, что для вас лучше быть откровенной со мной?

– Нет.

– Это вы настаивали на проверке счетов больницы?

– Да.

– Откуда вы узнали, что Тидингс растратил деньги?

– Я просто попросила провести ревизию. Я никого не обвиняла.

– Вопрос остается.

– Ответ тоже.

– Хорошо,– сказал Мейсон.– Попробуем с другой стороны. Мне очень хочется поговорить с неким архитектором. Конечно, я могу подождать до завтра и прочитать ответ в «Контракторс Джорнел». Но думаю, будет проще, если вы мне просто скажете ответ Пелтхема,

Она побледнела, в глазах мелькнул страх, губы дро-: жали. Дважды она тяжело вздохнула.

– Не расстраивайтесь, мисс Гастингс, только сообщите мне, что он сказал.

– Нет, пет! – закричала она, сцепив руки.– Нет! Вы не должны никому говорить об этом,... О, мне следовало бы знать, что вы приготовили мне западню.

Мейсон обнял ее за плечи.

– Успокойтесь! Давайте зайдем куда-нибудь, где можно спокойно поговорить. Вот бар. Давайте зайдем!

Она позволила ему усадить себя за столик и несколько успокоилась.

– Откуда вы узнали об этом?

К ним подошел официант, и Мейсон вопросительно посмотрел на Адель Гастингс.

– Двойной бренди,– сказала она.

– Два двойных бренди,– уточнил Мейсон и добавил, когда официант ушел: – Вы должны были понять, что от меня не так-то легко отделаться.

– Да, мне надо было знать это. Я должна была понять, что вы устроили мне ловушку.

– Давайте поговорим о деле,– сказал Мейсон, не обращая внимания на ее слова.– Вы ничего не хотите мне сказать?

– О чем?

– О вашем первом визите в мою контору,

Она прищурила глаза.

– О чем?

– Если вы нуждаетесь во мне, то должны знать, что необходимые приготовления уже сделаны.

– Я не знаю, о чем вы говорите.

– Так мы ни до чего не договоримся.

– И не надо. Я действительно не знаю, о чем вы говорите.

– Хорошо,– согласился Мейсон.– Шанс вы получили. Помните, что я защищаю своих клиентов весьма квалифицированно. Те же, кто не являются моими клиентами, заботятся о себе сами.

Она нервно засмеялась.

– Если вы думаете, мистер Мейсон, что я не забочусь о себе, то глубоко ошибаетесь.

– Хорошо. Мы зря тратим время. Вернемся к Роберту Пелтхему. Итак, что он сказал в ответ на мое объявление?– Она колебалась, и Мейсон добавил: – Я могу узнать это, позвонив в «Контракторс Джорнел», Ко всему прочему, вы же знаете, что завтра ответ будет опубликован.

Она сжала губы и некоторое время внимательно смотрела на Мейсона.

– Мистер Пелтхем,– сказала она наконец,– ответил, что не может встретиться с вами и просит вас продолжать работу.

– Но я работаю вслепую.

– Кажется, вы действуете достаточно хорошо, мистер Мейсон.

После этих слов Мейсон почувствовал, что к ней неожиданно вернулось самообладание и она повеселела. Он внимательно изучал ее, пытаясь найти причину такой перемены, и решил, что она, очевидно, придумала какой-то новый план.

– Я топчусь на месте, а мне надо идти вперед,– сказал Мейсон.

– Мистер Пелтхем считает, что вы действуете великолепно.

– Вы разговаривали с ним?

– Допустим, у меня есть с ним связь.

– По телефону?

– Боюсь, что мне снова придется не отвечать на ваши вопросы, мистер Мейсон.

– Хорошо,– усмехнулся он.– Давайте играть в открытую. Каково ваше алиби в ночь с понедельника на вторник?

Она улыбнулась.

– На полдень вторника, мистер Мейсон?

– Вы слышали мой вопрос. В понедельник ночью.

– Вы слышали мой ответ: вторник, полдень, мистер Мейсон.

– Надеюсь, алиби неопровержимое?

– Да.

– Тогда удовлетворите мое любопытство: что вы делали в понедельник ночью?

– То, что я делала в понедельник ночью, не имеет отношения к этому делу. И вы это знаете. В газетах написано, что вы сами разговаривали с Тидингсом во вторник днем... Я знаю, что вы представляете эту Девушку... Я желаю, чтобы вам с ней повезло...

– Вы пытаетесь изменить тему разговора,

– Нет конечно.

– Что вы знаете о мисс Гейлорд?

– Ничего,

– Вы знаете ее лично?

– Да, я встречалась с ней.

– Где?

– Несколько раз по общественным делам.

– Она вращается в вашем кругу?

– Не совсем. Она пытается... одну минуту, я не это имела в виду.

– Нет, это именно то, что вы имели в виду,– сказал Мейсон.– Замечание могло сорваться невольно, но вы именно это и хотели сказать.

– Пусть так. Но это действительно то, что она делала.

– Она карьеристка?

– Если хотите, называйте это так. Боже мой, а что, если ее отец был великим герцогом? Кто знает!

– Допустим, она просто стремится замуж?

– Все женщины стремятся к этому.

– Возможно. Но чего она добивается?

– Простите, мистер Мейсон, но я не хочу обсуждать это.

– Просто потому, что она соперница?

– Что вы имеете в виду? На что вы намекаете?

– Я могу знать больше, чем вы думаете.

– Послушайте, мистер Мейсон,– горячо сказала она,– Колман Ригер и я – добрые друзья, и это все. Мне все равно, на ком он женится, только неприятно видеть, как он идет в западню.

– Вы так думаете?

– Достаточно, мистер Мейсон. Не будем больше обсуждать это.

– Хорошо, но вы должны мне все-таки сказать, где вы были в понедельник ночью.

– Вы пытаетесь завлечь меня в ловушку, мистер

– Мейсон? – засмеялась она.

Официант принес бренди.

– Послушайте. Вы не только разыграли подозрительность в отношении денег больницы. Вы защищаете Пелтхема. Вы связаны с ним. Вы слепо доверяете ему. Значит, вы знаете, о чем я спрашивал.

– О чем же?

– Вы можете носить маску, но не сможете скрыть свое лицо.

Она сделала глоток бренди.

– Я не собираюсь отвечать на это.

– Вы хотите сказать, что не поняли меня?

– Н-нет, не совсем...

– Послушайте,– разозлился Мейсон,– мы играем вслепую. Мне это надоело. Или вы мне все расскажете, и расскажете честно, или я уйду, и вы еще сами прибежите ко мне.

– Но почему я должна прибежать к вам? Ведь все было иначе. Это вы следили за мной.

– Забудьте об этом. Я устал. Вы хотите, чтобы я ушел?

– Мистер Мейсон, если вы встанете из-за стола и уйдете, не задавая мне никаких вопросов, это будет самое лучшее, что вы можете сделать для меня.

Адвокат встал и направился к двери, но на полпути остановился.

– Вы знаете, где моя контора,– бросил он и ушел.