Текст книги "Кривой дом (сборник)"

Автор книги: Агата Кристи

Соавторы: Эрл Стенли Гарднер,Раймонд Чэндлер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 31 страниц)

Нет, эти мысли никуда меня не приведут. Я вернулся в гостиную, закурил уже остывшую трубку; мне казалось, будто я курю резину. Я положил трубку на стол и встал посреди комнаты, сунув руки в карманы и закусив нижнюю губу.

Раздался телефонный звонок, я взял трубку.

– Марлоу? – спросил кто-то грубым, хриплым шепотом.

Этот шепот я уже слышал.

– Да,– ответил я.—Это снова ты?

– Возможно, ты неглупый парень,– продолжался шепот.– Возможно, ты захочешь, чтобы у тебя было все в порядке.

– Сколько? – спросил я.

– Пять сотен должны тебя вполне устроить.

– Лучше гранд. Что надо делать?

– Держать свой нос подальше. Хочешь поговорить о деле?

– Где, когда и с кем?

– Клуб «Долина холостяков». В любое время, когда приедешь туда.

– Кто ты?

В трубке послышался смешок.

– Спросишь у ворот Эдди Прю.

Раздался щелчок, и связь прекратилась. Я положил трубку.

Почти в половине двенадцатого я выехал из гаража и направился в cтopoнy Кочуэнга-Пасс.

 Глава 17

Примерно в тридцати километрах к северу от города широкие бульвары с цветами сменились парками, которые тянулись до самых холмов. Потом пустынная дорога стала виться среди холмов. Вокруг —ни одного дома. Это и была Долина холостяков.

Позади первого холма, в стороне от дороги, стояло невысокое белое здание с черепичной крышей. Под крышей над крыльцом светилась надпись: «Патруль Долины холостяков».

В этом месте дорога была перекрыта воротами, посредине которых красовалась надпись большими буквами: «СТОП!»

Я остановился. Мужчина в униформе со звездой подошел ко мне, поправил кобуру с револьвером и заглянул в машину.

– Добрый вечер! Я не могу вас пропустить. Это частная дорога. Куда вы едете?

– В клуб.

– В какой?

– В клуб «Долина холостяков».

«Восемьдесят семь – семьдесят семь». Так мы его называем. Вы имеете в виду дом мистера Морни?

– Верно.

– Я полагаю, вы не член клуба?

– Нет.

Тогда надо проверить. Сюда пропускают только членов клуба или тех, кто живет здесь. Видите ли, тут кругом частные владения.

– Ворота не ломать?

Мужчина улыбнулся.

– Ворота не ломать.

– Я Филипп Марлоу,– представился я.– Еду к Эдди Прю.

– Прю?

– Он секретарь мистера Морни или кто-то в этом роде.

– Подождите, пожалуйста.

Он подошел к дому, откуда вышел другой страж, тоже в форме. Позади меня остановилась и засигналила машина. Из открытой двери патрульной службы доносилось щелканье пишущей машинки. Мужчина, который разговаривал со мной, посмотрел на. подававшую сигналы машину и махнул рукой. Ворота открылись. Длинный зеленый «седан» с откидным верхом объехал мою машину и скользнул в ворота. На переднем сиденье я успел разглядеть трех, шикарных леди с сигаретами во рту и равнодушными лицами. Мигнув красными огнями, машина скрылась в темноте.

Мужчина в форме снова подошел ко мне.

– О’кей, мистер Марлоу. Отметьтесь у офицера в клубе. Клуб в полутора километрах отсюда. Увидите освещенную стоянку и номер на стене. Только номер. Восемьдесят семь – семьдесят семь. Пожалуйста, отметьтесь там.

– А зачем нужно это делать?

Мужчина был очень холоден, очень вежлив и очень тверд.

Нам надо знать точно, где вы. Это нужно для охраны Долины.

– А если я не отмечусь?

– Вы шутите?

– Нет, просто хочу знать.

– Вас могут начать искать.

– Сколько вас в патруле?

– Простите, мистер Марлоу, можете ехать.

Я посмотрел на его револьвер и специальный жетон на груди.

–.И это называется демократией! – насмешливо заметил я.

Он оглянулся.

– Если вам нужен собеседник для болтовни о политике, то я знал одного парня из «Клуба Джона Рида». Это было в Бойль-Хейтсе.

– Товарищ?

– Дружба с революционерами может плохо кончиться, если у них начнутся неприятности.

– Я отмечусь,– успокоил я его.

– Кроме того, они могут оказаться хуже тех богатых бездельников, что живут здесь.

– Может быть, вы и сами когда-нибудь будете здесь жить,– заметил я.

– Я не соглашусь здесь жить, даже если мне станут платить пятьдесят тысяч в год и разрешат спать в шелковой пижаме с жемчужным ожерельем на шее.

– Не собираюсь вам это предлагать.

– Главное, чтобы вы отметились, а предложений я от вас не жду.

– Ну, тогда я поехал, и обязательно отмечусь у вашего офицера.

– Передайте ему, чтобы он плюнул на свою левую ногу. Скажите, что я просил именно это передать.

– Будет сделано,– кивнул я.

 Сзади снова раздались сигналы подъехавшей машины. Вскоре черный лимузин с ревом промчался мимо и  скрылся в темноте.

В долине стояла тишина, ветер утих, а луна ярко освещала все вокруг. Множество белых домов было разбросано по холмам. Гирлянды освещенных окон и звезд, сияющих над ними. Судя по моей встрече с патрульным, вряд ли обитатели здесь настроены гостеприимно и вежливо.

Стена здания клуба выходила на дорогу. Она была белая и не имела ни окон ни дверей. Небольшой номер 87-77 ярко высвечен неоновыми трубками. Больше ничего на стене не было. На стоянке – ряды машин. Между ними обслуживающий персонал.

Дорога здесь делала петлю. Большая бетонированная веранда, с крышей из стекла и хромированного металла, освещена была довольно слабо. Я вышел, получил бумажку с номером моей машины, подошел к .маленькому столу,. за которым сидел мужчина в униформе, и положил перед ним бумажку.

– Филипп Марлоу,– представился я.– Посетитель.

– Благодарю вас, мистер Марлоу.

Он. записал мою фамилию и номер машины, вернул бумажку и взял телефонную трубку.

Негр в полосато-белом двубортном пиджаке распахнул передо мной дверь.

Холл выглядел как музыкальный зал. Много света и блеска, много декораций, много одежды и звуков, множество разных лиц. Женщины выглядели похотливо.  В конце холла – широкая лестница, устланная коврами. У входа в столовую замер метрдотель с широкими лампасами на брюках и пачкой тисненных золотом меню в руке. На его лице все выражения, от простой вежливости до хладнокровного бешенства, сменялись, как в калейдоскопе,– причем ни один мускул в этом не участвовал.

Слева я заметил вход в бар. Там было темновато и спокойно, а бармен, словно мотылек, порхал над бокалами и бутылками. Высокая красивая блондинка вышла из дамской комнаты, на ходу подкрашивая губы. Из коридора донеслись звуки румбы, она кивнула золотистой головкой и улыбнулась. Девушку ждал невысокий толстый мужчина с блестящими глазами, держа в руке ее накидку.

Девушка в кимоно персикового цвета подошла ко мне, взяла мою шляпу и неодобрительно покосилась на мой костюм.

Из прохода появилась еще одна. В ее волосах торчало белое перо, а .всей одежды едва хватило , бы на то, чтобы прикрыть зубочистку. Одна прекрасная обнаженная нога была покрыта серебряной краской, другая – золотой. На лице застыло презрительное выражение, заставлявшее людей держаться от нее подальше.

Я прошел в бар и уселся в кожаное кресло. Слегка поблескивали бокалы. Слышался шепот о любви.

Из-за стола у стены неожиданно поднялся высокий, красивый мужчина. Он прошел через весь бар и начал громким чистым голосом орать на бармена, всячески обзывая его. Все замолчали и спокойно наблюдали за этой сценой. Его голос звучал на фоне все той же румбы,

У бармена были вьющиеся волосы, чистое бледное лицо и широко посаженные осторожные глаза. Он молчал и спокойно смотрел на своего обидчика.. Высокий мужчина умолк и вышел из бара. Все, кроме бармена, следили за ним глазами.

А бармен медленно двинулся вдоль стойки и подошел ко мне. На меня он не смотрел, лицо его побледнело, но ничего не выражало. Потом повернулся ко мне.

– Да, сэр?

– Мне нужно поговорить с Эдди Прю.

– Да?

– Он работает здесь.

– Работает?

Его голос был сух, как песок.

– Насколько я понимаю, он выполняет распоряжения босса. Вы понимаете, что я имею в виду?

– Ах, Эдди Прю!

Он медленно пошевелил губами.

– Ваше имя?

:– Марлоу.

– Марлоу. Хотите выпить?

– Сухой мартини.

– Сухой мартини. Очень сухой,– повторил он.

– О’кей.

– Будете есть ложкой или вилкой?

– Разрежьте на полоски – я буду откусывать.

– Как вы делали, когда ходили в школу. Хотите маслины? Я заверну их вам.

– Лучше стукните меня по носу. Может быть, вам станет легче.

– Спасибо, сэр,– неожиданно сказал бармен.– Сухой мартини.

Он отошел шага на три, потом вернулся и наклонился ко мне.

– Я ошибаюсь в напитках. Джентльмен только что сказал мне об этом.

– Я слышал.

– Он говорил так, как подобает говорить джентльмену о таких вещах. Так на совете директоров указывают на ошибку. И вы слышали это.

– Да,– ответил я, удивляясь, как долго это может продолжаться.

– Этот джентльмен заставил слушать себя. Поэтому я подошел к вам и практически оскорбил вас.

– Я так и подумал.

Бармен поднял палец и задумчиво посмотрел на него,

– Совершенно незнакомого человека,

– Я все понял. Для меня это азбука.

– Спасибо,– сказал бармен и отошел.

Я видел, как он разговаривал по телефону в конце бара. Потом стал возиться с шейкером. И был уже совершенно спокоен и невозмутим, когда принес мне заказанный мартини.

 Глава 18

Я отошел с бокалом к стене, сел за небольшой столик и закурил. Прошло минут пять. Темп музыки изменился незаметно для меня. Запела девушка. Ее глубокое контральто было приятно слушать. Она пела «Очи черные». Джаз позади нее казался спящим. Когда она закончила, раздались аплодисменты и свист.

– Они приняли обратно Линду Конквист,– сказал мужчина за соседним столиком своей девушке.– Я слышал, она вышла замуж за какого-то богача в Пасадене, но не ужилась с ним.

– Прекрасный голос,—заметила та.– Если только тебе нравится женское мурлыканье.

Я начал было вставать, но в это время на мой столик упала тень. Рядом кто-то остановился. Передо мной стоял здоровенный висельник с опустошенным лицом и стеклянным правым глазом. Он был так высок, что свободно опустил руку нa спинку стула через стол. Стоял и молча смотрел на меня. Я снова опустился на стул, допил свой мартини и прослушал еще одну песню, исполненную тем же контральто. Посетителям, видимо, нравился этот репертуар. Вероятно, они и в самом деле отдыхали здесь.

– Я – Прю,– объявил мужчина, хриплым шепотом.

– Я так и подумал. Ты хочешь поговорить со мной. Мне тоже надо поговорить с тобой и той девушкой, которая сейчас пела.

  – Пойдем.

Прю повел меня к задней двери в дальнем конце бара, отпер ее и пропустил меня вперед. Мы Прошли немного по ковровой дорожке и свернули налево. В длинном прямом коридоре было несколько закрытых дверей. В конце коридора на двери горела яркая звезда. Прю постучался, открыл дверь и посторонился, пропуская меня,

Я оказался в небольшом, довольно уютном кабинете. Большой хромированный сейф на подставке, небольшой встроенный бар и обычный конторский письменный стол с креслом. В конце комнаты, у французского окна, стоял мужчина, седой, в белом смокинге.

Я посмотрел на стол. Все на нем было медное: медная лампа, ручка, карандашница, стеклянная пепельница в медной оправе с медным слоном, медный нож для бумаги, медная фляга на медном подносе, медные уголки у бювара. Даже медные цветы в медной вазе.

Мужчина у окна обернулся. На вид ему было лет пятьдесят. Красивое массивное лицо с небольшим шрамом на левой щеке, похожим на глубокую ямочку. Я почти забыл этого человека, но вспомнил шрам в виде ямочки – видел его фото лет десять назад. Я не помнил, с чем связана была фотография и чем отличился этот человек, но узнал это красивое лицо со шрамом. Тогда у него были черные волосы.

Он подошел к столу, сел и взял в руки нож для бумаги. Потом с полным безразличием посмотрел на меня.

– Вы Марлоу?

Я кивнул.

– Садитесь.

Я сел. Эдди Прю устроился в кресле у стены и вытянул свои длинные ноги.

– Не люблю шпиков,– заявил Морни.

Я пожал плечами.

– И не люблю их по многим причинам,– продолжал он.– Я никогда не любил их. Не люблю, когда они беспокоят моих друзей, не люблю, когда они пристают с вопросами к моей жене...

Я молчал.

– ...Не люблю, когда они расспрашивают моих шоферов и грубят моим гостям.

Я продолжал молчать.

– Короче говоря, я их терпеть не могу.

– Я начинаю понимать, что вы имеете в виду,—наконец сказал я.

Морни покраснел, и глаза его блеснули.

– С другой стороны, я могу использовать вас. Могу сыграть с вами в ту же игру. Могу заплатить вам, чтобы ваш нос оставался на месте.

– Сколько вы можете мне заплатить?

– Я могу заплатить вам вашим временем и здоровьем.

– Я уже где-то это слышал, но не могу вспомнить где.

Морни отложил в сторону медный нож, достал из стола стеклянный графин и плеснул себе в бокал немного его содержимого. Затем выпил и снова убрал графин с бокалом в стол.

– В моем бизнесе участвует десятки крутых парней. Цена им – по дайму за десяток, а может, и дешевле. Занимайтесь вашим бизнесом, а я буду заниматься своим. И никаких неприятностей.– Он закурил сигарету. Рука слегка дрожала.

Я покосился на длинноногого висельника, который неподвижно сидел у стены.

– Кто-то звонил насчет денег,– обратился я к Морни.– За что мне их посулили? Надеюсь, вы не собирались запугать меня. Впрочем, можете считать, что запугали, если вам от этого станет легче.

– Поговорите так со мной еще – и в вашем жилете появятся свинцовые пуговицы.

– Подумать только! У бедного старины Марлоу будет жилет со свинцовыми пуговицами! – Я не собирался отступать.

Эдди Прю издал какой-то сухой горловой звук, напоминающий хихиканье.

– Что же касается моего и вашего бизнеса,– продолжал я,– то, возможно, они тесно связаны. Впрочем, это не моя вина.

– Каким образом они связаны? – заинтересовался Морни.

– Ну, например, ваш парень звонит мне по телефону и пытается запугать меня до смерти. А позже предлагает пять сотен и объясняет, куда мне следует приехать, чтобы поговорить с вами. К примеру, тот же парень – или другой, похожий на него,– следит за человеком, связанным с моими делами, которого потом случайно убивают на Коурт-стрит.

Морни вынул изо рта сигарету и прищурился.

– Кто убит?

– Парнишка по фамилии Филлипс. Вы не могли любить его – он был шпиком.– Я описал ему внешность Филлипса.

– Никогда о нем не слышал,– заявил Морни.– В первый раз слышу о таком.

– Ну а высокая блондинка, которая вышла из его дома после убийства?

– Какая высокая блондинка? – Голос Морни сразу изменился.

– Этого я не знаю. Но ее приметили, и человек, который видел, сумеет опознать эту женщину при встрече. Конечно, ей не стоило связываться с Филлипсом,

– Значит, этот Филлипс был шпиком?

– Я уже говорил вам об этом,– кивнул я.

– Почему его убили и как?

– Его шарахнули по голове и застрелили. Мы не знаем, почему он был убит. Если бы мы это знали, то знали бы и кто убийца. Такова ситуация.

– Кто. это «мы»?

– Полиция и я сам. Я нашел его мертвым, поэтому полицейские вцепились в меня.

Прю пошевелился в кресле и посмотрел на меня. Его зрячий глаз уставился на меня с каким-то сонным выражением, которое мне не понравилось.

– Что вы рассказали копам? – спросил Морни.

– Очень мало. Я полагаю, для вас не секрет, что я ищу Линду Конквист, миссис Лесли Мардок. Я нашел ее – она поет здесь. Не.знаю, почему вы из этого сделали секрет. Мне кажется,, что ваша жена или мистер Ванньяр могли бы сказать мне об этом. Однако не сказали.

– То, что скажет моя жена, может уместиться в глазу комара.

– Не сомневаюсь, что у нее есть причины для этого. Однако сейчас это не так важно. Фактически не очень важна и моя встреча с мисс Конквист. Просто мне бы хотелось немного поболтать с ней, если вы не возражаете.

– Допустим, возражаю,– сказал Морни.

– Я был бы рад поговорить с ней,– настаивал я. Потом достал сигарету и закурил. Прю хихикнул. Морни хмуро посмотрел на него.

– Я спросил, что вы сказали копам,– снова обратился ко мне Морни.

– Я постарался сказать им очень мало. Филлипс просил меня прийти к нему. Он намекнул, что глубоко погряз в деле, которое ему не нравится, и нуждается в помощи. Когда я приехал к нему, он был мертв. Это я и рассказал полиции. Они не верят, что рассказал им все, и они правы. Мне дали время до завтрашнего полудня, поэтому я пытаюсь выкрутиться.

– Вы зря потратили время, приехав сюда,– заметил Морни,

– Насколько я понимаю, меня сюда позвали,

– Можете в любое время убираться к черту. Или можете сделать для меня небольшую работу за пятьсот долларов.

– Что за работа?

– Сегодня утром вы были в моем доме и должны догадаться.

– Я не занимаюсь бракоразводными делами.

Морни побледнел.

– Я люблю свою,жену и не хочу развода. Мы женаты всего восемь месяцев. Она умная и, как правило, знает, когда и как следует себя вести. Но мне кажется, сейчас она делает неправильный ход.

– В чем ошибка?

– Не знаю. Это и надо выяснить.

– Давайте поговорим напрямик. Вы нанимаете меня. или устраняете от работы, которой я уже занялся? – спросил я напрямик.

Прю опять хихикнул. Морни снова полез в стол за своим пойлом и не ответил на мой вопрос. Однако лицо его обрело вновь нормальный цвет.

– И давайте выясним еще одно,– продолжал я.– Вы не возражаете против развлечений вашей жены, но не хотите, чтобы она развлекалась с неким Ванньяром. Так?

– Я доверяю ее сердцу, но не доверяю ее разуму,– медленно и .нехотя ответил Морни.

– И что же мне надо сделать с Ванньяром?

– Я хочу знать, что у него на уме.

– Разве у него на уме что-то есть?

– Думаю, есть. Что именно, не знаю.

– Вы уверены в этом или хотите все-таки проверить?

Несколько мгновений он колебался, потом выдвинул средний ящик стола, достал лист бумаги и протянул мне. Я развернул его. Это была копия счета.

«Кол-Вестерн Дентал Саппли компани». Счет за 30 фунтов кристобалита на 15 долларов и 75 центов и 25 фунтов белого алебастра на 7 долларов 75 центов, плюс налог. Счет выписан на имя X. Р. Тигера «Уилл Колл», штамп «Уплачено», а в углу подпись «Л. Г. Ванньяр».

Я положил счет на стол.

– Дней десять назад он выпал из кармана Ванньяра, когда тот был здесь,– пояснил Морни.– Эдди придавил его своей ногой, и Ванньяр ничего не заметил.

Я посмотрел на Эдди, затем на Морни, потом на свои пальцы.

– Вы считаете, что мне этим стоит заняться?

– Полагаю, вы хороший детектив и сумеете разобраться.

Я снова взял счет, просмотрел его, сложил и убрал в карман.

– Уверен, что вы не дали бы мне счета, если бы он ничего не значил.

Морни подошел к большому сейфу и открыл его. Он вернулся, держа в руке пять новеньких бумажек, и положил их передо мной на стол.

– Вот ваши пять сотен. Уберите Ванньяра из жизни моей жены и получите еще столько же. Меня не интересует, как вы это сделаете, и я не хочу об этом знать. Сделайте это – и все.

Я взял хрустящие бумажки, подержал их и отодвинул от себя.

– Вы сможете заплатить мне, когда я выполню работу, если только я ее выполню. Сегодня ночью я заработаю свой гонорар, побеседовав с мисс Конквист.

Морни не притронулся к деньгам. Он снова плеснул себе в бокал виски, потом предложил и мне.

– А что касается убийства Филлипса,– продолжал я,– то ведь да ним следил Эдди. Хотите, скажу вам почему?

– Нет.

– Из-за неправильной информации в подобных делах случаются неприятности. Когда об убийстве трубят газеты, никогда нельзя заранее угадать, во что все это выльется. А потом вы станете обвинять меня.

Морни пристально посмотрел на меня.

– Нет, вас я не подозреваю. Я был груб, когда вы вошли сюда, но потом вы мне понравились.

– Спасибо. Вы не будете возражать, если я спрошу вас, почему вы приказали Эдди позвонить мне?

Морни постучал пальцами по столу,

– Мы с Линдой – старые друзья. Молодой Мардок приходил сюда днем повидать ее. Он сказал ей, что вы работаете на старуху Мардок. Линда передала это мне.

Не знаю, что у вас за работа. Вы говорили, что не занимаетесь делами о разводах, значит, старуха наняла вас не для этого,

С последними словами он поднял голову и взглянул на меня.

Я молча ждал.

 – Я из числа тех людей, кто любит своих друзей, и не хочу, чтобы их беспокоили сыщики.

 – Мардок задолжал вам некоторую сумму, не так ли?

Морни нахмурился.

– Я ее обсуждаю подобные вещи.

Он допил виски, кивнул мне и встал.

– Я пришлю Линду поговорить с вами. Забирайте свои деньги.—И вышел из комнаты.

Эдди подобрал своя длинные ноги и тоже встал. Потом улыбнулся мрачной, ничего не выражающей улыбкой и последовал за Морни.

Я закурил сигарету и снова посмотрел на счет. Эта компания поставляла зубоврачебное оборудование и материалы. В моей голове блеснула одна мысль. Я подошел к окну. Среди холмов мчалась большая машина, направляясь к дому с колоннами и башней. Вот она резко затормозила и свернула к гаражу. Огни погасли, и снова темнота. Было спокойно и прохладно. Казалось, что джаз играет где-то у меня под ногами.

За моей спиной хлопнула дверь. Я обернулся. Линда Конквист с холодным блеском в глазах разглядывала меня.