Текст книги "Затишье перед Бурей (СИ)"

Автор книги: А. Корбут

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 28 страниц)

Чего она добивалась? Она видела, как король вскипает от ярости, но продолжала злить его, пытаясь задеть за больное, напомнить о прошлом.

– Я не знаю, с чего ты это все взяла. Я до сих пор опечален его смертью. И никогда не желал ему ничего подобного. Эндал – мой первенец, из него вышел бы отличный король, подобный отцу. То, что он умер, стало трауром для всего королевства.

– Да, ты был опечален до такой степени, что закрылся от всего мира, от меня, от новорожденного ребенка. Ты обвиняешь меня в том, что я плохо воспитала Хэммингса, но даже не думаешь о том, что это твоя вина.

Ричард не сдержался. Эти слова задели его больше, чем король мог себе представить. Он замахнулся и с силой ударил королеву по щеке. Она, легко касаясь места удара, поглядела на мужа. Но Рич не смотрел на нее. Король не хотел больше видеть никого: ни жену, ни детей. Он развернулся и ушел так же, как и обычно: с прямой спиной, гордым видом, не показывая никому своей злости.

Джохан IV

Уже взошли над Хитфилдом две подружки-луны, когда соратники подъехали к деревне. Спустя столько времени отсутствия в северных землях Джохан и забыл, как выглядят местные деревушки. В Риверклере все было иначе: там дома двухэтажные, с дешевой черепицей на крышах, с большими окнами. А в Хитфилде одноэтажные, с высокорасположенными окнами,  из серых бревен, повезет, если древесины хватит на крышу, а то придется класть солому. Не удивительно, что они быстро горят. Конечно, в городах домишки были на порядок лучше, что взять с бедной деревни.

Они спустились на землю и повели лошадей вниз по улочке. Дифид летел где-то высоко над ними, и уже давно пропал из виду. Джохан часто поднимал голову к нему, беспокоясь, не случилось ли что с эльфом. Но Бьорн говорил, что он и сам может  постоять за себя. И к вечеру он все равно найдет своих товарищей.

Они остановили лошадей около приветливо открытой двери трактира. Джохан уже слышал доносившиеся оттуда громкие звуки музыки, смех, голоса. В теплых стенах после рабочего дня собралось много людей. Среди них пара гномов, на которых многие презренно косились. Вдоль столов крутилась одна официантка.

– Может, посидим, выпьем? – окликнул трактирщик. – Вы путники? У путников всегда много историй. Я вам выпивку, а вы мне историю.

Мужчины переглянулись.

– Это...как его там...тизнес, – фыркнул трактирщик. – Тутошние солдаты хорошо плотят сверху за истории, а мои уже кончаются.

– Так придумай что-нибудь, – повел руками Ретнар. – Вот что происходит в деревне?

– Девка из соседнего дома родила...

– Ну, это не интересно. Еще?

– Мужик колол дрова и ударил себе по ноге.

– А это уже веселее, – хохотнул Ретнар. – Еще?

– О, о вампирюге говорят.

Рыжеволосый лучник хитро улыбнулся.

– А можно подробнее?

– Есть на окраине города дом. Заросший, Кааном забытый. Там только кусты с розами растут, к слову. Близко к нему уже никто не подходит из-за легенд о вампире. Я в это не верил, пока сам не попался. Гулял с девчонкой молодой, захаживала сюда частенько. Она предложила ее до дома проводить, ну, думаю, перепадет мне. Согласился. А она повела меня туда. Я в вампиров не верю, ну, не верил, но все равно яйца от страха сжались. Мы уже к тому подошли. И тут вышел вампир тот. Глаза красные, сам бледный, как труп. Кинулся на меня, но я убежал. Знашь, жить захочешь и бегать научишься. Больше я туда не совался и девку ту не видел.

– Чем тебе не хорошая история? – хмыкнул Ретнар. – Приукрась ее, и балладу, если можешь, сложить можно. Денег будет – во!

– Бред это все, – махнул рукой Джохан. – Вампиров никто не видел.

– Я видел, мужик, – настаивал трактирщик.

– Я буду там, – мужчина указал пальцем на стол.

Ему не были интересны разговоры о тварях, а вот карты – самое то.

Он направился через толпу. Свободных мест рядом со столом не было, поэтому мужчине пришлось глазеть из-за голов. Больше часа Джохан изучал игроков, их стиль игры, мысленно ставил на кого-то. За это время к нему уже присоединились соратники, и теперь они все вместе следили за карточной игрой.

Больше всего Джохана поражал темноволосый тощий мужчина, с проседью в волосах и короткой бородке. Он не сутулился, в отличие от остальных, которые горбились под вечным грузом. Раз за разом он одерживал победы, одаряя противника широкой улыбкой плотно сжатых губ. Ему не везло, ведь это игра стратегии. Тут надо знать, когда блефовать, и, конечно, уметь это делать. И этот мужчина умел.

Он понимал, как нужно вести игру и мастерски это делал. Он заставлял противника преждевременно сложить карты, поднимал ставку только тогда, когда это было выгодно ему. Джохан часто играл в Лайдарне после заказов или во время. Среди гильдии бойцов города он был не самым худшим игроком, хотя азартные игры наставниками запрещались.

Противник мужчины взвыл:

– Еще немного, и я бы победил!

Мужчина лишь улыбнулся ему, пододвигая к себе мешочки с золотом.

Он оглядел собравшихся так, будто бы выбирал противника. И спустя пару секунд остановил свой взгляд на Джохане.

– Не хочешь сыграть партию?

Джохан опешил и посмотрел по сторонам.

– Он хочет, – подпихнул его Ретнар.

– Рет, – одернула его Фрея.

Джохан последовал к столу и сел.

– Но у меня нет колоды, – развел он руками.

– Можешь взять мою, – произнес мужчина. – Меня зовут Арлот.

Джохан в ответ кивнул.

– А тебя? Разве мы не должны знать противника в лицо? – он снова улыбнулся, не разжимая губ.

– Мое лицо перед тобой, – бросил Джохан.

Арлот не стал допрашивать.

Сначала Джохан начал играть неспешно, аккуратно. Первые попытки сорвались крахом, но уже через полчаса он смог окупить все свои расходы. Джохан посмотрел на карты – общая сумма его очков составляла ничтожно малую цифру – одиннадцать. Сейчас было самое время сдать карты, но он знал, что еще рано. Знал, что будет перемена.

За это время таверна опустела. На местах, где раньше сидели шахтеры и ремесленники, уселись товарищи Джохана.

– Ну что, Джохан? – спросил Ретнар, нагнувшись к товарищу. – Милостивы ли к тебе карты?

– Вполне, – соврал Джохан.

Арлот лишь едва заметно улыбнулся.

– Вот сейчас перед нами на столе лежат карты магов, королей, драконов, – проговорил Арлот, не отводя взгляда от карт. – Мы ведем свою маленькую карточкою войну, когда рядом с нами разгорается настоящая.

Джохан огляделся по сторонам, в шутку пожал плечами. Арлот хмыкнул.

– В королевстве, не тут. Как ты относишься к этому?

– Меня не интересует политика, – отрезал Джохан.

– Никогда не думал стать рыцарем? – продолжил мужчина. – Такой крепкий, наверно, и с мечом хорошо обращаешься.

– В рыцари берут детей знатного рода, – ответил Джохан. – Да и не хочется мне под огнем магов умирать.

– Нам недолго надобно воевать с магюками, – выкрикнул один из мужиков.

– Я недолго в Хитфилде, но слышал, что повстанцы одерживают больше побед, – возразил Джохан.

Мужик промолчал.

– Если бы были колоды Щит Справедливости и Повстанцы, – предположил Арлот, – кого бы ты выбрал?

Джохан не ответил. Он выложил одну карту на стол, улыбнулся, и подвинул одну фишку к себе.

– Конечно же, Щит Справедливости! – выкрикнул кто-то из зрителей.

– Да! – поддержали его другие.

– Меч Справедливости хочет мира в королевстве.

– А мне думалось, что они хотят уничтожить магов, – бросил Ретнар.

– Церковь благословляет их!

– Их направляет мудрый король Ричард!

Ретнар громко рассмеялся.

– Гнев тоже бывает полезен, – произнес Арлот. Джохан молчал.

– Каан назвал магию грехом.

– А я слышал, что он сам был магом, – серьезным тоном изрек Ретнар.

– Путаешь, – возмутился мужик. –  Это его грешный брат – Таан.

– История близнецов довольно запутанная, – сказал Арлот. – И перевранная историей. Но факт: магия была, есть и будет.

Игра надолго затянулась. Один Ретнар сидел подле мужчины, внимательно следя за ходом игры. Джохан краем глаза заметил, как тот трясся. Его и впрямь завлекла игра. В то время как разгорелась игра Арлота и Джохана, разгорелся и спор о войне.

– Маги – убийцы! – заявил шахтер.

– Потому, что они убивают на войне? – хмыкнул Джохан.

– Они, наверно, не знают, что Щит Справедливости их убивает, – добавил Ретнар. – Или то, что их вырезают за то, что они просто есть.

– Война всех нас делает убийцами, – закончил Арлот.

Шахтер, закиданный аргументами, замолчал.

К разговору подключился хозяин трактира:

– Сынок, – положил он руку на плечо Ретнара, – маги извращают природу.

– Я был солдатом, – выпалил один из оставшихся мужчин. – Я видел, какие зверства они вытворяли!

– Любая война – это разрушение и смерть, – процедил сквозь зубы Джохан.

– Я не дурак, мужик, – обратился Ретнар к трактирщику. Он махнул головой, смахивая рыжие пряди с глаз, и продолжил: – На войне зверства творят обе стороны, или я не прав?

– Церковь хочет закончить эти зверства, – не переставал гнуть свое шахтер.

– Ваша церковь силой принуждала магов к отступничеству, а тонков к принятию веры! – выдал кто-то из близ сидящих.

В то время, пока окружающие спорили, Джохан и Арлот не сводили друг с друга глаза. Их счет – один-один. Остался последний раунд, решающий. Мужчина чувствовал горячий взгляд противника на себе. Арлот сидел, хитро прищурив глаза, и, все так же не разжимая губ, улыбался. Уголок губ Джохана дрогнул в ответ.

– Неужели вам нравится, что ваши налоги идут на содержание орден? – возмутился Ретнар. – Вы горбатитесь за никчемные монеты, затем еще и отдаете дань королю. Все: пшено, молоко, картофель – идет на содержание ордена. И что они делают? Не разбираясь, сжигают всех, на кого донесут. Вот я захочу сказать, что ты, мужик, колдун, и никто не будет думать, а правда ли это. Тебя сожгут и все.

Карты Джохана не были удачными. Лишь одна добавляла ему двадцать очков, и то это была низкая цифра – тридцать три очка. Что, если ему сегодня не получится выиграть? Что, если расклад Арлота так велик, что у мужчины нет ни одного шанса выиграть?

– Неприятно, когда проигрываешь? – улыбнулся Арлот.

Джохан выложил на стол карту, которая позволяла взять ему две карты из колоды. Он выдохнул и взял карты. Если бы он мог, то пустился бы танцевать от подобного сочетания. Но вместо этого он лишь сощурил глаза, глядя на противника.

– Дай угадаю, у тебя золотой дракон? – спросил Арлот.

– И золотая чаша, – кивнул Джохан и раскрыл карты.

Зрители зашептали.

– ...Быть не может...

– ...Мухлеж...

– ...Поверить не могу...

– Он жульничал! – вскрикнул шахтер.

Он ухе поспешил схватить Джохана за руку, как Арлот остановил его.

– Золотой дождь редкая комбинация, – проговорил он, – но возможная.

Ретнар соскочил со стула, опустошил свой стакан одним глотком и загорланил:

– Джохан, славный мой братишка, ух ты ж, как легла картишка!

Рыжеволосый тут же принялся сгребать мешочки с деньгами в свою сумку.

– Пошли, друг, – хлопнул он его по плечу.  – Нам нужно еще заплатить за выпивку.

Джохан медленно поднялся со стула, не обращая внимания на презренные взгляды мужичья.

– Без обид? – спросил он, протянув руку Арлоту.

Он выдержал паузу. Затем пожал руку противнику и кивнул:

– Без обид.

Арлот быстро покинул трактир, а Джохан огляделся по сторонам. Они засиделись и даже не заметили, как уже все расползлись.

– А где остальные? – спросил он.

И в этот момент ворвался Бьорн. С ошалелым взглядом, весь растрепанный. Он подлетел к соратникам, схватил их за руки и, пытаясь что-то сказать, потащил их на улицу.

– Бьорн, братишка, что случилось? – пытался спросить Рет, на Бьорн перебивал его невнятной речью.

– Сейчас бы Дифид пригодился, – заметил Джохан. – Бьор?

– Ва-ва-ва-вампиры! – прокричал он, но тут же закрыл рот руками. – Он забрал Фрею. Мы... Мы вышли прогуляться, а они набросились. Я не знаю, куда они ушли! Туда, но там целый мир!

– Тише, – сказал Джохан, крепко сжав его плечо. – Мы найдем ее.

– Пока след свежий, может, успеем.

Дорога вывела их к дому, который описывал трактирщик. Они шли не долго. Через пару минут он уже заметил одинокий дом.  Джохан успел только увидеть кусты с красными розами и голое дерево, как остановился. Из дома доносились разговоры, горел свет. Они шмыгнули около кустов к окну и аккуратно заглянули внутрь.

Двое мужчин стояли в комнате. Один из них, оперившись на стол, смотрел на другого. Второй мерил шагом комнату. Когда он повернулся к ним лицом, соратники узнали в нем Арлота.

– Ты сдурел? – эмоционально спросил мужчина. – Я не знаю, чьей крови ты хлебнул, чтобы такой бред видеть, но это все чепуха!

– Чепуха? Боги сотворили нас, и теперь они шлют мне видения. Это, по-твоему, чепуха, брат? – отвечал ему второй. Он был выше и моложе Арлота, но черты лица у них были схожи.

– Да, потому что...

– Почему? Почему ты не веришь мне? Твоя жена и дети умерли, а тебе даровали возможность отомстить за них!

– Кому мстить? Чуме? Ты сдурел.

– Может, я и сдурел, но я все равно остаюсь верным последователем нашего Бога.

– Это заведет тебя в пучину непонимания и агрессии, – отвечал Арлот. Он смотрел на брата со злом, но с каплей надежды. – Ты желаешь перевернуть весь город, чтобы найти каких-то особенных детей. Каких-то близнецов. Думаешь, это сделает тебя великим? Это просто очередная жертва во имя Шмогара, идиот ты! Мы сейчас спорим, а он смеется тому, какой ты бестолковый. Нет, бестолковый я. И умру я раньше тебя. Ибо я отказался от жертв, а ты продолжаешь верить всему, чего тебе напоет Паук!

– Ты все равно мне не нужен, – прыснул вампир. – Я справлюсь и без тебя. Только потом, когда я стану высшим вампиром севера, не приползай слезно молить меня простить тебя и принять в стаю. Тебе там не будет места.

Джохан осмотрел комнату, чтобы найти Фрею. Тут ли она, или след был ложным? На диване в другой комнате, которую из этого окна было плохо видно, лежало какое-то тело, но Джохан не мог увидеть его лучше. Им нужно было пробраться внутрь, пока никто не видит.

Мужчина оставил товарищей, перебрался к другому окну. Да, это была она. И Фрея дышала, самое страшное позади. Осталось только пролезть внутрь и выкрасть ее. Необдуманный план, да еще и какой безрассудный.

Рет и Бьорн шепотом отговаривали его, но он их не слушал. Бесшумно пробравшись через окно, он бросился к дивану. Девушка лежала без сознания, медленно и прерывисто дыша. Джохан дотронулся до нее, потряс за плечи, но она даже не обратила внимания. Ему стоило закинуть ее на плечо и вернуться к товарищам, но послышались шаги.

Сердце замерло.

Он медленно повернул голову и выдохнул, когда увидел Арлота. Тот зажал ему рот, быстро спрятал в шкаф и, притворяясь, что ничего не произошло, продолжил ругаться с братом. Джохан наблюдал через щель, боясь даже дышать.

– Бери девку и проваливай отсюда вон! – крикнул он.

Вампир закинул Фрею на плечо, плюнул под ноги брату и ушел. Арлот стоял на месте, жестом приказывая Джохану не высовываться. Когда дверь хлопнула, он разрешил выйти.

– Меня окружают сдуревшие люди, – вздохнул он. – Вы тоже можете зайти.

Через окно перемахнули и Ретнар, и Бьорн.

– Чего вам надо? – спросил он, налив себе вина в стакан.

– Ты знаешь, куда он отправился? – перешел к делу Джохан. Он подошел к Арлоту ближе, не обращая внимания на его красные глаза. – Она важна для...

– Для тебя, понимаю, – ответил Арлот. Он помолчал, взглядом померил каждого в комнате. – Я помогу. При условии, что вы просто спасете девчонку, и не будете злить Сиена. И ни в коем случае не попытаетесь его убить.

– Но ведь он злой, – усмехнулся Рет. – Убить его было бы разумно.

– Это не ваше дело, – отрезал Арлот. – Проследи за своими  товарищами, Джохан.

Мужчина кивнул.

Арлот жестом позвал их следовать за ними. По пути он прихватил потрепанный сверток и вышел на улицу. Во дворе стоял туман, да такой густой, что нельзя было увидеть что-то дальше пары шагов.

– Его хижина находится в глубине леса, недалеко от реки. Сориентируетесь по карте, тут обозначены основные точки. Кто-нибудь умеет пользоваться картой?

– Доводилось, – сказал Бьорн.

Арлот окинул его взглядом.

– У тебя серебреный меч. Я думал, что...

– ... Что я ведьмак какой-нибудь? Нет, упаси меня Боги этой ерундой заниматься, – отмахнулся Бьорн. Как-то нервно. – Он просто красивый. И все, что я знаю о серебре – его бояться вампиры.

– А ликантропы? – спросил Арлот.

– Только когда в облике, – фыркнул Бьорн и выхватил из рук мужчины карту. – Ну, спасибо, мы пошли.

Вампир остановил Джохана, когда его товарищи уже ушли на несколько шагов.

– Ты не признаешь себе этого, но эта девушка тебе дорога. Спаси ее и береги. Я потерял свою жену, не лучшие ощущения, – он нервно хмыкнул.

– Почему нельзя убить твоего брата?

– Сиен глупый и молодой. Он запутался, я когда-то такой же был. Ему просто нужен тот, кто наставит его.

– Хорошо, что ты не сказал, что у него благие намерения.

– Нет, я был бы последним идиотом, если бы сказал такое.

Джохан улыбнулся.

– Спасибо за помощь, Арлот.

– Может, еще увидимся, Джохан.

Малборн IV

Пахло деревом.

Малборн открыл глаза и осмотрелся. Свет проникал только через узенькие окошки, он не мог понять, где он. Мал не помнил, как оказался здесь. Помнишь лишь то, как упал с утеса. Как ударился о воду и пошел ко дну. Он еще даже видел, как вода в море становилась красной от его крови. И, кажется, эльф дошел до самого дна, задел его спиной, а дальше все померкло.

Он до сих пор чувствовал мерзкий привкус грязной воды во рту, чувствовал, как будто она все еще стоит у него в носу, в горле. И казалось, будто он был на волосок от смерти, ощущал ее дыхание, но это просто холодный ветер залетел сквозь открытое окно.

Мал попытался приподняться, но острая боль сковала его тело. Сквозь зубы он тихо выругался и создал небольшой светящийся шар в воздухе. Эльф осмотрел тело: через плечо была перевязка, совсем свежая, кто-то недавно ее поменял. На ноге точно такая же. Несколько мелкий царапин на теле, коленях, локтях были обработаны, но ничем не закрыты. Этого и не нужно. Они уже затянулись.

Эльф посмотрел на тело, которое лежало рядом с ним. Антанто скромно устроился рядом с хозяином, которого, вероятно, считал своей парой.

«Ух, ты, – подумал предатель. – Как он нашел меня?..»

Но Мал не принимал юного эльфа больше, чем просто любовника. Ему было с ним хорошо, этого Малборн не отрицал, но он и не считал его кем-то близким, значимым.

«Где я вообще?»

– Анто, – простонал эльф. Слуга тут же проснулся. У него чуткий сон.

– Да?

– Сколько я, – слова болью отдавались в груди. Там, куда попала стрела. – Сколько я спал? И... И где я?

– Четыре дня, – Антанто потер глаза. – Вы еще не восстановились... Мы... В клане долийных эльфов.

Мал вскинул брови.

– И... Как?.. Как я попал сюда?

– Я не знаю, они не говорят, – сказал мальчик, окончательно проснувшись. – Мы искали вас двое суток, а потом наткнулись на это место. Часовые сказали, что наши вас. И мы попросили их отвести. А потом они надели нам повязки на глаза!

– Зачем?

– Чтобы мы не видели, куда идем, конечно же. Особенно Нарруга и Мудаш, они ведь орки.

– И они тут? – удивился эльф, пытаясь приподняться.

Анто тут же помог ему подняться.

– Конечно же! Они беспокоятся.

Мал прищурился, поглядев на слугу.

– Отчего ты такой веселый?

– Как же! Вы очнулись. Я и не думал.... Я молился.

– Своим Богам? – спросил Мал.

– Да.

– Помоги встать, – приказал Малборн.

Но юноше не шелохнулся.

– Оглох?

– Но Вы...

– Ты мой слуга, – грозно произнес он тоном, не терпящим дальнейших споров. – Так повинуйся.

Юноша поднялся на ноги сначала сам, а затем стал поднимать хозяина. Малборн, ухватившись за слугу, поднялся на ноги. На громкие ругательства и стон пришел Нарруга. Он остановился в проходе и уставился на друга.

– Если ты решил, что бросишь вызов Каггару, то ты глупец, – произнес он, наконец.

– Я не брошу. Пойдешь ты и передашь ему, чтобы ждал меня на главной площади, – ответил Малборн. Если бы он в таком состоянии решил заявиться на территории клана, то ему не дали бы даже шанса. А если послание передаст другой орк, то вождь примет его.

– Ты не победишь его, – в дверях показался Мудаш.

– Ты что тут делаешь?

– Тебя искал. Я не отвернусь от тебя даже после этого. Твои идеи хороши, и я поддерживаю их. Но не через убийство моего отца. Не тобой.

– Я бросил ему вызов! – крикнул эльф, и схватился за рану от боли. – Это мой бой.

– Ты желаешь занять его трон? – Мудаш подошел ближе. Только сейчас Мал отметил, как он похож на своего старика. – Твой позор тебе ничего не доказал? Тебя не примут.

Мал не отвечал.

Мудаш смотрел ему прямо в глаза зло, не желая уступать. Но и эльф не отводил своего взгляда. Так они и стояли.

Дверь снова открылась, кто-то легким шагом вошел внутрь.

– Пришел в себя? – проговорила эльфка, глядя на бессильного Мала.

У нее были волосы темно-красного цвета, бледная кожа и витиеватые татуировки на лице. Одета она была просто: легкий костюмчик, какие вспоминаются при слове «разбойник». Она смотрела на эльфа большими оливковыми глазами.

– Как вы нашли меня? – спросил Мал.

– Тебя вынесло на берег, – ответила она просто. Но Малборн ждал большего. – Ты дышал, и мы решили помочь. Не зная, кто ты. Не зная, откуда. Только тогда, когда прибыли твои друзья, мы поняли, кто ты.

– И кто я?

– Meji. Эльф из преданий.

– О-о-о, – протянул Мал. – Это интересно. И что эти предания говорят? Надеюсь, что не то, что я умру в скором времени?

– Я не знаю, – честно призналась она. – Об этом надо говорить с Хранителем.

– И где мне с ним поговорить?

– Внизу. Я отведу.

Малборн поднялся на ноги, подошел сначала к ней, посмотрел ей в оливковые глаза. Затем, хромая, пошел к двери. Открыл ее и замер.

Он никогда не видел долин. Место, скрытое в глубине леса. Сверху куполом его закрывали кроны деревьев. Домики были исключительно на стволах деревьев, в самих стволах и рядом с ними. Сам он стоял высоко на небольшом крыльце и смотрел на все с высока. Внизу копошились другие эльфы. По левую руку тренировались лучники, по правую – загон для животных.

Дух захватывало.

Малборн развернулся к крутой лестнице и, опираясь на ствол дерева, стал спускаться. Девушка отвела его в нужное место.

Дупло дуба было размером с большую комнату. Освещал его лишь шарик света, парящий в воздухе. На полу, в самом центре комнаты, на подогнутых ногах, сидел эльф. Высокий взрослый эльф. Он ничем не отличался от остальных. Все те же большие глаза, татуировки. Казалось, они любили покрывать свое тело рисунками больше, чем орки.

Он был очень худощав. Его темные волосы ниспадали на спину и плечи. Одет был просто: в тонкую жилетку и, как многие другие долийцы, в высокие сапоги с застежками. Он курил какую-то длинную трубку, и вся комната была заполнена туманом. Он жестом подозвал Мала пройти.

Эльф глянул на эльфку, стоящую возле него, и та кивнула. И тут же покинула комнату, оставив их наедине.

Малборн прошел, сел так же, как Хранитель, и принял от него трубку. Сделал вдох, следуя примеру сородича, и закашлял.

– Приветствую, Meji.

– Откуда вы меня знаете? – бесцеремонно спросил Малборн.

– Я не могу ответить на твой вопрос без длительной предыстории, – сказал эльф, сделал затяжку, выдохнул Малу прямо в лицо.

– Тогда я слушаю, – сказал предатель, отмахивая от себя дым.

Эльф передал ему трубку, и Мал сделал еще один вдох – на этот раз меньше. Выдохнул. Во рту остался сладкий привкус ягод.

– Наша философия отличается от эльфской, – начал Хранитель. – В то время, когда наши «старшие» сородичи верят в Пантеон, мы верим в их отца.

– Но их отец – Пустота, – усмехнулся Мал.

– Кури и не перебивай, Meji, – попросил эльф и продолжил. – По нашей философии после смерти эльф, и все сущее, не попадает в залы Каана, в загробный мир Шмогара, не вселяется в камень или не воссоединяется с духами. Дух существа уходит к Пустоте, в Пустоту. Ты знаешь, что Мора – Пустота, если угодно – был отцом ваших Богов.

«Это не мои Боги» – подумал Мал, сделал затяжку и продолжил слушать.

– Когда Боги низвергли его,  то разделили его душу в семь артефактов. Один такой у нас есть. Я не покажу тебе его, мало, кто достоин такой чести из нашего клана, а ты, не обижайся, чужак. Золотое зеркало Ланэль. Но эти артефакты не работали бы, не будь там части духа Моры. Ты знаешь, чем служит зеркало? – Мал покачал головой. – Оно показывает прошлое, настоящие и будущее. Люди боятся видеть будущее, хотя так стремятся узнать его. Они перевирают прошлое, чтобы так было выгодно им. Я до последнего надеялся, что эльфы не такие. Но наши «старшие» собраться – точно такие же, хоть и прикрываются целомудрием. Но мы – не такие. Никогда такими не были. Мы не хотим видеть будущего, но видим его. Наши аwоn ojur видят прошлое, настоящие и будущее так, как оно есть. И это потому, что так хочет Мора.

– Звучит не разумно, – выдал Мал, выдохнув дым. – Но я слушаю дальше.

– Но знаешь в чем порок этого? Будущее – не река, течение которой невозможно изменить. Будущее – это пустота, это ничего. И только наши слова и действия в настоящем – что становится прошлым – рисует это будущее.

– Тогда ваши слова...

– Не перебивай. Переходим, непосредственно, к тебе. Мы видели, что должно произойти, чтобы ты пришел сюда. И что будет после того, как ты придешь. Твое имя Meji не переводится на ваш язык, но что-то близкое со словом... «двойственный». Когда мы увидели орков, пришедших за тобой, мы точно убедились, что это ты.

– А что за предания?

– Не обольщайся, – эльф забрал трубку, сделал несколько затяжек, томя Малборна ожиданием. – Но ты не главный герой этого предания. Вас трое: дракон, не орк и демон во плоти. И появление всех вас приведет к страшному. К открытию врат.

– Появление? То есть, те двое еще не родились?

– Можно сказать, и так.

– Тогда пока можно ни о чем не беспокоиться, – облегченно сказал Малборн.

– Они уже есть, но их еще нет, – проговорил Хранитель. – Как и тебя. Когда ты вернешь имя своему народу, тогда закончится твоя часть пророчества.

– Верну имя? – переспросил эльф. Это могло значить, что он дойдет до своей цели.

– Я советую тебе не поднимать шума, не поддаваться агрессии. Не усугубляй ситуацию, Meji. Больше я не могу тебе рассказать. Ступай.

– Как? Это все? Это значит, что я не умру? Или я умру за это имя?

– Все мы когда-нибудь умрем, – сказал Хранитель, – и ты тоже.

Дверь в комнату открылась. На пороге стояла та эльфка. Она ждала, когда эльф покинет комнату. И Мал, поднявшись на ноги, оставил Хранителя в густом сладком тумане.

Их накормили, еще раз перевязали раны Малу. Он не знал, что за листья прикладывали к нему, но они помогали. Вместо раны на ноге остался угодливый шрам, а вот дыра в плече зарастала медленнее. Однако это все лучше, чем он бы оставил эти раны на самотек.

Мудаш не сводил глаз с эльфа. Нарруга не сводил глаз с эльфа. Антанто не сводил глаз с эльфа.

– Что? – наконец, не вытерпел Малборн.

– О чем ты говорил с этим... Хранителем? – спросил Мудаш.

– О многом. О философии долийцев, в основном, – сказал он, проглотил пищу и посмотрел на орка. – Ничего интересного.

– А что значит то слово, которым они тебя называют?

– Что-то между орком и эльфов.

Мудаш кивнул.

– Я завтра ухожу в поселение, – сказал Нарруга. – Так что передать Каггару?

Малборн посмотрел на сына вождя.

– Его место принадлежит мне, – сказал Мудаш. – Это не оспаривается.

Мал не хотел соглашаться. Но орк этого так просто не оставит. И предатель знал, как перехитрить друга. И все же придется заплатить высокую цену.

– Ладно, – согласился Малборн. – Просто сделай меня своим советником, хорошо?

Орк рассмеялся.

– Конечно.

Мудаш опустил глаза к еде, и Малборн посмотрел на Нарругу. Тот кивнул ему, говоря «Так что?». Мал покачал головой. И Нарруга понял, что говорил его друг. «Биться буду я».

Хэммингс III

Прошла неделя с приезда герцогини. Сказать, что Хэммингс злился на отца – ничего не сказать. Для него было бы большой честью поехать  на переговоры, на которых будет решаться судьба королевства и, может быть, будет предотвращена война. Но в качестве советника или просто в роли принца, но никак не будущий рекрут ордена Щита Справедливости.

С раннего детства мать прививала Хэммингсу уважение ко всему, что его окружает. Он не испытывал ненависти или неприязни к магам, к нелюдям, к зверолюдам. Даже в мире, где женщин не ставили ни во что, Хэммо старался общаться с ними, как с равными. Не всегда удавалось, сказывалось воспитание в компании Ричарда и Ромула, но он хотя бы шел к этому.

И теперь отец приказывал ему забыть обо всем, что в нем воспитывали на протяжении семнадцати лет. Он считал сына слабохарактерным, Хэммингсу не приходилось додумывать, стоило подслушать разговор короля с их гостьей, герцогиней Фенисой. И больше всего злило то, что он обсуждал это с незнакомой женщиной.

Он еще и Дона казнил. Мысли о друге заставляли его грустить каждую ночь, прежде чем уснуть. Принц спал мало, просыпался опухший от слез. К нему приставили нового слугу, он был неплох, но не то, что тот рыжий малой. Одна отрада была – Мелисса. Она стала служанкой у принцессы Рейс, однако не нравилась сестре юноши.

Все это втаптывало уважение к королю в грязь. Принц никогда не мыслил однобоко: видел и плюсы, и минусы отца. Ричард – не плохой человек. Власть и страх сделали его такими. Но теперь Хэммингсу не хотелось даже искать положительные черты в характере короля. Ненависть разгоралась в нем каждый раз, как он видел отца.

Одно удивляло Хэммингса: приезд эльфов. И даже об этом принц узнал лишь из разговора с матерью во время занятий. Ведь та не всегда могла утаить от сына какую-то информацию. Тем более, такую хорошую.

Но в бессонную ночь, одну из множества других, Хэммингс стал обдумывать происходящее. Все шло на лад, думал он, семья начала вместе проводить время за обеденным столом. Юноша даже замечал пару раз, как Ричард и Азура прогуливались вместе вечерами. «Я лишь провожал твою мать до покоев» – произнес король холодно, но Хэммингс знал, что не все просто так.

И затем все резко рухнуло. То, что выстраивалось постепенно, камушек за камушком, медленно, на протяжении стольких лет. Хэммо сопоставлял приезд герцогини, приказ короля о будущем сына, то, как Ричард ударил жену. И то, что все последнее время король проводил в компании герцогини.

И теперь он медленно пробирался по коридорам темной фигурой, да так, чтобы его никто не увидел. Он желал проникнуть в комнату герцогини. Но неужели он, принц, выросший в этой крепости, войдет в покои через дверь? Ведь он знал, что недалеко с комнатой есть ход в туннели, один из которых ведёт в комнату гостьи.

Хэммингс выглянул из-за угла, как увидел, что герцогиня покидает покои. Она заметила принца, и юноша, надеясь, что она не обратит на него внимания, спрятался за угол.