Текст книги "Затишье перед Бурей (СИ)"

Автор книги: А. Корбут

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 28 страниц)

– Но как?..

– Боги не отворачиваются от своих детей.

– Он мой сын! – ударил Ричард рукой по колену. – О каких Богах ты несешь?

Неизвестный промолчал, вновь наклонил голову.

– Цок-цок-цок, – проговорил он. – Цок. Сви-и-и-ист. И тепло на сердце. Жаль, не долго.

Ричард нетерпеливо приподнялся.

– Паук уже пришел, но не к тебе, – он склонил голову в другую сторону. – Но он придет еще раз, и еще. Пока ты не услышишь цок-цок-цок. Много. Много... И звон. Мечей. Тогда всплески оваций сменяться слезами, но.... Но больше слезами счастья это можно назвать.

– Что это значит? – соскочил на ноги король. Провидец молчал. Ричард схватил его за плечи. – Отвечай!

– Я не знаю, – ответил Неизвестный. Улизывал от ответа. – Боги послали мне это видение, до него совсем не долго. Пара битв, пара предательств, пара смертей. Всего по паре, но столько крови.

– Ты говоришь о моей смерти? – король тряханул провидца. – О моей?

– Многие умрут за твою жизнь – в этой войне. Больше ничего не вижу, не могу ничего сказать.

Лицо Ричарда скривилось от злости. Но он не чувствовал ее в своем сердце, он ничего не чувствовал.

Неизвестный протянул ему, было, руку, чтобы тот и как всегда облизал ее, но король лишь на пятках развернулся.

– Убейте его, – приказал он, накинув на плечи шубу и покинув хижину.

Лес сотряс громкий, нечеловечески громкий смех Незвестного. Но быстро прекратился.

Ричард рассчитывал, что за долгое время его отсутствия Ликорис Фокстрот будет уже мертв. Но Азура не выполнила возложенных на нее надежд. Король подставил старого друга, отдал его кинжал, оскверненный безгрешной кровью, но женщина не отомстила за сына. Ричард полагал, что она отравит его, как и многие женщины. Ведь яд – исконно женское оружие. Или наймет ассасинов, как сделал он сам. Или убьет сама, кто знал, насколько она опечалена.

Но нет, вот Ликорис сидел напротив него.

– Ты сказал, что поехал возвращать трон Фенисе, – ворчал эльф. – Но вместо этого короновался, присвоил себе земли. Ты знаешь, что это предательство?..

– Чтобы предать кого-то, надо этому кому-то быть преданным, – парировал Ричард. – Это не твои земли, и не тебе решать, кому они должны принадлежать.

– И не тебе.

Ричард достал бриаровую трубку, привезенную из Риверклера, медленно прочистил ее ершиком. Заполнил трубку тремя щепотками табака, которые так же неспешно засыпал. Зажег спичкой, поднес ко рту, вдохнул. Осторожно втянул дым и попередвигал его  по языку.

 – Чего ты сейчас хочешь от меня? – Ричард посмотрел на эльфа.  – Чтобы я тебе отдал Риверклер по своей милости?

– Нет, – отрезал эльфский король. – Мне не нужно этого. Вот только ты не подумал, что на землях герцогства много нелюдей, а тут ты со своими законами...

– Я как-нибудь и без тебя разберусь, – Ричард сделал еще затяжку. Курил он впервые перед отъездом, когда Фениса вручила ему подарок, как сувенир из путешествия. Гномье изобретение, но все же курение затягивало мужчину.

– Ты со своими-то нелюдями не разобрался!

– Ты тоже нелюдь, – спокойно отвечал король. – И тоже мой нелюдь. Хочешь, чтобы я и с тобой разобрался?

Губы Фокстрота чуть дрогнули.

– Как Анаэль? – спросил Ричард, переводя тему разговора.

– Говорит, что все чудесно. Говорит, что любит Ромула?

– А разве этого может не быть? – свел брови Ричард. Между ними легли морщинки.

–Может, – ответил старый друг. – Главное, что она больше не сбегает с твоим воспитанником.

– Он мой племянник, – поправил Ричард.

– Да-да, но не важно, – махнул рукой король. – Он делал из моей девочки какую-то бунтарку. Она постоянно сбегала, недоговаривала, пропускала занятия.

– Но ты и Ромулу не рад, да? – заметил Ричард по его тону.

– Не прими на свой счет, но он невежественный болван.

– Не приму.

– Я слышал, ты ищешь жену Ромулу. Может?..

– Нет. Даже не предлагай.

– Почему?

– Я люблю тебя, Ликорис, – сказал Ричард, подавшись вперед. – Но я никогда не смешаю свою кровь с эльфской.

Ликорис улыбнулся и кивнул.

Они помолчали. Ричард заговорил первым.

– Мы ударим повстанцев через неделю. Силы Риверклера уже в пути, я рассчитываю и на твою поддержку. Эта битва будет решающей, и в этот раз полыхать будет их город, а не мой.

– Уверен, что получится?

– Да, – неожиданно резко повысил голос король. – Мы нападем неожиданно, они даже не узнают об этом. А если и узнают, нас все равно будет больше.

– Я предоставлю тебе солдат, кто поведет войска?

– Мои командиры.

– И среди них Гарон, да?

– Тебя это беспокоит? – сощурился мужчина. Он сделал затяжку, медленную, растягивая наслаждене.

– В прошлый раз твой город чуть не разбили, когда он командовал, – быстро проговорил Ликорис.

– В твоей фразе есть один недочет. Хочешь знать какой? – эльф пожал плечами. – «Чуть не разбили».

– Но...

В дверь постучали, и Ричард позволил войти. На порозе стоял Йозеф, советник короля. Он вновь держал свои руки в больших карманах, как будто что-то пряча там. Но все, что он принес Ричарду – все на словах.

Он сделал пару шагов с позволения короля, остановился недалеко от стола. Ликорис даже не повернулся. Советник поклонился еще раз и с удивлением в глазах проговорил.

– Приехали тапалы из Риверклера, – ответил он, будто бы не веря своим словам. Он замялся, вздохнул. – Простите Ваше Величество, просто впервые вижу тапалов...

Ричард жестом прервал его, сделал затяжку и положил трубку на стол. Ликорис, не скрывая растерянности, глядел на короля.

– Тапалы? – спросил он. – Неужели решил со всеми нелюдями пойти на контакт? Или зверолюды не считаются?..

Ричард сделал вид, что не слышал его колкого, но неумелого слова.

– Ликорис, – обратился Рич. Выдержал паузу, вглядываясь в глаза приятеля. Не зная, что ищет там. – Увидимся за ужином.

Он хотел сказать «После битвы за Клиффорд ты соберешь свои вещи и покинешь королевство», но в последний миг понял одну простую истину: «Держи друзей близко, а врагов еще ближе». У короля не было друзей, поэтому он должен был максимально приближать к себе врагов. Всех. Без исключения. Чтобы в нужный момент нанести удар или суметь миновать опасность.

Эльфский король ушел, Ричард и Йозеф остались вдвоем. Ричард позволил тому сесть, но он откланялся.

– Нам некогда сидеть. Тапалы требуют Вас спуститься, – в глазах короля вспыхнул гнев. – У них пленный.

Они спустились по коридорам. Во многих местах все еще были трещины – шрамы после битвы. Ричард не мог и представить, какая бы ярость захватила его, будь он в тот момент в городе. Но король знал, что повстанцы дождались его уезда. И знал, что шпион под его боком. Осталось узнать, кто это. Сложная задача, учитывая все эти учтивые маски, вросшие в лица окружающих намертво.

Зверолюды стояли недалеко от ступеней замка. Ричард спустился медленно, оглядывая их всех, считая, сколько прибыло. Среди них тот, с кем он говорил. Его отличали два разодранных уха. Остальные все были схожи: мохнатые выдерги в черно-красных костюмах, со звериным оскалом, но с разумом в глазах.

– Как и просили, – сказал ассасин, как только король спустился. Без поклона, без приветствий. Он похлопал по закрытой повозке, там кто-то зашевелился. – Бойкая пташка, говорливая. Пришлось пару раз ударить, чтоб заткнулась. Это ничего?

У него был ужасный акцент, сквозь который не все слова удавалось понять.

– Ничего. Быстро вы, однако, добрались.

– Наши гуары, вот эти ящерицы-перероски, по-вашему, куда быстрее ваших собак, а тем более лошадей. И выносливее.

Ричард безразлично покивал.

Зверолюд махнул рукой, и другой стал открывать непослушный замок, попутно ругаясь на родном языке. Между собой тапалы переговаривались о чем-то, злорадно смеясь, а голос их был похож на рычание.

Дверь открылась, и оттуда выпала связанная девушка. «Я где-то уже видел это лицо» – подумал Ричард. Тапалы пинками помогли ей подняться. А пленница не прекращала кидать на них злые взгляды. Король подошел ближе, схватил ее лицо сильной рукой и посмотрел на нее.

– Ты ужасно похожа на своего безумного отца, – произнес он. Пленница была похожа на ярла Крифта. Ее звали Фрея. И она должна была стать женой его наследника.

Она поджала губы, и Ричард посчитал, что от злости. Но нет, Фрея собирала слюни, чтобы плюнуть королю в лицо. Он проигнорировал.

– За мной приедут, – процедила она.

– Мне то и надо, девочка, – с притворной мягкостью сказал мужчина. – А пока ты расскажешь нам все о своем возлюбленном.

– Ни слова не скажу! – крикнула она.

«Посмотрим» – подумал Ричард, оттолкнул ее и отошел.

Ричард был один в своем кабинете, пока его покой не нарушил стук в дверь. Он позволил войти и увидел сына, стоящего на пороге. Ромул сильно возмужал за время его отсутствия, или так казалось только из-за кошмарного шрама на его лице. Северяне всегда гордились шрамами, постоянно выставляли их напоказ. Но по взгляду Ромула нельзя было сказать, что тот счастлив.

– С чем ты пришел, сын мой? – повернулся король к своему сыну.

Тот стоял прямо, уверенно, высоко подняв подбородок и расправив плечи. Так, как его всегда учили. Но во взгляде его читалось волнение, и Ричарду уже было интересно, что же хочет сказать ему наследник.

– Надеюсь, ты еще не присмотрел мне жену, – начал говорить юноша. – потому что я решил жениться.

– На ком же? – лишь с долей интереса в голове спросил Ричард.

– Анаэль.

Если бы Рич сейчас ел или пил, то он бы поперхнулся. Если бы был подвластен эмоциям, то разозлился. Нет, рассмеялся бы, приняв это за шутку. Но вместо этого он хмуро, с непониманием смотрел на сына.

– Повтори.

– Я решил сделать Анаэль предложение, и ты не ослышался.

– И с чего в твою голову пришла такая мысль? – размеренно произнес мужчина.

– Я будущий король и, не в обиду тебе, отец, я не хочу править государством, которое разваливается.

Ричард зло глянул на сына. Тот замолчал, ожидая продолжения.

– Тебе следует научиться подбирать слова лучше, либо держать язык за зубами!

– Я будущий король и мне неважно твое мнение! – вспылил Ромул. – Я уверен, что с Анаэль я буду хорошим правителем, не буду потакать нелюдей и магов за их природу.

– Магия – зло! Это грех, который...

– Который смывается только огнем, я знаю! Мне твердили об этом с самого детства – ты твердил, Преподобный твердил. Вот только Каан говорил, что магия извращает слабых людей. Я видел их, видел повстанцев. Я сражался с ними, и они сильны. Магия в их руках лишь инструмент, которым они умело пользуются. На твоем месте я бы хотел иметь таких людей под своими знаменами!..

– Ты глупый щенок, – рявкнул король. – Мне плевать, что ты будущий король. Сейчас король я, и я решаю, что будет с моей страной, с моей семьей, и кто станет твой женой.

– Приближается Буря, об этом все чаще и чаще говорят. Если ты не слышишь разговоров своих же людей, то мне жаль тебя, отец. Народ напуган, а ты продолжаешь преследовать их. Ты не выясняешь, кто маг, а кто нет, вместо этого сжигаешь всех, на кого донесут.

Ричард молчал, лишь смотрел на сына. Тот эмоционально не взрывался, не взмахивал руками и не бил кулаком по столу. Он просто стоял, иногда лишь делая шаг вперед или сжимая руки в кулаки. Его слова звучали громко и уверено, что на секунду в сознание короля закралось сомнение. Но он отбросил его, ведь его правда – единственная.

– Убирайся, – сказал Рич. Ему даже не пришлось махать рукой на дверь, ведь Ромул сам ушел.

Юноша кивнул, развернулся и ушел. Без слов. Демонстративно хлопнул за собой дверью и оставил короля одного.

Азура VI

Дни после отъезда Ричарда тянулись медленно. И столько успело произойти за это время. Нападение повстанцев, во время которого полегло немало солдат города. Когда в пепел был обращен весь главный рынок, в нескольких местах пробит замок и разграблена сокровищница. Это мало волновало королеву. Азуру тревожило лишь то, что приходил Хэммингс. То, что он не обнял ее, вел себя отстраненно. Спрашивал про Гарона, повышал на нее голос, требовал ответа. Он больше не был похож на того мальчика, каким она его помнила.

Еще больше ее беспокоил Долан. Он зашел увести женщину в донжон и увидел живого брата. Азура не знала, чем это обернется. Даже не могла предположить. Однако юноша все еще никому ничего не рассказал, а разговора с ней избегал. В  его глазах не было страха, он не боялся говорить с ней. Там светился ум, юноша знал, что произошло, и знал, как это можно использовать. Это пугало королеву.

Среди всего этого безобразия прошли и похороны Лукаса. Его внесли в крипту, как и всех его предков, как лже-Хэммо. И как бы женщине хотелось, чтобы и смерть этого сына была подстроена. Он напоминал Ричарда, но он был такой невинный, по-доброму глупый и наивный, такой непорочный.... В их семье, где чаще всего бушевала буря, он был ясным солнцем. Который часто приставал, не понимал с первого раза, но ведь Лукас был еще совсем малыш.

Азура днями пропадала в своем мире, где никто не мог ее найти. Она читала Черную книгу, но за столько времени так и не продвинулась. Артефакт туманил ее разум, она водила взглядом по рунам, но не понимала, что там написано. Томный голос звучал в ее голове, а позже стал преследовать и после чтения.

Азура стояла у окна, наблюдая за тем, как купцы пытаются восстанавливать рынок для торговли. «Война войной, а товар сам себя не купит» – смеялись между собой купцы. Звуки битвы долго не выходили из ее памяти, но тогда – в донжоне – она должна была вести себя спокойно. Поэтому она пила и старалась не думать ни о войне, ни о детях. Как бы сложно не было, она спрашивалась. Как ей казалось.

– Ты не устала? – спросил голос из-за спины. Он не звучал из головы, казалось, будто тот, кто говорит, рядом. И стоит королеве обернуться, как она увидит фигуру Бога мертвых. – Не устала прятаться?

– Я не могу с этим ничего поделать, – ей было достаточно дать мысленный ответ, но что-то потянуло ее за язык заговорить в слух. Он так хотел.

– У тебя в руках моя книга, Азура, – прошептал он у нее над ухом. Краем глаза королева видела очертания темной фигуры. От этого замирало сердце. – Если ты и вправду так сильна, как тебе кажется, то ты бы уже давно смогла положить весь мир к своим ногам.

– Мне не нужен весь мир, – отвечала женщина, нервно сглатывая. Она боялась сказать что-то не то, ляпнуть что-то лишнее.

– Ты можешь лгать своему муженьку, своим ненаглядным детишкам, – от его шепота слегка запотело стекло. Стало зябко, а очертания становились четче. Азура сжала руки в кулак, чтобы те не тряслись, – но не лги мне. Я знаю тебя, как облупленную. Я знаю о тебе все. Я знаю...

– Хватит! Замолчи!

В комнате нависла тишина. Сердце Азуры зашлось скачками, а сама женщина мгновенно вспотела. Так, что ладонь, которой она ударила по подоконнику, оставила от себя мокрый след. Она сжала руку в кулак, почувствовала, как ногти впиваются в мягкую кожу. Набралась сил. И поглядела на фигуру.

Он стоял перед ней. Точно, как живой. Не тень, не волнение воздуха. Фигура. Темная, высокая, костлявая. Его окружал ореол могущества. Он мог раздвоить ее, как букашку. А глаза королевы были полны страха, как у животного, посаженного в клетку.

Он глядел на нее. Глядел молча, лишь кривил безумную улыбку. Женщина тоже не говорила ни слова. Страх овладел ею.

И, наконец, громкий смех Шмогара разнесся по комнате, резал, словно нож по сознанию и сердцу королевы. Бог наклонился к ней, взял ее лицо тонкими длинными пальцами. Ей показалось, что он оставил на ее щеках царапины длинными когтями. И даже почувствовала капельки крови, однако, это лишь галлюцинация.

– Ты боишься меня, – проговорил он хрипло, – а не должна. Только тогда, когда ты перестанешь бояться, ты познаешь мои секреты.

Он отпустил руку.

– Многие умирали после пары прочтений, сходили с ума, – скрипучий смех вновь заполнил комнату. – А ты сильная. Да...Ты сильная.

Он  сделал шаг назад, не сводя с нее глаз, ударил посохом по полу и растворился в воздухе, словно дым. Ничего, кроме холода в покоях, не напоминала об его присутствии. Не было тех царапин, что чудились женщине, и страх отступил, словно Шмогар унес его с собой.

С тех пор она видела его везде. Среди придворных, в углу обеденного зала во время ужина, рядом с кроватью перед сном. Он говорил с ней, но женщина не отвечала. Как она могла заговорить с ним при всех? Когда они были вдвоем, она отвечала. Но все так же – со страхом и опаской, взвешивая каждое слово.

Ночами он нависал над ней, словно ночной страж. Какой же жуткой была его неизменная улыбка. Но со временем королева привыкла к нему, уже не вздрагивала каждый раз, как видела его среди людей. А вечерами желала спокойной ночи. Это вызывало смех у Бога, но он отвечал ей тем же. Когда она думала, как же это странно – желать добрых снов Богу мертвых. Но он прерывал ее думы, читая мысли, и вновь заводил свою песню о «положить мир к ногам» и «хватить скрываться».

В дверь постучали. Женщина закрыла книгу, вышла в небольшую темную комнату, щелкнула пальцами, чтобы загорелась свеча на столе и отворила дверь. Магическая дверь за ее спиной растаяла.

На пороге стоял Ромул.

Он не был уже тем прекрасным принцем, каким всегда казался. Сейчас его лицо уродовал глубокий шрам, начала пробиваться щетина. С чего вдруг он решил отращивать бороду – Азура не знала и даже не интересовалась.

Бунт в Хаалмате был первой битвой кронпринца. Но она не изменила его. Он все так же был хмур, строг, холоден. Как и отец. Одно отличало его от Ричарда: отсутствие слепой ненависти. Когда на большом совете после бунта рыцари, вассалы выказывали недовольство и предлагали ответить повстанцам тем же, принц унимал их пыл. Ромул замещал отца здраво и трезво. После битвы, в которой полегла, чуть ли не половина войск со стороны короля, глупо было бросаться в новый бой.

– Идете на ужин, Ваше величество? – спросил он.

«Интересно, он думал когда-нибудь называть меня мамой?» – промелькнуло в голове женщины.

– Я настаиваю, чтобы Вы пришли, – добавил Ромул. – Вы нужны своим детям.

– Из моих детей осталась только Рейс, – отрезала Азура.

Ромул поглядел на нее, покачал головой.

– Мы тоже Ваши дети, – сказал он. И его слова бальзамом легли на сердце королевы. – Я был уже взрослый, когда мы познакомились, но Долан ведь был совсем маленький. И...

– Идем, Ромул, – кивнула королева.

Он поджал губы, стараясь улыбнуться. От этого шрам его искривился. На юношу было больно смотреть.

Во время ужина Азура глаз не сводила с Ликориса Фокстрота. В ее памяти ярко отпечатался тот кинжал с лисой на рукояти, лезвие которого было в крови ее маленького сынишки. Ей так хотелось прямо сейчас вонзить ему столовый нож в глаз или перерезать горло. Она представляла это, пропуская мимо ушей разговоры. Но Азура знала, что это лишь навеянные Шмогаром мысли. И что он хочет, чтобы она не поддавалась им.

«Это я рассказал Хэммингсу об его настоящем отце» – вдруг сказал Бог. Его слова были пропитаны усмешкой.

Азура незаметно оглядела помещение. Никого не было.

«Зачем?»

«А как же? Он имеет право знать правду».

«Я скрывала это от него не для того, чтобы...»

– Чтобы он узнал? – фигура появилась напротив нее, рядом с принцессой Рейс. – И она тоже знает.

«Врешь»

– О, нет, – обнажил кривые зубы Шмогар. – Спроси об этом Гарона. Он так любит свою дочь.

Он провел пальцами по щеке девочки. Та не видела его, но чувствовала. Рейс нахмурилась, опустила взгляд. Но не более.

«Убери от нее руки»

«Убери, я сказала»

Но Шмогар не слушал ее. Он водил костлявым пальцем по щеке принцессы, вырисовывал невидимые глазу формы.

– Убери! – выпалила она, ударив рукой по столу, и поднявшись на ноги.

Все взоры обратились на нее. Королева всех оглядела. У всех были обеспокоенные взгляды.

Она не стала придумывать оправданий, не стала ничего говорить. Просто вышла из-за стола и покинула обеденную залу, оставив за спиной скрипучий смех Шмогара. Азура слышала обрывок фразы Ликориса.

– ...ей тяжело после смерти ребенка, – сказал он.

Но королева выбросила из головы эти слова.

За окном было темно, когда в дверь постучали. Темная фигура Шмогара не думала исчезать. Азура позволила войти незваному гостю, и через порог переступил Долан. Его взгляд был серьезен, на лице не было ухмылки, режущей, как нож.

– Позволите? – спросил он.

Но не дождался ответа, прошел во внутрь, зашторил окна.

– Этому разговору давно пора случиться, – сказал юноша.

Женщина молчала. Долану было что сказать.

– Так случилось, что я знаю о Хэммингсе...

– Откуда? – перебила его Азура, сделав шаг навстречу. Ее голос был требователен, но вызвал на лице юноши лишь усмешку.

– У нас есть общие друзья на стороне, – ответил он без сарказма. Лишь пожал плечами, как бы говоря, что это нормально. – И по тем же причинам я знаю, кто такой Толгруф.

– О нем знают многие, – отрезала королева.

– Но лишь единицы о том, кто скрывается под маской, – парировал Долан.

Азура пригласила его присесть за стол, но он отказался. Азуре хотелось доминировать в этом разговоре, не казаться слабой, глядя на юношу снизу. И он это понимал. Поэтому они остались стоять на тех же местах, где и раньше. Но когда женщина предложила ему вина, он не отказался.

– И кто же, по-твоему, под маской? – спросила Азура. Долан не мог знать.

Однако он сказал. И сказал верно.

Королева сделалась белее снега.

– То есть, ты знал, что Хэммо не умрет? – спросила женщина. – Или узнал о том, что он жив от... Толгруфа?

– Знал, – кивнул юноша. – Но я пришел к Вам не за тем, чтобы говорить о Хэммингсе.

Азура промолчала, выжидающе глядя на него.

– Вы не должны думать, что мы враги, – Долан положил руку на сердце. – Мы на одной стороне, и наши интересы в чем-то схожи.

– И в чем же?

– Я не хочу загружать Вас своими мыслями, – уголки губ Долана дрогнули. – Вы хотите избавиться от Фенисы, так? И избавиться от Ликориса. Я видел, как Вы смотрите на него. Вы думаете, что он убил Лукаса, да?

– Ты думаешь иначе?

– Я ничего не думаю об этом, – отступил Долан, – и не предполагаю. Вижу только то, что Вы поглощены яростью и злостью на него. Я могу помочь.

– Ты не вернешь мне сына.

– Но я могу помочь отомстить этому ублюдку так, чтобы Ваши руки не были запачканы кровью. Ни яда, ни наемных убийц, ни магии.

Азура не думала спрашивать его, откуда он знает о магии. Долан знал многое и точно знал об этом. Только откуда? От Толгруфа?

– Выслушай его, – приказал Шмогар. Все это время он стоял недалеко от них, следил за разговором. Долан не слышал его, но он нахмурился, когда королева перевела взгляд от него в другую сторону.

– Говори, – сказала женщина.

– Вы не замечаете, но вокруг Вас столько людей и возможностей, которые можно использовать, – Долан сделал несколько шагов, показывая, что он расслаблен. В этот момент Азуре показалось, что он не простой восемнадцатилетний юноша с вечной улыбкой на лице и ветром в голове. Он был по-настоящему умен, только скрывал это ото всех. «Темная лошадка» – подумала королева. – Ричард, например.

– Ричард не будет слушать меня, – хмыкнула женщина, но Долан посмотрел на нее серьезно.

– Будет, но маловероятно, – поправил он. – Подумайте еще.

– Он слушает Фенису, – вздохнула она. – И как?..

– Вы умная женщина, Ваше величество, – заключил Долан. – Поговорите с ней. Уверен, Вы найдете общий язык.

– А я не уверена.

Юноша отошел к двери, уже повернул ручку, но застыл.

– Мы на одной стороне, не забывайте, – напомнил он. – Доверьтесь мне.

С этими словами, проведя пятерней по волосам цвета темного каштана, он покинул комнату и оставил Азуру одну. Нет, не одну. Со Шмогаром и своими мыслями.

Через неделю вернулся Ричард. Привез с собой и несколько проблем: девушку, кажется, дочь ярла Энто и причину для войны. Ликорис не был рад, что Рич захватил земли Риверклера.  И именно сейчас Азура знала, что это хороший шанс использовать короля против убийцы ее сына.

Королева не верила Долану, хоть тот и уверял, что они на одной стороне. Когда Шмогар стал говорить, что ей стоит довериться воспитаннику короля, женщина решилась на этот шаг. Попробовать пойти на маленький союз с неприятельнецей ей стоило.

Фениса после завтрака была в своих покоях, явно не довольная чем-то. После приезда из Риверклера она уже не сияла прекрасной улыбкой, а выжимала ее. Как будто что-то пошло не по ее плану, ведь в ее глазах ясно прочитывалось не притворное беспокойство, которое она пыталась скрыть под маской холодной вежливости и сухой улыбки.

Азура стояла около ее дверей, чувствовала, как стражник, приставленный к герцогине, боковым зрением смотрел на нее. Она волновалась, мяла пальцы. Набрала полную грудь воздуха и постучала в дверь.

От легкого удара дверь открылась, и Азуре показалось, что гостья сделала это. Но стоило ей войти, как женщина увидела Фенису. Она не подходила к двери, а стояла у окна, лишь повернула голову, чтобы посмотреть, кто пришел. В этот момент Азура увидела ничем не скрытый озабоченный взгляд. В момент он переменился, на лицо наползла лукавая улыбка. Герцогиня с наигранным удивлением повернулась к королеве.

– Не ожидала тебя увидеть, – произнесла она.

Они не переходили на «ты», но, видимо, герцогиня была другого мнения.

– Не видела этого в своем шаре? – с надеждой, что это прозвучит, как шутка, сказала женщина. Но ее слова звучали больше, как упрек. – Я пришла к тебе, как женщина к женщине. Как колдунья, к колдунье.

– Я предпочитаю называть себя чародейкой, – поправила герцогиня. – Вина?

Азура согласилась.

Они сидели молча. Фениса ждала, когда же Азура начнет говорить. А женщина, словно не уверенная в себе девчонка, боялась сказать хоть слово. Она волновалась. Ведь если Фениса не согласится, то ей придется действовать самой. А если расскажет Ричарду? Или Ликорису?

– Я хочу попросить твоей помощи, – наконец выпалила королева, перед этим допив вино из бокала.

– Ничего себе, – улыбнулась герцогиня. – Я думала, мы с тобой заклятые враги.

– Я все еще не могу простить тебе то, что ты забрала у меня мужа, – сказала Азура недовольно.

– Он меня раскусил, чтоб ты знала.  Сделал политической пленницей и надел вот это, – она показала Лунный камень. Глаза Азуры раскрылись. – Поэтому не переживай, твое место я не займу.

– Тогда почему он до сих пор воркует с тобой? И...

– Не знаю, его спроси, – цокнула она. – Может, думает, что подыгрывает мне. Удивительная природа мужчин. Они думают, что умнее.

Фениса усмехнулась.

– Я слушаю тебя.

Азура посмотрела на герцогиню, словно спрашивая «правда?». Но что женщина лишь пожала плечами.

«Не бойся» – шептал ей голос.

«Здесь ты королева, а не она. Ты на пути к великим знаниям, а не она. У тебя в руках сокрушительная мощь, а не у нее».

– Мне нужно избавиться от Ликориса Фокстрота, – твердо сказала Азура, расправив плечи. Теперь она смотрела на герцогиню уверенно. – Ты поможешь?

– И были у тебя какие-то мысли, как это сделать?

– Яд, магия, заказное убийство – все не то.

– Согласна. И почему ты подумала пойти ко мне?

– Ум – оружие женщины, а не яд.

Фениса покивала с пониманием и одобрением. Она налила себе еще вина, которое они привезли из столицы Риверклера, прямо из погребов замка.

– Тебе повезло, что сейчас мы на одной стороне, – проговорила герцогиня. – Ликорис и мне мешает. Я помогу. Но это не значит, что наш союз продлиться десятки лет и наши дети будут вместе играть в садах.

При упоминании детей Азура помрачнела, и Фениса заметила она. Она улыбнулась, откинулась на стул и поглядела на королеву.

Она размышляла о чем-то, искра мысли виднелась в ее глазах. А затем там разгорелось пламя, от которого по телу Азуры прошел холодок. Улыбка растянулась по губам Фенисы, она знала, что сказать Ричарду.

А Азура думала в этот момент, чем же Ликорис мешает герцогине? Или теперь ее нельзя назвать этим титулом? Ведь Риверклер больше не ее герцогство, и не герцогство вовсе.  Теперь она – простая знатная дама из дома Рейвенскорнов. Эта мысль вселила в сердце королевы еще большую уверенность. Ведь она – королева, а гостья – лишь инструмент в ее руках.

«Потом придется избавиться и от нее» – подумала она.

«Можешь уже сейчас начинать думать» – прошептал Шмогар.

– Я знаю, что сказать Ричарду, – поднялась с места Фениса. Азура встала в след за ней. – Не удивляйся, если потом Ричард будет спрашивать о чем-то, чего ты не знаешь. Придется подыграть.

– А не можешь сказать сейчас? – наклонила голову королева.

– Тогда не будет веселья в таком заговоре, – улыбнулась Фениса. Она сделала шаг к женщине, лицо ее напряглось. – Тебе нужен этот трон?

Азура не до конца поняла вопрос.

– Нужен ли тебе трон Хитфилда? – переспросила Фениса. Азура покачнула головой. – Не мешай мне, ладно? Я помогу тебе только потому, что это в моих интересах. Потом, когда все это зайдет слишком далеко, молись, чтобы во всей суматохе остаться живой.

Фениса смотрела прямо в глаза королеве, и Азура не отводила взгляда. Она знала, что уступит, если не выдержит.

– Я бы предложила тебе союз, но знаешь, королева может быть только одна, – она еще секунду побыла такой суровой, внушающей страх. И тут же переминалась в лице, улыбнулась. – А теперь: мне нужно побеседовать с Его величеством.

Она подхватила Азуру под руку и вместе с ней вышла в коридор.

– Доброго дня Вам, королева, – промурлыкала женщина, закрыла дверь и зацокала по коридору, наполненному стражниками и слугами.

Вечером королева собиралась спать. Перед сном она снова молилась Богам. Молилась за Лукаса, и это казалось ей так глупо. Шмогар стоял у нее за спиной, она могла у него спросить про сына. Ведь он точно в его царстве. Но что-то мешало ей это сделать. Стеснение? Страх узнать правду?

Ричард вошел в покои быстро, буквально влетел. В глазах его плясало холоднее пламя. Он хлопнул дверью, и силуэт Бога загробного мира испарился. Азура поднялась с колен, посмотрела на мужа.

– Это правда? – спросил он.

Сердце застучало быстрее. Что же Фениса ему наговорила.

Королева стояла, закусив губу, и смотрела на мужа. Он кинулся к ней, взял руками ее лицо, посмотрел в глаза. В его взгляде ничего не переменилось, может, ее страх и растерянность как-то сходятся с тем, что запланировала Фениса?

– Что? – прошептала она.

– Почему ты сразу не сказала мне? – требовал он.

Азура не знала, что сказать.

– Он не успел ничего сделать? – продолжал спрашивать король. Он обнял жену, и та, опешив от такого, вовсе растерялась.

«Как бы сейчас пригодилась телепатия» – подумала она вскользь.

– Я убью его, сукиного сына, – тихо прорычал он. По лицу королевы расползлась робкая улыбка. – За убийство моего сына и домогательство до моей жены.

Королева на секунду забыла, как дышать.

Она снова почувствовала ту искру между ними, когда Ричард был готов рвать всех, кто обидит Азуру. Такое было в юности, еще до свадьбы. И теперь.