Текст книги "Затишье перед Бурей (СИ)"

Автор книги: А. Корбут

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 28 страниц)

Джохан сглотнул, отлип от стены. Оглянулся, подкрепление сил Ричарда Дана уже подходило. И тогда, когда все поняли, зачем здесь дракон, их главной целью стало задержание пленного. И тогда мужчина, не боясь огромной твари, бросился ей на спину.

Он не успел даже удобно сесть, как дракон взмыв в небо, взмахами крыльев отбрасывая людей в стороны. Джохан посмотрел вниз: люди были мелочными, а позже и вовсе слились с никчемными, будто игрушечными постройками – ему сделалось не хорошо.

– Возвращаемся на остров, Карнеолл, – сказала женщина, и дракон понесся вперед.

Хэммингс XII

Они бежали с поля боя. Бросились куда-то в окрестности Клиффорда, в леса, где их никто не найдет. Город был захвачен, силы повстанцев разбиты, архимаг мертв. Магии больше нет места в Хитфилде, больше нет надежды. Она погибла вместе с Толгруфом.

Хэммингс очнулся под открытым небом. У него болела голова, под носом была засохшая струйка крови. Он лежал, тяжело дышал, раскинув руки. Он не был укрыт, не был вымыт, не лежал на кровати. Ему показалось, что его сочли мертвым и оставили на поле боя.

Юноша лежал на земле, пытался вспомнить, что произошло. Перед глазами вырисовывались нечеткие силуэты погибающих приятелей, затем... смертоносного кокона. Хэммо вспомнил его, вспомнил, как гнев овладел им. Как вырвался наружу. Он убил их всех. Всех, кто подошел слишком близко. Не только противников, но и своих, кто не сразу понял об опасности.

Он закрыл лицо руками. Но мысли о живых беспокоили его все же больше, чем о мертвых. Сейчас он больше всего хотел найти Мелиссу и Фендана. И все еще надеялся, что они не потеряли город, что не проиграли битву.

Он поднялся на ноги с трудом. Сидящие недалеко, заметили его. Но не стали ни помогать, ни спрашивать, как он себя чувствует. Хэммингс чувствовал страх в их сердцах, и этот страх будто бы больше и больше подпитывал Гнев внутри него. Но его самого он обижал, задевал так больно, как будто бы сотни иголок впились в его тело. Он поежился, отвел взгляд и пошел вперед.

На поляне, где они остановились, не было много места. Выжившие собрались вместе, не растягивались, жались друг у друга чуть ли ни на головах. Раненым пытались всячески помочь, но у них не было ни лекарств, ничего. Только целебная магия у единиц колдунов.

Они расступились, завидев Хэммо. Но они пропускали его не потому, что уважали, а потому, что боялись. «Да что с вами такое?» – хотел прокричать он. Но с ними все было в порядке, дело было в самом юноше.

Хэммо продолжал идти, опустив взгляд вниз. Вслушивался в разговоры, вырывал фразы из разговоров. «Камрад мертв» – говорили они. Другие добавляли: «Сир Гарон убил его». Хэммингс поежился. Еще одни добавляли: «Отравил». «Он повел себя милосердно, – сказал кто-то. – Камрада могла ждать более мучительная смерть». Милосердно... Как же.

У толстого дерева собралась большая часть выживших. Хэммо не считал, но их было слишком мало. Совсем не было гномов, лишь пара. Мало эльфов, большинство тяжело ранены и истощены. Хэммо пробился через толпу к дереву.

– О, – заметил его Везера. Его интонация была презренный, взгляд не меньше того. Хэммо посмотрел на него, стараясь не выдавать эмоций. – Я надеялся, что ты умер.

– Как ты можешь так говорить?.. – спросил Фендан. Его лицо было в крови и грязи, новая рана тянулась по его лбу.

– Он убил моего брата! – рявкнул Везера. Ему никто не ответил, все только молча не сводили с него и Хэммо взгляда.

Везера вздохнул и быстрым шагом ушел, как будто невзначай толкнув Хэммо плечом. Значение этого толчка не укрылось ни от кого. Юноша поглядел на парня через плечо. В мгновение почти все разошлись.

Мелисса сидела на коряге, не обращая на юношу взгляда. Когда остались лишь единицы, она поднялась на ноги и медленно подошла к нему. Посмотрела ему в глаза. Хэммо думал, что она зла на него, сердита. Ведь ее взгляд не выказывал ничего, кроме бури. Но в мгновение он смягчился, она обняла его за шею.

– Как хорошо, что с тобой все в порядке, – проговорила она ему на ухо.

Он обнял ее так крепко, как позволяли силы.

– Избавь меня от участи пересказа и тебе, что случилось, – шумно вздохнул Фендан.

– Камрад мертв? – спросил Хэммо. Учитель кивнул. – Сир Гарон отравил его? – учитель кивнул. Это все, что хотел знать юноша. – Значит, мы проиграли.

– Да, проиграли, – с грустью сказал Фендан. – Сожжение Толгруфа сегодня вечером.

– Сожжение? – удивился Хэммо. Ему казалось, раз церковь сжигает магов, то они не провожают так павших бойцов. Особенно таких. – Но...

– Мы должны упокоить его душу, чтобы в этом мире не осталось его материальной оболочки, – сказала Мелисса, так и не отходя от юноши. Они стояли близко, Хэммо осматривал ее. На ней не было ни царапины, только нездоровый уставший вид. Они защищали замок. Хэммингс не знал, что было после того, как он потерял сознание. – Тем более, он сам так желал.

Она смотрела на Фендана, будто спрашивая того о чем-то. Учитель еле заметно качал головой и пожимал плечами.

– И что дальше? – спросил Альмераан, высунувшись из-за дерева. Он посмотрел на Хэммо, и к большому облегчению с улыбкой ему кивнул.

– Дальше наша судьба в руках нас самих, – говорил Фендан. – Я и Мелисса уйдем в Чертог Света, если кто-то хочет с нами, то рады будем компании, – он поглядел на Хэммо. – Ты точно пойдешь с нами.

– Почему? – спросил он.

– Ты юн и неопытен. В тебе огромный потенциал, ты...

– Что я? – нетерпеливо спросил юноша, когда учитель замолчал. – Опасен? Я не маленький и смогу о себе позаботиться.

– Хэммо, – шепнула Мелисса.

– Это не обсуждается, – строго сказал Фендан, даже не шелохнувшись. – Тебе нужен контроль, которого ты сам себе дать не сможешь. Если ты бросишь магию, то вся сила внутри тебя пропадет просто так – как деньги на ветер! А если ты попытаешься заниматься сам, то накличешь на себя беду быстрее, чем успеешь сотворить первое заклинание.

Хэммингс промолчал.

К ним подошел Вильгельм, тот мужчина, которого он впервые видел перед боем. Он мелькал среди сил повстанцев и остался жив.

– Большинство раненых не идут на поправку. Целебная магия очень сильна, поэтому первые признаки выздоровления должны были проявиться спустя пару часов, – проговорил он, вытирая руки и без того об грязную тряпку.

– Зачем мучить их? – в пол голоса сказал Хэммингс, будто бы сам себе. В его-то положении лучше молчать, закусив язык. Но Гнев придавал ему уверенности и сейчас, словно подталкивая говорить, спорить, предлагать не гуманные методы.

– А что ты предлагаешь? – спросил Фендан раздраженно. Он был не в духе, и Хэммо не винил его.

– Тут в округе должен расти цветок, – начал Хэммингс. Он читал об этом, когда не догонял требований учителей. – Колун. Если его лепестки замочить в горячей воде и дать настояться, то получится сильный яд, который убивает мгновенно и безболезненно.

– Это лучшее, что мы можем сделать, – согласился Альмераан. Его темные волосы все еще были собраны в тонкую растрепанную косу. – И зачем держать их, от них все равно толку, как от Хэммо безопасности.

Он нервно рассмеялся, но прекратил и извинился, когда понял, что шутка вышла неудачной.

– Пойду тогда соберу помощников, – сказал Вильгельм. – Альмераан?

Они ушли.

Мелисса все равно взглядом, возможно, мысленно переговаривалась с Фенданом. Тот кивнул, но неуверенно.

Чародейка взяла Хэммингса за руку и без слов повела вперед. Они шли свежими тропинками, которые вытоптали за короткое время оставшиеся силы повстанцев.

– То, что я тебе скажу, возможно, покажется тебе через чур странным. То, что ты увидишь... шокирует тебя. Но приготовься понять это и принять, – ее голос звучал твердо, но не строго. Она знала, что говорит, и это заставило Хэммо поежится. Что же такого она может ему еще сказать и показать?..

Они вышли на полянку недалеко от одного из каналов Горячего источника, тянущегося прямо из моря Аскеля Возводителя. День уже приближался к ночи, первые звезды сияли на небе, и луны взмыли в небосвод. Поляна была совершенно пуста, кроме погребального костра, на котором уже лежало тело Толгруфа.

Он был одет в те же одежды, что и во время боя. Испачканной в саже и крови, с треснутой маской от падения. Сквозь щель было видно лишь его губы, и то совсем немного. Они были синие. Хэммо поежился. Рядом с ним лежал меч, который Хэммо видел лишь несколько раз на стене в покоях архимага.

Мелисса подошла к костру, положила руки на сухое дерево, посмотрела на архимага. Взгляд ее был печален. «Они, кажется, были вместе» – подумал Хэммо с грустью. Ему хотелось обнять ее, и как только демон внутри него подоткнул его сделать это, она развернулась и заговорила.

– Ты когда-нибудь задумывался, почему Толгруф? – спросила она. Имя тупой болью отдалось в сердце.

– Имя? – предположил юноша, но знал, что его ответ неверный.

– Переставь буквы в имени наоборот, – сказала она, но не дождалась ответа. Юноша бы долго думал. – Фурглот.

«Гнев»

– Погоди, – замахал руками Хэммингс. – Ты хочешь сказать, что он и есть демон гнева? А, или их несколько, и Толгруф тоже был одержим?..

Ни один вопрос не получил положительно ответа. Девушка молча подозвала Хэммо к костру, положила руку на маску. Сердце Хэммо пошло скачками, он боялся увидеть того, кто скрывается под ней. И Мелисса боялась показывать. Она закусила губу, взволновано смотрела на юношу.

Он кивнул. Но не был готов.

Чародейка сняла маску.

Сердце пропустило удар. Хэммо перестал дышать, а затем резко перешел на прерывистое рваное дыхание. Только луны освещали лицо архимага, но этого было достаточно, чтобы чуть ли не убежать с этого места.

На костре лежал взрослый Хэммингс. Юноша узнал его по всплывшим в голове воспоминаниям видений. Тот он, какой родился из клубов дыма в шаге герцогини Рейвенскорн. Он мало чем отличался от молодого себя. Все тот же шрам на лбу, все тот же нос, те же губы, брови, волосы.... Все его. Он выглядел только на несколько лет старше, чуть крепче, с более четкими и грубыми чертами лица. Но как?..

Хэммо смотрел, не отрывая взгляда. Это не поддавалось его разуму, не укладывалось в голове. Ведь он сейчас здесь, молодой, живой. Не в лучшем состоянии, но живой. А это... Это Толгруф, архимаг и учитель в частной коллегии в Клиффорде. Это не мог быть один человек.

Это иллюзия, наверняка иллюзия. Игра разума Мелиссы, какое-то испытание. Звучало логично. Логичнее, чем смотреть на повзрослевшего себя. Мертвого.

Юноша отшагнул. Он попытался что-то сказать, но безуспешно.

– Я понимаю, это тру..., – заговорила чародейка, но Хэммингс затряс руками, как бы прося ее помолчать.

Он начал делать медленные глубокие вдохи-выдохи, закрыв глаза. Гнев внутри него помогал ему успокоиться. Фурглот. Его имя Фурглот.

Где-то через час уже все были на этой поляне. Повстанцы окружили костер со всех сторон. Альмераан сидел на низком камне и наигрывал на флейте печальную мелодию. Она ухудшала ситуацию, добавляла еще больше скорби, но, признаться честно, это выглядело красиво.

Один из четырех учителей магии стихий – пироматн – уже зажег сухое дерево, и пламя постепенно обнимало тело покойного архимага. Хэммо глядел на это, не отводя глаз. И каждый раз, как огонь касался его кожи, одежды, его будто бы кололо: то в бок, то в спину, то в руку.

Фендан повернулся ко всем.

– Друзья, – сказал он, – братья и сестры. Мы проиграли эту битву, и смысла бороться больше нет. Без лидера, который нас поведет, мы бессильны. А вчера мы потеряли двух лидеров: и Толгруфа, и Камарада. Они пали, защищая нас. Она пали за нас, пали за восстание и Новый Восход. И мы должны продолжать жить, даже если жизнь потеряла смысл. Я, Мелисса, Хэммингс, Альмераан, Вильгельм хотим отправиться в Чертог Света, чтобы получить наставления от лучших из лучших и, может, найти свое место в жизни. Я призываю вас присоединиться к нам, а не отдаваться на течение реки. Толгруф всегда говорил, что мы сами пишем свою судьбу и только прошлое не можем переписать...

– Знаешь, Фендан, – перебил Везера. – С этим выродком я никуда не пойду, – он кивнул на Хэммо. Некоторые упрекли его, но он продолжил. – Он убил моего брата. Я не знаю, что за сила сидит в нем, но это явно проделки чего-то злого, – он подошел к Хэммингсу ближе и приставил палец к его груди. Юноша еле сдержался, чтобы не отпрянуть. – Ты не то, чтобы странный, как говорил Раан, – Хэммо глянул на эльфа, тот опустил взгляд, – ты чудовище, порождение зла и тьмы.

Хэммингс не стал ему отвечать.

Везера уронил руку и отшагнул.

– Не считай свои глаза и шрам даром, – процедил он. – Это проклятье.

Юноша сделал шаг назад, вскинул руки, как бы спрашивая: «ну, кто еще хочет сказать мне что-то?», никто не ответил. Тогда он покачал головой, развернулся и быстрым шагом ушел куда-то далеко.

Он нашел холодный камень недалеко от берега канала. С него открывался хороший вид на противоположный берег, где спокойно стоял лес, редкий ветер качал ветви деревьев. Пахло талым снегом, остатки которого шуршали под подошвой. Сквозь него пробивались первые весенние ранние цветы. Природа преображалась.

Но он не обдумывал слова Везеры. Гнев не позволял ему думать об этом, будто бы накапливая злость и боль внутри Хэммингса. Для того, чтобы в следующий раз использовать это так же, как во время битвы. Но юноша не хотел следующего раза, он боялся, что убьет снова кого-то. Кого-то дорого ему.

Мелисса нашла его совсем скоро. Она не бежала, быстро шла. И только завидев его, замедлила ход. Будто бы оставаясь совершенно спокойной, она подошла к камню. Ловко на него залезла, устроилась рядом с юношей. Положила голову ему на плечо.

Он сидел, поджав колени, и смотрел вдаль. Она сидела, подогнув ноги вбок и положив голову ему на плечо. Хэммингс пытался запомнить этот момент, ему не хотелось, чтобы он кончался.

И он подумал. Значит, Мелисса все же любит его? Или любила? Может, его взрослого? Значит, они не расстанутся? Но.... Ему придется вернуться в прошлое? Для чего? Переписать его? Изменить? Но что?..

– Хэммо? – тихо позвала чародейка.

– М?

– Я всегда буду рядом, – сказала она.

И Хэммо улыбнулся, хмыкнул. Она больше не произнесла ни слова.

Позже пришел Фендан, он буквально парил над землей, чтобы не беспокоить их. Но когда приземлился, они его заметили. В руках он держал меч. Тот самый, что был на погребальном костре Толгруфа. Хэммингса?

– Я думаю, это твое, – сказал он и протянул оружие юноше. Хэммо неуверенно принял его. – Пусть он будет тебе напоминанием о том, кто ты на самом деле.

Хэммо посмотрел на него с признательностью, но не мог ничего ответить. А учитель будто бы требовал, чтобы юноша открыл его.

Хэммингс медленно вытащил меч из ножен, но лишь наполовину. Этого было достаточно, чтобы рассмотреть надпись на лезвии. «Надежда крепче, чем сталь».

Джохан XII

Джохан не помнил, как оказался в этом замке. Все поблекло, когда они взлетели. Возможно, мужчина уснул или потерял сознание. Он проснулся уже в постели с белоснежным бельем, не было сверху шкуры, не было толстого одеяла. И даже так ему показалось жарковато.

Он откинул простыни, опустил ноги на холодный мраморный пол. Потянулся, прохрустел позвонками, чувствуя, как они движутся. На тумбочке рядом с кроватью лежала чистая одежда: рубаха, штаны, на полу стояли начищенные свежие сапоги. Он осмотрелся в надежде увидеть кого-то из друзей рядом, будто бы это все был только сон. Но он был совершенно один.

Стояло кресло, и Джохану показалось, что тут бы хорошо расположился Ретнар со своей лютней. Он бы сложил ногу на ногу, сыграл бы пару аккордов, начал напевать какую-то мелодию. Или бы там хорошо смотрелся бы Шео, свернувшись клубком или растянувшись на всю сидушку.

На кровати, конечно же, рядом с ним лежала бы Фрея. Ее каштановые волосы красиво бы лежали на белой подушке, нагое тело покрывали белые простыни. Она бы смеялась от нелепых шуток Джохана, скользила бы рукой по его спине, шее, наклоняла бы его к себе, целовала.

Бьорн бы шатался где-нибудь в другом месте, не здесь. Либо бы в грязных одеждах заваливался на чистое постельное и заставлял бы Фрею кричать и выгонять его, а сам бы хохотал во все горло.

Дифиду будто бы приписано было место у окна, куда лучи рассветного солнца падали на пол. Он бы сидел там на коленях, закрыв глаза, и читал прошлое Джохана. Оно уже начало всплывать в его сознании, и ему нужен был тот, кто бы помог. А солнце бы касалось его лысой головы, и татуировки на черепе не казались такими зловещими.

 Он тяжело вздохнул. Оделся и подошел к окну.

От яркого солнца он зажмурился, а шрамы на лице заныл. Когда глаза привыкли, мужчина увидел море. Блестящее, чистое, волнами прибивающее к берегу. Где-то вдалеке летали сирены, Джохан видел их лишь мелкими парящими в небе фигурками.

Остров был густо покрыт лесами, в которых наверняка водилось много живности. Ветра почти не было, деревья легко качались внизу. Его окна были высоко, леса простилались далеко внизу, словно трава. Джохан только через пару минут понял, что замок был высечен в самой скале.

В дверь постучали. Звук удара был таким приглушенным, будто бы чья-то мягкая лапа ударила. Джохан открыл дверь.

Перед ним стоял высокий зверолюд, напоминающий дикую кошку, типа рыси, каких мужчина видел одним глазом в приезжем цирке. Он был одет в легкую броню, на поясе видел клинок. Взгляд у него не был враждебный.

– Меня зовут Джобаш, – с трудом прошипел он. – Госпожа желает вас видеть.

Они пошли по коридорам куда-то вперед. На этом этаже было пусто. Стены были не аккуратными, шершавыми. Мужчина провел по ним рукой, и пыль осталась на его пальцах. Но углы и сколы были гладкими, сточенными годами.

Зверолюд вывел его на улицу. Джохан шел по мосту под открытым небом. Его глаза бегали из стороны в сторону, рассматривая местность, восхищаясь пейзажами. Он никогда не был сентиментальным, не останавливался и не смотрел на природу, но последнее время.... Особенно сейчас, когда он не видел ничего прекраснее улиц Риверклерских городов.

Он вышел на зеленый обрыв, совершенно пустой, с невысокой травой и редкими цветами. Там стояло три человека. Женщину он уже знал, точнее, видел. Но не представилось возможности познакомиться.

Они о чем-то оживленно беседовали.

– ... Предрешено судьбой было, чтобы ты родилась женщиной, – сказал мужчина. Его голос был грубый, высокий. Сам он был крепкий, жилистый, с круглыми мышцами и лысым черепом. У него была медная кожа, харизматичная широкая улыбка. – И судьбой тебе предписано быть второй.

– То есть, ты не дашь мне возможности даже пообщаться с ним? – спрашивала девушка. Она была куда ниже мужчины, с золотистыми волосами, строгими чертами лица и аккуратным носом.

– Пообщаться дам, обучать буду я, – строго сказал мужчина, скрестив руки.

Джохан прервал их разговор.

Как только эти двое увидели его, они тут же приклонили колени. Джохан опешил, отступил на шаг. За ними стояла та женщина, повернувшись спиной к нему. Она помедлила, сначала повернула голову, улыбнулась, затем повернулась полностью.

– Здравствуй, Джохан, – проговорила она. Сделала шаг к нему, чуть наклонила голову в знак приветствия и уважения. Джохан нелепо ответил тем же. – Мое имя Морилайн.

«Та самая Морилайн...»

– С Карнеолл ты уже знаком, – она указала на девушку, та встала на ноги, поклонилась. Джохан ответил ей. – А это Топазар, – поднялся мужчина. Он возвышался над Джоханом огромной скалой.

– Джохан, – ответил он.

– Это великая честь познакомиться с Вами, – сказала девушка. – Мы ждали вас несколько десятков лет...

– Отстань от него, – тихо сказал мужчина, отодвинув ее рукой назад от Джохана.

– Покиньте нас, – велела она, и все трое: два человека и зверолюд – покинули их.

Они остались вдвоем.

– Пройдем, Джохан, – она коснулась его спины легким движением и повела вперед. Мужчина безоговорочно шел за ней. – Ты проделал большой путь. Что встретил ты в пещере?

– Страхи, – сглотнув, ответил он. – Меня и моих друзей.

– Справились?

– Не все.

– Соболезную.

Джохан кивнул.

Дальше они шли молча. Джохан вновь глядел на море. Ему казалось, после того путешествия на остров и обратно, он больше не сможет смотреть на это чертово море. Но то было темным, над ним не светило такое яркое солнце.

Морилайн увела его далеко от замка, издалека он увидел лишь очертания чего-то одинокого на новой поляне. Ветер шумел на открытой местности, трепал волосы. За то время, что они путешествовали, волосы на его макушке отросли, что теперь Джохан мог собирать их в узелок. Но и безобразно отросли волосы на висках и затылке.

Они остановились. На погребальном костре, устланном цветами, лежала Фрея. Она не была похожа на труп. На ней было дорогое платье, волосы были расчесаны и красиво положены на дерево. Так, как он желал видеть ее на белых простынях. Если бы не рана на горле, то он бы и не подумал, что она мертва.

– Она достойна хороших проводов, – сказала Морилайн. – И это все, что я могу сделать для нее. Фрея единственная из всех моих прислужников, кто нашел нужного. Но она влюбилась в тебя и поплатилась за это. Оставить вас наедине?

Джохан не отвечал будто бы целую вечность, хмуро смотря на тело девушки. Но в итоге он отрицательно качнул головой.

Женщина провела рукой по дереву, и то разгорелось. Быстро, стремительно, схватывая ее тело, согревая его. Джохан поджал губы, от обиды поморщился. Такова воля Богов на это. Не Бога, Богов.

– Зачем я здесь? – спросил он, не отрывая взгляда от костра.

– Ты – Последний Повелитель Драконов, – сказала она то, что он и так знал. – Твое предназначение – вернуть то, что давно было забыто. Драконы вернулись в этот мир, но им нужен предводитель, чтобы вести их.

– Я плохой лидер, – мотнул головой мужчина.

– В помощь тебе есть я и хитрые военноначальники этого острова.

– Зверолюты?

– Ролиты, – уточнила она. – Ты уже познакомился с Джобашем?

– Да, – ответил он, если это было можно назвать знакомством.

– Карнеолл и Топазар – два последних дракона, которые остались от всей расы.

– Они не похожи на драконов, – хмыкнул Джохан.

– Слышал что-нибудь об оборотнях? – он кивнул. – Драконы могут принимать облик человека. Это почти что то же самое, что ликантропия, только в обоих состояниях они контролируют себя и свое сознание. Если интересно, то можешь сам с ними об этом поговорить. Карнеолл моя, она девушка, и положена жрице. Топазар твой. Он станет тебе и учителем, который покажет тебе все, что знает сам. Посмотри, – она остановилась.

Джохан посмотрел, куда она указывала. В небе парили два дракона: черный и белый. Словно играючи, они гонялись друг за другом. Две великие и могучие крылатые твари; опасные и непредсказуемые животные; человечные и понимающие одновременно. Они приземлились на поляне рядом с ними и склонили головы.

Морилайн неспешно села на белого дракона, и жестом пригласила Джохана присоединиться к ней. Но его дракон был черным. Раза в два больше и грознее сородича. Мужчина залез на него, двумя руками ухватился за рог, торчащий из его спины, и они взмыли в небо.

Черный и белый. Свет и тьма. Добро и зло.

Скоро все это сольется воедино, закружит в одном урагане. Джохан чувствовал приближение бури.

А вы чувствуете?

К О Н Е Ц  П Е Р В О Й  К Н И Г И