Текст книги "Затишье перед Бурей (СИ)"

Автор книги: А. Корбут

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 28 страниц)

Бьорн все еще не спал, зато прикончил бутылку водки и сидел, навалившись на один из сталагмитов.

– Мало ты поспал, – произнес он. – Кошмар?

– Не совсем, – покачал головой он. – То есть, совсем нет.

– Может, расскажешь?

Джохан засомневался, но все же рассказал.

– То есть, ты и Ралина...

– Мы спали, если ты об этом.

– Понятно, – как-то безразлично ответил пират. – Я не сержусь на тебя, не подумай. Фрея была права, говоря, что у меня никогда девки не было. Понимаешь, я всегда был какой-то нерешительный. Когда мои пацаны брали девок силой, я пытался как-то крутиться перед ними. И так подойду, и сяк. Ну, видимо, сила нравилась им больше. Тут то же самое. Ну, не то же, ты не силой брал. Ведь так?

– Так.

– Вот. Ты просто девочкам нравишься. Не знаю, почему. Знаешь, если бы Ретнар был бы девчонкой, то он бы наверняка влюбился в тебя. Я иногда подумываю, а не петух ли он? А потом понимаю, что с такими усиками только в трусики...

– Рифмами заговорил, – заметил мужчина и чуть приподнял уголок губ.

– С кем поведешься, – широко улыбнулся Бьорн, и Джохан вновь заметил его золотой зуб.

Ретнар что-то забормотал себе под нос, начал во сне махать кулаками. Потом чуть ли сорвался на крик, подскочил, огляделся и снова уснул.

«Что с ним?» – хотел спросить Джохан, но Бьорн опередил его с ответом:

– У всех нас свои демоны, – бросил Бьорн. – Кроме, наверно, эльфа.

Они двигались по еще одному коридору, как две капли воды похожи на все предыдущие. В них не было разницы, и иногда казалось, что они ходили по кругу.  Бьорн почти протрезвел, но шаткая походка все равно оставалась. Он несколько раз чуть не падал на скользком полу, но успевал поставить вторую ногу и удержаться.

Ретнар напевал под нос себе песенку после того, как товарищи одновременно попросили его перестать петь. Хорошо, что Фрея забрала у него лютню. А то сейчас бы без остановки бренчал от нервов все новые и новые мотивы.

– Это я наслал тебе тот сон, – тихо произнес Дифид, выровнявшись с Джоханом.

Мужчина озадачено на него посмотрел.

– Не весь, только идею.

– Зачем?

– Чтобы ты разобрался в себе.

– Я же сказал, что я не запутался.

– Как знаешь.

– И я не люблю Ралину.

– Как знаешь, – повторил Дифид. На его лице появилось что-то, напоминающее хитрую улыбку.

– Я влюблен во Фрею, ясно?

– Как знаешь, – еще раз повторил эльф. – Не удивляйся только потом, когда однажды проснешься в одной постели с чародейкой.

– А Ретнар и Фрея? Это ты как объяснишь?

– Кроме того, что он явно не ровно к ней дышит? – спросил Дифид, будто бы испытывая товарища. – Наверно, ты просто предполагал такой исход. Не знаю.

– Знающий не знает? – спросил в след Джохан, когда эльф ускорил шаг.

– Не называй меня Знающим, прошу, – ответил Дифид. – На самом деле я так мало знаю.

Они вышли в просторный пустой зал, в центре которого стояла большая статуя воющего верфольфа. Джохан тут же вспомнил того ликантропа из леса в первые дни его путешествия с этой компанией. Залу освещал свет лун: открытый потолок пропускал их лучи. Те касались статуи.

Откуда-то вышло несколько ликантропов. Они говорили между собой на человеческом языке, но грубыми животными голосами. Бьорн сделал шаг вперед, жестом приказывая соратникам отойти. Но отходить было некуда, единственную открытую дверь преграждали оборотни. А входа, откуда они пришли, за спиной не оказалось.

– Бегун, – прорычал один, – как ты осмелился прийти сюда?

– Еще и в компании этих мерзких людей, – прорычал другой.

Еще один прожигающим взглядом поглядел на спутников Бьорна.

– Он привел охотников! – зарычал он.

Бьорн широко расставил ноги, готовясь бросится в атаку. Джохан слышал, как хрустят его кости. Видел, как вытягивается челюсть и из пальцев вырастают когти. Его друг на его же глазах стал тем, кого они видели в лесу. Мужчина отступил на шаг, но уперся в стену.

Он поглядел на Ретнара: тот был одет в традиционные одежды охотников на оборотней. Потом он посмотрел на свои руки: и увидел те же наручи, что и у лучника. Поднял взгляд, а все оборотни, включая Бьорна, смотрели на них.

– Ты можешь убить их, – зарычал один. – Вернуть себе честь, вернуть себе имя. Вновь стать прославленным Бегуном.

Было видно, что Бьорн ломался.

Но и полные луны над его головой делали свое дело. Он озверел, зарычал, сделал шаг навстречу товарищам, раскрыл когтистую лапу для удара. Все трое бросились в рассыпную. Других оборотней больше не было, остался только Бьорн. Он был одурманен злостью и животной яростью, не слышал голоса друзей, не отзывался на собственное имя.

Он изучал их мерцающими красными глазами. Джохан медленно пятился, когда зверь подкрадывался ближе, пока не уперся в стену комнаты. Расчитывая, что оружие спугнет оборотня, мужчина достал из ножен меч и направил его на обращенного друга.

От вида металла тот только больше озверел. Кинулся прямо на лезвие, размахивая когтистыми лапами. Джохан успел нырнуть в сторону и побежать в другой угол комнаты. Единственная дверь, в которую они могли убежать была закрыта. Не было ни одного шага для отступления.

– Бьорн, – звал Джохан, не сводя глаз с животного. – Бьорн, ты слышишь? Мы не враги. Мы друзья. Помнишь? Я Джохан...

Но Бьорн не помнил, не слышал. Он ударил мужчину в тот момент, когда тот пытался увернуться, и откинул его в сторону тяжелой лапой. Кувыркаясь через голову, Джохан пролетел до середины зала и остановился около подножия статуи.

Бьорном руководствовались инстинкты, ничего более. И Джоханом тоже. Когда зверь прыгнул, нацелившись на добычу, мужчина выставил вперед оружие. Клинок полоснул вервольфа по животу, разрезав  и плоть, и сухожилия.  Оборотень пронесся над ним и рухнул позади.

– Бьорн! – спотыкаясь, подскочил на ноги Джохан. Он обкинул оружие в сторону и бросился к другу.

Тот медленно менял свой облик на человеческий. Мужчина упал на колени, подхватил его голову. Сердце все еще колотилось, а в венах бурлила кровь. Он не осознавал, что наделал. И не замечал, как кровь из раны заливала его колено.

– Прости, – шептал Джохан.

Ретнар и Дифид так же сидели рядом с ними, но молча, переводя дыхание и стараясь осознать случившееся.

– Не за что извиняться, Снежок, – выдавил улыбку Бьорн. – Подумай, что это иллюзия. Может, мы встретимся....Встретимся там, у входа.

Слова с последним вздохом сорвались с его губ, тело последний раз содрогнулось и обмякло. Джохан прислонился лбом ко лбу друга и закрыл глаза. «Прости» – шептал он тихо. Чувствовал, как руки Ретнара и Дифида коснулись его спины.

– Я не плачу, – шмыгая носом, сказал Ретнар. – Мне просто... Просто смерть Бьорна в глаз попала.

« – Знаешь, что там будет?

– Смерть, – ответил эльф.»

Им нужно было идти дальше. Джохан пытался заставить себя поверить в слова Бьорна. Может, это только иллюзия. И в конце пути они выйдут обратно к пасти дракона и встретят там Шео и Бьорна – живого и невредимого. Но он не испарился, как те бандиты. Не испарился, как оборотни и статуя в зале. Пират остался остывать в пустом зале.

Из троих товарищей только Дифид оставлся спокойным. Ретнар тяжело вздыхал, шмыгал носом и молчал. Только потом он начал что-то бубнеть под нос. Джохан был хмур, сильнее, чем обычно. Чувство вины объяло его, стало его верным спутником. Но что он мог поделать сейчас, когда все кончено? Ему было не в первой убивать друга, и все же он корил себя.

– Я говорил, чтобы ты не привязывался, – проговорил Дифид.

– Значит, я виноват?

Джохан остановился, напрягся.

– А кто еще? Может Ретнар? Или я? Или Бьорн? Ведь он умер, – эльф тоже остановился. – Я говорил тебе не привязываться, ты не послушал. Я говорил, что ты будешь желать, и что ты сделал? Отмахнулся, сказал, что все будет в порядке. Ну как? Все в порядке?

Эльф сосредоточенно посмотрел на мужчину, как будто ища ответ в его глазах.

– Не будь наивным, Джохан, – поговорил он. – Не здесь и не сейчас.

– Я не наивный.

– Кому ты сейчас лжешь? – Дифид сделал шаг, ударил его пальцем в грудь. Джохан заметил, что татуировки эльфа под губами в полумраке напоминали клыки. – Мне или себе? Я знаю о тебе все.

– Так скажи, не тяни.

– Я знаю все, что знаешь ты. Только ты скрываешь это, а я знаю правду,  – процедил он. Лицо его мгновенно расслабилось, эльф отступил на шаг. Опираясь на посох, эльф провел рукой по лицу. Покачал головой, вздохнул. – Чувствую, как это место действует на меня. Ужасно. Я не буд извиняться за правду, но извинюсь, что вспылил.

Джохан молча глядел на товарища.

– Лучше не тормозить, пойдем дальше.

Мужчина поглядел по сторонам. Нигде не было Ретнара.

– А где Рет?

Дифид покрутил головой.

– Он не мог далеко уйти, пошли.

Они быстро шли по витиеватому коридору, мимо пустых саркофагов, мимо урн. От этого Джохан поежился. Они кричали друга, но отвечало им лишь собственный голос, эхом отдающий из темных длинных коридоров.

Мимолетно мужчина рассматривал резьбу на стенах. Она напоминала ему какие-то события. И он, казалось, знал их. Они крутились в голове, но никак не воссоздавались. Складывалось впечатление дежавю, однако он не мог знать их, помнить или даже видеть. Он впервые в этом храме, впервые видит эти действия.

Коридор вывел их в хорошо освещенную комнатку, где за столом сидело три человека. Мужчина преклонного возраста, юноша лет двадцати и всем хорошо знакомый рыжеволосый лучник. По их лицам было видно, что они не довольны компанией друг друга.

Сгорбившись над тарелкой, Ретнар выслушивал оскорбления отца. За свои годы он привык и к унижению, и к побоям. Сначала он обижался, потто злился, сейчас просто не предавал этим словам значения. Это не на долго, скоро он сможет убраться из этой дыры.

– Сидишь у меня на шее и жрешь в два раза больше, чем я, – сплюнул отец. – На вид конь, а хуже свиньи. То и делаешь, что бренчишь на своей треклятой балалайке.

– Это лютня, – тихо поправил бард, не поднимая взгляда.

– Да мне хоть гусли! Посмотри на своего старшего брата: он работает в две смены, чтобы прокормить тебя, оболтуса.

Ретнар молчал, медленно клал кусочки еды на язык.

– Язык проглотил? – не прекращал отец. – Думаешь, еда не стоит ничего? Думаешь, мы будем вкалывать, как проклятые, чтобы прокормить тебя.

– Я работаю не меньше вашего, – проговорил Ретнар. – Думаешь, что я играю на лютне только из-за того, что мне это нравится? Ты всегда считал, что эта пустая трата денег. Но я тебе скажу вот что: я купил эту лютню не из ваших денег, а из своих.

– Чего сказал? – огрызнулся старший брат.

– Да то, что я работаю не меньше вашего. Мне восемнадцать, а я горбачусь, как не в себя. И для чего? Чтобы вы потом ругали меня, чтобы говорили, что я ничего не делаю? Да хрен вам, я делаю больше, чем вы!

Отец оттолкнул стул, выпрямился во весь рост, пытаясь напугать языкастого сынишку. Но Ретнар сделал то же самое. Он встал, поглядел на пьяные глаза отца.

– Ты пытался хоть день прожить без водки? Или хотя бы заработать на нее сам? Или считаешь, что я не замечу, как пропадают деньги у меня из копилки?

Ретнару стоило бы закусить язык, пропустить все мимо ушей, как он делал обычно. Но его все доставало. У всех порог терпимости. И отец переступил через его сегодня.

– Ах, ты ушлепок, – отец с силой откинул стол в сторону, подскочил к сыну и схватил его за руку.

Рет пытался вырваться, но отец был сильнее. Он заломил ему руки так, что послышался хруст. Но юноша только сжал зубы.

– Если хочешь меня побить, то постарайся, – сквозь боль выдавил он. – Ведь это последний раз.

И отец постарался. Он поколотил сына так, что сломал ему нос, разбил губу, помял ребра. Когда беспомощный Рет лежал на полу, пьяный отец не унимался. Он тяжелым сапогом наступил ему на пальцы левой руки и повернул ногу так, чтобы втоптать кости в пол. От боли Ретнар закричал, но крик его был сдавленный.

– Попробуй-ка поиграй на своей лютне, – отец плюнул прямо ему в лицо и ушел.

Силуэты поползли туманом по полу, вскоре в маленьком зале не осталось никого, кроме Ретнара, лежащего на полу. Он свернулся: прижал колени к груди, спрятал голову. Поджал к себе руку с издробленными пальцами, но не издал ни звука, не проронил и слезы.

Товарищи бросились к нему. Он посмотрел на них, как на призраков: со страхом и недоумением. Но стоило Дифиду коснуться его головы, как тот пришел к себя.

– Ты не мог бы сделать с ним то же, что и со мной? – шепнул Джохан, намекая на чудное исцеление.

– Его сознание сопротивляется, – качнул лисой головой эльф. – Боюсь, я сделаю только хуже.

С помощью друзей Ретнар поднялся. Он все прижимал сломанную руку к груди. Лицо его скривилось от боли, которую он, видимо, начал ощущать только сейчас. Кряхтя, он поплелся вперед, оставив друзей позади. Может, боялся расспросов. Но ни Джохан, ни тем более Дифид не стали докучать ему.

Лишь через минут двадцать он заговорил.

– Хотя бы не умер, – грусть сделала его улыбку не красивой. – Или лучше бы умер.

– Что это было? – спросил мужчина.

– Воспоминание, – буркнул лучник.

– Воспоминания не ломают пальцев, – заметил Джохан.

– Тогда оживший страх, не знаю, – раздраженно ответил Рет. – Следующее, значит, твое, Мясоед. По логике ты должен умереть.

– Ну и шутки у тебя, – вскинул брови эльф.

– Если Ретнар прав, – прервал их словесную стычку Джохан, – то следующий страх и правда твой. Тебе лучше рассказать нам, что преследует тебя, чтобы мы были готовы.

Дифид помолчал. По озадаченному сметенному взгляду было понятно, что он не желал говорить.

– Меня преследует многое, – ответил он, наконец, – и одновременно ничего.

– Очень хорошо, – с сарказмом покачал головой Ретнар, – от этого стало понятнее, спасибо. Нам точно нечего бояться.

– Ты бы смог вспомнить, чего ты боишься больше всего?

– Да.

– Не ври, – рыкнул эльф. – Если бы тебя спросили о твоем самом главном страхе, то ты бы вряд ли что-то ответил. Или бы начал собирать: «О, ну, я боюсь темноты, высоты, пауков, шлюх...», – то, как он неудачно спародировал лучника, заставило Джохана усмехнуться.

– Я не боюсь шлюх! – выпалил Ретнар, и от этого сделалось еще смешнее.

Дифид не продолжил разговор. Через минуту Ретнар снова заговорил:

– Поговорите со мной, а, – попросил он. – Если я молчу, то начинаю думать о боли, и тогда боль съедает мои пальцы, – на него лишь посмотрели, не ответили. – Знаете, зато я не буду вас доставать игрой на лютне, – несмотря на молчание, продолжил лучник. – Но и стрелять не смогу. Поэтому я стану просто бесполезным и классным.

– С чего ты взял, что ты классный?

– А разве это не так? – удивился он. – Почему твой друг положил нам так мало еды и ничего, чтобы перевязать мне мои пальчушки. Еще и Бьорн выпил всю водку, обработал бы хоть что-нибудь.

– Тебе нечего обрабатывать, – проговорил Джохан.

– А как же душа? Тебе бы тоже не повредило. Ах, старый пират, – с кровью плюнул он на пол. – О мертвых либо хорошо, либо никак. Поэтому, Бьорн, если ты слышишь, напейся там вдоволь!

Джохан с легкой улыбкой смотрел на Ретнара. Лучник несмотря ни на что: ни на сломанные пальцы, ни на потерю друга – оставался тем же шутником. И, наверно,  можно было бы чему-то поучиться у него. В то время как Джохан загонялся из-за каждого пустяка, скрывая себя под маской безразличия, Рет шутил и смеялся, показывая всем, как ему хорошо. Даже если на самом деле было очень плохо. Мужчина привлекал своим поведением больше людей, которые хотели спросить, все ли в порядке, когда ему этого не надо. А лучник всегда давал понять, что ему не нужна забота, что он ни о чем не беспокоится.

Но Джохан не мог представить себя вечно смеющегося и радостного. «Может, для этого нужно быть рыжим?» – подумал он. Мужчина ничего не имел против рыжих, наоборот, бард казался ему как будто нарочно поцелованным солнцем.

Раздался громкий удар, как будто что-то упало. Все трое закрутили головой по сторонам. Ретнар опустил взгляд вниз и увидел порванный силок, на который наступил. Лучник грязно вывалился. Осматриваясь, прикидывая, какая опасность их ждет, они стояли на месте. И только после того, как закрытые саркофаги рядом с ними начали открываться, а оттуда выползли мертвые, они решили делать ноги.

– Тыщу лет лежали, – кричал Ретнар на бегу, – и решили выползти. Почему нет?

Они свернули за угол, не разбирая, куда бегут. Джохан мчался со всех ног, чуть прихрамывая – так быстро он не бегал никогда. Поворот, коридор, поворот, еще один длинный коридор. Казалось, они бегали кругами. Звуки преследовавших их тварей не смолкали, но и не становились тише – они держали темп.

А они все бежали и бежали, стараясь не сбавлять темп. Сердце уже было готово выпрыгнуть из груди, ухватит за собой легкие. Дыша прерывисто, Джохан знал, что эта гонка не сможет продолжаться вечно. Сколько бы они не бежали, они все равно не могут убежать, не могут найти дверь, лишь петляют по коридорам. Где после каждого их шага открываются все новые и новые гробницы. Может, стоило встретить смерть хорошем бою, чем убегать?

Они завернулся еще раз, когда Джохан увидел нечто ужасное впереди. Не было ни коридоров больше, ни поворотов. Дорога резко обрывалась на полпути, а внизу была лишь необъятная тьма. Не шумела вода, значит, реки внизу не было. Через большое расстояние, которое даже если захочешь, не перепрыгнешь, было продолжение дороги. Только тот обрыв возвышался над ними. И добраться до него можно только по воздуху.

Дифид остановился, ударил посохом по земле, и крылья того раскрылись. Он крепко схватился за него, поглядел на уступ, а потом на друзей.

– Единственный...шанс, – задыхаясь, проговорил он. – Хватайтесь.

Джохан подхватил Ретнара и уцепился за тощее тело эльфа. Тот, пыхтя от натуги, оттолкнулся, и они взмыли вверх. Они брали магию силой. Посох Дифида, конечно, летел, но медленно, так и говоря: «вы не надейтесь, что мы прилетим. Я, кажется, сейчас сломаюсь».

Они начали падать у самого края, когда до земли оставалось так мало, что можно было коснуться уступа рукой. Ретнар стал сосказывать, Джохан всеми силами пытался держать его  за руку – да так, что мышцы были готовы порваться от натуги. Дифид одной рукой управлял посохом, другой поддерживал Джохана. Они сорвались тогда, когда одна нога эльфа коснулась края обрыва.

Джохан успел одной рукой схватиться за выпирающий сук, да так, что кости затрещали. Ретнар дернул его вниз, ухватившись за ремень и ножны меча здоровой рукой. Казалось, сейчас руки Джохана оторвутся, и они безнадежно полетят вниз. Тем временем преследователи достигли их и уже стояли на противоположном конце обрыва.

– Вам нас не достать, мертвые уроды! – крикнул Ретнар, чуть не сорвавшись с пояса Джохана. Мужчина лишь глухо простонал.

Дифид стоял над ними, не зная, что делать. Джохан висел на одной руке, второй придерживая за шиворот рыжеволосого друга. Если он попытается подать руку тощему эльфу, то утянет его вместе с собой. Нужно было как-то освободить и вторую.

– Если ты меня отпустишь, я тебе этого не прощу! – кричал Ретнар. – Я ужасно боюсь высоты!..

– Да замолчи! – бросил ему Джохан. «Я тоже, Рет, я тоже». – Можешь что-нибудь сделать?

– Ага, – прокряхтел лучник. – Ногами подрыгать и поплакать от безысходности.

В этот момент шутки Ретнара не пришлись Джохану по вкусу.

– Попробуй уцепиться двумя руками за пояс Джохана, – велел Дифид, – да покрепче.

– Будь у меня вторая рука целая...

– Попробуй уже! – крикнул Джохан.

Ретнар обвил руками пояс Джохана, чуть не упав вниз. Джохан хватился второй рукой за выступающий камень и дал команду Дифиду вытаскивать их. Опираясь на вторую руку, мужчина стал подниматься наверх. За ним Ретнар, скребя боком шершавую каменную поверхность.

Ретнар первый поставил ногу на землю.

Они упали на землю, переводя дыхание. Мышцы свело судорогой, и Джохан старался унять трясущиеся руки и ноги. Он глубоко дышал, пытаясь привести в порядок и сердце, и унять тупую боль в груди. Но страх все равно брал свое, хоть опасность была позади.

Ретнар сидел рядом. У него тряслись губы, будто он пытался что-то выговорить. Его грудь быстро поднималась и опускалась, наконец, он закричал. Недолго пробыли они в тишине.

– Глядите!

Джохан подскочил на ноги.

Толпа разъяренных мертвецов магией поднимали из тьмы каменные плиты. Они что-то кричали на, кажется, эльфском. Дифид смотрел на них со страхом, стоя у края пропасти и сжимая в руках сложенный посох. От скрежета плит тряслась земля под ногами.

– Это моя вина, – проговорил Дифид, не своя глаз с преследователей. – Я виноват.

– О чем ты? – спросил Рет.

Дифид ударил посохом о землю, тот открылся. Джохан соскочил на ноги, схватил друга за руку. Эльф посмотрел ему в глаза.

– Это... Это мой страх, – произнес он. Его глаза наполнились горечью. Эльф поджал губы, поглядел еще раз вниз. – Это мой народ, а я предал их, я убил их. Я должен...

– Но это ведь не правда, ты сам говорил, – Джохан сильнее сжал его руку.

– Я должен... Должен, – не переставал эльф. – Может, мы увидимся. Там, у входа. А пока бегите. Это последний страх, мой страх. Там... Там конец.

– Где конец?

– Там, – повторил он, не указывая никуда.

Дифид вырвал руку, невидимой рукой оттолкнул Джохана в стену и полетел вниз. Ретнар бросился вперед, но его рука пронеслась в сантиметре от ноги эльфа. Он пикировал вниз, а крики мертвецов только усилились. Они подняли руки вверх, и только эльф подлетел ближе, как они схватили его. Они утянули его вниз. Было слышно лишь их победный рев и громкий крик Дифида.

– Мясоед..., – протянул Ретнар, стоя на коленях.

Они остались вдвоем.

Стена с треском разошлась на две половины, за ней показался недлинный коридор и дверь. Они пошли туда. Рет толкнул дверь. Та не открылась. Ретнар толкнул сильнее, но дверь даже не шелохнулась. Лучник ударил ногой с тем же успехом.

– Ну, все, – угрожающе произнес он, разбежался и бросился на дверь всем телом. Безуспешно. – Закрыто, значит.

– И что делать? – всплеснул руками Джохан.

Он подошел к двери, осмотрел ее. Это были настоящие ворота, толстые и непоколебимые. Внутри была выемка, небольшая, куда мок поместиться кулак. Мужчина ради интереса засунул туда руку, но ничего не случилось. Сел на пол, вытер рукой пот. Подумал. Ничего в голову не приходило.

– Конец? – спросил Ретнар.

– Сложно оставаться оти... отипистом?..

– Оптимистом, может? – нервно хохотнул Рет. – Да, в такой-то ситуации. Помнишь, ты спрашивал, как мы с Алле познакомились?

– Ну?

– Когда отец сломал мне пальцы, давно, еще в первый раз, я собрал ночью свои вещи и ушел. Оставил записку, типа «Без меня вам будет лучше, никто не будет сидеть на шее» или что-то вроде того. Мне некуда было податься, кроме шайки воров, орудующих в городе. Я дружил с ними с момента, когда поклялся молчать, что видел их за делом. Тогда мне было около четырнадцати, я не мог зарабатывать иначе, как играть на лютне. Алле предложила убраться на Парящие острова, ведь там подворачивалось крупное дело. Я согласился.

– И там ты научился стрелять?

– Ага. Пальцы неважно срослись, но потом я все же разработал их и снова смог докучать всем своей игрой.

Джохан почувствовал дрожание в своем кармане. Сколько бы они не бегали в этой пещере, камень до сих пор остался в куртке. Мужчина достал его, тот наливался ярким свечением. Тяжело вздохнув, надеясь, что все получится, положил Сердце Каана в выемку.

Дверь осталась неподвижной.

Джохан начал грязно ругаться, бить дверь руками и ногами.

С грохотом две половины сначала немного разъехались, затем чуть больше. Джохан видел за ними того альбиноса, который встретился им в начале пути. Пока дверь не открылась полностью, мужчина нервно и судорожно пытался найти рядом со стражем своих друзей, но он стоял один.

Они вылетели из коридора сразу же, как смогли протиснуться в щель. Джохан прихватил за собой и камень, без которого дверь начала закрываться. В последний момент он вспомнил, что Сердце Каана кому-то там нужно.

– Поздравляю, – безмятежно проговорил страж, повернувшись к ним.

«Было бы с чем» – далекая мысль промелькнула в голове.

– Повелитель драконов, – альбинос приклонил перед ним колени и склонил голову.

Джохан слегка засмущался, махнул рукой и отошел в сторону.

– Это все? – спросил он.

– Я думал, тут будут проверять его знание драконьего языка, умение выдыхать пламя и все такое, – разочарованно хмыкнул Рет. – Лучше б уж это, чем то, что было внутри.

Он шутил, но голос его дрожал.

– Если вошедший справляться со своими страхами и страхами своих друзей, то он проходит испытание своего отца – Арзамаса.

– Что он сказал? – спросил Ретнар. – Ты что-нибудь понял?

Джохан поглядел на друга.

– Да.

– Но это был не общий язык, – недоуменно скривился лучник.

– Вы желали проверить его знание драконьего языка, я предоставил вам это, – проговорил страж, и теперь Ретнар его понял.

Друзья переглянулись.

– Вы должны отправиться на драконий остров к жрице, чтобы воссоздать...

– Драконий культ, он знает, – перебил Ретнар.

Джохан отошел в сторону, оперся на колонну и съехал на пол. Его тошнило и кружилась голова.

– А наши друзья живы? – спросил Рет.

– Нет, – без эмоций ответил страж.

– Мы можем идти?

– Конечно.

Ретнар помог Джохану встать, и стоило им только подойти к двери, как пасть дракона на той стороне открылась. Они спустились по языку, в темноте мало чего было видно. Никто не встречал их. Когда глаза привыкли к темноте, Джохан увидел маленькое тело, лежащие на полу.

– Шео, – позвал он, зашагав вперед.

Но тапал молчал. Его уже холодное тело лежало в центре зала, под животом была лужица крови. Передней лапки у него не было, а в приоткрытую пасть положена небольшая свернутая бумажка. Джохан и не увидел бы ее, если бы не попытался разбудить пушистого друга.

 – Ретнар?

– А?

– Умеешь читать?

Рет не ответил, выхватил бумажку из рук мужчины, развернул, напряг глаза и заговорил.

– Если ты, грязный...грязный выродок, выжил в этой тухлой пещере, то.... Не могу прочитать, слишком темно.

– То?..

– Погоди, не торопи! – махнул рукой лучник. – То знай: твоя девочка у нас. Хочешь ее видеть – приезжай к королю Ричарду Дану. Не медли, не заставляй ее страдать.

– Там так и написано? – Джохан поднялся на руки, схватил листочек. Но бесполезно: что бы он прочел, не умея читать?

– Нет, я сочиняю! – вскинул руки бард.

– Надо закопать Шео и идти...

– Он мертв, Джохан, – проговорил Рет.

– Поэтому и нужно закапать!..

– Это нужно тебе, а не ему, – лучник положил руку на плечо друга. – Вспомни: Фрея в опастности. Нужно быстрее плыть.

Мужчина поглядел на холодное тело зверолюда, скривился, но согласился со словами товарища.

Они бежали тем же прорубленным путем, что и в первую дорогу. От усталости ноги еле тащились, но потом, когда они разбежались, было сложно остановиться. Добравшись до берега, где все еще стоял корабль, Джохан облегченно выдохнул.

– Вы все? – удивился капитан. – Быстро вы. А где остальные?..

– Плывем, – приказал Джохан, поднимаясь на палубу. – Плывем в Хитфилд, прямо к Хаалмату.

– Куда? – рассмеялся пират. – Не, до Донсоха, не дальше.

Джохан выхватил в пояса нож и подставил его к горлу Нарина. Глаза того вспыхнули страхом.

– Я сказал, плывем в Хаалмат, – процедил Джохан.

– Ты лучше не спорь с повелителем драконов, – поддакивал сзади Ретнар.

Мужчина не сводил злого взгляда с пирата. Тот посмотрел на лучника, затем снова на Джохана.

– Ладно, ладно, – сглотнул он. – Только ты это, нож убери.

Ричард VI

Ричард – ужасный человек. Сумасшедший, ослепленный. Но одно может делать его еще хуже: двойственность. То он велит убивать каждого мага за любую провинность. Нет, даже за то, что тот просто родился. То сам идет в компании двух своих гвардейцев к хижине провидца посреди ночи.

Ночь была чистая, но холодная. Ветер обжигал лицо, снега не было. Даже чистокровного колда, как Ричард, порывистый ветер заставлял втягивать шею и поднимать плечи. Гвардейцы шли чуть позади, тихо переговариваясь друг с другом. После теплого климата Риверклера, откуда еще на заре прибыл король, такая погода показалась жесткой.

Как будто север с неприязнью встречал своего владыку.

Хижина Неизвестного скрывалась в лесу, подальше от людских глаз. Но многие знали об этом месте, знали об этом человеке. Обращались к нему за помощью, и вот что правда: в его глазах все равны. Он не лжет ни королям, ни мужичью. Берет со всех одинаково, одинаково и рассказывает.

Король не постучал, легким движением руки открыл дверь и вошел вовнутрь, запустив с собой и холод. Но тот не прижился в теплой комнатке и тут же исчез. Ричард снял с себя шубу, вручил ее рыцарям.

– Интересно, – проговорил Неизвестный.

Он неизменно сидел на нечто напоминающем трон. Смешно. Трухлявый, собранный из веток и каких-то тряпок, однако все равно выглядел, как трон. Неизвестного можно было назвать королем. Королем своего дела, королем глупых людей, ищущих правды, желающих знать будущее. Иронично – и Ричард тоже глуп.

– Что тебе интересно?– – переспросил мужчина, сев напротив Неизвестного.

Он темной фигурой, в которой еле было видно его пустые глазницы из-под капюшона, сидел напротив Ричарда. Дану пришлось опуститься на колене, показывая свое уважение и равенство с остальными в глазах провидца.

Ричард не знал, видит ли Неизвестный. Когда король сходил, он всегда поворачивал голову на него. Когда тот расхаживал вдоль комнаты, он едва заметно следил. Может, слышал его шаги. Но интересно было не то: он всегда знал, кто пришел. Никогда не просил назваться. Даже если кто-то пожаловал к нему впервые, Неизвестный знал его.

– Пожаловал ко мне после того, чего добился, – ответил провидец. – Зачем?

– Ты знаешь.

– У тебя много вопросов, я знаю все. Хочешь получить ответы на все?

– Да.

– Глупец, – со скрытой насмешкой покачал головой провидец. – Если ты узнаешь все, что тебя ждет...

– Что? Говори!

– Что говорить?

– Что меня ждет?

– Когда?

Провидец насмехался над королем, а Ричард уже начинал выходить из себя. Зачем начинать говорить, если не собираешься заканчивать? Но король лишь выдохнул, недовольно поджимая губы. И до того тонкие.

– Мой сын жив? – спросил он.

– Златовласый принц? Он мучается сейчас, от боли, – провидец наклонил голову, будто бы прислушиваясь к чему-то. – Вижу жуткое лицо. Шрам.

– Это Ромул, – перебил Ричард.

– Тебе важен другой мальчик? Лукас?

Король поглядел на гвардейцев: они стояли далеко, чтобы услышать их шепот.

– Зачем ты спрашиваешь это, если сам убил его?

– Молчи! – приказал Ричард. – Другой.

– Какой?

– Эндал, – королю было больно выговорить имя покойного сына.

– Если ты считаешь этого мальчика... Нет, уже мужчину... Своим сыном, то да. Жив.

«Что значит «если считаешь»?» – подумал король, но вместо этого выдал лишь: