Текст книги "Затишье перед Бурей (СИ)"

Автор книги: А. Корбут

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 28 страниц)

– А ну заткнули свою пасть, сукины дети! – рявкнул кучер.

Повозка остановилась . Их, словно животных, подбивая палками, вывели и построили. Нарушителей, что бы они ни сделали, было с две дюжины. Солдаты в кольчугах, из-под которых виднелась синяя одежда, в иссеня-серебряных шлемах с полумаской и двумя скрещенными мечами на груди, как герб дома Энто, расхаживали вдоль колон, построенных по шесть человек, всех осматривали и, тыкая в грудь выбранному человеку, приказывали его увести. Они не торопились, а, казалось, испытывали удовольствие от своего дела.

Джохан стоял, с презрением осматривая стены крепости, куда их привезли. Недалеко уже готовили плаху для тех, кого не выбрали солдаты. Мужчина не мог решить, как же лучше умереть: на плахе или в поединках на смерть, куда его могли забрать.

Рядом с ним стоял неизвестный ему до сих пор мужичок, смотрящий полными слез глазами на ждущую его плаху. Джохан был уверен, что не так он себе представлял свою смерть. Может, он думал, что умрет от старости в своей милой избушке рядом со старой женой? Или он не тот, кем кажется, и любит пристраститься к выпивке, и планировал сдохнуть где-нибудь под забором своей забытой Богом деревеньке? Он не знал наверняка, но знал, что свою смерть не видел иначе. Он хотел погибнуть в бою, но если сегодня Каан будет на его стороне и у него будет хоть малейший шанс спасти свою задницу – он сделает это.

– Этого на плаху, на плаху, на плаху, – солдат медленно продвигался, выбирая судьбу каждого. Наконец, он дошел и до них. Он ткнул Магнуса в грудь кривым пальцем: – на поединки. – Затем подошел к мужичку: – Жалкое зрелище. На плаху. – Он остановился рядом с Джоханом. Мужчина смотрел на него холодными, с ненавистью во взгляде, голубыми глазами. Солдат, который был ниже самого Джохана на целую голову, рассмеялся и поднес палец к груди мужчины. – На поединки.

Джохана забрал второй солдат, взрослый мужчина с проседью в длинных волосах и неаккуратной бороде. Он палкой погнал пленника вперед, пока они не догнали остальных. Теперь выстроилась новая очередь. Джохан лишь вздыхал.

Он не видел, что происходит впереди, но когда очередь дошла до него, без лишних разговоров один из солдат схватил его за руку и прижал к предплечью раскаленную печать. Джохан сжал зубы. На руке осталось клеймо в виде двух скрещенных мечей.

Джохан сидел в углу одиночной камеры, на полу был лишь кусок плесневелого хлеба и миска воды. Аппетита не было. Напротив него в камере сидел Магнус, прижавшись к решетке, и мило беседовал с одной из служанок, которая принесла им еду. В отличии от светловолосого мужчины, который был на три года младше своего соратника, Магнус умел говорить с девушками. Он заговорил ее до такой степени, обольстив комплиментами, что та поцеловала его. Для Магнуса это было какой-то игрой, а служанка по-настоящему прониклась к этому заморскому обольстителю.

– Эх, не будь я за решеткой, я бы перед смертью развлекся с ней, – вздохнул ей в след мужчина. – Хороша чертовка.

Джохан бросил на него недовольный взгляд.

– Не говори мне, что не хотел бы в последние минуты своей жизни побыть с бабой. Тем более, с такой молоденькой. Сколько ей лет? Шестнадцать? Ух, молода и горяча.

Мужчина не ответил.

– Слушай, пока есть время поговорить... Прости меня, а.

– За что?

– Ну, помнишь, Шель, девушку из...

– Помню, – оборвал его Джохан, не желая вспоминать о ней.

Ему было всего семнадцать, когда его приняли в гильдию. В то время он вел ромам с молодой официанткой из таверны, что находилась недалеко от дома гильдии – в центре города Лайдарн. Джохан любил ее, а она любила его. Все могло бы быть хорошо, но однажды она просто исчезла. Не попрощалась, не решила объясниться, а просто уехала. Никто и не знал, куда.

– Ну, я несколько ночей провел с ней, пока ты был на заказах, – он неловко улыбнулся.

– Сукин ты сын, – вздохнул Джохан.

– А ты никогда не отличался эмоциональностью, Снежок.

Мужчина ничего не сказал.

– И разговорчивостью.

Он хотел еще поговорить, но солдат, вошедший в темницы, заткнул его громким рявканьем.

– Ты, – он указал на Джохана, – поднимай зад. Пойдешь со мной.

Джохан победил в трех боях, выйдя из последнего чуть живым. У него стонали ребра, кулаки были разбиты в кровь. Глаз заплыл от сильного точного удара, а из носа все еще текла струйка крови. Толпа кричала, звенела посудой и била кулаками по столам, ожидая новой битвы, новой крови.

Казалось, толпа его полюбила. Он никогда не слышал таких оваций в свой адрес, никогда не был в центре внимания. Ему это нравилось, это предавало ему сил драться дальше, если противник был выше него, сильнее, быстрее и проворнее. И вот уже третий бой подряд мужчина выходил победителем.

В тесной клетке четыре на четыре метра дрался кто-то, и, судя по возгласам зрителей, бой был жестоким. Джохан слышал, как кричал один из бойцов, словно животное, и его крики стояли звоном в ушах мужчины.

– А он хорош, – усмехался один из солдат, стороживших Джохана. – Слышишь, светленький, если он победит, то готовься проиграть.

– Твой бой следующий и последний, не подведи. Если ты умрешь быстро, то ярл будет очень сердит.

Джохан с презрением осматривал двоих.

Толпа еще раз взревела.

– Теперь твой выход. Подожди, Джохан из Лайдарна, тебя объявят, и можешь ступать.

Джохан, прихрамывая, поплелся к двери.  Через узкое окно он не мог разобрать, кто был в клетке, и представили ли его уже. Из-за крика толпы и громкого смеха двух солдат не было ничего слышно.

– Давай, светленький, топай, – солдат открыл дверь, а второй вытолкнул его.

Оступившись, мужчина полетел вперед, но поймал равновесие и устоял на ногах. От яркого света, сменившего сумрак, заболели глаза и застанали шрамы на лице, будто вновь открылись и закровоточили. Когда он привык к свету, то увидел, кто был его противником.

– Снежок? – удивился Магнус. – Я думал, ты уже мертв.

– Размечтался.

– Что ж, нас часто ставили в поединки в гильдии.

– И ты почти всегда побеждал.

– Я был лучшим из всех вас, сопляков.

– Ты быстро зазвездился, тебя за это никто не любил.

– Ух, ты, это что-то личное, – рассмеялся сын ярла, вслушиваясь в разговор соратников.

Молодой наследник встал со ступеней около ног своего отца, где сидел до этого, подошел к клетке и взглядом, полным безумия, с широкой улыбкой, посмотрел на бойцов. Он снял с пояса кинжал и бросил его в клетку.

– Начинайте, – рассмеялся он.

Джохан и Магнус переглянулись. Несмотря ни на что они были приятелями, в миг, как оружие упало на пол между ними, все дружеские чувства рассеялись.

Мужчины бросились вперед. Магнус, налетев на Джохана всем своим телом, оттолкнул его к стене. Сильный удар о дверь, за которой наблюдали два солдата, выбил из легких светловолосого воздух. Толпа возбужденно ахнула, но мужчина почти не слышал гула – так колотилось его сердце.

В гильдии Джохан не раз бился с Магнусом – и проигрывал. Каждый раз с позором. Он был лучше лишь в фехтовании, но не часто видел соратника в действии с мечом в руках. Он вахир, коренной житель южных островов Мос-Эйл, где ребята с ранних лет учатся махать кулаками.

Светловолосый бросился вперед, надеясь выхватить оружие из рук Магнуса. Но мужчина, мгновенно переведя внимание с толпы, перед которой хвалился, на противника, махнул кинжалом и раскроил кожу Джохана на животе. Зажимая тонкую неглубокую рану, мужчина отступил.

Сдаваться молодой боец не планировал. Он встал в стойку, как учил его учитель, расправил плечи, широко расставил ноги и сжал ладони в кулаки перед собой.

Магнус бросился вперед, целясь кинжалом в уязвимый бок приятеля. Джохан выставил на встречу левую руку и успех ухватить противника за запястье. Он яростно ударил Магнуса несколько раз в живот, поднырнул и с разворота ударил в грудь плечом. В этот же момент Магнус впился зубами в мясо между шеей и плечом противника, заставив того вскрикнуть. Джохан, пересилив боль, выпрямился и перекинул Магнуса через себя – спиной на землю. Противник упал с грохотом.

На этом бой мог закончиться: Джохану оставалось обработать Магнуса кулаками или подобрать кинжал и покончить с ним. Но нога, которая уже несколько лет беспокоила мужчину с судорогами, разболелась в самый неподходящий момент. Боль была адской, и пока Джохан пытался избавиться от нее, вышибая кулаками, Магнус успел подняться на ноги.

Он не стал подбирать оружие, а бросился на Джохана. Он схватил его одной рукой за пояс штанов, другой вцепился в плечо, впиваясь в кожу ногтями. Мужчина хотел отшагнуть, но измученные ноги будто закаменели.

Они сцепились на твердом каменном полу клетки, катаясь и пытаясь нанести хоть какой-то удар. Магнус, закрывая лицо от ударов Джохана, уткнулся в грудь противника и продолжил бить туда, где, по его мнению, было лицо светловолосого.

Магнус, пытаясь выбить глаз бывшему приятелю, бил его раскрытыми пальцами по лицу, то попадая по щекам, то по носу, глазам или ушам. И вот, наконец, большой палец широкой руки Магнуса ударил в глаз Джохана.

Мужчина вместо крика зарычал. Его захлестнула ненависть, словно огненная вспышка, выжигающая всю усталость и злость из него. Он вновь почувствовал прилив сил, совсем забыл о боли. Мало того, что он знал, что делать и как выйти из битвы победителем, он знал каждый следующий шаг противника.

Когда Магнус снова ударил, Джохан был готов. Он подставил лицо для удара, открыл рот и сомкнул зубы, которые вонзились в палец Магнуса. Противник завопил, а мужчина лишь еще крепче сжал челюсти и откусил палец.

Толпа завопила, кто-то фукал, а кто-то восхищался. Сын ярла, стоявший все это время рядом, с восторгом смотрел на происходящее. Он внимательно смотрел, как темнокожий мужчина катается по полу, как из обрубка хлещет кровь.

Джохан выплюнул палец и принялся добивать соратника. Он не жалел сил, которые ему словно ввели внутривенно. Он разбивал кулаки в кровь о челюсть Магнуса, слышал, как хрустят его кости. Он чувствовал привкус теплой чужой крови во рту, и продолжал заливать свежей грязный пол клетки. Все снова плыло, он не осознавал себя. И когда дело было сделано, когда он последним ударом оборвал последний вздох приятеля, толпа закричала.

За стуком собственного сердца, за учащенным дыханием, он не слышал слов: все отдавалось эхом. Он сидел на окровавленном полу, прижавшись к холодным прутьям клетки. Кровь пульсировала в голове, тело дрожало.

– Уведите, – приказал ярл.  -Казнь завтра на рассвете.

Джохан растерялся. Он победил, а это значило свободу. Его обдурили, обвели вокруг пальца: использовали, как игрушку для развлечений, а после этого собираются казнить, как и всех остальных. Силы покинули его так же внезапно, как и появились, он уже не был способен к сопротивлению и лишь позволил солдатам уволочь его обратно в сырую камеру.

Азура II

Королева сидела за запертой дверью своей комнаты. У нее на столе лежала книга, а рядом стоял кувшин с вином. Отличным дорогим вином, которое привезли Ричарду из столицы герцогства Риверклер. Женщина сделала глоток, обмакнула перо в чернила и что-то записала в книге. От неожиданного стука в дверь Азура вздрогнула, и купля чернил кляксой упала на бумагу.

– Ваше Величество, сир Гарон пришел к Вам, – раздался голос стражника.

– Пусть войдет.

Рыцарь, нагибаясь, чтобы не удариться головой, переступил порог. Азура улыбнулась.. Заметив вопросительный взгляд Гарона на своем дневнике, королева поспешила закрыть книгу и убрать.

– С чем ты пришел? – тихо, чтобы никто не услышал, произнесла женщина. Она подошла к рыцарю, привстала на носки, обвила его шею руками и поцеловала. Его руки опустились на ее талию, крепко прижимая хрупкое женское тело к себе.

– С печальными вестями, – покачал головой мужчина. Его глаза закрывали волосы, и Азура, мягко касаясь, убрала длинные темные пряди назад. Глаза Гарона были наполнены скорбью.

– Не томи.

– Прилетел ворон из Туманных дол. Твою сестру сожгли, – горечь во взгляде мужчины была искренней. Он был близко знаком с младшей дочерью Руда Донжона. – Мне очень жаль.

Азура опустила взгляд.

– Не верю.

– Письмо написано твоим отцом, – Гарон протянул ей сверток. Но женщина лишь взглянула на подпись, не стала читать остальное.

Азура вспылила. Она сжала кулак и кувшин с вином, будто бы кто-то по нему ударил, разбился. Осколки разлетелись по комнате, Гарон чуть вздрогнул.

– У Вас все в порядке, Ваша светлость? – прозвучал голос из коридора.

– Да, – кротко бросила королева. Она вновь поглядела на рыцаря. – Ричард отдал этот приказ?

– Не знаю, – покачал головой мужчина. – Вряд ли, скорее всего...

– Орден, да, я знаю, – перебила его Азура, – чертова церковь!

Сказать, что ее переполняла ненависть к церкви – ничего не сказать. Мало того, что ей самой пришлось принять отступничество, так теперь по их изданному закону погибла ее сестра. Ужасной смертью, как предатель, как изменник.

– Я знаю, что ты не любишь церковь. Но мы оба приняли эту веру, – слегка улыбнулся Гарон. – Вести о том, что твой отец примкнул к Камраду, разлетелись по всему королевству.

– Теперь у повстанцев в союзниках один из самых влиятельных домов севера, – королева села на стул и закрыла лицо рукой. Она чувствовала, как под пальцами пульсировала, выступившая на лбу, вена. – Довольно. Расскажи, как ты съездил в Нордберд.

Гарон прошел, взял второй стул и сел напротив женщины.

– Ты уверена, что хочешь это знать? – в его голосе проскользнули отголоски сомнения и страха, который женщина не могла объяснить.

– Да.

Рыцарь вздохнул.

– Боюсь, что опасения мужичья не напрасны.

– Ты думаешь, что это Буря? – Азура свела брови. Еще в детстве нянька рассказывала ей страшные сказки о призрачных всадниках, скачущих по небу и забирающих детей и беззащитных. Она не верила до того момента, когда не начала увлекаться знаниями о других пространствах.

– Я уверен, – сказал он, – когда только приехал, то говорил с мальчишкой. Он был перепуганный, дрожал. Может, из-за пыток, что сла-а-авные ры-ы-ыцари о-о-ордена ему уготовили.

– Они пытали ребенка?

– Выбили ему зубы, содрали ногти, – рыцарь поежился. – Ты меня знаешь, я и сам могу пытать людей, и пытал, пытаю и буду пытать, если это будет нужно. Но не ребенка. К тому же, еще и невинного.

Азура кивнула.

– Он сказал тебе что-нибудь?

– Сказал про бесов в черных доспехах. Кажется, один взмахнул рукой, и кони упали. А затем пробил грудь одному из ордена и обратил. Мы видели демонов. Стоит им пройти сквозь человека – и нет человека. Это что-то иное.

Королева промолчала.

– Я поговорил с Ричардом, – сказал Гарон. – Я, право, удивлен. Он не закрыл на это глаза. Хотя Преподобный заявил, что это кара за грех. В стиле церкви.

Он поднялся со стула, нагнулся к женщине и поцеловал ее в лоб. Посмотрел в ее голубые затуманенные горем глаза и произнес:

– Возьми детей, поезжай к родителям. Ее малышам наверняка сейчас сложно без матери. И твоей матушке наверняка будет приятно видеть дочь.

– Ричард не пустит, – с досадой покачала головой женщина. – Скоро состоится совет, где буду присутствовать я.

– Ты?

– Представь себе, – с раздражением в голосе произнесла королева. Но она злилась не на Гарона, а на Ричарда. – Мой муж желает, что бы я убедила ярлов незамедлительно начать выступать против Камрада. И у меня ничего не остается, как подчинится.

Мужчина тяжело вздохнул.

– Тебе нужно что-нибудь?

– Позови слугу, чтобы собрал осколки, – спустя момент задумчивости произнесла женщина. – И пригласи ко мне Мелиссу.

– Мелиссу? – не понял Гарон.

– Служанку Рейс, ту, что привел Хэммингс, – ответила королева, взяв в руки кубок с оставшимся вином.

Мужчина поклонился и ушел.

Открылась дверь, в покои вбежал слуга, поклонился и принялся собирать осколки с пола. Азура даже не обернулась, лишь краем глаза взглянула на зеленый шарфик на шее слуги.

– Принести Вам еще вина, Ваше Величество? – тихо проговорил он. Его голос дрожал.

– Нет. Ступай.

Азура знала, что он поклонился и ушел, прикрыв за собой дверь. Через пару минут дверь снова открылась, но даже теперь женщина не торопилась поворачиваться. Она изучала пейзажи севера: величественные горы с заснеженными вершинами, долины, покрытые белоснежным одеялом, леса в прекрасных меховых шубках. Азура была несколько раз на юге, и этого хватило, чтобы влюбиться в те виды, в реки, в ржание коней и теплые дожди. Несмотря на все величие столицы, женщина не чувствовала эти земли своим домом.

– Хотели меня видеть, Ваша светлость?

– Присаживайся, – Азура жестом пригласила девушку сесть напротив нее.

Сама женщина села на свой стул за столом, поставила кубок рядом и поглядела на юную служанку. Ее кудрявые волосы были заделаны в неумелый пучок, платье нелепо седело на ее фигуре, а красный шарфик закрывал ее шею и грудь. Девушка лгала, играя простолюдинку. Азура знала, кто она такая. Выжидающая пауза королевы была предназначена для того, чтобы заставить Мелиссу нервничать. И когда та поджала губы, а в глазах ее блеснуло что-то, напоминающее волнение, тогда королева и заговорила.

– Я знаю, кто ты и откуда. Но не могу понять, зачем ты здесь, – Азура прищурила глаза и сделала глоток вина. – Я знаю, что ты из-под знамен Камрада, чародейка, в которой скрыт могущественный потенциал.

– А я знаю, что Вы – мудрая и справедливая колдунья, – легкая улыбка проступила на губах Мелиссы. – Я пришла просить у Вас помощи.

– Я отступница, – поправила Азура.  – Поэтому вряд ли чем-то смогу тебе помочь.

– Кем вы будете, если снимете камень с шеи? – спросила чародейка.

– Трупом, – ответила женщина.

Они помолчали.

– Помощи? У меня? – заговорила Азура первая.  – То есть все, что видел мой сын – спектакль?

– Почти, – согласилась  девушка, – но Вы позвали меня не ради того, чтобы узнать, где правда, а где ложь. Не важно, каким путем я оказалась здесь. Главное, что сейчас я сижу перед Вами.

– Получается, мой сын – лишь марионетка в твоих руках?

– Вовсе нет, – помотала головой чародейка. – Он славный. Вы воспитали достойного сына. Он умеет быть добрым и справедливым. Хэммо предан тому, что любит.  Я уверена, что именно Вы научили его уважать то, что презирает его отец.

Азура усмехнулась количеству лести в словах Мелиссы. Никак иначе не назвать. Она хвалила ее и ее сына, но слова ее пусть и были искренними, но имели за собой цель. Получить благоволение королевы.

– Мой муж считает его мягкосердечным, – проговорила Азура. – Ты так считаешь?

– Нет.

Королева кивнула.

– Мы отошли от темы. Зачем ты здесь?

– Вы должны...

– Я ничего не должна, – перебила королева.

Мелисса вздохнула и продолжила. Уже лучше подобрав слово:

– Мы просим Вашей поддержки на совете. Близится ужасное, если мы не прекратим эту бессмысленную кровопролитную войну, – ее тон повысился, и, поняв это, она стала говорить чуть тише. – Если не объединимся – погибнем.

– Ты говоришь о Буре?

– Да.

Азура допила последние капли вина и без слов взглянула в глаза чародейке. Она не лгала. Тот страх, что был в ее глазах, нельзя сыграть. Девушка выжидающе смотрела на королеву, но женщина не могла гарантировать ей то, чего она просит.

– Прошу, Ваше величества, – произнесла девушка, – Толгруф говорил, что Вы мудры и справедливы.

– Кто, как ни Толгруф, знает о моем муже? Или о церкви? – спросила Азура. – Даже если он не ошибается во мне, то ошибается в Ричарде. Мой муж не такой простой человек, когда речь заходит о магии. На совете мне придется поддержать его и именно в этот момент начнется гражданская война. Ричард не пойдет ни на какие переговоры, ни на какие уступки.

– Ричард подвластен влиянию совета ярлов, пусть и не принимает этого, – продолжала настаивать Мелисса. Она взяла королеву за руку. Это заставило Азуру опешить.– Если Вы сможете повлиять на мнение ярлов, а многие из них в тайне поддерживают магию, то сможете повлиять и на Ричарда.

– Передай Толгруфу, что он не перестал быть наивным, – отрезала королева, вырвав руку из сильной хватки чародейки. – Если я попытаюсь вставить палки в колеса церкви, то Преподобный тут же обвинит меня в предательстве короны. Мне не нужен такой бессмысленный риск. Тебе лучше вернуться в Клиффорд, и начать готовиться к войне.

Она увидела, как в синих глазах Мелиссы сверкнул желтый огонь. И мало того, в ее взгляде теперь виднелась и ненависть, и злость, и ярость. Еще немного, и девушка могла бы использовать свои способности. И магический потенциал в волшебнице был настолько велик, что пропитывал комнату.

– Тебе нужно быть аккуратной со своей силой, – произнесла напоследок Азура. – Хэммингс о тебе очень беспокоится.

Джохан II

Джохан дремал на мокром полу темницы, зажимая одной рукой раскроенный живот, а другой глубокий укус на шее. Он тихо стонал от боли в сломанных костях, от ноющих ран, и его тихие стоны отдавались таким же тихим эхом по пустому помещению. Звуки пира давно утихли, все разошлись по своим домам, довольные представлением, что устроил ярл сего владения. Джохан не верил в справедливость еще с юношества...

Обычный летний день, мелкий дождь капал сверху. Северные дожди, как и все северное, были холодными и жестокими. Лишь иногда летом могли проливаться прохладные ливни. Они напитывали урожай, им радовались люди. А если дождь шел зимой, то все спешили закрыться в домах.

Джохан возвращался домой уже, когда солнце заходило за горизонт. Отец целыми днями был в кузнице, ковал оружие для армии лорда, мать хозяйничала по дому, а юный северянин ставил силки в лесу и ждал, пока какой-нибудь глупый зверь попадется.  И сегодня он нес в дом зайца. От мыслей, как матушка его приготовит, урчал живот.

Мальчишка подошел достаточно, чтобы увидеть зарево над деревней. Он прибавил шага, почти побежал, чтобы скорее добраться до  родных домов. С его приближением становилось громче и ржание коней, лязг стали о сталь, крики и мольба о помощи. Стук сердца отдавался в ушах, а желудок стягивался от волнения.

Он давно уже выронил зайца, выбежал на дорогу и остановился, как вкопанный. Деревня полыхала, земля была засеяна трупами мужчин, женщин и детей. Кто-то до сих пор кричал, вырываясь, моля о милости. Разбойники.

– Давай этого тоже,  – раздался голос откуда-то сзади, мальчик обернулся и тут же получил сильный удар по лицу. Мужчина расхохотался и погнал светловолосого вперед. Все плыло перед глазами, Джохан не видел, куда ступает. – Полезай в повозку.

Он не знал, живы ли его родители. Вряд ли. Но ему никогда не было суждено узнать, с этого дня он стал рабом, товаром, который можно продать, обменять или выиграть в карты. Повозка тронулась, и зарево деревни быстро скрылось из виду.

Мужчина проснулся в холодном поту. На момент ему показалось, что ему снова пятнадцать, что он снова в тесной трясущейся на неровной  дороге клетушке. Он чувствовал запах дыма, горелой плоти, а в ушах стояли крики. Но потом Джохан вспомнил, где находится: и кошмар прошлого сменился осознанием ужасного настоящего.

Один и тот же сон время от времени беспокоил его до сих пор. Прошло двенадцать лет, но горестные воспоминания не покидали душу, терзая и разрывая ее на мелкие клочки. Своих настоящих родителей он не знал, а те, кто воспитывал его – лишь названные. Ему было около одиннадцати, когда незнакомка привела его сюда. Кто она такая – ответа мужчина так и не получил. Но его воспитанники смогли подарить мальчику настоящую любовь.  Он тряхнул головой, чтобы отогнать воспоминания.

Стоило ему прикрыть глаза, как видел перед собой кровавое лицо Магнуса. Соратник был не первым, кого убил мужчина, и не последним. Он понимал это, но даже от осознание тошнотворное чувство не проходило.

«Наивный, – мысленно поругал себя Джохан, – думал, что тебя и впрямь отпустят?»

Он бился, надеясь, что получит свободу. Но вместо этого получил несколько часов наедине со своими мыслями и принятием того, что на рассвете его голова слетит с плеч. Как преступника. Лучше бы Магнус ранил его сильнее.

Дверь в темницу со скрипом открылась, Джохан перекатился на другой бок и посмотрел в окно. До рассвета еще далеко, и кроме его в темнице никого не было. Неужели его и тут решили обмануть и повести на плаху раньше? Впрочем, не важно.

Темная фигура остановилась около его камеры и ключом открыла дверь. Она опустилась на колени рядом с ним и сняла капюшон.

Это была девушка. Ее зеленые озорные глаза, так и бегающие из стороны в сторону, темные тонкие длинные волосы, собранные в косу, лежали мысом. Треугольное лицо и высокие скулы были знакомы мужчине. Он видел ее в первых рядах около клетки, в которой он бился. Она с интересом наблюдала за ним.

Джохан молчал.

– Вставай, уходим, – она ловко подхватила его под руку и, пыхтя, помогла встать.

– Почему ты мне помогаешь? – спросил мужчина.

– Тебе не все равно?

Он не ответил. И, правда, какая ему разница до ее мотивов. Если она поможет выбраться от сюда, если поможет избежать смерти, то он будет ей только благодарен.

– Мое имя Фрея.

– Я видел тебя.

– Да, а я тебя.

Больше не обмениваясь словами, они пробрались по тёмным коридорам прямо к конюшням. Там уже ждал крепкий мужчина с черной гривой волос, такой же колючей бородой и кожаной повязкой на глазу. Он приготовил лошадей, бросил Джохану кожаную куртку со шнуровкой на груди.

– Ты тот ненаглядный Фреи? Она прожужжала мне все уши, рассказывала о тебе. Я Бьорн, будем.

– Ну тебя, – рассмеялась Фрея, легко подпихнув его локтем.

– Видел, как ты бился, – продолжил Бьорн, – молодца.

Джохан не отвечал.

Вдруг зазвенели колокола, послышались шаги рыцарей. Их быстро окружили, несколько десятков мечей были направлены в сторону беглеца и его спасителей. Джохан побледнел, но лица Бьорна и Фреи были спокойными, первый даже нагло улыбался.

Обе стороны выжидающе друг на друга  смотрели, но не шевелились. Джохан знал, если они попытаются уйти, то их тут же убьют. Если будут стоять, то неизвестно, кто победит в эти переглядки. «Плохо, – отметил мужчина, осматриваясь по сторонам. Он еле стоял на ногах, что уж говорить о возможном бое.

Джохан не успел сообразить, как впереди них возник еще одна фигура. Эльф в тонкой шубке мягко опустился на землю. Его лысый череп украшен витиеватыми, словно тонкие ветви дерева, татуировками. А уши во множестве мест проколоты серьгами.

– К чему жестокость, Com’adres? – произнес он.

Джохан непонимающе оглядывал присутствующих. Рыцари дома Энто глядели на эльфа: кто-то с отвращением, кто-то с усмешкой. Мужчина заметил, как Бьорн глядел куда-то во тьму, на крышу.

– Седлайте iniyas, – полушепотом приказал эльф.

– Чего вылупились? – гаркнул один из мужчин. – Хватайте их!

Бьорн помог Джохану взобраться на лошадь, пока тот заворожено глядел на эльфа. Он словно летал, взмахивая деревянным расписным посохом. Отбивал мечи в стороны, откидывал рыцарей, выигрывая время для беглецов.

Но и подмога не заставила себя ждать. Не было и шанса вывести лошадей, пока Джохан не увидел, как Бьорн кивнул. Темноте, туда, куда смотрел ранее. Через мгновение  двор конюшней осветили огненные стрелы, одна за другой поражающие стражников.

Лошади испугались и рванули вперед. Мужчина лишь успел схватиться за гриву, чтобы не упасть. Эльф парил в воздухе, расправив крылья своего посоха. Джохан заметил, как его зеленые, выразительные глаза, подведенные потекшей тушью, блестели в свете восходящего солнца. Кто он такой? Маг? Какое-то божество?

Вскоре от скачки бедра Джохана закололо. Даже когда они оказались на безопасном расстоянии, Фрея продолжала гнать свою лошадь галопом. Мужчина сидел неуверенно, лошадь везла него по неровной земле, и на каждом повороте боец вцеплялся в поводья, чтобы не свалиться. Мужчина от слабости задремал, когда путники замедлили ход лошадей.

В ярком свете утреннего солнца путники спешились. Бьорн стянул Джохана с лошади и усадил его около одного из поваленных деревьев. «Разве это безопасно? – подумал он. – Рыцари могут настигнуть нас в любую минуту». Они остановились лишь для того, чтобы поесть и перевязать раны Джохана, который стал для них единственным грузом. «Почему они возятся со мной?» – спросил себя боец.

Но мужчина не был против компании. Один он вряд ли уйдет далеко, лесные звери запросто загрызут его, тем более такого обессиленного. Без оружия и еды он не дойдет и до ближайшего поселения, а учитывая, что его могут разыскивать, шансы и вовсе опускались до нуля. И куда бы он пошел? В чем теперь его смысл существования? Отправиться обратно в Лайдарн и вернуться в гильдию? «Ну, уж нет, – отрезал Джохан, – если Каан даровал мне жизнь и поставил на этот путь, то я должен идти по нему».

Послушался приближающий топот одинокой лошади, но никто из путников не предал этому значения. Вскоре рядом с лагерем остановил лошадь молодой лучник. Может, это он стрелял в замке?

– Ты чуть не застрелил меня, – с упреком проговорил эльф.

– Не благодари, – стянул с носа шарф юноша.

Он сел рядом с Джоханом. Его рыжие волосы были аккуратно подстрижены, как и тонкие, словно две полоски, усики. В карих глазах отражалось пламя костра. И это был самый лопоухий человек, какого Джохану удалось встретить. На нем была не толстая безрукавка, которая раньше все же была курточкой.

– Мое имя Ретнар, – он с улыбкой протянул руку Джохану. – Разбойник, виртуозный лучник и... по-эт. О, еще я бард.

– Джохан, – мужчина в ответ пожал руку юноши.

– Поэт – громко сказано, – прыснул эльф. – Лучше бы сказал, вор.

– Вор – вместо зубов фарфор, – рассмеялся Ретнар.

«Да, это он стрелял, – отметил Джохан, – но неужели один?».

Мужчина поглядел на его руки. Они были крупными, с кривыми пальцами. Не скажешь, что он стреляет. И играет на лютне – излюбленном инструменте бардов.

– Может, вы хоть скажите, кто вы? – хрипло спросил светловолосый.

Путники переглянулись.

– Ну, или хотя бы, зачем меня спасли?

– Скажи ему, – настоял Бьорн. Фрея недовольно поджала губы.

– Боги послали мне видение. Я видела тебя в нем, – начала Фрея, подойдя к мужчине. – Я не придала ему особого значения, но когда увидела тебя там, когда увидела, как ты сражался, я поняла, что это неспроста. У тебя великая цель, и мы должны помочь тебе в этом.

– Сомневаюсь, – бросил мужчина. – Хотя бы в том, что наслали Боги. Ведь есть лишь один Бог...

– Можешь считать меня сумасшедшей, но...

Джохан вскинул брови, безмолвно спрашивая «но что?».

– ...Тебе все равно некуда идти, – закончила она.

Она наверняка путала его с кем-то, но Джохан не был дураком. Он хотел выбраться, и они помогли ему в этом. Теперь ему некуда идти, а они предлагают свою помощь. «Наверняка это неспроста, – подумал он. – Каан не мог наставить меня на этот путь просто так, свести с ними только ради забавы. Но видения...Похоже на проделки Таана».