Текст книги "Тайна происхождения. Трилогия "
Автор книги: А. Дж. Риддл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 58 (всего у книги 64 страниц)
И отошла от остальных, не добавив больше ни слова. В омертвелом оцепенении добрела до жилого отсека, выбрала каюту наобум и уселась на кровать, устремив пустой взгляд в пространство. Каюта была точь-в‑точь такой же, как та, которую они с Дэвидом делили на посадочном модуле «Альфа».
Женщина свернулась в постели калачиком, но сон бежал от нее.
*
Дориан перекатился на спину, всей душой желая, чтобы аварийная сирена бакена заткнулась. Ему было и так вполне очевидно, что нужно эвакуироваться.
«Штурм» пошел совсем не так, как он планировал. В этом Слоун винил два обстоятельства. Во‑первых, Виктор продолжал стрелять и после смерти, да еще и во все стороны. Этот имбецил даже умереть не мог достойно. Он со своей хаотичной пальбой заставил Дориана отступить и швырнуть гранаты в отчаянной попытке прикончить врага. Не сработало. Бакен со своими силовыми полями отразил ударную волну обратно через лестничную клетку в тесное пространство на втором этаже, отшвырнув Дориана в стену. Дальше он ничего не помнил, но знал наверняка: он цел, оружие при нем, а Кейт с компанией скрылась.
Зато… Слоун знал, куда они отправятся. У нее всего два варианта. Подойдя к порталу, он принялся манипулировать с панелью. Есть прорыв: прежде чем пройти, Кейт не проделала хаотический перебор порталов. «Поспешишь – людей насмешишь», – подумал Дориан. Теперь он может последовать за ними.
Оглянувшись, Слоун вдруг впервые узрел поле Змеиной битвы собственными глазами. Невероятно. Как же Арес выжил?.. Но эта загадка подождет. Дориан ступил в портал.
Нескончаемая сборочная линия «стражей» сразу же вселила в него страх. Он инстинктивно вскинул винтовку, но тут же остановился, вдруг сообразив, что это портал атлантов – у сборочного конвейера «стражей». Может, они выпускают сферы для борьбы со «стражами», которых он видел? Или атланты одолели армию «стражей»? Значит, теперь это их армия? Или те подобрались к ним вплотную, уничтожив их родную планету?
«Сосредоточься на непосредственной задаче», – подумал он. Быстро обыскал завод. Пусто. Обратно на поле Змеиной битвы Кейт с дружками вернуться не могла. Дориан прижал их к ногтю. Он набрал в портале адрес последнего пункта назначения и сделал шаг.
Его тут же обдало жаром, а вид из иллюминатора подтвердил, что бакен падает в атмосферу планеты. Причем все быстрее и быстрее.
Дориан бегом бросился по темным металлическим коридорам военного бакена, быстро обыскав оба этажа. Ни души.
На экране в рубке связи мигало красное предупреждение:
Нисходящая орбита. Вход в атмосферу неизбежен.
Эвакуация
Дориан проверил компьютер. На этот раз Кейт была осторожнее. Десять тысяч портальных вводов. Десять тысяч возможностей. Связь с порталами выцедила последние капли энергии бакена. Он падал все быстрее. Надо убираться отсюда.
Дориан снова шагнул через портал обратно в единственное место, которое считал безопасным.
И уставился на сборочный конвейер «стражей». Он в западне, но, наверное, здесь найдутся ответы. Глядишь, что-нибудь да пригодится.
*
Кейт сидела, бездумно устремив взор на стену перед узкой постелью невесть сколько времени.
Вдруг дверь открылась, и в нее вошел Пол.
– Ты должна это видеть.
И повел ее обратно на мостик – тесный отсек с несколькими рабочими станциями и местом человек на пять. Маленький экран показывал раскаленный уголек, движущийся сквозь тучи.
– Это бакен? – спросил Пол.
– Да, – ответила Кейт.
И увидев бакен, пылающий в небесах, осознала, что теперь они в настоящей мышеловке. Посадочный модуль «Бета» предназначен для крейсирования между кораблем и поверхностью планеты. Как и его портал. Покинуть эту планету им не светит.
– О чем ты думаешь, Кейт? – спросила Мэри.
– Пожалуй, сделаем длинный пас.
Часть III
Повесть о двух мирах
Глава 35
Дориан снова обыскал завод «стражей». Тот оказался по-настоящему пуст, причем давненько. Слоуну эта циклопическая база в открытом космосе показалась похожей на больницу – разве что не клиническую и не стерильную; здесь все было по-промышленному сурово, утилитарно и точно. По четырехэтажному комплексу разбегалась симметричная сеть широких коридоров, ведущих в помещения со странным оборудованием и механизмами. Дориан предположил, что они принадлежали прототипам «стражей». Это напоминало мастерскую. Собственно говоря, это и была мастерская – место, где «стражей» модифицировали, пересматривая технологический процесс сборочного конвейера «следующей модели». Испытательная лаборатория.
Все терминалы распознавали его как генерала Ареса, и все двери распахивались перед ним беспрепятственно.
Дориан рассматривал имеющиеся у него варианты действий. Они сводились либо к портированию обратно на бакен, обращающийся вокруг Земли, и возвращению к Аресу за помощью, либо к разборке остальных воспоминаний генерала. Дориану казалось, что смерть подстерегает его на обеих тропинках, но одна из них сулит ответы, а может быть, и возможность разгадать тайну Ареса и изменения участи Земли. Так что решение далось ему легко.
Загрузив ядро данных с воспоминаниями Ареса в переговорную кабину, он ступил внутрь.
*
Для Ареса время было подобно реке, неудержимо утекающей прочь, унося последние песчинки его эмоционального ядра. С каждым часом, каждой минутой, каждой секундой он становился все бесчувственнее.
Атлант наблюдал, как Змеиная армия бьется со «стражами», так и роившимися в бреши. Казалось, черные сферы «стражей» умножаются в числе экспоненциально. Но змея росла быстрее. Черное кольцо Змеиных кораблей, взнуздавших энергию звезды, образовало внутри иссиня-белый портал, почти затмевавший солнце, не считая узенького кольца желто-оранжевого пламени, выглядывавшего у него по краям, будто при солнечном затмении. Циклопическая ехидна, вливавшаяся через портал, сбрасывала наружную оболочку по мере того, как «стражи» срезали ее части – корабли, – вовлекая их в бой. Сферы вгрызались в становой хребет гадины и в корабли, разделявшиеся, раздирая их в крохотные черные и серые клочки, сыпавшиеся на поле обломков, будто зола на шоссе.
Жар сражения перекатывался туда-сюда, змея становилась шире, вытягивалась, а потом снова усыхала, когда новая волна сфер пожирала ее бока, вынуждая сжиматься, возвращаясь к прежним размерам. Наконец ехидна прорвалась. Ее голова образовала новое кольцо по другую сторону поля боя, и там сформировался еще один портал. Циклопическая змея ползла сквозь поле сечи – нескончаемая процессия кораблей, передвигающихся между двумя порталами. Уцелевшие сферы испарились, явно проиграв сражение.
На голод Арес внимания не обращал. Желание утолить его даже не возникало.
Он смотрел, как маленькая группа Змеиных кораблей рыскает среди обломков. Кого они ищут – уцелевших атлантов, чтобы ассимилировать их? Или соплеменников, новообращенных атлантов? Как Мира назвала их? Кольцо. Мысль о ней, о том, что они сотворили с нею и его нерожденным ребенком, пронзила Ареса болью, напомнив, что еще не все его чувства отмерли. Он отвел взгляд от Змеиных кораблей, отказываясь смотреть.
Арес думал, что все «стражи» скрылись, но вдруг осознал, что один завис поблизости от его корабля, будто глядя на него, заглядывая ему прямо в душу.
А Арес смотрел на «стража» совершенно бесстрастно, с единственной мыслью: «Давай же!»
В сфере разверзлась щель, и она двинулась вперед, поглотив корабль Ареса.
Воцарилась непроглядная темень. Арес плавал в пространстве в своем космическом скафандре, испытывая лишь смутный намек на любопытство о том, что ему суждено.
*
Свет, расколовший тьму, был ослепителен. Арес вскинул руку, чтобы заслонить глаза. Осколки посадочного модуля, прежде вмещавшего его, разлетелись от сдавшей назад сферы.
Зрение Ареса немного приспособилось к темноте, и через иллюминатор кокпита он смог с трудом разглядеть эскадру сторожевых сфер, но дух у него занялся не от этого зрелища, а от вида колоссального корабля. Три отдаленные звезды проливали довольно света, чтобы он различил его форму, но не детали. Корабль был продолговатым, и Арес принялся ломать голову, что же это такое – корабль управления «стражами», носитель или завод.
Несколько мелких сфер прицепились к останкам его судна и потащили его к ожидающему суперкораблю. В борту того раскрылся отсек, и «стражи» втолкнули его судно внутрь.
Когда ворота отсека захлопнулись, прилив искусственной гравитации швырнул Ареса на пол. На миг ему показалось, что удар лишит его сознания, но космический скафандр смягчил встряску.
Вскарабкавшись на ноги, он побрел наружу – в громадный пустой зал. Тот был освещен, и искусственная гравитация вроде бы соответствовала стандартной для атлантов, что Арес нашел диковинным, несколько тревожащим совпадением. Скафандр сообщил ему, что воздух пригоден для дыхания, но Арес решил пока не снимать шлем.
В конце отсека распахнулись двустворчатые двери, и он вышел в тесный коридор с серо-металлическими стенами и бусинками огней вдоль пола и потолка.
На мгновение Арес замешкался, не зная, идти ли вперед или ретироваться на свой корабль. Верх взяло любопытство. Он побрел дальше по коридору, окончившемуся большим перекрестком. Влево и вправо уходили два других коридора, а прямо перед ним находилась большая двустворчатая дверь. Двери распахнулись, явив взору утробу корабля – куда более обширную, чем отсек, где приземлился его корабль.
Арес медленно двинулся вперед, попутно гадая, не направляется ли в какую-нибудь ловушку. Содержимое зала его озадачило. Стеклянные трубы, ряд за рядом, уходили от пола во тьму наверху, простираясь вдаль сколько видел глаз. Каждая труба выглядела достаточно просторной, чтобы вместить одного атланта.
– Можете снять свой скафандр.
Обернувшись, Арес впервые увидел того, кто захватил его в плен.
Глава 36
Арес переводил взгляд с хозяина корабля на нескончаемые ряды стеклянных труб. Человек – во всяком случае, выглядело это существо человеком – стоял на пороге зала в проеме двустворчатых дверей, и огни коридора сияли вокруг него светозарным ореолом.
– Что это? – поинтересовался атлант, не осмеливаясь снять скафандр.
– Ты уже знаешь.
Арес оглянулся на трубы. «Стазис-камеры. Для дальних космических путешествий. Неужели это корабль-колония?»
– Да.
Арес непроизвольно попятился на шаг. «Оно может читать мои мысли».
– Да, оно может. Твой организм излучает радиацию, которую этот корабль способен улавливать, позволяя мне видеть ее как упорядоченный поток данных.
– Кто вы?
– Я такой же, как и ты, не считая того, что мертв уже миллионы лет.
Арес попытался привести мысли в порядок. И задал первый же вопрос, пришедший в голову:
– Так вы… не здесь? Не живы?
– Нет. Ты зришь мой аватар, отражающий то, каким я был. Моя раса вымерла давным-давно. Змеиная армия – все, что осталось после нас.
– Вы – один из них?
– Нет. И никогда не был. Я лишь один из тех, кого они истребили на своем марше сквозь время. Очень давно мой мир совершил грандиозную ошибку. Мы искали окончательный ответ, истину о своем происхождении и назначении во Вселенной. И избрали для этого порочные орудия – науку и технику. Методы, недоступные твоему рассудку. В своем стремлении к высочайшему знанию мы сотворили технологии, в конечном итоге поработившие нас, отнявшие у нас остатки человечности, прежде чем мы поняли, что она ускользает от нас. Наша цивилизация раскололась. Сопротивлявшихся ассимилировали. Осталась лишь Змеиная армия. Ее члены зовут себя Кольцом. Они верят, что воплощают предназначение Вселенной и начало новой – Кольцо, простирающееся сквозь пространство и время. Они верят, что однажды их Кольцо охватит все человеческие миры, связав все человеческие жизни до единой, – и, сотворив это, взнуздают силу, которую зовут Первозданной Сущностью и которая даст им возможность сотворить новую Вселенную, с новыми законами, где уничтожить их будет невозможно.
Арес со вздохом стащил с себя скафандр. Все это выходило далеко за рамки его понимания, и он решил, что если бы призрак человеческого прошлого хотел его смерти, его бы тут даже не было.
– А от меня вы чего хотите? – бесцветным голосом осведомился Арес.
– Спасения. Возможности исправить ту кривду, которую мой народ чинит твоему прямо сейчас.
В темном пространстве между ними вознеслось голографическое изображение. Там возникла родная планета Ареса, перед которой кольцо черных кораблей формировало портал, исторгавший толстый канат Змеиных кораблей. Конец каната словно растрепался, осыпая поверхность планеты Ареса кораблями, будто черными слезами.
Тысячи сторожевых кораблей бились с ехидной, но, как и на поле Змеиной битвы, проигрывали сражение. Родина атлантов была обречена.
– В свои последние дни, осознав свое безрассудство, мы создали то, что вы зовете «стражами», в уповании спасти другие человеческие миры от нашей ошибки. Как ты узрел, в Змеиной войне «стражи» в чудовищном меньшинстве. И в качестве последнего оплота мы избрали стратегию сокрытия человеческих миров.
– Сторожевую черту.
– Да. Она образует барьер, своего рода сеть бакенов, окутывающих ваше пространство, не позволяющих Змеиной армии узреть миры, взлелеявшие человеческую жизнь. Эта черта также препятствует гиперпространственным тоннелям пересечь ее.
На Ареса снизошло озарение:
– А я создал в сторожевой черте брешь, позволившую Змеиной армии прорваться…
– Да. Но таков уж обычай круга.
В душе атланта всколыхнулся гнев.
– Вы могли нас предупредить!
– Мы пытались. Много раз, много лет. Но предупреждения о катастрофе не так действенны, как память о катастрофе.
– Память?
Аватар подошел к трубам.
– Ты отведешь этот ковчег на свою планету. Радиацию, которая передает ваши мысли, можно использовать и для передачи клеточных макетов ваших организмов. Сторожевой флот, окружающий этот корабль, доставит тебя на орбиту. Змеиный вирус, биотехнология, которую они используют для ассимиляции, имеет одно ограничение – субъект должен покориться. Их методики ошеломительны, но в больших популяциях отдельные доблестные души способны им противостоять. Непокорных ехидна истребляет. Этот корабль будет улавливать их радиационные сигнатуры, возрождая их. Они станут твоим народом. На них ты отстроишь свою цивилизацию. Они зрели Змеиный ужас. Им ведома опасность. Дабы принять свет, нужно узреть тьму.
*
Стоя на мостике воскрешающего ковчега, Арес смотрел, как бело-голубые волны гиперпространства угасают и на экране вырисовывается его планета.
Корабль содрогнулся, принимая огонь. Змеиная осада планеты Ареса почти сомкнула свои челюсти. Большие темные корабли застили свет от каждого континента. «Стражи» бились с ними, но мало-помалу сдавали позиции.
Арес взирал, как ковчег прорывается через колоссальное поле боя, принимая огонь, но не отвечая на него. Каждый раз, когда фаланга Змеиных кораблей прорывала боевой строй «стражей», появлялись новые сферические корабли, отражавшие их натиск.
Аватар повел Ареса с мостика обратно в зал, и оба молча наблюдали, как трубы заполняются атлантами.
Болтанка усиливалась с каждой секундой, и наконец фигура обернулась к Аресу:
– Пора.
Арес ступил к ближайшей трубе, и туман медленно поглотил его. Исход его народа вот-вот завершится, и все они окончат путь на новой родине. Аватар поведал ему, что корабль заодно растягивает время. Переход сюда – сущий пустяк по сравнению с временем, прошедшим вовне.
Наконец аватар вернулся, и труба открылась. Выйдя, Арес вслед за ним отправился на мостик. Обзорный экран показывал девственную планету – зеленую, синюю и белую.
– А если Змея найдет нас?
– Мы установили новую сторожевую черту и поставили бакен на орбите этой планеты. Он оградит вас. Но гарантии нет. Мы почти исчерпали возможности помочь вам. Мы показали тебе угрозу и спасли тебя. Я могу предложить тебе один последний дар – человеческий кодекс. Он гарантирует, что вы не повторите нашей ошибки.
Аватар все толковал, делясь философией своего народа – калькой мирного существования.
– Простая жизнь согласно кодексу – все, чего мы просим в ответ за спасение остатков твоего народа. В пределах новой сторожевой черты находится множество человеческих миров, менее развитых, чем ваш. Когда-нибудь они тоже рискнут выглянуть вовне, ища ответов, тревожа новую сторожевую черту. Твой народ может засвидетельствовать опасность по ту сторону черты, спасая бесчисленные жизни на бесчисленном множестве миров. Распространяйте человеческий кодекс – и сможете жить здесь в безопасности. Это ключ к вашему общему выживанию.
Арес подумал о своих последних мгновениях наедине с женой, о том, что с нею сотворили, и о родной планете, об облепивших ее черных кораблях, об избиении миллиардов. Попытался обуздать вспыхнувшую изнутри ярость, но не преуспел.
– Чудовище, порожденное вами, истребляет мой народ, а вы еще выдвигаете требования?
– Мы предлагаем руководство, тропу к безмятежности и покою. Возможность помешать другим повторить вашу ошибку, испытать ту же участь.
Арес сосредоточил внимание на маленькой группе «стражей», паривших рядом с ковчегом. «Мы не будем прятаться и молиться, уповая, что враг как-нибудь сам собой рассосется. Мы будем сражаться». И с секундным запозданием сообразил, что аватар способен читать его мысли.
– Ты совершаешь собственную грандиозную ошибку.
– И это говорит покойник, миллионами лет наблюдающий резню на человеческих мирах?
– Твой страх и ненависть выдают тебя.
Арес проигнорировал аватара. В голове у него уже начал складываться план.
– Помни нашу историю, – подступил к нему ближе аватар. – Техника, выстроенная нами, поработила нас. Остерегайся, Арес: ценою вашей безопасности может быть ваша свобода. А то и ваше существование.
– Вам известно, что я думаю: вы проигрываете в этой войне настолько давно, что ничего другого и не знаете. И даже не в состоянии вспомнить, каково чувствовать себя человеком – только поэтому вы могли допустить такое множество убийств на моей планете. Для вас это большущая арифметическая задачка. Но для меня они были людьми, и жизнь каждого была на счету. Довольно с нас вашей
помощи
. Теперь мы постоим за себя сами.
– Быть посему, Арес. – Аватар с печальным выражением лица медленно померк.
Добрую минуту атлант стоял в одиночестве темного зала, уставившись на нескончаемые ряды труб, вмещающих его народ. Скоро эти люди пробудятся. Они – всё, что осталось у Ареса, и уж он позаботится об их выживании любой ценой.
*
Сидя в спасательной капсуле, Дэвид видел, как силовые поля в бакене на поле Змеиной битвы мигнули и рассеялись. Атмосфера вырвалась в космос рывком, обрушившим бакен в поле обломков. Кувыркаясь и сталкиваясь, осколки заняли лакуны поля. Дэвид чувствовал, как масса поля притягивает и его собственную спасательную капсулу, и понимал, что скоро его тело застрянет здесь на веки вечные.
Он думал о Кейт. Как она проведет свои последние дни? У него было только одно желание: увидеть ее снова, пусть хоть на секундочку. Мысленным взором Вэйл видел ее такой, какой видел в последний раз, – стоящей перед экраном и растолковывающей какие-то научные премудрости, почти недоступные его пониманию. А что он сказал ей напоследок? «Запри дверь». Дэвид улыбнулся необычайной уместности этих слов. Их последнее взаимодействие оказалось в точности таким же, как изрядная часть их совместного времяпрепровождения. Время было драгоценностью. А сейчас у обоих оно почти истекло, остались считаные часы.
И тут он постиг кое-что еще: что на самом деле страшился жизни без нее. И уверенность в том, что столкнуться с этой проблемой не придется, принесла ему диковинное ощущение успокоения.
Над полем обломков вдруг разверзлась расселина, будто иззубренный иссиня-белый разрыв в ткани пространства. Выскользнув из нее, одинокий корабль быстро двинулся через поле, направляясь прямиком к спасательной капсуле Дэвида.
Быть может, гибель бакена заставила корабль отправиться для выяснения обстоятельств и уже на месте обнаружить, что он оказался в затруднительном положении?
Когда корабль приблизился, Дэвид разглядел эмблему на носу – кольцо. Нет, змея, заглатывающая собственный хвост…
Глава 37
Дориан лежал на полу, источая пот всеми порами. Последнее воспоминание далось тяжелее прежних. Но остановиться он не мог, нутром чуя, что подошел к разгадке вплотную. Корабль – ковчег – тот самый, который Арес похоронил подо льдами Антарктиды. Неужели Змеиная армия нашла атлантов снова? Не она ли была тем могучим врагом, которого страшился Арес?
Пройдя в колоссальный цех, Слоун поглядел на конвейеры, производящие «стражей» тысячами. Или «стражи» предали его?
Подкрепившись, Дориан собрался с духом, дабы узреть окончательную истину.
*
В дни, последовавшие за приземлением ковчега на новой планете атлантов, народ Ареса подтвердил все, что сказал аватар. Возрожденные, вышедшие из воскрешающего судна, были полны целеустремленности и огня, спаянные единством, равного которому Аресу видеть прежде не доводилось. Они были единым народом, сплоченным единой целью – разгромом Змеиной армии. Этому они отдавали всю свою энергию до капли. А технологии ковчега и «стражей» довершали остальное.
Вокруг ковчега выросли первые поселения, затем города, а там и цивилизация. Краеугольным камнем их законов стал рассказ аватара, его предостережение об опасности необузданного развития техники. Арес отверг требования аватара, но знал, что его народ будет достаточно глуп, чтобы проигнорировать тот факт, что развитая цивилизация, не сдерживающая развитие техники, рано или поздно непременно перерастет в Змеиный мир, будь она ассимилирована или нет. Антизмеиные законы наложили запрет на любые инновации, ведущие к аномалиям, и борьба против неконтролируемых технологий стала всеобщей мантрой.
На церемонии ратификации Арес стоял на подиуме, крича толпе:
– Мы и есть величайший собственный враг! Змея таится в нас самих! Мы должны остерегаться себя самих, как остерегаемся нашего врага по ту сторону сторожевой черты!
Дальше воспоминания пошли вспышками. Арес стоит на корабле на орбите, глядя на сборочный завод «стражей», дрейфующий близ новой родины атлантов.
– Этого мало.
Он стоит на другом заводе, глядя на новый сборочный конвейер «стражей», протянувшийся в космос настолько далеко, что конца не видно.
– Мало.
Воспоминания проплывали мимо одно за другим. Другие заводы. Новые «стражи». Поступь инноваций замедляется. Он стоит в комнате, добиваясь для своего дела расширения штата исследователей и конструкторов. Но сам он в него уже не верит. Его собственный огонь угас. С помощью свойств труб, исцеляющих организм и замедляющих ход времени, он перескакивал века вплоть до момента, когда автоматические горнодобывающие корабли и роботизированные заводы производили столько «стражей», что атланты и сосчитать не могли.
Участники Исхода, возродившиеся в трубах, прожили долгие жизни, подобно Аресу предпочитая использовать трубы для поправки здоровья. Но их всех уже не стало, потому что они давным-давно утратили волю к жизни. Некоторые дотянули до восьмисотого дня рождения, горстка – до тысячного, но в конечном итоге все, кроме него, встретили истинную смерть вне пределов досягаемости воскрешающих труб, чтобы больше не вернуться.
Арес оказался в беспредельном одиночестве, став последним из основателей, последним представителем своего племени, видевшего резню Змеиной армии воочию, племени работящих граждан, построивших их новый мир.
Тысячелетиями после гибели старого мира в ковчеге ежегодно устраивали бдения. Потом церемонии стали проводить каждое десятилетие, дальше – каждое столетие, а в конце концов и вовсе забросили.
Каждый раз, пробуждаясь в своей трубе ради посещения собраний Совета, Арес чувствовал себя все более чуждым в собственном мире. Его народ предался сибаритству и праздности, обратив взоры к искусству, науке и развлечениям. Заводы «стражей» пребывали в запустении, целиком отданные в распоряжение роботов. Змеиная угроза обратилась в пресловутое пугало для детишек, страшилку на ночь, даже не имеющую отношения к действительности.
Его самого считали реликтом, экспонатом темной главы ветхозаветной старины, эпохи крайней паранойи и милитаристской истерии.
Он провозгласил Совету, что хочет встретить истинную смерть, и тот неохотно согласился.
Предательство явилось в виде публичного провозглашения назавтра: Совет проголосовал за его архивацию, чествуя его служение и вечную память о жертвах, на которые пошел он сам и прочие участники Исхода.
К его резиденции явился караул, за спинами которого толпились операторы новостей.
Вдоль пути к усыпальнице ковчега выстроились люди, дети и взрослые толкались локтями в чаянии глянуть на него хоть одним глазком. Надпись на доске фасада гласила: «Здесь лежит наш последний солдат».
Остановившись перед порогом, Арес обратился к председателю Совета:
– Каждый человек заслуживает право на смерть.
– Легенды не умирают.
Ему хотелось протянуть руки и стиснуть пальцы вокруг ее глотки. Но вместо того он ступил внутрь и зашагал по коридорам, которые впервые узрел в день падения старого мира, и вошел в трубу.
Замедление времени спасло его от мук отсчета утекающих эпох, но ничто не могло избавить Ареса от ощущения пустоты и одиночества.
У входа в циклопический зал появились люди, бросившиеся к его трубе бегом.
Выйдя из трубы, Арес без единого слова последовал за ними. Быть может, они передумали. Надежда – почти чуждое ему чувство – шевельнулась в его душе.
Покинув усыпальницу ковчега, они молча двинулись в ночь. Вдали маячил город, равного которому Арес еще не видел. Небоскребы, связанные сетью воздушных мостиков, возносились до небес, а в ночных небесах разворачивалась голографическая реклама, будто демоны, выплясывающие пред ликом луны.
Внезапно один из мостиков рассек взрыв. Другой полыхнул между зданиями, воспламенив оба. Огонь перепрыгивал с башни на башню, отчаянно стараясь перегнать системы пожаротушения. И снова взрыв.
– Что это? – вопросил Арес.
– У нас новый враг, генерал.
Глава 38
Арес едва узнавал мир, на который привел свой погибающий народ и который помог выстроить. Он был чистеньким и сверкающим, но запруженным толпами, и население его во гневе выстроилось вдоль улиц, теснясь, толкаясь, напирая, размахивая плакатами и крича:
«Змеиные ограничения = рабство»
«Эволюция = свобода»
«Настоящий Змей – Арес»
В зале Совета группка имбецилов описала прискорбное состояние возлюбленного мира Ареса. Интеллектуальная дискриминация раздробила общество атлантов, расколов его на две фракции – интеллектуалов и рабочих. Интеллектуалы представляли около 80 % всего населения, насколько мог судить Арес, посвящавших свое время созданию порождений своего разума – искусства, исследований и прочих видов деятельности, смысла которых Арес не постигал, да и не потрудился поинтересоваться их назначением. Остальные 20 % населения – рабочие – зарабатывали на жизнь собственными руками и устали от этого, устали от мизерных зарплат и государства всеобщего благосостояния, неизменно державшего их в состоянии граждан второго сорта.
Суть проблемы заключалась в том, что образование достигло предела развития прирожденного интеллекта. Оба класса по разным сторонам демаркационной линии осознавали, что интеллектуалы всегда будут интеллектуалами, равно как и их дети, а рабочие – наоборот. Браки между классами стали крайне редкими, потому что никто из интеллектуалов не хотел идти на риск, что его потомки угодят в низший класс без надежды на возвращение.
Экономический и социальный раскол все углублялся. Ради поддержания мира предпринимались различные соглашения и сделки. Но в конце концов попытки компромисса провалились, и насилие стало для рабочих единственным средством ведения переговоров.
Экран показал нарастание волнений фракции рабочих, эскалацию протестов до бунтов, хаотических нападок, а там и до организованного терроризма, унесшего тысячи жизней.
Арес вертел эту проблему в голове так и эдак, почти не слушая Номос, председателя Совета.
– Суть проблемы в наших силах поддержания правопорядка.
– А что с ними не так? – поинтересовался Арес.
– У нас их нет уже триста лет. Преступлений было очень мало, и гражданский надзор в сочетании с системами глобального наблюдения привели к тому, что правонарушителей всегда задерживали. Здесь – дело другое. Эти люди готовы отдать жизнь за свое дело – чтобы их дети не терпели таких же лишений, как они.
– Более серьезная проблема заключается в том, – подал голос другой член Совета, – что новые силы правопорядка надо набирать из числа рабочих, а им доверять мы не можем. Они могут свергнуть правительство, захватив полную власть. Полагаю, именно этого-то мы все и боимся, хоть я и единственный, кто осмелился произнести это вслух.
Воцарилось молчание.
Наконец Номос нарушила его:
– Арес, решение, к которому мы пришли, ради которого пробудили вас… проконсультироваться о смягчении Змеиных ограничений.
Арес не сумел подавить свой гнев.
– Эти законы созданы отнюдь не без причины, ради спасения нас от себя самих.
– Мы лишь рассматриваем небольшое смягчение двух из трех ограничений, – подняла руку Номос, – снимающее запрет с генной инженерии – лишь раз, чтобы обеспечить рабочим интеллектуальное равенство. А во‑вторых, мы снимем запрет с робототехники, позволим простым служебным дроидам взять на себя весь физический труд. Эти перемены позволят создать единое жизнеспособное общество…
– Если вы, дурачье, откроете в этом мире ларец генной инженерии и робототехники, – вскочил Арес, – вы гарантируете, что мы станем Змеиным миром рано или поздно – даже без вторжения. Это неминуемо. Именно так Змеиная пагуба и возникла в первую голову. Мы просто повторим ошибки предшественников, и поддержать этого я не могу. Погрузите меня обратно в сон, а еще лучше, позвольте мне умереть по-настоящему. Видеть это свыше моих сил.
– А что бы сделали вы?
– Наша проблема крайне проста, – сказал Арес. – Двадцать процентов нашего народа убивают остальных. От них надо избавиться.
*
Генерал оглядел армию обучающихся новобранцев. Если б бакен на орбите не скрывал его планету от окружающей Вселенной, они стали бы посмешищем для всего космоса.
Совет был прав: вербовка сил безопасности из числа рабочих была сущей благоглупостью. Арес предпочел интеллектуалов, вписывавшихся в схему: модели – точеные, мускулистые и натасканные выглядеть бесстрашными независимо от собственных способностей; танцоры и акробаты – они двигались с грациозностью и точностью, но не были способны сражаться даже ради спасения собственных жизней; и спортсмены – они прекрасно сосредоточены и спокойно чувствуют себя в беснующихся толпах, но наверняка скиснут, когда люди начнут умирать.
