Текст книги "Тайна происхождения. Трилогия "
Автор книги: А. Дж. Риддл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 56 (всего у книги 64 страниц)
Слоун принялся выхаживать по комнате из угла в угол. Как же их отыскать? За что ухватиться? Он проверил: записи видеонаблюдения отсутствуют. Телепортация на другой бакен была рискованным шагом. То, что Дэвид и Кейт отважились на скачок, ошеломило даже Дориана.
Как они вообще выбрали место назначения? Наугад? Наверняка нет. Может, ей что-то известно? Должно быть… но что именно? За что она могла ухватиться? Кейт располагает воспоминаниями одной из ученых-атлантов. Не это ли послужило ей зацепкой? Может, она помнит что-то такое, что могло им помочь? Какого-нибудь союзника? Эта мысль поселила в душе Дориана тень сомнения. Если им известно больше, чем ему…
Он лихорадочно манипулировал компьютером. Да! На бакене имелась резервная копия памяти воскрешения. И в ней значилось три позиции: Януса, его напарницы, помеченная как удаленная, и… Ареса.
«Могу ли я просмотреть память воскрешения?» – запросил Дориан у компьютера.
Вам открыт доступ только к вашим собственным воспоминаниям, генерал Арес.
Бакен опознал его как Ареса. «Как мне их посмотреть?» – снова запросил Дориан у компьютера.
В комнате сбоку открылась дверца.
Переговорную кабину можно сконфигурировать как симулятор памяти воскрешения.
Слоун ступил в квадратную клетушку. Стены и пол ярко сияли, отчего казалось, будто кабинка сотворена из света и практически безгранична. Дориан заморгал, и все сменилось чем-то вроде железнодорожного вокзала. Над ним висело большое незаполненное информационное табло.
– Задайте дату воспоминаний, – громогласно пророкотал компьютерный голос.
«Дату воспоминаний», – подумал Дориан. С чего же начать? На самом деле он не имел ни малейшего понятия об этом. И, минутку помолчав, сказал:
– Покажи мне самое мучительное воспоминание Ареса.
Железнодорожный вокзал исчез, и Слоун увидел собственное отражение в вогнутом стекле, – но лицо принадлежало не ему, а Аресу. Выглядело оно почти так же, как в Антарктиде, однако черты были несколько иными. Не такими зачерствевшими.
Поначалу Дориану показалось, что он находится в очередной трубе, но радиус изгиба был чересчур велик. Он огляделся. Лифт. Остальная часть отражения показала его наряд – синий мундир со знаками различия на левой стороне груди.
Текли секунды, лифт поднимался, и Слоун ощутил, как его собственные мысли и присутствие понемногу тают. Теперь в лифте стоял только Арес; Дориан же просто наблюдал, переживая все как наяву. В этом воспоминании он был Аресом.
*
Лифт затрясся, потом неистово вздрогнул, отбросив Ареса к задней стене. Вокруг заклубились слова и звуки, и он с трудом удерживался в сознании.
Размытые образы и неясные звуки слились воедино, оказавшись человеком, кричавшим ему на ухо:
– Командир, они нас перехватили! Разрешите примкнуть к главным силам флота?
Арес приподнялся, и в этот миг двери лифта разъехались, а корабль снова содрогнулся. Он стоял на мостике, где заднюю стену занимал изогнутый обзорный экран. Дюжина атлантов в мундирах по всей комнате с криками указывали на терминалы.
На экране четыре больших корабля удирали от сотен круглых темных объектов, мало-помалу настигавших их и стрелявших по ним. Темные сферы сошлись вокруг замыкающего корабля, сокрушая его в шар желтого сияния и синих вспышек.
– Примкнуть к главным силам, сэр?
– Никак нет! – гаркнул Арес. – Спустить спасательные шлюпки! И рассеять их на большом расстоянии.
– Сэр?
– Выполняйте! Когда мы отойдем от шлюпок, прикажите вспомогательным судам сбросить свои гравитационные мины, а всем кораблям – выпустить астероидные заряды.
На экране из уцелевших кораблей эскадры посыпались тысячи маленьких дисков; горстка из них столкнулась с шарами, теснящими корабли. Взрывы раскололи сферы на куски, но их было слишком много.
«Мы погибаем ради защиты нашего флота», – подумал Арес, когда экран заполнился светом и испепеляющий жар, вспоровший судно, накрыл его с головой.
Он открыл глаза. Он стоял в крохотном прямоугольном кораблике с единственным окном, показывавшим вздымающуюся волну света – следы битвы, которую он только что вел.
Он оказался на одной из спасательных шлюпок: его аварийный эвакуационный признак портировал его на шлюпку вместе с девятью другими – старшим помощником с его собственного корабля и капитанами и старпомами с других кораблей эскадры. Все они стояли в своих медицинских капсулах. Несколько человек высунули головы, оценивая обстановку.
Волна докатилась до них, и вспышка палящего жара, боли и силы, сокрушающей кости во прах, снова прошила Ареса.
Он открыл глаза. Очередная спасательная шлюпка. Волна отдалилась. Эвакуационный признак портировал их на следующую шлюпку, когда волна уничтожила предыдущую. Арес не потрудился съеживаться, когда волна начала накатывать. Он смотрел и ждал, внутренне собираясь. Сила, жар и боль снова омыли его, и он оказался в третьей спасательной шлюпке. На пятой он уже начал страшиться волны.
На десятой он уже не мог открыть глаз. Время словно исчезло. Была лишь пульсирующая волна муки и пустоты. Затем суденышко тряхнуло, но жар и боль не пришли. Он открыл глаза. Шлюпка кувыркалась в космосе. Она вращалась, и Арес узрел, как гравитационная волна – уже не такая сильная – катится прочь, всколыхнув крохотные пятнышки света отдаленных звезд.
Арес закрыл глаза, гадая, инициирует ли спасательная шлюпка искусственную кому или просто позволит ему умереть, даже не зная, что предпочел бы сам. И толком не понял, что именно последовало за этим, но испытал лишь небытие, бездну времени без чувств и мыслей.
Заскрежетал металл открывающихся дверей шлюпки. Внутрь ворвался воздух, и на него обрушился свет, раня взор.
Арес был внутри корабля, в громадном грузовом отсеке. Вокруг, таращась, стояли десятки офицеров. Медицинский персонал в бело-голубых одеяниях бросился на платформу шлюпки, выжидающе кивая ему.
Оттолкнувшись от алькова медицинской капсулы, Арес ступил наружу. Ноги у него подкашивались, и он изо всех сил пытался устоять, но опустился на пол. Почувствовал, как охватывает голени руками, сворачиваясь клубочком, и повалился на бок. Санитары подняли его на каталку и вывезли из шлюпки. Остальные девять офицеров остались в своих альковах с закрытыми глазами.
– Почему вы не забираете моих офицеров?
Санитар прижал к его шее какой-то прибор, и Арес потерял сознание.
Глава 28
Когда воспоминание Ареса закончилось, Дориан обнаружил себя снова в лучезарной комнате белого света внутри бакена, обращающегося вокруг Земли. Как и Арес прежде, он лежал на полу, свернувшись клубочком, трясясь всем телом. Из носа у него бежала кровь, под горло подкатывала тошнота. Пульс участился, и кровь из носа потекла сильнее, словно его собственный страх высасывал из его тела всю кровь до последней капли.
Слоун мучительно боролся с подступающим беспамятством. Что это воспоминание с ним сотворило? Уже не первую неделю Дориан видел воспоминания Ареса. Во время Чумы Атлантиды он видел диверсию атланта на посадочном модуле «Альфа», равно как и события, формировавшие человеческую эволюцию последние тринадцать тысяч лет. Он знал, что Арес открыл ему эти воспоминания, позволил ему видеть то, что нужно ради спасения Ареса.
В последовавшие за этим недели начались носовые кровотечения и ночная испарина. Слоун то и дело пробуждался от кошмаров, тут же развеивавшихся…
Дориан задумался, не прикончит ли его высвобождение этих воспоминаний из-под спуда. А, собственно, есть ли у него выбор? Он должен узнать всю правду о прошлом Ареса, и ему отчаянно хотелось увидеть эти подавленные воспоминания, державшие в узде всю его жизнь, эти химеры, населяющие его подсознание.
Он огляделся. Казалось, у комнаты нет ни начала, ни конца; Дориан не мог припомнить, где тут дверь, но это не играло никакой роли, потому что покидать ее Слоун не намеревался.
В одном эти воспоминания не оставили сомнений: враг есть. Об этом Арес не солгал.
Впрочем, что-то тут не сходилось. В воспоминаниях у Дориана сложилось отчетливое впечатление, что атлант не был военным – во всяком случае, в то время. Сражение с сотнями сфер казалось импровизацией: астероидные заряды, гравитационные мины – это больше смахивало на орудия горной разведки, а вовсе не на оружие. Ни экипажи, ни корабли не были ни созданы, ни хотя бы подготовлены для сражения.
С помощью голосовых команд Дориан реактивировал симуляцию памяти воскрешения. И на симулированном железнодорожном вокзале загрузил следующее воспоминание, начинавшееся с того места, где прервалось прежнее.
*
Арес открыл глаза. Он лежал в постели лазарета.
Пожилой врач поднялся из кресла в углу и подошел к нему.
– Как вы себя чувствуете?
– А моя команда?
– Мы над ними работаем.
– Статус? – спросил Арес.
– Неопределенный.
– Поведайте мне, – приказал Арес.
– Каждый из них в коме. Физиологически они в прекрасной форме. Они бы должны очнуться, но ни один не может.
– Почему они не приходят в себя?
– Мы не знаем. Наша рабочая гипотеза заключается в том, что ваш порог физиологической боли, вашей ментальной выносливости выше.
Арес уставился на белую простыню, покрывающую его.
– Как вы себя чувствуете?
– Хватит спрашивать меня об этом. Я хочу увидеться с женой.
Врач отвел глаза.
– В чем дело?
– Совет флота должен вас опросить…
– Сперва я увижусь с женой.
Врач бочком двинулся к двери.
– Охрана вас сопроводит. Я буду здесь, если понадоблюсь.
Арес осторожно спустил ноги с постели на пол, гадая, не подведут ли его конечности, но на сей раз они держали атланта вполне надежно.
На столе покоился сложенный стандартный рабочий комбинезон. Ареса чуточку удивило отсутствие его мундира экспедиционного корпуса с рангом и знаками различия. Развернув тонкое одеяние, он неохотно облачился.
Стоявшие у двери охранники сопроводили его в аудиторию. За высоким столом в центре, перед подиумом, сидели дюжина адмиралов, а позади них занимали кресла еще две сотни граждан в разнообразных мундирах со знаками различия. Не знакомый Аресу адмирал велел ему предоставить полный отчет о миссии.
– Меня зовут Тарген Арес, я строевой офицер Седьмого экспедиционного флота. Текущая должность… – Перед его мысленным взором вспыхнуло видение его погубленной эскадры. – Моей последней была должность капитана корабля «Гелиос» и командира эскадры Седьмого экспедиционного флота группы «Сигма». Наше задание заключалось в захвате одной из сфер, в настоящее время именуемых «стражами».
– И вам это удалось?
– Да.
– Мы бы хотели сопоставить ваш рапорт с бортовыми журналами кораблей и телеметрией, полученной со спасательной шлюпки.
Гигантский черный экран у Ареса за спиной засветился, показав капитана на мостике его уничтоженного корабля. Экран показывал парящую в пространстве одиночную сферу.
Видео показало, как его четыре корабля преследуют сферу, а потом она преследует их.
– Как вы выманили ее из сторожевой черты?
– Мы изучали черту не одну неделю. Наша рекогносцировка охватила восемьдесят световых лет, подтвердив рабочую гипотезу, что сторожевая сеть полностью окружает изрядную полосу нашей Галактики. Сферы равноудалены друг от друга, как паутина, но они движутся, надвигаясь на нас. Они не представляют непосредственной угрозы, но если этот темп движения сохранится, в отдаленном будущем, приблизительно через сто тысяч лет, «стражи» достигнут нашей солнечной системы.
По залу прокатился ропот.
– Как вы захватили сферу?
– Мы заметили, что время от времени они нарушают строй, но быстро возвращаются. Мы установили корреляцию этих событий с периодически попадавшимися космическими зондами – обычно древними остовами, оставленными вымершими цивилизациями. Большинство питались солнечной энергией и подавали примитивные универсальные приветствия. Всякий раз сферы перехватывали зонды, проводили анализы, а затем уничтожали их. На инструктаже перед миссией нам сообщили, что «стражи» атакуют любой корабль, пытающийся пересечь сторожевую черту. Но ни один из кораблей ни разу не был уничтожен, так что уничтожение зондов показалось нам любопытным. Мы должны были воспринять это как предупреждение. Мы создали собственный зонд, воспроизводивший простой двоичный код. И воспользовались им, чтобы выманить сферу прочь.
Экран показал, как сфера преследует эскадру, настигая небольшой объект, летящий перед нею. Этот эпизод сменился куда более поздним, когда корабли окружили сферу, потом несколько монтажных последовательностей, в которых сферы уничтожались.
– Несколько попыток захватить сферу не удались. Наконец, мы сумели взять одну, хотя в процессе захвата мы вывели ее из строя.
На экране появился грузовой отсек корабля Ареса, стоявшего под нависшей над ним громадной черной сферой. Корабль содрогнулся, и Аресу пришлось опереться о стену.
– Это начало атаки. Дюжина сфер открыла огонь по «Гелиосу» плазменными зарядами. Мы сумели их обогнать. Линейные стражи казались довольно примитивными. Они куда медленнее наших кораблей. Полетное задание предписывало нам радиомолчание, и мы его поддерживали. Но через несколько часов открылись стабильные червоточины и прибыли новые «стражи». Сотни новых «стражей». Они были куда более… совершенными. И агрессивными.
Экран у него за спиной воспроизвел сражение.
– Почему вы не портировались к флоту?
– Из страха. Я боялся, что приведу этих новых «стражей» к Седьмому флоту, а со временем – и к родине. Я рассудил, что наша утрата оправдана. Те же опасения я питал по поводу передачи наших данных флоту. Я задействовал спасательные шлюпки в надежде, что командующие офицеры смогут выжить и мы сумеем доставить эти разведданные обратно. Я надеялся, что гравитационные мины уничтожат флот «стражей», а вызванная ими волна отбросит шлюпки за пределы обнаружения «стражами», опоздавшими к участию в боестолкновении. Я рассеял шлюпки так, чтобы в случае уничтожения одной наши эвакуационные признаки портировали нас на следующую в цепочке. Я не был уверен, что это сработает, но уповал, что шлюпки смогут донести хотя бы наши журналы и телеметрию.
– В этом отношении мы считаем вашу миссию успешной, Арес. Доставленные вами разведданные могут спасти нас в этой войне.
– Войне?!
Аудитория застыла в безмолвии.
– Меня проинформируют о последствиях моей миссии?
– Да. Частным образом. Это сделает лицо, чрезвычайно желающее вас увидеть.
Глава 29
Конвой сопроводил Ареса в большую каюту – куда более шикарную, чем была его капитанская на «Гелиосе». Его обхаживали, как члена адмиралтейства. Он попробовал терминал данных в надежде получить ответы, но тот был отключен. Что же от него скрывают?
Экспедиционному флоту было известно о «стражах» свыше сотни лет, но сферы считали просто реликтами давно исчезнувшей цивилизации – скажем, научными бакенами, исследующими звездные феномены.
Они явно оказались чем-то куда большим.
Дверь открылась, и через порог ступила его жена Мира. Из ее покрасневших глаз струились слезы.
Арес бросился было к ней, но застыл в полушаге, уставившись на ее округлившийся живот и пытаясь постичь, что это значит.
Одолев разделяющее их расстояние, жена крепко обняла Ареса. Он ответил ей объятиями. В голове у него роился миллион вопросов, но победила одна простая мысль: «Я жив, и она здесь».
Они перешли к кушетке, и Мира заговорила первой:
– Я узнала сразу после вашего отлета. Я подавала несколько запросов на кратковременную отмену приказа о радиомолчании, но мне отказали.
– Я отсутствовал лишь одну десятую года.
Она сглотнула.
– Они хотели, чтобы обо всем тебе сказала я. На самом деле ты отсутствовал семь десятых года. Ты пропал без вести; через пять десятых года пришли к выводу, что вы погибли при исполнении долга. Мы с почетом похоронили тебя.
Арес уставился в пол. Отсутствовал более полугода? Что же с ним случилось? Он должен был покинуть медицинскую капсулу в спасательной шлюпке, когда волна прошла, как только череда портирований от одной спасательной шлюпки к другой прервалась. Но сознание не вернулось к нему. Время словно исчезло, и его разум был отлучен от реальности.
– Не понимаю.
– Врачи думают, что часть твоего рассудка практически отключилась – это случилось со всеми офицерами. Остальные по-прежнему пребывают в вегетативном состоянии, но физически они в полном порядке. Врачи очень беспокоятся за тебя. Они хотят, чтобы я… оценила тебя.
– На предмет чего?
– Любых ментальных изменений. Считают, что переживания изменили тебя – психологически.
– Как?
– Толком никто не знает. Считают, что переживания могли повысить порог толерантности к боли твоего рассудка и даже привести к постоянным изменениям в твоих мозговых связях, сделав тебя способным ко всякого рода… не хочу этого повторять. Врачи встревожены.
– Со мною всё в порядке. Я тот же, что и прежде.
– Вижу. Я им скажу. И даже если есть… осложнения, мы их поправим – вместе.
Что-то в нем переменилось. Арес ощутил в душе медленно вскипающую ярость.
– После того как ты пропал, – нарушила жена воцарившееся неловкое молчание, – меня перевели на «Пилос». Вели поиски две десятых года. Потом последовали похороны, но я убедила капитана позволить мне взять несколько исследовательских клиперов для продолжения поисков. Я использовала свой отпуск. По-моему, медперсонал флота считал, что если я буду заниматься поисками достаточно долго, пока не успокоюсь, это будет во благо моему здоровью и беременности.
– Это ты меня нашла?
– Нет. Наверное, я бы вообще тебя не нашла. В бескрайнем космическом пространстве при отключенном аварийном маяке шлюпки…
– Мне пришлось его выключить.
– Знаю. Иначе «стражи» нашли бы тебя.
– Не понял.
– Я нашла нечто иное. Мои сканеры дальнего радиуса показали обширные изменения в порядках «стражей». Их ряды распались. Они отступают. Мы полагаем, что ты пробил брешь в строю, и кто-то попытался прорваться в нее. «Стражи» бьются против них. Адмиралтейство и Глобальный Совет считают, что враги «стражей» могут оказаться нашими союзниками, если мы сумеем с ними объединиться.
Вынув из сумочки планшет, жена вручила его Аресу.
– То, что я узнала о рядах «стражей», убедило командование флота отправить все экспедиционные флоты на этот участок черты сфер. Каждый корабль искал тебя, задействовав зонды. Совместные рекогносцировки выявили, что брешь в ряду «стражей» разрастается. – Она вызвала изображение. – Вот почему.
Увиденное чуть не заставило Ареса отшатнуться. Поле боя, усеянное обломками тысяч кораблей, простерлось вокруг массивной звезды.
– Что…
– Это поле боя, где наши потенциальные союзники пытаются прорваться. И это не всё. Они пытались связаться с нами. Наши зонды поймали сигнал. Он довольно примитивен – двоичный код, а за ним группы из четырех чисел. Мы все еще работаем над ним. Мы считаем, что эта армия пошла на огромные жертвы, чтобы пробить брешь в строю – они сосредоточились на том месте, которое ты прорвал, где ты увлек сферы прочь от строя. Весь флот держит курс туда. Завтра мы будем на месте.
– Какова ваша миссия?
– Вступить в контакт. Узнать, приобрели ли мы союзников и как можем помочь им в борьбе со «стражами».
– Что нам еще известно?
– Немногое. «Стражи» уничтожили все наши зонды, но мы получили одно изображение. – Жена поманипулировала с планшетом, и появилось зернистое изображение парящего в пространстве обломка корабля. Арес вгляделся в круглую эмблему, изображающую змею, пожирающую собственный хвост.
– Змея…
– Мы зовем их Змеиным Войском.
– Они люди?
– Исходя из размеров коридоров, которые видны на разрезе, это возможно. И их код читабелен для нас. Скоро мы его расшифруем.
Глава 30
Чтобы отвести взгляд от обширного поля обломков, протянувшегося от военного бакена до пылающей звезды, Дэвиду пришлось собрать всю свою волю. Зрелище было захватывающее. Загадка того, что здесь стряслось, что могло уничтожить тысячи, а то и миллионы кораблей, наполняла его разум вариантами – и страхом. Стоило ему увидеть это поле, как изменилось все его восприятие ситуации, а может, и всей жизни.
Он обернулся. Пол, Мэри, Мило и Соня ждали, но он смотрел только на Кейт, на лице которой выражение ужаса сменилось замешательством, пока она пыталась вникнуть в его чувства.
– Ладно, – сказал Дэвид. – Кейт говорит, пока мы здесь в безопасности. Воспользуемся этой возможностью, чтобы получить то, что нам нужно.
И встретил усталые, обреченные взгляды. Секунды шли, а ни единой догадки о том, что «им нужно», не прозвучало.
– Отдых, – пояснил Дэвид. – Все будут есть, спать и принимать душ – и больше ничего на ближайшие восемь часов.
Соня бросила взгляд на портал.
– На сей раз стоять на часах не придется, – сообщил Дэвид. – А портал забаррикадируем. На этом бакене запасов хватает с лихвой. Сделаем второй эшелон баррикад в коридорах по обе стороны портала. Это с лихвой упредит нас, если Слоун прорвется. – Он помолчал, давая время всем уяснить его слова. – Ну ладно, расходимся. Соня, будь добра, помоги мне строить баррикады. Мило, ты тоже.
Парень улыбнулся, но тут же посерьезнел, пристроившись вслед за Соней и Дэвидом и с кряхтением помогая им перетаскивать тяжелые серебристые ящики из кладовых вверх по лестнице к порталу.
Когда баррикады были достроены и все разошлись по каютам, Дэвид положил ладонь Мило на плечо.
– Мило…
– Я знаю, я…
– Дай мне договорить. Я говорил тебе прежде: поймешь, когда повзрослеешь. Мои родители то и дело твердили мне подобное, когда я был ребенком. – Он вгляделся в выражение лица Мило. – Я знаю, что ты не ребенок, но такое взрослые всегда говорят детям, когда сами чего-то не понимают, а такое случается сплошь и рядом. Но здесь не тот случай. Никто из нас не хотел, чтобы ты шел в портал раньше нас, потому что мы ни за что не подвергли бы твою жизнь опасности прежде собственных.
– Почему?
– Потому что мы взрослые и ты нам дорог. У нас была возможность повзрослеть и стать теми, кто мы есть. У тебя же еще вся жизнь впереди, и она намного важнее наших. Это не стратегическое решение – здесь речь о добре и зле, и решениях, с которыми предстоит жить. Если бы мы поставили свои жизни выше твоей, никто из нас не смог бы с этим жить. Понимаешь?
– Да, – тихонько проронил юноша.
– Могу я на тебя положиться, Мило?
– Можете, мистер Дэвид. Во всем.
*
Когда Вэйл вошел в каюту, Кейт сидела за письменным столиком, чеша в затылке.
– Я знаю, что ты сердишься на меня, – сказала она.
– Вовсе нет.
Женщина удивленно приподняла брови.
– Ну ладно, сердился. Но больше нет.
– Правда?
– Вид этого поля обломков, этого места заставил меня кое-что понять.
Кейт ждала, все еще не избавившись от подозрений.
– Если этот сигнал и в самом деле от потенциального противника, который примерно представляет, где находится Земля, нам нужно сделать решительный ход, чтобы найти помощь. Конечно, если на Земле еще осталось кого спасать.
Кейт потупилась.
– Согласна. Что ты хочешь делать?
Дэвид начал стаскивать с себя одежду.
– Прямо сейчас я хочу отдохнуть. Потом составим план вместе. Я хочу перейти к атакующей игре. Все это время, начиная с минуты, когда я узнал, что ты больна, я мешкал, пытаясь не потерять тебя и оставшееся у нас время. Я был напуган. Я по-прежнему напуган, но думаю, что нам нужно пойти на риск, если у нас есть хоть шансик перебарахтаться через это.
– Ты был прав насчет одной вещи, – вставила Кейт.
– Ага?
– Мы должны насладиться тем временем, какое у нас осталось.
*
Пол не помнил, как уснул, – слишком уж он устал. Открыв глаза, Бреннер насторожил уши.
Выйдя из душа, Мэри небрежным жестом прикрыла грудь.
Поспешно зажмурившись, Пол попытался утихомирить вдруг засбоивший пульс.
– Душ тут просто суперчумовой.
– Угу, – пробормотал он, не открывая глаз. – Типа одноместного танцпола диско без воды.
Пол услышал, как Мэри достает одежду из корзины, натягивает ее и садится в кресло.
– Ага. А мне напомнил турбосолярий.
Сев, Бреннер с любопытством поглядел на нее.
– Посетила разок, – будто оправдываясь, развела она руками. – В колледже, как раз перед весенними каникулами. Чтобы не обгореть на солнце. И, наверное, из-за давления одноклассников, потому что другие девочки…
– Я не осуждаю. – Пол вскинул ладони. – В смысле, с точки зрения здоровья это небезопасный способ загара. Но немножко солнца каждый день вполне благоприятно для здоровья. Коротковолновый ультрафиолет преобразует холестерин кожи в прекурсор витамина Д, который на самом деле гормон, а не витамин. Причем необходимый. Сезонные аффективные расстройства, аутоиммунные заболевания, некоторые разновидности раковых – все это зависит от уровня витамина Д в организме.
– Правильно. Ну, я просто сказала, что, знаешь ли, не изменилась… Я не начала загорать или одеваться по-другому. Впрочем, это мне все равно до лампочки. Выбор кавалеров в Аресибо, Пуэрто-Рико, был отстойный.
– Да уж надо думать. Я и не думал, что ты изменилась хоть на йоту.
– В каком это смысле?
Пол кашлянул.
– Я… ты в точности такая, какой я тебя помнил.
Мэри поглядела на него с прищуром.
– В хорошем смысле, – добавил Бреннер.
Последовавшая за этим пауза показалась Полу затянувшейся часа на три-четыре.
– Ты по-прежнему пашешь как вол? – поинтересовалась Мэри.
– Все время. Особенно последние пару лет.
– Я тоже. Это единственное место, где я счастлива. – Опершись локтем о столик, женщина провела ладонью по волосам. – Но, по-моему, с каждым годом все меньше и меньше.
– Знакомое чувство. Несколько лет назад, после…
Мэри кивнула.
– Ты так и не женился?
– Я? Нет. А другой астроном, которого я встретил… он, вы двое…
– Нет. Боже, да ни за что. Я ни с кем не встречалась. – Она минутку помолчала. – В твоей жизни есть женщина?
– Вообще-то нет, – нарочито небрежным тоном бросил Пол. «Вообще-то нет?»
– О, – Мэри выглядела удивленной.
– В смысле, я живу кое с кем, но…
Мэри чуть откачнулась.
– Нет, ты не о том подумала.
– Верно.
– Она просто пришла со мною домой однажды после работы.
– Я так и предполагала, что с тобой случится что-то подобное. – Мэри отвела взгляд в сторону.
– Нет, я вовсе не то имел в виду…
Мэри принялась покусывать нижнюю губу; эту ее привычку Пол знал очень хорошо, как и многие другие. Он кашлянул.
– На самом деле все очень просто. У нас был ребенок…
Мэри только рот разинула.
– Ну, это не мое дитя. То есть теперь мое. Мой то есть. Он – не оно. Его зовут Мэтью.
– Мэтью – хорошее имя.
– Да, конечно, замечательное, замечательное имя. Но Мэтью не мой биологический отпрыск… ну, генетически мы связаны, но он…
– По-моему, нам пора отдохнуть.
*
Кейт неподвижно лежала рядом с Дэвидом, погрузившись в раздумья, не в состоянии уснуть. Против ее собственной воли рассудок неустанно корпел над тем, что она знала, отыскивая подсказку, какую-нибудь ниточку, которая поможет распутать этот клубок. Женщина нутром чуяла, что упустила какую-то деталь, ключ, лежащий где-то рядом, – да не ухватишь…
Дэвид немного похрапел, но скоро перестал. Кейт подивилась способности этого человека спать – даже в состоянии непосредственной опасности, в котором они оба пребывали большую часть времени своего знакомства. Ей казалось, что Дэвид способен просто отключить мозг по команде и спать, когда надо. Благоприобретенная ли это способность? За годы сражений с врагом на невидимом фронте. Или он таким родился? Она столького о нем не знает… И никогда не узнает. Просто не осталось времени, чтобы узнать.
От этой мысли Кейт испытала легкие угрызения совести по поводу того, что должна вот-вот совершить. Отчасти ей хотелось разбудить Дэвида, но еще больше ей хотелось, чтобы он отдохнул.
Выбравшись из постели, женщина набросила одежду и тихо выскользнула из комнаты, направившись по темному, зловещему коридору военного бакена в рубку связи.
С чего начать? Янус: он выбрал этот бакен отнюдь не без причины. Почему же? Что в нем такого особенного? Здесь разыгралось сражение. Может, атлантская копия Кейт была его свидетельницей?
Архив памяти выдал ответ: нет.
На самом деле воспоминания, сохраненные здесь Янусом, начинались через тысячи лет после того, как здесь разместили бакен. Двойник Кейт даже ни разу здесь не бывала.
Решив сдать назад, она запросила компьютер об исторических записях, имеющих отношение к полю обломков.
Вся информация, связанная с полем Змеиной битвы, засекречена согласно Акту о гражданской безопасности.
«Поле Змеиной битвы. Засекречено».
Тридцать минут компьютерных поисков не принесли больше ни крупицы информации. Кейт фактически осталась на том же месте, с какого начала. На этом бакене нет никаких сведений, даже намеков на информацию. Неужели это намеренно? Для защиты против любых врагов, которые сюда проникнут и попытаются получить доступ к ядру данных? Не теми же ли мотивами руководствовался и Янус? Отправил воспоминания сюда, потому что здесь больше ничего не узнаешь? Это был бы дальновидный ход. А он был дальновиден…
Кейт хотела уже покинуть рубку, когда экран вдруг померк, и на нем замигал красный прямоугольник. Надпись белыми печатными буквами гласила:
ВХОДЯЩЕЕ СООБЩЕНИЕ
Кейт ухватилась за стол, чтобы не потерять сознание.
Глава 31
Переживание воспоминаний Ареса было для Дориана пыткой, но еда атлантов оказалась ничуть не лучше.
Они с Виктором сидели в кладовой на серебристых ящиках, поглощая оранжевый гель, который атланты считали «пищей».
– Жуткая дрянь, – заметил Виктор.
– Весьма наблюдательно, – проворчал Дориан, доедая содержимое своего пакета.
– Что будем делать?
– Наверное, расчехвостим их новое блюдо в книге отзывов.
Виктор посмотрел на него с недоумением. Вообще-то Слоун уже начал думать, что этот боец уродился с таким выражением лица.
– Вы куда? – спросил Виктор, увидев, что Дориан выходит в коридор.
– Делать домашнее задание, – отрезал тот, закрывая за собой двери рубки связи.
Слоун страшился мысли о следующем воспоминании, но выбора у него не было. Узнать правду об Аресе, о врагах по ту сторону бакена – единственная надежда планеты. Он должен это сделать. А Дориан никогда не отворачивался от того, что должен. Ступив в кабину связи, он возобновил поток воспоминаний Ареса там же, где прервался.
*
Пробудил Ареса стандартный флотский сигнал опасности. Капитан слышал его множество раз – чаще всего, когда команда проводила эксперимент, либо когда внутри или снаружи корабля случалась беда. В последний раз он слышал этот сигнал, когда на его эскадру набросились сотни сторожевых кораблей. Они уничтожили его корабли и всех людей под его началом до единого.
Сев, Арес упер ступни в холодный металлический пол. Понял, что взмок, хотя вовсе не от жары. Это страх. Что-то с ним неладно…
Он мучительно пытался встать, но тело ему не повиновалось, давая отчаянный отпор.
Динамик системы громкой связи звякнул, и спокойный голос принялся повторять:
